Глава пятнадцатая
Утро вторника
– СЕГОДНЯ У НАС чоризо и яйца.
– Вы купили тортильи?
– Конечно. Смотри, вот же они.
Громкие голоса разрывали тишину в комнате, сопровождаемые музыкой кантри. Кензи подползла ко мне и закрыла лицо рукой.
– Боже, там что, пожар?
– Они всего лишь обсуждают завтрак, – прошептала я.
Она недовольно цокнула и придвинулась поближе ко мне, вероятно, все еще мечтая о Винсенте. Фу!
На верхнем ярусе кровати Моника жалобно застонала, и Лин закрыла ее голову подушкой. Часы показывали половину седьмого утра. Это был единственный минус ночевок у Моники. Ее мама и тетя даже не пытались вести себя хоть чуточку тише. А еще эта музыка на полную громкость... Вы серьезно? Я села в кровати, немного поморгала и окончательно проснулась. Натянув джинсы, я покинула своих ворчащих полусонных подруг.
– Ах! – воскликнула мисс Санчес, когда увидела меня.
Мы расцеловались, и с ее старшей сестрой и матерью тоже.
– Buenos dias! – сказала я, стараясь перекричать музыку, и они обе ответили мне лучезарной улыбкой.
Моника предпочитает говорить по‐английски, так что женщинам Санчес очень нравится, что я говорю по‐испански. Мисс Санчес переехала в Штаты, когда ей было восемнадцать, а ее старшая сестра и мама лишь пять лет назад, так что их английский еще хромал. Несколько минут мы болтали по‐испански, пока Моника не ввалилась, щурясь и моргая спросонья. Ее мама и тетя принялись потешаться над ней. Моника попыталась выключить радио, но бабушка звучно шлепнула ее по руке.
– Ах! – воскликнула мисс Санчес, когда увидела меня.
Мы расцеловались, и с ее старшей сестрой и матерью тоже.
– Buenos dias! – сказала я, стараясь перекричать музыку, и они обе ответили мне лучезарной улыбкой.
Моника предпочитает говорить по‐английски, так что женщинам Санчес очень нравится, что я говорю по‐испански. Мисс Санчес переехала в Штаты, когда ей было восемнадцать, а ее старшая сестра и мама лишь пять лет назад, так что их английский еще хромал. Несколько минут мы болтали по‐испански, пока Моника не ввалилась, щурясь и моргая спросонья. Ее мама и тетя принялись потешаться над ней. Моника попыталась выключить радио, но бабушка звучно шлепнула ее по руке.
– Ты не расчесать свой волосы! – ругалась на нее тетя.
– Еще слишком рано, – недовольно пробурчала Моника. – Неужели мы не можем взять за правило вставать в восемь по выходным?
– Не есть выходные, – возразила бабушка. – Есть вторник.
– Но сейчас же весенние каникулы!
Она устало опустила голову на стол, и в этот момент вошли Лин и Кензи.
– Ты слишком поздно легла, – сказала ей мама. – Мы не виноваты, что ты не выспалась.
– Обожаю эту песню!
Кензи начала двигать бедрами в такт песне про девочку-провинциалку, обычно звучащей из грузовиков дальнобойщиков. Миссис Санчес пританцовывала у плиты. Она была совсем миниатюрная. Должно быть, длинные ноги достались Монике от отца. Только мы сели за стол, чтобы позавтракать, как вдруг зазвонил мой телефон, высветив неизвестный местный номер. Сначала я решила не отвечать, а затем подумала, что это мог звонить папа с нового телефона из своей квартиры. Так что мне пришлось встать и переместиться в коридор.
– Здравствуйте!
– Да, здравствуйте. Это миссис Маколли из «Бутика Клары». Могу я поговорить с Зэй Монро?
Женщина из торгового центра!
– Да это она... то есть, это я.
– Я звоню, чтобы спросить вас, сможете ли вы выйти сегодня на свой первый рабочий день?
Мое сердце екнуло.
– Этим утром? – Я посмотрела на часы, показывавшие ровно семь. – Во сколько мне подойти?
– К девяти часам. Для начала мы с вами обсудим вашу зарплату и график работы. Если условия покажутся вам приемлемыми, у нас будет час до открытия торгового центра, чтобы ознакомиться с кассовым аппаратом и заполнить необходимые документы.
Ого! Голова пошла кругом от волнения.
– Так... значит, вы берете меня?
– На испытательный срок, да.
– Спасибо вам! Договорились, я приду к девяти. Я улыбалась так, что, кажется, она заметила это даже сквозь трубку телефона.
– Очень хорошо. Прошу вас не опаздывать. До скорой встречи.
С этими словами она повесила трубку, и я, повизгивая, вбежала обратно на кухню. Под шквалом вопросов и требований доесть завтрак перед уходом я быстро умяла содержимое своей тарелки и поспешила домой, чтобы успеть принять душ и подготовиться. Когда я уходила, Зеб все еще спал, так что пришлось оставить ему и маме записку, прежде чем тихонечко закрыть дверь.
Освоить кассу оказалось несложно, и мне понравилось пиликанье сканера покупок. Честно говоря, на моей первой работе мне нравилось буквально все. Я помогла миссис Маколли распаковать новую партию товара и разместить его на прилавках и вешалках.
– Я очень щепетильно отношусь к инвентаризации и описи своих товаров, – строго сказала она. – Если что‐то будет украдено, я наверняка об этом узнаю.
Я немного помолчала и обиженно посмотрела на нее.
– Я не стану красть.
Она посмотрела мне прямо в глаза, чуть откинув назад голову.
– Сотрудница, вместо которой я взяла вас, позволяла воровать своим друзьям.
Миссис Маколли украдкой взглянула на видеокамеру, висевшую в углу помещения, я понимающе кивнула и, пытаясь прогнать обиду, сказала:
– Я этого не допущу.
Эта женщина уже обожглась однажды, поэтому не стоило принимать ее слова близко к сердцу.
– Хорошо. Иногда придется во время смены оставаться одной, и тебе будет доверено закрытие и снятие кассы. Для этого требуются зрелость, честность и ответственность.
– Да, мэм, – сказала я, мысленно представляя, как буду справляться со всеми задачами одна, испытывая гордость от этого.
Она отправилась за стойку, и я последовала ее примеру. Когда вошел покупатель, она погнала меня за кассу, и в мгновение ока я уже была на месте и улыбалась женщине с маленьким ребенком.
– Добро пожаловать в «Клару», – громко воскликнула я. – Дайте мне знать, если вам понадобится моя помощь.
Женщина кивнула и приступила к изучению товаров. Я украдкой посматривала на нее, не таращась в открытую, чтобы не напугать. Когда она выбрала все, что хотела, и понесла на кассу, руки у меня задрожали и я едва не забыла все, чему только что научилась, однако в итоге все сделала правильно. Миссис Маколли попыталась выпроводить меня на обеденный перерыв, но я огорошила ее, сказав, что не голодна. По правде говоря, с собой у меня не было ни гроша, чтобы пообедать. Желудок продолжал жалобно урчать, но я вполне могла потерпеть до прихода домой.
Компания парней бродила около нашего бутика, и я ненароком встретилась взглядом с одним из них – это был Флинн Роджерс. Я помахала ему рукой, он как будто не узнал меня и начал оглядываться, в итоге вопросительно указав пальцем на самого себя. Я усмехнулась и кивнула ему. Он сказал что‐то своим приятелям и зашел внутрь. Я заметила, что его щеки с едва заметными веснушками слегка покраснели, когда он подошел ко мне. Он довольно высокий парень. Я поймала себя на мысли, что никогда толком не обращала на него внимания.
– Привет! – сказала я. – Слышала, ты всю ночь готовился.
– Ну... – Он почесал затылок, смущенно улыбнувшись. – Так это ты была за окном?
– Ага, я и мои любопытные подружки. Удачи на прослушивании.
– Спасибо.
Миссис Маколли кашлянула и направилась в нашу сторону. Вот черт.
– Увидимся, – выпалила я.
Он понял мой намек и поспешно ретировался. Миссис Маколли с недовольным видом наблюдала за его бегством, прежде чем вернуться к своим делам. Н-да, она кремень. В два часа она отпустила меня, проинструктировав относительно завтрашнего утра. Я уходила летящей походкой, чувствуя себя как никогда взрослой и независимой. Я решила написать девчонкам о своем первом рабочем дне, прежде чем уехать с парковки.
Я: Обожаю свою работу!
Кензи: Е-е-е-ей!
Я: Где мы тусим сегодня вечером?
Моника: Без понятия, но что-нить придумаем.
Лин: *смайлик-поцелуй*
Кенз: Ребят?
Я подождала, пока она не скажет то, что хотела, и когда продолжения не последовало, у меня появилось плохое предчувствие.
Я: Пжста, скажи, что придешь. Выдержав паузу и скрипя зубами, я добавила: Можешь взять с собой Винса, если хочешь.
Кенз сразу ответила: Е-е-ей! Его не будет в городе некоторое время, но, когда он вернется, я обязательно возьму его. Спасибо!
М-да. Как раз то, что нам было нужно. Прицеп в виде парня. Стеснительного, казавшегося милым, но все же парня, с которым мы не сможем быть самими собой и который разрушит нашу девичью идиллию. С кислой миной я завела машину и прежде, чем выехать с парковки, услышала странное постукивание с одной стороны машины. Сердце застучало с бешеной скоростью, и я пулей вылетела посмотреть, в чем же дело. Боже мой. Одна покрышка сдулась! Что мне делать?
Я написала маме, и она тут же в панике перезвонила мне с работы.
– Нам не по карману новая покрышка, Зэй!
Мои глаза наполнились слезами.
– Ну извини! Как будто я специально проткнула ее!
– Я знаю. – Она вздохнула и заговорила деловым тоном. – Послушай, я не могу уйти с работы.
Я сейчас тут одна, а в печи подходит закваска. Я дам тебе номер страховой компании. Тебе нужно будет позвонить им и сообщить, где ты сейчас находишься. Они эвакуируют тебя в «Автомастерскую Руддика», и там ты скажешь, что я зайду к ним после работы и оплачу ремонт.
– Я понятия не имею, как общаться со страховой и с автомеханиками! – Я была в панике. – А что насчет папы?
– Он тоже на работе. Зандерия, мне нужно, чтобы ты была взрослой. Сейчас я вышлю тебе всю информацию. Позаботься обо всем. – На этом она повесила трубку.
Я стояла, уставившись на телефон и дрожа всем телом. Эта проблема для взрослых. Мне было неуютно. Мама прислала мне номер страховой, номер нашего полиса и телефон автомастерской. Руки дрожали, пока я набирала телефон страховой. Женщина на том конце провода с легкостью успокоила меня и сделала все сама. Она сообщила, что эвакуатор подъедет ко мне через двадцать минут. Я села в машину, раздраженная непредвиденной потерей времени, и принялась ждать эвакуатор, который вскоре появился и прицепил меня к себе. Мужчине, работавшем на нем, было далеко за сорок, он был маленький и сухой. Он казался вполне приятным, пока не указал на кабину своего тягача со словами: «Запрыгивай». Фу! В кабине пахло грязью и чем‐то кислым. Всю дорогу я провела, продумывая способы самообороны в случае, если старичок начал бы приставать ко мне. Однако он вел себя спокойно и учтиво. Когда мы подъехали к «Автомастерской Руддика», мое сердцебиение вновь участилось.
– М-м, я должна вам заплатить?
Напомню, что с собой у меня не было ни гроша.
– Нет, – сказал он. – Ваша страховка покрывает услуги эвакуатора.
Я облегченно выдохнула и поблагодарила его, прежде чем пойти в шиномонтаж. Первое, что я увидела, было знакомое лицо человека в синей кепке с логотипом мастерской и в такого же цвета спецовке на кнопках с логотипом на кармашке. Это был Джоэл, парень из школы, по слухам, наркоторговец и мой школьный проводник. Униформа подчеркивала его яркие синие глаза. Увидев, как я вошла, он на секунду замер, а затем оглянулся на двоих мужчин снаружи мастерской, возившихся с грузовиком на домкрате. Прежде, чем обернуться, он снял свою кепку и спрятал где‐то за спиной. Затем посмотрел на меня.
– Зэй Монро. – Его взгляд упал на тягач, стоявший за моей спиной. – Что же у тебя приключилось?
– Покрышка сдулась. – Я подошла к прилавку, все еще слегка дрожа. – У меня с собой ни гроша. Моя мама может зайти к вам после работы, чтобы заплатить?
Я не стала говорить ему, что у мамы с деньгами тоже не густо. Родители всегда умеют выпутываться из подобных щекотливых ситуаций, и все же меня терзало невероятное чувство вины.
– Конечно. Кэрри Монро, да?
– Ты знаешь мою маму?
Он пожал плечами.
– Она периодически к нам заходила, вот и запомнил. А с ней Зандер.
Ого, он знаком с моими родителями?
– Что ж, давай посмотрим, – с этими словами Джоэл вышел из‐за кассы.
Я последовала за ним к двери, наблюдая, как он быстро натянул рабочие брюки и пошел дальше вальяжной походкой. Он присел рядом с почти полностью сдувшейся шиной и провел по ней рукой, внимательно рассматривая ее.
– А вот и причина, – сказал он, его рука скользила по внутреннему своду покрышки. – Это шуруп. – Он торжествующе взглянул на меня. – Посмотрим, удастся ли мне его вытащить и залатать дырку. Ты можешь посидеть, пока я сбегаю за инструментами.
Я кивнула и села на бордюр, вызвав у него приступ смеха.
– Вообще‐то, я имел в виду «посидеть в машине», но я не против, если ты останешься тут, со мной.
Я почувствовала, как краснею, и кивнула ему. Да, сегодня я – сплошное несчастье. Я сидела там, чувствуя себя идиоткой, пока он бегал за инструментами. Затем я наблюдала за его работой и была впечатлена, видя, как напрягаются его бицепсы и трицепсы, пока он возился с покрышкой: поднимал машину домкратом, вытаскивал шуруп, латал дыру и заново накачивал шину. Его руки были перепачканы, а под его светлыми волосами выступали капельки пота. Он выглядел более чем привлекательно. Я бы поцеловала его. Увлекшись похотливым рассматриванием Джоэла, я подпрыгнула от неожиданности, когда он хлопнул рукой по покрышке и сказал: «Больше не сдуется». Я встала, отряхнув попу.
– Получается, нам не нужна новая покрышка?
– Не-а.
Слава богу!
– Сколько я тебе должна?
Он снова пожал плечами, доставая тряпку из кармана и рассеянно протерев руки.
– Не беспокойся об этом. Скидка по дружбе.
Чувство благодарности захлестнуло меня, и глаза снова увлажнились. Он заметил это, озабоченно посмотрев на меня.
– Ты в порядке?
Я хотела обнять его, но не стала, ведь он был на работе.
– Да, – я прокашлялась и сглотнула. – Просто у меня была тяжелая неделя. Огромное тебе спасибо, ты меня выручил.
– Только не говори моему отцу.
– Твоему отцу?
Он указал большим пальцем на вывеску.
– Владелец. Он тот еще жмот.
– Понятно.
«Автомастерская Руддика». Джоэл Руддик. Я улыбнулась.
– Это будет наш маленький секрет.
– Тогда береги себя.
На прощание он быстро, но широко улыбнулся мне, достал свою кепку и зашагал обратно в мастерскую. Я устала, но была так благодарна ему, что наконец могу позвонить маме и сообщить, что все в порядке.