Часть II - Отражение
Илья проснулся среди ночи с ощущением, будто его разбудили глаза.
Не звук. Не движение. А взгляд.
Он лежал на спине, глядя в потолок, и чувствовал, как кто-то стоит за дверью. Точнее — в ней. Как будто нечто вросло в глазок, как глаз в чью-то голову. И теперь смотрит внутрь него.
Он не вставал. Просто лежал, прислушиваясь.
Тишина.
Но тишина теперь имела форму.
Утром он снова попытался заклеить глазок — на этот раз не скотчем, а куском плотного картона, заклеенного изолентой. Проверил — держится намертво. После этого ушёл на несколько часов в коворкинг, просто чтобы быть среди людей.
Вернувшись, заметил сразу: картон лежал на полу, а лента висела, словно отлеплена внимательно.
Под дверью — пусто.
Но возле порога, аккуратно, будто положено чьей-то рукой, лежала кнопка от старой межкомнатной двери. Он не знал, откуда она могла взяться. В квартире таких дверей не было.
На следующий день он купил веб-камеру и установил её в прихожей. Направил прямо на дверь. Включил запись, ушёл на кухню.
Через два часа пересмотрел.
Ничего.
Потом — ускорил запись. Промотал ночь. И тут…
Мелькание.
На 03:18 камера на долю секунды искажает изображение.
Пиксели скручиваются, появляется тень. Не человек — присутствие.
Форма в форме. Как будто за объективом камеры на мгновение вырос другой глаз.
Илья вернулся к записи, остановил кадр. Увеличил.
На экране был глазок.
А в нём — другой глаз. Огромный, как будто слишком близкий к стеклу. Не человеческий.
Слишком черный, слишком овальный. И веко… моргнуло.
Он срывает камеру, выдёргивает шнур. Ощущает, как будто зрение — не только его.
Как будто в квартире две точки зрения. И обе — изнутри.
Ночью он не спал. Только сидел у двери, с ножом в руке, и следил за глазком.
В какой-то момент он понял:
Глазок стал чуточку больше.
Он не рос, не менялся. Просто... впитывал.
Он смотрел — и затягивал взгляд.
Чем дольше он смотрел, тем сильнее хотелось смотреть ещё. Не отвести глаза.
Он заходит в ванную, умывается. Поднимает взгляд — в зеркале он моргает с задержкой.
Он стоит перед зеркалом, наблюдает.
Илья моргает.
Отражение — на долю секунды позже.
Он убирает руку — отражение тянется чуть дальше.
Он выдыхает.
В отражении — ничего не дышит.
Он задвигает зеркало. Прячет его покрывалом. Но в тишине слышит, как что-то в стекле шевелится. Будто внутри отражения кто-то теперь дышит за него.
В три ночи снова слышит шаги за дверью. Медленные, с долгими паузами. Не вверх и не вниз. Как будто шаги делают виток, описывая круг.
Он приникает к глазку.
Себя нет.
Ничего нет.
Потом мельком — движение. Внутри глазка. На внутренней стороне.
Как будто кто-то медленно водит пальцем по стеклу — изнутри.
Он дергает ручку. Проверяет замок. Закрыто.
Он решает уехать. Звонит знакомому — просит приютить на пару дней. Собирает рюкзак. Закидывает вещи в сумку.
Останавливается в прихожей. В последний раз бросает взгляд на глазок.
В нём — человек.
На лестнице, под лампой. Силуэт. Но не человек.
Он слишком тонкий.
Слишком вытянутый.
Он стоит — и смотрит прямо в глазок.
Илья замирает.
Фигура не двигается.
Он глядит в глазок — и замечает, что у фигуры нет лица. Только один большой глаз — на месте головы.
И он моргает. Медленно, с трением века о стекло.
Илья отшатывается.
Стук.
Глухой. Изнутри двери. Как будто по стеклу ударили пальцем. Один раз.
Он сбегает на кухню. Закрывает дверь. Дышит. Пальцы дрожат.
И вдруг — щелчок.
Дверь в прихожую приоткрылась.
Он точно закрыл её. Точно.
С кухни он видит: дверь входная тоже открыта. Щель.
За ней — не лестница.
Там… коридор, которого не было.
Слишком длинный. Слишком тёмный.
И где-то в конце — слабый, болезненный свет. Как от уличного фонаря, которого не существует.
Он подходит ближе. Дверь — приоткрыта. Стены — будто двигаются.
Не шевелятся — перетекают, как будто вся структура подъезда стала жидкой.
Он хочет закрыть дверь — но рука не тянется.
Мышцы сопротивляются. Как будто тело помнит, что оттуда он пришёл.
Он захлопывает дверь, накидывает все замки. Подпирает её диваном.
Внутри трясёт.
На полу — записка.
Ранее её не было. Почерк — чёрной ручкой, резкий, как будто писали на ходу.
«Если ты уже видел себя — поздно.
Он теперь знает форму.
Не открывай. Даже если зовут твоим голосом.»
Подписи нет.
Илья ложится на пол. Зажимает уши. Закрывает глаза.
Пытается вспомнить — всегда ли он жил здесь?
Или он вошёл в квартиру, а она вошла в него?
Перед сном он решает проверить старые документы. Находит папку арендатора.
Внутри — договор.
Имя арендатора до него — Илья М.
Та же дата заезда. Та же сумма аренды.
Он смотрит в зеркало.
На отражении — улыбка.
Он не улыбается.