Глава 4. О виновных
Николай у себя в кабинете ожидал очередного представителя из особого корпуса жандармов. Тот самый человек, про которого говорил опрошенный ранее делопроизводитель. Императору уже не терпелось узнать хоть какие-то подробности о деле из первых уст обычного полицейского. Ведь официальные бумаги – это одно, а услышать рассказ того, кто непосредственно занимался расследованием – другое.
Через мгновение на пороге показался черноволосый худой мужчина. Ему было примерно за пятьдесят. Выглядел он довольно самоуверенным.
— Доброго здравия, Ваша Светлость, — голос полицейского был хрипловат.
— Тухачевский Дмитрий Алексеевич... — Николай указал ему на стул. — Прошу.
Император заметил, что тот оглядел кабинет и плюхнулся на предложенное ему место. Похоже, он уже ничего не боялся в этой жизни. Даже встреча с самим Его Величеством не способно привести его в чувство и соблюдать правила этика. Этот человек уже повидал многое за свою жизнь.
— Прошу простить мою дерзость, — Дмитрий Алексеевич поддался вперед, — но у меня проблемы?
Николай внутри себя улыбнулся. Этот человек уже просчитал все наперед и выбрал худший исход для себя.
— Что вы, нет, — сказал император. — Однако у меня есть к вам несколько вопросов.
— Я к вашим услугам.
— Только пообещайте мне, что будете соблюдать строгую конфиденциальность.
— Разумеется, Ваше Величество.
— Замечательно, — выдохнул Николай. — Наш с вами разговор касается дела убийства Арона Карницкого. Мне нужны подробности расследования. И это должен быть не четкий доклад от вас, как вы это делаете перед начальством. Расскажите о несостыковках или особенностях, которые вы заметили. Все то, что зацепило ваше внимание
Николай следил за каждой реакцией полицейского. Но тот был на удивление спокоен.
— Честно говоря, Ваше Императорское Величество, — начал Тухачевский, — это было не трудности, а скорее стечение обстоятельств.
— Можно поподробнее?
— Когда шло расследование, отдел корпуса жандармов переживал не самые лучшие времена. На нас упало большое количество работы на фоне дезертирства солдат во время войны. А убийство господина Карницкого только усугубило ситуацию. Мы понимали, что данное дело было первоочередной задачей, но все-таки для того, чтобы перебросить ресурсы, необходимо время. Поэтому расследование немного затянулось. И ко всему этому сменилось руководство в лице господина Рылеева, сами понимаете.
Николай думал. Делопроизводитель указывал на то, что за расследование убийства действительно не сразу взялись. Пока все складывалось хоть в какую-то цельную картину. Но что-то все равно не давало ему покоя. Император собрал всю свою волю в кулак и продолжил:
— Давно корпус жандармов переживает не самые лучшие времена?
— С тех пор, как началась война, Ваша Светлость, — отчеканил мужчина.
— И вы хотите сказать, что выделенных средств не хватало?
— На фоне развернувшихся обстоятельств — нет. Но сейчас ходят слухи о пополнении казны жандармерии и увеличении зарплат. Чему я несказанно рад.
Дмитрий Алексеевич улыбнулся. Николай заметил, что улыбка была наигранной. Не было похоже, что он искренне рад. Император не знал почему, но нутром чувствовал это.
— Рад слышать, — сказал Николай. — Тогда продолжим на том, с чего начали: вы уверены в причастности «Красной орхидеи» к этому убийству?
— Несомненно, — полицейский оживился. — Один из пойманных подозреваемых, который в последствии был казнен, дал признательные показания. Мы позднее сопоставили факты и пришли к единому мнению. Преступление тщательно было спланировано. А в их тайном месте были обнаружены к тому же запрещенные листовки. Эти негодяи пытались свергнуть власть. Действовали подобно передельцам. Но как мы знаем — движение истреблено. Поэтому сомнений не осталось.
И тут Николай понял, за что зацепиться:
— А оружие, боеприпасы? Что-то было обнаружено?
— Позднее мы нашли их секретный склад. Они тщательно все прятали, Ваше Величество.
Император задумался. Если было обнаружено их секретное место, то, скорее всего, хоть часть боеприпасов и оружия должна была быть при них. В случае необходимости. Когда ловили передельцев, у тех было практически все на ладони.
— А у самих участников движения были револьверы, пистолеты? Что угодно.
— Нет, только агитационные материалы.
Николай почувствовал напряжение в кабинете. Будто он задал неуместный вопрос. Император пытался зацепиться за эти слова Тухачевского, но никак не мог разгадать их. Он силой вытягивал из него показания. Делопроизводитель был как-то посговорчивее.
— А само оружие, из которого был сделан выстрел, — Николай уже пытался всеми силами выжать все из этого человека, — вы его опознали? На месте преступления ведь нашли пули.
Дмитрий Алексеевич задумался. Николай пытался прочесть его эмоции.
— Пули были сделаны в подпольном месте, вручную, Ваше Величество, — сказал строго Тухачевский. — На них не было ни серийного номера, ни каких-нибудь опознавательных знаков. Наверное, вы и сами об этом осведомлены. Проследить за тем, где они были изготовлены, практически невозможно. И нам это, к сожалению, тоже не удалось сделать.
— Хорошо...
Но Николай понимал, что этого недостаточно. Мысли метались из стороны в сторону. Как бы он не пытался разговорить полицейского, все велось к одному. Император понимал, что эта беседа ни к чему полезному уже не приведет. Ему нужно найти другие способы, как добыть информацию.
— Спасибо, господин Тухачевский, — Николай приподнялся со своего места. — Можете быть свободны.
Мужчина откланялся и покинул кабинет.
В настоящий момент положение дел не давало надежды. Только возникло еще больше вопросов. Все указывало на то, что убийство действительно совершила «Красная орхидея». Улики – разумное тому подтверждение. Слова полицейского не вызывали у него доверия. Он будто говорил заученными фразами, твердым голосом. И почти ни разу не задумался. Это и беспокоило Николая. Но делать выводы еще рано. Может, ему лишь это кажется и на самом деле все хорошо.
Однако он обещал и себе и Лие. Если она говорила о каких-то слухах, в которых Николая обвиняют в тайном заговоре с жандармерией, то здесь уже возникает большое количество вопросов. Но кто осведомлен о самых невероятных и злых сплетнях? На ум неожиданно пришел Петр. И почему он сразу не додумался до этого.
Ранее Николая никогда не интересовала эта часть жизни. Интриги, которые расходятся по всей Столице всегда были где-то на фоне. Но сейчас он может узнать о них и даже что-то подчерпнуть для себя. Хоть может быть это и будет неправдой. Ведь если слухи распускают, то в них есть хоть толика правды, и они не взялись из ниоткуда.
Вспомнив Лию, Николай поник. После их последней встречи он пытался гнать ее прочь из своего сознания. Но где-то в глубине души эта девушка притаилась, будто ждала его. Император принимал это, но всячески пытался подавить возникающие мысли. Ему хотелось, чтобы Лия не злилась на него. Даже несмотря на то, что больше их ничего не связывает. Но скинуть этот груз с плеч необходимо.
Солнце было в зените. Стоял холодный весенний день. И, если откинуть все накопившиеся раздумья, он был прекрасен. Николай улыбнулся самому себе. Он верил, что во всем разберется. Но только теперь необходимо отбросить все свои предрассудки и действовать более рационально.
***
Лия с нетерпением ждала тот день, когда она сможет посетить архив особого корпуса жандармов. После получения письма от Николая, девушка все больше и больше погружалась в раздумья. Как она воспримет правду и какой та окажется: ожидаемой или пугающей? Ей было страшно. Но Лия так к этому стремилась, так долго шла к цели. И вот наконец-то еще одна печать вскроется.
К концу недели Майя так и не объявилась. Ее гувернантка сначала была в ярости, а затем понемногу стала приходила в себя. Видимо, женщина смирилась с этой участью. Лия постоянно волновалась о подруге, но больше никаких вестей от нее не было. В какой-то мере она даже ей завидовала. Лие тоже не хватало такой беззаботной жизни, когда она может бросить все и сбежать к любимому. Но судьба распорядилась иначе. Хотя, она даже не представляет, что будет с Майей, когда та наконец-то объявится.
Обдумав эту мысль, Лия подошла к главному зданию корпуса жандармов. Ей было очень страшно. Налетевшая вьюга тоже не придавала настроения, а только заставляла сильнее кутаться в пальто. Но если подвернулся шанс, то им необходимо воспользоваться. Что бы не произошло.
Попала она в крохотное помещение, где располагалась охрана. Стоявший сбоку мужчина смерил ее странным взглядом:
— По какому вопросу, гражданка?
— Мне обходимо посетить государственный архив.
Она предъявила документ.
Сотрудник взял бумагу в руки. Лия заметила, что когда он начал читать, то его брови поползли вверх от удивления.
— Поднимайтесь на второй этаж, вторая дверь справа.
Он произнес это так нелепо, что Лия удивилась. Это на него так подействовало разрешение от самого государя?
Большой зал встретил ее свежим воздухом и запахом старой бумаги. На высоком потолке красовалась большая люстра, она будто искрила. По бокам помещения располагались мраморные лестницы. Людей было немного, но каждый из них спешил по своим делам. Лия поднялась по ступенькам. Постучав в нужную дверь, она вошла. В комнате за столами сидели несколько человек. Каждый из них занимался своей рутиной.
Лия прочистила горло:
— Добрый день. Мне необходимо посетить государственный архив.
Все присутствующие не обратили на нее никакого внимания, кроме одного человека. Он медленно поднялся со своего места и подошел к ней.
— Чем могу помочь?
Лия вновь показала документ. И снова такая же реакция.
Хиленький мужчина пробежался глазами по листу, а затем начал его вертеть перед собой. Он приблизил линзы к бумаге, очередной раз проверяя печать и подпись.
— Разрешение от самого Его Величества? — он посмотрел на нее сквозь очки. — Что ж пройдемте за мной.
Они шли по бесконечным коридорам. Лия пыталась зацепиться хоть за какую-то деталь интерьера. Но кроме небольшого количества картин и растений она больше ничего не могла приметить. Все двери были закрыты, на них не было никаких опознавательных знаков. Но что здесь выглядело прекрасно, так это мрамор. Он был просто по всюду: на полу, на стенах. И если приглядеться, то можно было увидеть свое отражение.
Через некоторое время они спустились на первый этаж, а потом еще ниже. Полутемное помещение встретило ее не очень радушно. Здесь было немного сыро и пахло чем-то странным. Поодаль за столом сидела полная женщина средних лет.
— Гражданка Лия Карницкая изъявила желание посетить архив, — сказал сотрудник сухо. — Сопроводите ее, пожалуйста.
Наверное, это был архивариус, подумала девушка.
Далее Лии необходимо было заполнить бесконечную вереницу документов. Она уже даже сбилась со счету. Наверное, уже прошло пол дня.
После этих процедур женщина поднялась со своего места и тяжелым шагом пошла вперед. Лия последовала за ней.
Они подошли к решетчатой двери. Архивариус отворила ее. Изначально девушка не могла толком разглядеть, что было за ней, но затем обомлела: бесконечная вереница полок с документами тянулась куда-то в бесконечность. Это место чем-то напоминало библиотеку, но вид у нее был не самый приятный. У Лии даже закружилась голова. Шаги глухим эхом растворялись в голых стенах, однако все выглядело довольно чисто и опрятно.
Пока они шли к нужной секции, Лия разглядывала документы: какие-то были очень пожелтевшие, а другие, видимо новые, совсем белого цвета. Каждая полка была помечена выцветшей буквой. Еще по бокам горели керосиновые лампы.
И вот архивариус остановилась. Она начала шерстить на одном из стеллажей. Лия терпеливо ждала.
— Дело Арона Карницкого, — женщина протянула ей папку и оглядела с головы до ног. — На чтение вам отведено всего час.
Час? Но это было слишком мало. Лия поняла, что действовать надо быстро. Она забрала документы и направилась к столам. Присев, девушка закрыла глаза. Это был тот самый момент, которого она так ждала и так боялась.
Дело №576. Арон Карницкий.
Бумага была выцветшей, немного потрёпанной. Лия провела пальцами по ней. Девушка сделала глубокий вдох и открыла папку на первой странице.
Пока что информация не была новой: место рождения, жена, дети, родственники. Здесь было написано о ее родных. Даже о ней самой. Вплоть до поступления в Высшую школу. Она сглотнула.
Затем Лия перевернула несколько листов и увидела весь перечень должностей. Последняя звучала так:
Назначен на должность главы особого 3-его отдела корпуса жандармов.
Еще рядом стояла дата — 1894 год. Ровно с того момента, как отец вернулся с долгой поездки по Империи. Что же такого он сделал, что получил это место?
Лия не могла поверить, что ее отец был таким важным человеком. По сути, он занимал не последнее место в государстве, а даже одно из первых. Но эта должность дорого ему стоила. Целой жизни. Но почему папенька так не хотел, чтобы Лия знала, кем он работает? Значит, было что скрывать. Хотя, учитывая, что отец был замкнутым человеком, то это могло быть делом привычки. Однако, опускать обнаружившийся факт тоже не стоит.
Еще страница. От перечня навыков и дел рябило в глазах. Она зацепилась за одно:
Ведет расследование о теракте на Центральной площади. Январь 1898.
Здесь было небольшое описание подробностей. Они не выглядели какими-то нужными. Лия и так все знала. Обвинение «Красной орхидеи», казнь ее основных участников. Других же отправили на каторгу.
Но тут она поняла, что что-то не так. Девушка посмотрела на предыдущие листы. В документе была как будто какая-то краткая выжимка. А где информация о долгом отъезде на целых пять лет?
— Нет, нет, — начала шептать Лия.
Она судорожно пересматривать страницы, но все было не то. Здесь были лишь бесконечные вереницы данных о работе отца, но даже ни строчки о той самой поездке.
На глаза подступили слезы. Лия судорожно вытерла их, и отодвинула документы с делом в сторону.
Что ей теперь делать? Она вновь взяла папку. Посмотрев в правый нижний угол, Лия поняла: здесь нет части листов. Кто-то изъял их? И намеренно ли? Сердце бешено колотилось. Сказать архивариусу? А вдруг дело кому-то понадобилось, и он просто взял часть? Но тогда бы и все документы прихватил.
Лия думала, что же ей делать дальше. Вокруг были тихо и ни души. Она помассировала виски. Девушка только хотела встать, чтобы направиться к женщине за помощью, но тут же села обратно. Что бы придумал Стас? Наверное, он бы воспользовался ситуацией и проявил дух авантюризма.
И тут ее осенило. Никольский просил узнать что-то о деле ее брата. А проверить информацию в архиве – прекрасная возможность добыть все необходимое.
Она выглянула за стеллажи. Было пусто. Собрав всю волю в кулак, девушка встала со стула и прихватила бумаги с делом отца, сунув ее подмышку. Что делать дальше? Она поняла, что ей нужна была буква «Н».
Лия медленно, чуть ли не на цыпочках прошла мимо полок. В горле пересохло. Она прокручивала в голове момент, в котором ее ловят за этим преступлением. Но пока что ей удавалась остаться незамеченной. Добравшись до нужного стеллажа, она посмотрела на документы. Лия подумала, что это будет не так просто. Ведь она даже не разберется в этой бесконечной веренице бумаг. Но попытаться стоит. Девушка также заметила, что секции были обозначены еще маленькими двойными буквами. Они были приклеены на каждой полке.
Лия тихо дошла до обозначения «Ни». Полистав несколько документов, ей подвернулась удача. На папке с делом красовалось: «Никольский Сергей Павлович». Она нервно раскрыла ее и оглянулась. Никого не было. Лия начала листать. Дата, место рождения, семья, родственники. И вот наконец-то девушка увидела кое-что интересное:
Покушение на губернатора Уварова Григория Александровича.
Она только взглянула на дату и внезапно услышала вдалеке голос, от которого холодок прошел по коже:
— Все раздобыли, госпожа Карницкая?