Кристаллы Души

Анна, находясь в пустоте, осознала, что не чувствует своего тела, словно она левитирует в вакууме. Не было боли, страха, ни малейших ощущений. Но вдруг перед ней вновь возникло то самое хранилище, где стены, как экраны, показывали кадры её жизни. Анна чувствовала себя призраком, попавшим за закрытую дверь. Она наблюдала, как фрагменты её прошлого оживали на мониторах, каждое изображение было полно цвета и звука, как будто сама жизнь была записана в мельчайших деталях.

Один из экранов показал день, когда она познакомилась с Лукой. Не осознавая до конца, что происходит, она протянула руку к экрану, и в тот же миг пространство вокруг неё изменилось.

Её перенесло в прошлое, на три года назад. Перед ней возник знакомый офис — небольшое здание на три этажа с большими панорамными окнами. В помещении стояли ряды столов, как в школьном классе. За ними сидели сотрудники, каждый погружённый в свою работу: они писали романы, сказки и сценарии. Анна увидела себя за одним из столов, нервную, сгорбленную над компьютером, где текст оставался незавершённым. Тогда она пыталась закончить историю, а дедлайны уже горели, давили на неё, словно невидимые цепи.

И тут, словно вихрь, в кабинет ворвался Лука. Запыхавшись, он спросил:

— Здравствуйте, а это компания "Вольтемира"?

Одна из коллег, даже не поднимая голову, ответила:

— Да, а что вам нужно?

— Мне нужен ваш директор. Мы договорились сегодня о встрече, но я смог найти только ваш кабинет, — Лука поправлял белую рубашку и сумку с ноутбуком, которая всё время норовила сползти с его плеча.

Анна наблюдала за этой сценой словно со стороны. Она снова почувствовала то раздражение, которое испытала тогда. Сидя за своим столом, она посмотрела на Луку, и не особо охотно предложила:

— Давайте, я вас провожу. Кабинет директора через несколько дверей.

Она встала и направилась к выходу, пытаясь не думать о том, что стоит ей отвлечься, и, может быть, она всё-таки найдёт нужную концовку для своей истории. Когда она подошла к Луке, тот быстро сказал:

— Спасибо! Меня, кстати, Лука зовут. Я, кажется, буду работать с вами с завтрашнего дня, если всё пройдёт удачно.

Анна, не выразив особого энтузиазма, ответила:

— Анна. Приятно познакомиться.

Он пытался завести беседу:

— У вас, кажется, плохой день?

Анна лишь кивнула в сторону двери директора, не желая продолжать разговор.

После первой встречи Лука стал её постоянным спутником на работе. Он сидел в кабинете директора, но каждый день заглядывал в кабинет к Анне. Сначала это её раздражало, казалось бессмысленной потерей времени. Но с каждым визитом Лука становился всё более неотъемлемой частью её дня. Каждый раз, когда он открывал дверь, его неизменная улыбка приносила с собой что-то необычайно тёплое.

— Дорогая Анна, сегодня я принёс вам сырный раф и блинчик с ветчиной и сыром. Наверняка, вы ещё не успели позавтракать? — с улыбкой говорил он, подавая ей горячий кофе и еду.

Анна молча принимала это, и на протяжении трёх месяцев он каждый день приносил ей кофе, угощения и иногда оставлял на её столе маленькие милые оригами, вырезанные им собственноручно. Его внимание, его доброта — всё это медленно, но неотвратимо сближало их. Лука приносил ей цветы, хотя Анна говорила, что не любит их, но в глубине души это её трогало.

Однажды, когда она, наконец, закончила свою историю, которая долго мучила её, Лука уговорил её пойти на свидание. Это было необычное свидание — мастер-класс по рисованию маслом. Хотя её картина вышла кривой и несуразной, они смеялись до упаду, раскрашивая холсты. Эта картина до сих пор висит у них в гостиной, напоминая ей о том дне, когда всё началось.

Она вспомнила, как он добивался её расположения, как терпеливо и с любовью завоёвывал её сердце, словно знал с самого начала, что они созданы друг для друга.

Эти воспоминания, такие тёплые и близкие, окутали её словно мягкое одеяло. Но всё, что она чувствовала сейчас — это тяжесть утраты. Лука, их жизнь вместе — всё это казалось таким далёким, словно другая реальность.

Анна снова ощутила себя в хранилище, как будто просто открыла глаза и убрала руку от экрана. Впереди мелькал новый фрагмент её жизни — выпускной из школы. На экране она увидела себя, 17-летнюю, в школьной форме с лентой «Выпускник», которая неловко висела на плече. Вальс, который они с одноклассником так долго репетировали, провалился. Она вспомнила, как их движения сбились, ноги запутались, и в самый неподходящий момент ленточка оторвалась, а прическа распалась, будто бы нарочно подчеркивая её неудачу. Тогда день казался испорченным. Но вечером всё изменилось — они поехали на дачу к родителям её подруги, и это превратилось в одну из самых тёплых ночей, которую она провела в кругу друзей, смеясь и забывая обо всём.

Следующий экран показал момент ожидания результатов экзаменов на поступление в университет. Анна увидела себя, сидящую перед ноутбуком в огромной домашней футболке, скрестив руки на груди, как будто этим могла унять дрожь. Она снова почувствовала ту бурю эмоций, когда с трясущимися пальцами обновляла страницу. И вот, на экране ноутбука появилась надпись: «Вы поступили на бюджет». Она вспомнила, как светилась от счастья, как вскакивала с кресла и бегала по квартире, звоня маме. Это было чувство, которое Анна долго не испытывала — абсолютная эйфория от осознания, что всё возможно.

Дальше мелькнула сцена, где она ругалась с подругами детства. Это была старая компания, с которой они дружили с самого детского сада, но дружба уже давно превратилась в формальность. Они ссорились по пустякам, за спинами друг друга сплетничали, и это всё тянулось слишком долго. Однажды Анна просто не выдержала. В тот день она сказала всё, что накопилось за годы. Подруги ответили ей тем же, что и она, сделали её виноватой. Ещё долго они распространяли слухи среди общей компании, и в итоге вся их «дружба» разрушилась. Но вместо грусти Анна тогда почувствовала облегчение, будто избавилась от тяжёлой ноши. Да, они делили тёплые моменты — первые прогулки с парнями, общие секреты и планы, но это больше не казалось настоящим.

Следующий экран показал её выпускной из университета. Анна увидела себя в академической мантии, стоящую на сцене, как ей вручают красный диплом. Это был один из самых счастливых моментов в её жизни. Впервые за много лет её родители стояли рядом — оба с букетами белых и жёлтых хризантем, гордились ею. Этот день был наполнен теплом и радостью. В тот вечер они сидели в кафе, отмечая её успехи, впервые за долгое время все вместе, как семья. Анна помнила, как родители снова смогли нормально общаться, без ссор, и как они говорили о её будущем, о том, что она станет успешным писателем.

Ещё один экран показал день, когда ей позвонила мама. Анна вспомнила, как у неё всё внутри сжалось от тревоги, пока она ждала разговора вечером. Но вопреки ожиданиям, новость оказалась хорошей — её мама закодировалась, бросила пить. Это был переломный момент. Мама стала следить за здоровьем, правильно питаться. Её отец тоже сделал шаг вперёд — бросил пить и начал чаще общаться с Анной. Раньше они созванивались раз в полгода, поздравляя друг друга с праздниками. Теперь у них завязалась более тёплая связь, пусть и спустя столько лет.

Анна видела, как жизнь налаживалась, шаг за шагом. Она нашла работу в компании «Вольтемира» и наконец-то почувствовала, что всё идёт так, как должно. Вспомнился момент, когда она, ликуя от удачи, позвонила отцу похвастаться — она получила работу с первого же собеседования. Но ответ отца перевернул всё с ног на голову. Он сообщил ей, что у него диагностировали рак на последней стадии. Анна помнила, как весь мир вокруг неё рухнул. Она переехала к нему, чтобы помочь, быть рядом, поддерживать. Этот год стал для неё одним из самых тяжёлых в жизни. Больницы, бесконечные процедуры, надежда, которая медленно умирала вместе с ним.

Экран мигнул, и перед Анной снова предстала сцена, когда её отец лежал в постели. Это был их последний разговор. Анна вспомнила, как он шептал ей слова прощания, пытаясь удержать улыбку, хотя и сам знал, что больше не встанет. После его смерти врачи лишь разводили руками — ничего нельзя было сделать. Это надломило её, уничтожило ту тонкую ниточку, на которой она держалась, после стольких ударов судьбы.

Анна с грустью посмотрела на очередной экран, где снова мелькнул образ её отца. Этот момент всегда был глубоко в её памяти, застывший и болезненный, но неизбежный. Её отец скончался за пару дней до её дня рождения. Она снова увидела себя в больничной палате. Свет был тусклым, будто сама атмосфера впитала в себя всю тяжесть неизбежного конца. Отец лежал на кровати, осунувшийся, бледный, едва дышащий. Он уже не мог говорить, только иногда слабо улыбался в ответ на её слова.

Анна сидела рядом, держала его за руку, не в силах отпустить. Ей тогда казалось, что если она не отведёт взгляда, если останется с ним до самого конца, она сможет хоть как-то помочь. Она всё ещё надеялась на чудо, хотя врачи уже давно сказали, что чудес не будет. На календаре оставалось всего два дня до её дня рождения, и это был первый год, когда она его совсем не ждала. Она хотела только одного — чтобы отец остался с ней, хотя бы на чуть-чуть дольше, хотя бы пережил эти несколько дней.

Но его сердце остановилось холодным сентябрьским утром. Анна помнит, как врачи быстро вошли в палату, как мать стояла в дверях, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать. Анна не плакала тогда — она была слишком ошеломлена, будто не до конца понимала, что это действительно произошло. Время словно замедлилось, и она не знала, как двигаться дальше.

Её день рождения стал для неё чем-то чужим, пустым. Вместо праздника она провела этот день в подготовке к похоронам, пытаясь быть сильной, но внутри была сломана. С того момента она каждый год чувствовала невыносимую тяжесть в сентябре. Память о потере отца затмила все радостные моменты её жизни.

Анна, стоя перед экранами своей жизни, начала осознавать, что все самые тяжёлые моменты всегда приходились на сентябрь. Этот месяц стал для неё не только временем печали, но и отправной точкой перемен. Ссора с подругами, смерть отца, первые крупные ошибки на работе — всё это происходило именно в сентябре, как будто сам месяц был заколдован, чтобы приносить ей только боль и испытания.

Но ведь в сентябре она также познакомилась с Лукой. Это странное противоречие — горечь потерь и одновременно свет в виде встречи с человеком, который смог её поддержать. Она чувствовала, как слёзы катятся по её щекам, но ничего не ощущала — просто текли слёзы, словно это был единственный способ выпустить наружу боль, накопленную за все эти годы. Она не могла их остановить, как бы ни пыталась, но и не старалась — слёзы текли сами по себе, как давно сдерживаемый поток.

Глядя на экраны, Анна поняла, что всё, что раньше казалось ей невыносимо тяжёлым, сейчас выглядело иначе. То, что когда-то погружало её в отчаяние, теперь казалось просто очередным этапом её пути. Она видела, как ссора с подругами уже не выглядит таким ужасным событием. Её первые ошибки на работе — горящие дедлайны и неудачные проекты — это было не так страшно, как ей тогда казалось. Она поняла, что позволила этим неудачам стать для неё чем-то огромным, незаживающим.

Сейчас, после всех тех событий, когда она тонула в бездне, буквально сражаясь за свою жизнь, это давало ей новый взгляд на прошлое. Все эти моменты были всего лишь частью жизни — падениями, которые необходимо было пережить, чтобы двигаться дальше. Взлёты и падения, успехи и неудачи — всё это неразрывно связано. Анна вдруг почувствовала странное облегчение, осознавая, что раньше отказывалась жить из-за таких мелочей. Ей казалось, что весь мир рушится, когда на самом деле это было просто ещё одной частью её истории.

Она поняла, что смерть отца должна была научить её ценить жизнь, но вместо этого её душа надломилась. Она потеряла себя, погрузившись в боль, и больше не смогла вернуться. Словно кристалл её души дал трещину с каждой стороны, оставляя её уязвимой и ранимой. Но теперь, стоя здесь, она видела всё это иначе — как опыт, как жизнь. Её ошибки, её боль — всё это делало её тем, кем она была сейчас.

И тогда она осознала, что даже после всего случившегося, в этом мире всё ещё есть место для надежды.

В этот момент Анна ощутила, как что-то снова тянет её вниз. Тот самый омут, снова. Сдавливающая грудь боль от каждого вдоха, темная густая жидкость, проникающая в её лёгкие, отдавала невыносимой болью по всему телу. Это чувство казалось ей знакомым, словно каждое погружение в бездну — это возвращение к её страхам, к тем событиям, от которых она всю жизнь бежала.

Она понимала, что бороться уже нет сил. Но теперь это было по-другому. Если раньше она инстинктивно пыталась сопротивляться, хватаясь за каждый камень, каждый воздух, то теперь... теперь она просто решила принять всё это. Все свои страхи, всю боль, что копилась внутри неё годами, она решила принять, как некогда приняла трудные моменты жизни. Ссоры, неудачи, утраты — всё это было частью её. И сейчас она поняла, что сопротивляться уже бессмысленно. Принять — это единственный выход.

Она осознанно позволила омуту вновь обхватить её, дала тьме заполнить её лёгкие. Она позволила этому мраку проникнуть в каждую клеточку своего тела, пропитать её. Вдох за вдохом, она расслаблялась, больше не сражаясь за воздух, не пытаясь выбраться из водяного плена. Она чувствовала, как тёмная жидкость заполняет её, холодно и болезненно, но уже не сопротивлялась. Это было похоже на сдачу, но на самом деле, это было освобождение.

Анна просто закрыла глаза и дала себе утонуть. В этом было что-то освобождающее, почти спокойное — чувство, что больше нет необходимости сражаться. Она принимала свою судьбу такой, какая она есть, и отпустила все страхи, все сожаления.