32. Комфорт
Тёплый весенний день, редкий выходной. В воздухе пахло мороженым, мокрым асфальтом и весёлым шумом города. Парк был полон людей, смеха и солнечных бликов, играющих в листве. Софа сначала сомневалась, стоит ли идти — но потом Алекс с Айданой так искренне уговаривали, что она всё-таки согласилась. Не из-за них. Из-за Лу. Хотя и себе этого не призналась.
Айдана сияла рядом с Алексом, болтая без остановки, Алекс же постоянно отпускал ехидные комментарии, от чего Софа только закатывала глаза. Лу был как всегда — спокойный, чуть ироничный, но с этим своим тёплым взглядом, которым, казалось, он держал Софу в каком-то невидимом поле.
— Ну что, раз уж мы здесь... давайте на колесо обозрения! — предложила Айдана, хлопая в ладоши.
— Я пас, — быстро отреагировала Софа. — Зачем мне на это ваше чертово ведро, если я и с земли всё вижу?
— Боязнь высоты? — приподнял бровь Лу, стоя чуть в стороне.
Софа бросила на него уклончивый взгляд:
— Не твоё дело.
— Тогда тем более пойдём, — усмехнулся он. — Я тебя поймаю, если что.
Айдана хихикнула, Алекс фыркнул. И прежде чем Софа успела отвертеться, Лу взял её за локоть и слегка потянул к очереди. Она хотела возмутиться... но промолчала. Не из-за давления — просто с ним страх ощущался чуть тише.
Они сели вдвоём в кабинку. Колесо медленно начало подниматься. Внутри тихо. Только поскрипывание конструкции и отдалённый шум парка. Софа старалась смотреть на свои руки, сжав пальцы в замок. Из окна открывался панорамный вид — но она упрямо не смотрела.
— Боишься? — голос Лу был мягкий, почти шепот.
— Нет, — буркнула она.
И в этот момент кабинка резко дёрнулась, останавливаясь на высоте.
Софа вздрогнула и инстинктивно прижалась к Лу. Его плечо было тёплым, надёжным, почти родным. Она почувствовала, как его сердце билось спокойно, и... это немного успокоило её.
— Прости, — сразу же пробормотала она и отодвинулась, будто обожглась. Щёки чуть порозовели.
Лу ничего не сказал. Только посмотрел на неё с такой мягкой улыбкой, что ей захотелось снова его ударить. Или обнять. Она не знала, что хуже.
Когда кабинка начала двигаться дальше, тишину вдруг нарушил Алекс, говорящий из соседней кабинки, но вполне отчётливо:
— Да какого хрена вы не встречаетесь?!
Айдана прыснула от смеха, а Лу только покачал головой и прикрыл глаза, будто ловил терпение.
Софа моментально вспыхнула:
— Алекс! Заткнись!
— Нет, ну серьёзно, — не унимался тот. — Она смотрит на тебя, как будто ты солнце. Ты на неё — как будто она воздух. А вы всё... мармеладки, рюкзаки, "ой случайно дотронулась". Смешно уже.
Софа хотела возразить, но Лу вдруг повернулся к ней и заговорил тихо, почти шёпотом:
— А он прав?
Она застыла, как будто снова на высоте.
— Я не знаю... — ответила она чуть тише. — Я всё ещё злюсь. И... мне всё ещё страшно.
Лу молча кивнул. А потом, не дав ей сказать ещё что-то, протянул руку и прикоснулся к её ладони, легко, без давления. Просто рядом.
— Тогда давай не будем торопиться. Просто... будь рядом. Пока. Я не спешу.
Софа посмотрела на него. Долго. Глаза у неё были тёмные, но в них отражалось небо. И в этом моменте было столько тишины, тепла и пронзительного понимания, что колесо могло остановиться навсегда — и они бы остались там, в этой точке, где всё только начинается заново.
⸻
Прогулка затянулась — никто не хотел расходиться. День уже клонился к вечеру, но снежинки всё продолжали медленно сыпаться с неба, как будто время решило немного постоять на месте. Воздух был морозный, чистый, и в нём витал смех.
Софа шла рядом с Лу, что-то рассказывая... и вдруг начала отпускать глупые, абсурдные шутки. Именно те, которые летом у костра любил рассказывать Лу. Шутки про ежей с дипломами, чайники-философы и деревья, которые шепчут ночью влюблённым. Айдана с Алексом переглянулись. Поняли. Но ничего не сказали.
— Слушай, это моя шутка, — усмехнулся Лу, посмотрев на неё с прищуром.
— Уже не твоя, — фыркнула она, — я её пересказала, теперь она моя.
— Воровка юмора.
— Хранительница воспоминаний, — парировала она и, не дожидаясь ответа, кинула в него снежок.
Так началось.
Смех. Визги. Снежки летели в воздухе. Софа особенно часто попадала в Лу — с идеальной точностью, как будто прицельно. Он только вздыхал, закатывая глаза, но в ответ не кидал. Казалось, у него не поднималась рука.
Но в какой-то момент, когда она особенно лихо метнула снежок, Лу подошёл, обхватил её и перекинул через прогиб прямо в сугроб, как бы невзначай. Она успела вскрикнуть, но в следующий момент потянула его за куртку, и он сам упал рядом с ней. Снег был холодный, но рядом с ним — тепло. Их дыхание смешивалось в морозном воздухе, а глаза встречались слишком близко. Но ни один из них ничего не сказал. Просто... замерли в этой снежной тишине.
А потом Алекс резко прокричал:
— А давайте слепим снеговика! Как в старых мультиках! Только кривого!
И они начали лепить. Все вместе. Софа, хоть и без перчаток, не отставала ни на шаг. Её руки были красные, покрытые тонкой коркой снега, но она упрямо катала снежный шар, морщась, но улыбаясь. Лу наблюдал за ней с тем мягким вниманием, как будто видел больше, чем все остальные.
Снеговик получился... странный. С кривой морковкой, банкой из-под колы вместо шапки и глазами из камушков. Но они все смеялись — потому что он был их. Общий. Как воспоминание.
— Давайте фотку, — предложила Айдана, — все сюда!
Они сбились в кучу, Софа неосознанно оказалась рядом с Лу, и пока Алекс ставил таймер на телефон, Лу наклонился ближе:
— У тебя руки как лёд.
Софа только пожала плечами и попыталась спрятать руки в рукава, но они всё равно дрожали. И тогда Лу взял их в свои ладони. Его руки были тёплые, почти обжигающие, как и раньше, в то лето, когда она тайком согревала ему пальцы после гитары.
Он начал осторожно растирать её руки, дышал на них, обхватывал ладони целиком — нежно, заботливо, не спрашивая, просто делая. Как будто сердце у него в кончиках пальцев.
Софа сначала стояла молча. А потом вдруг вздёрнулась, будто что-то кольнуло внутри. Воспоминание. Эмоция. Тот момент из прошлого, где всё было просто, пока всё не стало сложно. Её лицо изменилось — на секунду. И Лу заметил. Но не сказал ничего. Он просто продолжал держать её руки — как будто не хотел отпускать снова.
— Спасибо, — прошептала она едва слышно.
— Всегда, — ответил он.
И в этот вечер, среди смеха, снега, друзей и кривого снеговика, что-то между ними сдвинулось. Не резко. Но ощутимо.