Глава 13. "Танец без партнёра"
В утреннем свете зал для тренировок казался почти сказочным. Сквозь пыльные окна пробивались золотистые лучи, ложились на отполированный паркет, где раньше Настя проводила часы, оттачивая каждый поворот, каждое движение, пока не сливалась с музыкой, становясь её телом.
Теперь зал был пуст.
И она стояла в центре — одна.
Музыка, включённая с телефона, звучала едва слышно: медленный вальс, болезненно знакомый. Она сделала шаг... ещё один... руки по привычке вытянулись в позиции.
Но тут же Настя замерла.
Грудина сжалась. Как будто кто-то резко оборвал дыхание.
— Это не то... — прошептала она. — Это не танец.
Танцевать без него — казалось кощунством.
Кирилл всегда был рядом. Он никогда не мог танцевать физически, но он чувствовал каждый её поворот, каждый ритм — он говорил, что «слышит её движение» лучше, чем музыку. А теперь... теперь — пустота. Даже Смерть молчала.
Настя села на пол и крепко обняла колени. Пол казался холодным, почти враждебным. А она — словно брошенный в прошлом осколок другой жизни.
«Ты больше, чем просто ты», — однажды сказал Кирилл.
«Ты — сцена, ты — движение. Даже когда не двигаешься».
Теперь эти слова резали.
— Я не вернусь, — сказала она. — Пока его нет... пока он где-то между... я не хочу возвращаться.
⸻
Вечером она снова вошла в мир Смерти. Не ради охоты, не ради проклятий — а просто, чтобы сбежать.
Здесь было тихо. Серое небо, туман, бледные силуэты чужих душ вдалеке. Она стояла на холме, где река души текла в сторону неизведанного. Каждый день тысячи умерших проходили здесь — и никто из них не был Кириллом.
Она сидела там часами. И прошептала:
— Кирилл, если ты меня слышишь... если ты можешь... вернись. Или хотя бы — покажись.
Ответом была тишина. Только ветер гулял среди мёртвых трав, и вода журчала внизу.
⸻
Настя вернулась домой ближе к полуночи. В квартире было темно. Тишина. Но... как только она закрыла дверь — почувствовала:
что-то изменилось.
Лёгкий запах знакомого кофе — тот, что Кирилл любил. Чашка на столе — пуста, но тёплая. Дверь балкона — чуть приоткрыта.
Настя обернулась.
И на пороге спальни стоял он.
Полупрозрачный, не чёткий — как мираж. Но это был Кирилл.
Глаза те же. Взгляд — внимательный, полный нежности. И — боли.
Он ничего не сказал.
Только протянул руку вперёд... и исчез.
Настя упала на колени.
Он звал её.
И она знала: путь только начинается.
⸻
Настя сидела на полу до тех пор, пока небо за окнами не стало серым, предутренним. Она не плакала. В ней уже не было слёз — только усталость и глухая боль, как старая трещина в кости, что ноет при смене погоды.
Музыка давно закончилась, но в голове всё ещё звучал мотив. Она слышала его, будто на сцене рядом кто-то всё ещё вёл её, шаг за шагом.
"Ты танцуешь даже в боли", — однажды сказал Кирилл.
"Ты не можешь иначе. Это не просто хобби. Это — ты."
Настя вспомнила, как он смотрел её репетиции. Сидел в углу, с блокнотом в руках, где чертил непонятные схемы, будто записывал хореографию словами. Иногда он что-то шептал себе, а иногда — ей.
— Ещё раз, — говорила она себе. — Просто... ещё один раз.
Она поднялась. Медленно встала у зеркала. Сделала шаг. Вращение. Руки. Поворот.
Тень скользнула по отражению — не её. Кирилл. Его призрачное лицо, исчезающее на секунду, словно шепот в стекле.
Настя стиснула зубы.
— Если ты ещё здесь... — сказала она. — Если хоть что-то от тебя осталось — я верну тебя. Я пройду ад, рай, этот серый мир, где решают судьбы. Но я не отпущу.
⸻
Следующие дни она не была собой.
Учёба продолжалась — и Настя теперь почти не говорила. Её оценки не просто были высокими — они стали пугающе идеальными. Преподаватели смотрели на неё с недоумением: как человек может схватывать всё с первого взгляда?
Ответ был прост: Смерть научила.
Она слышала мысли. Чувствовала эмоции. Могла видеть вектора будущих решений. Она писала тесты за минуты. Понимала сложнейшие формулы и логические цепи как простую арифметику.
Но внутри — было пусто.
Даже Смерть молчала, будто наблюдала.
Настя пыталась вернуться в танцевальный зал — снова и снова. Но каждый раз не могла закончить даже одной связки. Она замирала. Вглядывалась в пустой воздух, как будто ожидала, что за её спиной появится он — с тёплым голосом, шуткой, взглядом.
Но всё, что было — тишина.
⸻
Однажды ночью она проснулась от странного ощущения: будто кто-то держал её за руку. Нежно. Почти несмело.
Она открыла глаза.
Кирилл стоял у кровати.
— Насть... — прошептал он. — Прости, что ушёл.
Голос его звучал не как раньше — глухо, как из глубины воды. Но он был настоящим.
— Я не могу долго... — продолжил он. — Я... не жив. Не совсем. Меня держит что-то. Или кто-то.
Настя приподнялась. Сердце бешено колотилось. Она не смела дышать.
— Где ты? Что с тобой?
Кирилл посмотрел в сторону. Тень прошла по его лицу. Словно вокруг него сгущался мрак.
— Это не рай. И не ад. Это место между. Где... забывают. Где души теряют себя.
Меня ещё можно вернуть. Но каждый день — становится всё труднее.
— Я приду за тобой, — сказала она, не колеблясь. — Даже если придётся... умереть.
Кирилл покачал головой.
— Нет. Ты должна жить. Только живые могут вернуть мёртвых. Ты — единственный путь.
Он снова исчез. Осталась только тишина и обожжённая кожа на её ладони — там, где он держал её.
⸻
Настя вернулась в зал на следующий вечер.
И на этот раз — она станцевала.
Танец был не идеален. Он был полон боли. Каждый шаг — как крик. Каждый поворот — как попытка вырваться из воспоминания. Но музыка звучала, и её тело двигалось.
Она танцевала для него.
И в зеркале снова мелькнула тень.
Он смотрел.
Он ждал.
И она знала:
в следующий раз — она найдёт путь к нему.