4
Дни утекали, как растаявший по весне снег, а блокада держалась. Несколько раз её пытались пробить изнутри, а один раз – снаружи, но, как и ожидалось, флоту гиоров было нечего противопоставить Союзу. Каждый раз, слыша новости об очередных уничтоженных кораблях, С'таш сжимал зубы и закрывал глаза. Стоило очень больших трудов убедить себя, что всё это не просто так. Но жестокость, даже не бессмысленная, оставалась всё равно жестокостью.
– Это может длиться годами, – капитан Раш на очередном совете мерил шагами переговорный зал. – Не проще ли решить всё одним махом? Нас здесь достаточно, чтобы...
– Не проще, – Кхеф Шад посмотрел на него с укором.
– Столько ресурсов тратится на эту войну! – Раш яростно взмахнул рукой. Но вздрогнул С'таш не от этого – его ударило то, что Раш первый, не скрываясь, назвал происходящее своим именем. – В блокаде задействованы десятки кораблей. Они могли бы выполнять в это время другие миссии: доставлять лекарства, перевозить учёных...
– Если дойдёт до открытого столкновения, то будут те, кто не сможет этого делать уже никогда, – произнёс Кхеф с нажимом на последнее слово. – И среди гиоров, и среди наших офицеров.
– И сколько ты предлагаешь нам тут торчать?
– Ну, раз сам канцлер сдаваться не намерен, то до тех пор, пока его не сдадут другие. Должны же быть здравомыслящие гиоры в его окружении? Или, быть может, народ изъявит свою волю?
Мысль скреблась в сознании С'таша давно. Чтобы подкрепить её или опровергнуть, он смотрел гиорские каналы вещания, читал новости, слушал передачи. Таким образом он поймал то, что капитаны по каким-то причинам упустили – и решил, что пришло время сказать об этом.
– Они не сдадут.
Кхеф Шад резко повернулся к нему:
– Почему? Разве наши претензии не обоснованы? Доказательства не прозрачны?
– Всё так, но вы не учитываете главного.
– Чего, мой ясноокий друг? – Джертан подошёл и, нагнувшись, оперся ладонями на стол.
– Мы для них – чужие. То, что происходило с нашими транспортниками, пускай и по вине их канцлера – это что-то где-то. В новостях им даже не приходится отрицать того, что это имело место, но они подводят под это то, что это несло им какую-то выгоду. Это не наносит вреда его репутации. А канцлер для них – свой, что бы он ни делал. И это деление на своих и чужих не перебить никакому здравому смыслу.
– Даже ради спасения их детей? Ведь если мы потеряем терпение и будем действовать, как предлагает Джер, столько гиоров поляжет...
– В том-то и дело. Согласно их пропаганде, угроза детям — это как раз мы, а не канцлер. Народы часто сплачивались против общего врага. В данном случае мы скорее дали им повод. И с каждым уничтоженным кораблём поводов становится всё больше.
– Что же тогда делать? – Шад прижал указательный и средний палец к щеке. – Получается, Джер прав, и открытое столкновение – единственный выход?
– Не совсем. Я думаю, нам нужно действовать не снаружи, а изнутри. Я какое-то время изучал медиа гиоров, их телепередачи, новостные каналы, статистику. В Империи всё далеко не так благополучно, как они хотят показать. У них высокий процент нищеты, коррупция, множество проблем в инфраструктуре, огромное социальное расслоение, зашкаливает количество наркоманов, абортов, случаев домашнего насилия...
Раша аж передёрнуло:
– Вот вам и разговоры о величии!
С'таш грустно покачал головой:
– История знает много случаев, когда внутренняя политика и внешняя – это лёд разной чистоты и прочности. И гиоры – это как раз один из них.
– И они с этим мирятся? – голос подал командор Арус. В его больших чёрных глазах читался если не ужас, то огромное непонимание.
– Вы подошли к самой сути, командор, – отозвался С'таш. – Гиоры – народ терпеливый, но до поры до времени. Их история – просто образцовые циклы, когда они сначала терпят угнетение едва ли не веками, а потом взрываются, как сверхновая. Это очень ярко и очень кроваво.
– Получается, недовольные всё-таки есть? – Шад прищурился. Кажется, он начал понимать смысл.
– Именно. И моё предложение – если можно это так назвать, состоит в том, чтобы связаться с ними. Заручиться их поддержкой и...
Язык примёрз и не дал договорить, но это сделал за С'таша Раш:
– Совершить государственный переворот, – он усмехнулся. – Интересные у тебя литанийцы, Хефи, – он обернулся к Шаду. – Прямо один другого удивительнее.
С'таш опустил глаза. И правда, скажи ему кто раньше, что он будет на полном серьёзе предлагать такое – не поверил бы. Но сейчас это казалось едва ли не самым разумным выходом.
Что-то задело его под столом. Это Сер'тан коснулся своим коленом его. Подняв глаза, С'таш увидел сосредоточенное лицо Сер'тана, смотревшего на него. Сер'тан молча кивнул: «Ты всё делаешь правильно».
– ...Кажется, Союз уже проворачивал что-то подобное, – продолжал меж тем Раш. – Когда пару десятилетий назад присоединяли один из Младших миров.
– Землю, – подсказал С'таш, усилием воли отворачиваясь от глаз, в которые хотелось смотреть и смотреть. – Так присоединили Землю.
– Да, только на Земле оппозиция, кажется, сама вышла на связь с Колшаром, рассказав о проблемах и прося помощи, – заметил командор Арус.
– К сожалению, если всякий раз дожидаться открытого запроса, то всё может свернуться, как яйцо на сковородке, – вздохнул Кхеф. – Девизом Союза всегда было «Если можешь – помогай». А здесь, когда столько всего на кону... В общем, вы молодец, энсин С'таш. Поэтому вам и поручаю – продолжите свою работу с источниками и найдите недовольных. И не просто тех, кого не устраивает ситуация. А тех, кто мог бы, если понадобится, возглавить правительство гиоров вместо текущего канцлера.
С'таш растерянно моргнул. Но не успел он высказать своих опасений вслух, его опередил Сер'тан:
– Я помогу, – коротко сказал он.
– Вот и отлично. – Капитан Шад массивной ало-золотой фигурой поднялся из-за стола, показывая, что разговор окончен.
Не откладывая выполнение задачи на потом, С'таш и Сер'тан сразу же пошли на допмостик, чтобы там изучить подробнее данные о гиорской оппозиции. Когда они остались одни, С'таш произнёс:
– Мне плохо от того, что происходит.
Он прятал от Сер'тана только одно – свои чувства к нему. Но то, что испытывал по поводу текущих событий, скрывать не хотел.
– Что именно тебя беспокоит? – Сер'тан потянулся к монитору перед С'ташем, прокручивая пальцем список поисковых запросов на сенсорном экране. – Союз не в первый раз вмешивается во внутреннюю политику народов, которые в него не входят. Гиорам так вообще хотят, при удачном исходе операции, оставить независимость и всю их космоторию, как было.
– Это не вернёт разрушенных кораблей.
Сер'тан повернулся к нему, и в его глазах на секунду С'таш увидел сталь.
– И наших тоже. А ведь у каждого транспортника, который они сдали, была команда.
С'таш опустил глаза. Сер'тан вздохнул.
– Когда вы отправились спасать меня на «Жуке», Кхеф расстрелял два пограничных корабля. Тогда ты воспринял это так же остро?
– Нет. Тогда я думал о тебе. – И тут же поправился: – О том, чтобы спасти тебя.
– Но ведь тогда произошло, по факту, то же, что и сейчас, когда наша флотилия держит блокаду.
С'таш задумался. И верно. Видимо, масштаб, который приобрела ситуация, и то, как он в неё вовлёкся, заставило его думать о других вещах, попасть в иллюзию, что две жизни менее важны, чем двадцать две. Но разве можно так сравнивать живых существ?
– Мы закончим это, – Сер'тан протянул руку и крепко сжал локоть С'таша, обещая. – Но для этого нужно найти тех, кто нам поможет. И кто будет для гиоров своим.
– Мы уже столько всего обыскали... Но у них цензура и тоталитаризм, все в парламенте и в регионах поддерживают канцлера... Даже библиотеки, не смешно ли, лезут в политику и вывешивают его символ на двери. И с установлением блокады это только усилилось.
– Нам не надо искать в библиотеках, – к неудовольствию С'таша, Сер'тан отпустил его руку и отстранился. – Ты ищешь то, что они хотят показать. А надо – то, что хотели бы скрыть.
– Опять ломать базы данных? Но для этого понадобится...
– Нет, – покачал головой Сер'тан. – Они делают вид, что оппозиции нет. Но такого не бывает даже в самых либеральных мирах. Значит, её заткнули. Возможно, заткнули показательно. Не обязательно сейчас. Это могло быть обороты назад.
Разум С'таша прояснился:
– Ты имеешь в виду, что надо посмотреть, какие в последние годы проходили политические судебные процессы?
– Именно. – Пока С'таш соображал, Сер'тан уже вводил новый запрос. – Процессы, аресты, неоправданно жёсткие приговоры. Это наша тропа к тем, кто нам нужен. И, кажется, мы уже на неё вышли.
С'ташподъехал ближе, и прищурился, чтобы разглядеть текст на экране.