Студентка||Кощей

- Свет, я гулять! - голос Валерки прозвенел, как колокольчик, сорванный с петель.

Светка вышла из комнаты одним движением - лёгким, как взмах крыла. Руки её легли на братние плечи, остановив его на полпути к двери.

- К уголовникам своим? - спросила она тихо, почти ласково.

Валера закатил глаза, будто подросток, пойманный на шалости.

- К пацанам, Свет...

Она вздохнула, провела ладонью по лицу, словно стирая усталость. Потом посмотрела на него - прямо, без укора, но так, что у брата вдруг похолодело в груди.

- Ну ладно, Туркин. Если сядешь... - пауза, лёгкая, как дуновение, - ...я за прокурора замуж выйду.

Сказала это просто, будто обсуждала прогноз погоды. Развернулась и пошла в спальню, оставив за спиной ошеломлённую тишину.

Валера замер.

- Свет... - выдохнул он, но голос предательски сломался.

Словно кто-то вырвал у него землю из-под ног.

Ведь он-то знал - она не шутит.

И самое страшное - этот прокурор у них в районе действительно за ней давно ухаживал...

Глоток воздуха оказался колючим, как ледяная крошка. Валера вышел, но тяжесть в груди не отпускала - будто кто-то вонзил туда осколок стекла и оставил, чтобы напоминало.

Прокурор.

Это слово жгло изнутри. Да, тот не раз вытаскивал его из-под статей - не из доброты, конечно. Валера видел, как тот смотрит на Светку: взгляд скользил по её фигуре, задерживался на губах, на изгибе шеи. И каждый раз в животе у Валеры сводило холодной судорогой.

"А что она ему позволяет?.."

Мысль билась, как пойманная птица, но ответа не было. Только догадки - грязные, липкие, от которых сжимались кулаки.

Дым висел плотной пеленой. Валера сидел среди пацанов, но слова до него доходили, как сквозь вату. В голове звенело:

"За прокурора. За прокурора. За прокурора."

Он резко хлопнул стопкой об стол, заставив всех вздрогнуть.

- Ты чего, Турбо, обкурился? - засмеялся Адидас.

Но Валера не ответил. Просто сжал зубы, пока не заболели скулы.

Дым затягивал не только качалку - он клубился в голове, в лёгких, в самой душе. И сквозь эту пелену ясно виделось одно:

Сестра не блефует.

Дверь с треском распахнулась, ударившись о стену. Кощей вошел стремительно, как порыв осеннего ветра. Его кожаный плащ соскользнул с плеч и тяжело упал на спинку дивана.

- Здоров, - кивнул он, опускаясь рядом с Турбо.

Стопка с мутной жидкостью скользнула по столу в его сторону. Адидас, подавая её, едва заметно приподнял бровь. Кощей взял стопку, но не пил - пальцы просто обхватили стекло, согревая холодную поверхность.

- Сестру как зовут? - спросил он тихо, наклоняясь к Турбо так, что слова услышал только он.

Валера напрягся. Плечи его стали жесткими, как натянутая тетива.

- Света. А че? Интересуешься Светкой, что ли? - голос его звучал хрипло, с непроизвольным вызовом.

Кощей медленно выдохнул дым сигареты, наблюдая, как клубы табачного дыма танцуют между ними.

- А что? Есть у нее кто-то? - голос его был спокоен, но в глазах стоял холодный интерес.

Турбо замер. Он вдруг осознал, что ничего не знает о жизни сестры - ни о её друзьях, ни о том, кто ей нравится. Они жили под одной крышей, но были чужими.

- Есть, - резко ответил он, больше из упрямства, чем правды.

Кощей приподнял бровь. Чуйка, наточенная годами за решеткой, шептала - ложь. Он прищурился, выпуская дым через ноздри.

- Кто? - один слог, отточенный как лезвие.

- Тебе это ебет? - сорвалось у Валеры прежде, чем он успел подумать.

Тишина повисла тяжелым свинцом. Кощей не изменился в лице, только голос его стал тише и опаснее:

- Ты как со старшими базаришь, а?

Валера сглотнул. В горле пересохло.

Следующее движение Кощея было молниеносным - он вскочил, одной рукой резко дернув Турбо за воротник, а другой - со всей силы врезав кулаком в его челюсть.

Звук удара - глухой, сочный - разнесся по комнате. Валера отлетел назад, опрокинув стул. Губа его тут же распухла, наливаясь багровым цветом.

Кощей стоял над ним, медленно разминая костяшки пальцев. В воздухе висело невысказанное предупреждение - следующего удара может и не быть. Если Турбо проявит хоть каплю ума.

- Врать нехорошо, Валерчик, - голос Кощея звучал сладко, как патока, но глаза оставались холодными, как лезвие ножа. Он резко дёрнул парня за воротник, приблизив своё лицо так близко, что Турбо почувствовал запах табака и чего-то ещё - металлического, опасного.

- Отвечай. Есть кто у неё? - прошипел он сквозь зубы, и каждое слово било, как плеть.

- Не знаю я, - выдохнул Турбо, чувствуя, как капли пота скатываются по спине.

Кощей вздохнул, разжал пальцы и оттолкнул его, будто отшвырнул что-то ненужное. Медленно уселся на диван, достал сигарету, закурил. Дым клубился вокруг него, окутывая, как дымка загадки.

Взгляд его скользнул по лицам Адидаса и Зимы - те сидели, приподняв брови, наблюдая за разыгравшейся сценой. Но ни слова. Ни звука.

Кощей резко поднялся, подхватил плащ и вышел на улицу.

Свежий воздух ударил в лёгкие, резкий, как пощёчина. Он шагал широко, размашисто, будто хотел отмерить землю своими шагами. Впереди покачивался мужчина лет сорока - пальто, шапка, брюки с заутюженными стрелками, белая рубашка. Выпивший.

Кощей прошёл мимо него - ловко, незаметно. Рука скользнула в карман, пальцы нащупали кошелёк, вытащили, перебросили во внутренний карман плаща.

Он даже не замедлил шага.

Украл не потому, что нужны были деньги.

Украл потому, что мог.

Потому что в этом мире, где Светка не выходила у него из головы, где её образ крутился перед глазами, как навязчивый мотив, - здесь, на улице, в темноте, он всё ещё имел власть.

Над вещами. Над людьми. Над судьбой.

Хотя бы на мгновение.

Он шёл дальше, растворяясь в ночи, оставляя за собой только следы на мокром асфальте и тишину, в которой звенел один-единственный вопрос:

"Кто ты, Светик?"

Кощей ворочался на смятых простынях, снова и снова переживая в голове её образ. Вторая ночь без сна - мысли о ней жгли изнутри, как невыкуренные сигареты. Резко сорвался с кровати, пальцы нащупали на тумбочке часы. Три семнадцать.

Одевался вполтьмах, торопливо, не глядя. Флакон с одеколоном опрокинулся - резкий хвойный аромат заполнил коридор, смешиваясь с запахом его нетерпения. Дверь хлопнула за спиной - он уже бежал по спящему двору, подбитые ботинки гулко стучали по асфальту.

Знакомый подъезд. Лифт не работал - взлетел по лестнице, не считая этажи. Кулак обрушился на дверь - три резких удара, потом ещё два. Изнутри - шарканье босых ног.

Дверь открылась с недовольным скрипом. В щелочку показалось сонное лицо Турбо, за ним - жёлтый свет коридорной лампы, режущий ночную темноту.

- Валер, кто там? - из глубины квартиры прозвучал тот самый голос, от которого у Кощея перехватило дыхание.

Турбо не успел ответить. Дверь распахнулась шире, и в проёме возникла она.

Света.

В коротком халатике, наспех завязанном на ходу, из-под которого выбивались тонкие бретельки майки. Шёлковая ткань обрисовывала каждый изгиб тела, играя тенями при каждом движении. Из-под подола мелькали кружевные шортики, а сквозь тонкую ткань майки угадывались соски. Растрёпанные волосы падали на плечи, а в глазах ещё плавали остатки сна.

- Здрасте... - протянула она, прищуриваясь от света.

Кощей замер. Весь его гнев, вся решимость растворились в этом одном мгновении. Он стоял, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле, а в ушах шумит кровь.

Ночь. Порог. И она - вся такая домашняя, тёплая, недоступная.

Именно в этот момент он понял - дело плохо. Очень плохо.

Кощей стоял на пороге, внезапно осознавая всю абсурдность ситуации: три часа ночи, он, известный всему криминальному миру авторитет, прибежал как мальчишка... И теперь не мог вспомнить ни одной достойной фразы.