Глава 44. Наставники
Лю Синь чуть отстранился и прижался сухими губами ко лбу Тан Цзэмина, который тут же замер, прикрывая глаза и переводя быстрое дыхание.
Подняв голову, Тан Цзэмин растерянно приоткрыл рот, подмечая нездоровый блеск в глазах юноши, в которых них плескалась не только радость от встречи, но и безумный страх с уймой переживаний, что копились в сердце Лю Синя все эти дни.
– Ифу, всё в порядке, – Тан Цзэмин протянул к его лицу руку, желая утешить и прогнать тревогу.
Лю Синь посмотрел на трёх мужчин у костра и стиснул зубы, видя спокойное выражение лица Гу Юшэнга, которого, казалось, вообще не интересовало происходящее. Генерал спокойно пил чай и курил свою трубку.
– А'Мин, – Лю Синь вновь повернулся к Тан Цзэмину, ощупывая его плечи и осматривая сверху донизу, – ты не ранен?
Увидев, что Тан Цзэмин отрицательно мотает головой, Лю Синь обхватил его лицо ладонями, внимательно всматриваясь:
– Расскажи мне, как именно ты потерялся.
Тан Цзэмин моргнул.
Глаза Лю Синя смотрели на него с нежностью, похожие на два весенних цветка, опутанные уродливой чёрной лозой, которую нужно было сорвать.
Необходимо.
– Я и господин Гу убирали ловушки, – начал Тан Цзэмин, – поднялся сильный ветер, и меня снесло в сторону...
Лю Синь машинально кивнул и едва уловимо напрягся, чувствуя, как в позвоночник словно вонзают металлический прут.
Тан Цзэмин мягко перехватил его руки и продолжил:
– Я скатился с небольшого холма. Я не мог ничего рассмотреть перед собой, поэтому просто побежал наугад к первой горе, которую увидел. Она была дальше, чем мне показалось, поэтому я просто шёл к ней и в итоге заблудился. Я спрятался в одной из пещер, а утром побрёл дальше. Но чем дольше шёл, тем глубже, казалось, уходил в горы, поэтому я просто забрался на одну из скал в пещеру и принялся ждать. Я пробыл там несколько дней, а после отыскал путь обратно, когда буран улёгся.
Мальчик всё рассказывал и рассказывал, а Лю Синь смотрел на него и пытался подметить в его взгляде то, что подтвердило бы прежние догадки в виновности мужчин в его исчезновении. Но синий взгляд был ясным и чистым, пока Тан Цзэмин без примеси страха или запуганности поведывал о своей пропаже.
Переведя взгляд на Гу Юшэнга, который выпустил струю дыма и принялся ворошить костёр, Лю Синь вновь обернулся к Тан Цзэмину. Помолчав с пару мгновений, он резво поднялся с земли, накинул на плечи свой плащ и, положив руку мальчику на плечи, повёл из пещеры.
– Не ходи за нами, – сухо остановил он подскочившего было следом Сяо Вэня.
Отойдя подальше к скалам, у которых росли духовные деревья, Лю Синь опустился на одно колено перед мальчиком:
– Это Гу Юшэнг? Он что-то говорил тебе?
Тан Цзэмин тут же вскинулся и положил его руки себе на щеки:
– Нет, ифу, он пытался найти меня. Я слышал его голос, но ветер тогда был слишком сильный, поэтому мы разминулись.
– Здесь никого нет, ты можешь сказать мне правду, – не сдавался Лю Синь.
По его мнению, Гу Юшэнг всегда был холоден и отстранён в отношении Тан Цзэмина, поэтому в тот вечер не проявил должного внимания и позволил тому затеряться в снегах. Лю Синь порой раздумывал в эти два месяца: если бы Гу Юшэнг знал, что Тан Цзэмин – сын его погибшего друга, то как бы относился к нему? Явно не как к чужому, не проявляя к нему ни толики нежности и сострадания. И если бы знал, кто этот мальчик на самом деле, то первым бы понёсся искать его, опережая Лю Синя. Отрешённое выражение лица мужчины в тот вечер свидетельствовало для Лю Синя лишь об одном – Гу Юшэнгу плевать на этого мальчика.
– Ты говоришь мне правду?
– Да, ифу, – мягко улыбнулся Тан Цзэмин, видя, как уродливые страшные тени расплетаются в глазах юноши и исчезают.
Лю Синь сел на пятки, опустив голову.
– В тот вечер я порывался пойти на твои поиски, а они не позволили... – тихо сказал он. – Я злился и до сих пор злюсь на них за это.
– Возможно, они хотели дать тебе возможность выплеснуть злость хотя бы на них? – осторожно предположил Тан Цзэмин.
– Не оправдывай их, – поднял голову юноша и провёл рукой по отросшим волосам мальчика. – Я уже всё решил.
– Ифу, тебе не нужно так переживать. Всё это время я просто находился в пещере и был в безопасности. Я ел фрукты и ягоды, что росли возле неё. Смотри, я цел и не ранен, на мне ни царапины, – покружился мальчик вокруг себя.
Тан Цзэмин и впрямь не выглядел так, словно находился в опасности или голодал. Розоватый здоровый цвет его щёк за эти дни, казалось, стал ещё ярче. Он даже немного вытянулся в росте, чего не было уже очень давно.
Лю Синь слабо улыбнулся, чувствуя наконец-то покой и умиротворение. Рассказ Тан Цзэмина прогнал тревогу, что душила его, не давая вздохнуть и терзая тело день ото дня, подсовывая страшные картинки того, в какой ситуации мог находиться мальчик. Лю Синь и в самом деле предполагал, что если бы Тан Цзэмин был в опасности всё это время и пострадал, это свело бы его с ума и погребло под тяжестью вины.
Притянув Тан Цзэмина в крепкие объятия и уперевшись головой в его грудь, он глухо произнёс:
– Держись рядом, понял?
Тан Цзэмин улыбнулся и, обхватив голову юноши, потёрся лицом о его макушку.
Они вернулись в пещеру, набрав несколько яблок и груш. Лю Синь всё так же не обращал внимания на троих мужчин, слушая Тан Цзэмина.
Мальчик рассказывал, как смотрел на северное сияние по ночам, находил звёзды и созвёздия, о которых ему рассказывал Лю Синь; видел парящих ледяных рыб, что выныривали и зависали на некоторое время над водой по ночам, словно тоже любуясь звёздами; рассказывал о ягодах и диковинных растениях, – некоторые из них он даже принёс Лю Синю, не став упоминать, что чуть не сорвался на острые камни с высокого утёса, где те самые растения и росли.
Тан Цзэмин рассказывал лишь отчасти то, что с ним происходило в те дни, и видел, что с каждым его словом страх и отчаяние отпускают юношу, а его губы так знакомо складываются в нежную улыбку.
– Ифу, а где ты был? Мы искали тебя, – спросил он и тут же пожалел об этом, увидев, как глаза Лю Синя вмиг застекленели и заблестели от подступающих слез.
Переведя дыхание, Лю Синь через силу улыбнулся, сглатывая тяжёлый ком, и вновь обнял Тан Цзэмина.
– Я просто помог кое-кому найти путь домой. Оставим этот разговор до следующего раза, хорошо? Я тоже был в порядке.
Слова давались с трудом, но, взяв себя в руки, Лю Синь посмотрел на спящего Ван Цзяня за спиной Тан Цзэмина и поднял глаза к своду пещеры, не давая слезам пролиться.
Всё наконец-то закончилось.
Все эти дни без сна, отдыха и нормальной еды сказались на его здоровье. Требовалось ещё пара дней, чтобы Лю Синь перестал чувствовать слабость в теле.
Сяо Вэнь, которому всё ещё было запрещено приближаться, видя состояние юноши и раненого северянина, предложил задержаться ещё на пару дней, за которые он попытается поймать хоть пару парящих лотосов. Лю Синь не стал возражать, а Ван Цзянь, который приходил в себя урывками на несколько минут, и подавно.
Ближе к обеду юношу снова начало клонить в сон. Сидя рядом с Тан Цзэмином у огня, Лю Синь слабо моргал.
– Спи, ифу, тебе нужно отдохнуть, – тихо произнёс Тан Цзэмин, плотнее укрывая его белым плащом.
– А ты? – пробормотал Лю Синь, на что мальчик только отрицательно покачал головой.
– Я приготовлю тебе кашу, не хочу спать. Не переживай, я буду рядом.
Лю Синь смежил веки и провалился в сон, увидев напоследок улыбку Тан Цзэмина.
Которая тут же угасла, когда тот обернулся, сверкая мрачными глазами.
В пещере был только спящий Ван Цзянь и карауливший его клюющий носом Пэй Сунлинь.
༄ ༄ ༄
Гу Юшэнг медленно шёл вдоль скал, смотря на высокие горы впереди.
Они находились в ущелье, рядом с тем местом, где должны были появиться парящие лотосы, и уже расставили ловушки по указаниям лекаря, который по обыкновению что-то ворчал себе под нос. Ван Цзянь, чьи раны были серьёзными, вряд ли смог бы преодолеть путь с горы без риска потерять свою чудом сохранённую жизнь, поэтому им предстояло обдумать и его спуск.
Тёмная макушка показалась из-за скалы за спиной Гу Юшэнга. Генерал вдруг остановился и чуть повернул голову, вскидывая уголок губ.
В следующее мгновение выпрыгнувший сзади мальчик сбил его с ног.
Мигом вскочив, оба уставились друг на друга, словно два бешеных диких пса.
Тан Цзэмин, держа в руках кинжал Лю Синя, провернул его в руке, чуть склоняя голову к плечу и видя, что генерал не спешит выхватывать со своего пояса клинок, уже сверкающий и отчищенный от крови.
– Весьма неплохо, – усмехнулся Гу Юшэнг, ступая по кругу. – Но всё ещё слишком громко. Все эти дни ты несколько раз выслеживал меня. Пять или шесть попыток нападения ты планировал предпринять?
– Одиннадцать, – ответил Тан Цзэмин, не сводя с генерала взгляда.
Гу Юшэнг приподнял брови и коротко одобрительно кивнул:
– Лучше, чем я предполагал. Я заметил тебя только пять раз.
– Да, я знаю, на это и был расчёт, – криво усмехнулся Тан Цзэмин.
Гу Юшэнг осмотрел мальчика с головы до ног, подмечая перемены в его движениях. Тан Цзэмин ступал осторожно, почти не оставляя следов на снегу, словно крадущийся зверь.
– Вы даже не удивились, что я не рассказал ифу правду! – Тан Цзэмин атаковал первым, занося кинжал с боку, но тот мгновенно был перехвачен рукой Гу Юшэнга.
Перчатки из кожи чёрного тигра, которые было не так-то просто пробить, со скрипом сжали сталь. Несколько капель крови пролились на снег, но генерал даже не заметил этого.
Легко оттолкнув лезвие, Гу Юшэнг удовлетворённо подметил, что удар Тан Цзэмина стал стремительнее и сильнее.
– Не шуми. Звук сражения может спровоцировать лавину, – кивнул генерал на заснеженные шапки пиков, окружающих ущелье.
Тан Цзэмин отступил. Некоторое время они молчали, осматривая друг друга, прежде чем Гу Юшэнг первым нарушил их безмолвное противостояние:
– Я не только не удивился, я знал, что так будет, – рассмеялся он тихим грудным смехом, останавливаясь напротив Тан Цзэмин. – Сказать почему? – Увидев тень любопытства в синих глазах, он ответил: – Потому что мы с тобой похожи.
Тан Цзэмин тоже остановился, всё ещё зло и непонимающе смотря на генерала:
– Что?
Гу Юшэнг выдохнул и чуть прикрыл глаза, словно вспоминая:
– Когда я был в твоём возрасте, мой наставник – Сяо Вэнь, должно быть, упоминал о нём, – ударом ноги в грудь отправил меня со скалы в огненный разлом, кишащий демонами и дикими тварями, не считаясь с моими просьбами оставить меня рядом с братом. – Внимательно посмотрев на Тан Цзэмина, Гу Юшэнг продолжил: – Первые полтора месяца там я изо дня в день вынашивал план отмщения. Засыпал и просыпался с мыслью о том, как вернусь и нашпигую наставника его же коротким клинком, который он скинул вслед за мной. Раздумывал, куда лучше ударить, чтобы он помучился перед смертью.
Тан Цзэмин понимающе кивнул.
– Но с каждым днём, когда я сражался с лютыми тварями и мертвецами в огне, я чувствовал, как моё тело становится крепче, выдержка твёрже, а разум яснее. Я чувствовал силу в себе, способную помочь мне не только выжить, но и победить всех в том месте.
– У вас была ци, – Тан Цзэмин сделал шаг вперёд, не сводя с него тёмного взгляда.
– Верно, я сражался не только с помощью клинка, в отличие от тебя. Так что ты чувствуешь сейчас? Скажи мне, – вскинул бровь Гу Юшэнг.
Тан Цзэмин прислушался к себе и почувствовал рычащее довольство внутри. Это нечто задрало голову и глядело сейчас на генерала сверху вниз в превосходстве.
Уловив его эмоции, Гу Юшэнг глянул на капли крови на снегу и кивнул. В следующее мгновение он обернулся на подходящих Сяо Вэня и Цзина и вновь посмотрел на Тан Цзэмина:
– Выпусти ци сейчас. Давай.
– Нельзя! – запротестовал Цзин, ускоряя шаг. – Это может навредить ему.
– Кому ты веришь, ему или мне? – Гу Юшэнг возвышался над мальчиком, расправив плечи и заведя руки за спину.
Тан Цзэмин опустил глаза, вспоминая тот последний взгляд генерала на скале. Он не видел в нём злости и ненависти, лишь уверенность в своих действиях и толчок, побудивший его первым разжать руку. Точно такой же взгляд Гу Юшэнг кидал на него во время их тренировок, когда Тан Цзэмин сражался на пределе своих возможностей, как ему казалось, и словно намекал, что тот может больше.
Прикрыв глаза, Тан Цзэмин опустил барьеры, сдерживающие духовную ци, и почувствовал, как горячая сила хлынула в меридианы, согревая тело. Он приготовился к небольшой боли, что всегда следовала за этим. Но что-то определённо изменилось.
Цзин сделал шаг вперёд, готовый остановить Тан Цзэмина, но тот вдруг открыл глаза, чуть потемневшие, теперь напоминающие звёздное небо с кружащимися в нём всполохами звёзд.
– Уже не больно, верно? – тихо спросил Гу Юшэнг, беря Тан Цзэмина за запястье и прислушиваясь. – Твоё тело – это твоё самое сильное оружие, и его необходимо подготовить. Подобно раскалённой стали, которую опускают в ледяную воду, чтобы она стала крепче. Сила, что есть в тебе, никогда не сравнится ни с божественным оружием, ни с духовным.
Гу Юшэнг отпустил его руку, глубоко втягивая воздух, и отошёл на пару шагов, чтобы поравняться с Сяо Вэнем и Цзином.
– Вы сказали, что мы с вами похожи, – задумчиво проговорил Тан Цзэмин, делая шаг вперёд. – Тогда вы знаете, что меня лучше не злить.
В воздухе за его спиной появились несколько духовных клинков и нацелились на мужчин. Они были тонкими, словно сверкающие на солнце иглы, но от того не менее смертоносными.
– И тем более разлучать меня и ифу.
Два клинка ринулись к Гу Юшэнгу и зависли по бокам от его лица.
Генерал отвёл двумя пальцами один из клинков и сказал:
– Не переусердствуй, малец.
– Цзэмин, – спокойно выступил вперёд Сяо Вэнь. – Я могу тренировать тебя сам, если ты выберешь меня своим наставником. Тебе необязательно выносить всю жестокость таких тренировок, я обучу тебя всему.
Тан Цзэмин скрыл ци, уже не запирая её так глубоко в теле, а позволяя ей мягко кипеть за небольшими створками.
Он растянул губы в улыбке, которая не коснулась его глаз, перевёл взгляд на лекаря и спросил:
– Вы сможете в бою победить генерала Гу?
Глаза Сяо Вэня подернулись поволокой неуверенности и вины. Он никак не ожидал такого вопроса, поэтому сухо кашлянул и, немного помешкав, отрицательно мотнул головой. Пускай они все и проходили обучение в одном месте, наставник никогда не видел в нём великого воина, в отличие от Гу Юшэнга, которому не давал спуска и тренировал его как проклятого. Сяо Вэня же обучали более щадяще, позволяя ему укорениться в призвании своей семьи – целительстве, а не воинском деле.
Тан Цзэмин вновь перевёл взгляд на Гу Юшэнга и Цзина за его плечом.
За долгие дни меж диких зверей он ясно понял: если хочешь приручить стаю, нужно одолеть сильнейшего – вожака.
– Я хочу, чтобы меня тренировали все трое. Я слышал, как ифу однажды сказал на тренировочном дворе своего друга, что когда я стану старше, то он найдёт человека, способного обучить меня сражаться, чтобы в случае чего я смог себя защитить. Ифу много работает и устаёт, я не хочу, чтобы он тратил деньги на наставника для меня, и тем более не хочу ждать, пока вырасту. – Помолчав немного, он убрал кинжал и продолжил: – Не знаю, зачем вам это. Дело ли в ифу и вашей к нему привязанности или же в моём редком духовном корне – мне не важно. Если вы выбрали меня своим учеником, так учите.
– Когда твоя печать будет снята на втором этапе наших тренировок, ты поймёшь, – тихо произнёс Цзин. – И Лю Синь тоже.
Тан Цзэмин коротко кивнул и посмотрел прямо на Гу Юшэнга:
– Я хочу научиться сражаться как можно скорее, чтобы быть готовым защитить его. Я не позволю больше ни ему затеряться где-либо, ни себе проявить слабость. Это моя вина, что я недостаточно быстро вернулся, а он пропал.
Тан Цзэмин опустил глаза, вспоминая, как рыскал по снегу два месяца в безуспешных попытках найти Лю Синя, и каждый раз корил себя за то, что недостаточно силён.
– И я также не позволю вам применять ко мне тренировки, способные разлучить меня с ним. Не желаю больше видеть страх в его глазах. Вы можете тренировать меня, но он не должен узнать об этом. В конце концов, я согласился на это только ради него, – со всей серьёзностью произнёс Тан Цзэмин, предостерегающе глядя на троих мужчин.
Гу Юшэнг втянул в себя воздух, прикрыл глаза и на некоторое время задумался. Когда же снова посмотрел на Тан Цзэмина, то лишь кивнул с ничего не выражающим лицом.
– И ещё... – продолжил Тан Цзэмин, и все трое обратились в слух. – Я хочу тренироваться не только с двумя мечниками, но и с двумя мечами.
Мальчик провёл большим пальцем по остальным четырём. За всё это время в горах он понял, чего ему так не хватало в бою – меча во второй руке.
– Хорошо, – согласился Гу Юшэнг и уже развернулся, чтобы уйти, но остановился, услышав вопрос в спину:
– Когда вы вернулись из огненного разлома, как поступили со своим наставником?
Гу Юшэнг ухмыльнулся, чуть поворачивая голову:
– Закатил ему знатную пирушку.
Тан Цзэмин хмыкнул и прошёл вперёд мужчин:
– Пирушки вы от меня не дождётесь.
Все трое усмехнулись и направились следом.
Гу Юшэнг отставал на пару шагов, поэтому искр духовной энергии в его раскрытой руке никто из спутников не увидел. Через мгновение генерал вновь сжал ладонь в кулак, рассеивая всполохи пламени, и приподнял уголок губ, вдыхая полной грудью.