Матрилокальный брак

Несмотря на то, что Четвертая леди Линь жила в комфорте и роскоши с самого детства, она всегда делала личные дела сама. Так было со всеми женщинами королевства Янь. Такие действия, как купание или переодевание, никогда не выполнялись чужими руками, даже ее личными служанками.
Вот почему это был первый раз за двадцать лет ее жизни, когда Четвертая леди Линь имела настолько интимный контакт с кем-то еще.
Густой сладкий аромат тысячедневного вина распространялся от тела Юнь Ань, и непрерывное тепло ее тела передавалось и Четвертой леди Линь.
Несмотря на то, что она уже узнала, что это женщина, Линь Бусянь все еще чувствовала себя немного нервной из-за этого незнакомого чувства.
Линь Бусянь сидела на кровати, а Юнь Ань сидела на ее голенях перед ней. Она спала очень крепко, положив голову на плечи, совершенно без сознания.　　
Если бы Линь Бусянь просто слегка потрясла плечами, она могла бы позволить Юнь Аню упасть, освободив себя.
Но…
Когда Линь Бусянь подумала о том, что она такая же женщина, как и она сама, она не могла совершить такой грубый поступок. На кровати все еще были разбросаны некоторые твердые предметы, лонган и красные финики. Этот человек была совершенно не в курсе во сне, вероятно, было бы больно, если бы она упала прямо на них, верно? 　
Четвертая леди Линь повернулась, чтобы посмотреть на гладкий лоб Юнь Ань. Этот брак, который принес ей месяц бессонных ночей, в конечном итоге привел к результату, которого она никогда не могла ожидать... 　
Женщина, да? Это хорошо.　
Ее супружеские дела погрузили семью Линь в беспрецедентный кризис; Четвертая леди Линь уже приняла решение, что она может мириться с чем угодно, пока они могут преодолеть этот кризис.
Мужчина, женщина, и что?
Это было возмутительно для женщины выйти замуж по материнской линии за женщину. Если это распространится, семья Линь потеряет свою репутацию, а этот человек... Может быть казнен.
Но в этот момент что-то наполнило сердце Линь Бусянь; чувство покоя, которое было для нее тоже странным.
Она ясно знала, что это неправильно. Это было незаконно и даже противоречило общественным правилам. Она чувствовала себя неловко, встревоженно, но в то же время она чувствовала себя спокойно.　
Это было облегчение, как никогда прежде, как будто она избежала беды.
Ну и что, что она женщина?
По сравнению с тем, чтобы отдать себя мужчине, которого она никогда раньше не встречала, отдать ему всю свою жизнь, связав свою радость, гнев и печаль с одним его словом, родить и воспитать для него детей; лучше было бы найти того, кто не причинит ей вреда, и вместе обмануть мир.　
Эта идея промелькнула в мгновение ока; сердце четвертой леди Линь снова погрузилось в чувство вины. Семье Линь нужен зять, и что еще важнее, ребенок…
Четвертая леди Линь упорно трудилась, чтобы убедить себя: она просто заставит Юнь Ань заблокировать неизбежное возвращение Чжун Сяотина и министра, поддерживающего его на данный момент.
Как только семья Линь преодолеет кризис, она определенно освободит ее, вернет ей независимость и подарит ей финансовую безопасность на всю оставшуюся жизнь в качестве компенсации.
А она сама?
С того момента, как она получила большую печать поместья Линь из рук своего отца, с того момента, как она появилась на публике; у нее больше не было безупречной репутации. Еще один знак «брошенной жены», казалось, не имел бы большого значения. 　
При этой мысли Линь Бусянь расслабила свое напряженное тело. Она положила руку на затылок Юнь Ань, чтобы поддержать его, затем она подмела кровать широким рукавом другой руки. Как только твердые предметы, лонган и красные финики, были сметены, она наконец осторожно положила голову Юнь Ань на подушку, затем она также выпрямила ноги.
Возможно, она выпила слишком много; Юнь Ань издала неловкое мычание, затем она потянула себя за лацканы.
Линь Бусянь несколько секунд смотрела на Юнь Ань. Ее опухшее красное лицо и слегка приподнятые губы были чертами, которых не было у мужчин.  Заметив, что Юнь Ань все еще хмурится во сне, она решила, что ей, должно быть, неудобно в ее свадебном одеянии, поэтому потянулась к поясу Юнь Ань...

... ...

На следующее утро Юнь Ань внезапно почувствовала, что кто-то пристально смотрит на нее во сне. Она резко открыла глаза, затем увидела женщину, похожую на божество, сидящую рядом с ней и смотрящую на нее сложным взглядом.　
Юнь Ань на несколько секунд отключилась, затем она скользнула взглядом по красной родинке под правым глазом четвертой леди Линь. В ее сознании вспыхнула искра, и она вскочила:
— Это ты?!
Неудивительно, что она почувствовала, что Линь Фу выглядит знакомо. Теперь дело было окончательно закрыто: разве Линь Фу не был тем человеком, который грубо пнул ее на публике, когда она пошла давать клятву меча? 　　　
А человек перед ней… Линь Бусянь был тем, кто остановил сцену насилия в тот день.
Поскольку в тот день четвертая леди Линь носила легкую вуаль, Юнь Ань на самом деле не сразу узнал ее вчера вечером.  Она внезапно вспомнила, когда увидела эту красную родинку!　
Линь Бусянь не ожидала, что Юнь Ань проснется так внезапно; она еще не скрыла любопытство в своем взгляде. Она мгновенно скрыла эмоции в своих глазах, затем спросила Юнь Ань:
— Зачем ты солгала, что ты женщина? Какой у тебя мотив?
— а? — Юнь Ань не поняла ее вопроса. Она моргнула на четвертую леди Линь.　
Четвертая леди Линь отвела глаза, затем сказала:
— У тебя плоская грудь, и я не...—  Четвертая леди Линь вообще не могла произнести слово «трогала». Хотя они уже были женаты, Юнь Ань вчера вечером уснула. Даже если у нее были только добрые намерения, ей все равно было слишком неловко это сказать.
Линь Бусянь продолжила после паузы:
— Я так же не нашла на тебе ткани для обвязывания груди, так зачем тебе лгать, что ты женщина? 　　
Линь Бусянь думала целую ночь, но так и не смогла понять.
Разумно рассуждая, независимо от того, каково прошлое Юнь Ань, она уже была ее женой. Независимо от того, хотела она этого или нет... Она всегда будет ее человеком с этого момента.
Но она сказала ей, что она на самом деле женщина; как может существовать мужчина, который лжет, что он женщина? Зачем ей идти таким окольным путем?
Четвертая леди Линь не могла придумать никакой причины, кроме враждебных намерений.
Однако Линь Бусянь почувствовала беспокойство в бессвязных словах Юнь Ань прошлой ночью. Она так же не увидела и следа злобы в глазах Юнь Ань; четвертая леди Линь была совершенно озадачена.
Юнь Ань посмотрела на свою плоскую грудь. Ее свадебное платье уже было снято; на ней была только средняя одежда, и лацканы были слегка свободны, открывая участок плоской груди.
Юнь Ань прикрыла грудь одной рукой, когда она натянула одеяло, чтобы укрыться, затем она спросила:
— Что ты со мной хотела сделать? — как застенчивая молодая леди. 　
Линь Бусянь теперь еще больше засомневалась, и выражение ее лица было несколько напряженным. Она сказала:
— Я... просто, я, с тех пор как ты рассказала мне о своей личности, у меня не было столько сомнений. Я подумала, что тебе может быть неудобно спать в своем свадебном платье, поэтому я помогла тебе снять его.
— О, спасибо. — Юнь Ань отпустила одеяло.
— Ты мне еще не ответил!
Юнь Ань немного почесала голову. Она была несколько сбита с толку; как ей это объяснить? Но это касалось чьей-то безупречной репутации, и казалось несколько неэтичным носить половину кожи мужчины.
Юнь Ань придвинулась ближе, затем сказала тихим голосом:
— Я могу рассказать тебе, но ты должен пообещать держать рот за замке
Четвертая леди Линь выпрямилась, чтобы немного отойти от Юнь Ань, затем кивнула.
— Сначала повернись, я покажу тебе фокус? 　
Как только Четвертая леди Линь повернулась, как ей сказали, Юнь Ань нажала на ее мимическое кадык. Датчик уловил отпечаток пальца Юнь Ань, затем мимическая кожа беззвучно втянулась, пока не стала размером с ноготь, спрятавшись под кожей Юнь Ань.　
— Теперь можешь повернуться. 　
Четвертая леди Линь обернулась и ахнула.
Юнь Ань носила только спортивный топик под фальшивой кожей, вроде тех, что носят теннисистки. Это был высокотехнологичный продукт исследовательской лаборатории; он был легким, облегающим и имел скрытые заплатки, которые функционировали как бюстгальтер.
Как только фальшивая кожа стянулась, одежда Юнь Ань тоже сползла. Сейчас, кроме этого тонкого куска ткани, окружавшего грудь Юнь Ань, на ее торсе больше ничего не было.
Линь Бусянь могла видеть ее прекрасные и тонкие руки, которые все еще имели ощущение силы, слабые, но верные изгибы мышц на ее плоском и компактном животе и четкую линию пресса, который исчезал в ее красных одеяниях...
Это был первый раз, когда четвертая леди линь увидела тело другого человека, и это было почти идеальное тело, которое было развито демоническими тренировками. Уровень воздействия говорит сам за себя.　
Услышав вздох Линь Бусянь, Юйи быстро вышла из боковой комнаты, затем она спросила за дверью:
— Леди?　
Сердце Юнь Ань сжалось, затем она тут же закрыла рот Линь Бусянь. Она строго посмотрела на Линь Бусянь, нахмурившись, и поднесла палец к губам:
— Тсссс.
Линь Бусянь кивнула с красным лицом. Ее взгляд скользнул по сторонам, не смея взглянуть на тело Юнь Ань.　
Юнь Ань выдохнула, затем отпустила ее руку. Линь Бусянь сказала:
— Можешь продолжать.
— Поняла.
Юнь Ань объяснила Линь Бусянь тихим голосом:
—Мне было очень трудно просить милостыню, чтобы заработать себе на жизнь, как женщине, пока однажды я не встретила… Великого мастера Цзигуана*. Он пожалел меня и боялся, что меня будут запугивать злые люди, поэтому он сделал для меня мужскую кожу. Я буду в гораздо большей безопасности, если буду носить ее. Этот великий мастер неоднократно предупреждал меня, чтобы я не рассказывала об этом никому другому. Сегодня я сделала для тебя исключение, так что ты должна сохранить это в тайне, хорошо?» 
[ П.п. 机关 jiguan - агентство/учреждение/машина ]
　　
Линь Бусянь сжала губы, затем издала «мм»　
— Теперь ты мне веришь?　
— Я верю, ты... Надень уже свою одежду. Мы же на дневном свете, где твоё приличие?
— Ладно, ладно, сначала повернись!
Линь Бусянь обернулась. Юнь Ань улыбнулась, нажав на шею, чтобы снова активировать фальшивую кожу, затем поправила средний слой.　
— Всё, теперь можешь повернуться назад.　　　
— Уже поздно, мы собираемся подать чай папе и маме.
—Конечно, эээ... Могу я задать тебе несколько вопросов?
— Задавай.
— Что насчет твоего шоугунша? Твоя мама проверит её?
— Тебе не нужно беспокоиться об этом вопросе, я придумаю способ.
— Хорошо, я думаю, что ты должна это хорошо обдумать, потому что это касается твоей репутации. Хотя я и считаю, что это ерунда, я все равно должна дать тебе совет.. Если ты придумала способ избавиться от этого, как ты сможешь снова выйти замуж в будущем, когда меня не станет? Если ты сохранишь это... как ты собираешься это объяснить?
Глаза четвертой леди Линь потускнели. В этом поколении у семьи Линь не было детей мужского пола; более глубокий смысл этого брака заключался в проблеме наследников. Если бы шоугунша осталась, ее мать определенно задала бы ей вопросы. Было бы несложно оттянуть это на один-два дня, но в конечном итоге это стало бы проблемой.　
Если бы ее родители знали, что она никогда не сможет иметь детей от Юнь Ань, заставили бы старшие в клане ее отца приказать ей снова выйти замуж или усыновить мужчину из клана, чтобы он вместо этого взял на себя управление поместьем?
— Почему ты молчишь?» — спросила Юнь Ань.　
— Трудно обобщить в нескольких словах. 　
— Не могли бы вы рассказать мне о своих взглядах или о том, что вы планируете делать?
Линь Бусянь тихо сказала после долгого раздумья:
— Поскольку мы уже женаты, я должна придумать, как избавиться от этой шоугунши. — Ее голос был негромким, но решительным.　
Юнь Ань была очень удивлена. Теперь, когда она знала, что задумал Линь Бусянь, она спросила:
— Без шоугунши, что будет с тобой, когда я уйду?
— Это будет моим личным делом. Тебе не нужно беспокоиться об этом. 　
Юнь Ань была довольно обеспокоена; даже если Линь Бусянь говорила очень мягким тоном, она могла представить, с какой жизнью столкнется женщина, потерявшая свою шугуншу в будущем.
Когда она снова выйдет замуж в будущем, будет ли иметь значение, если она пустит кровь в первую брачную ночь? Без шугунши ее муж все равно будет презирать ее...
Почему такая замечательная женщина должна пройти через такую жизнь? Что она сделала не так? Может быть, быть женщиной само по себе грех?
— Давай сначала обсудим это, хорошо?　
—Давай.
— Когда мы позже пойдем подавать чай, я объясню это твоим родителям. Я просто скажу, что... Вчера я слишком много выпила, поэтому уснула, как только вернулась в комнату. Дай мне день, у меня есть кое-что, что может скрыть шоугунша на твоей руке. Сейчас просто не время доставать это прямо сейчас. Давай придумаем, как сделать немного крови завтра вечером, а затем скрыть твою шоугунша. Завтра ты сможешь позволить своей маме проверить это. Эту штуку можно стереть спиртом, и она водонепроницаемая. Когда я уйду в будущем, когда ты встретишь человека, который тебе действительно понравится, ты сможешь объяснить ему все это. Я верю, что он обязательно поверит тебе, как только увидит твой шоугунша.
Хотя Юнь Ань искренне думала о том, как поступить с четвертой леди Линь, ее слова ничем не отличались от случайного намёка в ушах четвертой леди линь. Ее лицо покраснело от смущения, затем она посмотрела на Юнь Аня, казалось бы, сердитым взглядом.
Она сказала с суровым взглядом:
— Вы леди, как... как вы можете говорить такие вещи?
Юнь Ань тут же подняла руки в знак капитуляции, а затем ответила:
— Ладно, ладно, просто считай это моей необразованностью, я не понимаю правил этикета, ладно. Ты прекрасный человек, которая не будет таить обиду на ошибки низшего человека; не опускайся до моего уровня, я грубая. Но ты должна действительно обдумать этот вопрос. Для меня все в порядке, а у тебя ещё долгая жизнь впереди.
Линь Бусянь подумала про себя: «этот человек снова говорит странные вещи... Почему ее тон звучит так, как будто она наставляет детей? И... что она имела в виду, говоря «для меня все в порядке»? Она все еще могла так беззаботно говорить о чем-то столь важном, так что же на самом деле было важным для нее?»
Линь Бусянь попыталась найти ответы в глазах Юнь Ань, но результат ее разочаровал. В глазах Юнь Ань не было волн;  она была спокойна и естественна, как будто ее действительно вообще не волновали такие вещи.
Насколько странным может стать человек? Она никогда раньше не встречала кого-то столь необычного.
Неважно. Почему она должна беспокоиться о проблемах собственного воображения? Все было в порядке, пока Юнь Ант была готова остаться и играть с ней в шоу.
Линь Бусянь на самом деле не верила, что у Юнь Аня есть что-то, что может скрыть шоугунша.
— Какие еще вопросы у тебя есть? — спросила Линь Бусянь.
Юнь Ань хотела спросить Линь Бусянь, когда она сможет уйти, но потом почувствовала, что будет не очень здорово обсуждать это на следующий день после их свадьбы, поэтому она задала еще один вопрос:
— Как мне теперь обращаться к тебе?　　　
— Перед другими мы должны использовать обращение мужа и жены. Наедине — это твое дело.
— Называть ли тебя женой?.　
—… Мм.
— Тогда наедине я буду называть тебя… —  «Бусянь» уже было у нее во рту, но она с силой проглотила его обратно. У толстокожей Юнь Ань на самом деле был подозрительный красный след на щеках. Имя Линь Бусянь было слишком красивым; оно было таким же красивым, как картина. Просто произнести его само по себе было как-то сентиментально. Если бы она сделала это прозвищем в современном стиле, типа сяньсянь или сяо-сяньсянь, Юнь Ань чувствовала, что это будет довольно хорошо звучать, но четвертая Леди линь, возможно, не смогла бы принять это.
Юнь Ань внезапно вспомнила учения старого господина Яна: в королевстве Янь имя женщины очень личное. Кроме их близких родственников, старших, братьев и сестер, включая их мужа, посторонние не могут знать об этом.　　
Для неродственных мужчин это акт большого унижения — называть женщину напрямую по имени...
Юнь Ань была очень рада, что она этого не сказала, иначе красавица определенно снова рассердится. Она прочистила горло, затем серьезно сказала:
— Тогда я просто буду называть тебя лао Линь наедине? Ты можешь называть меня как хочешь, Юнь Ань, Аньань, лао Юнь, сяо Юнь, сяо Ань-цзе... Как тебе нравится.
Четвертая леди Линь, которая была уверена в своем самообладании, снова обманула себя. Она не могла сказать ничего оскорбительного из-за своего воспитания и характера, поэтому она просто бросила тяжелый взгляд своими прекрасными глазами. Она посмотрела на Юнь Ань с покорностью.
Видя забавные выражения лица Линь Бусяня, Юнь Ань не могла не улыбнуться. Она внезапно почувствовала, что люди здесь на самом деле тоже довольно милые; они, казалось, не возражали против вещей, которые она считала очень важными.
Возьмем что-то серьезное, например, женитьбу на ком-то: поведение Четвертой леди Линь по этому поводу было непонятным для Юнь Ань.
Но когда дело доходило до таких тривиальных вещей, как обращения, Четвертой леди Линь приходилось просто странно много возражать...

Автору есть что сказать:
Вот сегодняшнее обновление, больше слов, и оно вовремя. Я действительно улучшаюсь еще больше, хвалите меня скорее!
Спасибо всем за прочтение. Этот роман слоуберн, и в нем акцент делается на росте двух главных героев.
В основном, это как женщина, находящаяся в условиях ограничений феодализма, освобождается, чтобы стать успешной карьеристкой.
Что касается другой, это как кто-то, у кого есть чувство социальной и семейной ответственности, кто вошел в общество, которое ей не нравится, вырастает в матрилокального зятя, который может вести за собой других и разрабатывать стратегию с большой дальновидностью, но когда она вернется домой, она снимет свою маскировку и снова превратится в беззаботного жиголо, маленькую женщину, которая боится своей жены.
Такая вот история.
Этот процесс будет немного долгим, и будет много шишек*. Я надеюсь, что все смогут пройти со мной до конца
[ П.п Шишек — «ударов, выпуклостей, выгибов» Мосяо подразумевает огромное количество проблем (шишек) на «дороге» ]