Глава четырнадцатая
Глава четырнадцатая, в которой Рин, Анхельм и Фрис сталкиваются со смертью
I was born long ago
I am the chosen I'm the one
I have come to save the day
And I won't leave until I'm done
(Lenny Kravitz - Are you gonna go my way)
Рин проснулась необычайно рано, на часах еще не было шести. Анхельм спал, закинув на нее ногу и уткнувшись носом в подушку. Тело немного ломило после долгих поездок верхом и ночных испытаний способностей Анхельма.
Рин осторожно выбралась из постели и, потягиваясь, пошла умываться. Зябко ежась, она ополоснулась холодной водой, вернулась в комнату, разожгла камин и скользнула обратно под теплое одеяло. Анхельм проснулся от ее возни, сонно взглянул на нее и притянул к себе поближе.
– Шесть утра. Нам не пора вставать? Ты хотел в семь выехать, – прошептала она. Почему-то ей казалось, что, заговори она сейчас в голос, все испортится. Не будет этого волшебного утра в объятиях дорогого человека, растают пушистые снежинки за окном, потухнет камин, реальность наступит на голову, заставив ее раскалываться от боли, и растолкает острыми локтями этот тихий уют. Все будет не так.
– Еще пять минут, – шепнул в ответ Анхельм. Рин чуть приподнялась, и он удобно устроил голову на ее животе. Тихо сопел Анхельм, щекоча дыханием ее кожу, потрескивали поленья в камине, шелестели за окном снежинки, и тихо посвистывал где-то в щелях ветер. Рин занялась своим любимым занятием: стала рассматривать спящего Анхельма. Длинные ресницы, немного помятые после сна, отпечаток подушки на щеке и красноватое пятно на носу. Настоящее его лицо, которое можно было увидеть только тогда, когда он спал. Но вот веки дрогнули, приоткрылись, и он взглянул на нее нежно и сонно.
– Встаем? – спросила она тихонько. Он кивнул.
***
Пока Анхельм умывался, пришла заспанная Милли и сообщила, что завтрак на столе, чемоданы уже в экипаже, а Тиверий готов ехать. Рин зашла в свою комнату, оделась в дорожный костюм, который купила недавно, и разбудила Фриса. Вместе они собрали те ее вещи, которые она выложила накануне, и спустились на завтрак. После завтрака они стояли в коридоре и слушали напутствия от мадам Пюсси:
– Сынок, обещай мне быть осторожным и хорошо питаться. Ночами не ездите!
– Да, хорошо. Оставь в покое мой галстук, а?
– Так ведь криво же! – она перевязала его в третий раз. – Рин, он должен хорошо питаться, слышишь? Никаких бутербродов, от них у него болит живот. Никакого молока, он сразу весь покрывается сыпью.
Рин с нехорошей ухмылкой посмотрела на Анхельма, и тот поспешил заткнуть этот фонтан ценных указаний.
– Мама! Ну что ты, в конце концов, со мной как с маленьким? Знаю я все! Нам пора ехать. Все, до встречи, вернусь через пару месяцев.
– Ой, сыночек... – всхлипнула мадам Пюсси, и он поспешил обнять ее.
– Все будет хорошо, не переживай! Я тебя люблю, мам. Милли, солнышко, иди, обнимемся.
Милли бросила опасливый взгляд на Фриса, стоявшего с каменным выражением лица, и обняла Анхельма.
– До встречи, Адель, Милли, – улыбнулась Рин и вышла вслед за Фрисом.
В экипаже Рин уселась рядом с Анхельмом, напротив сел Фрис. Когда герцог отгородился от них газетой, Рин достала колоду карт и весело ухмыльнулась, глядя на келпи.
– Ну что, обставить тебя еще раз? – спросила она, тасуя колоду.
И Фрис снова проиграл ей четыре раза подряд. Рин пыталась объяснить ему, где он ошибается, но тщетно. Казалось, он был просто не в состоянии уловить смысл игры и бросал карты наобум. Наконец Анхельм показался из-за газеты и поинтересовался, что они так шумят. Рин кивнула на карты и спросила, не хочет ли он сыграть партию-другую. Герцог скептически хмыкнул, но карты взял и выиграл у Рин шесть раз из семи.
– Ладно! Я сдаюсь! – подняла руки Рин. – Как? До сих пор меня обыгрывал только Арман.
– Я математику хорошо знаю, – спокойно ответил Анхельм и снова спрятался за газетой. Рин подумала, чем бы еще заняться в дороге, а потом вспомнила, что захватила из библиотеки сборник пьес Риккардо Монверде, и с удовольствием погрузилась в чтение. Заскучавший Фрис подвинулся ближе и спросил, что она читает. Рин ответила, что хочет подготовиться к посещению театра в Магредине, поэтому взяла с собой пьесы, которые сейчас часто ставят. Затем она пробовала научить Фриса читать. Обучение давалось келпи с большим трудом, читать у него получалось не лучше, чем у маленького ребенка. В итоге Рин замучилась объяснять и решила просто прочитать ему пьесу вслух.
Это была комедия о любви молодой графини к актеру, восходящей звезде театра. После смерти любимого мужа графиня зареклась снова выходить замуж. Но однажды увидела на театральной премьере молодого актера, страстно влюбилась в него и пожелала немедленно с ним познакомиться. Актер, к несчастью, был давно влюблен в ее сестру, которая была замужем за старым графом. Быстро смекнув выгоду от любви графини к нему, актер, чтобы иметь «хоть шанс единый смотреть на облик дорогой», уговорил ее устроить вечером домашний спектакль, на котором он будет выступать. А чтобы не поползли гнусные слухи, вдова должна пригласить гостей, среди которых обязательно должна быть ее сестра со своим мужем. У вдовы был слуга, тайно влюбленный в свою госпожу. Он разгадал зловещий замысел актера отравить мужа сестры графини и решил воспользоваться этим, чтобы поднять себя в глазах своей госпожи. Он подсмотрел, в какую чашку актер капнул яд, и затем поменял чашки, подсунув отравленный напиток самому отравителю. Актер упал замертво, а слуга объявил, что видел, как тот подливал яд в чашку графа, и объяснил намерения отравителя воспользоваться влюбленностью его госпожи, чтобы добраться до ее сестры. Графиня-вдова разрыдалась на плече у слуги и долго благодарила его за спасение своей жизни и за то, что он дал ей шанс понять, какой чудесный человек находится рядом с ней.
Наконец язык у Рин устал, она отложила книгу и поинтересовалась мнением Фриса о пьесе.
– Мне понравилось! – сказал он, восторженно глядя на нее. – Люди так интересно излагают мысли! Я хочу посмотреть, как это показывают в этом вашем театре.
– Я обязательно свожу вас во все театры, – откликнулся из-за газеты Анхельм. – Кстати, мне тоже понравилось. Ты хорошо читаешь, не думала о карьере актрисы?
Рин грустно рассмеялась.
– Конечно, думала, я люблю театр до дрожи. Но у меня экзотический цвет кожи и немного не тот характер. Какая из меня актриса? Вот ты бы видел, как Фрис рассказывает истории! Он был бы великолепным актером.
– Для начала было бы неплохо научиться читать, – ответил Анхельм, засмеявшись и откладывая газету.
Фрис небрежно фыркнул:
– Это для меня не проблема. Я могу научиться чему угодно.
– Да что ты? – ехидно ответил герцог и передразнил попытки Фриса читать. Тот вызывающе посмотрел в ответ, схватил Рин за руку и, перетянув ее на свое сиденье, вручил ей книжку.
– Учи меня! – упрямо сказал он.
Рин вздохнула, улыбнулась и снова стала объяснять ему алфавит и правила чтения. И спустя час Фрис уже довольно сносно, хотя и медленно, читал по слогам. Анхельм, посмеиваясь над ними, снова скрылся за газетой.
***
Когда солнце встало в зените, они подъехали к трактиру «Золотая кружка», где их ожидал посланник Левадии со всеми необходимыми документами. Рин открыла банку с водой и попросила Фриса спрятаться. Когда келпи беззастенчиво снимал с себя одежду, Анхельм отвернулся и сделал вид, что его очень интересует лес.
– Ты точно как барышня, – сказала Рин, осторожно закрыла банку и положила к себе в рюкзак.
Анхельм возмущенно посмотрел на нее.
– Эта привычка раздеваться на глазах у всех просто возмутительна! А тебе и не стыдно, как я погляжу? Наверное, даже интересно?
– Анхельм, я же не девочка. Я тыщу лет служила в армии, спала в одной казарме с мужиками, мы на одном поле сс... справляли нужду. Так что на голые телеса за свою жизнь насмотрелась. У Фриса просто нет ничего такого, что могло бы меня удивить или заинтересовать, – она не поддалась на его провокацию, лишь улыбнулась.
– Тебя вообще можно чем-то удивить?
– Можно. Но только не этим. Мы приехали, выходим.
Они вышли из экипажа, и Рин, надвинув на голову капюшон, проследовала за Анхельмом в трактир. Кастедар Эфиниас ждал их здесь. Анхельм, увидев за одним столиком знакомую фигуру, направился к нему. Посланник короля Левадии сидел спиной к ним, но немыслимым образом почувствовал их приближение, поднялся и обернулся к Анхельму. Это был невысокий тощий белокожий мужчина болезненного вида, лет тридцати, с черными как смоль волосами и одетый во все черное. Угольно-черный деловой костюм, рубашка и галстук; на голове у него была шляпа-котелок. Черты его лица Рин не смогла бы назвать изящными. Кастедар был обладателем достаточно крупного носа с широкой переносицей, нахмуренных густых бровей над глубоко посаженными темными глазами, квадратного подбородка, почти не выделяющихся скул. Облик был довольно зловещий, что только подчеркивали тонкие сжатые губы.
Но его лицо было очень запоминающимся, поэтому Рин с тревогой вспомнила беспокойство Анхельма о том, что посланника никто не помнил. Кастедар тихо поприветствовал его светлость и спокойно поинтересовался, кто это с ним. Рин сняла капюшон и взглянула в его странные, словно пустые, черные глаза. В этот миг ее будто ударили по голове: Рин покачнулась, схватившись за Анхельма, и несколько секунд лишь моргала, пытаясь прийти в себя. Перед глазами все кружилось, комната плыла, окружающие предметы стали размытыми.
– Меня зовут Ирэн Эмерси, – ответила она, едва ворочая языком. – Что-то мне нехорошо, извините...
Анхельм обеспокоенно подхватил ее под руки, выдернул стул из-за ближайшего столика и усадил ее. Взволнованная официантка подала кружку воды. Герцог помог Рин выпить, затем промокнул свой платок и обтер ей лицо. Это привело ее более-менее в чувство, по крайней мере комната больше не вертелась, словно детская юла. Все еще оставалось странное ощущение, словно мозги вывернули наизнанку, и тяжело было дышать. Примерно так же она чувствовала себя при приступах клаустрофобии.
– Все нормально? – спросил Анхельм. – Тебе лучше? Может быть, нам стоит остаться здесь ненадолго?
– Я не знаю. Простите. Я просто очень странно себя почувствовала. Мне нужно в уборную, меня тошнит...
Избегая снова встречаться взглядом с этим странным человеком, она тяжело поднялась со стула и поспешила в ту сторону, куда показала официантка. Из ее рюкзака послышался голос келпи:
– Выпусти меня немедленно!
– Сейчас, сейчас...
Она закрылась в маленькой комнатушке, которую наполняли не самые приятные запахи, и открыла банку. Келпи тут же материализовался рядом, схватил Рин за плечи и прижал к себе, не обращая внимания на ее протест и просьбу хотя бы вытереться. Вид у него был крайне взволнованный, даже испуганный.
– Молчи! Ты сейчас была на волоске от смерти.
Она изумленно замерла и смогла выдавить из себя только: «Что?»
– Та тварь, которую вы сейчас встретили... – ответил келпи. – Это он тебя так... Это не человек. Это демон.
Ужас прошиб ее от головы до ног: от страха, что с Анхельмом что-то случится, она вся разом взмокла. С возгласом «Анхельм!» она попыталась отпихнуть Фриса, но келпи удержал ее в стальных объятиях.
– Куда?! Стоять! – он поднял ее лицо за подбородок и вгляделся ей в глаза.
– Анхельм... Он там, наедине с этим! – беспомощно выдавила Рин.
– Все с ним будет в порядке. Опасность грозит только тебе. Вот зараза... Выжрал из тебя столько силы... Постой, не протестуй, я поделюсь с тобой, – Фрис наклонился к ней и, мягко держа ее лицо, поцеловал, чуть прикусывая губу. Рин не сопротивлялась, от слабости она повисла на мужчине, ноги не держали ее. Пьянящим горячим потоком Сила понеслась по ее жилам и взорвалась в голове искорками. Ноги подогнулись, тело налилось неподъемной тяжестью, и она стала оседать на пол. Фрис оторвался от ее губ и поддержал, крепко прижав к себе. Рин начала приходить в себя только через минуту.
– Что ты сделал? – слабо спросила она, стараясь не обращать внимания на свист в ушах.
– Поделился своей силой. Эта тварь высосала из тебя много жизненной энергии.
– Почему ты говоришь, что опасность грозит только мне?
– Этот демон уже говорил с пареньком. А вот с тобой – нет. Эта тварь ему не повредит, потому что Анхельм ему нужен. Как ты?
– Холодно. Страшно. Испугалась, – честно призналась она.
Фрис притянул ее к себе и ласково поцеловал в макушку. Уткнувшись в его грудь носом, она перестала чувствовать чарующие ароматы уборной, остался только его запах. Его кожа пахла чем-то знакомым, будто даже родным. Свежим, как вода из горного родника.
– Все будет хорошо. Так получилось главным образом потому, что я не был готов. Теперь я знаю, чего ожидать. Он чувствует тебя и меня, нашу волшебную силу, но пока еще не разобрался в нас.
– А ты? С тобой все будет в порядке, Фрис? – она обеспокоенно посмотрела на келпи, тот очень ласково улыбнулся ей и кивнул.
– Мне приятно, что ты беспокоишься за меня. Все будет хорошо, мне он не страшен.
– Всесильный, бесстрашный, совершенно голый келпи, – попыталась она поддеть его, на что Фрис лишь усмехнулся и горделиво повел плечами.
– Голый я очень даже ничего, не находишь? – фыркнул он насмешливо.
– Ради всего... Либо спрячься обратно, либо оденься, – покачала она головой, уходя от ответа. На обнаженного Фриса она уже насмотрелась вдосталь, разглядывать его голый торс Рин не хотелось.
Келпи подмигнул ей и снова скрылся в банке с водой. Рин посмотрелась в треснувшее зеркало на стене и вышла из уборной. Чувствовала она себя уже гораздо лучше, хотя до сих пор в ногах ощущалась слабость. Анхельм и Кастедар сидели за столиком и о чем-то переговаривались. Когда Рин подошла, Анхельм поспешил подвинуть ей стул и спросил:
– Что случилось?
– Съела что-то несвежее, наверное, – сказала она. – Простите за задержку. Как неловко получилось...
– Говорил же я тебе не мешать сыр с рыбой! Бедненькая, тебя протрясло в дороге, вот и стало плохо, – сочувственно ответил Анхельм. – Сейчас ты в порядке? Готова ехать? У нас не так много времени.
– Да, пожалуй... – ответила она, чуть помявшись. – Хотя... Нет, боюсь, мне нужно немножко... – она не договорила, зажала рот рукой и бросилась обратно в уборную, где ее вырвало. Прополоскав рот водой из фляги, она снова открыла банку, и Фрис материализовался рядом с ней.
– Если сию секунду он не прекратит тебя жрать, я его прибью, – злобно процедил келпи, окидывая ее беспокойным взглядом.
– Фрис, оставь... – выдавила она, отплевываясь. – Он посланник короля. Мне просто нужно объясниться с ним, и он перестанет. Но как это сделать? Он будет все время ехать рядом, а я не выдержу его так долго. И не хочу, чтобы Анхельм знал, рядом с кем едет. Не хочу, чтобы он волновался.
– Не согласен. Парню лучше знать, с кем он связался. Таковы гонцы короля? Ну-ну.
– Откуда нам знать, как там все обстоит... Фрис, я не хочу, чтобы Анхельм знал, и не хочу, чтобы ты все время ехал в банке. Не хочу и все. Я хочу, чтобы ты был рядом. Мне так спокойнее.
– Лучше я буду твоим козырем в рукаве, малышка. Продолжай играть больную, не показывай ему, что ты знаешь, кто он такой. Если придется совсем туго, то проси остановить экипаж и выходи подышать, а я буду делиться с тобой Силой.
– А как же ты? – грустно спросила она. – Ты же совсем без сил останешься.
– Я побегу рядом с вами, в банку не полезу. А сил в ближайшей речке наберусь.
– Фрис... – ее взгляд был преисполнен благодарности. – Спасибо. Что бы я без тебя делала?
В ответ он улыбнулся. Но, как ей показалось, немного печально. Взял ее за руки, потер ладошки и тяжело вздохнул.
– Сейчас я снова спрячусь. Когда будешь идти к экипажу, открой банку и оставь. Ты поняла? Не смотри демону в глаза, старайся сидеть как можно дальше от него. Держись за парня, его любовь – твое спасение, она согреет тебя, когда будет холодно и мрак станет перед глазами.
Рин кивнула, с тоской глядя в темные лошадиные глаза Фриса.
– Помни, что я сказал, и все будет хорошо.
Фрис снова исчез, и Рин вышла обратно в зал. Пряча глаза, она села рядом с Анхельмом и незаметно сжала его руку под столом.
– Совсем плохо?
– Уже лучше, – ответила она. – Давайте скорее доберемся до Девори и наймем экипаж. До Зальцири нам ехать очень долго.
– Представьтесь, пожалуйста. Кто вы? – странным голосом потребовал господин Эфиниас.
– Меня зовут Ирэн Эмерси, я работаю в особом отделе департамента безопасности Соринтии, отвечаю за сохранность его светлости и являюсь его хорошим другом.
– Вы не та, за кого себя выдаете. И, полагаю, связь между вами и его светлостью совсем иного рода, – ответил тот. На лице его не дрогнул ни один мускул, восково-бледная кожа казалась маской.
– Вы считаете, что это ваше дело? – вызывающе спросил Анхельм.
– Вы едете к моему государю, – немедленно ответил тот. – Я обеспечиваю его безопасность, и я должен знать.
– А я считаю, что это не ваше дело, кто состоит в моей охране. Едва ли его величество велел вам проверять моих людей, – с нажимом сказал Анхельм.
Рин снова стало плохо, опять перед глазами поплыла комната. Одной рукой она уперлась в стол, другой крепко вцепилась в руку Анхельма. Тот удивленно взглянул на нее и поддержал.
– Что с тобой? Опять плохо? Давай никуда не поедем!
– Мне нужно наружу... – выдавила она и с трудом поднялась. – Пожалуйста, не ходи за мной, меня тошнит...
Анхельм оторопело посмотрел, как она выходит из таверны на слабых, подкашивающихся ногах, и приготовился к неприятному разговору начистоту. Он чувствовал, что здесь что-то не так, что появление Кастедара таинственным образом связано с плохим самочувствием Рин.
Едва Рин вышла на улицу и посмотрела на солнце, как ей стало легче. Она обошла здание таверны с другой стороны, где был лес, и открыла банку. Фрис появился рядом с ней и тут же принял облик коня. Рин уселась на снег, поджав колени к груди.
– Ты слышал, да? – слабо спросила Рин.
– Да. Тварь хочет, чтобы ты раскрылась. Пусть сам раскроется для начала! Интересно, что пообещали демону его уровня, если он так преданно охраняет своего хозяина?
– Знать не хочу. В его обществе я долго не протяну. Фрис, – она подняла на него умоляющий взгляд, – прошу тебя... Поговори с ним. Я боюсь его, боюсь одна находиться с ним рядом. Он сильнее меня, мне с ним не справиться.
Келпи фыркнул и ударил копытом, полетели снежные брызги.
– Ну, зови его сюда. И его, и парня. Я спровоцирую его показать настоящее обличье.
Рин поднялась и пошла в таверну, стараясь собраться с силами и выглядеть хотя бы чуточку увереннее. Когда она вошла, в зале не было никого, кроме Анхельма и посланника. Герцог сверлил Кастедара подозрительным взглядом и требовал объяснить, кто он такой и почему ни одно ведомство не знает о нем. Эфиниас держался с холодным спокойствием, лицо его совсем не менялось, все та же восковая маска.
– Господа, мне необходимо поговорить с вами, – сказала она, стараясь не потерять самообладания. – Снаружи.
Анхельм немного удивленно кивнул, поднялся и вышел, а вслед за ним пошел Кастедар. Рин повела их к тому месту, где должен был быть келпи, и запаниковала, когда не нашла его там. Рин встала лицом к посланнику метрах в двух от него, стараясь не встречаться с ним взглядом. Анхельм встал между ними, ближе к Рин.
– Вы правы, Кастедар, – сказала она. – Меня зовут не Ирэн Эмерси, мое настоящее имя – Рин Кисеки. Мой статус и связь с его светлостью являются секретными сведениями и не касаются ни вас, ни вашего короля. Я честно ответила вам. Кто вы такой?
– Меня зовут Кастедар Эфиниас, я посланник его величества Илиаса Третьего Левадийского, – холодно ответил тот.
– Вы лжете, – ответила Рин. – Ваше имя не Кастедар Эфиниас. Не пытайтесь обмануть мои уши, я чувствую ложь.
– Я знаю. Вы одна из исчезающего народа аиргов.
– Слухи об исчезновении аиргов сильно преувеличены. Ответьте на вопрос. Кто вы? – попыталась надавить она и снова почувствовала резкую опустошающую слабость. Перед глазами почернело, в ушах завыло, она пошатнулась, взмахнула руками, будто марионетка, которой отрезали ниточки, и точно упала бы, но сзади, словно стена, выросла могучая фигура келпи, который спас ее от падения. Анхельм немедленно бросился к любимой и подхватил под руки, а келпи, описав головокружительную дугу, заслонил их собой.
– Не смей, тварь! – рявкнул Фрис.
Все, что произошло в следующие секунды, Рин видела через чернеющую пелену. Келпи, вставая на дыбы, опустил смертоносные копыта прямо на голову Кастедару. Тот дернулся назад, чудом избежав убийственного удара, вытянул руки вперед и пустил в келпи фиолетовую молнию. Фрис поймал ее зубами, молния заискрилась в его взбешенных глазах и ушла в снег, окутав на секунды его копыта электрической сетью. Огромный черный конь в этот миг весь был воплощением злой, буйной волшебной силы. Фрис раскрыл зубастую пасть, и Кастедар отскочил в сторону, неуверенно попятившись: острые как бритва клыки в секунду разорвали бы тщедушное тельце королевского посланника.
– Только тронь ее еще раз – и никакое демоническое происхождение не спасет тебя!
Фрис переступил ближе к Рин. Девушка вцепилась в его длинную гриву, как утопающий в протянутую руку.
– Вот как, – наконец с лица Кастедара сошла маска. В злой усмешке он обнажил ряд острых и мелких зубов, черные глаза засветились белым, а над тощей фигурой появилось зловещее лиловое свечение. Его кожа изменилась и покрылась мелкими чешуйками, словно у рептилий, а на руках появились длинные когти.
– Докатился ты, Фрис, раз тебя используют в качестве охраны, – процедил он.
Фрис утробно зарычал, словно был не конем, а пантерой.
– Подбери свой поганый язык, иначе я тебе его вырву, – рявкнул келпи. – Тебе не тягаться со мной, слизняк чешуйчатый. Еще раз ты, выродок, попробуешь тянуть из нее энергию, я тебя заброшу в изначальную тьму!
Кастедар усмехнулся.
– Я должен доставить этого мальчишку ко двору моего короля, таков был приказ. От девки мне толка нет, я бы ею пообедал, если бы не ты, кляча болотная.
– Благие боги, что здесь происходит? – наконец подал голос ошарашенный Анхельм.
– Анхельм, – слабо позвала Рин. – Это не человек.
– Это я понял, – пробормотал герцог.
– Он демон, – добавил Фрис.
– Разрешите представиться, ваша светлость, – отвесил Кастедар поклон. – Ладдар, также известен как разрушитель Жизни или Смерть несущий, демон второго порядка. Мое задание – проводить вас к его величеству Илиасу Третьему Левадийскому.
– Как Илиас мог пойти на сделку с демоном? – потрясенно воскликнул Анхельм.
– Я сделал ему предложение, от которого он не мог отказаться, – усмехнулся Кастедар и насмешливо взглянул на Фриса. – А чем ты связан с этой девкой ты, болотная кляча?
– Благой Силой и провидением Светлой. И вот тому доказательство! – ответил Фрис и перекинулся в человека. Глядя на его могучую спину, Рин заметила, что тело келпи в этот раз светилось ровным нежно-зеленым светом. Демон удивленно расширил глаза.
– Альтамея возвращается... – задумчиво пробормотал он. Взгляд светящихся белых глаз перекинулся на Рин и Анхельма. – Как же это я сразу не догадался! Так вот на кого она сделала ставку. Нашла же...
Ладдар шагнул в их сторону, но Фрис тут же рыкнул на него:
– Только попробуй, тварь, я тебя по изначальной тьме размажу!
Демон проигнорировал эту угрозу. Келпи вскинул руку, на кончиках пальцев заискрились зеленые молнии, на снегу под Ладдаром появилось зеленое свечение, и он закричал.
– Фрис! Нет! – взмолилась Рин и из последних сил бросилась на келпи, заставляя его опустить руку.
– Не нужно драться... Нам не нужно драться, – она наклонила Фриса за шею к себе и едва слышно шепнула: – Не сейчас.
Он подхватил ее за талию, и Рин повисла на нем. Анхельм встал рядом и тоже приобнял ее. Девушка почувствовала себя лучше, Сила от келпи потоком лилась в нее, а ощущение твердой руки Анхельма успокаивало и прогоняло настырных мушек перед глазами.
– Нет нужды драться, – сказала она, собираясь с силами. – Я дала вам ответ на вопрос, кто я такая. Мою кандидатуру одобрил департамент безопасности Соринтии и лично его превосходительство герцог Танварри. Если вас не удовлетворяет моя персона, то это исключительно ваши проблемы. Если вы немедленно не объясните причины своей агрессии, то я сию секунду возвращаю герцога домой, а вами займется департамент. Это негативно скажется на дипломатических отношениях стран.
Эта длинная заумная речь стоила Рин многого, силы почти покинули ее. А демон даже не взглянул на нее, взгляд его злых белых глаз сверлил келпи, который все еще стоял со вскинутой рукой.
– Вы не можете вернуться, – процедил Кастедар. – Вы дали согласие на поездку вчера, и я уже известил об этом его величество. Он ждет.
– Тогда, боюсь, нам придется потерпеть друг друга эти две недели в пути.
– Когда его светлость соглашался на поездку, он ни слова не сказал, что с ним поедет эта болотная кляча.
– Они моя охрана, – жестко и холодно ответил Анхельм. – Я сказал, что со мной будет моя охрана, и не намеревался уточнять, кто это будет. Либо мы едем немедленно и, как верно выразилась моя спутница, терпим друг друга, либо я возвращаюсь домой и пишу письмо его величеству, что отказываюсь иметь с ним дело до тех пор, пока он не пришлет вменяемого провожатого.
Анхельм понимал, что рискует. С одной стороны, после этих фокусов ему нужно было бы сразу отказаться от поездки и вернуться домой. Илиас прислал ему в провожатые демона, который чуть не убил самого дорогого для Анхельма человека. Но с другой стороны, Илиас – король союзной страны, его друг, в конце концов, его брат. Стал бы он так делать? Вероятно, в деталях демон действует сам по себе – ведь не тронул же он его, Анхельма? Судя по фразе этого Ладдара о том, что он сделал Илиасу предложение, от которого тот не смог отказаться, его брат встрял в серьезные неприятности... Кто этот демон? Что за дрянь тут происходит?
– Хорошо, – согласился Кастедар после долгого молчания. – В конце концов, Илиас сам с вами разберется. С вашего позволения, я поеду верхом. От этой болотной клячи слишком сильно разит!
Он демонстративно прикрыл нос, затем развернулся и пошел ко входу в трактир, где остался их ждать Тиверий. Рин тихо охнула и снова стала падать. Все вокруг было видно словно через чайное ситечко, и она практически не чувствовала ни рук, ни ног. В ушах снова загудело, силы стремительно покидали ее.
Анхельм дождался, пока Кастедар уйдет, а затем подхватил безвольную и слабую Рин на руки.
– Нет, постой. Лучше я ее понесу, – возразил Фрис и перекинулся в коня. Анхельм осторожно усадил Рин ему на спину и спросил:
– Что теперь?
– Езжай в город и жди нас. Я позабочусь о девчонке. Эта тварь выжрала много ее сил, ты только посмотри на нее!
Анхельм вгляделся в лицо любимой и ужаснулся: глаза потухли, щеки ввалились, губы побелели, и вся она стала меньше, суше и... старше. Пожалуй, теперь она выглядела на все свои прожитые годы.
– Не волнуйся, я ее вылечу, – ответил келпи, проследив за его взглядом.
– Это серьезно?
– Пустяки для меня. Слушай внимательно, мальчик, – Фрис серьезно посмотрел на него, и Анхельм снова содрогнулся при взгляде в эти волшебные глаза-бездны.
– Не смотри ему в глаза. Ты менее чувствителен к магии, чем девчонка, но он обязательно поддастся искушению попробовать тебя, так что держись от него подальше. Будь уверен и тверд, что бы ни случилось.
– Фрис, знаешь, я тут подумал... Вполне возможно, что его происхождение – это та самая причина, по которой никто не помнит и не знает его. Люди просто не успели или не смогли рассказать о нем.
– Не совсем так, – задумчиво ответил келпи. – Для демона расстояние не проблема. Они могут перемещаться в пространстве. Но сейчас некогда объяснять, иди в город и жди нас.
– Что ты будешь делать с ней?
– Тебе не нужно знать.
– Но Фрис! Как я могу отпустить вас одних? А если вы наткнетесь на патруль?
– Я, по-твоему, кто? Цирковая лошадь? Я смогу защитить ее. Когда солнце станет в зените, пошли своего друга, который правит экипажем, к южному выезду из города. Сам не ходи, ни к чему это, чтобы тебя видели. Не спорь со мной, уходи.
Анхельм сел в карету и проследил взглядом за келпи, который ушел в лес. Рин лежала на его спине, вцепившись белыми иссушенными пальчиками в гриву. Сердце герцога заныло: видеть, что любимая так страдает из-за него, было совершенно невыносимо. Перед глазами стояла сцена, как Рин бросается келпи на шею и умоляет его не убивать посланника. Он злился на собственное бессилие, на слепое доверие Рин к Фрису. Анхельм больно прикусил губу, словно надеясь, что боль физическая поможет забыть о душевной, что она остудит разгорающуюся в его сердце ревность.
Экипаж подъехал к первому стационарному гвардейскому посту на въезде в город. Посланник направил лошадь к небольшому белокаменному зданию, которое, судя по форме, было более поздней пристройкой к городской стене. Он достал из-за пазухи пачку документов и, поднявшись по трем чрезмерно высоким ступенькам, вошел. Анхельм из экипажа не вышел, наблюдал из окошка. Спустя какое-то время вместе с Кастедаром вышел высокий плотный мужчина в униформе инспектора и подошел к экипажу его светлости.
– Инспектор личной гвардии его величества в северном отделении Девори Корвин Файнс. Добро пожаловать в Девори, ваша светлость. По указу его величества вынужден просить вас предъявить документы. Это простая формальность.
Анхельм достал из саквояжа паспорт и протянул в окошко. Инспектор мельком взглянул в документ и затем поинтересовался, стараясь заглянуть внутрь экипажа:
– Вы путешествуете один?
– В данный момент я путешествую с посланником его величества Илиаса Левадийского.
Анхельм нарочно не смотрел на инспектора, безучастно уставившись на пустое сиденье перед собой. Перед глазами возникла сцена, как Рин объясняет Фрису правила чтения. Он моргнул – видение пропало.
– Вашей светлости необходима охрана, я предоставлю вам второй отряд.
– Нет необходимости. В городе я намерен поменять экипаж и дождаться человека из департамента безопасности.
– Ваша светлость, я не уверен, что могу позволить вам это, – ответил инспектор и вздрогнул под немедленно обратившимся к нему тяжелым взглядом Анхельма.
– Вы не можете позволить мне, вашему герцогу, передвигаться по городу самостоятельно? Не много ли о себе возомнила гвардия его величества? – холодно отчеканил Анхельм.
– Два дня тому назад в окрестностях Девори видели группу повстанцев, – затараторил Корвин. – Тех самых, которые убили целый отряд под Сорин-Касто! А полторы недели назад один из них убил человека из городской охраны. В окрестностях стало неспокойно!
– Чем же тогда занимается хваленая гвардия его величества, кормящаяся на наши деньги, если позволяет преступникам творить злодейства под самым носом у себя? Позвольте-ка, кажется, она пьет и играет в карты? – Анхельм кивнул в сторону пристройки. Через большое окно было прекрасно видно, как три человека в форме сидят вокруг заставленного яствами стола и играют в карты. Инспектор замямлил, что они только что вернулись из патруля, но Анхельм не слушал.
– Боюсь, произошедшее говорит не в вашу пользу, инспектор. Мою безопасность в данный момент обеспечивает посланник его величества. И потрудитесь хотя бы прикрыть этот бардак, перед вами дипломатический представитель другой страны! Отдайте мне мои документы, я тороплюсь, и прочь с глаз моих!
Инспектор поспешил отдать документы, а Кастедар снова сел на коня. Когда они тронулись, герцог взглянул в окно и заметил, что инспектор подозвал к себе кого-то из подчиненных и указал на отъезжающий экипаж.
***
Рин открыла глаза и увидела перед собой нависающие лапы елей, покрытые снегом; деревья будто бы кружились над ней. В голове было странное, пьянящее ощущение, похожее на эйфорию. Ей было совсем не холодно, а даже наоборот, вполне тепло. Она шевельнулась и поняла, что лежит в воде, совсем нагая. Движения ощущались необычайно легкими, словно все ее тело было из воздуха.
– Проснулась наконец? – послышался голос Фриса сзади.
– Что произошло? – спросила Рин и попыталась сесть. Деревья вокруг затанцевали, снег заволновался, словно море, все бросилось ей в лицо, и она зажмурилась. Рин медленно легла обратно, скользя по ледяному дну руками, затем открыла глаза и увидела, что лежит в полынье, в тихой заводи, а перед ней расстилаются крутые берега ледяной Арны. Рин повернулась и увидела Фриса в облике коня. Он лежал рядом с полыньей, опустив в воду обе передних ноги.
– Лежи-лежи, не вставай. Ты отключилась, потеряла слишком много сил.
– Этот демон... Где он? – Рин закрыла глаза, танцующие деревья действовали на нервы.
– Тварь и мальчишка уехали в город, я сказал им, что мы встретимся потом. Я должен был позаботиться о тебе.
Рин помолчала, переваривая информацию.
– Почему? – спросила она.
– Что – почему?
– Почему ты так обо мне заботишься?
Он не ответил.
– Фрис?
– Ты видела печать?
– Какую печать? О чем ты? – не поняла она и открыла глаза, чтобы посмотреть на келпи. Тот лежал, устроив большую лохматую голову на вытянутых ногах, и вид у него был очень печальный и серьезный.
– Печать на моей груди. Когда я хотел изгнать эту мерзкую ящерицу.
– Ты стоял спиной ко мне, – напомнила Рин. – Я видела, что ты светился каким-то странным зеленым светом.
– Странным светом... Ох. Нет смысла скрывать это, девочка, – вздохнул Фрис, устремляя взор волшебных глаз-омутов в тяжелое свинцовое небо. – Я связан с тобой волей Альтамеи. Она пожелала, чтобы я помогал тебе и тем самым помог ей возродиться. Альтамея хочет, чтобы я был с тобой.
Рин изумленно похлопала ресницами и попыталась выбраться из горячего источника.
– Лежи, кому сказал! – строго отрезал Фрис. – Пока не разрешу встать, лежи.
– Да что это вообще за место такое? – попыталась возмутиться Рин. – Мы посреди леса, вокруг зима, а я лежу в какой-то горячей луже! И ты говоришь такие странности, что мне кажется – пора просто ущипнуть себя и проснуться! Все, что сегодня произошло... Это совершенно, просто катастрофически абсурдно! Это бред сумасшедшего!
Фрис шумно выдохнул и отвернулся от нее.
– Нет, подожди, не отворачивайся! Что все это значит? Как Альтамея решила, что ты должен быть со мной, если она ушла из этого мира?
– Я не совсем точно выразился. Она слилась с изначальным.
– И что это значит? Что вообще такое изначальное?
– Сложно объяснить словами. Первоначальное. Эссенция жизненного начала. То, откуда все и происходит. Нематериальный мир, пограничное состояние.
– Тогда что такое изначальная тьма?
– То же самое, что и свет, только... с другим типом наполняющей энергии. Как ты, возможно, знаешь, в этом мире действуют две великие силы. Темный Инаис, Светлая Сиани. Инаис тяготеет к изначальной тьме, тогда как Сиани – наоборот, к свету. Например, всех духов созидания создала Сиани, а Инаис творил духов разрушения. Только не воспринимай тьму и свет, как зло и добро. Это ни в коем случае не так! Одно без другого не существует. Это нарушило бы баланс. Есть великие Хранители, а есть их противоположности, великие Разрушители. Их двое: Эхлар и Зинона. Их предназначение – подвести мир к той черте, за которой его будет ждать естественный крах. Духов разрушения и созидания, таких как я и та чешуйчая гадина, всего по двенадцать.
Когда Даламерис слился с изначальным светом, а Анарвейд погиб, Эхлар и Зинона на многие тысячи лет погрузились в изначальную тьму, а духи были предоставлены сами себе. Но сейчас, с возрождением Анарвейда, изначальное выталкивает их и заставляет снова действовать.
– Зачем им вести мир к краху?
– У них такая природа. Миры рождаются, умирают, возрождаются, и это естественно.
– А люди? К какой стороне принадлежат люди?
– Их явно сотворил Инаис, – прорычал Фрис, в его взгляде промелькнул гнев, но он быстро восстановил контроль над своими эмоциями. – Та история об исчезновении Альтамеи, которую я рассказал вам, – лишь часть долгой истории. Разрушители подтачивали доверие людей к Хранителям и духам созидания долго, старательно и во многом добились цели. Например, я силен, потому что в меня верят. А верят в меня, потому что я постоянно являюсь людям. Я убиваю глупцов, которые пытаются хозяйничать в моих владениях, вредить миру, и слухи обо мне живут и будут жить, пока я так поступаю. И до тех пор я буду жить в этом мире как могущественный дух Воды. Да, люди не любят меня, но я не ставлю перед собой цель нравиться всем.
– Хранители и хранители. В чем разница между вами всеми?
– Мы, хранители стихий, появились гораздо раньше, мы существовали с начала сотворения мира, когда он еще был безмолвен, когда у нас не было дара речи и имен. Затем появились вельминги, драконы, люди... И вместе с ними появились духи, так называемых, вечных ценностей – сострадания, радости, храбрости. А затем создали Анарвейда и Даламериса. Главных Хранителей, которым надлежало оберегать этот мир. Но так как миру во всем нужен баланс, были и наши противоположности, духи разрушения. Ладдар – сильнейший из Разрушителей, потому что он есть Смерть. Хотя все мы зависимы друг от друга, у нас есть четкая иерархия. Я – дух третьего порядка, Повелитель Рек и Озер.
– Постой, но я считала, что в мире много келпи!
Фрис фыркнул.
– Келпи... Я – дух! И я один. Ты видела только меня. Всегда.
– Ого.
Она молча решала, какой вопрос хочет задать сначала.
– Постой, как Альтамея осталась жива?
– Остались те, кто верит в нее.
– Но ты сказал, что легенд нет!
– Девочка, неужели ты думаешь, что для того, чтобы верить во что-то, обязательно нужна легенда об этом? Альтамея – суть Жизнь, эссенция, дух.
– Врешь ведь мне.
– Просто не говорю всего.
– Хочу знать всё!
– Незачем.
– Почему Ладдар смотрел на нас с Анхельмом, Фрис? Почему он сказал, что Альтамея сделала на нас ставку? Что за ставка?
– Своим существованием я поддерживаю Альтамею. Поэтому она жива. Я остался здесь из-за нее. Сила моей веры удерживает ее в пограничном состоянии. Состоянии существования, полу-жизни, полураспада.
– Это опять часть правды. Не переводи тему!
– Я не скажу тебе больше.
– Но Фрис!
– Никаких «но». И вообще...
– Но! – прикрикнула Рин, перебивая его. – Ты хочешь, чтобы я доверяла тебе! Но как я могу верить, если ты не веришь в меня? Я хочу помочь тебе, Фрис!
– Ты мне больше поможешь, если не будешь задавать вопросов, на которые я не хочу отвечать.
– Фрис, зараза ты такая, я не из праздного любопытства это делаю! Я пытаюсь разобраться в ситуации! Я чувствую себя так, словно собираю большую головоломку, и только мне кажется, что я близка к разгадке, как обнаруживаю, что мне опять не хватает одного кусочка! Так вот, сейчас я точно знаю, что этот кусочек есть у тебя. Дай мне его!
– Не позволяй мне втягивать тебя в мои проблемы! Не позволяй мне втягивать тебя в то, с чем ты не сможешь справиться!
Рин забарахталась в воде, села и схватила келпи за морду. Тот оскалился, но она его не отпустила и только перехватила покрепче за ухо.
– Нет такой вещи, с которой я бы не смогла справиться ради друзей, слышишь, ты, осел несчастный? – глаза келпи загорелись нехорошим пламенем, но Рин лишь обняла его и поцеловала в мягкий бархатный нос. – Ты же мой друг. Значит, ради тебя я справлюсь с чем угодно. Расскажи мне, Фрис.
– Я даже не знаю, с чего начать, малышка, – смягчился он. Взгляд больших темных глаз-омутов был печальным.
– Просто ответь на мой вопрос. Почему Ладдар сказал, что Альтамея сделала на нас ставку?
Фрис долго смотрел на нее, прежде чем ответить. Рин чувствовала, как он ощупывает взглядом ее серьезное лицо.
– Когда Альтамея погибала, я был рядом с ней. Она предрекла день, когда явится истинный Наследник вельмингов. Народа, который предшествовал аиргам. Истинный Наследник вельмингов однажды спасет мне жизнь и тем самым будет связан со мной. Он поможет мне вернуть Альтамею к жизни. Тысячи лет я ждал тебя, Наследница!
– Я опять не справляюсь с потоком информации, – честно призналась Рин, отпустила келпи и легла обратно в воду.
– Ты же понимаешь, это отнюдь не вся история.
– Ага, понимаю. Хорошо, допустим, что я Наследница этих самых вельмингов... Честно говоря, легче поверить в летающий сливовый пудинг... Каким образом я могу помочь тебе в возрождении Альтамеи?
Фрис молчал. Рин обернулась и посмотрела на него. Глаза келпи были закрыты, он замер, словно статуя. Она решила не торопить его и дать ему время подумать.
– Просто будь рядом со мной, и скоро это случится, – сказал он после долгого молчания.
– Я должна делать что-то конкретное?
– Нет. Живи, люби и наслаждайся жизнью. Это ключ ко всему. Это лучшая помощь, которую ты можешь мне оказать.
Рин глубоко вздохнула, медленно сосчитала до пяти и проглотила рвущиеся наружу возражения.
– А что же делать с этим Ладдаром? – спросила она вместо этого.
– Ничего. С ним ничего не сделаешь. Я мог бы загнать его обратно в изначальную тьму, но он быстро вернется. Изначальное не примет его теперь, когда Альтамея возвращается. Главное – это выяснить, что ему нужно от короля той страны.
– Вдруг этих демонов в Левадии уже много?
– Там не может быть Зиноны и Эхлара и не может быть того, кто страшен мне. У меня только один соперник – Раккаш, Разрушитель Рек, Жадно Пьющий. Сейчас он спит в пустынях восточных земель.
– Пустынях восточных земель?! – воскликнула Рин. – На востоке за Драконьими горами находятся пустыни?
Фрис очень странно на нее посмотрел и ответил таким тоном, словно подтверждал нечто очевидное.
– Да. Пустыни. Неужели забыла?
– Этот неловкий момент, когда не знал, да еще и забыл, – пробормотала она. – Фрис, а ты не можешь как-нибудь переместиться в Левадию и узнать, что там творится? Мм-м, судя по твоему взгляду, я сказала какую-то глупость.
– Даже не знаю, как тебе объяснить. Если ты меня убьешь прямо сейчас, то я, возможно, смогу переродиться на территории этой вашей Левадии. Но на перерождение мне потребуется примерно лет двадцать. Как думаешь, в этом есть смысл?
Рин отрицательно мотнула головой.
– Хорошо. На сегодня пока хватит. Мне нужно с этим как-то справиться и все обдумать. Хотя что это я удивляюсь? Я знала, на что иду. Я знала, что со мной с рождения что-то было не так. У меня вечно все не так, как у других. Постоянно все через задницу.
– Хватит жаловаться. То, что происходит сейчас, – это еще не через задницу. Вот скоро будет через задницу, еще будешь с удовольствием вспоминать нынешние спокойные деньки. Больше всего меня волнует эта ящерица. Зачем ты только меня остановила... – недовольно фыркнул Фрис. – Размазал бы его по изначальной тьме...
– Это не слишком дипломатично, – заметила Рин мимоходом, пытаясь хоть как-то связать воедино все кусочки головоломки.
– Зато надежно и практично! Эта ящерица несчастная упомянула, что король той страны заключил с ним сделку. Хотел бы я знать, какую...
– Узнаем, когда приедем. Мне опять не хватает одного кусочка в головоломке. Ладно, горнид с ним. Не хочу даже пытаться искать его сейчас. Подумать только, я-то думала, что это начальство мной играет, как куколкой. А надо было брать много, много выше!
– Помнишь, ты нервничала перед отъездом? – спросил вдруг Фрис. – Вот, это оно. Та причина, по которой тебе было страшно.
– Ну почему, почему я всегда ловлю своей ж... г-хм... все приключения? – риторически вопросила она у неба, мысленно соглашаясь с Фрисом.
Тот хмыкнул в ответ, и они оба надолго замолчали. Рин расслабленно возилась в горячей воде, чуть задевая пятками копыта келпи. Странно, но она его совершенно не стеснялась, сейчас между ними не было этого барьера неловкости. Через некоторое время Фрис встал, превратился в человека и протянул ей руку. Рин выбралась из источника, скользя пятками по льду.
– Как ты там говорил? Нарушение всех законов мироздания ради минуты незамутненного счастья? Цветущие лотосы в замерзшем пруду, горячая вода во льду... Да, это определенно нарушает всю логику, – сказала она, зябко поежившись, и почувствовала, как Фрис обнимает ее.
– Фрис... – выдавила Рин, представляя, как они выглядят со стороны. – Ты мне, конечно, нравишься, но... оденься, а?
Келпи рассмеялся, уткнувшись лбом ей в макушку.
– Девочка, я даже не думаю о тебе в таком смысле, о котором ты подумала. Все, что я делаю, необходимо для твоего выздоровления. Если бы я хотел тебя соблазнить, я бы это уже сделал, поверь.
Не то чтобы Фрис сказал ей что-то обидное, но почему-то Рин почувствовала себя униженной. «Даже не думаю»... Ха! А кто целоваться лез? И она поспешила высказать эту удачную мысль.
– Целоваться не совсем то же самое, что... – промурлыкал он, прижимаясь к ней определенной частью тела. Рин отпрыгнула в сторону и намерилась залепить ему пощечину. Но когда увидела, как хохочет, схватившись за бока, наглый келпи, то передумала.
– Я мерзну! Отдай мне одежду! – потребовала она, и Фрис протянул ей вещи и оружие. Рин натянула холодное белье, нательную рубашку, кофту и штаны и задрожала от холода. Ее полушубок и сапоги лежали на снегу, и, когда девушка представила, как сейчас будет это надевать, ей сразу стало плохо.
– Не волнуйся, сядешь на меня и согреешься, – сказал Фрис, превратившись в коня. – Давай быстрее! Садись на меня, будем искать нашего паренька. Время встречи уже близко.
Рин оделась и похлопала по карманам, проверяя, не выронила ли чего. Кошелек был на месте, оружие тоже. Не было только одной вещи.
– Фрис... – мертвым голосом спросила Рин, чувствуя, как в горле сжимается комок паники.
– Что такое?
– Где мое удостоверение? Где вообще мой рюкзак?
– Длинный забрал.
– И как я в город войду?
– Нас обещал встретить этот пожилой мужчина, который друг длинного. Как его?
– Тиверий? Ох, я уже испугалась...
Рин забралась на келпи, и они поскакали через лес к месту встречи. До городских ворот оставалось минут десять, когда Фрис вдруг резко остановился и стал принюхиваться и шевелить ушами.
– Что такое?
– Уши напряги.
Рин закрыла глаза, замерла и прислушалась. Шепчущий шелест ветвей, целуемых ветром, тихий шепот падающих снежинок, едва слышное дыхание Фриса и мерный звук, как будто идет множество людей. Рин открыла глаза и увидела, как из-за пригорка на дороге появляется и идет прямо к ним патруль. Шедший впереди капитан был облачен в алую кирасу с гербом Соринтии на груди: мощное древо, в кроне которого щит, а на щите – змей, кусающий себя за хвост и обвившийся вокруг двуручного меча.
– Это патруль, – прошептала Рин.
– Сам патруль – полбеды. Приглядись внимательнее. Что это за забавная зверушка у них на цепи?
Рин пригляделась и увидела, что в самом хвосте плетутся два рослых гвардейца, а между ними на цепях идет...
– Опять такая же тварь! Как в катакомбах под Девори. И она действительно им подчиняется! Как цепная собака... Фрис, бежим!
– Поздно, они уже нас увидели, а тварь учуяла. Смотри, как вперед рванулась: еле держат! Твои предложения?
– Идем дальше, надеемся, что эта тварь нас не тронет, а патруль не попросит предъявить мои документы, которые у Тиверия, – предложила Рин, глядя на марширующих к ним гвардейцев взглядом кролика, смотрящего на волка.
– Девчонка, если ты одна еще могла бы сойти за горожанку, то таких лошадей, как я, просто не существует в природе. Они уже нами заинтересовались. Они спросят.
– Второй вариант: бежим.
– Я, конечно, быстр как ветер. Но смысл? Нам нужно попасть в город и сделать это сейчас, а не потом.
– А что ты предлагаешь?
– Перебить их.
– Пятнадцать вооруженных человек и одну чудесную тварь. Вдвоем. Ха-ха. Смешно.
– Да будет тебе известно, они только что отдали приказ взять нас, – ответил Фрис.
Тварь отпустили, и та помчалась к Рин и Фрису. Гвардейцы вскинули винтовки и взяли их на прицел. Командир махнул рукой, грохнул залп, снег взорвался под ногами келпи, снежные брызги окатили его. Пуля свистнула рядом с ухом Рин.
– Ах вы, пиявки! Да вы хоть поняли, на кого руки подняли? – зарычал Фрис, пригибая к земле голову и оскаливаясь. – Я вас сейчас, как головастиков...
– Фрис, не стой! – крикнула она, нащупывая револьвер.
– Держись крепко! – скомандовал келпи, и Рин схватилась за его гриву.
Фрис поднялся на дыбы и с силой ударил ногами по снегу. Вокруг них взвился снежный вихрь, келпи охватил синий свет. В одно мгновение снег под ними растаял и обнажил траву. Трава расползлась в стороны, показалась земля. Земля намокла, превратилась в грязь, проступила вода. Вода стала прибывать, с каждой секундой ее становилось все больше и больше. Спустя несколько секунд вода уже закрыла колени Фриса, а снежный колодец все наполнялся; Рин опасливо поджала ноги, боясь, что сейчас вымокнет с головы до ног. Снова грохнул залп, но пули разметало в стороны снежным вихрем.
– Ничего не бойся! – сказал Фрис.
– Я и не боюсь, намокнуть не хочу.
– Это моя вода, ты не намокнешь. Верь в меня, девчонка! Не бойся! Ничего не бойся, рядом с тобой сильнейший из хранителей!
Тут вода накрыла их с головой, и Рин только успела глубоко вдохнуть. Снежный вихрь вокруг рассеялся, вода взвилась столбом вверх, хлынула во все стороны фонтаном брызг – прозрачная, ледяная, чистейшая. Мощным потоком волна рухнула на землю и понеслась вперед, снося все на своем пути. Тварь рыкнула, сшиблась грудью с накатившей волной, но ее отбросило назад, потащило к остальному отряду. Протяжно воя, зверь забарахтался, прыгнул пару раз, выскочил прочь из потока и бросился за кусты орешника. А стихия тем временем настигла отряд. Гвардейцы растерялись, кто-то вскинул оружие снова, кто-то бросился на землю, командир закричал: «В стороны!» – но поздно. Тяжелые смертоносные воды, призванные келпи, обрушились на них. Зазмеилась лента пенящихся волн, замелькали в бурном потоке руки-ноги, кто-то закричал в первобытном страхе смерти. Бушующая стихия в одночасье смела людей с пути и поволокла в лес, рыча, словно волк, поймавший зайца.
– Фрис, ты что, их всех?.. – оторопело спросила Рин, вцепляясь в его шелковую гриву так, что костяшки пальцев побелели.
– Будь наготове, девочка! Сейчас этот зверек очнется.
Когда он сказал это, тварь вышла из-за кустов и громко взвыла. Этот звук пробрал Рин ознобом от макушки до пяток, она снова вспомнила жуткое подземелье.
– Жрать хочет. Ну иди сюда, я тебе задам корма... – хищно оскалился келпи.
Рин достала Соколиную песню и приготовилась к бою.
– Держись крепко! – сказал он и бросился к твари. Синее сияние вокруг волшебного духа стало зловещим, взвился ледяной ветер. Уродливое жуткое создание приблизилось и прыгнуло на Рин. Девушка кувыркнулась назад и упала с келпи, пусто клацнули в воздухе зубы чудовища, не достигнув желанной добычи. И следом за тем раздался хруст и вой боли: Фрис со всего маху опустил тяжелые копыта прямо на спину твари, переломив ей хребет. Рин подскочила и рубанула сплеча голову чудовища. Вязкая, черная, словно нефть, кровь оросила снег, тело твари конвульсивно дернулось и затихло.
– Опасно вставать на моем пути, – сказал Фрис. – Особенно когда я защищаю женщину.
Рин вытерла оружие о снег.
– Хотела бы я знать, что это за тварь, – сказала она, пнув зубастую голову подальше. – Это надо убрать, нельзя так оставлять. Посмотри только, как мы наследили!
Рин указала на глубокую канаву с чистейшей ледяной водой, вспахавшую дорогу и уходящую в лес.
– Не будем мы ничего убирать. Пусть знают, что Повелитель Рек пришел в эти места. Люди знают, кто я такой, так пусть боятся, – фыркнул келпи.
– Во-первых, из-за этого у нас могут быть проблемы при выезде из города, а во-вторых, ни к чему людям видеть вот эту зверушку, – урезонила его Рин и потыкала сапогом мертвую тушку волкокабана.
Фрис повздыхал-повздыхал и согласился. Ему снова пришлось применить свою магию, чтобы смыть тело в лес. Сделать дорогу такой же, какой она была до боя, у них не вышло, но кое-как следы они замели.
– Почему-то сейчас мне стало немного жаль их, – призналась Рин, с опаской глядя в сторону леса, в глубине которого где-то в сугробах валялись тела гвардейцев, убитых разъяренным келпи. – Пойдем скорее отсюда, пока никто не хватился.
Тиверия они встретили в паре сотен шагов от въезда в город. Пожилой мужчина стоял под деревом и читал газету как ни в чем не бывало. У его ног лежал рюкзак Рин. Завидев Рин и Фриса, он приветственно кивнул, убрал газету и пошел навстречу.
– Господа, его светлость ожидает вас в гостинице. Вероятно, за ним следят.
– Простите, Тиверий, что мы долго. По пути мы столкнулись с патрулем, у нас возникли некоторые... э-э... проблемы.
– Уж не хотите ли вы сказать, что...
– Сейчас где-то в лесу лежит куча человеческих трупов и один труп очень забавной зверушки. Именно это мы и хотим сказать, да, – ответил Фрис. – Давайте-ка быстрее пойдем в город, а разберемся потом. Вещи девчонки у вас?
Тиверий подозрительно посмотрел на Фриса и достал документы Рин. Девушка сразу же спрятала удостоверение в нагрудном кармане, порылась в рюкзаке и выудила оттуда банку с водой.
– Ныряй, водолаз, – сказала она. Фрис превратился в человека, потрепал ее по волосам и затем исчез в банке. Вода озарилась вспышкой синего цвета и погасла. Рин закинула банку в рюкзак, и они с Тиверием пошли к городу.
Проходить гвардейский пост без Анхельма и Орвальда было страшно. Рин стояла перед дверью постовой пристройки на южном въезде в Девори и ждала, когда ей откроют. Коленки у нее дрожали, в животе скрутился комок, спина взмокла, и казалось, что заговори она – выйдет только хриплое карканье. Инспектор мельком взглянул на документы Тиверия, а ее служебное удостоверение и паспорт рассматривал так долго и пристально, что девушка занервничала. Она изо всех сил старалась вести себя спокойно, а когда инспектор наконец разрешил пройти, Рин почти выбежала из здания; от переживаний снова мутило. Пожилой дворецкий едва поспевал за ней – так быстро она шла по улице.
Гостиница «Девори» располагалась в самом центре города и была предназначена для состоятельных граждан. В огромном вестибюле Рин едва не потерялась. Стоило ей заметить, какими подозрительными и презрительными взглядами сверлят ее служащие и некоторые постояльцы, сидящие в холле, как она тут же забыла, к кому пришла. Выручила находчивость Тиверия, который мигом нашел портье и потребовал проводить гостью к его светлости. Дворецкий сказал, что ему пора возвращаться в поместье, и простился с ней.
Поднимаясь по широкой мраморной лестнице, укрытой дорогой красной дорожкой, она изо всех сил старалась не споткнуться и убедить себя, что никто не считает ее преступницей. Как только закрылась дверь номера и она увидела Анхельма, ей показалось, что с плеч свалилась гора. Рин без раздумий бросилась к нему и стиснула в таких крепких объятиях, что герцог охнул. Ни она, ни он не могли сказать ни слова, только смотрели друг на друга с облегчением.
– Я здесь, – шепнула она, просто чтобы что-то сказать.
Анхельм кивнул, с нежностью разглядывая столь любимое лицо. Рин снова выглядела как прежде, и за это ему нужно было благодарить Фриса, который вовремя оказался рядом и спас его любимую от гибели.
– Только попробуй еще раз исчезнуть. Ты не представляешь, что я тут пережил, – ответил он ей.
– Голубки, жаль вас прерывать, – послышался голос из рюкзака, – но мне здесь тесновато.
Рин спохватилась, достала банку и выпустила Фриса. Тот мрачно взглянул на герцога и попросил полотенце. Рин бросилась в ванную комнату и взяла несколько полотенец и халат. Анхельм и Фрис сверлили друг друга не самыми добрыми взглядами, и от напряжения между ними разве что воздух не искрился.
– Фрис, оденься! – попросила она, сваливая ему на руки полотенца и халат. Келпи набросил халат прямо на мокрое тело, прошел вглубь комнаты и развалился в кресле.
– Где эта тварь? – спросил он, очевидно имея в виду Кастедара.
– Он в другом номере. Я не хочу его видеть, – ответил Анхельм. – Он поедет отдельно, с нами в экипаже это сидеть не будет.
– Не может не радовать. Но я жалею, что мне не дали его изгнать.
– Фрис, нам нужно добраться до Левадии, не создавая себе лишних проблем, – ответила Рин, усаживаясь в кресло рядом.
– Девочка моя, ваш королевский друг влип в большие неприятности, и, клянусь водорослями, скоро они станут и нашими тоже.
– Если хорошо подумать, – сказала Рин, задумчиво глядя на огонь, – то я должна немедленно вернуть тебя домой и доложить о произошедшем твоему дяде.
– Рин, я не собираюсь возвращаться, – непреклонно ответил Анхельм, становясь перед ними. – Мой брат в беде, для меня это очевидно, даже если он сам этого не понимает. Сегодняшняя стычка с этим демоном чуть не закончилась трагически для тебя. А что будет с моим братом? У него-то нет такого всесильного келпи, который в нужный момент размажет неприятеля по... чему там?
– По изначальной тьме, – ответил Фрис.
Он выглядел весьма польщенным внезапным комплиментом от Анхельма и теперь смотрел почти что по-доброму. Почти что.
– Именно.
– Анхельм, а если Фрис прав и нас там ждет погибель? Конечно, я сделаю все, что ты скажешь, но позволять Илиасу так собой манипулировать...
– У нас выбора нет, – перебил он ее. – Если там на самом деле все в порядке, то своим отказом мы просто испортим отношения с Илиасом и он не даст нам той помощи, которую предлагал. А у меня почему-то такое чувство, что мы без нее не справимся. Если же там что-то плохое происходит, то мы бросим в беде союзную страну и получим под боком еще одно государство, где на троне будет сидеть демон.
– То есть выбор есть, но как бы его и нет. Замечательно. Как обычно! Ну, мне не привыкать. Ладно, хорошо. Все, что ты сказал, можно проверить только одним способом – поехать и посмотреть своими глазами. Но, скажу тебе, разведка в Соринтии просто отвратительная.
– В этом я с тобой целиком и полностью согласен, – сказал Анхельм и сел в кресло.
– Почему мы не рассматриваем вариант, что Илиас специально заманивает нас в ловушку? Вдруг там вся страна захвачена демонами? – вдруг спросила Рин.
Фрис устало махнул рукой.
– Нет-нет, ничего подобного.
В дверь постучали и, не дожидаясь приглашения войти, отворили. На пороге стоял Кастедар. Фрис медленно поднялся с кресла и с вызовом спросил:
– Что ты здесь забыл, чешуйчатое?
Кастедар взглянул на Фриса, и Рин заметила какое-то странное чувство, мелькнувшее в его глазах. Что-то похожее на вину.
– Прошу прощения, что вошел без приглашения, но страшно подумать, до чего доведут вас ваши подозрения, если я не внесу ясность прямо здесь и сейчас. Никто не собирается устраивать вам никаких ловушек. В Левадии на данный момент только один, как вы выразились, демон. Это я. Условия моего контракта касаются только и исключительно меня и его величества Илиаса, но никак не вас. Вас, ваша светлость, зовут всего лишь поговорить и ни к чему более принуждать не станут. У меня нет ни малейшего повода лгать вам, и ты, Фрис, слышишь, что я не лгу.
Фрис медленно кивнул.
– Засим разрешите откланяться. И прекратите строить нелепые догадки о моей личности. Здесь есть тот, кто знает обо мне все, но сомневаюсь, что вам удастся вытянуть из него хоть слово. Хорошего вечера, Фрис!
И Ладдар вышел.
– Вот ящерица-переросток, – с досадой пробормотал Фрис.
Рин и Анхельм синхронно посмотрели на него, но келпи только развел руками:
– Глупый ящер был прав, я ничего не скажу. Вам не нужно сейчас это знать. Но я не отказываюсь от своих слов: ваш королевский друг в неприятностях. Нельзя заключать контракты с демонами.
– Фрис, пожалуйста, нам нужно знать... – начала Рин, но наткнулась на неожиданно жесткий взгляд келпи и осеклась.
– Почему бы тебе не рассказать мальчишке еще кое о чем, вместо того чтобы принуждать меня рассказывать то, о чем тебе сейчас совершенно не нужно знать? – тон келпи был шелковым, но опасным.
Рин вздохнула и посмотрела на Анхельма. Во взгляде герцога был вопрос.
– Есть еще одна вещь, я должна тебя предупредить, – сказала Рин и рассказала ему о столкновении с гвардейцами. Анхельм выслушал ее молча, а после прошел к столу, на котором стояли остатки ужина и пустой бокал, налил в него бренди и выпил залпом.
– Час от часу не легче. Теперь еще и это, – прокомментировал он. – Хотел бы я знать, почему на вас сразу напали, не остановили, не спросили документов.
– У меня два предположения, одно логичное, другое не очень, – ответила Рин. – Логичное: с гвардейцами была эта странная тварь. Вероятно, они не афишируют ее существование, и у них приказ убирать всех, кто ее увидит. Дорога, на которой мы встретились с ними, ведет в сторону Канбери. Людей там немного, так что это идеальный путь, если они хотели выйти из города и что-то при этом скрыть. В прошлый раз патруль пошел не по расписанию, и тогда с ними была такая же тварь. Возможно, что они вовсе не меня искали в тот раз, а хотели вывести свою милую зверушку из города, только она учуяла меня, а я ее убила.
– Второй вариант?
– Ну, они увидели меня и вспомнили, кто я такая. Не знаю. Просто не знаю, у меня куча вопросов и ни одного ответа. Последний раз предлагаю: давай вернемся назад! Я задницей чувствую, что случится что-то ужасное. Знаешь, когда моя задница что-то чувствует, ей лучше доверять. Она у меня о-очень чувствительная.
Анхельм юмора не понял и только тяжело вздохнул.
– Я не могу вернуться. Даже если случится что-то ужасное, я должен встретить это лицом к лицу.
– Не говори потом, что я не предупреждала, – ответила Рин.
– Жаль прерывать вас, но надвигается буран, – сообщил келпи. – Выедем сейчас – не попадем в метель. Останемся – и будем завтра пробираться по сугробам со скоростью улитки.
– Тогда выезжаем немедленно! – принял решение Анхельм.
Герцог собрал все, что выложил из саквояжа, и пошел предупредить Кастедара, что они готовы выдвигаться. Пока он ходил, Фрис снова нырнул в банку, а Рин переупаковала распотрошенный рюкзак. Анхельм отдал ключи портье, расплатился за номер, и вся компания направилась к почтовой станции, где можно было нанять экипаж. Спустя еще полчаса они уже выезжали из города, провожаемые любопытными и подозрительными взглядами прохожих и постовых. Снег мелкой сечкой стучал по оконным стеклам и шуршал по крыше, ветер посвистывал в углах.
Так как денег на экипаж его светлость не пожалел, то устроились они весьма удобно. Карета, запряженная шестеркой, несла их довольно быстро, несмотря на заметенные дороги и метель.
– Примерно через пять часов мы доберемся до Шимерви, где и заночуем, – сообщил Анхельм, разглядывая дорожную карту и поглаживая по волосам спящую Рин. Девушка свернулась клубочком, положив голову ему на колени. Фрис занял все место напротив, вальяжно разлегшись на подушках. Где-то снаружи, в метели, ехал посланник, но его судьба и удобство вообще никого не волновали.
– Ты не собираешься продолжать учиться читать? – спросил Анхельм у Фриса, чуть улыбаясь.
– Что-то пока не хочется, – отозвался тот и широко зевнул. – Посплю, пожалуй. Сил отдал сегодня слишком много.
Он отвернулся и закрыл глаза. Анхельм осторожно переложил Рин удобнее и решил тоже подремать.