II
На следующее утро я стоял в том же самом доме вместе с седым капитаном караула и целым отрядом солдат. Сперва капитан не поверил мне, но детальные подробности моих ночных похождений убедили его поднять людей. Стражи как раз осматривали винный погреб. По их словам, у дальней стены находился прорытый туннель, который заканчивался глубоким колодцем.
Капитан отвел меня в сторону и рассказал, что колодец скорей всего ведет в заброшенные шахты под городом. Все входы туда были замурованы столетия назад из-за рисков обвалов по указу королевской династии. Но отследить вот такие самодельные лазейки по всему Силартису практически невозможно. Однако капитан уверил меня, что если культисты действительно скрываются в шахтах, стражники сегодня же переловят их, словно мышей. Напоседок он крепко пожал мне руку, поблагодарив за помощь в поимке преступников.
Я мог поздравить себя с победой, но настроение было совсем не триумфальное. Я оставил стражей заниматься своим делом, а сам отправился к обзорной башне, хоть делать здесь днем было нечего. Слова капитана о древних шахтах, в которые проникли культисты, посеяли во мне неясную тревогу. Никогда прежде я не слышал о них и не припоминал, чтобы кто-то из горожан обмолвился о неких туннелях под городом.
В тот день я не мог дождаться заката. Когда на небе наконец проступили звезды я занялся любимым делом и немного успокоился. Этот прекрасный мир, бесконечно далекий от человека и его проблем, каким спокойным он казался мне тогда. Привычное восхищение захватило меня, и я не заметил, как проработал до полуночи. Утомленный неделями слежки, я решил вернуться домой пораньше. Путь мой, как обычно, пролегал мимо площади с фонтаном. Но в этот раз мне нечего было бояться. Скорей всего культисты уже пойманы и дожидаются суда за решеткой.
Ноги сами вынесли меня на площадь. Ущербная луна необычайно ярко светила над головой, ее подслеповатый глаз словно заглядывал мне через плечо. В этот миг я заметил вереницу людей, идущих по краю площади. Они направлялись к ограде заброшенного особняка.
Едва последний из них скрылся за разросшимся кустарником, я поспешил следом. Стараясь не издавать лишнего шума, я подкрался к своему укрытию и осторожно раздвинул ветви кустов. Перед особняком стояло около дюжины людей. Трое из них были стражниками, их белая броня в свете луны казалось сделанной из человеческих костей. С удивлением я признал в одном из них седого капитана. Рядом находились несколько человек, их руки были связаны, а на головах наброшены холщовые мешки. Напротив стражников стояли четверо культистов — эти приземистые неуклюжие силуэты я не спутаю ни с чем! Но внимание мое привлек пятый в алом балахоне. Он совсем не походил на своих собратьев, был полным, низким и ужасно сутулым, едва не горбатым. Его голова сильно выдавалась вперед на тощей шее, такие же тощие руки потирали рукава балахона. Лицо его скрывал глубокий капюшон.
Я никак не мог понять, что происходит. К чему эта ночная встреча? Я полагал, что всех культистов давно арестовали. Капитан разговаривал с горбуном, их негромкие голоса сливались с доносящейся из соседних домов музыкой. Кажется, они о чем-то спорили. Наконец капитан твердо рубанул рукой и горбун согласился. После этого стражники передали узников с мешками на головах в руки культистов. Я не мог поверить своим глазам. Вот какое оправдание их бездействию. Я знал, что стража в крупных городах часто бывает подкуплена преступниками, но никак не ожидал такого явного предательства! Они не просто закрывали глаза на похищения, но сами отдавали людей культистам.
Пока я предавался праведному негодованию, горбун попрощался со стражниками, и седой капитан поспешил прочь со своими людьми. Они прошли совсем рядом с живой изгородью; я чудом остался незамеченным. Культисты с пленниками исчезли в особняке. В тот момент мною двигали одни лишь эмоции, наверное, только им я обязан отчаянной смелости, побудившей меня к действию. Я продрался сквозь кустарник и направился к двери. Отсчитав до пятидесяти, именно столько по моему мнению требовалось культистам, чтобы спуститься в свое убежище, я вошел в дом.
Как и вчера я зажег свечу и, прикрывая ладонью огонь, направился по вестибюлю на кухню. Сердце мое безумно колотилось, когда я ощупал металлическое кольцо в крышке люка. Оно еще хранило тепло человеческих рук. Я открыл его, спустился по лестнице и оказался посреди просторного винного погреба. Стеллажи были опустошены бывшими хозяевами, но запах плесени и старого вина плотно впитался в стены. Его разогнал слабый ветерок, он-то и привел меня к проделанной в стене дыре. Дыра вела в темный лаз тоннеля, о котором говорили стражи. Чтобы проникнуть туда, мне пришлось опуститься на колени и ползти, освещая проход перед собой свечой. Туннель оказался короче, чем я думал и, преодолев его, моему взору предстал зловещий колодец.
Он был два метра в диаметре, в его стенах были вырублены небольшие ступени, спиралью уводящие вниз. Казалось невероятным, что пленники и культисты смогли пройти этой шаткой дорогой. Но иного пути не было. Я начал головокружительный спуск. Телом я прижимался к холодному камню, ногами ощупывал следующую ступень. Дрожащий огонь свечи плясал на гладких стенах колодца, и в его хаотичной игре мне виделись пугающие тени, восстающие из подземной бездны. Мой спуск во тьму длился, наверное, вечность; я все ждал, когда меня схватит рука в алом балахоне. В один момент я осознал как глубоко под землей нахожусь и испытал такой приступ клаустрофобии, что мне пришлось надолго остановиться, приходя в себя.
Наконец мои ноги коснулись твердой земли. Тело дрожало от напряжения. Пока я отдыхал, я поднял свечу и осмотрелся. Я находился в широком туннеле, явно рукотворного происхождения. Дрожащий огонек высветил неровные стены, покрытые грубыми следами кирки и лопаты. Это были те самые древние шахты, о которых мне говорил капитан. Теперь здесь укрывались культисты.
Передохнув, я продолжил путь. Туннель шел под пологим углом, без разветвлений, поэтому я не опасался свернуть не туда. Идти было легко, меня словно увлекала все глубже под землю неведомая сила. Примерно через сотню шагов я ощутил, что стены туннеля расширились и исчезли. Одновременно с этим, внезапный порыв ветра погасил мою свечу. Я оказался в кромешной темноте, дезориентированный и напуганный, но все равно удивительным образом мог видеть — камни туннеля словно источали слабое красноватое свечение. На ощупь я вновь зажег свечу и на миг испытал ни с чем не сравнимый шок.
Спускаясь в логово культистов, я был готов столкнуться лицом к лицу с самыми невероятными ужасами. И пусть ничего не могло подготовить меня к увиденному, я все же смог сохранить часть самообладания. А утратить его было от чего. Моя свеча выхватила из тьмы существо, столь же поразительное, сколько отталкивающее. Несомненно, общими чертами оно напоминало человека. Гораздо больше ассоциаций вызывали образы рептилий, земноводных и кальмаров, хотя я мог с уверенностью сказать, что это создание не походило ни на одну земную тварь. От всепоглощающего ужаса меня спасло быстрое осознание — представшее передо мной существо абсолютно безвредно ибо является каменным изваянием.
Статуя располагалась на выступающем постаменте массивной колонны. Неведомый скульптор изобразил существо, сгорбленное в раболепном поклоне, его вытянутая, как у змеи морда почти касалась ног, а руки, похожие на щупальца кальмара, тянулись к потолку. Несмотря на свой вид, статуи зачаровали меня. Я видел в них нечто знакомое, несмотря на то, что ни разу прежде не встречал подобных созданий.
Заинтригованный, я обошел вокруг колонны. Рядом с первой обнаружилась вторая, а за ней целый нескончаемый ряд. Я побрел вдоль них, лавируя между обломками обрушившихся статуй. Под взглядом жутких каменных изваяний я испытывал легкую дрожь, с таким искусством они были вырезаны из необычного камня с красными прожилками. Он, скорей всего, и источал поразившее меня сияние, природу которого я не мог объяснить. Оно напоминало вязкое красноватое зарево, что тонким слоем скапливалось на каменной поверхности стен, потолка, колонн и статуй. Это сияние придавало всему подземелью едва ли не магический ореол.
Шагая вдоль бесконечного ряда колонн, с нарастающим изумлением я понял, что нахожусь в огромном зале, истинные размеры которого скрадывались низким потолком. Я вернулся к входу в шахту и обошел весь зал по периметру, дотошно отмечая малейшие детали.
Он имел прямоугольную форму, потолок подпирали четыре ряда колонн по тридцать шесть в каждом. У каждой колонны имелась статуя-страж, некоторые из них сорвались с постаментов и расколотыми лежали на полу. Стены были выложены из небольших блоков, вытесанных из камня с красными прожилками. Во многих местах их покрывали трещины, выглядящие в свете свечи черными змеями. Зал раскрывался в шестнадцать проходов, вырубленных в форме арки, и девять из них были полностью завалены обломками, перемешанными со спрессованной землей. Какие бы тайны не скрывались там, сдвиги в горной породе навсегда похоронили их. Природа, похоже, неустанно пыталась сокрушить творение людей. Как этот зал до сих пор выдерживает титанический вес земной толщи оставалось для меня загадкой. Стоило мне подумать об этом, как я всем телом ощутил удушающее давление сверху.
Чувствуя легкое головокружение, я закончил осмотр и вернулся к туннелю заброшенной шахты. Тут я смог наконец собраться с мыслями и как следует подумать. Несомненно передо мной распростерлись останки неизвестной древней цивилизации. И никто из тысяч горожан Силартиса даже не подозревает, что находится под их ногами. Но почему это скрывают? Что такого хранится в этих руинах, если вход в них запрещен поколениями королей?
Чем больше я размышлял над этим, тем сильнее во мне распалялся интерес ученого. Мне подвернулась уникальная возможность изучить слепок невыразимой древности, и я не собирался поворачивать назад. Ноги сами вывели меня к первому проходу-арке, что сохранился лучше остальных. Передо мной замерла глубокая тьма, пронизанная алым свечением и призывающая меня вступить в ее объятия. Культ похитителей людей, моя изначальная цель, отошел на задворки сознания. Азарт исследователя захватил меня. Подняв свечу, я смело направился вперед.
Ее дрожащий свет освещал стены коридора, достаточно широкого для троих людей. Коридор разветвлялся каждые двадцать шагов и вел в залы, гораздо меньше первого, которые соединялись арочными проходами. Я выбрал один зал наугад и углубился в его переплетения. В тот момент мысль о том, что я могу затеряться в этом древнем лабиринте вовсе не посещала мою голову. Я наивно полагал, что спокойно вернусь по каплям воска, оставляемых свечой. Я думал не о пути назад, а о ждущем меня впереди.
Залы, в которых я оказался, походили на большие комнаты. Низкий потолок поддерживали две или три простых колонны, без привычных статуй. Рядом с колоннами ютились столы и скамьи, как и все вокруг вырезанные из камня с красными прожилками. В небольших альковах были вырублены спальные ложа. Не считая каменной мебели, все остальное сгнило или разрушилось без следа. Я видел только пыль, обломки да мусор.
По моим предположениям, каждая комната предназначалась для отдельной семьи и была рассчитана на десятерых человек. Комнаты соединялись с соседями с помощью дверей в виде прямоугольных каменных плит. Они выглядели почти невесомыми и отодвигались в сторону неким хитроумным механизмом. Ни один из них не уцелел, и большинство загадочных дверей валялись на полу грудой обломков, либо намертво вросли в стены, навсегда загородив проход.
Вскоре я уверился, что передо мной распростерся целый подземный город, размерами не уступающий Силартису. Сколько жителей проживало здесь? Десять тысяч? Сто? В часы своего рассвета город должно быть простирался на целые лиги, и кто знает насколько глубоко осмелились копать древние зодчие. Подтверждением этому служили обломки лестниц, торчащие в темных провалах, словно зубы в пасти неведомого зверя. Я не решился подходить к ним; и так я ступал по покрытому трещинами полу с предельной осторожностью, опасаясь как бы мое неаккуратное движение не нарушило устоявшееся равновесие древних развалин и не вызвало новый обвал.
Пока я бродил по останкам подземного города, во мне все росло гнетущее чувство собственной ничтожности, словно червь, ползущий по ступеням древнего реликта, не в состоянии осознать весь масштаб открывшегося перед ним. Воспаленное воображение рисовало передо мной поистине безумные картины — испещряющие скалу туннели, циклопические сооружения, утопающие в земной тверди. Со страхом я отвергал эти видения, ибо они возносили мое сознание к таким граням великого ужаса, которые я не мог вынести. Мое увлечение астрономией начало казаться мне донельзя наивным, ведь мы до сих пор не ведаем, что скрыто в недрах земли, а уже тянемся к звездам.
В таких пугающих мыслях я винил недомогание от спертого воздуха, несмотря на сквозняк, гуляющий по древним залам. Видимо, ранее здесь имелись продуманные системы вентиляции, обеспечивающие подземный город свежим воздухом, но с течением времени большинство из них разрушились.
Так исследовал я древний город, останавливаясь, когда свет моей свечи выхватывал из темноты очередную тайну. Из жилых помещений я вышел в продолговатый зал, напоминающий первый из-за двух рядов колонн с уже знакомыми мне статуями. Потолок когда-то покрывали фрески, но сейчас от них не осталось ничего, кроме пыльных осколков, скопившихся под постаментами колонн. У одной из стен я обнаружил останки алтаря — видимо, здесь древние проводили свои обряды. Подойдя ближе, чтобы изучить его, я обнаружил на стене обширный барельеф. Вырезанный в камне с алыми прожилками, он переливался ярким светом и словно оживал на глазах. Это был первый обнаруженный мною образец искусства древней цивилизации, не считая змееподобных статуй. Он сохранился куда лучше, чем все остальное, за исключением небольших трещин. Рядом с первым барельефом обнаружился и второй, и третий. С удивительным для себя рвением я принялся за их изучение. Быстро я понял причину моего горячего интереса — первое место для древней цивилизации занимали звезды.
На каждом барельефе половину занимало небо, украшенное сияющими светилами, причем некоторые звезды по размерам не уступали луне и солнцу. Большинство изображало сцены поклонения небесам, что совершались змееподобными созданиями. По моему мнению, это были верховные жрецы, носящие специальное одеяние. На таких барельефах в небе присутствовал необычный символ — перевернутый треугольник со спиралью в центре, образованный тремя звездами. Жрецы склонялись перед ним точно в такой же позе, как и на статуях, поднимая вверх руки-щупальца.
Меня удивили эти сцены раболепного преклонения перед небесами, этой необычной, но столь популярной среди неразвитых племен религией. Но ведь населяющие этот город были отнюдь не такими! Разве могут дикари построить огромный город под землей? Очевидно, древние были талантливыми инженерами, и цивилизация их не уступала Великой Империи, а может и превосходила ее в развитии.
Сам не заметив этого, я осмотрел все барельефы зала в котором находился и вышел в соседний, точную его копию. Переходя из зала в зал, я видел великие города на поверхности, огромные башни, с вершин которых древние люди, наставив в небо необычные трубки, наблюдали за звездами. До глубины души меня поразили изображенные на барельефах звездные карты, более точные и детальные, чем виденные мной в университетах Силартиса. Карты представляли предмет особой гордости древней цивилизации, раз их увековечили таким образом. Я скользил по ним взглядом, отмечая знакомые созвездия и останавливаясь на незнакомых мне объектах. Рядом с ними встречались небольшие надписи в виде иероглифов, не похожих ни на одно наречие Великой Империи. Как никогда пожалел я о том, что не уделял должного внимания древним языкам.
Наконец я добрался до барельефа, изображающего сооружение подземного города и массовое переселение туда древней цивилизации. Давно покойный мастер сумел передать камню одновременно величие и скорбь. Оставались позади распадающиеся, заполненные богатствами дворцы, люди, склонив голову, спускались под землю в неизвестность. Рассматривая этот барельеф, я погрузился в глубокие раздумия. Что стало с этой цивилизацией? Что побудило их выстроить этот город, забросить свои жилища на поверхности и навсегда отдалиться от столь важных для них звезд? Почему королевская династия запретила вход в эти подземелья, почему никто в городе даже не слышал о них? Но ведь в прошлом Силартис знал о своем наследии! Со смесью ужаса и восхищения я вспомнил о фантастических фигурах, украшавших городские строения. Древние зодчие Силартиса явно вдохновлялись статуями из подземного царства.
Из размышлений меня вывели новые звуки. Я был настолько поглощен своими мыслями, что не сразу уловил их. Прислушавшись, я с ужасом понял, это шаркают десятки ног по отполированному полу. Но кто мог обитать в давно заброшенном городе? Ответ сам вспыхнул в моем мозгу — культисты!
Я поспешил прочь из зала с барельефами. Огонь моей свечи озарил проход коридора, и я, не раздумывая, бросился туда. Видимо, увлеченный исследованиями, я забрел на территорию, где обитали культисты. Теперь я корил себя за то, что позволил подземному городу захватить меня настолько, что я забыл о скрывающихся в нем врагах. Я бежал сломя голову, попутно отмечая неровные следы в пыли, изрисованные странными символами стены и другие признаки чужого присутствия.
Шорох шагов быстро приближался. Он звучал все отчетливей, порой мне чудилось, что культисты находятся прямо за моей спиной. Тогда я резко оборачивался, но видел лишь пустынный коридор. После пяти минут бега я осознал, что свеча моя почти догорела, а пальцы сплошь залиты расплавленным воском. Ногти обжигало пламя. С криком я выронил спасительный источник света, и он искрами разбился о камни. Тьма окружила меня, настолько плотная, что я едва мог дышать. Я попробовал двигаться, ориентируясь на сияние камней, но тут же больно ударился о выступающий угол стены. Чужие шаги послышались всего в нескольких метрах. Я замер на месте, надеясь, что культисты пройдут мимо.
Но, похоже, фигура моя отчетливо вырисовывалась на фоне красного свечения стен и была как на ладони для моих преследователей. Несколько пар рук вцепились в мою одежду, не позволяя вырваться. Чужие прикосновения показались мне странными и неестественными, но в тот момент я мало что соображал. От парализующего чувства ужаса я едва не потерял сознание и без сопротивления позволил тащить себя в неизвестном направлении. У меня не было сомнений, что меня настигли именно культисты. Они переговаривались на своем наречии, состоящем из шипения и лая, к тому же меня здорово шатало от их неуклюжей походки.
В отличие от меня, культисты прекрасно ориентировались в темноте, либо запомнив все нужные повороты огромного города, либо полагаясь на красное сияние стен. Мы быстро добрались до уцелевшей лестницы, ведущей на нижний уровень. Я едва переставлял ноги, но мои конвоиры попросту волокли меня на себе и без проблем спустились по ступеням.
Оказавшись на втором ярусе подземного города, я увидел вдалеке отблески пламени. Коридоры освещали едва тлеющие факелы, воткнутые в специальные ниши. Их слабого света было достаточно чтобы узреть причиненные временем разрушения. Каменные блоки стен испещряли крупные трещины, повсюду валялся мусор и обломки. Часто залы перегораживали огромные завалы, которые нам приходилось обходить.
Почти сразу я ощутил недомогание от душного спертого воздуха. Если на первом уровне хитроумная вентиляционная система древних еще как-то функционировала, то здесь была разрушена полностью. К тому же сюда обильно просачивались подземные воды. Мои башмаки постоянно по щиколотку утопали в разлившихся лужах. Я не мог не задаваться вопросом, как в таких условиях могут жить люди. В узких грязных комнатах, мимо которых я проходил, в свете факелов мелькали гротескные тени, лишь отдаленно напоминающие человеческие. Оттуда доносилась стоны, крики, лай и шипение. Возможно, именно там культисты держали похищенных пленников.
Наконец томительное путешествие подошло к концу. Я оказался перед каменной плитой, которая служила дверьми в подземном городе. Неужели культистам удалось починить отпирающий ее механизм? Один из моих конвоиров повозился с ней, и плита, негромко скрипнув, отъехала в сторону. Меня завели внутрь и оставили одного. За моей спиной каменная плита задвинулась обратно.