Глава 24. Капли воды
С ногой Тан Цзэмина всё было не настолько плохо, как Лю Синь думал. Содранная коленка заживала быстро благодаря мазям Сяо Вэня, да и опухлости почти не было. Лю Синь сам продолжал менять мальчику компрессы и наносить мазь, на что Тан Цзэмин иногда болезненно шипел, но быстро успокаивался – стоило только пальцам юноши вплестись в его волосы, мягко поглаживая. Они много времени проводили вместе в эти пару дней и Лю Синь понял, как на самом деле успел соскучиться по их посиделкам с Тан Цзэмином. Суетливый и неугомонный мальчик не мог усидеть на одном месте, и, хотя Лю Синь просил его оставаться в постели, не беспокоя ногу, Тан Цзэмин на это лишь кивал и тут же вставал следом за ним. Юноша только сокрушенно улыбался и везде ходил в обнимку с Тан Цзэмином, который цеплялся за его пояс, сетуя на болящую ногу. Пару раз они выходили к своим лошадям, не забывая прихватить большую зелёную черепаху, которая хоть и была прожорливой, но понятливо не трогала растения, растущие на заднем дворе.
В один из дней, когда Лю Синь взял Тан Цзэмина с собой покормить парящих лотосов, мальчик испытал те же эмоции, что и он, когда впервые увидел эти прекрасные растения. После чего они вместе хохотали над черепахой, которую сплошь облепили цветы. Та в ответ не обращала на них никакого внимания, заинтересовавшись заряженной водой и опустив в неё голову, чтобы пускать пузыри.
Лю Синю нравилось проводить так время, он действительно соскучился по неспешному течению жизни, поняв, как замотался за эти дни. Недавний спор с Гу Юшэнгом всё ещё досадливо припекал грудь, однако он не собирался идти на примирение первым, не чувствуя себя виноватым. Все их конфликты ранее в пути разрешались как-то сами собой, но сейчас, когда они оба могли забиться по своим углам, их раздор затянулся. Не то чтобы Лю Синь тревожился из-за этого большую часть времени, однако он уже устал от холодной войны, и, когда задумывался над этим, настроение начинало ухудшаться. К тому же он скучал по компании Го Тайцюна и Сы Мянь. Он до сих пор чувствовал себя виноватым, что ушел так внезапно и свалил обязанности подручного на плечи девушки, которой обещал помочь. Решив, что в ближайшие выходные он обязательно встретится с ними, Лю Синь тяжело вздохнул и продолжил заниматься делами в мастерской.
Сяо Вэнь, в перерывах яростно размешивая что-то в плошке, часто ворчал себе под нос что-то вроде «было два барана, стало три», но Лю Синь не обращал на это внимания, предпочитая заниматься с Тан Цзэмином. Мальчик притаскивал в мастерскую свои задания и проводил время вместе с ними, отказываясь в одиночестве торчать в комнате.
Все эти дни единственным, на ком держалась пошатнувшаяся атмосфера дома, – был Сяо Вэнь. Видя, что рассорившиеся мужчины не обращают друг на друга внимания, лекарь продолжал заводить беседы на разные темы, стараясь вывести их на разговор. После первого же вечера он сдался и под удар попал уже Цзин. Немногословный и тихий, он был вынужден поддерживать болтовню Сяо Вэня, который на каждое его молчание утаскивал чужую чашу с вином.
༄ ༄ ༄
Ещё через три дня Тан Цзэмин окончательно поправился и мог спокойно ходить по дому без чьей-либо помощи. Старшие мужчины сократили свои выходы из дома, посетив тренировочный павильон лишь раз за последние дни.
Техника владения мечом Тан Цзэмина значительно улучшилась благодаря интенсивным тренировам с Гу Юшэнгом. С каждым днём мальчик становился всё быстрее, проворнее и каждый новый удар был мощнее предыдущего.
– Что важнее при атаке, – спросил Тан Цзэмин, уходя из-под режущего клинка, – скорость или сила?
– Сила, – ответил Гу Юшэнг, вновь замахиваясь.
– Скорость, – враз с ним ответил внезапно появившийся на крыльце Цзин.
Тан Цзэмин и Гу Юшэнг остановились. Цзин впервые за несколько дней посетил их тренировки – в этот павильон он не приходил ни разу.
Заинтересованно оглядываясь, он заложил руки за спину и неспешным шагом приближался к ним, выходя на тренировочную площадку.
– Главное, что ты должен усвоить во владении мечом – это то, что важна в первую очередь скорость владения оружием, а не сила удара, как думает большинство воинов, – делая акцент на Гу Юшэнге, Цзин прошёл мимо и встал напротив Тан Цзэмина. – Это ключевая часть боя. Неважно, насколько мощно твоё мастерство. Если соперник окажется быстрее, он доберётся до тебя первым. Хватит одного лёгкого взмаха меча, чтобы оборвать чью-то жизнь.
Гу Юшэнг нахмурился:
– Какого хрена ты тут забыл?
Цзин продолжил:
– Чем стремительней твой удар, тем больше у тебя шансов убить противника или спасти свою жизнь.
Увидев, как Тан Цзэмин задумчиво кивает, Цзин развернулся к Гу Юшэнгу, снимая со спины Цзоцзай в тёмно-синих ножнах, рукоять которого сейчас была закутана в плотную ткань.
– Ему нужно тренироваться с двумя мечниками. Начальную технику владения клинком он уже освоил.
Оба мужчины стояли плечом к плечу, развернувшись в разные стороны.
Хмыкнув, Гу Юшэнг произнёс:
– Не обманывайся. Если бы не обстоятельства, вынуждающие нас находиться бок о бок, то я давно убил бы тебя.
Цзин опустил глаза в пол, кривя губы и ничего не отвечая, лишь крепче сжимая свой меч.
Уловив боковым зрением насмешку, Гу Юшэнг почувствовал, как угли злости разгораются в груди. Привыкший за многие годы просчитывать каждое своё действие и удерживать себя от необдуманных поступков, генерал каждый раз едва усмирял свой гнев, стоило только Цзину показаться ему на глаза.
– А кто из вас быстрее и сильнее? – подстрекнул Тан Цзэмин, переводя взгляд между ними.
Гу Юшэнг стиснул зубы, словно только этого и ждал. Прокрутив в руках свой меч, он без предупреждения бросился на Цзина, который точным движением отбил его атаку, пригнувшись и стремительно уходя из-под лезвия.
Тан Цзэмин отступил в сторону. Присев на полено, он поставил возле себя тренировочный меч и стал наблюдать за боем.
Помня мрачное выражение лица Лю Синя, который вернулся в комнату в тот вечер с миской овощей после ссоры с Гу Юшэнгом, он решил посмотреть, так ли силён генерал против Цзина, как говорит.
Цзин всегда нравился ему больше. Он доходчиво объяснял принципы ближнего боя, когда Гу Юшэнг не мешал им, к тому же он хорошо относился к Лю Синю. Тан Цзэмин ни разу не слышал, как тот повышает на него голос. И хотя генерал Гу распространял вокруг себя внушительную, зловещую ауру, в их тренировах он понял, что техника Цзина ему тоже близка.
Цзин просчитывал каждый свой шаг, внимательно выискивая слабые стороны и кружа вокруг соперника, путая его шаги. Нельзя было сказать, что он ведёт бой нечестно, нет. Но он вёл его более умно, тогда как Гу Юшэнг в основном предпочитал идти напролом, рискуя получить несколько ранений, но достичь своей цели.
Тан Цзэмин до сих пор не понимал, что не так и почему он не может выбрать собственный путь меча, свою технику. По словам Гу Юшэнга, путь выбирается, как только мечник осваивает несколько основных техник. После этого он может двигаться дальше, формируя или выбирая свой принцип боя. Изредка техники могут передаваться от учителей к ученикам, но Гу Юшэнг был не тем человеком, который станет делиться мастерством. Насколько Тан Цзэмин понял, такое происходит только внутри семьи. Он овладел некоторыми базовыми приёмами Цзина и Гу Юшэнга и с каждым разом всё сильнее чувствовал, что что-то не так, словно ему не хватало чего-то.
Звон рубящих мечей распространился по площадке, пока Тан Цзэмин внимательно следил за ударами каждого из мужчин.
Цзин был прав – скорость важна. Он стремительно и ловко уходил из-под мощных ударов Гу Юшэнга, которые – Тан Цзэмин не сомневался – могли убить его, и проворно атаковал в ответ. Но и Гу Юшэнг был прав тоже – сила не менее важна: если бы не мощь, с которой он отражал атаки и наступал, то уже давно проиграл бы ловкому противнику. По итогу выходило, что ни один из них не мог победить другого, но и проиграть тоже. Оба были искусными мастерами в своём виде боя. Тан Цзэмин был уверен, что на поле битвы им не было равных.
Если ты не можешь выбрать, то давай просто возьмём оба?
Тан Цзэмин задумчиво нахмурился, вспоминая слова Лю Синя, когда они выбирали комплекты наручей, и вновь перевёл взгляд на мечников.
Байлинь, спикировавший с неба, поднял облако пыли, на мгновение создав небольшой ураган на площадке. Промаршировав между двумя переводящими дух мужчинами, он уселся возле Тан Цзэмина, вскочив на брусья.
Пригладив перья на голове птицы, Тан Цзэмин пробормотал:
– Когда уже я найду своего чжаньшоу...
– Не спеши с этим, – предостерёг Гу Юшэнг. – Духовная связь может быть заключена только один раз и на всю жизнь. Если ошибёшься, то наденешь оковы на себя и на зверя, которые будут мучить вас обоих до конца дней.
Цзин отвёл взгляд в сторону, прокручивая клинок в руке и через мгновение возобновляя прерванный бой.
Почувствовав вкус первой крови, Гу Юшэнг заносил меч снова и снова, пытаясь достигнуть своей цели. Распалённый и озлобленный, он свирепел ещё больше, когда Цзин, слишком знакомо юрко выкручиваясь, уходил от его атак.
– Господин Гу, а у вас был чжаньшоу? – спросил Тан Цзэмин.
Гу Юшэнг оступился, слыша яростный рёв зверя на задворках своего сознания, и в следующую секунду зарычал, почувствовав, как меч Цзина полоснул его по плечу – впервые за многие годы. Осознание этого неприятно резануло по нутру.
Гу Юшэнг сжал зубы и перевёл тёмный взгляд на мужчину.
Цзин смотрел на него точно такими же злыми глазами, после чего прищурился и низким голосом произнёс:
– Его чжаньшоу мёртв. – Он внимательно наблюдал за всполохами боли и крови в глазах человека напротив.
Гу Юшэнг всегда быстро выходил из себя. Цзин знал это, однако никогда не пользовался такой грязной уловкой в прошлом, но сейчас, когда они оба были распалены битвой, которая только что перестала быть тренировочным боем, он не мог отделаться от мыслей, вспоминая их общее прошлое. Их тренировочные бои в молодости проходили во взаимопонимании и взаимообучении, разбавленном смешками и добрыми подначками. Сейчас, когда человек напротив него хотел его смерти и ненавидел всей душой, Цзин уже не мог остановить себя, желая ужалить в ответ побольнее.
– Его песчаной пумы больше нет.
Губы Гу Юшэнга дрогнули, когда он сказал, всё ещё слыша последнее рычание своего зверя:
– Юнци защищала меня до последнего вздоха и погибла за своего человека.
Цзин судорожно сглотнул, глядя на него исподлобья несколько долгих мгновений. А затем повёл меч по дуге, собираясь нанести последний удар и закончить бой.
Гу Юшэнг вдруг продолжил мрачным низким голосом:
– Но мой чжаньшоу меня хотя бы не бросил посреди битвы.
Цзин на мгновение замер, едва уклоняясь от стремительного взмаха меча противника. Он моргнул несколько раз, словно пытаясь избавиться от представшей перед ним сцены, и взглянул на Гу Юшэнга вспыхнувшими глазами.
Хватило одного мгновения, чтобы положения поменялись.
– Духовный зверь отражает саму суть своего человека, – Гу Юшэнг продолжал наступать, тяжело обрушивая на Цзина свой меч. – Змеи, как они есть – всегда наносят удар тогда, когда меньше всего ожидаешь!
Цзин низко зарокотал, едва уходя из-под атаки и бросаясь на противника, изо всех сил сдерживая натиск его мощных ударов и стараясь нанести свои по открытым зонам.
Взмахнув мечом в последний раз, Гу Юшэнг стрелой вогнал его в землю за пределами площадки. В следующий миг он сшиб Цзина ударом кулака в лицо и наступил ему на грудь тяжелым сапогом.
– Никогда больше не смей пользоваться моими слабыми местами в бою. – Наклонившись к хрипящему мужчине, Гу Юшэнг угрожающе предупредил: – Потому что твои я тоже знаю.
Гу Юшэнг ушёл, оставив харкающего кровью Цзина на полу. Раскинув руки, тот прикрыл глаза, вплетая в землю пальцы и тяжело переводя дыхание.
Тан Цзэмин, слышавший каждое слово, внимательно оглядел лежащего мужчину и перевёл взгляд на небо, скрещивая руки на груди.
«Отражают саму суть человека, да?»
༄ ༄ ༄
Лю Синь, проработавший весь день в мастерской вместе с Сяо Вэнем, готовил ужин, когда все обитатели дома стянулись на запах еды. Переступая на гудящих ногах, он слабо отгонял крутящегося вокруг него Тан Цзэмина, который то и дело нырял под его руку, заглядывая и следя за приготовлением. Это продолжалось до тех пор, пока мальчик не заметил усталость в глазах юноши и не отвёл его к столику, где усадил и сказал, что закончит всё сам.
Лю Синь лишь улыбнулся, подперев рукой подбородок и наблюдая за Тан Цзэмином, который старательно нарезал овощи.
Ужин проходил в непривычно тихой атмосфере, разбавляемый перестукиваниями палочек и льющимся чаем и вином.
Уже завтра наступали его выходные, и Лю Синь запланировал направиться на рыбную улицу, взяв с собой Тан Цзэмина, чтобы провести день вместе со своими новыми знакомыми – те уже несколько раз спрашивали его о мальчике. Надеясь, что они смогут подружиться, Лю Синь и не думал, что выходные его пройдут отнюдь не так, как он ожидал.
Они почти расправились с ужином, когда Сяо Вэнь вдруг перехватил чашу вина у Цзина, который не успел донести её до рта, и спросил:
– Как насчёт того, чтобы отправиться на горячие источники?
Тишина повисла над столом. Лю Синь вскинул бровь, первым нарушая молчание:
– На источники обычно ходят, когда холодно, а сейчас жара стоит уже который день.
– Ой, да брось, пойдёмте, ну? – воодушевлённо замахал руками лекарь, расписывая все прелести ночного купания и отдыха, на что Байлинь тут же заскакал рядом, расправляя крылья.
Лю Синь окинул троих мужчин взглядом и повернулся к Тан Цзэмину, который уже с надеждой смотрел на него:
– Пойдём?
Тан Цзэмин быстро закивал, откладывая палочки.
Конечно, какой ребёнок не любит ночные прогулки? Лю Синь и сам был не против, но немного всё-таки сожалел, что встреча с друзьями откладывается.
༄ ༄ ༄
Они выехали за стены Яотина когда первые сумерки уже опустились на город. Проехав по белокаменному мосту с другой части города, которая находилась на противоположной стороне, с которой они когда-то въехали, Лю Синь вдруг понял, что река Лиюй практически огибает весь город, уходя дальше на запад и теряясь меж лесов.
Поднимаясь в высокую гору, юноша трижды проклял идею лекаря. Сам Сяо Вэнь шёл чуть захмелевший и весёлый, раскачивая винной бутылью-горлянкой и о чем-то оживлённо беседуя с Цзином. Лошадей они оставили в стойле под горой – по словам Сяо Вэня, кони по той дороге не пройдут, да и пешие прогулки намного полезнее. Её Лю Синь тоже проклял.
Ворча и придерживая подол своего халата, он спешил поравняться с Сяо Вэнем, поглядывая на идущего рядом Тан Цзэмина, который тоже нёс мешок, но совсем не выглядел уставшим. Перехватив сумку крепче, Лю Синь чуть не запнулся о камень, но был подхвачен Гу Юшэнгом, который поставил его в устойчивое положение и хмуро кашлянул.
– Как продвигается твоё обучение у Сяо Вэня?
Лю Синь усмехнулся краешком губ. Всё было так же, как и в пути: они просто начинали друг с другом ничего не значащие разговоры, предпочитая отпускать ссору саму по себе. И это было лучшим вариантом для обоих.
Глубоко вдохнув, Лю Синь легко ответил на выдохе:
– Неплохо, неплохо. Он очень умён и уже многому меня научил. Теперь я хотя бы не отравлю нас всех в случае чего, заваривая чай из его травяных сборов, – усмехнулся он, идя в шаг с мужчиной.
Гу Юшэнг искоса бросил на него взгляд и снова открыл рот, но так и не успел ничего сказать. Тан Цзэмин подошёл ближе и взял Лю Синя за руку, чтобы помочь ему подняться на узкую тропинку, которая вела наверх. Придерживая ветки деревьев и кустарников, он вел его по извилистой дороге весь оставшийся путь.
Поднявшись на большую дорогу, Лю Синь перевёл дыхание, оглядывая местность и небольшую площадку перед двором, на которой стояли... лошади.
– ...Сюда можно проехать? – спросил он, поворачиваясь к Сяо Вэню.
– Ага.
– Тогда почему мы лезли через кусты?!
– Так там вид живописней, – улыбнулся во весь рот лекарь, салютуя бутылью и направляясь в сторону встречавших их людей.
– Сяо Вэнь, дай мне только добраться до тебя, – проворчал под нос Лю Синь, отряхивая подол своего халата, на который уже успел понацеплять липучек и колючек.
Тан Цзэмин фыркнул в сторону лекаря, утаскивая юношу за собой к постоялому двору.
Выложив немалую сумму, Сяо Вэнь повёл всех в отдалённый домик на самом верху.
Горячие источники представляли собой комплекс дворов на разных уровнях горы, на которой тут и там виднелись подсвеченные заводи. Вода имела мягкий лазурный цвет из-за светящихся маленьких камней на дне, выделяясь ярким пятном даже в темноте.
Лю Синь жадно осматривал гору, испещренную извилистыми дорогами и красивыми домиками с заводями, пятнами раскиданными по всей местности.
– Что ж... поход того стоил.
– Красиво, да? – спросил Тан Цзэмин, перехватывая удобнее свой мешок и тоже глазея по сторонам.
– Ага, – оглядывая арендованное ими место, выдохнул Лю Синь.
Их небольшой дворик имел квадратную форму с лунными проходами, внутри которого живописно раскинулись яблони и груши, рассаженные около небольшого ручья с каменным мостиком. Веранды были украшены гирляндами круглых фонарей, которые излучали мягкое свечение, освещая двор так, что ни факелы, ни лампы постояльцам были не нужны. Позади был большой извилистый горячий источник, примыкающий к высокой горе и открывающий вид на Яотин.
– Ах! Господин Сяо! – к ним выбежал невысокий, полный мужчина лет пятидесяти в расшитом цветами фиолетовом халате, низко кланяясь лекарю.
– Рад снова видеть вас, господин По, – поприветствовал Сяо Вэнь и завёл с хозяином этого места беседу.
– Господин Сяо, я так давно не видел вас! – раздосадованно протянул мужчина, чуть дуя губы. – Вы совсем забыли про этого старика.
Сяо Вэнь добродушно рассмеялся в ответ, заводя руки за спину:
– Дела, дела, господин По. Но не волнуйтесь, если моим спутникам понравятся наши выходные, мы ещё не раз навестим вас.
Мужчина рассмеялся, мягко похлопывая его по плечу, и перевёл взгляд на гостей:
– Меня зовут По Хуаминь, – хозяин поклонился. – Вам обязательно понравится у нас. Господин Сяо раньше часто жаловал это место и всегда выбирал один и тот же дворик, который уже зарезервирован для него.
Проводив гостей через лунные ворота, он отодвинул ширму главного зала, пропуская их первыми. Посреди комнаты стоял большой круглый стол, который заставляли блюдами юноша и девушка лет пятнадцати-шестнадцати.
– Это мои дети, – провёл рукой По Хуаминь, – По Мэйли, – девушка с улыбкой кивнула, – и По Иньли, – юноша вежливо поклонился.
– Вы так выросли, – подошёл к ним Сяо Вэнь, на что дети тут же разулыбались во весь рот, приветствуя лекаря, который всегда был добр к ним и оставлял много золота.
Оба ребёнка были высокими и уже почти достигли роста своего отца. Как и господин По, они были одеты в красивые, дорогие халаты приятного фиолетового цвета, отличающиеся лишь оттенком – у мальчика был на тон темнее. Высокие хвосты венчали резные заколки с серебряными шпильками. Юноша и девушка скромно смеялись над словами Сяо Вэня, радуясь приходу гостей и попутно расставляя блюда на столе. Невооруженным взглядом было видно, что о детях хорошо заботятся и они растут в любви и достатке.
Улыбнувшись, Лю Синь перевёл взгляд на стоящего рядом Тан Цзэмина и поправил его хвост.
– Осторожнее, А'Ли, – мягко одернул юношу отец из-за того, что мальчик чуть не уронил кувшин вина, ставя его на край стола.
По Иньли неловко улыбнулся и поправил несколько блюд.
Раскланиваясь напоследок, хозяева оставили гостей одних, напомнив, чтобы они звонили в связанный колокольчик¹, если им что-нибудь понадобится.
Стол был богато заставлен блюдами – как мясными и рыбными, так и овощными. Вся компания, ещё недавно поужинавшая дома, вновь почувствовала аппетит, глядя на тарелки с пестрящей всевозможными ароматами едой. Больше всего Лю Синя поразило то, что у всех мясных блюд был аналог овощных. Так, например, цзяоцзы² были всех возможных видов, начиная от мясных, и заканчивая грибными и соевыми, а золотой карп в кисло-сладком маринаде, – царь их застолья, – был вырезан из дыни под сладким соусом.
Поражённый таким вниманием хозяев, Лю Синь с удовольствием ел сладкие грушевые пельмешки и в кои-то веки не чувствовал себя обделённым, довольствуясь простыми овощами и рисом, которые ему уже приелись.
Довольный Тан Цзэмин уплетал львиные головы, закапывая фасолью капусту, что служила им гривой.
Не отказавшись от вина из чёрной смородины, Лю Синь пригубил сладкий напиток и был приятно удивлен вкусом, в котором слабо ощущался алкоголь.
Наговорившись и наевшись, мужчины поставили закуски на плавучие небольшие столики, чтобы пустить их на воду и продолжить выпивать уже в источнике, после чего все отправились переодеваться.
Лю Синь не столь трепетно относился к обнажённости. Прибывший из современного мира, он вдоволь насмотрелся на тела и не испытывал ни капли смущения, когда посещал бани или купался на природе. Однако даже он облегченно выдохнул, увидев, что трое мужчин обнажились лишь по пояс, оставшись в нижних штанах.
Взяв их с Тан Цзэмином сумки, он скрылся в комнате, начав раздеваться и указывая мальчику следовать за ним.
Оставшись в нижних штанах и накинув на плечи лёгкий белый халат, Лю Синь подошёл к Тан Цзэмину.
– Дай-ка я заплету тебе волосы чуть повыше.
Тот, стоя перед ним в одних штанах, распустил хвост и быстро отвёл взгляд в сторону, перетаптываясь на месте.
Перевязав высокий хвост Тан Цзэмина лентой и обмотав вокруг волосами, Лю Синь проделал то же самое и со своей причёской.
Выйдя в зал, юноша скинул халат и осторожно сделал шаг в подсвеченную воду, внимательно глядя на дно и не замечая взглядов трёх мужчин, которые замерли, стоя по пояс в источнике и наблюдая за ним.
Лю Синь сел у воды на дубовый пол, опуская ноги и решая ещё некоторое время посидеть так. Откинувшись на выпрямленных руках, он тряхнул волосами и посмотрел на тёмное звёздное небо.
Гу Юшэнг отвернулся от него, одним глотком допивая вино и подталкивая к парню плавучий столик. Бамбуковая легкая подставка мягко плыла по воде, пока не отклонилась течением и не столкнулась с плечом Цзина. Мужчина удивленно вскинул брови и медленно перевёл взгляд на Гу Юшэнга. Растерявшись на мгновение, он благодарно кивнул и подхватил со столика кувшин и чарку, отворачиваясь и не замечая, как Гу Юшэнг накрывает ладонью лицо.
Сяо Вэнь растянул губы в улыбке и медленно двинулся на середину источника, ведя руками по воде.
– Может, переберёмся к водопаду? – спросил он.
Лю Синь увидел, что чуть дальше и впрямь находился небольшой водопад, спускающийся со скалы и впадающий в заводь. Разглядев в темноте клубы поднимающейся шумящей воды, юноша поджал губы.
– Там слишком темно. Может, чуть позже?
Они провели так ещё час за выпивкой и разговорами, прежде чем Сяо Вэнь утащил с собой двух мужчин, прося помощи с доставкой вина и закусками.
Лю Синь только кивнул и решился спуститься в источник, внимательно смотря себе под ноги. Пар, исходящий клубами от воды, не был плотным, так что дно было хорошо видно.
Дно источника было мягким, кое-где каменистым, состоящим из небольших гладких камней, в которых приятно утопали ступни.
Убедившись, что беспокоиться не о чем, Лю Синь более смело приблизился к боковым камням заводи, оглядывая открывшийся вид на Яотин, свет которого достигал и досюда. Казалось, сам город – это огромный фонарь. Оперевшись руками о камень, Лю Синь посмотрел вниз на обрыв и небольшое озеро, в которое выливалась вода из источника, образуя собой один из водопадов, что были разбросаны по всей горе.
Тан Цзэмин резво запрыгнул на камень рядом с Лю Синем, подняв всплеск и брызги, которые мигом окатили юношу, и засмеялся, смотря на него сверху вниз.
Ущипнув его за лодыжку, Лю Синь улыбнулся в ответ, стряхивая капли воды с лица.
– Яотин такой большой, не так ли? – спросил Тан Цзэмин, оглядываясь на огни города.
– Мм, – кивнул Лю Синь, прищурившись. – Мне иногда кажется, что и месяца не хватит, чтобы обойти его весь.
– Существуют города намного больше, чем этот. Они как маленькие государства, разделённые на сегменты, у каждого из которых есть свой наместник.
Лю Синь приподнял брови, глядя на Тан Цзэмина:
– Вэнь-гэ уже многому научил тебя, верно?
Тан Цзэмин втянул воздух, откидываясь на руки и склоняя голову к плечу:
– Большинство вещей я узнаю из книг, а читать меня научил именно ты. Можно сказать, я узнаю всё это благодаря тебе.
Лю Синь усмехнулся, опуская глаза и чуть покачивая головой.
Тан Цзэмин, не отрывая от него взгляда, медленно опустил пальцы в воду.
Через несколько мгновений маленькие капли оторвались от поверхности зеркальной глади за спиной Лю Синя и взмыли вверх. Перекручиваясь и вращаясь между собой, они хаотично окружили голову юноши, танцуя в одним им известном танце.
Тан Цзэмин улыбнулся уголками губ, зачарованно наблюдая за юношей, вокруг которого плясали капли, образуя светящийся ореол, и медленно шевелил пальцами в воде.
– Ты бы хотел увидеть эти города? – прервал тишину Лю Синь, не замечая махинаций у себя над головой, и поднял глаза на мальчика.
– Если с тобой, то да, – ответил Тан Цзэмин, растягивая губы в улыбку.
– Хорошо, – задумчиво кивнул Лю Синь и вновь посмотрел на огни Яотина.
Ещё несколько долгих мгновений Тан Цзэмин наслаждался этим видом, пока за спиной Лю Синя над горой не сверкнула вспышка зарницы.
Дёрнувшись, он вынул руку из воды, и капли, что ещё недавно мягко кружились в воздухе, мигом обрушились на обнаженные плечи Лю Синя.
– М? Дождь пошёл? – юноша поднял глаза к небу, которое и впрямь начало затягивать пеленой.
– Давай вернёмся внутрь. – Тан Цзэмин чуть нервно спрыгнул в воду.
Лю Синь кивнул и развернулся, желая предупредить мужчин, что остаток вечера лучше провести на веранде.
Они были уже на середине источника, когда ногу Лю Синя в воде задело что-то скользкое. Кинув взгляд на идущего рядом Тан Цзэмина, он чуть нахмурился.
Юноша остановился, когда его ногу вновь что-то задело.
– Тут разве есть рыбы? – спросил он.
Тан Цзэмин оглянулся на него и подошёл ближе.
– Нет, вода слишком горячая для них.
Ещё одно холодное прикосновение под водой заставило Лю Синя судорожно втянуть в себя воздух.
– Иди сюда, – резко протянув руки, он приподнял Тан Цзэмина и прижал к себе. Усадив его на предплечье, парень быстрым шагом двинулся к ступеням.
– Что такое? – напрягся Тан Цзэмин, держась за его шею.
– Ничего, всё нормально, – выравнивая голос, улыбнулся Лю Синь.
Он тяжело задышал, когда прикосновения в воде стали более частыми, а некоторые из них и вовсе на мгновение оплетали его лодыжки.
Двигаясь так быстро, как мог, он боялся опустить взгляд, но всё же краем глаза замечал, что в воде было что-то тёмное. Этого что-то было много и двигалось оно резко и хаотично, совсем не так, как рыбы.
– Объясни в чём дело! – не выдержал Тан Цзэмин, видя, как стремительно лицо Лю Синя теряет свои краски.
Он опустил голову, всматриваясь под ноги юноши.
Голос Лю Синя дрогнул, когда он едва не споткнулся, зацепившись за что-то:
– Цзэмин, сиди спокойно и подожми ноги.
Они почти добрались до края источника, когда Тан Цзэмин уловил тени в воде вокруг Лю Синя и принялся вырываться из его рук, намереваясь сам вытащить юношу.
Лю Синь ссадил его на бортик почти у выхода, тут же приподнялся следом и, отползая от края, уставился широко распахнутыми глазами на воду.
– Надо найти остальных, – нахмурившись и приподнимая Лю Синя, сказал Тан Цзэмин. Затем схватил его за руку и потянул в дом.
Из воды наполовину поднялась тёмная тень.
Они бежали по длинному коридору, оставляя за собой мокрые следы и постоянно оглядываясь. В какую бы комнату они ни забегали– везде было пусто, мужчин нигде не было.
– Нужно позвонить в колокольчик! – вспомнил Лю Синь, утягивая Тан Цзэмина в один из проходов, но тут же наткнулся на что-то мокрое.
В нос ударил запах гнили. Тряхнув головой, Лю Синь распахнул глаза, чувствуя, как оцепенение растекается по всему телу неприятной холодной волной. Первое, что он увидел, – были ноги с местами ободранной кожей и покрытые трупными пятнами, под которыми уже собралась приличная лужа грязной воды. Лю Синь медленно поднимал остекленевший взгляд, оглядывая высокую фигуру, которая была выше него минимум на три головы и стояла напротив в мокрых рваных одеждах, чуть покачиваясь. Длинные руки с кривыми когтями существа болтались по бокам от высокого тощего тела, почти доходя до колен.
Тихий стук капель, стекавших с мокрых одежд, разбивался о пол.
Видя красные круги, пляшущие перед глазами, Лю Синь испустил судорожный выдох, поднимая голову ещё выше и оглядывая существо полностью, с головы которого свисали чёрные мокрые волосы, и лица у которого не было.
________________________
1. Колокольчик в связке. Сеть, при которой потянув за верёвку, можно позвонить тому, кто находится на большом расстоянии.
2. Цзяоцзы (餃子) – китайские отварные или жареные пельмешки с разнообразной начинкой. Также их называют «уголками» или «пельмешками-треугольниками».