Аэрос. Сила жизни

Наше путешествие с Кайхо к лесу Сиан продолжалось уже несколько дней. Преодолевая расстояние за расстоянием, мы устремлялись вперед. Вдали уже виднелись верхушки высоченных многовековых елей, которые, как заметил Кайхо, словно часовые, стояли на страже леса.

«Никогда не приближайся к лесу Сиан. Обещай мне».

Голос мамы прозвучал у меня в голове, всколыхнув болезненные воспоминания.

«Но, мама, как же мне исправить прошлое, не нарушив данного тебе обещания?»

Сидя одним из вечеров перед горящим костром, я подставила огню замершие руки, и прокручивала в голове наш разговор с Кайхо, состоявшийся прямо перед отъездом из столицы. Отъезда, который больше походил на бегство.

***

– Мне нужно в лес Сиан. Сможешь меня туда отвести, пожалуйста? – умоляюще взглянула я на Кайхо, который развалился на кровати, играясь с листиком и подкидывая его в воздух.

После того как ушел Даон, за окном успело окончательно стемнеть. Все это время я просидела в кресле, обхватив колени руками.

– Айя...

– Я не стану просить тебя идти со мной к Древу. Просто отведи до границ леса. Пожалуйста.

– Не сейчас, – покачал головой Кайхо.

– Но почему? – воскликнула я, дернув подбородком. – Я ведь должна всё исправить. Только мне под силу возродить дерево и снять проклятие с народа Сорем. А ты единственный знаешь туда дорогу.

Я понимала, что говорю, как обиженный ребенок, но не могла превозмочь себя и отступить.

– Ты устала, и тебе необходим отдых.

– Неправда, – прошептала я.

Кайхо снисходительно мне улыбнулся и встал с кровати. Всё это время я не сводила с него глаз, и не могла не заметить, как он покачнулся.

Краска стыда залила мне лицо.

Каким бы стойким ни казался Кайхо, я видела, что он тоже истощен после прошедшей битвы. Когда он подошел и сел на подлокотник моего кресла, я открыла рот, собираясь извиниться, но Кайхо опередил меня:

– Я отведу тебя в лес, обещаю, Айя. И мы вместе попробуем восстановить Древо. Но ты и вправду устала, нужно сперва отдохнуть.

– Так же как и тебе... Кайхо, прости, мне нельзя было...

Кайхо махнул рукой в ответ, прерывая меня.

– Ты все сделала правильно. Я уже сказал, что не брошу тебя, и к Древу мы пойдем вместе. А за меня не беспокойся, я гораздо сильнее, чем могу выглядеть. А вот ты действительно потратила все свои силы. Я вообще удивлен, как ты еще способна бодрствовать. То, что ты совершила вчера, когда вытащила Кэрена из лап смерти – было невероятным.

При этих словах, ком подступил к горлу. Передо мной встало лицо Кэрена, потерявшее все краски жизни.

– Я думала, что уже слишком поздно, и у меня не получится его спасти. – вполголоса произнесла я.

– Но ты смогла. Это поистине удивительно.

– Кайхо, – я подняла на него взгляд и задала вопрос, который не давал мне покоя. – Как ты думаешь, если бы я научилась обладать этой силой раньше, то смогла бы спасти маму?

Он помрачнел.

– Кто знает как все могло бы быть. Что толку сейчас думать об этом? Мы можем лишь изменить настоящее, – он потрепал меня по макушке и щелкнул по носу, вынуждая слабо улыбнуться, – И ты уже сделала это, подарив Кэрену жизнь. И, возможно, у нас получится превратить дреонов обратно в людей.

Мне показалось, что дверь скрипнула, но поскольку Кайхо не изменился в лице, я сделала вывод, что это просто сквозняк, гуляющий по комнате. Окно было открыто, и из него дул прохладный ветер, кружа по комнате.

– Но должен напомнить тебе, что это очень опасно. Если ничего не получится, ты можешь умереть.

Я пожала плечами.

– Тебе все равно на собственную смерть? – слишком громко воскликнул Кайхо.

– Нет, но я обещала Кэрену, что избавлю королевство от дреонов. И сдержу свое слово, чего бы мне это ни стоило. К тому же теперь, когда королем станет Даон, я не хочу, чтобы что-то омрачало его правление. Он хороший человек, и, если в моих силах помочь ему – я это сделаю. А еще...

– Что? – поторопил меня Кайхо, когда я надолго замолчала.

– Я должна исправить то, что произошло по вине моей матери. Она сделала это из-за меня. Поэтому я тоже несу за это ответственность, – твердо произнесла я, глядя Кайхо прямо в глаза, отметая этим все возражения, которые у него могли возникнуть.

***

Благодаря натренированным лошадям из королевской конюшни, которых нам выделил Даон, их даже не надо было специально подгонять. Почувствовав быстрый темп, они резво неслись вперед, унося нас все дальше и дальше от столицы.

Останавливались мы только для того, чтобы переночевать. Пока я возилась с едой, Кайхо разжигал костер, раздувая высеченную из камня искру магией.

Но чем ближе мы подъезжали к лесу, тем явственней я замечала, что Кайхо что-то тяготит. Он по-прежнему развлекал меня смешными историями, мы задорно смеялись вместе, но иногда, во взглядах, бросаемых на меня, когда он думал, что я не вижу, сквозила затаенная печаль.

Он горевал из-за моей возможной смерти? Или было что-то еще, чего я никак не могла определить?

Сама я старалась не думать, что скоро могу умереть. Не хотела давать возможность сомнениям взять верх. Я сделаю то, что должна. И всё.

Однажды, когда Кайхо был наиболее подавлен, и, сидя на бревне у костра, задумчиво наблюдал за пляшущими языками пламени, я решила отвлечь его от тягостных дум о возможном будущем, и подсев к нему поближе, спросила:

– Кайхо, скажи, а как ты выжил в том лесу, когда проклятие обратило людей в дреонов? Ты ведь был совсем ребенком. Как тебе удалось выбраться из леса невредимым? Да и моей маме тоже...

Кайхо моргнул, и лицо из отрешенного снова приобрело обычное выражение, вернулись расслабленные черты, на губах заиграла легкая улыбка. Он приподнялся на бревне и сел ко мне лицом.

Красная лента в его волосах развевалась под дуновением ветра, сплетаясь с его волосами цвета топленого молока. При взгляде на них, мне часто вспоминались времена в деревне, когда я помогала маме по хозяйству. Часто, после работы она выносила мне теплое парное молоко соседской коровы, которую нам тоже позволялось доить. Наслаждаясь сладким тягучим вкусом, мы обе сидели на лавочке, греясь в лучах солнца, или укрывшись под навесом в непогоду, и подставляли ладони дождевым каплям.

От этих воспоминаний мне не становилось грустно, даже наоборот. Как будто тот факт, что эти воспоминания навевались присутствием Кайхо, делал их еще счастливее.

Огонь отражался в его глазах, и необыкновенные золотисто-оранжевые радужки становились еще ярче от пламени костра. Словно сам свет заходящего солнца плескался в них.

Заметив мою завороженность, Кайхо озорно усмехнулся и подмигнул. Я очень надеялась, что наступившие сумерки скрывают красноту моих щек, хотя вряд ли мое смущение укрылось от наблюдательного взгляда друга. Поразительно, но Кайхо подмечал любую, даже самую маленькую деталь. Как он сам говорил, это длительное путешествие по всему континента научило его осторожности и внимательности.

– Я часто думал почему я тоже не стал дреоном, и скорее всего, проклятье не затронуло ни меня, ни твою маму, из-за силы, что есть в нашей крови. Твоя мама была аэросом, и я тоже. Мне было четыре года, когда все это случилось. Каким-то чудом я добрался до границ леса, где меня нашел лесник, заменивший мне отца.

– Четыре года... – пораженно прошептала я. – Как же ты не испугался, оставшись совершенно один?

Мой друг пожал плечами.

– Я мало что помню о своем раннем детстве. Больше всего воспоминаний у меня осталось от жизни в деревне, где я вырос.

– А как к тебе относились люди?

Кайхо пожевал губу.

– Отец никому не говорил, откуда я взялся. Просто сказал, что теперь у него есть сын. Я у него никогда не спрашивал, но возможно он просто не хотел говорить правду о том, что нашел меня в таинственном лесу, чтобы не обрекать на подозрительные взгляды односельчан.

– Это помогло?

– Немного, – Кайхо сморщил нос и потер его пальцем. – Если честно, то меня всю жизнь сторонились из-за моих способностей. Называли чудаком.

– Они знали о магии? – поразилась я.

– Не думаю. Просто замечали странности вокруг меня. Например, то дверь хлопнет сама по себе, будто бы из-за сквозняка, которого в помине не должно было быть. Или ворох только что собранных листьев вдруг возьмет, да разлетится во все стороны.

– Да ты, я смотрю, был хулиганом, – засмеялась я.

– Что ты, конечно нет, – фыркнул Кайхо и сам же хихикнул. – Разве что совсем чуть-чуть.

Он нагнулся с земли, поднимая веточку, и, повертев в пальцах, бросил в огонь. Её тут же охватило пожирающее пламя.

– Сейчас все привыкли ко мне, и даже радуются, когда я возвращаюсь домой. Особенно дети, они обожают слушать мои истории.

Кайхо нахмурился, и улыбка пропала с его лица.

– Но тогда из всех жителей только отец... вернее, человек, который заменил мне отца, – поддерживал меня, не давал почувствовать себя полностью одиноким. А три года назад его не стало... Прости, – спохватился он, – я не должен был на тебя все это вываливать.

Я взяла его ладонь в свою и положила к себе на колени, мягко растирая пальцы.

– Кайхо, – нежно проговорила я, – ты был рядом, когда я разваливалась на куски. Вытирал мои слезы и утешал. Позволь и мне стать для тебя настоящим другом. Если захочешь выговориться, если тебя что-то тяготит – я обязательно выслушаю. Не таи всё в себе, ладно? Ты всегда можешь мне довериться, помни об этом.

Кайхо поднял на меня свои глубокие глаза, и печаль затопила меня.

– Теперь мы вместе, как ты и сказал. Кайхо, ты больше не один.

После этих слов улыбка снова появилась на лице Кайхо, но в его взгляде, весь оставшийся вечер, по-прежнему, плескалась грусть.

***

В конце седьмого дня пути мы достигли располагавшейся у подножия леса Сиан деревушки. Дома были разбросаны по всей округе, жители занимались обыденными делами. Никто не заметил издалека нашего присутствия.

Две женщины у реки, пробегающей через всю деревню, стирали бельё. Мужчины неподалеку рубили дрова, шутя и веселясь. Дети с громким смехом носились по всей деревне, играясь.

– Ты не говорил, что здесь всё настолько...

– Беззаботно? – с улыбкой проговорил Кайхо. Я кивнула, хотя подтверждения и не требовалось. – Почему это тебя так удивляет? В твоей деревне было не так?

– Так, но... у нас никто ни разу в жизни не видел дреонов... до того самого дня. А тут...

– Ты права, – кивнул Кайхо, поняв, что именно я имею в виду. Лес Сиан начинался сразу за последним домом, стоящим в непосредственной близости к деревьям, ознаменующим границу леса. – Обитая в основном в этом лесу, дреоны часто нападали на мою деревню. Но как ты скоро увидишь, это нисколько не пошатнуло настрой жителей. Дома можно отстроить заново, дыры можно залатать.

– А смерти людей?

– После первого нападения двадцать лет назад они научились жить с этой угрозой. В каждом доме есть подвал, где можно укрыться при необходимости. К тому же, если не провоцировать дреонов – они не станут нападать.

– Но жить, зная, что в любой момент на твоих родных могут напасть – это же ужасно. Разве не проще уехать подальше?

– Здесь их дом.

Этим ответом Кайхо будто поставил точку в разговоре, дернув поводья и направив своего коня к деревне. Мне ничего не оставалось как следовать за ним.

– Кайхо вернулся! Кайхо вернулся!

Несколько ребятишек с визгом выскочили из ближайшего дома и понеслись к нам на встречу. Кайхо на ходу спрыгнул с лошади, и был тут же повален на спину хохочущей детворой. Понаблюдав за их игрой, я перевела взгляд на темный лес впереди.

Деревья безмолвно стояли, покачивая листвой на ветру. Чем дольше я вглядывалась вглубь чащи, тем острее чувствовала, как нечто таинственное затягивает меня туда.

Тряхнув головой, чтобы избавиться от этого зова, который то нарастал, то становился едва уловимым, я почувствовала, что Кайхо наблюдает за мной. В его взгляде сквозил немой вопрос. Через силу улыбнувшись, я кивнула, показывая, что со мной все в порядке. Кайхо явно не поверил мне, но не стал ничего спрашивать и вновь вернулся к игре.

Вслед за ребятами из ближайших домов вышли жители, заинтересовано поглядывая на нас. На лицах многих появились улыбки, когда они увидели поваленного на землю Кайхо в окружении кучки детей. Все они громко смеялись.

Устав от игры, восторженная детвора, с открытыми ртами слушавшая истории Кайхо о его странствиях, сопроводила нас до самого последнего дома, огороженного ровным невысоким забором.

Попрощавшись с ребятишками и пообещав им рассказать еще что-нибудь завтра, Кайхо отворил калитку, пропуская меня вперед. Кусты, росшие вдоль забора, были аккуратно подстрижены, сорняки вырваны. Лужайка перед домом выглядела ухоженной. Складывалось ощущение, что здесь кто-то жил.

– Кайхо, ты же говорил, что твой отец... – вырвалось у меня, и я поспешно прикусила язык.

Но было поздно. Кайхо, который вел под уздцы наших коней по направлению небольшой пристройки, вероятно играющей роль конюшни, развернулся, вопросительно глядя на меня и тут же улыбнулся, поняв причину моей заминки.

– Все в порядке, можешь говорить прямо. Да, мой отец умер. А что ты хотела спросить?

Я обвела рукой площадку перед домом.

– Если кроме тебя, здесь больше никто не живет, то почему всё так ухоженно?

– А, это соседи. Они сами захотели присматривать за территорией, пока меня нет дома. Я пытался отказаться, но они ни в какую, – ухмыльнулся Кайхо. – Ты еще увидишь, как они нагрянут завтра утром с пирогами, чтобы накормить нас.

Пока Кайхо заводил лошадей в стойла, я осматривала местность. На деревню уже опускались первые сумерки. Выйдя из конюшни, он потащил на себе наши вещи, ловко закинув сумки себе на плечи. На мою попытку помочь, он негодующе отшатнулся. При этом чуть не угодил в лужу, отчего сделался еще напыщеннее, пока я еле сдерживала смех. Но я видела, как уголки его губ подрагивают в ответной улыбке.

– Не знаю насчет тебя, но я был бы не прочь вздремнуть, – зевнул Кайхо, заходя в дом и придерживая для меня дверь. – Дорога изрядно умотала.

Я согласно кивнула и прошла внутрь дома, откуда доносился запах пыли и чего-то давно забытого. Я сразу узнала его. Это был запах уюта.

***

Проснувшись на следующее утро под заливистый лай деревенских собак, я быстро привела себя в порядок, оглядывая комнату, в которой вчера вечером расположил меня Кайхо. При дневном свете я смогла рассмотреть висевший на стене над кроватью мех дикого животного. На другой стене были развешаны кинжалы и самодельные луки.

Судя по обстановке, когда-то эта комната принадлежала отцу Кайхо. Заправив кровать, я вышла из комнаты и спустилась вниз по лестнице в кухню. Изнутри дом казался еще просторнее, чем снаружи.

Кайхо уже сидел за круглым столом возле большой печи, в центре просторной комнаты, и уплетал блинчики, которые высокой стопкой возвышались перед ним на тарелке.

– Я не угадал. Сегодня на завтрак не пирог, а блины, – с набитым ртом проговорил он, едва завидев меня. На носу и щеках виднелись следы варенья, миска с которым стояла тут же на столе.

Не сдержавшись, я хихикнула от того, каким смешным он сейчас выглядел. Если вчера мне снова казалось, что друга что-то гложет, то сегодня на это не было и намека.

– Иди сюда, чего ты там стоишь. Еды на всех хватит, – махнул он мне, разливая из графина розовую жидкость.

Я села напротив него, делая глоток из своей кружки. На вкус напиток оказался вишневым компотом.

– Тебя всегда здесь так кормят?

– Обычно да.

Кайхо откусил блин, и слизнув капающее с другого конца блина варенье, прикрыл глаза от наслаждения.

– Ммм, клубничное, – промычал он и подвинул тарелку с миской ближе ко мне. – Угощайся!

Я взяла тонкое тесто и обмакнула один конец в миску с вареньем.

– Моего отца здесь любили, он всегда всем помогал. А после его смерти все почему-то подумали, что обязаны присматривать за домом и мной, когда я возвращаюсь сюда. – промычал Кайхо, дожевывая блин. – Видимо, соседи видят в этом способ отблагодарить его. Я пытался объяснить, что могу сам о себе позаботиться, но они ни в какую. – Он пожал плечами и снова откусил блинчик, мечтательно закрыв глаза. – Но плюсы в их заботе несомненно есть. У меня в жизни бы не получилось приготовить так вкусно.

– Ты так и не рассказал им, что...

– Что я могу управлять воздухом? – Мне нравилась его привычка понимать меня с полуслова. Я кивнула.

– Нет. Я иногда развлекаю детишек, незаметно показывая фокусы, но никто не знает правды. Догадываются, но вряд ли знают. Даже отец не знал.

– Правда?

– Угу. – Кайхо закинул в рот еще один блин. Я подождала пока он прожует. – Возможно он догадывался, что я владею магией, но никогда не говорил со мной об этом.

– А ты что-нибудь помнишь о своих настоящих родителях?

– Нет. Но, наверное, это и к лучшему.

– К лучшему? – не поверила я. – Но почему?

Кайхо, не донеся очередной блин до рта, отложил его на тарелку. Его выражение лица вмиг переменилось, озорные искорки исчезли из глаз, и теперь он смотрел на меня со взрослой серьезностью во взгляде.

– Расскажи мне еще раз о своей маме, Айя. Какой она была?

Я недоуменно нахмурилась, не понимая к чему он ведет.

– Она была заботливой и доброй.

– Что она любила?

– Много чего. Ей очень нравилось наблюдать за природой, движением солнца. Она любила мечтать. Я часто заставала её сидящей вечерами на крыльце, когда она смотрела на горизонт. В те моменты её лицо всегда омрачалось грустью. Словно цветок, она распускалась днем, а ночью закрывалась в себе. Тогда я этого не понимала, но сейчас знаю, какой груз она несла на своих плечах.

– Ты осуждаешь её?

– Нет! – воскликнула я. Это была правда. – Не знаю, что вынудило её породить чудовищ и уничтожить весь народ, но уверена, что это простая случайность. Она не хотела никому причинять вред, я знаю это. – Я помолчала. – Лоэр сказал, что барьер позволил ей выйти из леса. Возможно, покинуть лес было её сокровенным желанием. Не знаю. – я тряхнула головой.

– Иногда, чтобы желание исполнилось, следует заплатить страшную цену, – негромко проговорил Кайхо, словно говорил сам с собой. Его взгляд остекленел, он словно ушел в себя.

Воцарилась гнетущая тишина, в горле у меня встал ком.

Кайхо мало делился со мной прошлым. Я очень хотела ему помочь, но не знала, как именно. Все, что я могла, это оставаться рядом, показывая, что готова поддержать его, если он решит открыться мне.

Где-то вдали снова послышался лай собак и нестройных хор голосов деревенских жителей, начинающих свой день. Кайхо дернул головой.

– Прости, я немного отвлекся. На чем мы остановились? Ах, да, – спохватился он и потянулся к кружке. – Ты скучаешь по своей маме?

– Очень.

– А по отцу?

– Я ничего не знаю о нем. Ни как он выглядел, ни какого был роста. Единственное, что мне известно – у меня глаза такого же цвета, как и у него.

– Но ты скучаешь по нему? – допытывался мой друг.

Я закусила губу, прикидывая как будут звучать мои слова. Кайхо терпеливо ждал, наблюдая за мной. В конце концов, я проговорила:

– Мне жаль, что я не знала его, но нет, я по нему не скучаю.

– Вот видишь. И у меня тоже самое. Я не помню своих родителей, и поэтому мне не больно о них думать.

– То есть ты бы предпочел совсем не помнить, чем прожить часть жизни, зная их, но потом потерять? – недоверчиво приизнесла я.

– Да. А у тебя не так?

– Нет. Определенно нет. Я рада, что знала маму, пусть ее потеря и принесла мне много боли.

Кайхо снова ушел в свои мысли, полностью позабыв о еде. Я потянулась через весь стол и дотронулась до его запястья. Резко втянув воздух через нос, мой друг поднял на меня затравленный взгляд.

– Кайхо, что тебя гнетет?

Он молчал довольно долго, но как только приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, как раздался громкий стук в дверь.

Мы оба вздрогнули. Оставив Кайхо смывать с лица варенье, я пошла открывать. И застыла как вкопанная. На крыльце в ореоле солнечного утреннего света стоял Кэрен.

***

Не знаю, сколько я так простояла в дверном проеме, изучая каждую черточку на лице мужчины передо мной. Но вряд ли долго, потому что Кэрен, окинув меня долгим взглядом с головы до ног, заглянул в комнату, явно оценивая обстановку, и протиснулся внутрь дома, едва не задев меня плечом. За ним последовал всегда сопровождающий Кэрена шлейф древесно-мускусного аромата с нотой мяты, который я вдохнула, прикрыв глаза.

Как только он покинул крыльцо, я увидела оставленного на лужайке Лотуса. Вороной конь, пофыркивая, щипал траву, обмахивая себя хвостом от назойлевых мух, а за воротами столпились люди, с любопытством пытающиеся заглянуть в дом Кайхо.

Спохватившись, я захлопнула дверь за собой так сильно, что, наверное, вздрогнули стены.

Быстрым шагом преодолев коридор, я вошла в кухню. Кайхо, с привычной ухмылкой, сидел на прежнем месте, и, скрестив на груди руки, рассматривал Кэрена. Тот, в свою очередь, замер у противоположного конца стола, и уставился на Кайхо, сузив глаза.

Стоило мне войти в центр комнаты, как две пары глаз синхронно уставились на меня. Но я видела лишь две бездны цвета крепко заваренного черного чая.

В груди шевельнулся отголосок обиды, изрядно удививший меня. Она не утихала, а наоборот возрастала, как бы я не старалась загнать её обратно.

«Но я же рада видеть Кэрена, разве нет?»

– Что ты здесь делаешь? – холодно бросила я, подходя ближе. – Зачем приехал?

Кэрен моргнул, видимо не ожидая от меня такой реакции.

– За тобой.

Этого ответа я совершенно не ожидала. Из меня словно выкачали весь воздух.

– Пояснишь? – с показным безразличием произнесла я, скрестив руки на груди, стараясь чтобы ничего не выдало моего волнения.

Кэрен вздохнул, словно эта беседа уже утомила его.

– Я приехал, чтобы не дать тебе совершить очередную глупость. Эланд подслушала твой разговор с ним. – Кэрен мотнул головой в сторону Кайхо. – Она сказала, что ты можешь умереть, пытаясь снять проклятие с дреонов.

Я резко развернулась к Кайхо. Он невинно захлопал ресницами, делая вид что не понимает моего разгневанного взгляда.

«Так значит тогда в комнате был не сквозняк. Кайхо не мог не знать, что нас подслушивают».

Решив оставить этот разговор на потом, я вполоборота развернулась к Кэрену, стараясь говорить, как можно отчужденнее.

– Как мне помниться, ты сам требовал от меня, чтобы я помогла уничтожить дреонов. Ведь так? – я не смотрела на него, но краем глаза заметила медленный кивок. – Вот я и выполняю свое обещание.

– А я помню, как говорил, что разрываю нашу сделку. Я не пущу тебя в этот лес, Айя, и не позволю рисковать своей жизнью. – голосом, не терпящим возражений, произнес Кэрен.

Я вскинула на него взгляд, о чем сразу же пожалела. Его глаза потемнели, и теперь этот бездонный омут окончательно грозил затянуть меня без остатка. Я моргнула, с трудом переводя взгляд на его неизменный черный камзол. Из воротника выглядывала белая рубашка, на которой виднелись алые капли. Похожие на капли крови, но слишком бледные чтобы быть ею. Я незаметно выдохнула от облегчения.

И тут же снова застыла, стоило мне увидеть его перемотанные ладони.

«Что случилось?»

Заметив, что я не свожу взгляда с бинтов, опоясывающих кисти рук, он быстро завел их себе за спину.

Я прочистила горло, уставившись в точку на стене, рядом с его головой. Так я не смотрела в его глаза, сводящие меня с ума, но могла видеть лицо.

– Это только моя ответственность, Кэрен. И я обязана все исправить. К тому же, это то, чего ты хотел. Сам сказал, что я – способ избавить королевство от дреонов. Так что изменилось?

– Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте? – неожиданно хрипло произнес воин.

– Нет. – отрезала я. – Если тебе есть что сказать, говори здесь и сейчас. Потому что после завтрака мы с Кайхо отправляемся в лес.

Кэрен порывисто вздохнул и провел ладонью по лицу, откидывая пряди, упавшие на глаза, на мгновение обнажая шрам на правой брови.

– Прекрасно! – сквозь зубы процедил он. – Тогда я иду с вами.