Глава 8
ЛИСА.
Я спускаюсь вниз, по-прежнему никого не обнаруживая, и наконец, выхожу через заднюю дверь. За столиком во дворе сидят Лейси и Ричард, Чонгук прислонился к стене дома с пивом в руке. Перед ними стоит открытый ноутбук на столе.
— Привет, — говорю я им. — Я думала, вы уехали, не попрощавшись.
Лейси смотрит на меня со слезами на глазах.
Черт.
— О боже, что случилось? — спрашиваю я ее, быстро подходя ближе. Мое сердце колотится в груди, думая о худшем. — С мамой и папой все в порядке?
— Твои родители в городе, поехали за продуктами, — спокойно говорит Ричард. — У нас неожиданные плохие новости.
Потом Ричард и Лейси смотрят на Чонгука.
Он одаривает их огорченное улыбкой.
— Говорю тебе, мы можем все уладить.
— Так что же случилось? — спрашиваю я, отодвигая стул и садясь.
Я вспоминаю, что Лейси плачет по любому пустяку. У нее два настроения: спокойное, как у стервы, и плаксивое.
— Судно, которое они должны были зафрахтовать, — объясняет Чонгук с глубоким вздохом, — С ним серьезные проблемы. Последние люди, которые арендовали яхту, заправляли ее плохим топливом. Вода попала в бак. Меня не было, чтобы проверить их, так что теперь яхта сломана, и слив баков займет несколько дней. Возможно, даже придется вытащить яхту из воды.
— Мой медовый месяц испорчен, — причитает Лейси, откидывая голову назад и шмыгая носом в салфетку.
— Не испорчен, ангелочек, — говорит Ричард, и я внутренне съеживаюсь от этого прозвища.
— Мы все равно поплывем.
— А разве у тебя нет других яхт? — спрашиваю я. — Как насчет этих? — дерзким взмахом руки я указываю на бухту, где стоит по меньшей мере дюжина лодок.
— Они повсюду. Ими никто не пользуется.
— Это частные лодки, — говорит Чонгук. — Если только ты не хочешь, чтобы тебя арестовали за кражу. Что касается фрахтования, то сейчас пик сезона, по всей стране. Все стараются успеть в последний раз поплавать до наступления осени. Некоторые из них будут свободны позже на этой неделе, но…
— Но нам нужно уехать сегодня или завтра, чтобы успеть на Фиджи, а потом вернуться в Данидин на работу, — объясняет Ричард. — Иначе это просто невозможно.
— Вот дерьмо, — говорю я, скрещивая руки на груди.
— Есть решение, — добавляет Ричард, глядя на свою жену. — Но Лейси не очень-то заинтересована в этом предложении.
— В каком?
— У меня есть яхта, — сообщает мне Чонгук. — Моя гордость. Я ее не арендовал. Она только моя.
Ричард торжественно кивает и улыбается мне.
— Чонгук любезно предложил стать капитаном в поездке на Фиджи.
— Ого, — говорю я. — Что ж, это здорово.
— Он не доверяет мне её, — добавляет Ричард себе под нос.
— Ты прав, — говорит Чонгук.
Я бросаю на Чонгука восхищенный взгляд.
— Что ж, это очень великодушно с твоей стороны.
— Это будет нелегко, — говорит он. — Но ладно, я всегда хотел туда сплавать, можете считать это дополнительным свадебным подарком.
— Ты никогда раньше не плавал на Фиджи? — спрашивает Ричард, повышая голос.
Чонгук делает небольшой глоток пива и пренебрежительно машет ему рукой.
— Расслабься. Это проще простого.
— Отлично, — внезапно говорит Лейси, бросая смятую салфетку на середину стола. — Хорошо, мы поедем на яхте Чонгука, — затем ее глаза встречаются с моими, и в них появляется что-то такое, что мне не нравится. — Но только если Лиса поедет с нами.
Я моргаю, глядя на нее.
— Прости, что?
Тем временем Чонгук и Ричард разражаются смехом, и Ричард даже хлопает себя по колену, что меня просто бесит.
— Твоя сестра? На лодке? — Ричард едва может дышать.
— Да, и что с того? — спрашивает Лейси.
— Лейси, — осторожно говорю я. — Не думаю, что это хорошая идея.
И я абсолютно шокирована тем, что она на самом деле пригласила меня. С каких это пор она хочет хоть как-то сблизиться? Может быть, замужество заставило ее начать новую жизнь, может быть…
И тут я узнаю этот взгляд в ее глазах.
Дело не в том, чтобы сблизиться.
Это вызов.
— О, пожалуйста, — говорит Лейси, протягивая руку через стол и кладя ее на мою. — Будет так хорошо, если мы наконец-то сможем провести время вместе. Как настоящие сестры, — она преувеличивает. — Кроме того, — добавляет она. — С Чонгуком нас будет трое. А я ненавижу нечетные цифры. С тобой нас будет четверо.
— Даже не знаю… — говорю я, обдумывая эту идею, просто потому, что втайне боюсь вернуться домой к своей никчемной жизни.
С другой стороны чувствую, что я попадаю в ловушку.
Но с совершенно другой стороны, я хочу доказать, что могу это сделать.
— Она и дня не протянет, — сухо усмехается Чонгук.
Я свирепо смотрю на него, у меня будто шерсть встает дыбом.
— Прошу прощения?
Чонгук одаривает меня злобной ухмылкой. Глупой сексуальной ухмылкой.
— Ты сама призналась мне, что пить коктейли на палубе — это твой любимый вид плавания. Ты и дня не протянешь.
— Наверное, ты прав, — вздыхает Лейси.
— Подожди, что? — я протестую.
— Просто потому, что я люблю коктейли…
— Прошлой ночью ты доказала это, — бормочет Чонгук.
Я чувствую, как мои щеки пылают, но стараюсь игнорировать это.
— Это не значит, что я не готова к приключениям. Разве ты не помнишь меня ребенком, Лейси? Я хотела стать морским биологом. Я так сильно хотела стать им, что каталась на рыбацких лодках в Ньюпорте. Каждое лето я работала волонтером в Ньюпортском океанариуме. Я была одержима. Океан никогда не пугал меня, он завораживал.
— Каждая девочка в детстве мечтает стать морским биологом, — комментирует Ричард.
Лейси кивает.
— И однажды ты просто решила отказаться от этой идеи и перейти к тому, что попроще.
— Ладно, стоп. Хватит переходить на личности, — говорю я ей.
— Слушайте, — говорит Чонгук, поднимая руки. — Если Лиса правда думает, что справится, то ладно.
Я бросаю на него взгляд. О, теперь ты веришь в меня?
— Где она будет спать? — спрашивает Ричард. — Там только две каюты.
— Две каюты? — повторяю я. — Насколько мала эта яхта?
Чонгук сердито смотрит на меня.
— Не маленькая, это сорокадвухфутовая «Таяна» — он смотрит на Ричарда. — Я буду спать на диване. Я уже дремал на нем раньше, там удобно.
— Выдержишь десять дней? — спрашивает Лейси. — Может быть, Лиса будет спать на диване, нам нужно, чтобы капитан лучше высыпался.
Все смотрят на меня. Я пожимаю плечами.
— Хорошо, я буду на диване. Пофиг.
— Нет, ты не будешь там спать, — говорит мне Чонгук.
— Так ты поедешь с нами? — спрашивает Лейси.
— А как же твой рейс домой? — спрашивает Ричард.
— Поменяю билет.
— На Фиджи тоже есть аэропорт,
— говорит Чонгук. — Возможно, оттуда сможешь улететь прямо домой.
— Хорошо, — говорю я. — Тогда решено, — я смотрю на всех.
— Да?
Все они переглядываются, приподнимают брови, и в этот момент я понимаю, что они не планировали изначально меня звать.
Но я не отступлю.
— Значит, договорились, — говорит Лейси, громко выдыхая. — Медовый месяц все еще продолжается. Только теперь на четверых.
Чонгук ставит пиво на стол.
— Ну, пойду к лодке и начну ее готовить. Если мы уедем завтра, мне нужно будет сделать чертовски много дел.
Он возвращается в дом, и я встаю со стула, следуя за ним внутрь.
— Эй, — окликаю я его, когда подхожу и вижу, как он берет стакан воды на кухне. — Все будет нормально?
Он хмуро смотрит на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну…путешествие через тихий океан в последнюю минуту, — говорю я. — Разве это не нужно месяцами планировать?
Он пожимает плечами.
— Если есть самое лучшее снаряжение, хорошая еда и надежная лодка в умелых руках, то нет. Это всего лишь на десять дней, — он залпом выпивает стакан воды, затем изучает меня. — Я бы не поехал, если бы не мог справиться с этим. И, честно говоря, в каком-то смысле я рад, что так получилось. Я уверен, что Ричард и Лейси прекрасно справились бы сами на другой яхте, но… Не хотелось бы, чтобы их застигла буря, ведь у Ричарда нет опыта.
— В смысле? Буря?
— Сейчас самое подходящее время года. Все будет хорошо.-
Он ставит стакан и делает несколько неторопливых шагов ко мне.
— По крайней мере, у нас все будет хорошо. Но я не уверен насчет тебя.
— Что это значит?
— Сейчас ты выглядишь немного болезненно.
— У меня похмелье.
— О. Я знаю.
— Я уверена, что у всех нас похмелье.
— Это была хорошая вечеринка. Я просто надеюсь, что ты не упадешь за борт. Не хочу вылавливать тебя из океана и укладывать в постель, как прошлой ночью.
— Я упала в океан? — в ужасе спрашиваю я.
Ты уложил меня в постель?
Уголок его рта приподнимается.
— Нет, но тебе очень хотелось искупаться нагишом. Мне пришлось бороться, чтобы ты не сняла с меня одежду.
— Что?
Внезапно несколько образов просачиваются сквозь мой мозг, как пыль.
О боже мой. Он не шутит. Я помню свои руки на его рубашке, и как пыталась расстегнуть пуговицы, помню, как он смеялся и пытался убрать мои руки от себя.
— Черт, — ругаюсь я, прижимая руку ко лбу.
Я краснею. До Третьей Томатной стадии.
— Эй, нечего стесняться, — говорит он, но в его голосе слышится насмешка.
О, господи.
— Я знаю, что тебе пришлось нелегко, — продолжает он. — Этот Крис, видимо, был настоящим придурком.
— О боже, я говорила о Крисе?
— Скорее, ты плакала из-за Криса. Потом ты выпила несколько шотов и потеряла сознание, а я отнес тебя в постель.
Я чувствую, что сейчас упаду в обморок.
— Не волнуйся, я вел себя как настоящий джентльмен.
— Моя ночнушка была надета задом наперед!
— Я дал тебе ночнушку и вышел из комнаты. Не знаю, что ты с ней делала, — он проходит мимо меня к входной двери, кивая подбородком на диван. — Я спал там прошлой ночью, и не волнуйся, на яхте я тоже буду спать на диване. У меня есть манеры.
Он открывает дверь и выходит.
— Лучше иди собирайся, — кричит он, направляясь к своему грузовику. Я стараюсь не пялиться на его задницу. — Нас ждут южные моря.
О нет.
Во что, черт возьми, я вляпалась?
***
Это была большая ошибка.
Я стою на причале, окруженная Лейси, Ричардом и грудами сумок, багажа, снаряжения и еды, и смотрю на яхту «Атаранги», на которой мы должны отправиться в путешествие.
Она маленькая.
Выглядит намного меньше и старее, чем я себе представляла. Хотя Чонгук хвастался.
Яхта моего бывшего бойфренда была по меньшей мере вдвое больше и новее. С другой стороны, она принадлежала его отцу-богачу, который сколотил состояние на акциях «Apple».
— Как странно, — замечает мама у меня за спиной. — Она… винтажная.
Сегодня рано утром нас провожает небольшая толпа. Мои родители, мама Ричарда — Эдит (точная его копия вплоть до очков), и Чоны тоже здесь, что меня удивляет, учитывая, что Чонгук, наверное часто куда-то плавает.
— Не глумитесь над ее состоянием, — кричит Чонгук маме из кабины. — Она идеально подходит для плавания по голубым водам. В наши дни мало осталось таких океанских лодок, как эта.
Ну, это немного обнадеживает.
И по крайней мере, сегодня спокойное, ясное утро, никакого красного неба в поле зрения (или как там говорится в той Матросской пословице). Только что рассвело, и солнце медленно поднимается над домом Чонгука позади нас, который он несколько раз называл «Бахом 50-х годов», что бы это ни значило. Его дом такой же ретро-шикарный, как и яхта, стоящая в потрясающем месте в частной бухте, окруженной густыми зарослями кустарника.
Мы проснулись сегодня утром, когда было еще темно, я доехала сюда с в машине Чонов вместе с Эдит, а мои родители повезли молодоженов. Вчера вечером мне удалось разобраться со своим рейсом, я доплатила за измену даты.
Конечно, мои вещи не предназначались ни для чего другого, кроме багажника автомобиля или полок самолета.
И Чонгук решил, что на борту нет места для моих блестящих чемоданов.
— Вот дерьмо, — ворчит он, бросая на меня злобный взгляд. — Можешь отдать один чемодан родителям?
— Мне нужны мои вещи! — протестую я, уже чувствуя себя уязвимой.
— Мы предлагали, — говорит мой отец, поднимая руки в защите.
Это правда. Мои родители предложили отвезти большой чемодан обратно в США, и я уверена, что с моей стороны было бы умно согласиться. Но там есть вещи, которые мне нужны, например, закуски, которые я взяла из дома, бутылки вина, новозеландский шоколад со вкусом киви (очень вкусный) и одежда всех видов. Кто знает, какая там будет погода.
Лейси закатывает глаза в своей манере.
— Отлично. Теперь лодка утонет от перегруза.
Я сердито смотрю на нее в ответ.
— Пофиг. Чемоданы водонепроницаемы. Мои вещи останутся сухими, даже если мы утонем.
— Это не самый лучший разговор перед поездкой, — вздыхает миссис Чон.
Я поворачиваюсь и быстро улыбаюсь ей.
— Простите. Я уверена, что все будет хорошо. Мы в надежных руках вашего сына.
Последняя часть не была саркастической, но я слышу насмешку Чонгука.
Итак, прощание начинается.
Должна признаться, я плачу, когда обнимаюсь с родителями, как будто больше их не увижу. Я давно не проводила с ними так много времени. Даже когда я приезжаю домой на Рождество и Пасху, это кажется формальностью. Как будто я обязана это делать, и у меня всегда было впечатление, что они чувствовали то же самое. Как будто Всевышний заставляет их приглашать меня, а не только потому, что они хотят этого.
И за эти дни я словно познакомилась с новыми версиями родителей, взрослыми версиями, которыми они становятся вне дома, вне окружении миллиона чертовых яблок.
Нам пора отчаливать.