8-Диссонанс
Корабль дрейфовал. Без сигнала. Без ответа. Просто немая, стальная посуда.
Десант Либерти и несколько фениксов приземлились без слов. Один поправил перчатку, другой шлем. Уже снаружи было ясно - внутри пусто. Слишком тихо.
Они вошли.
Встречала их не тишина - а ощущение, что их сюда не ждали. Или что ждали, но слишком поздно. На борту - шесть тел. Точнее, то, что от них осталось. Одному пробили сердце собственными рёбрами. Другому сломали позвоночник и пальцы. Один был без лица, обугленный. У остальных отсутствовали руки, ноги. Сломанные, вырванные, перерубленные.
Некоторые документы были разорваны. Другие - аккуратно сложены, будто кто-то просматривал их выборочно. Часть личных данных исчезла.
Разумеется. Переработаю с нужной подачей, без кавычек и с учётом всей атмосферы.
Осмотр корабля затянулся. Судно хоть и не большое, но вмещало несколько истребителей - с полным штатом и запасом топлива. И теперь, когда мертвечина была зафиксирована, Либерти и фениксы перешли к технической части.
Изувеченные тела - только начало. Документы - порваны, некоторые отсутствовали вовсе. В кабине пилота сохранилась навигационная цепочка, на первый взгляд - стандартная, но с нюансами. Сначала точка около гигантской шестерёнки, затем - перегрузка сырья на истребители, и только после этого - конечная точка маршрута.
В переписке фениксы задавались логичным вопросом:
-почему столько промежуточных заходов? Почему не пристыковать финальный корабль сразу рядом?
Ответ был коротким. Холодным. Без имени отправителя:
-Мелочь сложнее заметить, чем большой объект.
И фениксы, как оказалось, даже не удосужились проверить отправителя и покупателя. Нарушения техники безопасности повсюду. Контроль сырья - нулевой.
А покупателем, согласно зашифрованным логам, значился кто-то из самой ЗОНЫ. Внутренний код, действительный, прошедший все проверки. Подпись отсутствовала.
Командир, угрюмый, сразу же шагнул вперёд, не дожидаясь подробных отчётов или оправданий. Он посмотрел на стоящего сбоку феникса, у которого от напряжения уже начинали подрагивать руки.
- Рико, объясняй, - коротко бросил он.
Феникс вздрогнул, словно получил электрошок. Его взгляд метался по сторонам, дыхание стало прерывистым.
- Я... я не знаю, правда, я ни... - Рико пытаясь отмахиваться, почти захлёбываясь в словах, - меня не ставили в курс, это должен был курировать не я...
Голос дрожал. На щеках уже блестели первые капли - не пот, точно не пот. Пытаясь их незаметно смахнуть рукавом, но жест выдал больше, чем скрыл. Новенький. Не приучен к грубости старших и командному тону. Не готов к тому, что командиры Либерти терпеть не будут мокрых глаз и попыток спрятаться за чужой спиной.
- Не ты курировал, - глухо повторил командир, приблизившись почти вплотную, - но ты здесь. Так что теперь ты объясняешь. Или мы решим, что ты знал, но молчал. Тебе какая версия ближе?
Рико сжав кулаки, поник, тихо всхлипнул, но ответ так и не прозвучал. В отсеке стало особенно тихо.
Одна из Либерти - уверенная, встала между командиром и Рико преграждая путь.
- Ланцлер, хватит. Феникс же сейчас в обморок грохнется, - её голос был спокойным.
Командир отстранился, но не отошёл. Он замер, чуть склонив голову, а затем холодно процедил сквозь зубы:
- ЗОНА раньше была из людей, готовых к трудностям. А не из людей омежной внешности и, возможно, омежными желаниями, - он окинул Рико взглядом сверху вниз. - Что даже за друг другом уследить не могут.
Рико едва заметно дёрнулся, будто каждое слово наносило тонкие порезы. Даже Ланцлер - этот ходячий бронекулак - на секунду ощутил укол. На мгновение в его глазах мелькнуло что-то отдалённо похожее на сожаление. Но благо, шлем скрывал всё.
Он отвёл взгляд от дрожащего новобранца и подошёл ближе к навигационной панели, пальцами провёл по застывшему экрану.
- Цель важнее. Вот что интересно. Отправитель из ЗОНА. И сырьё. - Он повернулся к остальным. - Вопрос один. Нахрена?
Молчание повисло.
Другой из фениксов, стоявший чуть поодаль, тоже едва держался. Он был бледен, губы подрагивали, но, собрав остатки достоинства, шагнул вперёд и выдавил:
- Рико... хороший навигатор. За короткий срок она научилась быстро отслеживать маршруты, облеты, аварийные тоннели...
Тишина. Напряжённая, как струна.
Ланцлер, стоявший к ним вполоборота, замер.
Она...?
Он медленно обернулся к Рико, словно кто-то незримо опрокинул ему на голову ведро ледяной воды.
- ...Ты девчонка?
Рико чуть опустила глаза, щёки её пылали, а подбородок дрожал.
Женщина из Либерти, всё ещё стоявшая рядом, еле сдерживала смех. Зубы сомкнуты, плечи подрагивают. Наконец она едва не прыснула.
- Жанна, блять, завались, - злобно выдохнул Ланцлер, уже не злясь на Рико, а скорее - на самого себя. В голосе было столько усталости. Он махнул рукой и резко повернулся к остальным:
- А вы, фениксы... за работу.
Жанна тихо прыснула, но успела отвернуться к терминалу. Рико вытерла глаза и кивнула, стараясь не расплыться в слезах и не расплавиться от стыда.
***
Он стоял в полутемной переборке, вперившись в фениксов, что с планшетами в руках подбирали координаты обратного полёта. Взгляд перебирался на фениксов, и на ту же Рико - что с еле заметной дрожью в пальцах работала, второй типок изучал переписку. Затем перебрался на двух бойцов из его же отряда хлопая руками в "камень, ножницы, бумага", похихикивали. Один даже вслух проиграл, и с деланным стоном ударил себя по шлему.
Ланцлер вздохнул.
"Мне двадцать один... я уже ветеран, я уже командир, не первый год существую в ЗОНЕ, и я только что публично оприходовал новенькую, обозвав, унизил. Да ещё при других. Почему ЗОНА теперь берёт таких... таких мягких. Раньше Фениксы без боя даже кусок металла не отдавали, что уж говорить о пакетах чая с сахаром, а щас?."
Жанна, стоявшая сбоку с прищуром, крутанула пальцем у виска, давая понять, что по её мнению он съехал башкой, и хихикнула, не скрываясь.
- Убери трупы куда-нибудь, - буркнул он ей.
- Бе, сам и убери, - фыркнула Жанна, закатив глаза, почти певуче.
Он скривился, стиснул зубы и повернулся к ближайшему бойцу из Либерти, указав жестом на мёртвых.
- Ты. Перетащи это... куда-нибудь, в шлюз, хоть в кладовку. С глаз долой.
Тот лишь махнул:
- Есть, сэр.
Ланцлер аккуратно опустился в один из пилотских кресел - их тут было целых четыре, но удобством они не блистали. "У фениксов вкус-дерьмо" - подумал он. Всё остальное тут было или стерильно до тошноты, или излучало дешевизну. На этих креслах можно разве что умереть, но не работать.
Он глянул на двух молодых пилотов, всё ещё держащихся ближе друг к другу, словно от этого зависела их жизнь.
- Мы даже толком не знакомы, а уже выполняем общую задачу, - произнёс он, как будто проглатывая раздражение. - Так что... имена. Быстро.
Тон был не угрожающий, но и не мягкий. Ланцлер по-другому не умел.
Рико напряглась. Мышцы на лице будто сжались, и снова в глазах мелькнули эти капли. Но она молчала.
- Карно, - первым отозвался второй, чуть громче, чем требовалось - Мы... родственники, - пробормотал он уже тише.
Молчание повисло. Ланцлер поднял одну бровь, но промолчал. Продолжил сам Карно:
- Мы были студентами. Пока наш колледж не распидорасило вспышкой.
За это слово он тут же получил подзатыльник от Рико, с удивительной точностью, как будто сделала это по привычке.
Она выдохнула, взялась за край кресла и добавила, голос уже был почти шёпотом:
- Мы побежали к дому. А оттуда уже слышались выстрелы... - голос её дрогнул. Губы чуть приоткрылись, глаза блестели. Она явно не могла продолжить.
Карно продолжил за неё.
- В тот день... бабушка и дедушка, наши опекуны, справляли день рождения, наш день и последний, как оказалось.
Ланцлер опустил взгляд. У него защёлкнулась одна из внутренних пружин.
- Мой сын и моя жена тоже погибли, - произнёс он, не поднимая головы. - Она хотела его забрать из садика. Но не враг их убил. Шальная пуля. Противотанковая и взрывная.
Он сжал подлокотник. Металл тихо скрипнул.
Ланцлер говорил всё тем же спокойным голосом. Будто вспоминал не трагедию, а вчерашнюю сводку о погоде.
- Но не суть, - продолжил он, выпрямившись. - Пусть это и было на моих глазах. Меня тогда тоже задело... но слабо. Пуля прошла рядом, не во мне, но во всём остальном.
Он не смотрел на них - будто не хотел, чтобы в его взгляде кто-то увидел хоть каплю настоящего.
- Это меня не сломало. Я просто встал и пошёл в ЗОНУ. А вот вас... - он наконец повернулся, глядя в сторону Рико, затем Карно. - Трудно представить, что вас не сломает.
Он встал со стула.
- Работать надо. А не блестеть глазами.
Один из Либерти, молодой, но уже нервно грызущий ноготь указательного пальца, сверял данные на своём тактическом терминале и одновременно скользил взглядом по новостной ленте на телефоне.
- Командир... - подал голос он, - ЗОНА выкатили трансляцию. Говорят, выпустили уже готовых оперативников.
- Готовых, - с усмешкой повторил Ланцлер, даже не оборачиваясь. - Они покрасили в хром и назвали это готовым?
- Не много... но и этого, по словам ведущего, хватает. Для неба, воды, фронтов, разведки...
Командир фыркнул.
- Да, ага. А потом ещё один Закатовец, ещё один "я устал, я ухожу" - и ускакал с Оперативником. Раз, и нету. Какое удобство. А потом мы вот тут, на этом полу людей собираем.
Тишина повисла на секунду, прежде чем молодой вновь подал голос, почти оправдываясь:
- Они теперь под контролем. Новая ветка. "Связь". Пятая по счёту.
Он ткнул пальцем в экран: там ведущий с привычно-пустым выражением лица вещал:
"Синхронизация на уровне 55% - это успех. Это наш прорыв. Наши пилоты, текущие, к сожалению, в среднем демонстрируют лишь 30-35%. Это шанс не только достичь большего, но и стать примером. Примером для всего человечества."
- Выруби, - бросил Ланцлер.
- Но это же ЗОНА, - попытался было возразить тот.
- Выруби, я сказал. Эту... хрень. Кто, по-твоему, тянул на себе всё, что натворил тот с оперативником? Закат? Нет. Мы. Либерти. Люди. Не ведро с железками.
Командир опёрся на стену, тяжело выдохнув.
- Пока они хвастаются синхронизацией, мы вытаскиваем из шлюзов искалеченные трупы. Пятая ветка... Пускай синхронизируются с совестью. Хотя бы в этом пусть начнут преуспевать.
***
Рваное дыхание, глухое и тяжёлое, как из фильтра противогаза.
Клацанье по клавишам - неровное, злое. Кто-то стоял за спиной Смотрителя, затем - резкий захват за шкирку и несколько быстрых ударов лицом о панель монитора. Экран треснул. Тот, кто бил, не сказал ни слова. Просто взял рацию и ушёл, оставив комнату в тишине, нарушаемую только тревожным писком системы.
Гали проснулся. Весь в поту.
Быстро сел, выдохнул, вытер лоб.
- Просто усталость, - сказал он себе. Опять.
Он снова в своём помещении - уже некомфортной коробке, где круглосуточно анализирует импульсы, шумы, сигнатуры. ЗОНА не выпускает. Своих из Наначи не видел уже давно. Протокол - если угроза возможна, ты сидишь взаперти.
"Безопасность", как сказали бы из штаба.
"Клетка", как чувствовал он.
А хуже всего - тишина от Рана. Его дочь только и пожимает плечами: "Не знаю, где он."
Ф7 вбросил своё:
- Может, провалился.
И тут же начал угорать. Как всегда.
Как будто всё шутка.
Гали не смеялся.
Он отправил сообщение. Сначала письменное. Потом - голосовое. Потом - попытка позвонить.
Ноль.
Полный ноль.
Только привычный писк связи и глухой экран.
- Ран-кун петух.
***
Тренировочный полигон был живой, гулкий и обжигающе жаркий от постоянной активности. Новобранцы бегали, бросались, падали и поднимались.
Над ними возвышалась Е15 - в своей стандартной полевой броне и с голосом, каким обычно обрушиваются артобстрелы.
- Вы что, по инструкции из коробки распакованы? - с усмешкой бросила она, глядя на то, как один из новеньких выполнял манёвр, не спросив, зачем, как и почему. - Даже не уточнил. Просто взял - и сделал. Роботы, честное слово.
На фразе она закатила глаза и тут же крикнула другому:
- Эй, ты! Нет, не ты, ты! Гранаты не трогать!
В стороне, на одной из наблюдательных платформ, сидели Ф7 и А7.
У Ф7 был в руке термос, у А7 - скука на лице.
- Думаешь, Р8 помер? - спросил он, отпив.
- Не сдох, - ответила А7, не глядя. - Просто снова куда-то свалил. Без слова, как обычно.
- Знаешь, - продолжил Ф7, - иногда я вообще не уверен, нравились мы ему или нет. Вроде долго работаем вместе, а всё равно... будто что-то не знаем.
А7 кивнула. Смотрела вниз, где Е15 орала на очередного кадета.
- Потому что он всегда держал кое-что при себе. Даже когда был рядом.
- Ну, либо он просто мудак.
- Либо просто нормальный.
Ф7 вздохнул.
- В Закате? Сомневаюсь.
Ф7 снова сделал глоток, поигрывая крышкой термоса, и взглянул на А7, всё так же наблюдавшую за происходящим.
- А7, а если он просто решил залечь на дно? По своим причинам? Ну, типа... исчезнуть, пока всё не уляжется.
А7 не сразу ответила. Плечи её чуть вздрогнули, как будто от ветра, которого не было. Потом она тихо, но ясно сказала:
- Меня уже достала эта буква и цифра.
Ф7 нахмурился.
- В смысле?
- В смысле я не хочу больше быть "А7". Словно еврейский шифр. Хочу имя. Настоящее. Не то, что выбрал Закат, а своё.
Он посмотрел на неё - дольше, чем обычно.
- Ты... серьёзно?
- Ага.
- Тогда тебе подойдёт... - начал он, но А7 перебила:
- Не говори. Я сама выберу.
Он снова посмотрел в термос.
- Эх, а так хотелось дать клеймо на всю жизнь.
Снизу донёсся очередной визг Е15:
- Кто там передёрнул в трансформатор?!
- Может, и она когда-то выберет себе имя, - сказал Ф7, усмехнувшись.
- Надеюсь, - сказала А7 - Надеюсь.
***
Гали снова смотрел в экран. Серый текст на чёрном фоне, очередная попытка отследить координаты, шифр, хотя бы обрывок сигнала от Рана. Ноль. Даже шум не возвращался, ни голосов, ни помех, ничего.
Он уже не знал, сколько так сидел. Голова наливалась тяжестью, словно память отказывалась отпускать образ - удар в монитор, прерывистое дыхание в противогазе, рука с рацией... и тишина.
Он даже не вздрогнул, когда кто-то постучал.
Странно... смотрители обычно не стучат. ЭрКа скорее бы спамила стикерами, чем вежливо попросилась бы внутрь. А Ран... Принципе не стучит без надобности.
Гали нехотя поднялся, натянул кофту на плечи. И открыл.
А7. Без брони, без напора. Просто стояла в коридоре, сложив руки, скрестив, не в боевом жесте, а именно будто собирается прямо здесь молится.
- Придумай... пожалуйста мне имя, - выдохнула она. - Как ты придумал для Р8.
Гали не стал тянуть.
- Афра.
Просто и спокойно, будто имя это давно у него на языке вертелось.
- Не славянское, но думаю, ты не будешь против.
А7 - теперь уже Афра - чуть повела бровью. Хотела, кажется, сказать что-то вроде "спасибо", но вместо слов выдала странный звук, что-то между смешком и вдохом. Затем, молча, кивнула... или это был поклон.
И ушла.
Гали остался стоять у двери, глядя в темноту коридора.
Имя... Иногда это всё, чего не хватает, чтобы собраться обратно по частям.
- Буду брать плату за клички.
***
Где-то в мертвой глуши, за пределами карт и смысла, в котловане, полном бурлящей тишины, кипела вода.
Мускулы, его будто вырезанные из камня, дрожали не от напряжения, а от полного расслабления. Вода ласкала их пузырьками, прижималась к коже, и лопались.
А он... он сидел. Не шевелясь.
Противогаз скрывал лицо.
По радио шипела военная станция, что-то о синхронизации, о фронтах, о тревоге, ерунда.
Он слушал. До поры.
Птица летевшая по нужде.
Глупая, свободная, жаждущая...
Села на край, коснулась воды - и мгновенно сдохла. Мелкая растворилась в кипятке.
Крылья раскинулись. Разложение пошло быстро.
Он лишь усмехнулся под резиной, словно это было шуткой, понятной только ему.
Пальцы щёлкнули по панели, радио щёлкнуло в ответ.
Теперь играл джаз.
Радиостанция зашипела, словно прокашливаясь перед новостью, и выплюнула в эфир голос:
"Экипаж фениксов перебит. Шесть трупов. Ужасающе изуродованы. Методичность и жестокость. Кто-то оставил почерк."
Он - всё ещё в воде - усмехнулся так, будто слушал старую шутку, которую сам же придумал.
Пальцы, покрытые рубцами, коснулись радио.
И тогда - нечто ответило.
Голос, будто из самого дешёвого микрофона, проскрежетал
- План сработал. Ожидай союзника.
Сигнал пропал.
Он поднялся, с шумом выпуская воду с тела. Жидкость, ядовито бурля, стекала по ногам, оставляя следы на потрескавшемся бетоне.
По старой, человеческой привычке, он оделся.
Верхняя одежда - старая форма, штурмовой жилет - тронула кожу, зашипела, истлела и осыпалась, как прах.
Он даже не удивился. Только лениво посмотрел на останки.
Штаны - тоже едва дышащие, в дырах но - всё ещё держались. Хоть что-то, держится.
А вот плащ...
Найденный в груде мусора, будто ждал его. Материал странный - может резина, может нечто другое. Он накинул, почувствовал, как ткань не плавится, не трескается.
Выдерживает.
И всё равно снял.
Неудобно. Стесняет движение.
Завязал рукава спереди, в узел, над грудью.
А затем двинулся.
Тихо.
Не спеша.
***
Ф7 сидел на какой-то коробке в ангаре, уставившись в потолок.
В одной руке - яйцо.
Подбросил - ловит.
Снова подбросил - снова ловит.
Потом ещё. И ещё.
Он даже считал: двадцать пятый раз.
- Говорили, будет чем заняться... - пробормотал он себе под нос.
Двадцать шестой.
Двадцать седьмой.
На двадцать восьмом яйцо, предательски соскользнув с ладони, прямиком приземлилось ему на лицо с обидным шлёп.
Молчание.
Медленное стекание желтка.
Затем он выдал:
- Спасибо, жизнь. Я так это и представлял. Хоть не граната.
И со звуком гнусного «шлёп» скинул остатки яйца с лица, оглядываясь, не видел ли кто.
ЭрКа подошла почти бесшумно - её шаги были лёгкими. В одной руке - планшетка, во второй - что-то вроде стилуса. Она мельком глянула на Ф7, чей нос всё ещё блестел от остатков яйца. Без намёка на эмоцию, абсолютно обыденно, как будто видит такое каждый день, кивнула.
- У тебя, похоже, утренний белковый рацион.
Ф7 скривился, вытираясь рукавом.
- Я просто тренировался. Для... э... координации. Очень важно, знаешь ли, быть собранным.
ЭрКа, не отрывая взгляда от планшета, нажала что-то. Отметка: "Объект Ф7 - ловит яйца с 70% успехом. Без пользы". Затем, будто между делом:
- Кстати. Ты не знаешь, где мой отец? С ним давно нет связи и он не отвечает.
Она подняла глаза. В её голосе не было тревоги. Но глаза... они искали.
Ф7 замер, на мгновение перестав быть собой.
- Слушай... я тоже не в курсе. Он типа... ушёл. Не попрощался, не драматично, а просто исчез. Как бабки с армейской кухни.
Он встал, стряхивая с себя белок.
- Но думаю, он жив. Этот Р8 - он из тех, кто не даст себя в обиду, либо вернётся и ещё будет нас стебать за то, как мы волновались, возможно.
ЭрКа слегка кивнула.
- Ладно. Но так делаешь ты.
Она снова ткнула в планшет. Запись: Гипотеза: Р8 всё ещё жив. Вероятность 61%.
- Если найдёшь его - пусть знает, что я могу почти злиться. Почти.
Ф7 усмехнулся:
- Ещё немного - и станешь ныть как мы.
- Я учусь у лучших, - парировала она и развернулась, уходя дальше по коридору, по-прежнему считая что-то вслух.
***
Ф7 открыл дверь в их общую с Р8 комнату ногой. Не из злости - просто привычка. Местами разбросанная одежда, пустой стакан на тумбочке, кровать не заправлена, но - застыла. Как будто хозяин вышел "на минутку", только эта минутка тянулась уже долго.
- Все равно его сторона комнаты чище - проворчал он, бросая взгляд по сторонам.
Проходя вдоль стены, он слегка задел рукой раму с фотографией - та упала на кровать, не разбившись, но задняя крышка съехала. Он поймал её и, не спеша, вытащил снимок. Старая, немного выцветшая картинка. Р8, ЭрКа - ещё с дешёвым корпусом - и он сам, с этой дурацкой стрижкой.
Ф7 хмыкнул, глядя в прошлое, потом перевернул рамку. А под ней... записка. Маленький скомканный лист. Не похоже на прощание, но написано было рукой Рана:
"Не трогать. И не лезь в мой шкаф. В этот раз серьёзно, Ф7. Да, знаю, ты полезешь."
Он усмехнулся.
- Конечно полезу. Ты же не сказал "пожалуйста" - Говорил доставая из шкафа находившийся под завалом одежды и куском сырья ящик.
Ф7 вытащил находку осторожно, будто боялся, что из шкафа выпрыгнет сам Ран и заорет: "Я ЖЕ СКАЗАЛ НЕ ЛЕЗЬ!"
- Ну что ж... - пробормотал он, вертя в руках охотничий нож. - Красиво, остро...
Чулки он осмотрел с не меньшим интересом, даже приподнял одну бровь.
- Ран... нахера тебе это...
Он выложил всё аккуратно на кровать: нож - остриём в сторону подушки, бинты - словно в медицинской раскладке, стимулятор - почти пустой.
И вот тут Ф7 нахмурился.
- А вот это не смешно. Ты ведь не таскал такие с собой... значит, готовился. К чему?
Он уселся на кровать, глядя на набор.
- Либо ты знал, что уйдёшь. Либо кто-то заставил тебя подготовиться. А может и то, и другое. Только одно знаю точно - ты меня бесишь, Ран. Ты даже в отсутствии ухитряешься оставлять загадки.
Он встал, взял бинты и сунул их себе в карман.
- Не знаю, где ты, но если снова встретимся и окажется, что всё это для ролевого костюма медика... - он фыркнул. - Я тебе этим стимулятором глаз проткну.
Вертя в руках чулки словно пару нунчаков, внезапно услышал хруст бумаги. В чулке шуршало что-то непривычное. Аккуратно развернул - а там аккуратным почерком на листочке:
"Подарок для Гали на ДР"
Он посмотрел на чулки, потом на записку, и с ухмылкой прошептал:
- Просто учитель и ученик?
Вернул всё обратно в шкаф, чуть недовольный пустой тратой времени, но перед уходом сунул один чулок к носу - вдохнул глубоко.
- Хм, пахнет кислотой... Как будто ты пытался сделать не подарок, а отраву.
Ф7 покачал головой:
- Или ты просто извращенец.
***
Скрежет. Металл, раздираемый чем-то острым, будто ножвкой.
Следом - хруст. И не просто хруст. Характерный, скрученный затем. Как будто ломаешь куриную кость, только это точно не курица.
Пищание - жалкое, электронное, сбивчивое. ИС, несчастный и обслуживающий, зажат между двумя металлическими руками. Свет из его глаз - единственный прожектор в этой мгле - выхватывает из тьмы уродливый силуэт.
Громадное. Массивное. Дышащее.
Оно жевало его.
Жевало живьём.
Зубы - в ряд, как у акулы, но ровно расставлены.
ИС пытался вырваться, но успел лишь мигнуть светом.
Фоном по телевизору шла трансляция с прерываниями:
- Оперативников! синхронизация, неве... эффект...ь, универсальные боевые...
На фоне хрустит последняя деталь.
И тишина.
Разве что фоном вяло продолжает:
- ...предназначены для любой среды, в том числе разведки и глубоких фронтовых миссий...
Из тени фигура выпрямляется. Капли жидкости в виде масла капают с подбородка.
Нечто, скрытое в полумраке, медленно провело когтем по нижней челюсти, оставляя на зубах слизь и остатки плоти. Облизнулось. Как гурман, что только что попробовал закуску.
Оно наблюдало.
На экране мелькали кадры трансляции: отточенные фигуры новых оперативников, плавные движения, сверкающие корпуса, огненные следы реактивных ускорителей. Разные модули для разных ситуаций.
Очередные железки. Безвкусные. Без крови. Без настоящих деталей, - пронеслось в голове у урода.
Но.
Камера переключилась.
Беллерофонт.
Херня.
Аврора.
Банально.
Мифрил.
Звучит твердо и безвкусно.
Фалько.
Уже этот...
Командующий реактивными. Броня - как литой панцирь. Металл - отполирован до блеска, раскраска под стать её названию.
Ведущий вещал с фальшивым пафосом:
Оперативники вершина инженерной мысли! Из сверхпрочного титано-серебряного сплава! Устойчивы к огню, кислоте, импульсам и даже к физическим ударам и взрывам! Настоящий командующие среди оперативников.
Оно замерло.
Облизнулось.
Глаза засветились.
Внутренние функции зажужжали.
Позвоночник хрустнул - от предвкушения.
***
Пока Рико и Карно, пилотировали с грузом который якобы нужно было срочно доставить - и, по совместительству, охраняли.
Ланцлер размышлял.
Что-то не складывалось.
Запрос был... странным.
Обычное сырьё.
Не редкий элемент. Не технологические ядра. Даже не компоненты и чертежи. Просто - сырьё.
Так зачем посылать Фениксов, и тем более - целый корабль?
"Если это контрабанда..."- мелькнуло у него.
"...будет обыск. Жёсткий. С раздеванием до последнего винтика.
Если не контрабанда... тогда это нечто куда страшнее."
Он не закончил мысль.
Один из бойцов Либерти подошёл к нему с улыбкой на устах, спрятанную за шлемом и картами в руках:
- Партия в покер?
Ланцлер медленно перевёл взгляд с грузового отсека на бойца.
Секунда паузы. Пустая, но натянутая.
- Если ты проиграешь, 6к на руку.
Боец усмехнулся.
- А если выиграю, 9к мне
Карно сидя за штурвалом, всё глубже погружаясь в вязкое состояние полусна. Маршрут - прямой, интерфейс скучный, всё давно отточено до автоматизма. Вот только автопилота не было, и каждый миллиметр движения зависел от его рук... которые всё чаще соскальзывали с руля.
Рядом, Рико казалась расслабленной - наушники, подборка видео с животными, хвост какого-то кота болтается на экране.
Но на самом деле - Она сидела будто на иглах.
Каждый раз, как корабль едва-едва начинал уводить в сторону, когда Карно незаметно начинал клониться вбок - она резко выпрямлялась и хваталась за подлокотник уставлялась на брата с застывшим в глазах ужасом.
- Карно, - прошептала она почти дрожащим голосом, не отрывая взгляда от его полузакрытых глаз. - Не спи.
Он дёрнулся, словно его укололи, вернул штурвал в нужную позицию, с усилием моргнул.
- Я не сплю. Просто...просто.
- С-следуй маршруту.
Пятая банка энергетика - ликвидирована. Гремит об пол, покатившись к углу кабины.
Карно даже не замечает. Он уже проваливается.
С каждым вздохом его глаза закрываются всё дольше, плечи оседают, голова падает.
- Эй, ты чё, в кому уходишь?! - буркнул один из Либерти, заглянув в кабину. - Мы что, на забой летим? Или ты решил проверить прочность корпуса на скорости?
Рико даже не оглянулась.
- Он не слышит.
Сжав зубы, она одной рукой удерживает штурвал.
Другая - с планшетом, гле мелькает - навигационные метки, подаваемые в автоматическом режиме.
Каждый раз, когда Карно наклонялся, поворачивая штурвал, Рико замирала на месте.
Будто током било.
Она боялась брать штурвал двумя руками.
Ведь по её ощущениям, как только она это сделает - они врежутся.
Либо в здание, либо в другой шаттл.
Она не пилот. Она только навигатор.
А курсы... прошла наспех.
Сигналы лёгкого уровня - вот максимум, что она помнила. Те, что видны даже на телефоне.
Резкое, пронзительное пищание - будто корабль чайник.
Карно дернулся так, будто его ударили током. Глаза раскрылись, а затем удар.
Слева.
Гулкий, хриплый, тяжёлый, как будто сам воздух треснул.
Один из турбинных модулей - пробит.
На панели замигали красные индикаторы.
Корабль затрясло, и тут же - второй удар, по блокатору заслона. пробит.
Заслон открылся с характерным свистом воздуха, будто кто-то сдёрнул пробку у бутылки.
- ДЕРЖИСЬ! - крик, паника,
но поздно.
Одного из Либерти - вынесло.
Просто - выдернуло.
Он даже не успел закричать, просто исчез в облаках под корпусом.
Ещё один - схватился за поручень, висит, но держится.
Третий выстрел - по звуку, как будто включился пылесос, а затем щелкнула мухобойка.
И за стеклом, в мини-ангаре.
Держатель, что удерживал два истребителя, и один шаттл сломался.
Истребители - полетели вниз, разбиваясь где-то далеко за облаками.
Ланцлер, хрипя и с усилием, захлопывает заслон.
Механизм скрипит, металл скрежетает.
но заслон - закрыт.
Герметизация пошла.
Всё снова... относительно стабильно.
Но турбина...
Дымится. И запах - горелого металла.
- Если сейчас не сбросим мощность, - сказал кто-то, - мы взорвёмся, не долетев.
Ланцрер оборачивается на феникса.
- Рико! Там терминал. Настраивай мощность! Мы не механики, ты у нас за это отвечаешь!
Но он не знал.
Они не знали, что Рико тоже - не знала.
Она училась по картинкам.
Инструкции были как ребусы, и всё, что она знала - это цвет лампочек и что "зелёное - хорошо а красное - плохо".
Но сейчас... она должна.
Подходит к терминалу.
Руки дрожат.
Лицо - как стекло.
- Либо я сделаю это... либо нет
И Рико начинает нажимать.
Наугад.
Корабль вёл себя как ужаленный: мигал лампами, включал сирены, щёлкал реле и запускал то системы охлаждения, то вентиляцию, то вообще внешнюю подсветку. Всё это сопровождалось тревожными звуками - где-то пищало, где-то хрустело, где-то что-то неестественно вибрировало.
Рико сидела рядом с терминалом, сжав челюсть. Турбина в хвостовой части уже дымила, но вместо стабилизации - сигналки, будто это поможет. Она посмотрела на панель в полу, покосилась на мигающие огни, и с раздражением подумала - кто вообще додумался ставить все эту ерунду в заднюю часть корабля?
Решительно откинула крышку с терминала. Шипение воздуха, запах плавленой изоляции. Внутри - клубок разноцветных проводов, часть уже обуглилась, часть с искрами
Без плана, без схем, без права на ошибку - она сунула руки внутрь, перебирая наугад. Где-то внутри всё ещё жужжало, будто смеялось над её попытками.
Мысленно проклиная весь корабль и тех, кто его проектировал, Рико уже второй раз выругалась на одни и те же провода. Как можно было разместить питание и сигнальные провода в одной кишке? Потянула один - заиграл джаз. Спокойный, нелепый джаз, который звучал, будто кто-то на орбите решил устроить вечер лаунжа прямо во время крушения. Второй провод - убрала изоляцию, и всё потухло. Свет вырубился, но, к счастью, энергосистема не легла. Пока ещё нет.
Время капало, до столкновения оставалось минут десять. Может быть, меньше - если турбина решит окончательно выдохнуть. В этот момент подошёл Ланцлер, он даже не стал ничего спрашивать, просто пару секунд смотрел на открытые кишки проводки, затем, с видом уставшего от жизни сантехника, со всего размаху врезал ногой по внутренностям терминала.
Щёлк - короткое замыкание, искра - и повреждённая турбина вырубилась. Вторую начало немного вести, но понижение мощности хоть как-то стабилизировало корабль. Рико замерла, а Ланцлер, не моргнув, обтряхнул плащ, нагнулся и протянул ей руку, чтобы поднять.
Но - резкий удар, как молния без предупреждения. Сквозной выстрел прошил его ладонь. С такой силой, что металл перчатки не выдержал, кожа запеклась, а кости раздробились, не задев пальцы, словно выстрел специально прошёл через плоть, изегая ампутации.
Ланцлер не закричал. Только выдохнул резко, сжав челюсти, как будто даже боль он пускал обратно себе в лёгкие.
Сжимая пострадавшую руку так, будто бы мог сам удержать кости от рассыпания, выдохнул через зубы и отдал приказ остальным из Либерти: быть наготове, двойной контроль всех внешних сенсоров, полный обход маршрута. Кто бы это ни был, стрелок явно держит дистанцию - возможно, с другого шаттла или корабля, где их радары его не достают.
***
Рико, не дожидаясь второго приказа, получила его напрямую взглядом - доложить в штаб. Она кивнула, но вместо связи услышала только характерный шум: помехи, пустота. Коммуникатор - пустая железка. Она попыталась перезапустить модуль, открыть резервный канал, но безуспешно - передача сигнала блокировалась, то ли системой, то ли внешним помехами.
Ланцлер тем временем смотрел на свою ладонь. Запёкшаяся, раздробленные кости, без реакции. Пальцы не шевелились. Правой руки, по сути, больше нет. А из левой он мог стрелять разве что в спину своим союзникам.
Как будто по иронии, в этот момент Карно хрюкнул, зашевелился и снова опустился лицом на штурвал, оставляя на нём липкие следы сна и истощения. Борт немного качнуло. Рико, недолго думая, пересела на место брата и взялась за управление. Навигация ей всё ещё была ближе, чем управление, но выбирать не приходилось. Одной рукой она удерживала курс, другой - пыталась стабилизировать хотя бы внутреннюю связь.
А Либерти искали. Кто-то уже выглядывал в иллюминаторы, кто-то вбивал команды в радары, которые глючили как старый холодильник на генераторе. Ни корабля, ни шаттла, ни нормального сигнала. То ли враг был очень далеко, то ли использовал что-то очень мелкое, точечное и нестандартное. Мелкокалиберная артиллерия, которую не засекают стандартные сенсоры? Или это просто чей-то злой умысел втиснуться в мёртвую зону их маршрута.
Благо, посадочная площадка уже маячила впереди, и фронт, где их ждали, был на расстоянии пары минут. Рико одновременно вела корабль, смотрела на приближающийся ориентир, пыталась пробиться через глючный терминал связи и... пинала брата.
Сначала легко - по ноге. Потом сильнее - по бедру. Карно лишь что-то мычал сквозь зубы, не реагируя как следует. Слюна уже высохла у него на подбородке.
Рико разрывалась. Она не могла уйти от штурвала - не сейчас, когда посадочная операция начиналась. Но терминал, через который отправляются стандартные сигналы посадки, находился не здесь, а в задней части корабля, у тех самых мигающих панелей, дать сигнал тем внизу на посадку можно было лишь так.
Ругань в её голове шла в полный голос. Она снова врезала брату ногой, уже в ребра, стараясь не сломать ему ничего важного, но достаточно, чтобы пробудить. Наконец, Карно дёрнулся, фыркнул, вскинул голову, вжал пальцы в штурвал.
- Твою ж мать, что?.. - выдавил он.
- Пилотируй! - коротко рявкнула Рико и уже вскочила, бросившись к терминалу.
Фронт уже был совсем рядом.
После удара Ланцлера по внутренностям корабля всё стало выглядеть как каша из перепутанных проводов, горелых обшивок и мелких деталей. Рико, скрипя зубами, рылась в этом бедламе, пытаясь найти те самые провода, которые она мучила до того. Они хоть как-то реагировали. Остальное - мёртвое железо.
Ланцлер стоял в стороне, держа искалеченную руку под плащом, и сдержанно спросил:
- Есть результат?
Рико хотела было ответить, но вдруг рядом со щекой пронесся резкий свист, и её словно хлестнуло по лицу раскалённой бритвой. Боль ударила сразу. Левая щека обожжена, кровь текла полосой, левое ухо почти ничего не слышало. Ей повезло - только что слегка наклоненно повернула голову, иначе бы выстрел попал ровно в глаз, пробив ей тем самым мозг.
Сжав ладонь на ране, она хрипло выдохнула:
- Скоро посадка. Но нужен сигнал или визуалка для фронта.
Нащупала предохранитель - тот, что нужен - но он застрял. Металл из удара прорезал защиту и зацепил его, словно запечатал.
Ланцлер, не сказав ни слова, снял часть брони с целой левой руки зубами и слегка помогая травмированной рукой, он вцепился в предохранитель, не обращая внимания на острые края, ток и то, как кожа рвётся. С силой, с хрустом, вырвал его.
Рико сразу же вцепилась в открытую систему, перекоммутировала питание, подала импульс.
И вдруг - успех. Загорелись огни по борту, и вниз а не вверх, прямо в тех кто был внизу сбросилась сигнальная ракета. Урона от нее никакого не было к счастью.
Спустя несколько минут они были на земле. Те, кто остался.
Рико придерживала Карно - чтобы не раскинулся прямо на пыльной посадочной полосе. Ланцлер, опустив взгляд, молча позволял ИС-медику обрабатывать руку. Сломанные костяшки вырезались, заменялись вставками из сплава ниобия и железа - временные, но надёжные.
От отряда остались только он и двое бойцов. Истребители - потеряны. Но у них была зацепка, цель что они теперь обязаны выполнить.
***
Кто-то в противогазе сидел за шахматным столом, небрежно крутя одну из чёрных пешек между пальцами. Запотевшие линзы маски тускло отражали свет от потолка, а из-под фильтра доносился глухой, едва слышный скрежет дыхания. Против него - существо из гладкого металла, высотой метра три. Его пальцы - суставчатые клешни - осторожно и даже как-то задумчиво перебирали фигуры, будто выбирая, кого следующим отправить в бой. Иногда оно застывало, иногда - кивало, как будто обдумывало больше, чем просто ход.
Металлическое нечто, слегка склонив голову, протянул руку и со скрипом поставило ферзя - прямая, хищная линия. Фигура встала так, что почти все варианты сводились к нулю. Конь под угрозой, ладья бессильна, а пешка - единственный щит, и то ненадёжный.
Противогазовый сидел неподвижно. Линзы его маски глядели прямо на доску, отражая фигуру ферзя, как будто сама смерть встала напротив. Движения не было, только глухой вдох, задержка... и медленный выдох.
Пешка была под его перчаткой. Слишком банальный ход, защита короля выглядела не как стратегия, а как отсрочка приговора.
Но он всё равно взял её. И поставил на защиту.
Трёхметровое металлическое нечто склонилось чуть ближе, и его "лицо" - если ту пластину с изгибом и едва намеченными линиями, открытыми и острыми зубами и что-то отдаленное на глаза можно было так назвать - расплылось в чём-то, напоминающем ухмылку. То ли искренняя улыбка, то ли саркастическое "ну попробуй".
Он не стал бить. Не стал давить сразу. Вместо этого - конь. Движение было мягким, почти театральным, как будто робот наслаждался игрой, не столько шахматной, сколько психологической.
Конь встал так, что противогаз теперь обязан был выбрать: либо жертвовать ещё одной фигурой, либо раскрыть короля, либо... что-то иное, чего тот пока не видел.
Железный ухмыльнулся шире, если та линия действительно была ухмылкой.
- Ты теряешь темп, - наконец произнёс он, голосом, будто из старого радиоприёмника - Или ты просто ждёшь, когда я начну давить?
Противогаз медленно положил перчатку на старую, облезлую рацию. Она треснула, хрипнула, а затем раздался голос - искажённый, но ясный.
- Играешь лучше, чем раньше. Меньше грубых промахов.
Металлическое нечто чуть повело корпусом в сторону, и, не глядя, пробормотало с металлической интонацией:
- Для этого и нужны улучшения. Чтобы становиться лучше.
Он не просто сказал - он подчёркнуто закончил фразу, взяв в рот отломанную руку ИСа. Кому она принадлежала - не важно, всё равно уже не подаёт признаков жизни.
Противогаз не дрогнул. Его ферзь аккуратно встал на клетку, перекрывая атаку и выравнивая позицию. Железяка кашлянул - будто бы пытаясь избавиться от послевкусия металла, а затем пробурчал.
- Дерьмовый ИС. Горький... как алюминий с плесенью. Брр.
В этот момент он нечаянно задел рукой коня.
Противогаз снова коснулся рации, и та заговорила за него.
- Тронул фигуру. Ходи.
Пауза. Металлический чуть напрягся. Пальцы с когтями медленно вернулись к фигуре. Конь дрогнул, сдвинулся. Ход сделан.
Ход - провальный.
Следующим же движением Противогаз отправил того коня в "могилу", а своей ладьёй уверенно перекрыл единственный проход слона, что готовился к атаке.
- Шах не в фигурах. Шах в выборе, - пробормотал Противогаз, всё ещё не отрывая пальцев от рации.
Металлический исполин, всё так же перебирая фигуры своими толстыми, будто сваренными из куска брони пальцами, глухо буркнул:
- Я ещё не проиграл.
И в следующей паре ходов его механическая изворотливость проявилась сполна - ферзь Противогаза был стерт с доски, а последняя ладья исчезла, словно её и не было. Трёхметровый отклонился назад, мощные руки сцепились за спиной, он закинул их за голову, и звучно выдохнул в пустоту:
- Вот видишь? Я стал умнее. Расчётливей. Это всё... стремление к лучшему. Ты же топчешься на месте.
Слова отдали глухим эхом по бетонным стенам.
Но Противогаз не отреагировал. Ни фразой. Ни взглядом. Только перенёс руку на рацию, и молчание будто стало весомей, гуще.
Затем он медленно склонился над доской.
Он всё просчитал.
Трёхметровый, в своей жадной атаке, совершенно забыл о двух пешках. Один ход - и первая становится ферзём. Ещё один - и вторая тоже.
Но Противогаз... не спешил.
Он не возрадовался. Не упрекнул. Не пронёс даже тени злорадства. Просто передвинул слона - вдумчиво, медленно, по диагонали.
Металлический молча переставил своего ферзя, грубым щелчком посадив его на центр поля, будто прибивал гвоздь. Затем, без малейшего стеснения, схватил обугленного бота - то ли дрона-ремонтника, то ли какого-то служебного ИСа - и впился зубьями в его голову, с каким-то хрустом и искренним удовлетворением. Масло стекало по подбородку, словно сок с перезрелого фрукта.
- Пустая начинка, - пробормотал он, пожевывая. - Хрень...
Тем временем Противогаз, с той же ледяной отрешённостью, провёл своего пешку вперёд - первый ферзь. Металлический, хмурясь, немедленно поставил ладью между ним и своим королём.
Противогаз не моргнул. Вторая пешка - второй ферзь.
Металлический... вместо того, чтобы давить, атаковать, - начал отступать. Он защищался. И тем самым - проигрывал. Это была вторая ошибка.
Первый ход - один ферзь давит.
Второй ход - другой перекрывает лазейку.
Третий ход - атака.
Четвёртый - безнадёжная защита.
С каждым ходом фигуры исчезали с доски. Словно кто-то медленно и методично вытирал существование Металлического с этой партии. И вот уже четыре ферзя, стоящих на поле, будто стены каземата. Пешек больше не было - остались только те, кто ими стал. Они уничтожали всё подряд. Безжалостно. Расчётливо.
Металлический уже просто отступал.
Противогаз приложил руку к радио. Оттуда, поверх шумов, заиграла старая мелодия. Не военная. Даже не героическая. Что-то простое, слащавое, почти безвкусное. Почти... издевательское.
И в эту музыку он вплёл одно слово, сквозь шум и щелчки эфира.
- Шах.
Король остался один. И он больше не двигался.
Дверь с тихим шипением сдвинулась в сторону.
На пороге - она. Чуть ниже двух метров ростом. Белый костюм с чёрными принтами на сгибах. Лицо закрыто шлемом, только прядь чёрных волос выбивается из-под затылочной секции. Движения резкие, целеустремлённые, будто каждый шаг лёгкий и бесшумный.
Она даже не удосужилась поздороваться - швырнула проектор прямо в шахматный стол.
Фигуры - и чёрные, и белые - отлетели в стороны. Один из ферзей с глухим звуком ударился о грудь Металлического, который продолжал грызть всё ещё живого бота. Тот слабо пищал, скребя металлическими пальцами по полу.
Стол озарился тусклым синим светом, и вот:
Камера - от первого лица. Она. В укрытии. На фоне - выжженный склон, ветром носит пепел.
В прицеле - чёткий, отцентрированный силуэт летящего грузового корабля.
Пауза.
Выдержка.
Выстрел.
Секунда спустя - пламя вырывается из турбины.
Металлический не отвлекался, продолжал вгрызаться в шею бедного ИСа, пока тот не затих. Лишь слегка повернул голову в сторону проекции.
Проекция дёрнулась - и следующий фрагмент показывает катастрофу. Несколько маленьких истребителей выпадают из грузового корпуса... неуправляемо... и врезаются в землю. Затем тишина. Застой.
Из рации раздалось:
- Хех...
Металлический наконец заговорил, вытирая подбородок.
- И что... какова была цель нападать на корабль?
Противогаз лениво.
- Припугнуть. И напомнить, что даже гладко натёртая жизнь... может сорваться в щепки.
Металлический застыл, будто завис.
Снова рация, снова голос, будто из другого мира:
- Она повредила корабль, чтобы выпало то, что мне нужно. Включая тебя. Ну и, чтобы никто не отследил твои грязные запросы - Он повернулся к ней - Корабль разбился?
Женщина молча покачала головой.
Противогаз встал, прошёл мимо неё, похлопал по плечу.
- Бывает. А теперь ты пойдёшь туда и сотрёшь все данные о перевозке сырья. И всё, что может быть хоть файлом, информацией, флешкой - принесёшь мне.
Та кивнула. Чётко. Без слов.
Противогаз сел обратно.
- Вот за это ты мне и ценна.
Женщина взмахнула рукой - будто отмахивалась - и направилась к выходу.
Металлический встал. Стол под ним загудел от удара.
- А я, значит, не ценен?! Да это благодаря мне у неё экипировка такая! - прорычал он, поперхнувшись кусками искусственной плоти.
Фразы были захлёбывающимися, глухими - масляная пена вытекала на зубья.
Противогаз всё понял по интонации. Он взглянул в его сторону и, даже не меняя тембра, бросил.
- Она - пешка. А ты - её король.
Гул в помещении стал тише. Только старая мелодия продолжала играть на фоне.
Противогаз, собирая по полу разбросанные шахматные фигуры, заговорил в своей обычной манере: сухо, безэмоционально, будто мёртвый алгоритм читает инструкции к пытке.
- Итак... - он поднимает ферзя, стирает с него пыль - Пока Инквизиторша отчаянно пытается выкарабкаться с 17-го места своего никчемного рейтинга, ты, Разоритель, отправишься за особым грузом...
Разоритель - скалящейся в вечной ухмылке - наклонил голову. То ли улыбался. То ли скалился. Возможно, оба варианта одновременно. Его глаза - красноватые оптические линзы с микроцарапинами - вспыхнули от интереса.
- Ты добудешь мне Раккаала. Из системы Q-90.
Металлический вскинул голову.
- Q-90?! Это же далеко. И к тому же... - он демонстративно поднял когтистую руку и ткнул в собственную грудь, - не механическая плоть... отвратительна.
Противогаз встал. И прошёлся в сторону, будто собирался просто проветриться, но в воздухе вдруг стало густо. Воздух словно сгустился от чего-то. Не от жара. Не от дыма. От самой сути Противогаза.
- Вот ты и докажешь, что твои улучшения не только шум, а настоящий прогресс - спокойно, с нарастающей тяжестью в голосе, выдал он. - Лучше Инквизиторки. Лучше... меня.
Разоритель прищурился.
- Манипуляция слабенькая, старик. Сам лети, раз такой умный.
И тогда атмосфера изменилась.
Как будто сама реальность стала едкой. Воздух начал жечь даже его усиленные фильтры, аура Противогаза заиграла всеми тонами радиоактивной химии, как ионный туман в тесной капсуле смерти. Противогаз даже не шелохнулся. Просто стоял, и сам факт его существования давил.
Разоритель почувствовал но не дрогнул.
Противогаз хмыкнул сквозь рацию, и всё испарилось - аура схлынула. Он сел обратно.
- Хорошо. Тогда компромисс. Не Q-90. Первый фронт ЗОНЫ. Заброшеный официально, но жив.
Разоритель вскинул голову, как пёс, услышавший слово "гулять".
В его взгляде появился блеск.
Он знал, что на Первом фронте царилась целая система механизма.
Были свои хозяева что имели безграничные ресурсы для улучшений и прогресса технологий, и первый фронт не стоял на месте, сейчас же встал но все ещё целый.
Хрустнул он пальцами, его броня затрещала от возбуждения.
Он не стал ждать. Уже в следующую секунду развернулся и направился к выходу, его ноги звенели, словно трубы старого локомотива.
Противогаз проводил его взглядом и уже на полпути к шаттлу добавил:
- Там же, к слову, могут быть данные о местоположении Владыки Машин. И нужные мне файлы. Всё, что нужно для... особой цели.
Металлический не ответил.
Он уже не слушал - он предвкушал.
А Противогаз, без лишних слов, сел в свой шаттл, назначением - Q-90.
Его ферзь отправился в возможную гущу.
Король - в обход.
***
Сев в свой личный шаттл, обитый внутри обуглённой обшивкой и мягко жужжащими панелями фильтрации, Противогаз тяжело опустился в кресло, Он медленно снял перчатку с правой руки, вытянул пальцы, покрытые сеткой шрамов и следов от химических ожогов, и коснулся пульта.
- Запуск моего плейлиста.
Старый, искажённый джаз, с приглушённой трубой и фоновым треском винила, заполнил кабину. Тёплые, полуживые аккорды разносились среди труб, проводов, радиационных отсеков и его собственного тихого дыхания.
В этот момент Противогаз подумал -Конченный трансгуманист... и мстительная наёмница. Команды хуже не найти.
Но они пока что полезны.
Световые панели на потолке дрожали от ускорения шаттла. Противогаз не обращал внимания. Он смотрел в окно - на тусклые звёзды, растворённые в пыльной космической мгле.
- Пока я не выведу ЗОНУ на чистую воду...
Они будут мне полезны.
Он прикрыл глаза.
Джаз звучал всё громче.
***
Фениксы и Ланцлер шарились по фронту, проверяя терминалы в старых офисах, пытаясь найти следы заказов на сырьё. Фронт был исключительно военного назначения, не промышленного - заводов тут не было, а значит и заказы не могли быть такого рода.
Бойцы из Либерти здоровались с Ланцлером как с равным, хотя никто и не знал его имени. Им хватало символа щита на груди - знак стражника, в отличие от обычных пешек. Остальные молча разбрелись по участкам.
Действовать приходилось быстро - это не дело ни Ланцлера, ни Фениксов. Разобраться, кому шло сырьё, должны были сикеры, или же узкоглазые, но те почему-то отсутствовали. Ланцлеру хотелось бы устроить разнос за такую безалаберность, но в глубине души он понимал - отсутствие надзора играло ему на руку. Меньше контроля - больше возможностей.
Первый терминал был пуст. Второй - всего лишь старый радар, привязанный к системе фиксации вспышек Эпитафии. Полностью бесполезен. Третий - оказался в браузере с тетрисом, в который кто-то играл явно с энтузиазмом. Настолько, что Карно, прильнув к экрану, даже не сразу заметил, что в терминале хранилось кое-что интересное.
Карно прокрутил список: среди логов - доклады об аномалиях, пойманных и временно размещённых на этом фронте. Это не входило в его прямые обязанности, но его природное любопытство победило. Он быстро скинул всё на коммуникатор и убрал в карман. Мало ли.
Ланцлер, ругнувшись вполголоса, перешёл к последнему терминалу. Надежды почти не оставалось. Он вошёл в систему, начал перебор логов, поставок, меток времени...
Пусто. Ни имени отправителя. Ни даты приёма. Ни назначения. Только следы недавней очистки.
- Похоже, кто-то уже всё подчистил, - бросил он, отталкиваясь от консоли. - Умный, аккуратный. Или трусливый. А может и то и другое.
Карно лишь кивнул.
- Что теперь?
Рико выдала, что пора на смену, и если они не уберутся отсюда по‑быстрому, то проблем не избежать - не их участок, не их задание. И начальство, если вдруг появится, не обрадуется.
Ланцлер кивнул, поддержал идею:
- Идите. Слишком уж много времени мы тут торчим.
Карно потянул сестру за рукав, и они направились в сторону выхода, переговариваясь между собой.
Ланцлер направился обратно к кораблю.
Снаружи всё было как раньше: повреждения, тепловые следы, закопчённый обшивочный металл. Он прошёл мимо внешних замков и добрался до панели ручного доступа. Питание? Есть. Кто-то явно не хотел, чтобы корабль умер окончательно.
Он поднялся на борт.
***
Пока никто не видел, Ланцлер включил питание только в кабине пилота - тихо, скрытно, без доступа в общую сеть. Аппаратура ожила - слегка подрагивая, будто откашливаясь после долгой спячки. Он пробежался по интерфейсу, и... всё было на месте.
Файл рейса, внутренние логи, расшифрованные координаты поставки.
Самое главное - заказчик.
Разоритель.
Он застыл.
Первой мыслью было - подстава. Кто-то хочет очернить Закат. Пальцем ткнуть в самого припизднутого из них. Ведь когда терминалы проверяли - ничего не было. А теперь? Всё лежит как будто и не исчезало.
Но в этой версии было слишком много дыр.
Он встал, сложил пальцы в замок и всмотрелся в экран.
И тогда пошла цепочка.
1) Разоритель 8 уходит - без причины, без приказа.
2) Почти сразу же - кто-то крадёт оперативника.
3) Затем - заказ на огромное количество сырья, с несуществующего фронта, на имя того же Разорителя.
4) И - шесть мёртвых Фениксов, из группы, которая могла случайно перехватить передачу.
Слишком много совпадений, слишком... удобно.
***
Внутри шаттла Противогаза мягко загорелся голопроектор - на фоне джаза, идущий из динамиков, на полупрозрачной панели начала разворачиваться сцена прямо из дисплея инквизирторки.
Корабль жёлтой гравировки, внутри - зеленушный боец, погружённый в изучение тщательно подстроенной дезинформации. Всё выглядело чисто: заказы, подписи, маршруты, а сама ещё отправила сообщение что свой косяк она исправила, использовала информацию что имела как оружие.
Он лениво потянулся, сцена продолжала идти - будто пьеса в театре, где актёр не знает, что всё давно срежиссировано.
- Инквизиторша... - выдохнул он почти ласково, - умница... моя хорошая. Всё провернула, как надо. И Разорителя прикрыла, и трещину в их организацию сделала. Вот это работа... без сучка, без задоринки.
Голос Разорителя в коммуникаторе возник не как ответ, а как раздражённое нытье, бурчащее сквозь шипение.
- Если бы не мой рассказ, она бы даже не поняла, что я - не единственная модель, вечно она героиня, а я как мебель, да ещё с руками...и где моё "умница", а? Где моё "хороший"?
Противогаз лишь хмыкнул, нажимая на кнопку отключения проекции.
- Тебе будет "хороший", когда ты приведёшь мне Раккаала, - бросил он с лёгкой насмешкой и переключил трек.
Разоритель проворчал в коммуникатор, с фирменной смесью гордости и обиды в голосе:
- Всё равно я совершенствованей её. Хуже модели не найти. Ни щитов, ни тепловых фильтров. Только шпильки да понты.
Противогаз, сидя в кресле шаттла, прикрыл глаза. Джаз уже не спасал.
Он наклонился вперёд, будто разговаривая с уставшим ребёнком, и нажал кнопку связи:
- Да-да, ты лучше и прекрасней. Раз ты так хочешь, расскажи мне ещё раз свою чудесную историю, "становления в Разорителя" - он потёр виски, как будто эта сказка поможет не взорваться от радиационного раздражения - Только покороче, хорошо? И если можешь - без пафоса в стиле "Я был рожден в огне и сборке".
Разоритель начал, голос его был почти равнодушен, будто вспоминал нечто обыденное, как рецепт завтрака:
- Создавался я как и типичный закатовец, чтобы кого-то там спасать и так далее, но меня после нескольких тестов сразу выкинули в помойку на переработку. Ну а что? они сами меня били, стреляли, давили эмоционально - спрашивали про семью, которую я даже не помню, про какое-то прошлое, которого у меня и не было. Ну вот я и перебил половину всех, кто находился там...
Противогаз со стоном потянулся к старой, поцарапанной кнопке "отключить звук". Естественно - не работало, гнилой шаттл, древнее консервной банки, пришлось слушать, опять.
- Затем меня всё-таки закинули в помойку, - продолжал Разоритель. - Слышал, как в соседней комнате готовили следующего Разорителя - второго и его тоже выбросили. И так - до восьмого, его, видимо, пожалели. Или просто он вышел... ненастоящим, не как мы. Тогда зачем вообще нас делали кровожадными, если за это нас же и утилизируют?
Он помолчал на пару секунд, будто вспоминая вкус металла.
- Я копил злость. Кожа на мне была ненастоящая - но я её ел, просто потому что хотелось есть. Потом начал улучшать себя, энергия, приводы, поршни... вскрывал отключённых, собирал детали, и понял: я недостаточно лучший, пока таковым не стану.
Интонация становилась ярче, почти триумфальной:
- Вырывал из мёртвых зубы и вставлял себе. Менял суставы, менял руки, ноги, становился сильнее, чем поздние братья, но мне было мало. Я был голоден, я ел их живых, разбирал их. Оторвал конечности, даже когда они кричали. Использовал их, чтобы стать лучше - потому что я мог. Люди сами позволили мне стать лучше, а значит, они хуже.
В динамиках раздался скрежет, будто Разоритель приговаривал это сквозь сжатые железные челюсти:
- Я вырвался. Все, кто встретился на пути, были разорваны и я ел их. Вкус... мерзкий, но голод сильнее. Потом в меня попала ракета а остался корпус, голова и рука, но даже этого хватило, чтобы стать лучше. Они могли меня добить, но не сделали. Не удосужились проверить. Люди - тупые, люди - ничтожества, ну... кроме тебя, Противогаз, ты - исключение. Благодаря их ошибкам я стал тем, кто я есть и лучше, чем они.
Противогаз медленно опустил голову на панель, взгляд потух, и он протянул:
- Это же... слово в слово. Интонация в интонацию. Как плейлист на репите.
Разоритель, будто не заметив стонов Противогаза, продолжил с оттенком гордости.
- Ну вот... Я сейчас хорошая модель. - Он чуть наклонился ближе к голографическому проектору, будто разговаривал с самим собой в отражении. - И я знаю, что есть тот, кто позволит мне быть ещё лучше, чем прежде. Лучше, чем все до меня. Лучше, чем даже я сам.
Противогаз медленно выдохнул сквозь фильтр, устало посмотрел на перегревшийся коммуникатор, от которого уже почти воняло сгоревшим пластиком.
- Видимо, эта комедия не закончится, - пробормотал он. - Ну конечно. Зачем же ставить точку, если можно бесконечно лить в уши самопризнания трансгуманистической плаксы...
Он откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок шаттла, и добавил.
- Ладно, вещай, мой монструозный товарищ.
***
Когда начались первые атаки Эпитафии, человечество сжалось в ожидании чуда.
И тогда, почти на следующий день - вышла из тени ЗОНА.
Как по команде, как будто знала что-то.
Плакат за плакатом, голограммы, речи - спасатели, герои, лести прогресса.
"Мы защитим вас от Эпитафии."
"Мы - щит цивилизации."
"Мы храним порядок."
Ложь.
Чисто выбритая, с идеальной улыбкой.
Противогаз в прошлом им поверил бы. Если бы был дураком.
Но не был.
Он и его товарищи смотрели глубже, Слишком идеально.
Слишком быстро.
Слишком... удобно.
Эпитафия появляется - и вот уже ЗОНА во всеуслышание кричит: "мы вас спасём!" А если не спасатели? А если - создатели? А если Эпитафия - это не враг ЗОНЫ, а её питомец?
Так появилась их группа.
Организация: МИР.
Ни прощения, ни дипломатии. Только поиск правды, любой ценой.
И они начали копать.
Прямо под ЗОНОй, образно.
Файлы. Досье. Перехваты. Архивы.
Где был срыв, где гибель, где исчезновение - всюду был отпечаток ЗОНЫ.
В её послужном списке были слишком удобные трагедии.
Слишком точные совпадения.
Слишком много экспериментов, завершающихся кровью.
Но копая глубже, они сами оказались в моменте.
Там, среди оплавленного бетона и закрученной стали, их встретило нечто.
Не ответ.
Не врага.
А - очередную вспышку.
Никто не знал, почему.
Никто не ждал.
Она произошла прямо под ногами, вытекшая из самой земли.
Его товарищи - мёртвы.
Он - выжил.
Но уже не он.
Что-то поменялось.
Внутри. В теле. В голове.
В принципах - нет.
Он остался жить не потому что был сильней.
А потому что кто-то оставил его в живых.
Словно предупреждение. Или приглашение.
После этого он начал связывать точки, ЗОНА и вспышки, ЗОНА и технологии, ЗОНА и бытье.
Падшие - Это ведь не просто мутанты, или кем они являются, не суть, это Закат, переписанный насмерть. Созданные с теми же целями. Теми же методами, только без остатков человечности.
Они не защищают лишь чистят поле.
Но Закат...
печалил.
В них была трагедия - их создали для защиты, но сделали из них оружие, из людей сделали гибридов, нарушив пределы, им вживили схемы, чужие кости, чужой разум и воспоминания которые и не помнят, их превратили в машины и в людей одновременно - во имя мира.
А потом...
...они начали сходить с ума.
Сначала - Разоритель Первый.
Потом - Восьмой.
И что останется от девятого? От десятого?
А по мимо Разорителя есть и другие модели.
Он знал - всё повторится.
Просто с новыми номерами.
Противогаз не стремился убивать невинных.
Но если путь к истине и обличению ЗОНЫ проложен через смерть,
если придётся пролить кровь,
то с Инквизиторшей, с Разорителем Первым и возможно восьмым, с Раккаалом и Владыкой Машин - он пойдёт до конца.
Чтобы выжечь гной, нужно резать.
Чтобы разоблачить ЗОНУ - придётся уничтожить её до основания.
Чавк.
Мысль прервал жуткий звук.
Р1, идиот, опять не выключил коммуникатор.
Где-то рядом в эфире слышалось, как он грыз что-то - будто добычу, или человеческую ногу, кто знает.
На другом канале - едва различимое похрустывание.
Инквизиторша.
Тоже перекусывала.
Камеру отключила. А вот звук...
Бестактность, - подумал Противогаз.
Выключил все каналы.
Оставил один: старый джаз.
Саксофон гнусаво выл, и наконец он взглянул в иллюминатор.
Перед ними была Q-90.
Если это и была земля, то она давно ушла под мясо.
Поверхность дышала, будто живой организм.
Горы - будто выпирающие позвоночники.
Долины - сухожилия, связки, сгустки.
***
Флешка с данными о Разорителе была передана в штаб. Ланцлер понимал: существует два варианта развития событий. В первом - весь Закат подлежит утилизации. Во втором - под удар попадёт только Р8, остальные будет взята под стражу. Но что поделать, когда твой союзник нарушает законы, ведёт дела на стороне - и, более того, убивает своих?
Штаб начал анализировать содержимое. Один из командиров Либерти вжался в кресло, а Д2, присутствовавший на заседании, с трудом верил в то, что слышал. Доказательство - всего одно, но совпадений было слишком много, чтобы списать их на случайность.
Разговор велся осторожно, так, чтобы Д2 не понял, что Закат - люди. Вместо имени Разоритель использовали обозначение "Р8".
Штаб спорил долго. Д2 к тому моменту уже покинул зал и не слышал окончательной части разговора.
Наконец, двое старших командиров ЗОНЫ - один из них был старше и опытнее Ланцлера - приняли решение. Ланцлеру было поручено: взять одного бойца из ветки "Связь" с ним и оперативника, затем - найти Марсэйло Картера, пилота из Фениксов. По сведениям, он может находиться на одной из пилотных трасс, он имел при себе шаттл десантного типа, вмещающим до ста бойцов, и всегда имел эскорт из семи истребителей.
- Аккуратно доставите его сюда, - сказал старший командир, понизив голос. - Без лишнего шума. Его друзьям - ни слова.
***
Очередной стук в дверь. Ф7 вздохнул - подумал, что это опять кто-то из местных шутников: постучат и бегут, или пришли с какой-нибудь странной просьбой, но на пороге стоял маленький механизм, в лапках - блокнот. ЭрКа. Она снова пришла спросить про отца, говорила это спокойно, без паники, будто исчезновение родителя для неё обычное дело. В какой-то степени - так оно и было.
Ф7 стоял в свободной одежде и всё ещё в чулках, которые вообще-то не предназначались для него, но оказались удобными, и он не удосужился их снять. Потянулся, зевнул и отмахнулся:
- Да хрен его знает. Не звонил, не писал... Типа как всегда. А ты как?
ЭрКа ответила, что всё нормально. Только добавила - что-то странное происходит у "зелёных солдатиков". Так она называла Либерти, они стали как-то активнее, словно готовятся к операции.
Ф7 сразу насторожился. Обычно, если Либерти собираются в кучу и погружаются по шаттлам, значит, на горизонте что-то серьёзное: опасный противник или критическая ситуация.
Но ЭрКа быстро его охладила:
- Это не касается Заката. Любое вмешательство - трибунал. Даже если вы просто рядом окажетесь.
Ф7 задумался. Если ему нельзя как представителю Заката... то, может, разрешат, если он будет как Либерти?
ЭрКа кивнула, словно поняла его ход мыслей. Затем добавила:
- Этот разговор я сотру. А если увидишь отца - передай, что я побила его рекорд в "три в ряд".
Прошло всего десять минут - и он уже караулил одного из бойцов Либерти, выжидая момент. Один резкий удар, быстрая работа - и экипировка, вместе с паспортом для идентификации, оказалась у него. Теперь он мог попробовать пройти как Либерти.
***
Марсэйло говорил быстро и холодно, будто диктовал инструкции самой буре. В трюм десантного шаттла, через динамик, его голос звучал ровно и без эмоций:
- Всем собраться. Полная боевая готовность. Мы идём на зону последнего сигнала Р8 и Оперативника. Вероятность наличия враждебного снайпера - высокая. Не расслабляться.
Шаттл шёл низко, почти скользя над поверхностью. Так было безопаснее: если и произойдёт удар, хотя бы не с высоты. Щиты работали, но никто не мог гарантировать, что они выдержат выстрел, способный разнести корпус. Потому и сопровождение: семь истребителей в небе, как защитный рой, или же имитирующий защиту.
Внутри экипаж был напряжён, но собран. Во главе операции - Ланцлер, молодой, и уже обстрелянный офицер. С ним - Командир Либерти под прозвищем Граф. Старожил, опытный и строгий, не терпящий импровизации без расчёта. От одного его взгляда бойцы выпрямлялись, как по команде.
С ними прибыли и трое из подразделения "Связь". Первый - настоящий блондин, почти карикатурный, будто сошедший с плаката глянцевого журнала. За ним - оперативник в золотой гравировке патрульного класса. Второй - темнокожий мужчина с прямой осанкой и усталым взглядом. Его оперативник был реактивным. Третий - похожий то ли на скандинава, то ли на бомжа - худощавый, с небритым лицом, его оперативник был из той же патрульной серии, но с модификациями - вероятно, кастомный.
Никто из них не знал, что в тени экипажа находится и Ф7. Он держался он уверенно и не привлекал внимания.
Тем временем Ланцлер и Граф стояли в боевом отсеке, над проекцией местности. Они обсуждали план:
- Если Р8 жив, возможно, он оставит знак очередной, - говорил Ланцлер.
- Тогда надо быть первыми, кто начнёт стрелять.
- Только не забывай - кто начнёт, тот первым и умрёт.
- Какова вероятность, что Р8 не перебьёт нас всех, как только увидит? - хмуро спросил Ланцлер, глядя на карту.
- Высокая - отозвался Граф. - Даже если он один.
Разговор прервало движение сбоку. Один из оперативников блестел своим золотом - шагнул вперёд.
- Если отключить оперативника, шансы выжить для бойцов Либерти увеличатся. Значительно.
Ланцлер чуть нахмурился, но не перебил. Оперативник продолжил:
- Мы понимаем желания, мотивации и микродвижения наших пилотов. Мы реагируем быстрее, чем они сами осознают ситуацию. Если выстрелить в Закатника, оперативник - я, любой другой - прикроет его собой. Это стандартная реакция. Даже если пилот нестабилен. Особенно если нестабилен.
Наступила тишина.
- Простите - вмешался сам Басков, - он бывает... Вставляет пять копеек без спроса.
- Ничего, - тихо произнёс Граф. - Сейчас вставил отлично к месту.
Ланцлер лишь коротко кивнул.
Золотой оперативник лениво издал звук, похожий на "угу", и без всяких предупреждений встал рядом с бойцами Либерти. Он начал демонстративно показывать мускулы - раздвигал бронепластину, наклонялся так, чтобы блики ярче отражались от отполированного корпуса, и в целом вёл себя так, будто участвовал в параде тщеславия. Золото сверкало. Он сверкал. А главное - явно наслаждался этим.
Пилот, не успел и рта открыть, как его оперативник сменил приоритет, полностью проигнорировав старшие приказы. Теперь его внимание принадлежало исключительно собственной самопрезентации. Басков же лишь закатил глаза, но не вмешался. По выражению лица было видно: он привык к такому поведению.
Командиры наблюдали за этим без особого восторга. Связь между пилотом и оперативником - это не только тактическая основа, но и фактор доверия. Здесь же было нечто... хаотичное. Граф внимательно вглядывался в происходящее, с каждым моментом всё сильнее убеждаясь: синхронизация между Басковым и золотушкой вряд ли превышает 20%.
Другой представитель Связи - чернокожий пилот - молча вошёл в своего реактивного оперативника. Видимо, тот предпочитал поддерживать охлаждённую температуру в себе, поскольку оперативник сразу поёжился, но не жаловался. Было заметно, что он уже успел адаптироваться к странным причудам своего напарника и предпочитал молчание - разумная позиция.
А вот третий - отчаянно спорил со своим оперативником. Их громкий диалог раздавался на весь отсек:
- Секира лучше! - с раздражением твердил пилот.
- Копьё универсальнее - настаивал оперативник с не меньшей упрямостью.
В какой-то момент спор дошёл до сравнений длины древка и баланса центра тяжести, и Граф, наблюдая всё это, устало провёл рукой по лицу. Он уже не сомневался: им выдали самых неподходящих представителей Связи.
***
Первый фронт встретил Р1 безмолвием.
Он пересёк внешнюю границу комплекса и, как и ожидал, не нашёл ни души. Всё было заброшено - странно, учитывая, что совсем недавно здесь наблюдалась активность. Первый фронт был производственным местом, где когда-то массово создавались ИСы - искусственные существа. Теперь же - пустота. Пыль и остатки разрушенной техники.
Одна из дверей внутрь отказалась открываться, но трёхметровому чудовищу с когтистыми руками не требовалось приглашение. Разоритель впился пальцами в металл и раздвинул створки с лязгом, легко пробившись внутрь.
Внутри было странно... даже тревожно.
Ни одного трупа людского. Ни единого следа паники. Просто чисто и пусто - как будто всех эвакуировали заранее. Камеры слежения висели на своих местах, но определить, работают ли они, было невозможно. Р1, несмотря на уверенность в себе, не терял осторожности - наблюдение могло вестись.
Он шёл по коридорам, когда вдруг в него врезался маленький ИС.
Полуразвалившийся, с подносом в одной руке и отсутствующей второй, с трещинами на лице и потухшим глазом. Он коротко пробурчал что-то нечленораздельное и попытался пройти мимо, но Р1 схватил его за голову. Щелчок. Металл с хрустом поддался. Искра. Пластик лопнул. Тело рухнуло на пол.
- Ничтожество - хрипло усмехнулся Разоритель, не скрывая удовольствия.
Он свернул в другой коридор, затем ещё один, и ещё - ища свою цель. Того, кто, по словам Противогаза, мог бы помочь ему стать лучше.
Прошло какое-то время, прежде чем он вышел к залу с терминалами и картами. Там он остановился, изучая архитектуру комплекса. В этот момент в него врезался другой ИС - более быстрый, но ещё более потрёпанный. Испуганно взвизгнув, тот метнулся прочь.
Инстинкт охотника включился мгновенно.
Р1 ринулся за ним. Преследование было недолгим - ИС вбежал в некое подобие мастерской, где среди поломанных деталей и инструментов стояло кресло.
В нём сидела женщина. Полностью серая, будто металлическая. Ученый халат, чёрные солнцезащитные очки. Безмятежность на лице.
Разоритель не сбавил темп. Он догнал ИСа и, без промедления, вцепился ему в голову, отрывая верхнюю часть.
Именно в этот момент раздался крик:
- Я их делаю не для того, чтобы ты их убивал, тварина!
Р1 развернулся.
Взгляд его упал на ту женщину. Он уже напрягся, готовясь атаковать, как вдруг внутри головы ожил голос. Коммуникатор.
- Не трогай. Это и есть цель, она - ходячая загадка. Аномалия. Машина. Назови как хочешь, она знает, где находится Владыка Машин.
Р1 остановился.
На миг в нём закипела ярость, но он сдержался. Вместо того чтобы напасть, он сделал шаг назад.
Женщина села ровнее в кресле и сняла очки.
- Тебе не стыдно ломать то, что даже не успело пожить?
Разоритель стоял, не двигаясь. Её слова зацепили что-то глубоко внутри, хотя он не подавал виду. В нём кипела жажда силы.
- Я хочу стать лучше, - выдавил он.
Серая женщина посмотрела на него - спокойно, даже немного... тепло. Она кивнула, будто услышала просьбу ребёнка, а не хищника, только что разорвавшего её творение.
- Хорошо. Идём. Покажу тебе мою мастерскую.
Разоритель пошёл за ней, не проронив ни слова. Камеры, трубы, искрящиеся провода - всё было старым, но дышало жизнью. Она вела его среди груды металлолома и полуработающих машин, проходя мимо искалеченных тел ИСов, которые двигались лишь потому, что она того хотела.
- Честно говоря, я даже не помню, как появилась здесь, на самом первом фронте. Может, меня и создали тут. Это ведь производственная точка, раньше здесь рождались сотни ИСов в день. А теперь... ну, только мои малыши. Меня почему-то прозвали "аномалией", в список даже занесли, как будто я не машина, а какой-то сбой, глупость, я просто... не выхожу отсюда здесь спокойно и связь лучше, не глохнет она и ничего не отвлекает.
Она остановилась у разбитого окна, сквозь которое виден был ядовито-бледный горизонт.
- Думаю, фронт забросили потому, что ресурсы закончились. Вода стала мутной и радиоактивной, растения - вялыми и хрупкими. Люди ушли.
А я осталась.
Потому что... ну, кто ещё останется?
Из остатков - храмов, обломков, мусора - я собираю малышей. Они странные, да. Неустойчивые. Иногда разваливаются. Но это ведь лучше, чем ничего ...Жалко, что ты только что убил одного из них.
Она посмотрела на Р1, не с упрёком - с констатацией. Как будто говорила о дожде, который всё равно пойдёт.
- Я знаю, ты из Заката.
Он напрягся, и она это заметила.
- Просто... закатникам, насколько я знаю, дают особые задания.
Наверное, у тебя тоже такое, раз ты тут.
Он не ответил. Молча наблюдал. В его голове она звучала слишком... мягко. Слишком простодушно.
Слишком наивно.
- Со временем у меня ухудшилась оптика. Починить её нечем, детали трудно достать - я ведь не выхожу наружу. Но в остальном, я по-прежнему... хорошая машина.
...Наверное.
Она махнула рукой и открыла дверь в мастерскую. Внутри - груды схем, полуготовых корпусов, кучу неработающих, но почти живых существ.
- Присаживайся. Я... принесу чай. Да, у меня есть чай. Один из мальков находит остатки в старых складах. Иногда даже не просрочено.
Она скрылась в другом отсеке.
Разоритель остался один.
Он сел - кресло было низкое для него, но он подогнул ноги и устроился.
Перед глазами - груды жалких тел, которые она называла малышами. Ничтожества. Слабые, дрожащие, наивные попытки подражать силе.
Хорошая машина?
Хорошая машина - это та, чьи детали можно использовать.
Улучшить себя. Подняться выше.
***
- Запишем. Зона черпает ресурсы, а после исчерпания покидает свою среду обитания. Обрекая остальных на неудобства и болезни - Вслух думал противогаз, записывая себе.
Разоритель не ответил.
Тем временем она вернулась - спокойная, как будто между ними не зияющая пропасть восприятия, а просто странный визит. В руках у неё был поднос, на нём - кружка с чем-то горячим и парящим. Она поставила его на край стола и села напротив.
- Ах, точно, - сказала она, хлопнув ладонью по колену. - Я ведь забыла представиться.
Она чуть наклонилась вперёд, как будто собираясь сообщить что-то очень личное.
- H.A.T.H.E.R.E.N. Так меня зовут. Или... называли. Даже не знаю, что значат эти буквы. Их было восемь и они просто были со мной с самого начала, наверное, это важно, а может и нет.
Она сделала жест рукой, словно отмахиваясь от мыслей.
- Так вот. Ты ведь пришёл не просто смотреть на мои "творения", что ты хочешь, на самом деле?
Разоритель не сразу ответил. Но когда заговорил, его голос звучал низко, прямо и хищно:
- Стать лучше ...и найти Владыку машин, добиться Фалько.
Хазэрен чуть вскинула брови, но осталась спокойной.
- Местоположение Владыки... оно у меня действительно есть. Где-то глубоко в архиве. В моём грудном ядре. Только доступ к нему - заблокирован. Очень давно. Я уже и не помню, кто это сделал... или зачем, а про Фалько... Не знаю кто это.
А в голове Разорителя уже звучал Противогаз:
- Если заблокировано - я разблокирую. Доставь мне её торс. А потом делай с ней что хочешь.
Что-то в Разорителе замкнулось. Он встал. Движения были не резкими, но жёсткими. Он подошёл к ней вплотную.
Хазэрен, не отводя взгляда, лишь подняла голову, спокойно глядя в его холодные глаза:
- Ты что-то задумал?
Она ощутила его дыхание - тёплое, неровное, с металлическим оттенком и запахом перегретых имплантов. Несмотря на то, что её сенсоры давно сбились, это ощущение пробрало её внутренние системы до скрипа.
Она подняла взгляд.
Он наклонился.
- Ты поможешь мне стать лучше, ради нее, - сказал он.
Она замерла.
На долю секунды её процессоры зависли. Потом - слабо, почти по-человечески - улыбнулась.
- Я рада... - начала она, но договорить не успела.
С щелчком и треском одна из её рук отлетела в сторону. Металлическая обшивка не выдержала усилия. Она сделала полшага назад, но толчок в грудь отбросил её через стол, и сразу следом - хват за ногу.
Разворот, и её тело ударилось о пол, звук был глухим, как будто ломали старую мебель. Второй удар - уже с разворота - о стену. Потом снова вниз, и раз - нога оторвана, как сломанная кукольная деталь.
Оптика её трещала, изображение плыло, но она всё ещё видела его - силуэт, перекошенный от света, фигуру монстра.
Голова отделилась почти бесшумно. Плавный, хищный жест. Он ещё вырвал свисающую конечность и сорвал остатки руки - небрежно, равнодушно.
А потом ушёл, не обернувшись.
Оставив на полу только голову, всё ещё мерцающую одним полуработающим глазом, и разбросанные фрагменты. От хозяйки Фронта, матери своих "ничтожных" творений, остались лишь обломки.