Глава 16
Кульгавая харкает под ноги напротив стоящей девушке. Взгляд её бегает по всем углам, лишь бы не пересекаться с её глазами.
— Настолько тебе от меня противно? — говорит та и затаптывает снегом только что прилетевшую ей в ноги слюну.
— А не видно? Шлюхам под ноги, так сказать.
— Зря ты так, мы ведь с тобой в одной лодке. — она попыталась коснуться плеча Кульгавой, но та брезгливо осеклась.
— Сколько раз я велела меня не касаться? Кристина сука... мы не в одной лодке. Вырежи себе это на лбу и перестань меня заёбывать.
— Ты приняла позицию слащавого ребёнка! Только дети вот так легко уходят от данной им ответственности. — Кристина развела руки в стороны и сместила брови на переносице.
— Я всё ещё себя уважаю, в отличие от тебя. Ты ебаное чудовище, которому всегда мало. — Соня не на шутку разозлилась, плотно сжала скулы и ударила ногой о скамью рядом.
— Это наше предназначение Соня! Ты потомок Кали, а я Идальго! Мы обязаны держать людей в страхе, обязаны иметь полную власть.
— Неужели тебе мало? Я правда не понимаю. Тебя и так каждый в школе шарахается, что ещё тебе мать его нужно!?
— Этого и правда мало. Они даже не понимают чего именно им стоит боятся и в каких это всё масштабах. Знают только, что надо и всё. — Кристина подошла ближе. Снег под её ногами захрустел, а жёлтый свет фонаря как по сценарию погас. Атмосфера вокруг стала лишь темнее и зловещее. — Но если мы объединимся, то сможем сделать намного больше...
Соня сделала пару шагов назад, не желая находиться так близко с антилопой.
— Для этого нужно собрать всю троицу, если вдруг твой ебучий мизерный мозг всё забыл.
— Я нашла третью.
Шок на лице Кульгавой было не передать словами. Он смешался со страхом и с ещё большим нарастающим гневом.
— Кто она..?
— Тебе этого знать не обязательно. Но учти, она на моей стороне. — Кристина самодовольно улыбнулась, её неискренность выдавала лишь дрожащая нижняя губа.
— Послушай, тупая мерзкая сука... — Кульгавая подошла ближе и чуть ли не шептала в лицо девушке. — Я посадила своего отца, а значит смогу пойти и на большее. Компромат и на твою семейку найти в состоянии.
— Это угроза? — Вновь противная улыбка.
— Просто предупреждение. — Кадетка отошла, издав протяжный выдох.
— Тогда и я поимею наглость тебя просто предупредить. Та девка... Адель же, да? Она ведь тебе небезразлична. — это уже был не вопрос, а утверждение.
Кулаки Кульгавой сжались до боли, а ногти вырисовали полумесяц на ладони. Кровь аккуратно и мелко выступила из под царапин.
— Сука, только попробуй тронуть её хоть пальцем... — договорить не дали.
— Достаточно с тебя предупреждений на сегодня. Помни, с кем разговариваешь. До завтра, любимая. — подмигнула и оставила Соню наедине со своими мыслями и переживаниями в тёмном, заснеженном переулке.
Она была готова разнести всё и всех. Выдыхала сигаретный дым, дрожащими от гнева руками, а в наушниках играл тяжёлый рок. Обычно, он успокаивал Кульгавую, но не в этот раз. Сейчас, ничто не способно было привести её в состояние покоя.
Звук уведомления с телефона, заглушил музыку в наушниках. Оттого нервы девушки возросли лишь сильнее. Она раздражительно схватила телефон и уже хотела обматерить того кто ей написал, как увидела всплывающую строку «Золушка», а за ней «Можешь приехать?».
В голову тут же полезли самые отвратительные мысли. А самое главное - страх за то, что Кристина уже стала выполнять свою угрозу...
За двадцать минут я домчалась до дома Адель и вся мокрая, принялась торабанить что есть мочи в дверь.
— Да что ж ты постоянно мчишься как на пожар? Если я прошу приехать - это сразу значит, что умираю?
Она стояла в пижаме с запутанными волосами, словно только - только выдирала бедные с головы. И такой, она казалась лишь красивее.
— Тогда обещай, что не умрёшь. — стараясь выровнять дыхание говорит та.
— Что..?
— Что слышала. Пообещай мне прямо сейчас, что я умру раньше тебя.
— Бред несёшь. Зайди в квартиру, осаженная блин.
Адель протирала ватным диском смоченным спиртом, мелкие раны на ладони Сони. Кульгавая не издавала и звука, постоянно глядя на девушку сидящую напротив.
— Не больно? — спрашивает Адель, нежно дуя на вырисованные полумесяцы.
Я отрицательно помотала головой, любуясь ослепительными глазами, каждый раз глядя в которые, хотелось плакать. Не понятно почему, просто сердце так сильно сжимает при виде неё, что была б моя воля - я бы точно разревелась на месте.
— Тоже умная такая, это ж надо так сильно кулаки сжать. У тебя и ногтей то толком нет, совсем головой не думаешь. — Адель убрала белую подушку, что положила под мою руку, дабы весь спирт стекал на неё и заглянула в глаза.
— Поцеловать тебя хочу. — без грамма стеснения сказала я. Не знаю, до какой стадии взаимоотношений мы дошли и можно ли сейчас вот так в лоб говорить о таком, но мне всё равно. Настолько я была истощена и зла, что помогла бы лишь её нежность.
Адель охватил ступор. Так резко ей ещё никто не предлагал целоваться. Не говоря уже о том, что ей в целом кроме Сони целоваться и не предлагали. Девушка приоткрыла рот, а глаза стали больше пяти копеек. В голове куча мыслей и вопросов, которые пора уже было решать.
— Что между нами, Кульгавая? — смущённо спросила та. Её тонкие брови немного сместились на переносице, а хрупкие пальчики принялись блуждать по мятой постели.
— А чего ты хочешь?
— Странный ответ. Ты словно сама не знаешь чего хочешь, поэтому ждёшь каких - то мыслей от меня.
— Скорее всего так и есть. Просто... — я замялась. Странно было впервые открывать душу кому-то кроме мамы. Столь непривычно доверять человеку и что - то к нему чувствовать... — Я запуталась окончательно. Ты появилась в моей жизни и перевернула всё с ног на голову. Я стала волноваться, радоваться, засмтариваться, чувствовать, лю... — продолжать было слишком страшно. Просто не хватило духу произнести это слово вслух.
— Бить. — закончила Адель. — Я прекрасно понимаю твои чувства, ведь у меня всё ровным счётом также. Мне искренне хочется чего - то большего с тобой, но... — вновь прикусила губу, как делала это всякий раз когда волновалась. — Ты постоянно что - то скрываешь. Я не знаю о тебе буквально ничего и ты даже не собираешься рассказывать! И в таком случае, мне будет очень трудно тебе доверять.
Она зажмурила глаза словно ребенок, который вошёл в темноту и боится, что сейчас из самой глубины на него вылезет страшный зверь. В мою спину дул холодный ветер из закрытого окна, которого время от времени продувало. Древесина дряхлая и понимая это, села так, чтобы загораживать собой Адель, от сквозняка.
Я решилась рассказать одну маленькую тайну, пусть и совсем невесомую. Я знала, что даже такая глупая откровенность станет для неё и меня огромным шагом к укреплению наших отношений.
— В первые дни нашего знакомства, я спросила: «не помнишь ли ты меня?»
— Точно! Но я правда понятия не имею, где мы могли видеться... — столь живой интерес в глазах Адель вызвал на лице Сони смешливую улыбку.
***
— Блять какой же бред. Нахера ехать хер пойми куда, лишь бы поглазеть на безмамных детишек! — злостно пиная камни, кричала Кульгавая.
— Тише ты! Солидарней будь. Это всего лишь дети, которые не по своей воле здесь оказались. Нам ведь предоставилась классная возможность поговорить с детьми, жизнь которых совсем отличается от нашей. — Успокаивала Аня бушующую подругу.
— Да мне поебать кристаллически на них. Отец заставил во всей этой иерархии конченой учавствовать... Я нашу школу разьёбу за такие конченые экскурсии. — Соня плюнула на крыльцо детского дома, перед тем как переступить его порог.
Кульгавая без какого либо интереса раздавала детям подарки, даже не глядя на них, а после каждых двух - брезгливо вытирала свою ладонь о кофту.
Вдруг какая - то девочка нарочно грубо, забирая свой подарок, прошлась вдоль моей руки своей. Специально прижимась подушечками пальцев ко мне так, что всё тело пробила мелкая дрожь.
Отстранившись как можно резче и дальше, я принялась вытирать руку до крови, а перед глазами стояла уже взрослая девочка, максимум на пару лет младше. Она гневливо сжимала губы и выглядела максимально измученной. Так, словно её морили здесь голодом и пытали каждый день.
— Больная что - ли? — кричу на девушку я. Теперь на нас уставился весь зал. Воспитатели поражённо охали, а дети чуть - ли не заливались слезами.
— Неприятно да? Легко было догадаться, что прикосновений не выносишь, брезгала тут каждого. А приятно думаешь, слышать с каким пренебрежением ты говоришь о детдомовских? Если тебя родители недолюбили, то подумай хоть о тех, у кого их вообще нет! Бессердечное чудовище! — на глазах её выступили слёзы и та убежала, потирая грязным от какао со столовой, рукавом щёку.
Злость обволокла с новой силой. Соня кинула её подарок на пол со всей дури и выбежала из зала. Вбила и без того умирающий кулак в стену и сдержала крик. Однако в голове, проклинала противную девчонку.
Спускаться с четвёртого этажа вниз было лень. Поэтому я без труда нашла выход на крышу, где могла в гордом одиночестве спокойно покурить. Если бы только мой недалёкий папаша знал, чем я занимаюсь в тайне от него... Всегда когда закуривала сигарету, думала о том, что в моих самых недостижимых мечтах, я подхожу к этому пенсионеру, плюю в лицо и мариную всё сигаретным дымом, который он так ненавидит, чётко в нос.
Но и сейчас спокойно покурить не удалось.
На краю стояла та самая мерзотная девочка. С запястья стекала только вышедшая из под вен кровь, а сама она вся дрожала. До чего была худая, что ветер дунет хоть немного и улетит вниз прямо сейчас.
Некое неизвестное мне чувство, заставило сердце сжаться, а ладошки вспотеть. Я впервые ощутила такой поток энергии, поступаемый в мой организм.
Словно какая - то неизвестная сила толкнула прямиком к тебе и заставила вырвать подальше от этого злосчастного обрыва.
***
— ...нет, не так. Я сама захотела тебя спасти. Но совершенно не поняла почему. Сострадание было никогда мне незнакомо, а тут так резко, так ещё и с тобой... — закончила девушка, в красках описывая событие, которое Адель так тяжело пережила.
Это была она! Девушка, которая спасла меня в тот день от смерти. Та, которой я всю жизнь хочу сказать спасибо... она сидит сейчас передо мной и я думаю лишь об одном.
Что безумно сильно влюбляюсь...