Глава 2
Адам снова нащупал пачку в кармане и, выудив оттуда пожелтевшую сигарету, закурил, выпуская дым в приоткрытое окно. Он даже и не заметил, как на небе выглянуло солнце и как высоко оно поднялось, щедро одаривая город еле ощутимыми лучами тепла. Чувствовалось, что осень подступала медленными, но верными шагами, от чего на душе начинали скрести кошки. Адам не любил осень по многим причинами, но основной было то, что случилось тогда, холодным октябрьским вечером два года назад. Молодой человек оперся рукой на грязный подоконник, опустив голову. Пальцы машинально стряхнули пепел прямо на пол. Воспоминания о былой жизни тяжелым обухом ударили по голове, перед глазами появлялись яркими обрывками фрагменты его прошлого. Чувство вины, съедающее изнутри, теперь, казалось, норовило вырваться наружу и разорвать все на своем пути. В такие моменты им всегда одолевало непреодолимое желание выпить, и это утро не стало исключением. Лэйн медленно перебрался на один из пуфов, облегченно прислонился спиной к холодной стене и вытащил из внутреннего кармана флягу, наполовину наполненную виски.
«За тебя, Дженни»
Он сделал глоток, потом еще один. Виски сначала обжег внутренности, но уже в следующую секунду разлился по телу приятным теплом. Адам расслабился и прикрыл глаза.
***
Он родился в небольшом городке Котсвилл в семье Чарльза Лэйна, владельца местной сети продовольственных товаров, и Эллен Лэйн, идеальной жены и домохозяйки. В молодости глава семейства мечтал получить юридическое образование и даже на отлично окончил университет в Филадельфии, но так и не смог работать по специальности – дед Адама оставил ему в наследство семейный бизнес, находящийся в плачевном состоянии, и молодому Чарльзу пришлось пустить все силы на его восстановление. Адаму всегда казалось, что отец хотел видеть его юристом из-за собственных нереализованных идей и упущенных возможностей, однако не смел перечить и послушно отучился в колледже Олбрайт в Рединге, в надежде, что обучение его заинтересует и станет билетом в большой город. Учиться ему нравилось всегда – еще будучи ребенком он с увлечением читал книги по физике или химии, прячась в огромном шкафу детской, мечтая, что однажды изобретет лекарство от какой-нибудь страшной болезни или сделает потрясающее открытие. К тринадцати годам он увлекся математикой, а уже в пятнадцать начал ездить на международные олимпиады, блестяще выигрывая у старших соперников. Учителя пророчили ему большое будущее, а родители не могли перестать рассказывать соседям о непрекращающихся успехах сына, и никто из них не мог подумать, что всего через несколько лет этот одаренный мальчик, обросший щетиной и пропитавшийся запахом дешевого алкоголя, будет сидеть в маленькой неубранной квартире, лишенный целей и перспектив.
Последние несколько месяцев его мучила бессонница, причиной которой был один и тот же кошмар: он идет по ярко освещенной улице и вдруг слышит ее голос, выкрикивающий его имя. Издалека голос похож на женский, но чем больше он приближается, тем сильнее походит на утробный рык умирающего животного. Адам чувствует, как тело парализует страх, а нервы накаляются, словно оголенные провода. Воздух зловеще застывает, будто в одно мгновение лишается кислорода, фонари вокруг гаснут один за другим, и Адаму остается надеяться лишь на собственные инстинкты, словно жертве, загнанной в угол. Вокруг нет ни души, но ощущение чьего-то присутствия не дает покоя, он чувствует, что кто-то наблюдает из темноты. Кажется, что еще шаг и чья-то жуткая когтистая лапа схватит его и утащит в кромешную мглу.
«Это ты во всем виноват»
Голос подбирается совсем близко, ощущение, будто он везде и нигде одновременно. Вдруг грудь Адама пронзает острая боль, и он проваливается в темноту.
Каждую ночь, когда ему удавалось заснуть, он видел этот кошмар, а на утро просыпался с адской болью в груди, будто все, что происходило там, происходило и здесь. Грань между реальностью и сном стала едва различимой нитью, которая так и норовила оборваться, и способа вырваться из этой паутины не существовало.