10
Как то резко стало очень темно. Я вообще ничего не видел, и не слышал. Трамвай тоже не трясся, значит он остановился. Темнота меня насторожила. «Губа!»: крикнул я.
«Надо срочно к маме заехать!»: до меня донеслось из темноты, и я понял, что его продолжает шторить.
Губа, как всегда, в трудные минуты был абсолютно бесполезен. А найти попутчика провести легкие или точнее веселые минуты вместе, вовсе не трудно. Напрашивался вопрос, нахрен мне нужен Губа? Что он мог, и что у него всегда получалось, так это впутать нас в авантюру, а вытаскивать оттуда, должен был я. Как я понял, это как раз тот случай, и эта провокация с поездкой к маме была из этой серии. Я всегда знал, если тебе плохо, и ты вовсе не ориентируешься на местности, намертво прилипни к скамейке и жди момента, когда все прояснится, ты в адеквате или нет. А этот провокатор, воспользовался временной слабостью моего ума и тела, и заманил меня в эту вонючую поездку. Правда я сразу вспомнил, что та дворовая скамейка перестала быть безопасной. Я даже боялся представлять, что там сейчас происходит, если Зарик еще не ушел и продолжает стоить из себя комиссара Катани.
Глаза начали привыкать к темноте, и я увидел, что мы были в трамвае, но в каком то помещении. Трамвай в доме - это бред и очередная галлюцинация, я решил закрыть глаза и не думать об этом. Через какое то время, я снова открыл глаза, возможно даже успел подремать, здание не пропало.
«Водитель въехал в дом!» - я начал обдумывать, как такое могло случиться.
«Все понятно, водитель врезался в дом, все погибли, и выжили одни мы с Губой!»
«Пи..!»: осознав ужас ситуации, не на шутку шуганулся я.
Хотя, разбросанных по салону трупов не было, если не считать Губу, который был очень похож на труп. Двери трамвая были закрыты, но тарен, в отличии от других стимулирующих средств, со временем, не только вернул мои силы, но даже казалось и добавил. Я, тремя ударами ноги, выбил дверь.
Выйдя на улицу, я был в шоке: так были одни трамваи. Трамвайный город и не одного человека. Вся площадка была исполосована рельсами, и количество этих трамваев было не сосчитать. Я ходил среди этих трамваев с перекошенным лицом, и понял, мы каким то образом переместились в город трамваев. Действительно, это так и выглядело, они тут хорошо все для себя благоустроили, даже себе удобные навесы построили и домики. Также я не заметил, чтоб здесь были люди и ничего не говорило о том, что они здесь когда то были. Безумея от осознанного, я вернулся к нашему трамваю, который заехал в один из таких домиков.
«Губа это город трамваев, тут людей вообще нет!» - взволнованно прокричал я.
Он проигнорировал меня, и продолжал прикидываться трупом.
- Сука ты! – промолвил я.
«Мне срочно надо к маме!» - жалобно произнес он.
Я понял, что он был еще на своей волне, и мои нерадушные наблюдения ему глубоко параллельны.
И так, я в ужасе ходил один среди трамваев и был шокирован своей судьбой, что же я буду здесь делать, как здесь жить? А может мы попали не в город трамваев, а в их страну? А вдруг это вообще планета трамваев и отсюда назад дороги нет?» - донимали меня мысли, одна страшнее другой.
Я продолжал бродить, цепляясь ногами за рельсы, и ничего кроме желто-красных трамваем не нашел. Я подошел к белому забору и задрал голову. Он был просто высоченный, метров сто, даже двести, не меньше - на глаз прикинул я.
«Мне жизни не хватит на него залезть!»: со вздохом признал я.
«И если даже залезу на него, как я потом с него слезу?»
Действительно, всю жизнь потратить на то, чтобы залезть на забор, зная, что у тебя не останется времени с него слезть? Бесполезная трата своей жизни, так как цель моя не залезть на верхушку, а перелезть в привычный для меня мир, где есть тротуары и дорожки, лавочки, девушки, а не одни лишь рельсы и трамвайные бараки. И в дополнение ко всему ужасу, еще и Губа.
Я решил искать другое применение своей жизни.
«Хорошо все придумали суки!»: опустив голову вниз и злобно посмотрев на желто-красные чудовища, сквозь зубы процедил я.
И так я шел вдоль забора, в надежде найти какой проход или дверь. Надежда, правда, слабела с каждым шагом. И тут вот удача - на горизонте появился человек. Я разглядел спящего мужичка на стуле. Ангел с крыльями и светящимся нимбом над головой, куда бы меньше меня обрадовал, чем этот потрепанный мужичек в кепке, оранжевой накидке и резиновых сапогах. Судя по его внешнему виду, он явно был из мира сего, и у меня появилась надежда, что возможно из этого заколдованного города есть выход в мой мир. Мир не совершенный, плохой, где стукач на стукаче, и ментов как гавна, где каждый тебя хочет обмануть, подставить, где нельзя никому доверять и раскрыть свой внутренний мир, и чтобы выжить, надо жить по их правилам, опережать своей жестокостью их жестокость и опасаться сказать вслух то, что ты действительно хочешь промолвить. Но только сейчас я понял, как я хочу обратно туда в этот несовершенный, но мой мир.
Как я догадался позже, обнаруженный мною мужчина был сторожем трамвайного депо, и как присуще всем сторожам, не только трамвайных депо, на вверенном ему посту, он всегда был мертвецки пьян.
Я радостно подбежал к нему, и легонько пощупал его. Я еще боялся, вдруг это всего лишь фантом или плод моего воображения. На что он, не утруждая себя открытием глаз, что то недовольно прохрипел.
«Он настоящий!»: возрадовался я.
Моей радости не было предела, я наклонился и принялся его крепко обнимать по братски. На что мужичек, открыл один глаз и удивленно на меня посмотрел. Ему видать показалось, что я его обнимаю не совсем по братски, а как то по иному. Он немного напрягся, и открыл второй глаз.
«Батя, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть!»: радостно обратился я к нему.
В его глазах я прочитал изумление, видать по всему, в жизни было мало людей, кто проявлял такую радость при встрече с ним. Наверное, у него закралось подозрение, что моя радость, вполне возможно, ему будет вовсе не в радость. Но он был сильно загашен, видать, по большому счету, и терять ему особо было нечего, и он, отвлекся, ушел в сон и захрапел.
Я же надеялся, что он сможет прояснить ситуацию, и начал его дергать за плечо. Сторож неохотно открыл глаза и еще раз посмотрев на меня, не нашел что сказать и снова их закрыл.
«Батя, а ты как попал в страну трамваев?»: взволнованным голосом обратился я.
Батя внимательно посмотрел на меня, хотел что то ответить, но резко передумал и опять ушел в сон. Тогда я его сильнее потряс за плечи и громко повторил свой вопрос: «Как ты сюда попал батя?»
Он снова проснулся и, во весь рот зевая, недовольно промолвил - «Как все!»
«Это как?» - взволнованно переспросил я.
Он уже понял, что я не отстану, и решил пофилософствовать. Человеку, пребывающему под сильным действием галлюциногенных лекарств, глубокая философия и поиск первопричин неудач спившегося работяги, это пожалуй самое последнее, что мне нужно было в тот момент. Он, наверное, этого не знал, хотя, скорее всего, ему вообще было похер.
Я видно его спровоцировал на откровенный разговор, он достал сигарету, и закурив ее, задумчиво промолвил: «Как попал, как попал сюда?»
«Как все сюда попадают, в школе плохо учился, жену дома бил, сильно бухал на прошлой работе!»
Наверное впервые за жизнь я пожалел, что плохо учился в школе. Жену я не бил, по причине, что ее у меня не было. На роботе я тоже не бухал, так как, по возрасту, еще не работал. Как я понял, это наказание всевышнего, сюда он ссылает последних ублюдков.
«Почему всех под одну гребенку: я всего лишь плохо учился в школе, а наказали меня по всей строгости, как и этого отброса!» - про себя возмутился я.
Хотя, если бы у меня была жена, вполне возможно, ее было бы за что бить, если была работа, а что там делать, как не бухать? Так что высшие силы меня изучили и типа предотвратили мою полную моральную деградацию.
«Несправедливо, ох несправедливо!»: осуждающим взглядом посмотрев на небо, возмутился я.
«И давно ты тут?»: продолжал я допрос.
«Уже пят лет!»
«Пять лет!»: в ужасе повторил я.
- За гоп-стоп по первому разу меньше дают! – про себя подумал я. - Вот это вляпался!
«Это и мне придется, как минимум, пять лет здесь провести!»: эта мысль меня уничтожала.
Я был подавлен и разбит, я осмотрел мое место обитания и начал прикидывать, что я тут буду делать.
«А еще какие то люди здесь есть?
- или телки например? - с надежной в голосе, добавил я.
«Нет, я тут один!»: выпустив дым изо рта, ответил мужик.
- Насчет телок даже не надейся, даже последняя шалава Валька с гастронома на углу отказалась на ночную прийти! – добавил он.
Я был в шоке, даже последняя шалава Валька к нам не придет. Следующие пять лет, а может и всю жизнь, я проведу среди трамваев в компании этого алкаша и Губы.
«Меня кто то проклял!»: теперь уже понял я.
«Только за что, кто меня мог так возненавидеть?»: аж прослезился я.
Я быстро прикинул и, в принципе, всплыло очень много факторов, за что меня можно было проклясть, также передо мной промелькнуло с десяток лиц, кто мог мне и худшего пожелать, и я решил поменять тему для размышлений.
«Батя, а тут вообще хоть что то еще кроме трамваев есть?»: со слабой надеждой переспросил я.
«Вообще нихера, одни трамваи!»: подтвердил он мои наихудшие опасения.
Я еще раз, беглым взглядом, осмотрел мою тюрьму и, уже без надежды услышать что то хорошее, обратился к нему: «И что, ты тут безвылазно пять лет, а не пытался отсюда как то выбраться?»
«Нахрена?»: возмутился алкаш.
- Ну как нахрена, как тут можно жить? – возмутился я.
«А мне тут нравится, тишина, спокойствие, никто не трогает, начальство никогда не видел. Вообще, как мне говорили мужики, отсюда вообще никто сам не уходит, только разве что на кладбище!»
Закончив свой спич, он начал противно смеяться, его громкий смех разрывал мой мозг из середины. После этого ответа я остолбенел, я потерял интерес к беседе, так как, чем дальше, тем открывались все более худшие подробности.
Я отошел от него и, в приступе безумия, начал хаотично бегать между трамваями и кричать в панике: «За что?» «За что?»
А в это время, беспрестанно, в моих ушах звучала его последняя реплика: «отсюда разве что на кладбище!»
Мой крик даже привел в чувство Губу, он выбрался из трамвая и обратился ко мне: «Ты не помнишь, мы уже были у моей мамы или нет?»
- Дебил, что не видишь, мы в трамвайном городе, тут кроме них нихрена нет и отсюда нет выхода, я встретил одного чувака, так он тут уже пять лет торчит!
Губа проработал мой эмоциональный спич и, с ужасом, заметил - Так что, это мы не сможем доехать к моей маме лет пять?
«Идиот, ми никуда не можем отсюда выбраться!»
«Чувак сказал: одна дорога на кладбище!»
Губы лицо перекосило, и он выдал – И нахрена мы сюда приехали, лучше бы поехали к моей маме!
Я не смог сдержать, распирающей меня злости, подобрал щебенку и, со всей силы, запустил в Губу. Я его просто ненавидел, мало того, что это он нас сюда завел, так еще и тупит, когда срочно надо что то предпринимать. Камень попал ему в грудь, он согнулся и приступил жалостно стонать.
Я опять принялся изучать место нашего заточения, ничего не изменилось, трамвай на трамвае - не радостно заключил я.
«Саня, мне трамвай чем то выстрелил в грудь!»: простонал Губа.
Я посмотрел на согнутого Губу и не на шутку разволновался.
«В укрытие!»: прохрипел я.
Мы спрятались за стенкой барака и внимательно следили за неподвижными трамваями. Они начали проявлять агрессию, это уже начинает быть не смешно. Я выглянул из укрытия, близстоящий трамвай внимательно рассматривал меня своими фарами, видно ждал от меня действий. Они не спешили нас добивать, видно понимали, что это дело техники, так как мы полностью в их власти. По всему видно, они решили с нами поиграть как кошка с мышкой.
Тут, внезапно, что то сильно скрипнуло, и мы, в панике, начали бегать между трамваями. Я решил бегать зигзагами, чтобы не дать возможности им точно прицелиться. Во время пробежки, я изучил их слабое место, и мы с Губой залегли между рельсами.
«Тут они нас точно не достанут!»: злорадным голосом заметил я.
Я не сам придумал, где нам спрятаться, я вспомнил какой то фильм про партизан, и применил их знания на практике. Кто бы мог подумать, что это мне пригодиться в мирное время? Вот так, внимательно смотрите фильмы про войну, это, в будущем, может вам спасти жизнь.
«Губа, что там трамваи делают?»: шепотом спросил я.
«Молчат суки!»: злобно ответил он.
«Жаль гранат нет, так бы вы им показали!»: с ненавистью заметил я.
«Что будем делать?»
«Можно начать подрывать рельсы, и они нас не догонят!»: вставил Губа.
«Я ж сказал дебил, гранат нет!»
«Та я забыл!»: оправдывался Губа.
Губа уже понял всю серьезность ситуации, забыл про свою маму, про свой дневник и не полученные в детстве подарки, и начал думать по теме. Вообще, когда он был сильно перепуган, он часто лучше думал, чем я.
«Можно взять в заложники главного, и он нас выведет от сюда!»: начал предлагать Губа дельные вещи. Он видно тоже уже вжился в роль бравого партизана.
Я поднял голову и принялся рассматривать трамваи: теперь их фары были выше моей головы, и как я понял, они нас утеряли из виду. У нас была фора - внезапность, этим я и собирался воспользоваться.
«Они сука все одинаковые, я не знаю, кто здесь главный!»: с досадой заметил я.
«А как же узнать?»
«Давай у твоего знакомого мужика спросим!»: выдал Губа.
«Идея!» согласился я.
Если Губа начал предлагать дельные вещи, значит он сильно перепуган: понял я. Но это не очень хорошо, в таком состоянии он способен только быстро убегать от противника, в бой его бесполезно брать, убежит скотина: также осознавал я.
По совершенно непонятным мне причинам, Губа резко встал на ноги и принялся струшивать грязь со своих штанов. Его врожденная чистоплотность часто выводила меня из себя, так как она зачастую была не в тему. Когда он внезапно обнаруживал грязь на своих кроссовках или штанах, он мог забыть про все на свете, и начать их чистить даже посередине проезжей части в час пик. А так как зебрами он никогда не пользовался, казалось даже он это принципиально делает, это довольно таки было опасно.
«Идиот прячься, тебя сейчас застрелят!»: выкрикнул я.
Губа проигнорировал меня и продолжил оттирать штанину. Тогда я резко вскочил из укрытия, повалил его на землю и затащил обратно.
«Что ты делаешь?»
«Та что то забылся!»: оправдывался Губа.
- Ты урод нычку спалил! – прошипел я.
Больше не буду – оправдывался Губа.
- Сейчас идем к этому мужику. Ползком перебираемся, голову не высовывай!»: выдал я план действий.
И так мы, между рельсами, поползи в указанную мной сторону. До меня начали доноситься звуки разрывающихся вдалеке снарядов и, мне казалось, что у меня над головой свистят пролетающие мимо пули. Видать, я всерьез решил, что мы на линии фронта. Указанная мною сторона оказалась не правильной, но это, в принципе, не удивительно. Мы, пробираясь под трамваями, приползли к глухой стене, и я уперся головой в бетонную бровку.
«Ты видишь какая высокая стена, хрен перелезем!»: заметил я.
«Да!»: согласился Губа, даже не удосужившись посмотреть на стену.
Я не отчаивался, мы развернулись и поползли в обратную сторону. Единственное, что меня тогда волновало, это то обстоятельство, что у меня нет гранат или динамита. Я чего то был уверен, был бы у меня хоть один ящик гранат, и мы еще тут посмотрели, кто кого.
Облазив на своих животах почти все депо вдоль и поперек, и впитав в нашу одежду всю здешнюю грязь, мы наконец то обнаружили того мужика.
Мы подползли к нему поближе. Он продолжал, на прежнем месте, мирно дремать на стуле. Мы затаились в укромном месте, и я принялся разрабатывать тактику дальнейших действий. Спешка и необдуманные поступки могли все испортить.
- Видишь спит сука, сейчас у него выпытаем, где здесь главный трамвай, - тихо промолвил я.
- А с чего ты решил, что он так нам просто все и скажет. Может вообще он с ними заодно? - шокировал меня Губа своим выводом.
Губа, когда действительно чего боялся, начинал думать как гений, и сейчас я считал его таковым.
«Действительно, может он лазутчик и специально меня дезинформировал?»: задумался я.
«Ты голова Губа!»: заявил я, хотя раньше и представить не мог, что я когда то до этого докачусь, чтоб озвучить такую фразу.
Мы, прячась за рельсами, решили немного последить за ним. Он продолжал спать, иногда издавая громкий храп. Возможно, он и не спал, а притворялся, не исключал я.
«Что делаем?»: нервно спросил Губа.
«Вообще брать в заложники трамвай нет ризона!»: заметил я.
«Почему?»: удивился Губа.
«Он может и человеческого языка не знает. Они же трамваи и разговаривают на трамвайном!»
- Возможно, мы ему и пригрозим разбить все окна и поотрывать нахер сидушки, он нам все расскажет на трамвайном языке, а мы что то поймем? Переводчик нужен.
«Логично!»: согласился Губа.
- Да, блять че я в школе не учился – расстроился он.
- Расслабься, в наших школах не было такого предмета – заметил я.
- И нахер тогда эти школы?
- Верно заметил – согласился я.
Я тоже часто задумывался, нахера та школа, в реальной жизни все ж не так?
«А я даже об этом не подумал. Молодец Саня, у тебя голова варит!»: искренне похвалил меня Губа.
Я продолжал изучать действия этого мужика, он спокойно спал, значит ничего его не беспокоило. Он их - я уже был в этом твердо уверен.
«Ты Губа как в воду смотрел - это их шпион. Он мне сразу не понравился: я ему одно, а он мне всякую фигню несет, баки забивает - жену бил, бухал на работе, нахер оно мне? Он тупо с ними заодно!»
- А может он вообще их главарь? – предположил Губа
Я посмотрел на этого мужика другими глазами, теперь он мне не казался таким приятным, как при первой встрече. Да и безобидной его пропитая рожа вообще не выглядела. Изучая пропойца, я осознал, какой опасности подвергал себя, когда его по дружески обнимал.
- Не исключено что главарь, и если даже не главарь, то точно, какой то руль- заметил я.
- Что делаем? - торопил меня мой друг.
- Надо брать его в заложники, будем пытать, пока правду не расскажет тварь, - предложил я.
«Сейчас выбегаем и начинаем тупо убивать!»: расхорохорившись, промолвил Губа.
«Поехали!»: скомандовал я.
«Секундочку подожди!»: попросил Губа, присел на корточки и приступил чистить штанину.
«Перестань тупица!»: злобно заметил я и отвесил ему оплеуху.
«Все с богом!»: взбодрившись, промолвил он и вскочил на ноги.
Мы резко выскочили из нашей засады, и с воинственными криками «Ура!» подбежали к мужику.
Я схватил его за воротник и, приступив остервенело трясти, резко выкрикнул: «говори падло, как отсюда выбраться или ты нежилец!»
Мужик открыл глаза и перепугано посмотрел на меня.
«Где выход, я тебя раскусил, ты с ними сука!»: продолжил я.
«Что, что вам надо?»: перепугано пробубнил он.
«Кто главный трамвай?»: смотря прямо ему в глаза, жестко спросил я его. Мужика рожа скривилась от удивления.
«Не понял?»: проглотив слюну, сухо спросил он.
«Кто из них главный?»: указав пальцем в сторону трамваев, продолжал я допрос с пристрастием.
Мужик видно догадался, что он имеет дело с умственно отсталыми агрессорами и решил вести себя как можно спокойней. Тут, в принципе, рукой подать до Фрунзе 103, городского психиатрического диспансера, расположенного в Кирилловской церкви. Вполне возможно, мы не первые люди с явными психическими расстройствами, которые забрели в это тихое депо, на смену к этому мужику.
«Ребятушки успокойтесь, все в порядке, берите все что надо и уходите!»
«Сука не съезжай, быстро говори, кто здесь главный трамвай!»: с ненавистью смотря ему в глаза, заявил Губа.
«Что тебя сынок беспокоит?»: тоном врача, лечащего безнадежного больного, нежно обратился он к нему.
Сторож нам не перечил, и не строил из себя героя, это возможно и спасло ему здоровье, а может и жизнь, мы оба были в полном неадеквате.
- Мразь, продать нас трамваям, ну ты и гнида – промолвил Губа и сплюнул на пол.
У мужика видно мозг разрывался от мыслей, и он уже видать осознал, что работа в депо ночью не такая уж безопасная и спокойная.
- Клянусь, я никого не продавал в жизни – завопил мужик.
- Знакомая песенка, начинай сначала – кривляясь, пробубнил Губа
- Саша он не понимает, кончаем его!
- Берите все что хотите и уходите!
- А что у тебя есть? – отвлекшись от главного, заинтересовался Губа.
- Вот полпачки Примы, чекушка в подсобке, больше ничего, берите и уходите! – жалобно промолвил охранник.
- Постой, постой, куда уходить, отсюда что выйти можно? - прокричал я.
«Та вот выход!»: кивком головы, он указал на дверь в заборе.
Дверь действительно была, почему я раньше ее не видел? Странно очень странно, я мог поклясться на что угодно, ее там раньше не было.
Может этот алкаш злой колдун? Тупо нам наколдовал дверь?
- Не, не может быть! – изучив его прибацанный взгляд, признал я.
Слишком какой то попущенный для колдуна, и если бы умел колдовать, сейчас мог бы и нас заколдовать – проанализировал я.
« Может просто терен противоядие от колдовства?» - задумался я.
«Бред»
«Где ключи?»: опять принявшись его трясти, злобно спросил я.
«Да она открыта!»: растеряно улыбнувшись, ответил он.
Я отпустил мужика, и, борясь с волнением, приближался к двери. Я не верил ни единому его слову, там за дверью могло быть что угодно: ловушка, вход в еще какой то странным мир, например троллейбусный или автобусный. А может просто засада вооруженных до зубов фашистов, гвардейцы кардинала, Али Баба и сорок разбойников, тени забытых предков, Чингачгук Великий Змей, Тимур и его команда, Робинзон Крузо, дети капитана Гранда. Сам капитан Гранд.
«Причем тут Гранд со своим выводком и какую они могут нести угрозу для меня? Они ж по фильму вроде как хорошие?» - задумался я.
- Но они ж не знают, что я тоже хороший.
- А что я хороший? – серьезно задумался я.
- Ну так иногда – неуверенно ответил сам себе на поставленный вопрос.
- Ну не спорю, бывали спорные моменты, но им та ничего плохого не делал.
- А что я им мог плохого сделать, мы даже не пересекались в жизни?
- За кого ты нас держишь сука, что значит полпачки Примы, чекушка, давай при мне выворачивай карманы падло – донеслось до меня.
Это Губа продолжал допрос сторожа.
«Ну даже если они меня примут за хорошего, Губа точно спалится.»
Так что получалось, и они нам враги и Гранд и дети его и Чингачгук и все остальные.
Весь мир против нас, силы добра и зла нашли повод объединиться и скрестили мечи над нашими многострадальными головами - понял я и озадачился.
«Да не важно. Нахер я этим голову засоряю!» - выбросил я эту тему из головы.
Я взялся за ручку двери, мое сердце забилось как барабан, и я легонечко повернул ее. Я закрыл глаза и, переступив порог, открыл их. Передо мной предстал город во всей своей красе, если так можно обозвать квартал Куреневских гостинок.
«Губа побежали!»: радостно прокричал я.
Мы вышли на улицу, на другой стороне стояли дома, это был город людей.
«Свобода, мы спасены!»: ликовал я.
Мы довольно долго радовались и вымотанные и уставшие присели на трамвайную остановку. И так как то вообще неожиданно, буквально за одну секунду, я пришел в себя и мой мозг вернулся на свое место. Правда не исключаю, что эта секунда, на самом деле, длилась несколько часов. Я понял, где мы, и теперь меня волновали две проблемы: чем выводить мазут со штанов и футболки и как нам добраться домой.
«Идем Губа домой!»: обратился я к нему.
Он еще был под действием лекарства, нихрена себе лекарство должен я сказать, хотел бы я посмотреть в глаза фармацевту, прописывающему такие таблетки тяжелобольному. Что вообще может быть хуже, чем глюки под этим средством? Да мы живы остались совершенно случайно, это явно был побочный эффект этих таблеток.
Губа на меня посмотрел перепуганными глазами и видно, что-то хотел сказать. Я догадался, что у него на уме и решил его опередить.
«Слушай Губа, если ты еще раз за сегодня скажешь, что тебе надо к маме, я тебя забью ногами! Сука, я из за тебя испортил все свои кишки, лучше бля молчи, ничего не говори!
Губа понял, что я не шучу, он хорошо чувствовал мое настроение и промолчал. Хотя я, по его глазам догадался, что он, до конца, не отказался от идеи посетить сегодня мать и показать ей дневник.
Пешая прогулка домой, около трех километров, полностью вымотала нас, но зато окончательно вернула в реальность. Очень быстро, я перестал восхищаться своим миром, в который еще совсем недавно так стремился и больше всего желал попасть. Социалистическая реальность - это промзона, кварталы заводов между Подолом и Куреневкой вообще радовать не могут, они и не для этого были построены. На меня промзона всегда навевала грусть, больше чем кладбище, да я ее так и воспринимал – кладбище заживопогребенных. Но, как бы ни было, в этом мире, у тебя ж есть возможность избегать такие места, если они тебя так напрягают. Ходи там, где тебе нравится, если здесь напряжно. И сейчас я себе мог это позволить.
Вот так, не ценишь то, что имеешь, когда оно есть, я в принципе не один таков.