Считай тела, как овец

Том никогда не представлялся Гарри Томасом Риддлом.

Гарри мучительно осознавал сколько всего не знал о Томе, но хуже всего было то, что прямо сейчас он боялся, что у него никогда больше не будет возможности спросить его об этом.
Тепло бедра Тома практически обжигало его через ткань изношенных джинсов, и Гарри был слишком взволнован, чувствуя как оно то и дело терлось об его, как обнажённая рука прижималась к его руке… Они сидели на заднем сиденье фургона, и их везли неизвестно куда. Он понял, что его аж трясет от беспокойства, и, хотя их кляпы были вынуты, они не разговаривали. Во рту у него пересохло, он знал, что Геллерт и другой человек в фургоне пытались подслушать, разговаривают ли они. Сам он пытался прислушиваться к дыханию Тома. В глубине души он чувствовал, что у него больше никогда не будет шанса сделать это снова.

Минуты, казалось, текли мучительно медленно, но в то же время слишком быстро — Гарри хотел что-то сказать, что-то сделать… но он просто оцепенел. Потерять Тома никогда не было для него приемлимым вариантом, и теперь одна лишь мысль о том, что это возможно, пугала его больше всего на свете. Гарри никогда в жизни не был один.
Теперь это была не просто мысль или вероятность. Это должно было случиться неизбежно.

Колено Риддла ткнулось в его собственное, Гарри поднял глаза и сглотнул. Его здоровая рука была неудобно связана за спиной, а рука, которая была на перевязи, постоянно дергалась из-за неровностей дороги. Куда бы их ни везли — ехали они не по главной дороге. Глаза Тома блестнули, и Гарри облизнул пересохшие губы, не зная, что тот имеет в виду. Обычно этот взгляд означал…
Гарри громко ахнул, когда рука мужчины внезапно коснулась его поясницы. Геллерт повернул голову, и Гарри поспешил сильнее прижаться своим телом к Тому и притвориться, что тот приземлился на его больную руку, дабы скрыть руку Тома и объяснить причину его аха. Гарри скривил лицо с болезненным выражением и притворно застонал, чувствуя, движения руки Риддла за спиной.

Том освободил руки.

Он сел обратно, когда убедился, что Том снова убрал руку, но Геллерт все еще смотрел на него холодными голубыми глазами. Они не были красивы, как у Тома — они напоминали Гарри акульи. Такие же мертвые, невыразительные, почти жестокие и определенно требовательные.

— Так что, если он не твой брат, то кто он тебе, мальчик? — До ушей Гарри донесся хриплый голос Геллерта, и сначала он вообще не собирался отвечать, пока не почувствовал, как ступня Тома пнула его. Он мельком взглянул на него, прежде чем посмотреть в глаза мужчине перед ним.
Губы Гарри шевелились, но он не знал, что ответить. Он хотел сказать что-то остроумное, что-то оскорбительное, что-то, что не доставило бы им еще больше проблем… но он не знал, кто Том для него. Рука Тома снова коснулась его спины, скользнув под рубашку. Его большая и теплая рука на его теле…
Лицо Гриндевальда внезапно потемнело.
— Ты пидор?
— Я не курю, — сразу же ответил Гарри. Геллерт долго смотрел на него, прежде чем рассмеяться. Подросток в замешательстве моргнул, не уверенный в том, что только что не выставил себя дураком, но когда он взглянул на Тома краем глаза, то увидел, что мужчина, похоже, даже не напрягся.
Что бы он ни сказал, чтобы развлечь блондина, это не было так уж плохо. Он не облажался.
— Хорошо, что ты этого не делаешь, — сказал Геллерт, когда закончил смеяться. Замешательство Гарри, казалось, доставило ему ещё большее удовольствие, и он заставил себя молчать, чтобы тот не задавал больше вопросов. Он немного откинулся назад, закусил губу и почувствовал, как большой палец Тома поглаживает его кожу. Прикосновение было таким интимным, что Гарри не мог вспомнить момента, когда бы он касался его именно так раньше, но обнаружил, что ему это нравится. Ему понравилось ощущение грубых ладоней Тома на своей голой коже, и если он закроет глаза, то сможет притвориться, что они в безопасности. Как будто они вдвоем во всем мире, живые. Как было всегда.

К нему пришло осознание того, насколько он не ценил безопасность, которую Том создавал для него. Даже близко не ценил — теперь, когда он узнал, что существуют и другие виды угроз, другие виды опасности, он понял, насколько хорошо Том заботился о нем эти годы. Он мог бы оказаться таким же, как Гриндевальд и унизить или убить его. Поиграть с ним, прежде чем бросить умирать. Очевидно, что Том тоже мог быть жестоким. Гарри видел это собственными глазами — видел, как он убил множество людей, которых можно было спасти. Гарри предположил, что именно так сейчас устроен мир, и он вырос достаточно, чтобы понять, что играя честно, делясь с нуждающимся и помогая другим людям, не поможет тебе выжить, что бы ни говорили его родители. Единственный человек, которого Гарри хотел защитить, которому готов помочь, с кем делился едой, был Том.
Точно так же, как Гарри был таким же человеком для Тома с тех пор, как они встретились, и независимо от того, сколько проблем Гарри доставил ему вначале. Независимо от того, как часто Гарри ломался и сопротивлялся, кричал и кричал на него за убийство существ, которые больше не были людьми. Он безоговорочно оставался рядом с Гарри.

Они медленно затормозили, и лицо Геллерта скривилось в ухмылке.
— Последняя остановка для слабоверных, — объявил он, подзывая другого человека, чтобы тот вытащил Тома из машины. Сердце Гарри упало куда то в пятки, а расслабленное состояние, в которое его погрузил Том, полностью испарилось. Риддл незаметно убрал руку и даже не сопротивлялся, когда двери открылись и его вытащили наружу. Обе его руки снова были за спиной, и в темноте казалось, что они все еще связаны.
Но Гарри сопротивлялся.
Он сопротивлялся, потому, что Том был всем его миром, потому, что он был напуган и нуждался в защите, потому, что пообещал Тому, что они позаботятся друг о друге. Ему хотелось кричать, потому что ситуация была такой несправедливой — почему Том должен отвечать за убийство того, кто причинял вред другому человеку? Почему только одного его выталкивают в пустыню, безоружного, пока Гарри все еще здесь, в безопасности в фургоне?
Он вскочил на ноги, и его сердце на мгновение перестало биться от ужаса, когда он услышал, как что-то движется в кустах, и издал отчаянный крик, когда в поле зрения внезапно появился зомби.

И ещё один.

И ещё один.

И ещё один.

Геллерт поджег ветку от дерева и бросил ее на землю к ногам Тома — все его лицо скривилось от садистского ликования, а зомби отпрыгнули назад при виде света. Но как только их глаза привыкли к нему, они снова двинулись вперед.
— Не позволяй этому пламени погаснуть, — сказал Геллерт.
— Нет! Том! — Гарри попытался встать, они попытались удержать его, но он просто наступил на ноги человеку, который удерживал его. Его на мгновение отпустили, но ему удалось сделать всего три шага, как его схватили и затащили обратно. Гарри сопротивлялся, но Том был слишком занят, отгоняя зомби, что бы взглянуть на него.
Сердце Гарри разбилось на миллион частей. Их было четверо, и Том никак не мог устоять против них. Не так — Том никогда раньше не дрался с зомби без оружия. Крики Гарри отвлекли четырех зомби достаточно, чтобы те посмотрели в их сторону с легким интересом, но потом снова сосредоточились на Томе.
— Отпусти меня! — кричал Гарри, когда Геллерт оттащил его, тот продолжал бороться в его руках — Мне нужно… Том!

— Не заставляй меня делать это. Ты не сделал ничего плохого, а я ненавижу причинять вред детям, — спокойно сказал блондин. Гарри проигнорировал его и снова попытался вырваться.
Геллерт внезапно ударил его пистолетом по затылку, боль взорвалась в голове Гарри, заставляя его на мгновение расфокусировать взгляд и отвлекая настолько, что бы его снова затащили в машину. Геллерт победно ухмыльнулся Тому, который оглянулся на них, услышав крик мальчика. Он побледнел, его глаза сияли в темноте, отражая фары машины, как кристаллы.

— Посмотрим, сможешь ли ты спастись от этого, — резко сказал Геллерт. Тело Гарри затащили обратно в фургон, и Том оскалил зубы, рыча. В темноте он внезапно стал очень похож на зомби.
— Я уничтожу тебя, — прошипел Том. Геллерт засмеялся и сел в машину, а Гарри испустил болезненный стон. Когда Гриндевальд посмотрел в зеркало заднего вида, он увидел, как Том убегает в темноту, а зомби преследуют его.
— Сомневаюсь, — сказал он. Он мельком взглянул на мальчика на заднем сиденье, у которого на лбу текла кровь. Он выглядел бледным и болезненно молодым и потерял сознание.

Когда Гарри очнулся, он вздрогнул от ужаса. Его голова покоилась на коленях женщины, и его глаза мгновенно широко открылись, сердце колотилось в груди так, будто хотело пробить ему грудную клетку.
— Том, — прошептал он, будто произнося его имя что-то изменит. Он почувствовал смятение и страх, охватившие его, когда он огляделся вокруг; осмотрел палатки, людей, взгляды… Ему это не приснилось. Он был там же, где их и поймали; он узнал эти деревья.
Но Тома там не было.
Ужасное чувство пустоты окутало Гарри, его тело просто застыло, а его сознание опустело впервые за очень долгое время.
Почему Тома там не было?
Он прижал руку ко рту, казалось весь мир просто перестал вращаться. Его разум покинул его, и Гарри не был уверен, хочет ли он смеяться над иронией всей этой ситуации — Том спас Гарри, а тот стал причиной его смерти — или же кричать от отчаянного гнева и боли, или просто сломаться и заплакать, как маленький мальчик, которым он по-прежнему себя ощущал. Однако он ничего из этого не сделал и попытался убедить себя, что это невозможно. Что он просто глупый.
Что Том не может умереть и бросить его.
Просто не может. Гарри отказывался признавать, Том не стал бы…

— Прости, — прошептала женщина, на чьих коленях он лежал. Он повернул голову вверх и уставился на нее. Это была Джинни. Ее лицо было в синяках, волосы в беспорядке, а белый халат был мокрым от слез. Она грустно улыбнулась ему и погладила его по волосам, и Гарри позволил ей. В нем не осталось сил сопротивляться.
Гарри изо всех сил старался сохранить невозмутимое лицо, но это было трудно сделать, когда она так на него смотрела, поэтому в конце концов он просто отвернулся. Он видел как кто-то подходит все ближе и ближе, и Гарри смутно догадывался, кто это мог быть.

Гриндевальд.

Мужчина бросил пустые бутылки для воды рядом с Гарри и уставился на подростка. Тот смутно отметил, что снова был в очках — он видел сейчас лучше, чем раньше, но все, о чем он мог думать, это о том, что Тома оставили там умирать одного, и Гарри должен был помочь ему. Должен был, но не мог. Не был достаточно сильным. И кто знает, что с ним уже случилось? Его мог укусить один из зомби, если он не был достаточно осторожен, мог быть разорван живьем, на него мог напасть в лесу зверь…
— Сходи к реке, наполни их и принеси обратно, мальчик, — все, что сказал Гриндевальд, но его голос поразил Гарри. Он уставился на него, чувствуя как все внутри цепенеет. Он встал и покачнулся на ногах, чувствуя как тошнота подступает при одной мысли обо всем этом. Он полагал, что должен хотя бы высказать этому ублюдку, что не сможет нести больше одной бутылки из-за больной руки, но он не смог.
Он не хотел верить, что Том мертв.
Но маловероятно, что он выжил в таком состоянии. Без оружия.
— Подожди, — сказала Джинни. Геллерт посмотрел на нее, наблюдая, как она снимает цепочку и отдает Гарри. На ней висел крест, и он не был уверен, что с ним делать. Крест отразил свет и на мгновение засиял в его глазах; Гарри задумался, должен ли он вернуть его ей обратно, потому что он не верил ни в каких богов, в особенности в этого, который заставлял людей совершать такие жестокие вещи. — Будь осторожен.
Гарри ничего не ответил Джинни. Он не поблагодарил ее и даже не хотел признавать, что она вероятно отдала ему что-то дорогое лично для нее. Он схватил бутылку и почти вслепую пошёл вперёд.
Сейчас Том мог быть уже мертв.
Был ли это шок от осознания, который поразил его больше всего, или, может быть, это была тихая ярость, которая охватила его при виде Гриндевальда. Но он хотел убить его. Никогда раньше Гарри не испытывал такой ненависти к человеку — но хуже всего было то, что он ничего не мог с этим сделать. Он был без оружия и в явно невыгодном положении.
— Эй, парень. — Гарри замер, но не обернулся. — Если хочешь, можешь сбежать. Там нет ничего, кроме темноты и них. — Геллерт подошел к нему ближе и погладил по лицу. — Ты не убежишь далеко.
Гарри двинулся дальше, не обращая внимания на мужчину. Когда он оглянулся через плечо, то увидел, что Геллерт толкает Джинни в палатку. Она закричала, и всего через несколько секунд последовали мольбы — Пожалуйста, не делай этого, я ничего не сделала, ты не можешь сделать это со мной, пожалуйста, не трогай меня, ты делаешь мне больно…
Гарри ничего не мог сделать. Он ничего не мог сделать, чтобы спасти ее, ничего не мог сделать, чтобы спасти Тома, потому что Том был неизвестно где, он не мог позвать его, не мог отыскать его в этом лесу, не мог защитить его, не мог придумать умный план в последнюю минуту.
Поэтому он просто продолжил идти. И к тому времени, как он остановился, на его глазах выступили слезы. Он изо всех сил старался сосредоточиться на своей задаче, но просто не мог это сделать, не мог служить человеку, который…
Не задумываясь, он отчаянно закричал, уронил бутылку и с силой пнул ее ногой. Он сорвался с места и побежал, легкие жгло огнем, но он просто непрерывно бежал вперед, заставляя ноги передвигаться все быстрее и быстрее. Его сердце болело, и Гарри сделал глубокий вдох. Ветер, растрепавший его волосы, был единственным, что он мог почувствовать сейчас.

Он вернется к машине. Том научил его ориентироваться по звездам — он возьмет их оружие и отправит всех этих боголюбивых идиотов на свидание к их Богу. Гарри уничтожит их всех.
Он должен продолжать бежать и быть у машины до захода солнца.
Том мог быть там.
В одиночку у Гарри не было шансов.

— Мальчик вернулся? — протянул Гриндельвальд, когда, наконец, вышел из палатки. Он застегнул молнию на штанах и провел рукой по своим светлым волосам, наблюдая, как один из его последователей склонил голову и покачал ею. Он испустил протяжный вздох, чувствуя смутное разочарование. Молодых всегда было труднее всего сломать — должно быть, тот слишком долго подвергался неправильному влиянию. Жалко.
— Хотите, чтобы мы его нашли…
— Нет, все в порядке. В конце концов, он сам придет к нам. — Он оглянулся через плечо на хнычащую обнаженную фигуру девушки в палатке с хмурым выражением на лице. Ей тоже придется узнать свое место.
В конце концов, у них целый мир, который нужно заселить.

Когда Гарри добрался до машины, солнце уже садилось. Он практически врезался в неё, его дыхание хрипло прерывалось — он едва мог дышать, но ему было все равно. Он прижал руки к окну и заглянул внутрь.

Тома там не было.
— Блять — выругался Гарри. Он в отчаянии ударил руками по стеклу. — Блять, блять, блять!
Он зло пнул машину ногой, прислонился к ней, сделав несколько глубоких вдохов и уткнулся лицом в ладони. Его тело дрожало, его сердце словно сжимала ледяная клешня.
Он должен был это предвидеть. Не следовало цепляться за свои надежды, потому что этот мир был жестоким, особенно теперь, когда человечность почти исчезла с лица земли, но все, о чем он мог думать, это то, что Тома больше нет. Его товарища, опекуна, учителя, лучшего друга…больше нет. И Гарри ничего не мог с этим сделать. Он снова ударил ногой по машине и зарыдал, сильно стиснув волосы кулаками и выругавшись, слезы хлынули из глаз. Тупая боль пронзила ногу от стопы до лодыжки, но он проигнорировал ее и закусил губу, чтобы не плакать.
Том всегда ненавидел, когда он плакал. В конце концов, слезы ничем не помогут.
Это не помешало Гарри просто разрыдаться. В последние годы Том был всем его миром, и не только потому, что тот нуждался в его защите. Гарри просто был нужен Том. Весь, с его глупыми ухмылками, саркастическими комментариями, с большими руками и красивыми глазами. Весь.

Он резко повернул голову, когда услышал шум, и все его тело прошиб страх, увидев вдали одинокую фигуру.
На него смотрел зомби.
Ее платье было рваным и грязным, со лба текла кровь. Ее волосы были спутаны, и… о боже, Гарри не был вооружен, он сейчас умрет.
Он тяжело сглотнул и сделал нерешительный шаг назад, в то время как зомби сделала шаг вперед. Он сделал еще один шаг, остановившись за машиной перед багажником. Он осторожно провел руками по карманам, но знал, что это бесполезно. Они сняли с него все оружие.
Что, возможно, было худшим во всей этой ситуации, так это то, что Гарри не боялся и не был взволнован предстоящей дракой. Казалось почти правильным умереть так же, как вероятно умер Том. Зомби закричала и побежала, а Гарри ударился телом о бампер машины. Тем не менее, что бы ни творилось с его эмоциями, его инстинкты взяли верх. Он увидел ее мертвые глаза, выражение крайнего голода и ярости на ее изуродованном лице… Его сердце колотилось в груди, но ноги не двигались — он застыл на месте, он собирался умереть, он собирался быть разорванным…

Гарри удивлённо вскрикнул, когда багажник внезапно открылся и его затащили внутрь через долю секунды после того, как багажник снова закрылся, а тело зомби врезалось в машину. Он слышал, как она кричала и стучала кулаками, и оглянулся через плечо.

Этого не могло быть.

Все тело Гарри напряглось и оцепенело от шока, и он просто смотрел, его сердце казалось перестало биться. Том обнял его, держа в руках фонарик. На секунду он подумал, что это еще один зомби, но тело Тома было теплым. Его синие глаза смотрели прямо в его, и Гарри почувствовал облегчение — как это возможно, почему он не вышел раньше, почему он не умер, слава богу, Гарри больше не один, с ним действительно все в порядке, и он был так красив и так близко, и Гарри был чертовски благодарен — и он хотел было открыть рот и спросить Тома о чем-нибудь, о чем угодно, но вместо этого вскрикнул, когда она ударила кулаком по машине прямо над головой Гарри.
— Сколько? — спросил Том, и Гарри тяжело сглотнул, губы задрожали, а на щеках подсыхали следы от слез. Кажется, он разучился говорить. Он просто не мог.
— Том, — тупо сказал он. — Том… — это было единственное слово, которое он был способен произнести за последние часы. Единственное слово, которое казалось уместным.
— Я знаю, — просто ответил Том. Он наклонился вперед, и его губы коснулись лба Гарри, его руки обнимали его, и подросток был вынужден сделать все возможное, чтобы не заплакать и не наделать глупостей прямо сейчас. Он чувствовал себя таким защищённым, любимым и живым в этот короткий момент, внезапно осознавая все, но в то же время ничего, кроме Тома.

Зомби завизжала и снова ударила кулаками по машине. Гарри дернулся в объятиях Тома и на мгновение почувствовал себя дезориентированным, прежде чем сообразить, где он находится.
— Один, — прошептал он, вспомнив о вопросе Тома, но пока еще не способный произносить полноценные предложения. Глаза Тома — слава Богу, его синие глаза, его чудесные удивительные синие глаза, такие выразительные, красивые, умные и такие живые — смотрели прямо на него.
— Нужно создать шум — сказал ему Том, и Гарри кивнул, сразу же ударяя кулаками по машине и закричав на зомби, в то время как Том перебирался на переднее сиденье машины. Он завел машину, и удары внезапно прекратились. Она услышала — Гарри слышал, как она двигалась по крыше машины. Том нажал на педаль газа, а затем на тормоз. Она упала, и Том переехал ее тело. Гарри услышал ее крик, почувствовав, как машина двинулась вверх вниз. Но она снова встала.
— Гарри! — рявкнул Том. Он вылез из багажника на заднее сиденье и перегнулся через сиденье мужчины. — Я ненавижу этих блядских зомби, — усмехнулся мужчина, и одного лишь выражения его лица было достаточно, чтобы убедиться в правдивости его слов.
Том нажал на педаль газа, и Гарри отлетел назад на заднее сиденье, и почувствовал, как Том снова врезался в нее. Только на этот раз она ухватилась за дверную ручку. Она разбила окно и просунула руку в салон машины, снова пронзительно закричав.
- Бери руль! — сказал Том, стараясь увернуться и не дать ей укусить себя за нос. Гарри кивнул, и Том нажал на педаль газа, изо всех сил стараясь не дать ей залезть в машину. Она кричала, и звуки, которые она издавала, были дикими — она была худой и выглядела так, будто не ела уже долгое время.
Гарри наклонился над Томом и направил машину к дереву, и услышал ее крик, когда её тело ударилось о ствол. Ее руки упорно держались за окно, но ее нижняя часть тела было оторвана, запах крови и гнили мгновенно ударил в нос. Он боролся с позывами рвоты, а Том усмехнулся.
— Чертова сука! — рявкнул он, она все ещё делала попытки укусить его. Ее ногти впились в кожу Тома.
— Тормоза! — крикнул Гарри, и тот немедленно подчинился. Он нажал на тормоза, шины издали скрипящий звук, машина резко остановилась, а Гарри по инерции ударился головой о руль и у него закружилась голова. Ему показалось, что он услышал, как что-то упало, хотя он не был уверен в этом, и просто позволил Тому оттолкнуть себя в сторону. Риддл вернулся на водительское сиденье и снова нажал на педаль газа, теперь Гарри ударился о спинку сиденья, когда машина внезапно снова рванула вперед.
Он чувствовал себя дезориентированным, ему показалось, что он услышал стук, когда они наехали на преграду — остальную часть тела зомби? — и чувствовал, что его вот-вот вырвет, пока Том ездил назад, вперед, назад, вперед… Пока преграда не стала ощущаться не более чем небольшой неровностью на дороге.
Том наконец поехал дальше и что-то говорил себе под нос, вероятно, проклиная эту зомби. Гарри на самом деле едва ли слышал его. Голова болела так сильно, а зрение было слишком расфокусированным.

Но Том был жив.

Он был жив, и с ним было все в порядке, и Гарри, честно говоря, было наплевать на то, что, черт возьми, там бормотал Том, потому что ему было гораздо более важнее чувствовать его снова рядом. Он не знал что-либо о предсмертном опыте, но это снова и снова доказывало ему, как отчаянно он нуждается в объятиях Тома.
-… Чертово Братство, я знал, что нам следовало… Гарри? Гарри, ты в порядке? — Он посмотрел на Тома, и волна облегчения накрыла его.

Том был все еще жив.

Даже не раздумывая, он наклонился вперед и обнял Тома за шею, его лицо неловко прижалось к сиденью машины, но ему было все равно, потому что он вдыхал его запах, легкий привкус пота и крови, и чего-то ещё, чем пахла его кожа.

Он был так рад, что Том все еще жив.

Что он не остался один. Что с ним все в порядке. Он не озвучивал вслух, что чувствует, но полагал, что это не имело значения. Том внимательно следил за дорогой.
— Тебя же не стошнит опять, правда? — спросил Том с ноткой веселья в голосе. Лицо Гарри покраснело.
— Нет, — пробормотал он, а затем добавил, внезапно набравшись храбрости, хотя голос его дрожал, — нет, если позволишь снова поцеловать.
К его большому удивлению, Том остановил машину. Он немного отстранился, чтобы посмотреть, на реакцию Риддла, и когда не увидел в его глазах ничего, кроме веселья, он потянулся и поцеловал его.

И почему-то это показалось самым правильным.

Это было так, как будто возвращаешься домой, в безопасность и тепло, как будто с этим миром все было в порядке.