Зона карантина

Три недели назад. Выходцы из военного училища совместно с бывшими полицейскими организовали контроль за порядком в южной части города, на отдельном берегу, с прилегающими территориями.

Около недели назад. Жители деревень бежали в город, в числе которых был Паша.

Шесть суток назад. Инфекционную больницу, где держали значительную часть зараженных, подожгли охотники, в результате чего многие зараженные бежали и заполнили улицы города.

Трое суток назад. Паша с друзьями избил торговцев таблетками из-за завышенной цены, заодно отобрав товар.

Двое суток назад. В ответ на нападение люди, стоящие за продажей таблеток, объединившись с охотниками, устроили стрельбу в новом месте обитания друзей Паши и прочих, приехавших из деревень. В тот же день они заехали в коттедж Руси с проверкой, в результате которой обнаружили зараженного Ромыча. Чтобы его защитить, Руся застрелил одного из них. Понимая, что оборону удержать не получится, они покинули коттедж и решили скрываться от охотников. Макс, Кирилл, Вика и Диана поехали отдельно. Из-за ревности Вика покинула машину и в сумерках наткнулась на толпу зараженных. Макс помедлил с выстрелом и не сумел ее спасти.

Сутки назад. Бежавшие от охотников остановились у Паши. Утром на них второй раз напали охотники. Не выдерживая натиск крупной вооруженной группировки, все они бежали от охотников через мост на другой берег, но на мосту пропустили лишь несколько человек для переговоров и тех, кому требовалась медицинская помощь.

На третьем этаже главного здания военной части среди двухъярусных кроватей собралось много народу, размежевавшегося на небольшие группки в разных углах просторного помещения. Оставленный в одиночестве Макс печально смотрел в окно, одновременно витая в непереносимых дебрях воспоминаний об уничтоженном прошлом. Через пару кроватей Паша общался со случайно встреченными знакомыми. Они что-то во весь голос обсуждали, делились рассказами из жизни до этой очередной встречи. Примерно к тому же времени подошли еще несколько наших, которых тоже наконец пропустили через блокпост.

Все тут было максимально педантично и симметрично. Симметрия непременно должна погружать человека в дискомфортное состояние, а здесь она представлялась особенно скучной и угнетающей. Ячейки для нескольких десятков единиц живой силы, которые было сложно назвать местами для сна из-за их нахождения в месте, больше смахивающем на спортзал, где каким-то образом нужно засыпать перед десятком таких же сонных наблюдателей в однообразных униформах.

Наше с Эдиком искрометное появление в сочетании с широкими молниеносными шагами обратило на себя большое количество мимолетных взглядов. Кадеты уже рефлекторно реагировали на похожие напористые появления командования, предвещавшие для них, как правило, призыв к срочным действиям.

-Полковник не собирается даже оставлять нас здесь!- громко объявил я, что снова заинтересовало теперь уже большее количество собравшихся.

-Что?- подскочил Паша.

-Мало того, что не собирается оставлять, так еще и сделает все возможное, чтобы мы попали в руки охотникам!

-Что ты несешь?- он с недоумением пытался осознать смысл моих слов,- Зачем?!

-Полковник только что с кем-то разговаривал по поводу нас.

Армейцы были ошеломлены не хуже. Мои слова заставили их недоверчиво прислушаться к разговору. Сперва осторожно, а потом уже в открытую они приблизились к нам, рассевшись по ближайшим кроватям, застеленным темно-синими покрывалами.

-Ты уверен, что он точно имел ввиду нас?- зрачки Паши слегка задергались.

-Он не мог так говорить о ком-то еще. Речь точно шла о нас.

-Но все же ты не уверен и не слышал, чтобы полковник называл нас напрямую,- Паша снова стал уверенно напирать,- Насколько часто он вообще нас упоминал?

На какое-то время даже я сам попытался убедить себя в обратном, в том, что мне это не послышалось, но Эдик слышал разговор Ернура Болатовича вместе со мной и сделал такие же неутешительные выводы. Теперь его, как всегда, безэмоциональное лицо со слегка удлиненным подбородком, подобно матерому вояке с картинки, уставилось на меня, не позволяя мне отступиться от прежних выводов, как и не сомневаться в них Паше.

-Но конкретное решение то он вынес или нет?- прозвучал его голос, словно итоговый вопрос на экзамене.

-...Нет,- ответил я.

-Тогда чего париться раньше времени? Еще чуть-чуть подождем.

-Подождем?- я подвергся острому непониманию.

-Можно, правда, сейчас брать тачки и уезжать из города, но тогда придется бросить тех, кто еще на мосту. Если их не пропустят, то мы просто жестоко их кинем. Да, и у тебя же брат до сих пор в медпункте. Ты ведь не бросишь его здесь?

-Согласен,- заключил я,- К тому же возвращаться на тот берег сейчас крайне опасно.

-Пока будем тянуть время,- Паша вытащил ртом сигарету, проигнорировав предупреждение своего знакомого кадета,- Любыми способами.

-Я пойду - проверю твоего брата,- успокаивающе сказал Эдик и направился к лестнице,- Скажу ему, чтобы на всякий случай подольше строил из-себя больного.

-Подожди, Ернур Болатович реально на стороне тех блатных?- окликнул его один из армейцев.

Эдик кивнул и исчез за углом.

-Бред какой-то!- задумчиво пробубнил тот.

Зеваки снова разбрелись в разные стороны по кучкам, но теперь в этих умиротворенно побеленных стенах висел гул от негромких перешептываний армейцев по поводу полковника. Трое самых любопытных еще раз попытались добиться у меня подробностей его телефонного разговора, которые я лишь невнятно и быстро пересказал, после чего они успокоились. Но только не мы с Пашей, мы ждали, потому что каждая последующая секунда зависела от тараканов в голове одного человека. 

Ернур Болатович казался непредсказуемым. У меня даже закралось еле ощутимое сомнение, что голос за дверью на самом деле был его голосом. Слишком размяк этот достаточно вредный человек. Значит, звонившие были для него очень значащими людьми или просто слишком сильными и влиятельными. Наш единственный выход, который я тогда видел - это стать более значащими, чем наши враги, но у Паши в это же время формировалась совсем иная идея.

Пока он с Максом скучал, я взял у последнего ключи от машины и поехал к мосту.

Колонна расставленных там автомобилей практически не поредела. Половину дороги, протянувшейся по воздуху над широченной километровой пустошью в русле подсохшей реки, заняли деревенские. Машины хаотично припарковали в два ряда, а позади вообще косой линией, оставив проезжавшим только одну полосу. Вокруг них практически сформировался временный лагерь из расхаживающих туда-сюда людей. Кто-то уселся на свои машины, чтобы отдохнуть, кто-то разлегся в салоне, кто-то бродил по пешеходной дорожке, разглядывая виды непривычно искаженного города.

Армейцы также увеличили свое присутствие здесь. Среди них мне удалось заметить двоих с автоматами в руках, чей пост находился прямо перед нами. Похоже, на тот случай, если мы решим попасть на их берег силой, а может и для атаки на нас. Теперь наше положение хуже некуда: на провисающем на высоте десятиэтажного дома куске бетона, зажатые между двумя очень сильными группировками.

У самого начала моста за блокпостом уже словно вросли в землю два грозных внедорожника. За их слегка тонированными стеклами на нас выжидающим хищным взглядом, скорее всего, глядели хорошо вооруженные люди Балашева.

-Как тут у вас дела?- я шел за прогуливающимся Русей по середине дороги.

-Пока ждем, но не хотелось бы ночевать здесь,- он уперся в сваленные у въезда на мост мешки и невольно всмотрелся в черный джип на расстоянии сотни метров,- Всех напрягает, что они встали так близко и до сих пор ничего не предприняли.

-Придется переночевать. Я случайно услышал, как они пытались по телефону договориться с полковником.

-Договориться?- Руся резко обернулся ко мне.

-Кажется, просили его не пропускать вас.

-Вот это новость!- он чуть было не прокричал, но тут же вспомнил про почти десяток окружающих армейцев и черный джип поблизости,- Зря мы понадеялись на него!

-Вам сейчас лучше подготовиться к самым худшим вариантам. Поставьте свою дополнительную линию обороны перед охотниками!

-Обязательно! Но что вы там в штабе собираетесь делать? С полковником можно будет как-то договориться?

-В этот раз... Сомневаюсь. Короче говоря, мы решили немного подождать,- я уже начинал чувствовать неловкость перед Русей, которому придется провести ночь на мосту,- Пока полковник не проявит себя.

-Что это значит?

-Я имел в виду, что нужно подождать пока он сам не скажет нам, чего от нас хочет - чтобы мы остались или наоборот убирались. Наши раненые ведь еще в медпункте, а значит мы не можем покинуть военную базу как минимум до завтра.

-Черт возьми, как нас угораздило попасть в такую ловушку?!- он оглядел длинный ряд автомобилей, отражающих своими гладкими корпусами круг спускающегося солнца,- Я думаю, у вас день на то, чтобы все уладить, иначе придется прорываться обратно. С той стороны армейцы перегородили всю дорогу.

-Пока понятия не имею, что делать. Попытаемся что-нибудь придумать.

Я пересек КПП с несколькими рядами заградительных укреплений в виде мешков и металлических баррикад, чтобы вернуться к машине. Пару часов я еще погулял вокруг по мостовой, пока не начало темнеть. Спустился к раздавшемуся берегу до ослабевшего потока воды под приятное дуновение ветра, затем немного прошелся по городу. На этом берегу благодаря защите армейцев до сих пор в прежнем режиме работали несколько магазинов, а улицы казались более спокойными. Да и в целом они были более оживленными. 

Полина, кажется, говорила, что один из этих супермаркетов принадлежит Балашеву. Его сотрудничество с армейцами выглядело вполне очевидным. Он определенно должен был поддерживать контакт с Ернуром Болатовичем, а, скорее всего, они были знакомы и раньше.

Слова Полины вспомнились мне у кассы. Передавать свои деньги тому, кто желает нас убить - действительно странновато. С другой стороны, я не знал какой именно магазин его. Возможно, я только зря прохожу весь день голодным. Полный ненависти на человека, по удачливости скупившего все вокруг, я протолкнул к кассе батончик с газировкой. Некоторые личности стали всеобъемлющими. Их призрак словно кружил вокруг. Их физические тела были крупицами в бетонных стенах города, но при этом имели огромное влияние на большую его часть.

В здании военной базы оставалось не так много кроватей. К тому же меня не очень устраивала перспектива ночевки в казарме, поэтому я снова взял у Макса машину и заночевал в ней на берегу реки.

В многоэтажках с обеих сторон изредка включался свет, чаще всего на верхних этажах. В наушниках звучала любимая музыка, помогая успокоится. На этом берегу хоть и было безопасней, я все равно не решился включать колонки, чтобы случайно не привлечь к себе внимание не нужных людей и человекоподобных существ. Перед сном я долго смотрел на растянувшуюся полосу моста, пытаясь разглядеть всех его новых обитателей. На нем часто то загорались, то гасли огоньки, но никаких причин для конфликта не представлялось. Иногда по нему медленно проползали автомобили, освещая импровизированный лагерь переселенцев ближними фарами. Там тоже сейчас готовились ко сну, перекладывая ответственность за свою жизнь на кучку вооруженных бойцов. Поток воздуха из приоткрытого окна мягко щекотал лицо, и я утопал в сиденье.

*   *   *

На самом въезде на базу меня остановили и попросили выйти два постовых. Спросонья я не сразу стал понимать, что происходит.

На табло между тахометром и спидометром значилось около шести часов. Я помнил, что полковник всегда просыпается в шесть, поэтому приехал чуть пораньше, чтобы случайно не пропустить никакой его выходки. Собственно, и спать уже не получалось, когда в автомобильный салон стали пробираться солнечные лучи. Город встретил меня своим прекрасным видом с высокого берега, в котором сочно смешались серо-коричневатые произведения рук человека, золотые отблески церкви с противоположной стороны и многочисленная зелень, покрывавшая крутые берега.

К счастью ночь на мосту прошла без происшествий. Зато новый день оставался непредсказуемым.

-Руки на машину положи!- приказал кадет,- Где был всю ночь?

-В городе. А это имеет значение?- я не спеша постарался подчиниться.

-На тебя особые распоряжения,- ответил гнусавый голос.

-Что я сделал не так?

-Чем занимался всю ночь?- он принялся прощупывать меня на предмет оружия.

-А не похрен ли?

-Чего дерзишь так? Полегче давай!

-Достали вы меня уже. Нет чтобы помочь, заниматься чем раньше занимались, а вы ходите в своих формах попятам, защищаетесь от чего-то!

-От вас беспредельщиков.

-Да ладно?- я убрал руки с машины и повернулся,- Лично я повод для боязни давал?

-Пошли-ка отойдем!- внезапно предложил он с явным подтекстом.

Его мышцы вокруг носа вздулись, как у волка перед угрозой. Я хотел огрызнуться и без спроса войти на территорию базы, но он будто случайно толкнул меня в плечо и повел за собой за какое-то техническое здание.

-Говори где был и что задумал!- прямо спросил кадет,- Тогда свалишь без проблем.

Можно было допустить, что вчерашний разговор у всех на виду передали самому полковнику, и его крайне взволновало то, что в мы курсе его связи с татарами.

-В машине я ночевал. Видеорегистратор отключал, доказать не смогу. Можете только увидеть, где был вечером.

-Рассказывал что-нибудь своим на мосту?

-Все что знаю - все рассказал,- я не очень то хотел становиться единственным хранителем информации.

Сзади послышались шаги. Второй кадет подошел со снятым с плеча автоматом, направленным мне в спину, по которой от неприязни пробежала легкая дрожь.

-А что они собираются делать?

-Сами не знают.

-Не гони только!- противно прозвенела его гнусавость.

-Почему ты решил, что это ложь? Они зажаты на мосту. Думаешь, в таком хреновом положении можно здраво рассуждать и строить планы?!

-Не заговаривай меня! Они должны были хоть о чем-то подумать! О чем они там говорят хотя бы?- он даже не старался навести меня на ответ, проглотил бы любую информацию.

Но ствол, направленный в спину не давал долго фантазировать. Вдруг сзади прозвучал глухой стук, а за ним непонятная возня. Паша в очередной раз спас меня. Разве что, теперь мое положение не было совсем безнадёжным. Он выхватил у кадета, которого предварительно вырубил камнем по голове, автомат и наставил его на второго.

Тот в страхе округлил глаза и попятился, замахав руками.

-Какого черта вы тут выпытываете?- Паша выглядел особенно опасным,- И где Эдик? Вы и его схватили?

-Все нормально, он здесь,- кадет старался сделать тон голоса максимально убедительным.

Кадет осторожно двинулся, стараясь не дергаться резко, и вошел в небольшое здание, за которым мы стояли.

Внутри по мере привыкания к темноте мы стали различать в углу очертания человека. При нашем появлении он начал энергично шевелиться. Вскоре я понял, что там, прислонившись к стене, сидел Эдик. Он был связан в ногах, а руки ему приковали наручниками к трубе, протянувшейся вдоль стены. Рот был залеплен плоской скотча, сквозь которую Эдик пытался издавать какие-то звуки.

-Где ключи?- Паша не спускал с кадета ствол.

-В кармане,- он осторожно опустил туда руку, после чего протянул поблескивающие ключи.

-Открой его!- обратился ко мне Паша.

Пока он держал Калаш, я взял ключи и принялся искать миниатюрную скважину на наручниках.

Когда Эдик оказался свободным, Паша приказал кадету усесться на то же место. Тот повиновался и не оказал сопротивления Эдику, приковавшему его к трубе в отместку за собственные мучения. Затем мы завязали ему ноги и заклеили рот тем же уже грязным куском скотча.

-Что произошло?- спросил я.

-Они позвали меня сюда, а потом связали и под дулом,- он кивнул на автомат,- Стали допрашивать.

-О чем спрашивали?

-Их послал полковник,- с ехидством прищурив глаза, ответил Эдик.- Все из-за звонка, который мы вчера с тобой слышали.

-Вот черт!

-Помогите мне!- Паша втащил в здание второго.

-Он в порядке?- решил убедиться я.

-Да, просто отключился на полчасика.

-Ты же его камнем по голове все-таки,- я помог ему, взяв того за ноги.

-Даже шишки не будет,- Паша положил его и начал привязывать к трубе,- Ну, может - небольшая.

Мы оставили их на время и закрыли здание на ключ, который оказался в связке с ключом от наручников.

-Думаешь, полковник может опустится до жестокости охотников?- спросил у меня Паша.

-Я заметил за последнее время, что, когда вокруг происходят ужасные вещи, люди перестают брезгать насилием,- ответил я ему,- Мне кажется, все скорее зависит от цели. А ради цели можно на что угодно пойти.

Далее день шел в обычном русле. Паша то исчезал, то появлялся, и мы обсуждали с ним ситуацию, потому что на самом деле напряженно ждали того, как полковник вновь проявит себя. Говорить с ним не хотели. Любой разговор мог бы просто закончится тем, что он бы немедленно прогнал нас. Но он затаился. После утреннего происшествия больше никто нам не угрожал и вообще не заводил эту тему.

Мы просто спокойно сидели в казарме, в которой отдыхали те, кому предстояло ночное дежурство. Ночью активизировалось больше патрульных чем днем, что не удивительно, так как в темное время суток на улице появлялись новые заразившиеся или такие, которых еще не успели задержать. Их ловили на патрульных машинах, курсировавших по улицам этого берега в комендантский час, и либо отправляли в бывшие отделения полиции, либо чаще всего закрывали в специально устроенных в складах и гаражах военной части клетках. Заражённые теперь даже занимали бывшие гауптвахты, где раньше находился Серый и его банда. На расспросы о нем и его судьбе все как правило пожимали плечами. Лишь несколько человек сказали нам, что их неделю назад посадили в машину и куда-то увезли.

Может он и их отпустил за хорошую сумму? Теперь я сомневался во всех поступках полковника.

За весь день Ернур Болатович ни разу не вышел из кабинета даже, чтобы поесть. Один раз лишь мимо нас к его кабинету пронесся кадет с пакетом, набитым продуктами.

*   *   *

За обедом меня позвал Вован. Не позволив мне доесть из-за какой-то срочности, он потащил меня за собой. Уже на улице, когда мы свернули за угол, он зачем-то выглянул назад и внимательно оглядел местность.

-Никого,- он снова вернул свою голову в поле зрения.- Иди к приоткрытому гаражу! Там ждут.

-Кто? Что происходит?

-Да наши там. Все собрались уже.

Мимо нескольких буханок, специально приспособленных для встречи с заражёнными почти как у охотников, я дошел до самого крайнего гаража. В нем, как и говорил Вован, была приоткрыта дверь.

Внутри горела тусклая оранжеватая лампочка, повисшая на собственном проводе. По кругу на покрышках и нескольких табуретках вокруг небрежно прикрытой ремонтной ямы с разложенным позади сварочным аппаратом расселись около десяти человек, среди которых были Макс, Эдик, Паша и мой брат. Рядом были менее знакомые мне друзья Паши из деревни и кадеты в своих одинаковых зеленых формах с коротковатыми стрижками, но без фанатизма, характерного охотникам, которые сознательно стремятся выглядеть одинаково. Эти лишь частично пытались соблюдать созданные командованием нормы.

-За тобой никого?- Паша вытащил изо рта дымящую сигарету.- Закрой дверь!

-Вы что тут делаете?

-А ты собираешься на жопе отсиживаться, пока полковник по ней не пинанет?- возмутился брат.- Не узнаю тебя.

-Паша нас собрал, чтобы обсудить дальнейшие действия,- пояснил Эдик.

-И какие у вас идеи?

-Всем ясно одно,- Паша прервался короткой затяжкой,- Пока полковник сидит в своём кабинете и отдает целой араве приказы, у нас не остается никаких шансов, чтобы выбраться.

-И что вы предлагаете?

-Как-нибудь избавится от него.

-Но кто тогда будет исполнять его полномочия?

-Родион,- он указал на сидящего рядом высокого парня, которому было уже лет за тридцать,- Он выпускник, с нашей деревни, последнее время работал в полиции, плюс многие из пацанов его поддержат. Так как никто из бывшей администрации военки не стремится сюда лезть, то Родион без проблем может стать главнокомандующим.

-Это хорошо. Только каким образом избавиться от полковника? Насколько понимаю он дорожит своем креслом.

-Можно заразить его,- предложил Паша,- Или убедить его в том, что он заражён. Что-то в этом духе.

-И это заставит его уйти от своих обязанностей?- спросил один из сидящих.

-Даже если нет, придется убрать его любым образом.

-Ты предлагаешь убийство?- кадет словно забыл закрыть рот после буквы "о".

- Нет. Хотя может быть понадобится пойти на это. Сам подумай,- Паша выдохнул обильное облако завораживающего, будто гипнотизирующего дыма,- Если оставить все как есть, прольется гораздо больше крови.

-Ну, нет,- Макс распрямившись поднялся.- Я - пас.

-Конечно же, давайте не будем никого убивать!- ехидно отозвался брат,- Пусть лучше нас самих убьют как Вику!

-Что ты сказал?!- казалось в Максе все нервы смешались в воспаленный стальной корпус, заставлявший его неистово напрягаться.

-Ты даже не смог защитить свою девушку!- брат оскорбительно ткнул в него пальцем.- Или у тебя теперь новая дурочка, из-за которой на Вику плевать?!

Мгновенно Макс подскочил к нему и напрыгнул сверху. Он несколько раз ударил его, после чего железной хваткой сомкнул руки на шее. Брат беспомощно пытался оттолкнуть Макса единственной здоровой рукой. Все окружающие вспорхнули со своих мест и принялись разнимать сцепившихся. За несколько секунд их оторвали друг от друга, утягивая по разным сторонам гаража. Оба покраснели. Глаза приобрели розоватый оттенок под блестящей мокрой пеленой.

-Успокойтесь! Тише!- Паша вышел на середину, выражая некоторое разочарование, при этом подающее надежду в его ставших добрыми и мудрыми глазах,- Мы все тут поняли какого терять. У нас же всех вирус пытался кого-то или что-то забрать. Чаще всего заразе это удавалось,- он опять сделал секундную затяжку,- Это будет продолжаться, если мы сейчас не предотвратим новую трагедию! Ты не понимаешь что ли?- он тихим шероховатым голосом обратился к сомневающемуся кадету,- У тебя сколько родных заразилось?

-Родители... -кадет обреченно нахмурился.

-У меня тоже такое произошло,- Паша опять заговорил громче,- Все из-за таких как полковник! Он не оправдал нашего доверия! Мы ехали на этот берег ради защиты, но ничего не получили! На самом деле этот бюрократ в своём кабинете лишь насмехается над нами! Делает только то, что выгодно ему! Хватит нам терпеть такое отношение к себе! Этот человек не заслуживает ни малейшего уважения! Он показал, что на самом деле не стремится охранять порядок на этом берегу. А на самом деле он явно промышляет коррупцией и хочет защитить свое место только из собственной выгоды!

-Верно,- прозвучало среди вновь рассаживавшихся.

-И вас,- он обратился к армейцам,- Вас он использует лишь в своих целях. Хотите подыхать за интересы тех, кто ему платит, можете уходить прямо сейчас!

-Хочу добавить кое-что,- встрял я, только с более легкой повествовательной интонацией, заметив которую невольно пришлось почувствовать определенную неловкость,- Это действительно так. Дело в том, что один из магазинов Балашева, того самого, чей сын организовал нападение на друзей Паши и на нас, находится на этом берегу. Полковник явно помогает ему с защитой, поэтому соглашусь с тем, что он всегда будет первым делом защищать интересы Балашева и будет готов пренебречь ради него установленными для всех правилами.

-Да, некоторые равнее других,- сказал один,- Мы часто там дежурили, возле магазина.

-А нас не исключат за неподчинение?- спросил другой.

-А полковник разве верно выполняет свои обязанности? Вы вообще не должны заниматься тем, чем занимаетесь!- продолжил Паша,- Идем, поговорим с ним,- он затушил сигарету об стену и убрал в маленькую, припрятанную в углу пепельницу из консервной банки.

Ернуру Болатовичу больше не удастся строить из себя надежного человека с аккуратной прической в ровной форме. Время таких как он в зоне карантина закончилось. Обстоятельства вынудили его выдать то, что он скрывал за этой воплощавшей незыблемую надежность и защиту внешностью.  

Мы поднялись и большой, настойчивой толпой двинулись к главному зданию, движимые одной общей целью. На углу присоединился Вован, которого Паше не нужно было уговаривать. Он будучи самым надежным стоял на шухере.

С приближением к зданию росла и уверенность.

На лестнице времени не существовало. Были лишь осязаемые ступени, которым по случайности я дал счет. Каждый пройденный шаг принадлежал мне, а значит был осмыслен. Нельзя было сделать так много, чтобы сейчас взять и остановиться. В то же время ответственность растворялась в нас. Чем больше была толпа, тем крошечней в ней становилась та самая капля ответа за последствия. В некоторой степени сравнимо с прогуливанием занятий, когда совсем не надо пересиливать себя, свой страх и предрассудки, чтобы влиться во всеобщий поток. И чем меньше ответственность, возложенная на товарищей, тем более всемогущим себя ощущаешь.

Один из нас сменил постового у кабинета полковника. Как только это произошло, мы вошли в кабинет Ернура Болатовича без предупреждения, загнав его в состояние внезапной растерянности.

-Здравствуйте!- выдал первым делом полковник.

-У нас есть к вам вопросы!- на этот раз без подхалимства заговорил с ним Паша.

-Какие?- Ернур Болатович почувствовал неладное, хотя и стремился корчить свой прежний вид.

Но я теперь знал, каков он на самом деле.

-Что надумали с предоставлением нам убежища на вашем берегу?- Паша присел за стол.

-Убежища?- полковник задумался и внимательно осмотрел всех вошедших в достаточно просторный кабинет, который создавал острый резонанс со всеми остальными помещениями в здании,- Значит так,- он прокашлялся в крепкий, жилистый кулак,- Я посовещался с некоторыми людьми, узнал о различных мнениях и пришел к выводу, что не смогу вас пропустить.

-Не надо прикрываться другими людьми. Все решения выносите вы в своих корыстных целях!- сорвалось у меня с языка.

-Что это значит?!- полковник взглянул на меня так, словно в здании вспыхнул пожар,- Ты кто такой, чтобы так разговаривать? Почему вы ведете здесь себя как хозяева?! А если я вас пропущу, будете вести себя точно также?!

-А вы знаете, что будет, если не пропустите? Там больше сотни человек, часть из которых сразу же перестреляют, как только они пересекут пределы вашего блокпоста! И знайте - они будут на вашей совести.

-Я однажды уже поступил с вами снисходительно и помог, несмотря на то, что вы самовольно покинули место происшествия с общественно важными таблетками!

-И это разве закончилось чем-то плохим?

-Вы совершили кражу!- он резко приподнял голову, сродни гавкающей собаке.

-Но каков результат нашего с вами соглашения? Большая часть населения обеспечена антидотом! Вы говорили об общественной важности. Почему теперь вы игнорируете очевидное решение проблемы, чтобы избежать волны преступлений в городе?

Он снова уперся губами в кулак, чтобы сдержать свой кашель. На лбу появились жирные округлые морщины.

-Чтобы эти ваши враги, которых вы раздразнили, набросились и на наших ребят?- зло высказался полковник.

Было заметно, как он выдавливал из себя последние слова. Ему крайне не хотелось представлять себя и свою организацию, призванную быть своеобразным защитником города, слабой перед сложившейся криминальной угрозой.

-Мы могли бы объединиться и дать им отпор!- снова подхватил диалог Паша,- Я вчера предлагал вам это.

Ернур Болатович отрицательно покачал головой.

-Признайтесь,- продолжил я,- Решение вы приняли в одиночку, потому что вас попросили так решить!

-Хватит!- его передернуло и рука с грохотом ударила по столу,- Вы тут никто, чтобы меня обвинять! Сейчас же собирайте вещи и убирайтесь с этого берега!

-Вы ограничиваете нашу свободу передвижения!- возмутился Макс.

-Какого передвижения? У нас чрезвычайная ситуация в городе!- повысил голос полковник.

У него на столе замигал телефон.

-Кто это?- Паша схватил его быстрее, чем успел среагировать сам полковник.

-Верни немедленно!- он попытался выхватить телефон, но Паша резко отодвинулся в сторону, что разрушило ауру солидности, сложившуюся вокруг Ернура Болатовича.

-Кто вам звонит? Опять они?- Паша приложил телефон к уху в то время, как полковник уже бездействовал с недовольным видом,- Алло! Вам кого? ...А он занят, что ему передать? ...А как вас представить?- он положил трубку и кинул телефон под нос полковнику,- Это от них. Связан все-таки с ними!

-Какое тебе дело? Ты здесь никто! У тебя только возникнут лишние проблемы!- Ернур Болатович махнул на дверь,- Вон отсюда!

-Они сожгли больницу, в которой лежала моя мать!

-Плевать! Покинь помещение, урод!

-Что значит плевать?!- Пашу наполнил гнев.

После его слов все сделали шаг или полшага вперед. Полковник оглядел окружающих. Он злобно оглядывал всех и посматривал на дверь, надеясь, что любое ее движение станет финалом происходящего. Но у нас за спинами сохранялась тишина. Важный командир впервые за долгое время оказался один перед прямой угрозой.

Мы смотрели на него, а он на нас. Его закостеневший в голове опыт твердил, что немедленно должен появиться тот, кто восстановит законную иерархию.

Пока мы все отвлеклись от Паши, он, сжимая кулаки от негодования, схватил со стола пакет из-под продуктов и накинул его на голову полковника. Края позади были так плотно зажаты, что другая сторона полностью повторила черты лица Ернура Болатовича, которому начинало не хватать воздуха.

Мы не вмешивались. На самом деле четко понимали, что нам грозит в ином случае. Джипы охотников все еще поджидали нас у моста. Впрочем, все итак было оговорено, а произошедшее ранее жестко закалило, несмотря на то, что было до сих пор сложно поверить в новые правила игры, где приходится уничтожать кого-то, чтобы выжить самому.

Полковник задергался. Он вцепился руками в край пакета, впивавшийся ему в горло, пытаясь освободиться. Его ноги уперлись в стол, со скрипом сдвинувшийся с места. Белый пластиковый край углублялся в широко раскрывшийся рот. На этот раз только полиэтилен вместо воздуха. Он отравлял его мозг не позволяя быстро сориентироваться в ситуации и оказать сопротивление. Паша сжимал пакет сильнее, от напряжения стискивая зубы.

Полковник еще старался двигать ногами по полу, пытаясь зацепиться за что-нибудь и перенести вес тела в сторону. Одновременно он также старался двигать в стороны головой, но силы быстро исчезали.

Натянутый полиэтилен становился все более прозрачным, и сквозь него начинал просвечиваться цвет кожи полковника. Тот уже начал пронзать его края пальцами. Тогда один из стоящих не выдержал и наконец решился помочь. Он схватил Ернура Болатовича за руки, отрывая от единственного спасения. Еще несколько секунд, и его движения ослабели. Полковник больше не оказывал никакого сопротивления. Вскоре потеряли тонус даже чуть напряженные пальцы.

Пакет на лице дал трещину, но порция воздуха жертве уже не помогла. Паша сорвал пакет с головы полковника и сделал громкий стонущий выдох. Затем бросил ошметки в сторону и при взгляде на тело задохнувшегося отвернулся с тошнотными позывами.

Мы лишь молча наблюдали. Никто из пятнадцати собравшихся не произнес ничего.

-Только никому ни слова!- Паша прокашлялся, отвернувшись к стене.- Вам все-равно никто не поверит, потому что вы тоже в этом участвовали.

-И что теперь делать?- создавая гигантские паузы между словами, спросил Макс.

-Надо изобразить все так, будто он покончил с собой,- быстро смекнул державший руки.

Это был один из деревенских друзей Паши. Кажется, вчера ему удалось застрелить парочку охотников, поэтому теперь им овладело хладнокровие.

-Да, сделаем вид, что повесился,- согласился Паша, теперь уже повернувшись к нам.

Ступор у стоявших испарился, и самые активные принялись искать веревку. 

-Можно на ремне,- подумал Эдик,- Кажется... так делают.

-Сойдет,- Паша оглядел развалившееся в кресле тело.

Несколько человек вместе с ним присели к бездыханному пузу полковника, чтобы стащить из под него армейский ремень. Немного помявшись перед этим, Паша собрался духом и прикоснулся к пряжке. С посвистыванием он вытянул весь ремень и примерил петлю. Пряжка свободно скользила по кожаной части, образуя подходящую окружность для шеи.

-Быстрее, нужно поторопиться,- Паша взял полковника подмышку, чтобы поднять,- Кто-нибудь встаньте с постовым и никого не впускайте!

Эдик вышел из кабинета. Несколько человек отреагировали и поспешили с помощью. Они схватили грузное тело и потащили его на середину. Осмотрев помещение, Паша взял стул и подставил под небольшую, но крепкую люстру с металлическим каркасом. На нем он туго завязал свободную часть ремня.

Он попытался поднять тело в одиночку, но оно оказалось слишком тяжелым. Пацаны интуитивно сообразили, что требуется их помощь и вместе подхватили полковника. Они подняли его к потолку, с трудом удерживая тяжелое тело прямо, а Паша встал на стул и осторожно взяв большим и указательным пальцем приподнял противную голову мертвеца. Немного помучившись, он все-таки уложил ее в петлю.

-Отпускайте!- он спрыгнул со стула.

Девяносто килограммовое тело резко повисло на распрямившемся ремне, жестко врезавшемся в мягкую шею. На побледневшей коже любые прикосновения оставляли темные, как от гнили, синяки.

Паша в спешке поставил стул ровно ему под ноги и пнул в сторону, чтобы все выглядело, как если бы Ернур Болатович совершил это самостоятельно. После мы кинулись поправлять следы недавней борьбы у стола.

-Что теперь?- задался вопросом брат,- Позовем кого-нибудь из полицейских, или куда обратимся?

-Как бы они не отыскали криминалистов,- ответил я,- Хотя, думаю, сейчас всем плевать на очередной суицид.

-Они точно поверят?- переспросил Вован с явной ноткой испуга,- А те с кем он в сговоре?

-По крайней мере, они знали, что сегодня он метался меж двух огней. Чем не повод для самоубийства? Только зря ты взял трубку,- обратился я к Паше,- Если кто-то возьмет распечатку звонков, узнает, что ты говорил с его телефона.

-Вряд ли станут заморачиваться. Главное, от вашего молчания зависит не только наша безопасность, но и безопасность всего города!- убедительно произнес он,- Иначе мы бы в это не влезли!

Через час приехала скорая, чтобы забрать тело. Полицию с собой они не притащили, а лишь посоветовали нам позвать сотрудников полиции из своих, чтобы осмотреть случившееся. Сказали, что ничего удивительного в произошедшем нет, потому что за неделю лично они столкнулись с пятью случаями суицида. Даже было видно, как их забавляло тело важного офицера в полном обмундировании, висящее в петле, словно это было священным обрядом, наподобие японского сэппуку.

-А чего не застрелился то?- негромко прокомментировал один из санитаров,- Почти как в "Грязи".

-Чего?- спросил второй, тучный медик.

-"Дерьмо" Уэлша не читал что ли? Фильм хотя бы глянь!

Пришедший полицейский, который только что контролировал деятельность армейцев на блокпосту, был более шокирован таким поступком полковника, но поверил в него. Для правдоподобности мы рассказали ему, что совсем недавно Ернур Болатович говорил, будто заражен, и боится, что вот-вот сойдет с ума. Полицейский не особо вдавался в подробности и принял предложенное нами, как очевидный факт.

Полковника навсегда увезли из его кабинета. Можно было вздохнуть с облегчением и самим поверить в такую версию. Хотя бы заставить себя поверить.

Через пару часов во дворе на тускло сером асфальте, под зашедшим за толщу облаков солнцем, организовали построение всех обитателей казарм и дежуривших на ближайших постах. Около сотни - двух человек выстроилось ровными рядами перед несколькими полицейскими, авторитетными в части людьми, Родион, готовым принять на себя полномочия погибшего. Мы - гражданские все это время мялись в сторонке.

-К несчастью сегодня покончил жизнь самоубийством всеми нами уважаемый Ернур Болатович,- объявил щуплый мужчина лет сорока.

По очереди все, считавшиеся важными людьми, выразили свои соболезнования и небольшие пояснения по дальнейшему развитию обороны города и т. д. Лишь примерно через час, в течении которого армейцам удавалось смирно стоять в одном положении, было объявлено временное командование, в котором состояли и двое, присутствовавших при убийстве полковника. Затем стройные ряды нитями расползлись по казармам и постам, а мы направились к мосту.

В сумбурных событиях всем нам разрешили въехать на берег и занять пару опустевших, продезинфицированных школ. Новое командование пообещало выдать всем деревенским таблетки в ближайшие дни и обеспечить гуманитарной помощью, в виде продовольствия и постельных принадлежностей.

*   *   *

Мы с Русей и Максом вошли в залитый искусственным светом кабинет. Его почти наполовину занимал большой стол посередине, вокруг которого расселись многие из наших сегодняшних соучастников.

-Как вам новые апартаменты?- сходу спросил Паша, вальяжно раскинувшись на стуле.

-Школа не очень то подходит для проживания,- я подсел к нему,- Некоторые собираются составить парты для сна, но мы лучше по очереди будем ночевать в машинах. И в здании пованивает хлоркой. Поскорей бы домой.

-Я вот, что сказать хотел - джипы напротив наших КПП все еще дежурят. Пока проехать через реку вы не сможете. К тому же, они наращивают силы возле всех мостов.

-Теперь там не пара джипов, а целые вооруженные отделения,- пояснил Родион, уютно ощущавший себя в новом положении на вершине пищевой цепочки,- Мы предполагаем, что они собираются прорваться на нашу территорию.

-Если не решим проблему с ними в ближайшее время, может случиться вооруженное столкновение,- перебил его Паша,- Я тут подумал - нужно вести с ними борьбу изнутри.

-Предлагаешь партизанить на их берегу?

-Пока что он принадлежит не только им,- возмутился он,- Пока мы можем бороться, Кирилл, мы будем претендовать на него. И отомстим за пацанов!

-Хорошо. Теперь я с тобой полностью согласен и хочу предложить один план.

-Говори!

-Эти оба, по сути, криминальных клана относятся к друг другу очень враждебно, и их объединение - вещь достаточно хрупкая. Думаю, охотники, в отличии от татар не очень жаждут попасть на этот берег и поссориться с вами,- я взглянул на армейцев, с интересом прислушивающихся ко мне,- Поэтому можно вести подрывную деятельность, чтобы спровоцировать конфликт между ними.

-Хорошая идея, но только каким образом ты собираешься подтолкнуть их к конфликту?

-Можно попробовать сымитировать их налеты друг на друга, якобы беспредел на чужих территориях.

-Думаешь пройдет?

-Раз они в союзе, значит могут раскатываться по территориям друг друга без ограничений. По крайней мере, дураки с обеих сторон на самом деле могут такое устроить.

Они еще оставались большой и сильной угрозой, но мы теперь однозначно имели превосходство в количестве, благодаря объединению деревенских с армейцами. По Паше было видно, что теперь он был готов на все, чтобы только отомстить охотникам, полностью уничтожив их, готов был кинуть все силы на их уничтожение.