Тот, кто не прощает
Утро в Сеуле начиналось как всегда: шум колес, запах кофе с угла, и спешка, в которой каждый пытался отвоевать себе право быть первым.
Но в пентхаусе на пятидесятом этаже было тихо. Здесь не существовало времени — только расписание.
Хэнджин сидел у стеклянной стены, вглядываясь в горизонт. На коленях — планшет с утренним отчётом по инвестиционным потокам. Но взгляд его скользил мимо цифр.
Он снова думал о ней.
> «Вы всё ещё думаете, что диплом определяет ценность человека?»
Какого чёрта она это сказала? Почему так спокойно? Почему это вообще осталось в голове?
Он раздражённо отложил планшет, подошёл к кофемашине и налил себе чёрный, как сама тишина, кофе. Горечь привычно обожгла язык.
Он не позволял себе слабостей. Никогда. Воспитание было простым: либо ты стоишь выше всех, либо лежишь под всеми. Его отец вбивал это в него с детства — фразами, поступками, а чаще — молчанием.
Доверять — глупо. Прощать — опасно. Привязываться — смертельно.
Так он стал тем, кем стал: самым молодым СЕО в отрасли, лицом без эмоций, голосом, от которого дрожали даже министры. И вдруг появляется она. Стажёрка. Без фамилии. Без ранга. Без страха.
Это злило.
Он бросил пустую чашку в раковину и вышел. Секретарь уже ждал у лифта.
— У вас встреча с отделом дизайна в 10:00. Новая концепция — по освещению жилых районов. Руководитель проекта — Мин Сольи.
Он замер на секунду.
— Кто утвердил?
— Господин Хан. Он сказал, её подход стоит услышать.
Хэнджин промолчал. Лифт скользнул вниз.
---
В это же время Сольи нервно поправляла волосы перед зеркалом в дамской комнате. Первый день как официального стажёра — и сразу презентация перед ледяным боссом.
После вчерашнего она ожидала, что её выкинут, а не пригласят обратно.
> «Ладно, Сольи. Ты пришла сюда не бояться».
Она быстро освежила губы, проверила, что папка с макетами на месте, и вышла в коридор.
---
Зал для презентаций был просторным и почти стерильным: стекло, металл и белые стены. В воздухе пахло дорогим парфюмом и кофе. Сольи стояла у экрана, в руках — планшет. Сердце билось учащённо, но взгляд оставался спокойным.
Сотрудники начали заполнять ряды. За ними — куратор Хан, кивнувший ей с лёгкой улыбкой. Он верил в неё, и это придавало уверенности.
Ровно в 10:00 дверь открылась.
Хэнджин вошёл. В строгом чёрном костюме, с привычно холодным выражением лица. Он прошёл к переднему ряду и сел, не удостоив её ни одним взглядом. Но она почувствовала: он её заметил.
— Можем начинать, — сказал он.
Сольи включила проектор.
— Доброе утро. Меня зовут Мин Сольи. Сегодня я представляю концепт проекта «Lumen» — систему умного освещения, разработанную для создания эмоционально комфортной городской среды.
На экране появился макет: город ночью, мягкий свет, динамичные линии.
— Мы больше не живём в эпоху неоновой агрессии. Людям нужен свет, который не слепит, а направляет. Мы предлагаем технологию, адаптирующуюся под поведение и настроение пользователя.
Хэнджин поднял бровь.
— Вы предлагаете лампе… считывать эмоции?
— Я предлагаю не давить на человека, а взаимодействовать с ним. Пространство должно быть живым. Особенно в эпоху перегрузок.
На экране сменились слайды: датчики, визуализации, примеры модульной архитектуры. Все сделано с точностью и вкусом.
Она не пыталась звучать умно. Просто говорила о том, что чувствовала.
И в этот момент Хэнджин, сам того не желая, слушал.
Это злило его ещё больше.
— Дизайн — это бизнес, — произнёс он, когда она закончила. — А вы говорите как художник.
Сольи не дрогнула.
— А вы говорите как человек, который боится чувств.
В зале повисла тишина.
Кто-то захлопнул ноутбук.
Хэнджин наклонился вперёд.
— Вы обвиняете меня в эмоциональной недееспособности?
— Нет, — спокойно ответила она. — Я говорю, что человек, который ничего не чувствует — не может понять, что нужно другим.
Их взгляды снова встретились. Никто в зале не дышал.
Он выпрямился.
— Проект одобрен.
Пусть госпожа Мин продолжает в этой группе.
И вышел, не обернувшись.
---
— Ты что, с ума сошла?! — выдохнул Хан, подойдя к Сольи через минуту. — Он обычно увольняет людей за меньшее!
— Но я же не соврала, — пожала плечами она. — И… он одобрил.
— Он никогда не одобряет с первого раза.
— Значит, не всё потеряно.
---
Тем временем Хэнджин прошёл в свой кабинет и сел за стол. Снял пиджак. Разжал пальцы. Он даже не сразу понял, что они были напряжены.
Она снова говорила честно. Не лебезила. Не умоляла.
А он снова… не смог это проигнорировать.
Он ненавидел проигрывать. А ещё больше — признавать, что кто-то прав.
---
Вечером он остался в офисе дольше обычного. Работа не шла. Цифры расплывались. В голове звучал её голос.
> «Вы боитесь чувств».
Он встал, подошёл к окну. Город внизу жил в ритме: огни, машины, люди.
И вдруг ему стало по-настоящему одиноко.
Не потому, что рядом никого нет.
А потому, что впервые за долгое время — он захотел, чтобы кто-то был рядом… и чтобы это была именно она.
---