5. Пещера ученого
«Цзинь-цзинь»
Когда паланкин опустился на землю, вокруг резко стало тихо. Маленькие демоны приняли вид густых клубов дыма, будто испугались чего-то. Это было очень странно. Цзян Чжо никогда не слышал, чтобы одни призраки боялись до смерти других. Неужели в этом паланкине сидит не невеста, а нечто другое?
Это заинтересовало его. Цзян Чжо спрыгнул с алтаря и, воспользовавшись отсутствием Мин Гуна, обошёл паланкин, рассматривая символы на его поверхности.
Странно, странно.
Оказывается, на паланкине вырезаны очень мощные заклинания. Кроме двух спереди, есть ещё и отпугивающие злых духов и призраков, даже по углам были мантры защищающие от зла. Эти заклинания настолько разнообразны и запутаны, что глаза Цзян Чжо бегали от одного к другому.
Школа Посуо располагается на горе Бэйлу уже несколько тысячелетий. В ее архиве хранится множество записей о различных заклинаниях. Цзян Чжо изучал их с самого детства, поэтому легко разбирался в подобном. Но даже он не смог понять все символы на этом паланкине. Однако, в чем мужчина был уверен наверняка, так это в том, что все они были созданы одним человеком, и несомненно очень могущественным.
Чем дольше Цзян Чжо смотрел на эти талисманы, тем более странными они ему казались. Хотя Мин Гун может быть устрашающим, но у него нет такой силы. Кроме того, неизвестно умеет ли он вообще создавать заклинания. Одного взгляда на эти символы хватит, чтобы уничтожить его. Департамент Тяньмин здесь явно не при чем - Цзян Чжо презирал его. С момента создания отдела прошло всего пару десятков лет, и хотя среди их адептов есть те, кто разбираются в заклинаниях, но таких совсем немного.
Если это не Мин Гун и не департамент Тяньмин, то кто же еще мог нанести эти символы на паланкин? Возможно, на этой горе есть еще один мастер? И что находится внутри?
Размышления Цзян Чжо прервал стук: он повернулся на шум и увидел двух красных демонят, которые играли на музыкальных инструментах и танцевали. Фонари в храме поочередно зажглись, а нечисти становилось всё больше и больше.
Цзян Чжо погасил фонарь-путеводитель, произнес заклинание невидимости и дал демонам пройти мимо него. Те подняли паланкин и направились к алтарю. Цзян Чжо был слишком ленив, чтобы следовать за ними пешком, поэтому решил просто сесть на переднюю часть паланкина, позволив демонам подвезти его. Возможно это была иллюзия, но Цзян Чжо показалось, что «невеста» внутри изумленно задержала дыхание, когда он сел.
Под звуки музыки столик для молитв медленно распахнулся явив миру широкую каменную дорогу, что скрывалась в нем. Везде висели красные шёлковые ткани, совсем как на настоящей свадьбе. Демоны шли так быстро, что у Цзян Чжо закружилась голова, но к счастью, путь был недолгим. Вскоре они добрались до конца пути и перед ними, казалось, открылся другой мир.
Это была огромная пещера, вполне способная вместить три храма Мин Гуна. Внутри нее темно и холодно, и только в самом верху виднелась дыра в четыре человеческих роста. Вероятно, Мин Гун использовал её как вход. Земля была усыпана останками людей, грязью, свадебными нарядами и костями. Здесь, по-видимому, Мин Гун удерживал «новых невест».
Демоны продвигались все глубже и глубже в пещеру. Внутри был алтарь, который они раньше не видели. Когда паланкин остановился, рядом внезапно вспыхнули несколько призрачных огней.
– Почему сегодня так поздно?
Раздался зловещий голос. Казалось, он был пропитан ядом.
Демоны ползали по земле, бормоча что-то неразборчивое. Неизвестный издал холодное «хм» и из призрачных огней появилась фигура человека:
– Если вы будете задерживать мои дела, я принесу в жертву вас. Где Мин Гун? Выходи!
Демоны преклонили колени и из дыры на вершине пещеры посыпались камни. Огромное тело Мин Гуна медленно скользнуло внутрь нее. Призрачные огоньки окружили его и Цзян Чжо, наконец, ясно увидел истинный облик божества.
Это была бурая гигантская чешуйчатая змея, с головой, напоминающей теленка, и телом, толстым как бочка. Когда Мин Гун кружился вокруг алтаря - напоминал стену, а когда скручивался - гору.
Человек был крайне груб с Мин Гуном:
– Сегодня я не продвинулся в своей практике, ты снова выплюнул съеденных людей?
Мин Гун склонил голову и не ответил. Человек внезапно вспылил и сильно пнул Мин Гуна ногой, ругаясь:
– Ты, проклятый зверь, как смеешь мешать моей практике! Я преодолел столько трудностей, чтобы найти тебе «новых невест»! Если бы не я, эти проклятые отступники давно бы разделали тебя и использовали для создания амулетов.
«Отступник» сидел на одном из брусьев паланкина и взвешивал в руке складной веер. Он узнал голос этого человека, но не успел всё тщательно обдумать, когда тот повернулся и уставился на паланкин.
Ого.
Цзян Чжо приподнял брови. Оказывается, этот человек действительно ему знаком - это был сват! Только в этот раз тот был не в гриме и одет в чёрно-белые одежды как учёный.
Он подошёл к свадебному паланкину: сват действительно был невежественным и не смог распознать защитные символы. Мужчина протянул руку, собираясь отдернуть занавес.
– Подожди, - улыбнулся Цзян Чжо, придержив руку учёного веером. - Друг мой, я советую тебе не трогать этот занавес.
Он не хотел вмешиваться в это дело, но заклинания на паланкине были настолько мощными, что неизвестно кто мог находиться внутри, и если его выпустить, то, вероятно, даже Цзян Чжо не сможет справиться с последствиями. Это нанесет большой вред невинным людям.
Учёный не ожидал, что на паланкине находится ещё один человек! Он побледнел от испуга и попятился назад:
– Кто ты такой?
Цзян Чжо сказал:
– Ого, почему ты всегда приветствуешь меня таким образом! У тебя, наверное, есть брат близнец, который занимается сватовством?
Когда ученый услышал упоминание о свате, удивился ещё сильнее:
– Кто ты, в конце концов?
Цзян Чжо спрыгнул с паланкина:
– Ну, я…
Ученый, не дав ему закончить, швырнул какой-то чёрный предмет. Цзян Чжо поднял веер в попытке отразить нападение, однако это вещество не отступило, оно распалось на прочные нити и обвилось вокруг веера.
Ученый с силой потянул на себя и крикнул:
– Связать!
Нити мгновенно расширились, как змеи, и направились к Цзян Чжо. Но как только они коснулись его рукава, то мгновенно сгорели. Цзян Чжо снял заклинание невидимости и огненные рыбы на его манжетах загорелись, словно живые.
Во времена процветания школы Посуо, считавшей себя потомками прародительницы всех духов Цзяо Му, почитали огненную рыбу. Однако, со временем последователей становилось всё меньше, их мастер опасался, что ученики будут притесняться, поэтому вышил изображения огненных рыб на их одеждах. Цзян Чжо был яркой личностью, поэтому учитель сделал для него целых шестнадцать рыб. Люди с горы Бэйлу не ценили никаких других сокровищ, кроме своей одежды.
Цзян Чжо похлопал по рукаву и сказал:
– Ты можешь поймать меня, но если испортишь мою одежду, не жди легкой смерти.
Он говорил тихо, но это лишь сильнее пугало учёного. Стрела уже лежала на тетиве, и он не мог не пустить ее. Ученый был настроен скормить невесту Мин Гуну. Увидев, что огненные рыбы на манжетах Цзян Чжо не похожи на обычных существ, и, опасаясь возможных неприятностей, он одной рукой нарисовал заклинание, призывая сильное существо:
– Божественный дух, приди, приди скорее!Тай Цин, слушай мои указания.
Внезапно призрачные огни погасли и невероятно зловещая энергия вырвалась, сбив обоих людей с ног. Колокольчики на паланкине тряслись, словно сумасшедшие. Сквозь дыру на вершине пещеры можно было услышать раскаты грома - погода изменилась в считанные секунды!
Кто такой Тай Цин?
Под этим небом нет никого, кто бы не слышал о нём!
Мин Гун поступает ужасно: всё говорят о его злых деяниях, но никто не осмеливается назвать злым божеством. Это не из-за уважения к Мин Гуну, а потому что с древних времён, на трёх горах и в шести провинциях, существует только один по-настоящему злой бог! Из-за его безрассудства и бесстрашия даже департамент Тяньмин не осмеливается легкомысленно произносить это имя, а Цзян Чжо даже думать. Ученый, вероятно, просто сумасшедший!
Кости, лежащие на полу пещеры задрожали. Мин Гун тревожно пополз по земле, сбил погасший костер, и забился в угол. Учёный проигнорировал его, протянул руку к свадебному паланкину и злобно сказал Цзян Чжо:
– Я не хотел связываться с тобой, но ты вынуждаешь меня!
Паланкин поднялся в воздух, но Цзян Чжо тут же остановил его ногой и опустил на землю. Он увидел, что шторы сильно раскачиваются и схватил их одной рукой - мужчина оказался меж двух огней.
Учёный не смог забрать паланкин, поэтому протянул руку и сорвал несколько чешуек Мин Гуна. С них потекла кровь, которую он без раздумий проглотил. Божественная, она оказала удивительное воздействие, восстановив его силы. Глаза ученого покраснели, тело начало расти, словно дерево, возвышаясь над землей. Прозвучал громкий голос:
– Приказываю, приказываю, приказываю! Слушай приказ Тай Цин!
Три слова «Приказываю» прозвучали настолько громко, что в ушах у Цзян Чжо зазвенело. Он открыл складной веер и сказал:
– Разрушение шумом!
Разрушение шумом - это заклинание, способное привлечь молнию. Он не верил, что ученый сможет вызвать Тай Цина, но и появления других духов нельзя допустить, потому что призыв злого божества - это серьёзное дело, нельзя относиться к этому легкомысленно.
В небе раздался раскат грома, а следом с вершины пещеры послышалось несколько щелчков. Оттуда во все стороны покатились камни. Мин Гун внезапно ударил ученого хвостом по поясу. Тот не ожидал этого и чуть не упал. В гневе он крикнул:
– Проклятый зверь, я принесу тебя в жертву!
Цзян Чжо снова сложил веер и сказал:
– Разрушение шумом!
Мощь при открытии и закрытии веера была разной, после этого гром затих на некоторое время. Учёный тут же расхохотался, за его спиной появилась черная тень:
– Ты думаешь, что несколько ударов грома остановят Тай Цина? Ничтожество, ты опоздал! Я уже многие годы смешивал кровь людей с грязью, содержащей негодование Тай Цина. Если бы не проклятый Мин Гун, отказывающийся со мной сотрудничать, зачем бы мне вообще было ждать до этого дня?
В холодной и мрачной пещере, учёный поднял руки, словно окутанный солнечным светом:
– Когда Тай Цин снизойдет, моя сила достигнет своего пика. Хм, но мне нужно принести ещё несколько людей в жертву. Раз ты сам сюда пришел, то умри вместе с Мин Гуном!
Ученый закончил говорить и разинул пасть. Воспользовавшись огромным размером, он превратился в гигантского змея, даже больше, чем Мин Гун! Учёный сделал глубокий вдох, и трупы, кости и разные предметы, что находились в пещере, устремились к его рту.
Цзян Чжо не мог вынести этого отвратительного зрелища и крикнул:
– Ну, спускайтесь!
Молнии на небе подчинились приказу. Сопровождаемые пурпурным светом, они сплелись в единое целое и с оглушительным грохотом резко обрушились на голову ученого!
Этот удар был настолько мощным, что мгновенно разрушил пещеру: она обвалилась, а учёный не успел издать и звука. От него не осталось даже призрака - лишь черный дым.
Цзян Чжо повернулся и собирался подхватить паланкин, но под его ногами раздался треск, и алтарь раскололся.
– О, черт!
Цзян Чжо произнес заклинание и, использовав обломки камней, сделал прыжок, чтобы удержать паланкин. Он был очень тяжелым и тянул мужчину вниз, но рукава, словно огненные птицы, быстро подняли Цзян Чжо в воздухе. На корпусе паланкина внезапно засияли лучи. По одному они появлялись, образуя кольцо вокруг него и паланкина.
Всё плохо, печать рушится.
Цзян Чжо протянул руку и прикрыл занавес, пытаясь продлить действие печати:
– Гора Бэйлу - усмиряющая бедствия…
Ветер развевал волосы, выражение лица Цзян Чжо стало на редкость серьезным, в лучах золотого света отражалась его решимость.
– Я…
На последнем слове «печать» штора внезапно распахнулась, и невидимая рука схватила запястье Цзян Чжо, прервав заклинание. Это прикосновение принесло мужчине жгучую боль. Другая сторона, похоже, заметила это и немедленно отпустил запястье. Когда Цзян Чжо снова взглянул…
В паланкине никого не было, кроме маленького бумажного человечка, размером с ладонь. Он легонько покачивался, и хотя на фигурке не было глаз, но казалось та смотрит прямо на Цзян Чжо.