Лекарство

Чем дальше в лес, тем сильнее в кожу въедается сырость. Холод появляется, стоит только переступить границу чащи. Наверное, это из-за деревьев. Натягиваю шарф Мирилин до самого подбородка. В конечном счете почти каждый вручил мне что-то наудачу. Шарф Мирилин, кинжал Уилла, амулет Китти. Они так добры ко мне, а я ничего не дала взамен. Разве что обещание вернуться с лекарством. Но обещание – это лишь слова. Пока они не подтвердятся поступком, от них никакого толку. Надеюсь, у меня еще будет возможность их отблагодарить. Километровые ели погружают в темноту все вокруг. Они буквально закрывают отголоски света, служащие нам как ориентир. Теперь, в кромешной темноте, необходимость найти место для ночлега тревожной птицей бьется в спину. Наконец, после долгих часов подъема, Блэквуд останавливается на перелесье.

– Разбить лагерь.

Давно пора! Наконец-то сможем передохну́ть. Ноги просто онемели. Не помню, когда в последний раз так долго ходила. К тому же эти походные ботинки слишком жесткие. Как и вся одежда. Будто тонну камней на себе несешь.

– Ты, – Блэквуд жестом указывает на Лима, – займись палаткой. Одну установи, вторую – вместе со снаряжением сложи в рюкзак.

– На тебе, – кивает он в сторону Марены, – костер и ужин.

– А мне что делать?

Его взгляд едва касается моего плеча.

– Постараться ничего не сломать.

Во мне словно спичка вспыхивает. Кем он себя возомнил? Думает, что может так запросто тыкать пальцем в людей и заставлять их бегать на цыпочках? Если сиринити он помыкает, то меня вообще ни за что не считает. Стражи принимаются разбирать вещи, а я опускаюсь на валун и показательно отворачиваюсь. А вот и ты, приятное чувство бесполезности. Подозреваю, ты будешь моим постоянным спутником. Лим бросает в мою сторону сочувственный взгляд, от которого мне почему-то становится чуть легче. Пока он возится с палаткой, а Марена пытается добыть искру, Блэквуд осматривается. Причем как-то странно. Обычно смотрят всю территорию по периметру. Он же всматривается в каждую ель, проводит рукой по каждому стволу, словно до этого деревьев не видел. Или он знакомится со здешней природой, или что-то ищет. Но что и почему именно на деревянных столбах? Впрочем, неважно. Нас Блэквуд все равно в свои планы не посвятит. Он даже компас подержать никому не дает. Сам его вертит, а нам только указывает, куда идти, где стать, а где сесть.

В воздухе витает сотня запахов. Стоит принюхаться, и можно услышать, как в полотне сырости отголосок грибов переплетается с терпким благоуханием сосновых шишек, а если хорошенько напрячь обоняние, можно отделить аромат мха от влажной древесины. Приятно, когда можешь вдохнуть полной грудью. Что-то мне подсказывает, что в будущем такая возможность будет нечасто. В сумраке костер вспыхивает, как факел, к которому я подаюсь в поисках спасительного тепла. Нет ничего приятнее жара огня после дня холода. Хотя нет, есть – запах еды после изнурительного подъема. Аромат походного пайка заставляет мой желудок перевернуться по часовой стрелке. Марена улыбается, замечая, что я глаз не свожу с костра.

– Кто-то изрядно проголодался?

– Извини...

– Ничего, мы все умираем от голода. Не так ли, Лим?

– Это точно.

Лим, который как раз закончил с палаткой, садится рядом.

– Еще полчаса, и я буду готов жевать траву.

– Думаю, до этого не дойдет.

Пока Марена наполняет тарелки, ищу взглядом коннетабля. Похоже, он потерялся, осматривая территорию. Что ж, это к лучшему. Беру миску с рыжевато-желтыми ломтиками. Похоже на гуляш. Самое время отвлечься от лишних мыслей. Лим с аппетитом набрасывается на тарелку, и я прекрасно его понимаю. Пряные овощи и маринованное мясо просто тают во рту. Ничего вкуснее не ела уже... да, в общем-то, никогда. Не верится, что подобную вкуснятину можно приготовить из консервов. За спиной шуршат шаги. Блэквуд берет свою порцию и усаживается подальше в тени. Почему-то меня это не удивляет. Иногда кажется, стоит ему выйти на свет, как его иссиня-бледная кожа растает, словно восковая свеча или вспыхнет подобно зажженной спичке. Может быть, не зря бытуют эти предания о вампирах?

– Здесь водятся дикие животные?

– Кроме моровов? – подмигивает Лим. – Все может быть.

Моровы... снова это слово. Всего три слога, а по спине уже разбегаются мурашки. Каждый раз, когда оно звучит, все органы внутри леденеют, а в голове мелькают обрывчатые картинки: стена, крик, разорванные тела. Конечно, он всего лишь пошутил, ведь этих чудовищ на Другой стороне давно нет, но все же...

– Что, если ночью на нас нападут звери?

– Не бойся, – Лим поспешно прожевывает кусочек мяса. – Я тебя прикрою.

Изо рта Марены вырывается недоуменный смешок.

– Да ты хоть бы о себе позаботился. Забыл, что в последний раз мне пришлось вырывать тебя из пасти твари?

– Эй, хоть мои навыки боя и не идеальны, я не настолько плох, как ты думаешь.

– Да, ты не плох. Ты просто ужасен.

Не могу сдержать улыбку. Прямо как мы с Эми. В детстве мы всегда дрались из-за игрушек. Однажды она чуть не вывихнула мне кисть в беспощадной драке за пульт от телевизора. У меня тогда еще пару дней пальцы были опухшими. Наверное, со стороны мы выглядели так же: наивные и беззаботные.

– Если бы не я, тебя б давно не было в...

– Достаточно, – голос Блэквуда словно ножом разрезает разговор. – Ужин закончен. Всем отбой.

Лим и Марена в растерянности на него смотрят.

– Выполнять, живо.

Желчь в его голосе портит не только настроение, но и вкус еды. Теперь гуляш, минуту назад казавшийся мне деликатесом, застревает камнем в горле. До чего отвратительным может быть человек. А ведь я думала, хуже уже некуда.

Лим и Марена молча идут к палатке. Я не двигаюсь с места.

– Значение слова «отбой» тебе неизвестно?

– Я не страж и не обязана тебя слушаться.

Он в ярости. Это видно не только по глубине наклона его бровей, но и по тому, настолько крепко его рука сжимается в кулак.

– Здесь не Диснейленд. Это Застенье, и если ты думаешь, что твой статус позволяет тебе все, можешь катиться на все четыре стороны. Мне не нужна обуза.

По коже прокатывается волна холода. Не только от его слов, но и оттого что его лицо приобретает неестественный оттенок серого. Или у него всегда такой цвет кожи? Благо это длится недолго. Он уходит быстрее, чем я успеваю сделать вдох, но горький привкус ненависти еще долго остается во рту. В полутьме залезаю в спальник и застегиваю молнию до самой шеи, подальше от любопытных взглядов и от Блэквуда. Сон накатывает, стоит только закрыть глаза. Как же я устала. Тело расслабляется до такой степени, что становится ватным. Но не успеваю я насладиться спокойствием, как шум возвращает меня к реальности. Что это было? Сажусь на спальнике, прислушиваюсь. Ничего. Но ведь я что-то слышала. Это не могло мне присниться. Или... Вот! Снова этот звук. Треск. Будто камнем по дереву. В темноте вылавливаю лицо Марены.

– Ты слышала? Что это было?

– Будь здесь.

Она проскальзывает наружу. Место Лима тоже пустует. Может, повода для волнения нет. Вполне возможно, что это какой-то зверь, но дурное предчувствие упорно твердит об обратном. Не нравится мне это. Прошла уже пара минут. Почему она до сих пор не вернулась? Почему не слышно Лима? Вокруг лишь удручающее затишье, режет меня на части без ножа. Я так больше не могу. Отодвигаю край палатки. Сперва не вижу ничего, кроме ночной мглы. Потом замечаю: в темноте мелькают размытые силуэты. Один за кустами, второй – среди деревьев. Вероятно, это Лим и Марена проверяют территорию. Выхожу к ним, но нога тут же замирает на месте. Что-то не так. Они совсем не двигаются.

– Марена?

Тишина. Будто и не слышит меня.

– Лим?

Тень справа зашевелилась, рука изогнулась, плечи повернулись, шея... вывернулась назад? Господи! Это не Марена! Бросаюсь в сторону – запоздалая реакция. Тварь уже мчит прямо на меня. Что это?! Бегу в лес, но она опережает меня. Такая быстрая. Мне одной не справиться. И куда только все подевались? Словно учуяв запах моего страха, за спиной вырастает Лим. Отталкивает меня в сторону и рассекает воздух мачете. Удар – и тощее, словно скелет, тело неизвестного, извиваясь в предсмертных конвульсиях, валится на землю. Боковым зрением замечаю Блэквуда. С клинком в руках он отбивается еще от двоих.

Лим протягивает мне руку.

– Не ушиблась?

– Что это за твари?!

Не успевают его пальцы коснуться моей ладони, как тень сзади тащит его за спину. Лим вырывается и жестом велит убираться. Я не сопротивляюсь. Это именно то, чего я больше всего хочу в настоящий момент. Прячусь за деревьями, пытаюсь обуздать свистящее дыхание. Что происходит? Что это за существа? Ведь Уилл сказал, что на Другой стороне безопасно. Он сказал... и тут понимание накрывает с головой. Уилл сказал, что, по его предположениям, все моровы должны были вымереть еще столетие назад. Предположениям?! Какие еще, черт возьми, предположения? Речь идет о наших жизнях! Нужна полная уверенность! Значит, это они. Моровы. Вернее, то, что от них осталось. Но ведь этого не может быть! Как они смогли продержаться так долго без еды, крови? Все мое сознание кричит, что это невозможно, но звуки борьбы, разрывающие ночное полотно, говорят об обратном. Нужно все выяснить, подтвердить. Нужно, нужно... Что, ради всех святых, мне нужно? Не могу дышать, думать и оставаться здесь не могу. Замечаю Блэквуда. Он бежит к лагерю, хватает снаряжение, приготовленное Лимом с вечера. Теперь понимаю зачем. Бегу к нему. Ноги путаются в грудах листьев. Боюсь споткнуться, но времени медлить нет. Я и так легкая добыча. Чувствую, как кто-то хватает меня за локоть. Пытаюсь вырваться, но вдруг осознаю, что это не моров, а Марена.

– Сюда!

Она пихает меня в сторону, противоположную лагерю. Не успеваю даже мысленно задать вопрос, как фигура Блэквуда оказывается рядом с нами.

– Где Лим?

– Он за нами.

Взбираюсь на склон и оглядываюсь. Вижу фигуру Лима на фоне костра с веткой в руках. От ветки полыхает шар искр. Твари окружили его. Давай, Лим. Догоняй! Удар, взрыв трепещущего жара. Выпад, моровы отпрыгивают на землю. Еще удар, и Лим бежит к нам. Он прорвался! Сюда! Мы здесь! Десять метров – он мчит по чаще. Восемь метров – лавирует меж стволами-близнецами. Пять – увиливает от клыков. Четыре – взвывает от впивающихся в плечо когтей. Три – роняет пылающий сук. Два – валится на землю. Один... Нет!

– Лим! – вопль Марены заглушает подступающий к горлу ужас.

События развиваются так быстро, слишком стремительно для обычного человека. Три, шесть, семь – семеро тварей набрасываются на безоружного Лима. Извивающаяся масса тел покрывает его с головой, не оставляя ни единого шанса. Костер шаром перекатывается на сухую землю. Все кончено. Его уже не спасти. Что происходит дальше я не понимаю. Где-то далеко слышу крик Марены. Она порывается вниз, но Блэквуд удерживает ее. Что-то говорит, указывает на лес, а я ничего не слышу. В голове белый шум. Хочу кричать, но не могу. Хочу бежать, не могу. Хочу упасть, не могу. Ничего не могу. Просто смотрю на полыхающий внизу огонь. Что со мной? Руки не поднимаются, ноги не слушаются. Перед глазами только острые языки пламени. Огонь, силуэт и рука мелькает перед лицом, волочет за собой, вырывая вросшие в землю ноги-корневища. Иду. Чувство слабости ломает натянутые мышцы. Волочусь. Кто-то тащит меня за собой, как куклу. Бегу. Кто-то велит мне мчаться быстрее. Слушаюсь. Кто-то говорит остановиться, но я бегу. Потому что не могу по-другому. Стоп-кран не работает: и если я только нажму на тормоза, то скачусь по холму. Внутри все закипает, вены разрывает от страха, но рычание за спиной толкает вперед. Почему они не оставят нас? Отстаньте, слышите?! Но они не уйдут. Пока мы живы, пока дышим и топчемся по их земле. Мы – пища, сочная, манящая, единственная за последнюю сотню лет.

Вижу перед собой спину Марены. Слышу ее тяжелое дыхание. Держись, не сдавайся! Ради себя, лекарства, ради Лима. Фигура Блэквуда растворяется за стволами. Похоже, я последняя. Страх напороться на ветку вспыхивает внутри синим полымем, хотя там уже и так не осталось живого места. Все выгорело дотла от нахлынувшего шока. Нужно бежать. Не отвлекайся на лишние мысли. Они только мешают. Горло разъедает кислотой. Кажется, я сейчас задохнусь, но не перестану бежать. Если остановлюсь – умру. Рычание отдаляется, но не исчезает. Оно словно притаилось в самом густом пятнышке мрака, в ожидании пока кто-то из нас не свалится с ног от недомогания. Не дождетесь. Лучше умру от разрыва легких. Тени впереди отдаляются, а позже и вовсе исчезают. Нет! Не оставляйте меня одну!

Ни Марена, ни Блэквуд даже не обернулись. Они меня потеряли. Я пропала. И хоть за спиной не слышно скрежета, чувствую – моровы еще там. Они все еще преследуют меня. В момент, когда я уже готова свалиться без сил, что-то хватает меня за ноги и тащит за собой в сумрак. Вот и все. Сейчас когти вопьются в кожу, вырвут клок еще теплой плоти и забьют им свой безобразный рот. Но не переживай. Ты умрешь от ужаса быстрее, чем истечешь кровью.