Глава 18 - «Танец живых и мёртвых»
Свет ударил прямо в глаза. Настя резко села на кровати, задыхаясь, будто возвращалась из-под воды. Мир снова был реальным — пахло пылью, тканью подушки, рядом шумел старенький вентилятор.
Её пальцы дрожали, но лицо было сухим — будто сон не тронул её слёз. Всё, что произошло в Аду, в пустоте, с Смертью и призраком Кирилла — было настоящим. Но сейчас она лежала в своей съёмной квартире, где ни одна тень не угрожала ей... пока.
Вставая, она заметила на столе странный лист. Газета. Листочек, вырванный из какого-то брошенного издания. Там крупными буквами было написано:
«Чемпионат России по современным и классическим танцам: Санкт-Петербург, 14 июня. Легендарная сцена, сильнейшие участники со всей страны»
Настя взяла газету в руки и почувствовала странное тепло. Почерк — на полях, синим шариковой ручкой:
Ты обязана это увидеть, Настя. Обязана показать им, кем ты стала.
— К.
— Кирилл... — прошептала она. Голос дрогнул.
Она положила газету на подоконник и отвернулась. Внутри бушевал шторм.
«Как я могу туда пойти?.. — думала она. — Без него? Как я могу снова танцевать на сцене, зная, что он лежит в земле, что я танцую в одиночестве...»
— Это неправда, — раздался знакомый холодный голос.
Смерть стояла у зеркала, будто отражение само вышло наружу. На этот раз — в чёрном платье до пола, босая, волосы собраны в плотный венок из колючек.
— Он рядом. Он наблюдает. Он будет там, если ты осмелишься. Если выйдешь на сцену, ты не будешь одна. Ты станцуешь с его памятью. Со мной.
— Я не хочу быть совершенна, если это совершенство заменяет любовь, — прошептала Настя.
— А если оно не заменяет — а усиливает? — Смерть подошла ближе. — Я дала тебе бессмертие. Я дала тебе тело, не ведающее боли. А теперь дам тебе идеальное движение. Каждое твое па — будет словно пульс самой жизни. Ты — воплощение танца.
— Тогда почему мне страшно?
— Потому что ты всё ещё человек.
В этот момент — в зеркале на стене — промелькнула фигура. Кирилл. Всё тот же. В рубашке, в которой Настя впервые увидела его в школе. Он просто кивнул ей. Медленно. Обнадёживающе.
Словно шептал: «Танцуй, Настя. Ради нас. Ради себя».
Она сжала кулаки. Сердце билось быстро. Почти яростно. Впервые за долгое время — она не чувствовала пустоты. Она чувствовала цель.
Позже, в тот же вечер, Настя стояла в очереди в кассу, а затем — смотрела на только что купленные электронные билеты.
Санкт-Петербург. Чемпионат. Один билет туда. Один — обратно.
Она понимала: второго билета ей не понадобится.
⸻
Дни до отлёта прошли в странном напряжении. Вроде бы — обычные часы, обычные тренировки, но всё внутри Насти будто вывернули наизнанку. С каждым шагом к чемпионату она чувствовала, как становится другой. Не просто сильнее — холоднее, быстрее, точнее.
Утром она приходила в заброшенный зал, где когда-то репетировала с наставником. Теперь там был только скрип паркета и эхом отскакивающий от стен её тяжёлый вдох.
— Раз, два... — шептала она, повторяя старые связки.
Но теперь движения были совершенны. Абсолютно. Безошибочны. Как будто тело знало их раньше, чем разум успевал дать команду. Это была не тренировка — это было слияние. Танец и плоть стали единым.
В зеркале за спиной — Смерть. Иногда она стояла сзади, следя за каждым движением. Иногда — рядом, копируя Настю, но двигалась чуть быстрее. Настя пыталась догнать. Каждый раз, как только удавалось — на миг зеркало затуманивалось, как от перегретого дыхания, а внутри появлялась фигура Кирилла. Молчаливый зритель.
Только не подведи. Танцуй. Танцуй как будто это последний день.
⸻
На третий день — началась боль.
Не физическая — её тело, под действием Смерти, не чувствовало усталости. Но душа... С каждой связкой, с каждым выброшенным движением — Настя ощущала, как будто от неё уходит что-то живое. Будто она отдаёт в танце часть Кирилла, каждое движение — прощание, каждая растяжка — крик.
Она упала на пол. Впервые. Не от усталости. От тоски.
— Я больше не знаю, ради чего танцую, — прошептала она в пустой зал.
В ответ — тихий, почти неразличимый голос:
— Ради себя.
Она обернулась. Кирилл. Нет, призрак. Его силуэт стоял в дверях. Но не смотрел с печалью. Улыбался.
— Я всегда знал, что ты выживешь. Что будешь бороться. И станцуешь. Я знал. Станцуй для меня... в последний раз.
— Ты исчезнешь, если я это сделаю? — шёпотом спросила она.
— Возможно. — Он кивнул. — Но тогда ты станешь по-настоящему живой.
⸻
На четвёртый день она купила новое платье. Глубокий тёмный бархат, который будто впитывал свет. Оно сидело идеально. Танцевальные туфли — крепкие, острые, словно оружие. Всё было готово.
За день до вылета — она пришла на могилу Кирилла. Стояла долго. Ни слова. Лишь в конце приложила билеты к холодному камню и прошептала:
— Если ты будешь рядом — я выиграю.
Из-за спины донёсся тихий, но чёткий голос:
— Я уже рядом.
Она не обернулась. Лишь сжала кулаки — и ушла, неся в себе тревожную уверенность: Санкт-Петербург станет не просто ареной для танца. Там начнётся что-то большее.
⸻