Глава 36. Искаженная реальность
Ярослав
Я долго не могу успокоиться. Перед глазами мелькают темные круги, а руки, лежащие на руле мотоцикла предательски дрожат. Я не попадаю в аварию и не оказываюсь на обочине каким-то чудом. Прихожу в себя только у здания школы и даже не помню, как именно тут оказался. Понимаю, что не в курсе – тут Саша или уже ушла домой, и ругаюсь сквозь зубы. В голове чехарда мыслей и никак не получается сосредоточиться. Вытаскиваю из кармана телефон, но замечаю, как в мою сторону спешит охранник.
— Привет, Ярослав, — расплывается он в широкой улыбке, и я вымученно улыбаюсь в ответ.
— Привет, дядь Петь.
— Зачастил ты к нам. Опять к Александре Дмитриевне?
— Да. Она еще тут?
— Тут.
— Пропустите?
— Вообще это не по правилам, Ярослав, — дядя Петя растерянно чешет голову.
— Это очень важно.
— Ну раз важно, — сдается охранник, и я, бросив байк прямо у ворот школы, быстрым шагом иду к зданию. Сейчас мне плевать на все воспоминания, связанные с этим местом, и обещание, данное когда-то самому себе: больше сюда не возвращаться. Потому что это все меркнет перед нависшей над Сашей опасностью.
Внутри школы я понимаю, что не знаю, где ее искать. Уже собираюсь заглядывать в каждую дверь подряд, но вспоминаю, что Саша ведет в школе математику. Путь к этому кабинету всплывает в голове сам по себе, и я взбегаю по лестнице на второй этаж.
Оглушающе громко звенит звонок с урока, и в коридор начинают один за другим высыпать дети. Они поглядывают на меня с интересом, а еще немного с опаской и, мельком глянув в висящее в рекреации зеркало, я понимаю, почему. На щеке запеклась кровь — не моя, Мары, вчерашний синяк на скуле набрал цвет и стал темно-синим, губа распухла, волосы всклокочены, а взгляд дикий и безумный. И бонусом снова сбиты костяшки на правой руке — я замечаю это только сейчас. И следом появляется боль — первая физическая боль, которую я ощущаю с тех пор, как Мара распотрошил меня на куски. Удивляюсь, как в таком виде дядя Петя вообще пустил меня в школу — то ли лимит его доверия ко мне неисчерпаем, то ли он просто побоялся встать на пути.
Я вхожу в кабинет и застаю Сашу у учительского стола. Она собирает в стопку тетради и удивленно вскидывает голову на мое появление. Ее глаза округляются, но губы растягиваются в улыбке, и мне хочется разобрать весь мир по кирпичикам, лишь бы она не переставала так улыбаться.
— Ярослав? Не ожидала, что ты сюда придешь. Неужели так соскучился? Я вообще-то уже собиралась домой… — она пристальнее вглядывается в мое лицо и подходит ближе. — Яр, что случилось? Ты выглядишь так, словно привидение увидел. И откуда у тебя кровь?..
В ее голосе звенит волнение, и Саша крепко обхватывает мое лицо, заглядывая в глаза. Я в очередной раз тону в васильковых озерах и с трудом произношу в ответ:
— Не здесь. Нам нужно срочно уехать.
— Поехали домой.
— Нет, тебе нельзя домой, — я отрицательно мотаю головой.
— Что? Почему? Ты меня пугаешь, Яр.
— Не бойся, — я крепко обхватываю ее и прижимаю к себе. — Со мной тебе нечего бояться.
— Да объясни, что происходит!
— Кто твой отец?
— Что? — Саша взмахивает длинными ресницами. — При чем тут мой папа?
— Ответь, пожалуйста.
Не знаю, что я хочу услышать в ответ. Наверное, что Виктор ошибся, и Саша — не та, кто ему нужна. Понимаю, что вероятность этого почти такая же, как найти в пустыне оазис с водой, но отчаянно цепляюсь за призрачную надежду.
— Он работает в администрации города. В департаменте муниципальной собственности…
— Понятно, — резко обрываю ее я. — Твой отец перешел дорогу одному человеку. И теперь этот человек хочет повлиять на него через тебя.
— Что это значит? — Саша хмурится и обхватывает себя за плечи.
— Он нанял людей похитить тебя и удерживать, пока твой отец не согласится подписать нужные документы. — Лицо Саши бледнеет, и она, покачнувшись, опирается поясницей на парту.
— Откуда ты об этом знаешь? — тихо спрашивает она.
Я болезненно морщусь от ее вопроса, но отвечаю:
— Я один из тех, кого он хотел нанять.
Саша всхлипывает и прижимает ко рту руки. По ее щекам начинают литься слезы, и я проклинаю себя за то, что в очередной раз причиняю ей боль. Подхожу вплотную и вытираю большими пальцами влажные дорожки. Саша напрягается, но не отшатывается в сторону. Смотрит на меня огромными глазами загнанной лани, и я прислоняюсь своим лбом к ее. Шепчу:
— Я никогда тебя не обижу. И никому не позволю. Ты мне веришь?
Она кивает головой и утыкается лицом мне в грудь. Я беспорядочно глажу ее волосы, превращая ровно уложенные прядки в спутанные и всклокоченные.
— Ты сказал, ты “один из тех, кого он хотел нанять”? Значит, есть и другие?
— Есть, — я спотыкаюсь на этих словах, потому что до сих пор не хочу верить в предательство друзей. — На самом деле, даже если эти откажутся, он легко найдет других. Он предлагает хорошие деньги, и к нему выстроится очередь из желающих.
— И что мне делать?
— Для начала, поставить в известность твоего отца.
***
Саша
Я в нерешительности стою перед дверью родной квартиры. Прошло почти полчаса с тех пор, как я в слезах позвонила отцу и попросила его срочно приехать домой. Всего полчаса — а у меня такое ощущение, что целая вечность. Единственное, что держит меня на плаву — это рука Ярослава, крепко сжимающая мою.
Я нажимаю на дверной звонок и запоздало думаю, что, наверное, стоит разжать наши ладони, но тут же одергиваю себя. Во-первых, расспросов о Яре все равно не избежать, а, во-вторых, я не готова его отпустить.
Дверь распахивается так быстро, точно мама стояла прямо за ней. И скорее всего так оно и было. Мамино лицо перекошено от волнения, но стоит ей увидеть меня живой и здоровой, как она тут же облегченно выдыхает.
— Саша! Ты меня так испугала! Что случилось? — она всплескивает руками и переводит взгляд на Ярослава, а потом замечает наши сцепленные в замок руки. — А кто этот молодой человек?
— Я сейчас все объясню, мам, — устало вздыхаю я и сбрасываю с ног туфли. — Это Ярослав.
— Очень приятно, Ярослав. — По вежливому тону мамы невозможно понять, действительно ей приятно, или нет. Но по тому, как сдвинулись её брови и поджались в тонкую линию губы, гадать в восторге она от появления здесь Яра или нет, не приходится. — Анастасия Валентиновна.
— Рад познакомиться…
Закончить Яр не успевает, потому что в коридоре показывается папа. Он порывисто обнимает меня, а потом пожимает руку Ярославу. Скользит взглядом по его разбитому лицу, сбитым костяшкам пальцев и хмурится.
— Дмитрий Александрович. Молодые люди, объясните, пожалуйста, что здесь происходит.
— Пап, тебе грозит опасность! И мне тоже. Меня угрожают похитить, чтобы шантажировать тебя подписать какие-то документы, — сбивчиво объясняю я.
Мама охает и в ужасе хватается за сердце, а папа хмурится ещё сильнее.
— Ничего не понимаю…
— Виктор Колесов. Вам знакомо это имя? — тихий голос Ярослава сейчас почему-то кажется оглушающе громким.
— Допустим, — кивает головой папа.
— Вы не отдаете ему заповедные земли, — продолжает Яр. — А он очень хочет их получить. И готов пойти на крайние меры. Например, на такие, чтобы украсть вашу дочь и заставить вас играть на его условиях.
— Откуда такая информация, молодой человек? — папа складывает руки на груди. — Мне кажется, вы что-то путаете. Виктор вполне порядочный человек.
Ярослав немного медлит, а потом говорит:
— Он обратился ко мне и ещё нескольким ребятам, чтобы мы похитили Сашу. Так что можете не сомневаться — я знаю, что говорю.
В коридоре повисает огулашающая тишина. Я слышу, как гулко стучит моё сердце, слышу, как ползёт кабина лифта в подъезде, как сигналят машины на улице. Слышу, как ровно и глубоко дышит Ярослав, и сжимаю его ладонь чуточку сильнее. Он не смотрит на меня — стойко встречает взгляд папы — но чувствую, как его пальцы гладят мои в ответ.
Мне жаль, что все происходит именно так, и ему приходится вываливать моим родителям такие факты о себе с первой же минуты знакомства. Жаль, что у него не остается ни одного шанса понравиться им — невозможно произвести второй раз первое впечатление. Жаль, что у них теперь никогда не будет возможности сначала узнать его и полюбить, а уже потом судить обо всем остальном. Но в то же время я благодарна — что он пожертвовал этим всем ради того, чтобы мой отец прислушался к нему и поверил.
— Вы должно быть шутите? — нервно смеётся мама, первой приходя в себя. — Это шутка, Саш? Да?
Я молча качаю головой, и мама, недовольно цокнув, указывает на наши руки:
— Тогда объясни мне вот это, Саш!
— Повезло, что он обратился именно к нам, — продолжает Яр, не разрывая зрительного контакта с папой. — И у нас теперь есть возможность обезопасить Сашу.
Папа резко подаётся вперёд и впечатывает Ярослава в стену. Мама испуганно вскрикивает, а я ошеломленно наблюдаю за этой сценой — не помню, чтобы папа когда-нибудь не мог сдержать себя в руках. На секунду зажмуриваюсь, опасаясь, что Ярослав ответит, но он даже не думает сопротивляться. Спокойно слушает, пока папа, брызжа слюной от ярости, орет ему в лицо:
— Повезло?! Так ты это называешь? Какой-то уголовник заявляется ко мне домой в обнимку с моей дочерью и заявляет, что нам повезло? Лучше держись от неё подальше, неизвестно, что можно от тебя ожидать.
— Я люблю Сашу. И не причиню ей вред.
Папа закрывает глаза и сжимает кулак, но потом качает головой и опускает уже занесенную руку.
— Замолчи. Я даже слышать не хочу, что у нее может быть что-то общее с бандитом.
— Пап, я взрослый человек и сама в состоянии решить, с кем мне быть! — взрываюсь я.
— Вижу я твои взрослые поступки, — папа резко поворачивается ко мне. — Не успела съехать от нас, как уже связалась непонятно с кем. С тебя вообще нельзя глаз спускать! Поиграла в самостоятельную жизнь, и хватит.
— Ну уж нет, — категорично отрезаю я, но папа меня даже не слушает.
— А с ним, чтобы я тебя даже рядом не видел. Ты в своём уме, Саш? Если не волнует моя репутация, то хоть о себе подумай. Мужиков приличных вообще не осталось что ли?
— Это сейчас не важно, — резко обрывает нашу перепалку Ярослав. — Мы говорим о том, что Саше угрожает опасность. И вам, кстати, тоже.
Папа мешкается, а потом раздраженно выдыхает и шипит, едва сдерживая злость:
— Пошли со мной. Расскажешь мне все, что знаешь, а потом проваливай к черту. И чтобы я тебя больше возле неё не видел. Понятно?
Ярослав кивает головой, а у меня сердце падает в пропасть от того, как он легко согласился на условия отца. Давлю в себе слезы, уговариваю саму себя не разрыдаться прямо здесь — не доставлю папочке такого удовольствия. Яр бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем пойти вслед за папой в его кабинет, но я не успеваю в нем ничего прочесть.
За ними закрывается дверь, а я все также стою посреди коридора, не зная, что делать. Бросать Ярослава я не собираюсь — в этом у меня сомнений нет. Но вот что собирается делать он?
Мама тянет меня за собой на кухню, и я даже не сопротивляюсь. Сажусь на диванчик и наблюдаю, как она щелкает кнопкой чайника, достаёт две кружки и раскладывает в них заварку. Потом заливает кипятком и с грохотом ставит на стол вазочку с конфетами.
— Саш…
— Ой, мам, только не начинай, — морщусь я.
— Я ещё ничего не сказала.
— Знаю я, что ты хочешь сказать, — ворчу я, дергая пакетик за веревочку. Беру из вазы конфету, кручу в руках, а затем, вздохнув, кладу обратно.
— Удивительно, потому что даже я сама не знаю, что сказать, — бормочет себе под нос мама.
— То есть?
Мама садится напротив меня и подпирает рукой щеку. Медленно обводит глазами мое лицо, словно пытается запечатлеть каждую черточку. Тяжело вздыхает.
— Расскажи мне о нем. Хочу понять, почему моя дочь связалась со своим возможным похитителем.
— Это сложно, мам. У Ярослава в жизни произошло немало вещей, которые привели его к этому. Но он просто запутался и потерялся, и на самом деле совсем не плохой. И я люблю его.
— В этом-то и проблема. Любовь ослепляет, и реальность, которую мы видим через ее призму, часто оказывается искаженной.
— Любовь — это не проблема, — уверенно заявляю я.
— Ты ему доверяешь?
— Абсолютно.
— И видишь ваше совместное будущее?
— Сейчас я не вижу будущего без него.
— Саша, — мама качает головой и делает крошечный глоток чая. — Я так не хочу, чтобы ты ошиблась и связалась не с тем человеком. И не хочу, чтобы через время поняла — вам не по пути. Поэтому очень тебя прошу: одумайся, пока не поздно. Не полагайся на одни только эмоции, прислушивайся еще и к здравому смыслу — ведь чувства скоро притупятся, а с совершенными ошибками тебе придется жить дальше.
Ответить маме я не успеваю. Слышу, как дверь кабинета отворяется, и в коридоре раздаются приглушенные голоса. Тут же подскакиваю с места и вылетаю с кухни. Ярослав обувается под строгим взглядом папы, стоящего над ним, точно надзиратель.
— Ярослав? — зову его я.
— Ярослав уже уходит, — резко отвечает папа. — А ты остаешься.
— Но…
— Никаких “но”! Я позвонил знакомым в органах и обрисовал ситуацию. Они во всем разберутся, а пока приставят к дому патруль. И ты не сделаешь ни шагу из квартиры. На работе возьмешь больничный.
— Ну уж нет! — я возмущенно дергаю плечом. — Я пойду с Ярославом.
— Ты останешься здесь! — рявкает папа с несвойственной ему злобой, и я отшатываюсь в сторону. — Это не обсуждается.
— Ты не можешь мне указывать!
— Еще как могу!
— Саш, — мягко зовет меня Яр, и я поворачиваюсь в его сторону. — Тебе и правда лучше остаться здесь. Все будет хорошо, слышишь?
Я слышу, но не хочу принимать сказанное. Не хочу, чтобы он уходил. Не хочу оставаться здесь без него. Понимаю, что он хочет как лучше: не вставать между мной и родителями и сделать все, чтобы я оказалась в безопасности. Вот только единственное место, где я чувствую себя спокойно — это рядом с ним.
— Ты мне веришь? — спрашивает он, и я киваю, едва сдерживая слезы. Понимаю, к чему он ведет, но не хочу этого признавать. — Сейчас главное, чтобы с тобой ничего не случилось, а с остальным мы разберемся позже.
Папа хмыкает, всем видом показывая, что разбираться тут не с чем. Я игнорирую его и обращаюсь к Ярославу:
— Я тебя люблю.
Его губы дергаются в попытке улыбнуться, а в глазах загораются задорные огоньки. Лицо светлеет, и больше всего мне хочется забыть, что мы здесь не одни и поцеловать его. Не так я хотела признаться ему в своих чувствах, но не сказать о них сейчас было бы преступлением. Он не должен уйти отсюда, не узнав.
— Я тоже тебя люблю. Поэтому сейчас ухожу. Но, если что, я рядом и всегда на связи.
— Хорошо, — выдавливаю я, и Ярослав выходит из квартиры, не оборачиваясь.
Папа с грохотом захлопывает за ним дверь. Проходится по мне ледяным взглядом, говорящим, как сильно я его подвела. Но мне плевать, и я гордо вздергиваю голову. И, тряхнув волосами, удаляюсь в свою комнату с твердым намерением провести там ближайшие несколько дней. А когда все закончится — вернуться туда, где меня будет ждать Яр.