Метка Мародёров

Звякнул колокольчик. С глухим стуком ударилась об косяк не придерживаемая никем дверь.

С прогретой солнцем улицы Лео попал в прохладу небольшого магазинчика. В городе его все звали «шаманским», хоть магами-заговорщиками здесь и не пахло. В небольшой лавке, расположенной на одной из окраинных улочек города Барры заведовала шестнадцати лет отроду предсказательница с цыганскими корнями. Может, она правда могла разглядеть судьбу человека в стеклянном шаре, может, то был лишь один из многочисленных народных слухов. Как бы то ни было, посетители в лавочку заглядывали. Кто зелье приобретёт, кто амулетов накупит, кто традиционное гадание по руке выберет.

Лео, однако, пришёл сюда отнюдь не за предсказанием. Интерес у него был чисто деловой.

– Здравствуй, путник! – послышался глухой, словно бы потусторонний голос – именно таким хозяйка магазинчика общалась со своими клиентами. – Что привело тебя сюда? Какая нужда тебя посетила?

В другое время Лео с удовольствием подразнил бы молоденькую гадалку, пока она ещё его не видела за бесконечными полками да занавесями, но сегодня времени на спектакль у него не было. А потому...

– Евангелия! Ва-а-анга! – закричал мальчик на весь дом. – Я по делу!

Послышались разъярённые, совсем уже не таинственные слова: девушка выругалась, старательно подбирая выражения покрепче. Обычное её приветствие.

А через секунду Лео, наконец, увидел её саму. Ванга, стройная, смуглая, с цвета воронова крыла волосами, вся в амулетах и бусах, вышла из-за шкафа с многочисленными склянками и книгами в потёртых переплётах.

– Какие черти тебя принесли? – прошипела гадалка, сверля мальчика светло-карими глазами.

– Повежливее, – протянул Лео. – У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Да ну? – изогнула бровь Евангелия, как делала всегда, когда была чем-то удивлена либо просто не особо доверяла собеседнику. – И что же ты мне такое принёс? – поинтересовалась девушка насмешливым тоном.

Вместо ответа Лео стащил со спины рюкзак, с которым таскался весь день, и вытащил из его недр небольшой мешочек, отделанный бархатом и кожей и украшенный какими-то странными значками.

В глазах Ванги тут же возник жадный блеск – намётанный глаз стоимость любой вещи мог определить с первого раза.

– Что внутри? – поинтересовалась предсказательница.

– Там руны, – ответил Лео, и губы его изобразили хитрую улыбку. – Руны из лунного камня, – довольным голосом сообщил название редчайшего в тех краях минерала мальчик.

– Так уж и из лунного? – все ещё подозрительно спросила Ванга, однако интереса в голосе утаить не смогла. – Его же у нас не добывают уже лет триста как минимум. Его невозможно достать, – девушка от волнения принялась теребить свою разноцветную юбку. – Как... откуда?

– Скажем так, – принял торжественный и загадочный вид Лео, – у меня есть свои источники. И связи.

– Связи у него есть, – пробормотала себе под нос Евангелия, впрочем, уже не насмешливо, а словно бы в раздумье. Судя по бегающим из стороны в сторону глазам, девушка активно обдумывала сделанное предложение.

Лео её не торопил. Не стоит сразу же стараться вытащить из воды рыбу, только-только ухватившуюся за крючок. Лучше немного подождать.

– Ну, допустим, у тебя есть руны из редчайшего минерала... – размышляла вслух гадалка. – Именно такой набор, о котором я всегда мечтала... Допустим, ты действительно продашь их мне... – Ванга посмотрела рыжеволосому парнишке прямо в глаза. – Но какова же твоя цена?

Лео молчал, сохраняя интригу, и старательно разглядывал подвешенные к потолку чучела птиц да талисманы, вроде ловушки для снов, тщательно делая вид, что занят важными думами о судьбе рун, хотя давно уже придумал, на что можно их обменять.

– Я хочу... – пауза, – книгу сказок.

Ванга посмотрела на него как на умалишенного.

– Тебе лет-то сколько, вечно маленький мальчик? – произнесла девушка. Её голос представлял собой удивительную смесь интереса, пренебрежения и раздражения. – Что, в детстве тебе этой ерунды не хватило? Что ты задумал? Отвечай!

– Задумал? Не понимаю, о чём ты, – невинно проговорил Лео. – Просто эта книга напоминала бы мне о далёких счастливых деньках. Ты же знаешь, – его голос еле заметно дрогнул, – я с ранних лет остался без родительской любви.

Мальчик и сам не мог понять, правду он сейчас говорил или же заговаривал девушке зубы. Воспоминания всегда казались ему подобными тяжёлому камню, тянущему вниз, не дающему продвигаться вперёд. А потому он спешно ушёл от этой шаткой темы:

– Ну, что думаешь? Согласна на такую сделку?

Евангелия изучающе на него посмотрела, пытаясь найти подвох, но, не обнаружив ничего, вызывающего подозрение, тяжко вздохнула, и Лео понял: она согласна на его условия.

– Хорошо... Дам я тебе книгу, – произнесла девушка, направляясь к шкафу с толстыми и несколько запылёнными стеклянными дверцами.

Ванга уже потянулась к новенькой книжке в яркой обложке, как её остановил чуть напряжённый голос рыжего шантажиста:

– Э, нет. Ты отдаёшь мне свою книгу. Собственную. Или я сбываю добычу на чёрном рынке. У этих спекулянтов ты ни в жизни ничего не выкупишь.

– Зачем тебе это? – резко спросила девушка.

– Надо, – лаконично ответил Лео. – Давай уже, решай быстрее.

– Эх... Была не была! – сокрушённо проговорила Евангелия. – Только покажи сначала сами руны. Не хочу, чтобы какой-то конопатый мальчуган меня надул.

– Без проблем, – облегченно выдохнул Лео, испугавшийся уже, что гадалка сейчас откажется и весь его план рухнет, полетит к чертям собачьим. Нет, конечно, он был уверен в своей затее, но волнение на задворках сознания все же трепыхалось, заставляя чувствовать себя неуверенно, нервничать и шарахаться в сторону от любого постороннего звука, словно настоящий параноик.
Мальчик развязал тесемки, которыми был закреплен кожаный мешочек, и вывалил на ладонь горсть необычного цвета камней, на которых в неверном свете керосиновой лампы можно было разглядеть причудливые рунные символы.
Стоило Ванге увидеть их, как глаза её расширились от изумления и, – Лео сам не мог в это поверить, – восхищения.
– Настоящие! – только и смогла произнести она. – Ладно, отдам я тебе свою книгу. Все равно я уже выросла из сказок, – с этими словами девушка скрылась за шторой, ведшей в её личные апартаменты. Через несколько минут, которые длились, казалось, целую вечность, Евангелия вновь возникла в заполненном колдовской амуницией зале, держа под мышкой толстую книгу в обветшалом переплёте, с множеством разноцветных закладок, вложенных меж пожелтевших от времени страниц.
– Ты первый отдаёшь мне руны, – сообщила не терпящим возражений тоном Ванга. – А потом уж я передам тебе "Сказки".
– Ну уж нет! – возмутился Лео. – О моей честности знают все, а вот твою добросовестность можно поставить под сомнение. Так что сначала ты мне отдаёшь фолиант, а потом уж я тебе отдаю гадательный набор. Или мне всё же пойти к знакомому антиквару? Или продавцы на рынке теперь больше платят?
– Ладно, – скрипнула зубами предсказательница. – Твоя взяла. Держи, – она протянула руку с книгой в сторону Лео. Мальчик хотел уже забрать заветный том, но предусмотрительная гадалка пальцев не разжимала:
– Руны, – требовательно сказала она.
Лео хмыкнул, забавляясь подобными предосторожностями, но кулак с зажатым в нем отделанным бархатным мешочком с драгоценным содержимым всё же к Евангелии протянул.
– На счёт три. Раз... Два... Три!
Каждый из двух заключивших сделку отскочил в сторону, словно кот, облитый из ведра ледяной водой, сжимая мёртвой хваткой выменянный предмет.
– Приятно иметь с тобой дело, – заключил Лео, протягивая свободную ладонь Ванге для рукопожатия. Та опасливо дотронулась до руки мальчика, словно то была ядовитая змея, чуть сжала ее:
– Товар возврату или повторному обмену не подлежит, – констатировала она.
– Да я и не собирался ничего возвращать, – улыбнулся во весь рот Лео. – Может, свидимся вскоре! – бросил парнишка, выбегая уже из прохладной полутёмной лавки на освещенную ослепительно-ярким солнцем улицу.
Отойдя на порядочное расстояние от обиталища своей знакомицы, мальчик остановился, взял в руки книгу и открыл её на титульном листе. Испытывая необъяснимый трепет, он пригляделся к надписи, сделанной в самом углу форзаца. Там кто-то затейливым почерком вывел: "Безымянный, безвестный, бесподобный. Художник".
Ах, как мечтал Лео собственными глазами увидеть хоть что-то, оставшееся после этого легендарного человека!
Некоторое время назад он задался целью выйти на след того, кто исчез так же внезапно, как объявился, из плодов своих трудов завещав потомкам лишь слухи. Теперь Лео на шаг приблизился к недостижимой цели.

Миф обретал плоть и кровь.

И эту благую весть нёс на своих страницах старый потрёпанный фолиант в кожаном переплёте. Фолиант, как будто в насмешку окрещённая книгой сказок.

***

Едва войдя в дом, Лео сразу почувствовал неуловимые изменения, произошедшие в его отсутствие. Мальчик попытался точнее сформулировать свое наблюдение, но все его попытки потерпели крах: неброские перемены упорно проскальзывали мимо глаз, не желая выдавать себя и привлекать излишнее внимание. Лео уже почти отчаялся, когда его ноздри уловили слабый, почти неощутимый аромат, витавший в воздухе. Духи.

Шестеренки в голове у мальчика тут же завертелись, услужливо вызывая из памяти воспоминания о приятном запахе. Несколько секунд – и в голове у парнишки уже сложилась целостная картина происходящего.

А оттого едва заслышав шаги в соседней комнате, ещё не увидев лица нежданного посетителя, Лео уже мог с точностью назвать его, а, точнее, её.

С губ сорвалось:

– Привет, Люси!

Из соседнего помещения вышла, улыбаясь, высокая стройная девушка.

Сестра, как и всегда, одета была элегантно, по моде: длинное, в пол, черное, с необычным синеватым отливом платье, кожаные полусапожки на небольшом каблуке. Лео всегда восхищался красотой Люсинды и поражался тому, как мало было между ними сходства. Темные гладкие волосы сестры были уложены в изящную прическу, в серых, цвета грозовых туч глазах отражались живой пытливый ум и веселье.

– Я тоже рада тебя видеть, Лео, – произнесла, чуть приобняв мальчика, девушка. Затем, отстранившись, осмотрела его с какой-то особой теплотой и вдруг хитро произнесла:

– Слышала, у вас сейчас проживает некий таинственный гость?

Зная, что отпираться бесполезно, – от внимательного взгляда Люси не могло укрыться ничто, – мальчик лишь чуть раздосадовано спросил:

– Как узнала? Я в чём-то прокололся?

– Нет, вовсе нет, – засмеялась сестра. – Тебя сдал твой друг. Азамат такой вежливый – всё мне рассказал, – доверительным тоном сообщила она.

– Ну, Аза... – Лео сжал кулак так сильно, что аж костяшки пальцев побелели. Вот и как, спрашивается, вообще кому-то после этого доверять?

– Не злись на него. Твой приятель честно исполняет свой долг – вон, даже в комнату не пустил, – на губах девушки вновь заиграла улыбка. – Так что жду подробностей от тебя, – Люси присела на стул и с любопытством и ожиданием посмотрела на брата.

– Ну, в общем... – промямлил Лео, размышляя, какую часть информации стоит поведать сестре. Конечно, он во всем ей доверял, но это вовсе не означало, что у парнишки не было секретов. – В общем-то, мы об этом субъекте разузнали не шибко много. Главное же, что мы с Азой смогли вызнать: он – с Севера.

– Что?! – удивленно воскликнула Люси. Казалось, она была поражена услышанным, и Лео решительно не понимал, чем могла быть вызвана подобная реакция. – Ты же знаешь, я работаю в сфере торговли, – поспешила объясниться девушка, – поэтому я хорошо осведомлена о взаимоотношениях Запада с другими державами. Мы с Северной Империей всегда были партнёрами, между нами развиты были торговые связи. Но примерно год назад начались перебои с поставками товаров. А с месяц-два назад северяне и вовсе закрыли границы. Важнейшие пути сообщения оборвались, многие люди не могут вернуться на Родину. Имперское правительство ни для кого не делает исключений. Власти отказались как-либо комментировать данную ситуацию, все пребывают оттого в полнейшей растерянности. Ваш гость, должно быть, солгал. Он не мог прийти с Севера. Его бы просто не пропустил пограничный контроль.

Лео почувствовал, как все его догадки и предположения моментально обрушились, словно карточный домик, стали бесполезными, пустыми, глупыми, словно повозка без колес.

– Ты уверена? В том, что они пропускают вообще никого? Точно нельзя пересечь границу незамеченным?

– Да, абсолютно, – незамедлительно ответила Люси, чуть нахмурившись.

– Но я уверен. Уверен, что наш «постоялец» говорил правду, – отчаянно настаивал на своём Лео. – Ты не видела, в каком он находился состоянии.

– Не знаю, что и сказать, – сокрушенно произнесла сестра. – Может, я смогу с ним поговорить?..

Неожиданно, словно в ответ на её слова, послышался со стороны лестницы топот, а вскоре в комнате очутился Азамат, нервный, как никогда. Он подбежал к Лео и заговорил, торопливо, сбиваясь:

– Лео! Лео, ему хуже! Пульс почти не ощущается! А еще, кажется, у Равиля жар! Никогда прежде не встречался с подобным!

Лео быстро глянул на сестру:

– Ты же вроде получала ещё и образование медика? Сможешь помочь?

– Смотря в каком состоянии находится ваш гость, – покачала головой Люси. – В любом случае, я сделаю всё, что смогу. Куда идти?

– По лестнице наверх, третья комната справа! – быстро сообщил Азамат, схватил стоявший на столе в углу комнаты кувшин и, чуть не выплёскивая из сосуда воду, кинулся вновь на второй этаж.

Лео, взяв за руку сестру, быстро направился за другом. Он сейчас пребывал в полнейшем смятении, внутри бушевала целая буря чувств. Волнение, беспокойство, легкая злость, желание предпринять какие-то действия и даже нетерпение, смешанное с любопытством...

***

Пока Люси наверху хлопотала у постели больного, на правах единственного человека с медицинским образованием в доме, и пыталась привести его в чувство, мальчишки внизу устроили себе небольшое совещание.

Сейчас Азамат, вновь пристроившийся на лавке, так успешно заменявшей ему ещё с утра кровать, рассматривал добытые невесть где Лео вещи, которые друг планировал сбыть на рынке на следующий же день. Мысли текли вяло, всерьёз что-либо обдумывать не хотелось. Тянуло спать. Да-да, немного поспать было бы чудесно...

Азамат попытался осторожно прикрыть глаза, отвернув голову к стене и тщетно надеясь, что подобный трюк способен был ввести в заблуждение Лео.

Что ж, Аза получил несколько минут относительного покоя. Голос рыжего стих, затерялся где-то на задворках сознания. Казалось, в комнате воцарились идеальные тишина и покой. Тут бы мальчику стоило насторожиться – он-то уж точно знал, как друг относился к попыткам отвертеться от работы. Но сладкая дрёма охватила все его существо, и Азамат, окончательно успокоившись и уверившись в том, что прерывать его сновидения никто не собирался, устроился на лавке поудобнее, подложив руки под голову. Прислушиваться к тому, что творилось рядом, он вообще прекратил. Ох, зря...

– Ты сдурел?! – возопил Аза, подскочив над скамьёй, облюбованной пару минут назад, на добрых полметра.

Рядом с совершенно невинной улыбкой и кристально честными глазами обнаружился державший в руках теперь уже пустое жестяное ведро Лео, пару секунд назад окативший из него ледяной водой прикорнувшего приятеля.

– Разве можно быть таким... таким... – Азамат от возмущения никак не мог найти подходящего выражения, способного выразить всё то презрение и обиду, которые он испытывал по отношению к рыжеволосому другу. – Это же так подло! Лежачего не бьют!

– Так я разве же бил кого-то? – поразился Лео. – Просто хотел тебе воды принести, вдруг пить хочешь... – на лице мальчика сияла искренняя забота о ближнем, – но, – вот беда, – споткнулся, а она и пролилась...

– Пролилась... Ага... – уже не так зло пробурчал Аза, понимая, что наказание он получил заслуженно, но всё же желая немного поворчать. – И напоить ты меня из ведра собирался? Как лошадь что ли?

– А вдруг тебя мучает воистину нечеловеческая жажда? – выкрутился Лео. А затем, вновь приняв серьёзный вид, опустился рядом с другом на лавку и заявил: – Нечего дрыхнуть, когда речь идёт о серьёзных вещах.

– Это о каких же? – спросил Аза, усилием воли подавляя очередной зевок.

– Если бы ты слушал... Ладно, пойдём по второму кругу, – Лео протянул Азамату полотенце, а сам направился к стоявшему в углу комнаты столу. Вернулся он, держа в руках толстый старинный том. Ту самую книгу, которую днём мальчик выменял у гадалки Евангелии.

– Это что такое? – осведомился Аза, безуспешно пытаясь выжать воду из промокшей насквозь рубашки – сидеть во влажной одежде было слишком уж неприятно.

– Сам посмотри, – ответил Лео, протягивая другу потрёпанный фолиант. Азамат взял книгу в руки, придирчиво осмотрел обложку, пролистал несколько страниц, разглядывая причудливые завитки рисунков. А затем возмущённо повернулся к другу:

– Сказки? Серьёзно? Тебе лет-то сколько? – в голосе друга отчётливо слышались недовольство и пренебрежение. Видимо, потёртый том не был для него особенно ценной вещью.

– Ой, да что вы все, сговорились что ли? – недовольно пробурчал Лео. – Сколько лет... Сколько лет... Лучше на титульный лист внимательнее посмотри! Господи, ну как можно быть таким идиотом? – вконец разозлился рыжеволосый, глядя, как ничего не выражающий взгляд Азы скользит по первой странице книги.

Лео коробило от безразличия друга, тем более что планы по выкупу фолианта он вынашивал не один день и, пожалуй, даже гордился ими. Узнать о подписи на форзаце мальчику довелось благодаря безудержной страсти Ванги к словоблудию, корни которой крылись, очевидно, в избранном ей однажды роде деятельности. Евангелия не имела ни малейшего понятия о том, что значили эти как будто шутливые заметки на самом деле. Лео тоже оценил их по достоинству не сразу, но, когда это наконец произошло, уже ни в коем случае не согласился бы упустить из цепких рук добычу. А теперь ему бесцеремонно внушали, будто его авантюра потерпела полное фиаско!

– Сюда посмотри! Сюда! – тыкнул Лео пальцем в начертанную мелкими буквами надпись.

– «Художник»? – выдавил из себя через несколько секунд Азамат. – И что?.. – начал он, но тут же прервал сам себя: – Боги, неужели это тот самый?

– Ну, наконец-то, дошло, – кивнул Лео, довольный тем, что смысл подписи дошёл-таки до друга.

– Но... Ведь это только небольшая надпись. Остальная книга бесполезна! – с самым сокрушённым видом констатировал Аза.

– Ох, это будет сложнее, чем я думал, – возвестил Лео, возведя глаза к потолку. Затем произнес, вновь обращаясь к товарищу: – Это не просто старая книжка. Я бы за такое не отдал набор рун из лунного камня, – он поднял руку, останавливая полного возмущения Азамата, явно недовольного подобным обменом. – Сей сборник является ничем иным, как шифром, – Лео сделал паузу, наслаждаясь реакцией собеседника, а затем продолжил. – Думаю, эта книга может помочь в поисках давно заброшенных городских катакомб. Говорят там, под нынешними домами, скрывается настоящий город, полный загадок и тайных знаний.

– Да слышал я эти байки, – протянул Азамат, – но никогда не думал, что они содержат хоть сколько-нибудь ценную информацию.

– В каждой сказке есть доля правды, – резонно заметил Лео. – Мы обязаны должным образом изучить эту находку. Что именно представляет из себя шифр – не знаю, – тут же сообщил он, предотвращая появление возможных вопросов. – Тут придётся знатно подумать. Но, полагаю, хоть к каким-то выводам мы должны прийти, – Лео тяжело вздохнул, мысленно оценивая весь объём предстоящей работы. – Давай хотя бы попробуем начать, пока Люси занята нашим северянином. С ним потом разберёмся.

– Ладно, – кивнул Азамат.

Оба мальчика погрузились в изучение старинного тома, предвкушая нечто сложное, но интересное.

***

Первая из сказочных историй была незамедлительно узнана Азаматом, о чём он и возвестил удивлённым возгласом.

– А ещё говорил, что это я к сказкам не по возрасту привязан! – поддел друга Лео, но Аза не отреагировал.

У него всегда было к этой истории какое-то особенное отношение, хоть он и не смог бы ни за что сказать, в чем это отношение выражалось и какими чувствами определялось. Эта сказка была не особо длинной, не несла ни какой особой смысловой нагрузки. Не имела она ни одного четко обозначенного действующего лица и не называла ни одного определенного места. И именно она приходила порой во снах, будоража какие-то старые, давно забытые образы, которые, однако, вновь тонули в пучинах сознания к тому моменту, когда вставало над бескрайним лесом и шумным небольшим городом великое светило.

Вот эта сказка:

«За двумя горными грядами, за семью широкими реками стоит замок белого камня, возвышаясь над окрестными равнинами. Много в том замке свободных палат, но не спешат выбрать его путники местом ночлега своего.

Живут в замке дети, что счастливы, не знают горя и нужды. Но удел тех детей – провести вечность в холодных каменных чертогах.

Есть в замке и те, кто служит детям, лелеет их и оберегает. Да только те существа то же оказались в каменном храме Вечности не по своей воле. За свершенные много зим тому назад ужасные деяния сослали их сюда, и вынуждены они теперь выполнять самую тяжелую работу, и не знают они никогда покоя и отдыха.

Темными ночами гуляет среди стен белокаменных ветер, завывая зверем диким. Призрачная жизнь, что течет в замке днем, вовсе останавливается к ночи, замирает, прячется по тёмным углам, словно является чем-то позорным, постыдным, не имеющим права на существование.

И освещаются мрачные коридоры лишь крошечными огоньками людской надежды, что бледнеют и чахнут день ото дня...»

На этом история, насколько помнил Азамат, заканчивалась. Но в старинной книге под сказкой обнаружилась небольшая приписка. Безвестный автор неровным, кривым почерком нацарапал строки странного стихотворения:

Сияет в сумраке Луна,

Прекрасен бледный лик ее,

Но только света и тепла

Не дарит никому она.

Бегут года, спешат столетья,

Средь бледных стен гуляет ветер.

Хранит проклятье замок древний

На зло грядущих поколений...

– Итак, какой же смысл здесь может быть скрыт? – первым подал голос Лео, которому не терпелось приступить непосредственно к действиям. Будучи по природе своей человеком активным, он просто не мог сидеть сложа руки на протяжении долгого времени.

– Ну... – неуверенно протянул Азамат, размышляя. – Может, замок – это нечто символическое? Например, какие-нибудь грехи, которые, подобно тяжёлым цепям, сковывают человека. Он вроде бы всем доволен, но душа его становится чёрной, словно выжженное поле...

– Не строй из себя поэта. Тебе не идёт, – грубо прервал друга Лео. – Не думаю, что здесь так просто можно обнаружить какое-либо сравнение... Да и вообще, если бы речь, как ты говоришь, шла бы о грехах или ещё о чем-либо подобном, то здесь упоминались бы все люди, а не только дети... Боги, ну что за ерунда! – разозлился Лео, захлопывая фолиант. – Здесь нет никакого смысла! Это даже не совсем сказка... Может, притча? Впрочем, без разницы.

– Не думаешь же ты, что описанное здесь место реально существует? – осведомился Азамат, вновь открывая книгу и ещё раз пробегаясь глазами по стихотворению, написанному неизвестным. – А это что, как думаешь?

– Стих-то? Да чёрт его знает! Даже не ясно, кому принадлежит почерк! – раздраженно буркнул Лео, которого бесила собственная неспособность что-либо понять. Надо сказать, надпись и впрямь была написана иначе, нежели привлекшая изначально внимание мальчика подпись на титульном листе. Оттого авторство стихотворения могло быть приписано кому угодно, но явно никому определённому.

– Знаешь, а давай потом об этом подумаем, – неожиданно сдался Лео по прошествии нескольких минут, прошедших в глубоком молчании. – Я сегодня устал, да и ты тоже... Завтра книгой займёмся, – заключил он.

– Стоило ради этого меня будить? – поинтересовался Азамат, неожиданно вновь вспомнивший о ледяном «душе».

– Стоило, – заявил Лео, перекладывая книгу на стол. – Теперь у нас есть, так сказать, пища для размышлений. Спи. Я пока наверх поднимусь, посмотрю, как там Люси... Да и наш гость тоже... – и он, более не оборачиваясь, взлетел по лестнице – лишь раздался жалобный скрип ступеней, да хлопнула на втором этаже дверь.

Изучение книги вышло столь же сумбурным, сколь её появление в жизни обитателей покосившегося дома. Даже несметные богатства, путь к которым скрывался меж строк сказок, не смог удержать на месте неугомонного Лео. Который, между прочим, и стал инициатором поиска туманных ответов на наспех изобретённые вопросы.

– Вот вечно он так, – пробурчал Азамат, пристраиваясь уже в энный раз за день на скамье. – Разбудит, – он зевнул, – нагрузит всякой ерундой и уйдёт...

Через несколько минут Азу уже окутал туман сновидений. Он видел высокий белоснежный замок, ощетинившийся высокими тонкими шпилями башен.