Без меня. Часть 21.1 "Начало начала"
Пляж Каша. 17:00
Ваня стоит по шею в бирюзовой воде, как послушный пеликан на тренировке. Саша сидит на песке в огромной соломенной шляпе (купленной за 10 минут до этого у навязчивого торговца) и снимает его страдания на телефон.
— Ну что, готова простить? — он делает «щенячьи глаза», которые отлично видны даже с расстояния в 20 метров.
— Ещё полчаса! — кричит Саша, но уголки губ дёргаются. — И не пляжь ушами, это нечестно!
Вода действительно тёплая, как суп, но Ваня мастерски изображает «замерзающего исследователя Арктики»:
— Ой, кажется, у меня ногу свело… А-а-а, это наверное, акула!
— Идиот! — Саша вскакивает, сбрасывая шляпу, и бредёт в воду, но тут же останавливается. — Подожди… Ты же плавал за сборную школы!
— Ой, блин, раскрыла…
Она бросает в него ракушкой, но он уже выбегает из воды — мокрый, загорелый, с каштановыми кудрями, прилипшими ко лбу.
— Вань, ты же мокрый! — Саша отступает, но слишком поздно.
Он обнимает её, и тут же происходит катастрофа:
1. Его нога попадает в ямку, вырытую детьми.
2. Он падает назад, цепляя Сашу за руку.
3. Они оба шлёпаются в мелководье с криком, который пугает чаек.
И вот они уже лежат в воде, волны окатывают их с головой, а Саша, вся мокрая, давится смехом:
— Ты… ты… вообще… координированный?!
— Только когда целую! — Ваня ловит её за талию и притягивает к себе.
Их губы встречаются солёные, тёплые, смеющиеся. Саша целует его сначала в шутку, потом всерьёз, забыв, что минуту назад «ещё не простила».
Вилла. 18:30
Саша превращается в гиперопекающую версию себя:
— Сиди! — она закутывает Ваню в три полотенца, два пледа и один халат (хотя на улице +35). — Чай с лимоном! Горячий! С мёдом!
— Саш, у меня уже пот градом…
— МОЛЧАТЬ! — она суёт ему в руки кружку, а сама садится рядом, гладит по мокрым волосам и бормочет: — Ванечка, прости меня ради бога, я дура, ты же заболеешь…
Ваня сначала смеётся, но когда видит, что у неё глаза на мокром месте, тут же меняется в лице:
— Эй, да я же в порядке! Смотри! — Он вскакивает, размахивая руками. — Ты меня знаешь — я как таракан, меня даже ядерная война не возьмёт!
— Сядь, дурак! — Саша тянет его обратно на диван, и тут он понимает: она не просто переживает — она боится. Боится, что он снова исчезнет. Боится, что всё испортит.
Он берёт её за руки, целует пальцы:
— Сашенька, моя хорошая, моя самая-самая…
— Угу, и дальше? — она сузила глаза.
— И… у меня есть сюрприз. Хороший! Без слонов!
— Ваня…
— Одевайся красиво. Как всегда.
Вечер. 20:00
Саша выходит из спальни в лёгком белом платье, которое колышется на ветру. Ваня застывает с открытым ртом — он в голубой рубашке с расстёгнутыми пуговицами (потому что «я же не старик, чтобы всё застёгивать!»).
— Ну? — она крутится перед ним. — Красиво?
— Ты всегда красивая, — он целует её в лоб. — Поехали.
Такси везёт их куда-то в горы, дорога петляет между скалами, а Саша тычется носом в Ванино плечо:
— Ты хоть скажешь, куда мы едем?
— Нет.
— А если я угадаю?
— Ты не угадаешь.
— Ресторан на скале?
— Нет.
— Романтический пикник?
— Скучно.
— Ваня…
— Саша…
Машина останавливается. Перед ними — старая каменная лестница, ведущая к чему-то, что скрыто за поворотом.
Ваня закрывает ей глаза руками:
— Ни шагу без меня.
Они поднимаются медленно, и Саша чувствует под ногами тёплый камень, а в воздухе — запах цитрусов и моря.
— Можно уже? — она нетерпеливо дёргается.
— Можно.
Саша открывает глаза. И замирает.