🔞 ГОРЬКО! 🔞

Юнги прячет шарики в ванной комнате, пока Джин возится на кухне с последним салатом. Чонгук и Тэхён оформляют полупрозрачную штору на панорамном окне, а Намджун выставляет колонки в незаметном месте. — Все помнят о своих местах? — слезая со стульчика, уточняет Тэхён, которому подал ручку Чонгук. — Помнят! — кричит Джин, и в доказательство этому громко перечисляет: — малышня с Юнги за кроватью, Намджун за шторой, а я за шкафом! — Я не малышня! — Чонгук топает ножкой, пока Тэхён хихикает с его реакции.

Юнги помогли все, чтобы организовать для Чимина такой большой праздник — его день рождения. Главным инициатором был сам альфа и, конечно, Тэхён. Он тут занимал отчасти большую роль, потому что шарики и бесчисленные выносные украшения, спрятанные в шкафах и в ванной комнате, были его выбором. Юнги только спонсировал и говорил «да, нравится» или «нет, не нравится». Намджун занимался музыкой, Юнги сочинил красивую спокойную мелодию для самого главного подарка, а Джин занимался столом. — Идёт! Идёт!!! Тушите свет! По местам! — верещит Тэхён, выключая свет во всей квартире, пока Юнги и Чонгук ныряют за кровать, а Джин, снимая фартук с поясницы, несётся к своему месту за шкафом. Намджун выключает из розетки аппаратуру и прячется за плотную штору, а Тэхён плюхается на колени к Юнги и Чонгуку. — Все! Тихо. Только не ржи, Чонгуки! — ворчит парень уже шёпотом, целуя омежку в щеку. Юнги закатывает глаза и слышит, как открываются входные двери. День у Чимина преотвратный. Сначала он просыпает, чуть не опоздав на учебу, так что приходится бежать с мокрыми волосами; потом тренер заставляет его проделать одно и то же движение миллион раз, пока у него не выходит идеально. Надеясь на то, что его заберет Юнги и успокоит дома чем-нибудь вкусненьким, он узнает, что у альфы сегодня дела, и он не сможет за ним подъехать. Приходится брать такси, которое едет целую вечность, что дичайше раздражает Чимина. И вот, наконец открыв входную дверь с четвертого раза, он вваливается в гостиную, щелкнув выключателем, в надежде просто лечь на диван. Притаившиеся пранкеры-поздравители выжидают нужный момент, но нужный момент выбирает Намджун. Слышится треск, а за ним и то, как обрывается багета с плотной шторой, а потом тихое «блять», Чонгук начинает ржать в голос, а остальные, спасая ситуацию, выпрыгивают из своих мест и кричат поздравления. Мин исчезает на какое-то мгновение, а потом возвращается, только теперь комната наполняется красивыми воздушными шарами. Джин тоже выпускает из огромного шкафа шары, которые тут же бьются о высокие потолки, переплетаясь между собой цветными лентами. Юнги, как главный, конечно, затискивает Чимина первым и выцеловывает его лицо, но инициативу перехватывают остальные, а Намджун в это время включает музыку. Теперь Чимин замечает и поздравление на шторах… и оборванную багету, конечно. Чимин не понимает ровным счетом ничего. Озираясь по сторонам, он видит, как комната наполняется шарами и чувствует поцелуи Юнги на своем лице. И только заметив надпись «С днём рождения», он понимает, что сегодня ему исполняется восемнадцать лет и вообще, сегодня его день рождения. И тут он не может сдержать слез счастья, чуть хныча Юнги в плечо. — Спасибо вам всем, ребята. Правда, не стоило так заморачиваться только из-за дня рождения. Неожиданно, обнимающуюся парочку растягивают сильные руки Чонгука и на Чимина налетает визжащий Тэхён. — Как это не стоило, хё-ё-он, — прыгает на шею старшему Тэ, — очень даже стоило! Чонгук сгребает их обоих в охапку, скромно поцеловав Чимина в макушку, в то время как Тэхён выцеловывал его щечки. Неожиданно свет немного погасает, музыка становится тише, но все замолкают, так что мелодию прекрасно слышно. У Чимина сердце пропускает удар в предвкушении чего-то. Смотря в лисьи глаза напротив, он шепчет: — Юнги? — М-м… — тихо произносит Юнги, прикусывая губу, и это даже звучит не как вопрос; Мин словно проверяет, все ли в порядке с его голосом. Он опускается на колено и смотрит на любимого омегу снизу вверх, мягко, еле заметно улыбаясь. Серьёзный и решительный момент… Распахивая чёрную бархатную крышечку с дорогим обручальным кольцом внутри альфа шепеляво вполголоса спрашивает: — Чимин, ты выйдешь за меня? Сердце Чимина пропускает удар. Затем еще один. Он шумно выдыхает, пялясь на красивое серебрянное колечко, но не получается вдохнуть. Хочется потерять сознание. Ох, как хочется, но рот сам произносит тихое: — Да. И кажется, что прошла целая вечность перед тем, как Чимин не выдерживает и плачет. Желание потерять сознание все возрастает, но омега от него отмахивается. Теперь хочется визжать. И прыгать. И кричать «Да!» снова и снова, что Чимин и делает. — Да! — его голос отдается небольшим эхом и он снова повторяет, только громче, — да, да, да, я согласен. Юнги переживает, пока Чимин, поблескивая глазами, молчит. И пока у Чимина сердце пропускает удары, у Юнги то, наоборот, обливается кровью. Но когда мальчик говорит «да», Юнги и все рядом стоящие легко и с облегчением выдыхают; альфа поднимается с колена и заключает Чимина в объятия, осторожно вытаскивая колечко из коробочки. — Малыш, дай мне пальчик, — ласково просит Юнги, а потом надевает кольцо на безымянный палец омеги. Ну и теперь, кажется, можно. Пока Чимин любуется кольцом, Юнги врезается в его губы своими и целует по-настоящему, даже немного подключая страсть в поцелуй. Чимин буквально физически чувствует радость Юнги и отвечает на поцелуй, разделяя ту страсть, что альфа вкладывает в него. Руки автоматически обвивают шею Юнги, а плохое настроение моментально улетучивается, оставляя после себя лишь неприятную ноющую боль в бедрах после тренировок. Разорвав поцелуй, он смотрит Мину прямо в глаза. И шепчет одними губами так, чтобы понял только он. — Я согласен, хён. Согласен быть с тобой всегда. Тэхён снова напрыгивает на Чимина сзади, выкрикивая бесконечные поздравления. Слышится всхлип Джуна. — Я согласен, Джин. Все резко переводят взгляд на Намджуна со своим альфой, стоящим в точно такой же позе, как Юнги буквально минуту назад. — Ты такой дурак, Джунни, — Сокджин тоже не может сдержать слез и обнимает своего омегу, надев перед этим кольцо на его безымянный палец. — Охуеть, — Тэхён шлепает Чонгука по губам. — Прости, вырвалось, но это же правда просто… — Прекрасно! — заканчивает за него Чимин и бежит обнимать Намджуна, в то время как Тэхён душил Джина в крепких объятиях. Ребята очень весело проводят время, сидят за столом и смеются с глупых шуток Джина. Шуткой дня, конечно же, осталась шутка про Джуна и штору. Тэхён позаботился о конкурсах, в которых принимали участие даже три взрослых человека с превеликим удовольствием. Провожая последних гостей, Юнги валится на постель рядом с Чимином, который наелся сладостей и вкусного торта, и сейчас просто расслабленно лежал, смотря в потолок, под которым ютились не меньше сотни шариков. — Это самый прекрасный день в моей жизни, хён, — за весь вечер Чимин думал об этом слишком часто. — Я люблю тебя. Пак тянется за поцелуем, позволяя углубить его, и отвечает как может, цепляясь за рубашку Юнги. Юнги подминает Чимина под себя и горячо целует в пухлые губы, выдыхая в них жаркое: — И я… тебя люблю… Альфа позволяет себе немного больше сегодня, потому уверенно кладёт руки Чимину на бёдра и сжимает их, продавливая нежную кожу пальцами. Чимин плавится от тяжелых выдохов Юнги, чувствуя сильные руки на своих бедрах.

—

 Юнги, твои татуировки всегда меня возбуждали, — выдыхает Чимин и опускает взгляд на подкаченные руки, подхватившие его. Юнги немного отстраняется и снимает с себя рубашку, оголяя торс. Откидывая лишнюю вещь на пол, старший показывает предплечье с новой татуировкой, очередными нотами. — Знаешь, что это, малыш? Мин снова опускает ладони на бёдра Чимина и ласково оглаживает, разрешая трогать себя за руки и за новую татуировку. — Это наша мелодия, — утверждение, не вопрос. Чимин не останавливается на руках, его пальчики оглаживают крепкую грудь и торс альфы, будто исследуя. Подняв глаза, он смотрит на Юнги: — Хён… Юнги и без слов понимает, понимаем лишь по взгляду. Но слегка севший голос омеги лишь будоражит в жилах кровь, потому альфа подставляет все своё тело под изучение мальчика, слегка вскидывая брови на лоб и будто бы говоря «продолжай, Чимин, скажи вслух»… — Хён, я возбудился и, — Чимин сглатывает, проводя пальчиком по ложбинке между ключицами. — И хочу, — Чимин встречается взглядом со своим альфой и шепчет, — хочу тебя, Юнги-я. В любой другой похожий момент Чимин бы спрятал раскраснейвшееся лицо в ладонях, но не сейчас. Юнги достаточно этих слов, чтобы внутри все перевернулось с отчаянным грохотом. Юнги достаточно, потому что, залипая на пухлые губы своего омежки, он чувствует тепло, разливающееся внизу живота. Тепло разносится по всему телу, жжёт безымянный палец на правой руке и метку на шее, жжёт в паху… — Минни, — ласково выдыхает Юнги хрипловатым басом, — и я хочу тебя… Альфа склоняется над лицом Пака и, придерживая его за бёдра, перекатывается, позволяя оказаться ему сверху и оседлать его бедра. Чимин чувствует возбуждение Юнги своими бедрами и ему становится неловко, однако, совладав с собой, он ерзает бедрами, снимая футболку. — М-м-м, — тянет он, упираясь ладошками в грудь Юнги. Старший впивается пальцами в бёдра мальчика и толкается малым тазом прямо в его ягодицы. Ух, у него так давно не было секса, что этих движений хватает, чтобы уже на данный момент перевозбудиться. В ноздри ударяет терпкий запах шоколадной крошки, да такой сильный, что Юнги еле самообладает, чтобы не наброситься на своего омегу прямо сейчас. Все же он помнит, что на нем сидит ребёнок, потому дальше не заходит, просто гладит чужие бёдра и толкается в упругую попочку пахом. Чимин чувствует, что не просто возбужден до предела, а перевозбужден, так что тянется к собственной ширинке, расстегивая джинсы. — Ты обещал меня отшлепать, — отвечает он на вопросительный взгляд старшего. Запах кофе наполняет его изнутри и уже кажется, что в этой комнате только кофейной отдушкой и дышится. Стянув джинсы с себя, он решает, что Юнги джинсы очень уж жмут, так что слезает с бедер альфы и тянет его джинсы вниз, сам тоже опускаясь к краю кровати. Чимин отбрасывает обе пары джинс куда-то в угол и встает на пол в одних боксерах прямо перед Юнги. — Отшлепаешь меня? Юнги, оказываясь в одном нижнем белье, просто наблюдает за мальчиком. Год назад он, действительно, пообещал отшлепать Чимина, значит, ко всем вышестоящим подаркам добавится ещё и этот? Мин садится и свешивает ноги с кровати, тянет Чимина к себе на колени и укладывает на животик. Бедром он чувствует твёрдое, налитое кровью, маленькое возбуждение и умиляется. Боксеры на Паке пока что оставить можно; альфа нежно оглаживает ягодицы сквозь ткань и оставляет пару шлепков и легкое жжение после них. Чимин шумно выдыхает, чувствуя плоским животом напряженный член старшего. Первые удары отдаются приятной болью в ягодицах, и Чимин, поражаясь самому себе, понимает, что ему понравилось. Так что он виляет попкой, как бы прося еще. Руки Юнги такие горячие, а пальцы длинные и слишком нежно оглаживают кожу. Именно это Чимин и шепчет хёну. — Твои руки сводят меня с ума, — получается слишком пошло, хрипло с придыханием. — Считай, малыш, — в ответ сипит Юнги, сжимая в ладони одну из ягодиц. Если Чимина сводят с ума его руки, то Юнги сводит с ума весь Чимин. Весь такой маленький и беспомощный, лежащий на его коленях, с звонким высоким голоском, такой весь заведённый и слегка раскрепощённый. Альфа снова размахивается и обжигает ласковую кожу попы омеги новым ударом. — Считай… Очередной удар оказывается более сильным, нежели предыдущие. Чимин испускает тихий стон, выдыхая. — Один, — Чимин не узнает свой севший голос. Юнги теряет над собой контроль, но сильнее удары не делает; он приспускает нижнее белье, обнажая две упругие красивые половинки. Теперь пальцы касаются голой кожи, изучают ягодичные мышцы и крадутся к ямочкам на пояснице. Омега вздрагивает, чувствуя пальцы Юнги на обнаженной коже. Появляется желание залезть под одеяло с головой, прикрыться, но Чимин понимает, что не хочет, чтобы это заканчивалось, так что он тихо постанывает, ерзая время от времени на бедрах. Почувствовав телом, что Юнги возбужден до предела, Пак не может сдержать легкого стона. — Ты так возбужден, Юнги-я. — Чш-ш, Минни, — ласково, но очень хрипло, произносит альфа. Он снова возвращает руки на ягодицы и оставляет ещё один удар, только теперь по обнаженной коже. Ладонь жжется так же, как и кожа на попе Чимина, потому как тот сжимает и напрягает свои упругие булочки от каждого удара. — Считай, — приказ, и уже более строгий. — Два-ах, хён, — удары приносят некое подобие удовольствия, и омега понимает, что никогда его не испытывал. — Три, четыре, — к пятому удару Чимин не выдерживает и откровенно стонет, выгнувшись в пояснице. Не смотря на все смущение, что парень испытывал в начале, он понимает, что ему нравится то, что сейчас происходит. Откровенный стон из уст Чимина становится пределом, потому старший избавляет омегу от нижнего белья совсем и перекладывает на кровать на спинку. Он смотрит на пах не сразу, а изучает все обнаженное тело Чимина от лица до голени. Теперь Юнги считает, что имеет право взглянуть на член Чимина. Впрочем, трогать он себе ещё не позволяет, а хрипло уточняет: — Можно я потрогаю, малыш? — старший подносит руку к аккуратному розоватому члену руку, но замирает в сантиметрах от плоти, ожидая разрешения. Чимин откидывает голову на подушки и внимательно следит за взглядом старшего, боясь того, что Юнги отведет взгляд. На самом деле, как бы много и усердно не тренировался Чимин, коплексы у него все равно есть. То слишком толстый, то попа слишком большая, то бока свисают. Вопрос заставляет вздрогнуть, и омежка встречается взглядом со старшим. — Д-да, можно, — Чимин заторможенно кивает. — Потрогай меня. На самом деле ему очень хочется, чтобы Юнги его потрогал, поцеловал, погладил, приласкал, но говорить об этом как-то неловко. Юнги касается розоватой головки подушечками пальцев, а Чимин вздрагивает. Смелея, альфа уверенно обхватывает небольшой член омежки у основания и ласково сжимает, второй ладонью поглаживая бедро. Этого кажется мало, потому через пару секунд старший добавляет ко всем ласкам ещё и губы: он выцеловывает там, где хочется: впадинки ключиц, грудную клетку, соски и животик; он чувствует, что Чимин дрожит в его руках, но останавливаться не спешит.

Чимин чувствует Юнги везде-везде и кажется, что его слишком много: он целует, гладит, ласкает, трогает. Слишком ласково, слишком нежно, слишком горячо. Запах кофе заполняет все сознание Чимина, окутывает сполна, заставляя откинуть голову и тихо постанывать от каждого прикосновения. Все кажется таким чрезмерным, становится нечем дышать, так что Чимин рвано выдыхает, шумно вдыхая. — Юнги, поцелуй меня, — Чимин поднимает взгляд на альфу. — Поцелуй, — губы горят огнем, прося поцелуев, и Чимин тянется за ним, обхватывая чужие плечи. Юнги врезается в пухлые губы Чимина пошлым и слишком влажным поцелуем. Ускоряя движения рукой, альфа заставляет своего омежку стонать от удовольствия и дрожать с новой силой. Юнги хочет, чтобы его Минни кончил. Чимин отвечает на поцелуй, как может, и чувствует, что уже на пределе, даже за пределом. — Юнги-я, я сейчас… Ах, я… — почему-то Чимину кажется, что Юнги должен убрать руку, что он не захочет пачкаться, так что омега терпит столько, сколько может, но все-таки изливается в ладонь Мина, пачкая свой живот. Протяжно простонав, он выгибается в пояснице и откидывает голову на подушки, пытаясь отдышаться. — Мой мальчик, — восхищенно лепечет Юнги, поднося к своему лицу широкую ладонь и слизывыя с той белое семя младшего. Потом он собирает пальцами сперму с плоского животика Пака и тоже погружает в рот, на язык. То слегка солоноватое на вкус, но достаточно вкусное. — Идём в душ? Чимин завороженно наблюдает за тем, как Юнги пробует его на вкус. Это выглядит слишком пошло, слишком возбуждающе, так что омежка не может отвести взгляда. — А как же ты? — Чимин приподнимается на локте и касается кончиками дрожащих пальцев напряженного члена старшего сквозь ткань боксеров, протянув руку, — Тебе тоже надо, ну… — Т-ты хочешь потрогать? — Юнги и не думал, что Чимин сейчас захочет ему подрочить, но мальчишка спускает нижнее белье, хватается за его крупный член у основания и ведёт плотным кольцом из пальцев вверх к головке. Юнги несдержанно стонет и закатывает глаза, тихо выдыхая. А Чимину интересно, ему любопытно, так что он трогает, гладит, давит, стараясь сделать приятно. Пак медленно проводит по всей длине ствола несколько раз и вновь возвращается к крупной головке, накрывая ее ладошкой, чуть надавливает. Стоны альфы, такие низкие, протяжные, отдаются мурашками по телу. Чимин поднимает взгляд на Юнги: — Все нормально, хён? — голос осип и вышло слишком тихо. — Малыш, продолжай, — умоляет старший, толкаясь в маленькую пухлую ладошку Чимина. Альфа решает сменить позу и укладывается на спину, подтягивая к себе омегу и располагая его на своём плече. Он ласково целует Чимина в висок и хрипло тихо стонет. Он так давно не трогал себя за исключением нескольких раз во время гона, когда сдерживаться не было сил, потому и приходилось дрочить в туалете на фото Чимина. Но сейчас эта плюшка лежит рядышком и трогает его половой орган, трогает изучающе, очень приятно, потому альфа сходит с ума только от этого. Чимин подключает вторую руку, одновременно оглаживая головку и надрачивает, чуть ускоряясь. На самом деле, ему приятней касаться Юнги, нежели когда он касался его тела. Чимин всматривается в лицо альфы, переводит взгляд на подкаченное тело и чувствует, как снова возбуждается. — Ты в тысячу раз красивей любого человека на земле, хённим, — выдыхает Чимин и осознает, что у него снова стоит. — Ты меня возбудил, негодник. Аккуратно отпустив чувствительную головку, он касается себя, начиная медленно надрачивать. Шумно выдыхая, он испускает томный стон, наслаждаясь тем, что он касается и себя, и Юнги одновременно. Юнги теряет над собой контроль снова и прогибается в спине от получаемого удовольствия. Жар подступает к щекам, ушам и лбу, воспламеняется и распространяется по всему телу, не давая мыслить не то чтобы разумно, а просто никак. Альфа заменяет малышку-ладонь на свою и обхватывает аккуратный розоватый член у основания плотным кольцом. Старший наращивает одинаковый темп и продолжает толкаться в чужую ладошку, понимая, что ещё немного и он кончит. Чимин стонет, стараясь не сбиться с темпа и тихо шепчет имя альфы, когда понимает, что через пару мгновений кончит. — Юнги-я, — Чимин чувствует, что член в его ладошке пульсирует и старается ускорится. — Юнги-я... Пак выгибается в пояснице, но не выпускает чужой половой орган. Обильно излившись в большую горячую ладонь альфы, он снова касается пальчиками головки, выравнивая сбившееся дыхание. Придвинувшись ближе, он понимает, что возникает сильное желание прикоснуться к нему губами. — Хён, — он приближается к головке члена, выдыхая прямо на неё, — Можно я… — договаривать Чимин не собирается, касаясь губами желанной плоти. — Минни, блять… — как тут вообще можно реагировать нормально, когда ладонь снова в сперме, а горячие покусанные губки плотным кольцом обхватывают крупную, налитую кровью, головку? Никак, потому, поднося широкую ладонь к своему лицу, Юнги слизывает густое семя с пальцев и застывает в немом стоне, пока Чимин порхает язычком по головке и опускается ниже. — М-м-м, — тянет Минни и чувствует, что Юнги на пределе. Омега выпускает головку изо рта на секунду, шепча одними губами: — Кончай, хён, — и возращает губы обратно. Чимин поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза альфы, обводя головку языком. Юнги приподнимается на локтях и смотрит мальчишке в глаза. Он и представить не мог, что вечно краснеющий от поцелуев в щечки и губки Чимин сейчас будет бесстыдно смотреть в глаза и сосать его член. Альфа толкается в ротик омеги и изливается тому на язык с тихим и хриплым стоном. Он тянет мальчишку на себя, не давая тому опомниться, и затягивает в поцелуй. Мешая семя на языках друг друга, влюблённая, разгоряченная пара пошло и влажно целуется, причмокивая губами. Чимин не успевает подумать, как чувствует горячие губы и влажный язык, затягивающий его в долгий мокрый поцелуй. Разорвав поцелуй спустя черт знает сколько времени, омега произносит тихое: — Вот теперь пошли в душ… А на сердце становится так легко от одного осознания того, что да, да, Чимин станет мужем Юнги, они любят друг друга, а сейчас принадлежат только самим себе, лежа обнаженными на кровати. — Мой будущий муж самый лучший на Земле мальчик, — тихо произносит Юнги, и тоже делает вывод, что ничуть не ошибся с выбором. Ничуть не ошибся тогда, когда решил остаться не с Чеён, которой сделал предложение в спешке, а с маленьким малышом Чимином. Он до сих пор помнит тот испуганный взгляд, когда альфа заметил на его безымянном пальце своё имя. Помнит в карамельных глазах облегчение, когда Юнги осторожно поцеловал в губы. И Юнги не сомневается, что Чимин станет достойным мужем и не менее достойным папой; он так ему и говорит, а потом они вместе принимают душ, моют тела друг друга и ложатся спать в одну постель, в обнимку, переплетая ноги и пальцы обеих рук