Глава 15 Там, где трескается земля
Тишина в комнате была глухой и вязкой, как болотная вода. Кирилл лежал, уставившись в потолок, и слушал, как тикают невидимые часы. Казалось, что каждое движение стрелки отмеряет не просто секунды — целые куски его жизни.
Сон подкрался незаметно. И снова — она.
Настя стояла в белом платье среди выжженного поля. В руках — два черных серпа, на лезвиях которых отражался бледный свет луны. Она улыбалась — странной, пустой улыбкой, в которой не было ни тепла, ни боли, только вечная усталость.
— Кирилл... — протянула она, и голос её был полон той невыносимой нежности, которая раньше заставляла его сердце петь, а теперь — только разрывала его на части.
Он хотел подкатить к ней, дотянуться, сказать, что он рядом, что спасёт её, что всё будет хорошо... Но колёса его кресла вязли в сухой, растрескавшейся земле. Он застревал, беспомощно хватаясь руками за пустоту.
— Ты не сможешь меня удержать, — сказала Настя, подходя ближе. На миг её лицо стало другим — безжизненным, словно маска. И снова два серпа взлетели в воздух, описывая над её головой медленные дуги.
— Нет... — прохрипел Кирилл. — Я не позволю тебе уйти!
Настя присела перед ним на корточки, медленно опуская серпы на землю. В её глазах теперь стояла бесконечная грусть.
— Ты нужен мне, — прошептала она. — Но есть то, с чем ты не сможешь бороться.
В следующее мгновение земля под ним треснула, и он начал проваливаться вниз. Последнее, что он увидел, — как Настя тянет к нему руку, а за её спиной, в дымке, вырастает огромная тень с пустыми глазами.
Кирилл вскрикнул и резко сел в кресле. Грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, волосы на затылке прилипли к коже.
Тишина. Комната снова была пуста. Только с улицы доносился шорох ветра, гоняющего по асфальту сухие листья.
Телефон мигнул на тумбочке. Сообщение от Насти:
«Кирилл, ты проснулся? Мне нужно поговорить. Срочно.»
Он провёл рукой по лицу, прогоняя остатки сна, и быстро набрал ответ:
«Да. Приезжай.»
Сегодня всё изменится. Он это чувствовал каждой клеткой.
⸻
Дверь в квартиру открылась с тихим щелчком. Настя вошла, словно тень, — бледная, в чёрной куртке, с растрёпанными волосами и пустым взглядом.
Кирилл подкатился к ней навстречу. Она не улыбнулась, как обычно, не бросилась обнимать. Просто стояла, будто не знала, зачем пришла.
— Настя... Что случилось? — спросил он, нарушая давящее молчание.
Она опустила взгляд в пол, а потом, наконец, медленно подняла глаза на него. В этом взгляде не было прежней Насти — только испуг, уставший и безнадёжный.
— Мне кажется, что кто-то тянет меня... — шёпотом сказала она. — Куда-то, откуда не возвращаются.
Кирилл подался вперёд, крепко сжав обод колёс.
— Это из-за сна? Или... наяву?
Настя покачала головой.
— Я не знаю. Сначала это были просто сны. Странные, пугающие... Но сегодня я почувствовала это наяву. На репетиции. Как будто кто-то стоял за моей спиной. Как будто воздух вокруг меня стал тяжелым, липким...
Она закрыла лицо руками. Плечи затряслись.
Кирилл осторожно подкатился ближе, положил ладонь ей на руку.
— Я здесь. Ты не одна, слышишь? Что бы ни происходило — я не отпущу тебя.
Настя с трудом улыбнулась, дрожащими пальцами сжав его руку.
— Мне страшно, Кирилл... Я боюсь, что скоро исчезну.
Он знал: слова здесь бессильны. Она уже стоит на краю, а он — единственный, кто может попробовать удержать её.
— Расскажи всё, — попросил он. — С самого начала.
Настя медленно кивнула и села на диван.
— Всё началось месяц назад. Тогда я впервые увидела её...
— Кого? — Кирилл напрягся.
— Себя, — ответила она, глядя в одну точку. — Только... другую. С пустыми глазами и с серпами в руках.
У Кирилла похолодело внутри. Всё совпадало. Его сны. Её страхи. Их обоих что-то тянуло в пропасть — через образы друг друга.
И сейчас, в этой ночи, он понял: времени осталось совсем мало.
Кирилл не успел задать следующий вопрос. В комнате вдруг повеяло сыростью, как из старого заброшенного подвала. Воздух задрожал, стал плотным, вязким.
Настя вздрогнула, вжалась в диван.
— Она здесь, — прошептала она, глядя куда-то за спину Кирилла.
Он медленно обернулся.
Из угла комнаты начинала вытекать тьма — густая, тяжёлая, будто живая. Сначала — просто сгусток мрака, потом из него начала вырисовываться фигура. Высокая, тонкая, в длинном чёрном платье, с бледным, почти прозрачным лицом... лицом Насти. Только глаза были пустыми, черными, как бездна.
В руках — два серпа, изогнутых, как клыки хищника.
Смерть шагнула вперёд, не издавая ни звука. Лезвия серпов отражали несуществующий свет.
Кирилл накрыл Настину руку своей, крепко сжал её.
— Это сон, — прошептал он. — Это всего лишь сон...
Но никакой сон не был таким реальным.
Он чувствовал, как дрожит пол под его креслом, слышал тяжёлое дыхание Насти рядом.
Смерть остановилась в трёх шагах от них. Улыбнулась той самой холодной улыбкой, что Кирилл видел во снах.
— Ты не спасёшь её, — произнесла она голосом, похожим на эхо Насти. — Ты слаб. Ты лишний.
Кирилл стиснул зубы. Его сердце билось в висках. Он знал, что нельзя поддаваться. Что именно страх подпитывает её.
— Убирайся, — прохрипел он, удивляясь собственной смелости. — Она не твоя!
Тень склонила голову набок, как бы изучая его. Потом шагнула ещё ближе. Лезвия её серпов едва не касались пола.
— Она уже принадлежит мне, — прошептала Смерть. — Ты опоздал.
Настя всхлипнула, крепче вцепившись в его руку.
И в этот миг Смерть подняла один из серпов — медленно, как бы приглашая. На кончике лезвия сверкнула капля черноты, густая, как нефть.
Выбора не было. Кирилл сжал губы в тонкую линию. Он должен защитить её. Даже если противник — сама Смерть.
Кирилл на мгновение закрыл глаза, собираясь с силами. Все страхи, что накопились за месяцы, поднялись внутри него, но он не позволил им взять верх. Он больше не был тем беспомощным мальчишкой из своих кошмаров.
Он наклонился вперёд и резко, всем телом, рванул колёса вперёд — прямо к Смерти.
Колёса кресла громко заскрипели по полу, словно воздух сам сопротивлялся его движению. Но Кирилл не остановился. Он знал: если он сейчас отступит, Настя исчезнет. Навсегда.
Тень замерла, как будто удивлённая его дерзостью. Лезвия серпов дрожали в её руках.
— Она не твоя! — закричал Кирилл. — Ты не заберёшь её!
Смерть ухмыльнулась, и в следующую секунду один из серпов взлетел в воздух, рассекляя пространство между ними.
Но Настя вдруг вскочила. Она встала перед ним, раскинув руки, закрывая собой.
— Не трогай его! — крикнула она, и её голос был неожиданно твёрдым.
Смерть остановилась.
Впервые с того момента, как она появилась, в её чёрных глазах мелькнула... растерянность.
Настя дрожала, но стояла между ним и тенью — живая, настоящая. Её волосы развевались, словно в сильном ветре, которого в комнате не было.
— Мы не боимся тебя, — произнесла она.
Смерть шагнула назад. Лезвия её серпов затрепетали, стали тускнеть. Тень вокруг неё начала медленно рассеиваться, как дым, потерявший силу.
— Ненадолго... — прошептала Смерть напоследок. — Ваш выбор ещё впереди.
И с этими словами она исчезла, растворившись в сгущённой темноте угла.
Комната снова наполнилась тишиной. Только тяжёлое дыхание Насти и глухой стук сердца в груди Кирилла напоминали, что всё происходящее было реальным.
Настя медленно обернулась к нему. В её глазах стояли слёзы.
— Я не дам ей забрать меня, — тихо сказала она. — Но... я чувствую, что это была только первая встреча.
Кирилл поднял к ней руку.
— Что бы ни было дальше, мы пройдём через это вместе, — сказал он.
Она кивнула, слабо улыбнувшись.
Но в глубине души они оба знали: настоящая борьба только начинается. Ночь снова опустилась на город, тёмная и вязкая. Кирилл лежал на кровати, уставившись в потолок, и слушал, как в тишине поскрипывают стены дома. Настя спала на соседнем диване, свернувшись калачиком, как ребёнок.
Он не сомкнул глаз. Перед его внутренним взором всё ещё стояла та сцена: Смерть с лицом Насти, два мерцающих серпа, её голос — холодный и вечный.
Кирилл сжал кулаки под одеялом.
Она исчезла. Но он чувствовал — это было только началом. Как только они отвернутся, как только дадут слабину — она вернётся.
Он перевёл взгляд на Настю. Она выглядела такой хрупкой, такой беззащитной во сне. Но сегодня она нашла в себе силы встать между ним и тьмой. И он должен сделать то же самое ради неё.
Внезапно, на краю сознания, он почувствовал что-то странное: холодное прикосновение — еле заметное, будто невидимая рука коснулась его плеча.
Он резко обернулся — комната была пуста.
Но в воздухе, на миг, повис шёпот:
«Твой выбор уже сделан.»
Кирилл закрыл глаза, сделав глубокий вдох.
Какой бы выбор ни предстоял ему в будущем, он был готов. Он будет бороться до последнего дыхания.
Для неё.
Ради Насти.
Ради их спасения.