Глава 3. О мыслях
Лия уже которую ночь не могла сомкнуть глаз. Она уже не была способна собрать все мысли воедино, не знала, что делать. В один момент на нее свалилась непосильная ноша.
Теперь ей открылась страшная правда о том, кто убил ее отца. Эти нелюди просто взяли и забрали его жизнь. Даже не думая о том, что у него есть семья, любящие близкие, свои планы в конце концов. Внутри нее копилась невероятная злость. Она перемешивалась с болью. И была такая сильная, что способна распространиться на весь мир. Лия уже устала плакать, устала горевать по умершим. Теперь вместо печали пришел гнев.
Порой она просто лежала и смотрела в потолок, а в какие-то моменты била кулаком подушки, когда Марии Федоровны не было рядом. Это помогало, но не ненадолго. Лия и сама не понимала, что так изменило ее: бесконечные тайны и загадки или потеря близких. А может все сразу. Ей хотелось выплеснуть эту боль наружу, закричать, что есть мочи. Вырвать с корнем эту ярость.
И что теперь делать дальше? Лия уже привыкла к компании Стаса и этим невероятным передрягам, в которые она попадет. А с другой стороны – опасности теперь поджидали на каждом углу. И с каждым разом становилось все хуже. Лия осознавала, что ей уже нечего терять. В системе в лице императора она уже давно разочаровалась, но тайные общества могут быть еще опаснее. Но ей казалось, что «Красная орхидея» – это оплот справедливости и адекватности. Благодаря этому она может погрузиться в неизведанный ей мир, открыть тайны подпольных организаций.
После убийства отца и казни Лизы Лия поняла, что хотела бы изменить Империю. Сделать ее лучше. А Стас стал бы ее проводником. Но готова ли она? Девушка не знала. Однако, она устала уже наблюдать за тем, как умирают невинные люди только потому что Империя погрязла в произволе и беззаконии. Суды выносят приговоры без разбирательств, полиция ловит только угодных ей «преступников». Так не могло больше продолжаться. Лия готова была оказать любую помощь. И такая возможность как раз представилась.
Она с нетерпением ждала и боялась получения письма с разрешением посетить архив корпуса жандармов. Ведь тогда ей откроются новые тайны, которые она уже, наверное, не готова осилить.
Но если отца убили возродившиеся передельцы, то, получается, Николай здесь не причем? Лия путалась в своих мыслях. Она все еще не понимала, почему вокруг ходили эти слухи о связи императора и тайной полиции. Но теперь всплыла другая правда. Однако, все прошлые догадки на стоило сбрасывать со счетов. А если передельцы доберутся до Николая? Сердце Лии забилось быстрее. Она должна была как-то предупредить его, сделать хоть что-то. И тут ее осенило. Через Петра она могла бы передать свое послание. И сделать это можно с помощью Майи. Но подруга пропала. Это добавляло еще больше сложностей. Она снова и снова ругала себя за то, что бессильна перед обстоятельствами.
На следующей день Лия посещала занятия в Высшей школе. Майя так и не объявилась. Из-за этого ей было некомфортно. Однокурсницы так и продолжали перешептываться, глядя на нее. С каждым разом Лия напрягалась. Она не могла так просто скрыться от злых языков и интриг.
После урока по литературе к ней подошла компания девушек и смерила оценивающим взглядом с головы до ног:
— Не понимаю, что Его Величество нашел в тебе, — надменно сказала одна из студенток.
— Что именно тебя не устраивает? — спросила Лия.
— Ты обычная. И после смерти своего отца потеряла почти все. И как только на таких засматриваются. Денег заполучить хотела? Понимаем, такие дела только через постель решаются.
Однокурсницы прошли мимо, толкнув Лию плечом.
Гнев овладел ею. Она резким шагом направилась в противоположную сторону, в комнату общежития, пока на фоне собирались студентки для посещения следующего занятия.
Когда она была на пороге, Мария Федоровна беседовала с гувернанткой Майи:
— Что случилось? — спросила женщина.
— Мне не здоровится, — соврала Лия.
Та недоверчиво посмотрела на нее, но девушке было все равно. Она прошла и села на кровать, уставившись в окно.
— Не знаю, что и думать, — пролепетала со слезами на глазах гувернантка Майи. — Эта девчонка сведет меня с ума.
Лия заметила, что женщина держит в руках какую-то бумагу.
— Появились новости? — спросила она.
— Госпожа Карницкая, — гувернантка протянула ей письмо, — вы что-то знаете об этом?
Женщина выглядела опустошенной и как будто вот-вот расплачется. Лия взяла в руки лист.
Анна Андреевна, не серчайте на меня. Со мной все в порядке. Сердцу не прикажешь, поймите. Я нахожусь с великим князем Петром Алексеевичем в его зимнем домике при Гранатовом дворце. Если у вас в уме зреют непристойные мысли, то прошу, отбросьте их. Я знаю, куда шла. Написала это письмо для того, чтобы вы не искали меня и не обращались в полицию. Надеюсь, что это письмо дойдет до вас быстро.
Майя Т.
— Несносная девчонка! — гувернантка Майи вспыхнула. — Что она вообще себе позволяет? А что скажет Мирон Павлович? У него же слабое сердце.
От нахлынувших эмоций женщина закрыла лицо руками.
— Анна Андреевна, тише, — попыталась ее успокоить Мария Федоровна. — Лия, ты что-то знала об этом?
Она посмотрела на нее пытливым взглядом, девушка его выдержала. Она понимала, что ее подруга поступила опрометчиво, необдуманно. Накликала беду на всех. И теперь еще и ей придется разбираться с этим. Однако Майю она предавать не хотела.
— Нет, — отрезала Лия.
— Ну, как же, — она развела руками. — Вы с ней слишком близки, многим делитесь. Опять что-то скрываешь от меня?
— Я знала только об их переписке, не более, — процедила Лия.
По сути, они не врала. Практически так и было. Просто некоторые факты лучше утаить, чтобы Мария Федоровна не приставала к ней с неудобными вопросами.
— Она может, — покачала головой Анна Андреевна. — Иногда бывает болтает без умолку, а чуть что — сразу утаивает. Это в ее характере.
Лия внутри себя выдохнула. Она не знала, что Майя задумала, но спросить ее об этом стоит. Полонский сам себе на уме и ненароком может запудрить мозги бедной девушке. А ведь она сама однажды сказала подруге, что лучше пытаться пробовать начать с ним отношения. Лия помассировала виски. По сути, в какой-то мере и она причастна к этому побегу. Девушка сразу почувствовала себя виноватой. И ей так надоело распутывать эти бесконечные клубки.
Вечером того же дня Лия вновь обдумывала происходящее. Мария Федоровна ушла по своим делам. Девушка не нашла ничего лучше, чем засесть за книгу. Ей казалось, что таким способом она сможет отвлечься от реальности, перенестись в другой мир. Хотя бы ненадолго.
Ближе к девяти вечера вернулась гувернантка. Она сняла верхнюю одежду и подошла к девушке.
— Лия, тебе пришло какое-то важное письмо.
Она взяла его в руки. Они выглядело очень официально: в углу был герб Империи, аккуратная печать. Ее сердце забилось быстрее. Неужели Николай выполнил свое обещание? Лия развернула конверт и подтвердила свои догадки. В ближайшее время она отправится в государственный архив особого корпуса жандармов.
***
Февраль 1893
Что-то не давало Стасу покоя. Наверное, ощущение, что за ними могу прийти в любой момент. Но он все проверил. Его дотошность многим не нравилась, зато так спокойнее.
В полуподвальном помещении пахло сыростью и было немного душно. Вокруг Стаса, Василия и Сергея собрались несколько десятков человек: студенты, молодежь. Пришло не так много людей, но для начала все выглядело довольно неплохо.
Стас чувствовал, что Сергей не мог найти себе места. Он выглядел очень нетерпеливым.
— Всех приветствую, — начал Никольский. — Если вы пришли сюда, то понимаете, что берете на себя все риски. Но при этом мы вам очень благодарны. Нас мало, но все впереди.
— Какая у вас цель? — спросил кто-то из толпы.
— Все просто, — подхватил Василий. — Алексей III слаб здоровьем. И для нас это прекрасная возможность показать себя. Все фиктивные реформы не укрепляют Империю, а делают ее слабее. Мы здесь для того, чтобы расшатать этот покосившийся фундамент.
По помещению пронеслись одобряющие возгласы.
— Проблема нашего государства еще в том, что молодежи и студентам не дают права голоса на выборах, — сказал Стас. — Они считают нас никем. А мы здесь для того, чтобы доказать обратное.
— Но как мы это сделаем? — недоумевая сказал один из присутствующих. — После истребления передельцев полиция пресекает такие тайные собрания.
— Агитации и протесты — наша основные задачи, — заявил Василий. — Но для этого нам нужно больше людей. Сейчас наш план таков: собрать вокруг себя побольше сторонников. Да, сейчас делать это опасно. Но повторюсь: и мы, и вы берете на себя определенные обязательства. Мы со своей стороны обеспечиваем вам полную безопасность, а вы — молчите при необходимости и действуете осторожно.
Вдруг он почувствовал, что Сергей раскрыл рот и хотел еще что-то сказать. Он сразу понял, что это ни к чему хорошему не приведет, поэтому жестом показал ему молчать. Сергей скривился, но ничего не сказал.
— Для этого можно привлечь еще рабочих и бездомных, — подала голос девушка из толпы. — Платить им можно немного, зато будет действенно.
Стас кивнул. Это был хороший план.
— Для начала расскажите своим знакомым о нас. Но только тем, кому доверяете. Разбрасываться словами направо и налево не нужно. Надеюсь, что это понятно. Но если кто-то против нашей затеи, то лучше покиньте это места сейчас. Мы гарантируем вам полную безопасность.
Несколько человек вышли, но их было не так много.
Стас стиснул зубы, но промолчал. Он успокаивал себя тем, что это нормально. Начало положено.
Позднее собравшиеся обсудили еще какие-то детали дела, а затем начали расходиться, назначив время для следующей встречи. Кто-то сразу покинул помещение, другие стояли и разговаривали о насущных делах. После некоторого времени ребята остались втроем.
— Кажется, все идет довольно неплохо, — Василий почесал затылок.
— Хватит мне рот затыкать! — вспыхнул Сергей, глядя на Стаса. — Надоело!
— Я знаю, что ты хотел сказать. И не думаю, что всем обязательно знать про наш план, — сказал грозно Никольский. — Ты представляешь, что случится, если кто-то станет распускать слухи? Агитации и протесты звучат не так серьезно на этом фоне.
— Тогда как мы все это провернем? — спросил Сергей. — Моему терпению уже приходит конец.
— Дело требует тщательной подготовки, — вмешался Василий. — Просто смастерить бомбу и кинуть ее на оживленной улице не получится. Здесь нужен особый план.
— Да, но для этого потребуется немало средств, — покачал головой Стас. — Мы и так потратили почти последние деньги на съем этого помещения. Ресурсов очень мало.
— Еще и бомбу надо сделать, — сказал Думской. — Это осуществляется, как правило, в подпольных мастерских, которые еще не так просто найти. Но я попытаюсь узнать подробности.
— А мне что делать? — спросил Сергей. — Я смотрю, что только вы здесь постоянно что-то решаете.
— Ты продолжаешь собирать сторонников, — Стас сел на стул и потер шею. — Это важная задача, наравне с нашими.
Он всеми силами пытался успокоить брата, чтобы тот еще больше не обезумел от ярости.
— Хорошо, — тихо буркнул он.
Никольский выдохнул. Только еще одного выпада от него ему не хватало. С ним надо быть предельно осторожным. И постоянно наблюдать.
— Но что нам делать с деньгами? — задумался Стас. — У вас есть какие-то идеи?
— Идеи есть, — Василий сунул руки в карманы. — Можно организовать одну встречу. Но ничего не могу обещать. И еще: тебе придется самому на нее сходить.
Думской указал на Стаса.
— Почему ты не можешь? — спросил мужчина.
— С навыками убеждения у тебя получше, — Василий похлопал Стаса по плечу. — Да и лишний раз светится не хочу.
Сергей так и продолжал молчать. Никольский понимал, что эти моменты были ему неинтересны. Он хотел поскорее приступить к делу, показать себя, устроить хаос. А такие бытовые дела ему ни к чему. И даже так было спокойнее.
— Я тебе дам знать, когда все решится, — сказал Думской.
Стас кивнул.
После этого все трое покинули помещение.
***
Март 1899
Стас достал сигару и закурил. Он стоял возле своей работы, готовясь погрузиться в будничную рутину. Но все это не было таким важным. Встреча с Сергеем до сих пор не выходила из головы. Тот практически не дал никаких ответов на его вопросы, а лишь больше подсыпал загадок. Никольский даже забыл спросить, как его можно найти, потому что Лия неожиданно сбежала из квартиры. Все было неправильным, не по плану. Но он понял, что должен еще раз обязательно заехать туда, где встретил Сергея. И сделает это один. Чтобы поговорить с ним еще раз, уже без посторонних глаз. Тело горело от нетерпения. Он чувствовал такое впервые. И взять себя в руки у него никак не получалось.
Его обуздали воспоминания. Те дни, когда «Красная орхидея» только начала появляться, даже не имея названия. Когда Сергей выплескивал на всех своей негатив, требуя от всех действовать быстрее. Стас думал, а точнее, уверял себя, что это были просто временные трудности. Просто кипящая молодая кровь. Но сейчас он понял, что Сергей пропитался этими мыслями, врос с корнями в них. И самое страшное — теперь он где-то ходит, распространяет подпольно свои идеи. А Стас ничего не может с этим сделать. И теперь, помимо своих первоначальных идей, он должен был добраться до своего брата.
Когда он вошел в свой кабинет, то увидел, что практически все коллеги были на месте. Кто-то разговаривал, другие уже приступили к работе. Стас подумал, что и этот день не будет отличаться ничем особенным. Он даже перестал узнавать новые сплетни.
Подойдя к своему столу, Стас увидел письмо. Никольский взглянул на конверт: уведомление из Черной крепости. Он подумал, что возможно отца скоро будут судить и ему скажут явиться в суд для дачи показаний. Либо нашли новые подробности в деле. Ему уже однажды приходил такой конверт, в котором его просили прийти в полицейский участок для подтверждения деталей расследования. Но это были незначительные хлопоты, которые лишь задевали его, вскрывая наружу все детские воспоминания.
Он раскрыл письмо. Прочитав первые строчки, Стас присел на свое место от удивления.
Уважаемый Станислав Никольский!
Уведомляем Вас о том, что Ваш отец – Никольский Павел Александрович – повесился в собственной камере. Примите наши искренние соболезнования. Расследование дела будет продолжаться, поэтому Вас будут периодически вызывать в полицейский участок для уточнения подробностей. При этом, смеем Вас уведомить о том, что Вам необходимо явиться к юристу, который занимается завещанием.
Снизу в письме было обозначено место и время, куда необходимо подойти, а также подпись начальника Черной крепости.
Стас даже не знал, как реагировать на это. Отец мертв. Он убил сам себя. Священник, который говорил, что наложить на себя руки – значит обрести себя на страдания навечно. Но попал в свои же сети, которые плел годами. И теперь Никольскому придется заниматься его делами, снова копаться в этом прошлом, которое он не хотел ворошить ни под какими предлогами. Сергей числится пропавшим или вообще погибшим, поэтому он даже, наверное, не догадывается о смерти отца. Ему стоило бы сказать об этом.
И теперь у него есть только младший брат, который внезапно объявился после стольких лет. Значит, по факту – не осталось никого.
На следующий день Стас ушел с работы пораньше, чтобы встретиться с юристом. Его начальник, зная ситуацию, спокойно его отпустил без лишних вопросов.
На улице не было ни тучки. Только дул порывистый ветер. Постепенно вечерело. Проверив адрес, он понял, что стоит на пороге какой-то конторы. Наверное, это было государственное учреждение, потому что частные лица не станут заниматься этим делом.
Никольский удивился, когда прочитал табличку. Это была частная организация. Он зашел внутрь. В холле его встретила секретарь, которая занималась какими-то бумагами. Стас назвал свое имя и по какому поводу пришел. Она проводила его в кабинет. Мужчина увидел надпись на двери: «Демидов Федор Алексеевич».
На пороге его встретил полный мужчина в возрасте. На столе было много бумаг, которые стояли стопками. Беспорядка не было, однако сразу понятно, что у этого человека было много работы. А еще он заметил бесконечное количество растений, которые находились у него в кабинете. Федор Алексеевич поднялся со своего места, походка его была тяжелой словно у медведя:
— Добрый вечер, Станислав Павлович. Прошу, — он указал на стул.
Когда они оба присели, Демидов достал документы и начал просматривать их:
— Так, значит, Никольский Павел Александрович, — он погладил свой живот. — Что ж, дело не совсем простое у нас, но поправимое.
— Возникли какие-то сложности? — спросил Стас.
Никольский не хотел рассказывать незнакомому человеку о своих проблемах с отцом, поэтому старался быть вежливым.
— Ситуация такая, — вздохнул Федор Алексеевич. — Ваш отец прятал в доме внушительную сумму денег, которую долгое время откладывал. Наверное, для своих целей. Часть пойдет в казну государства, так как Павел Александрович был уличен в краже церковного имущества. Но проблема не в этом. Он однажды нанял меня для составления завещания, мы встречались несколько раз. По документам все средства переходят вашему брату Сергею. Но по моим данным он числится как умерший. Поэтому после расследования часть денег должна перейти к вам.
Стас не ожидал такого поворота. Да, отец лучше относился к Сергею, чем к нему. Но нанять юриста для составления завещания? Наверное, этот человек слишком сберегал свои деньги и не хотел, чтобы они пропали после его смерти. Он подготовился. Но только никто не знает, что его брат жив и ходит спокойно по Столице. Однако и тут есть свои плюсы. Ему не хотелось получать эти средства, потому что от отца ему ничего не было надо. Но потратить их на благо «Красной орхидеи» он мог. Лишние ресурсы всегда понадобятся.