Армоган | Академия Амбрелла

***

Можно было долго рассуждать, как Моран заточил ее в этой темнице, в этом не было смысла. Проще спросить у него напрямую, как только вернется. Он же все это время спокойно отвечал на все ее вопросы и не пытался увиливать. Пару раз соврал, вот только это было до того, как Катерина раскрыла всю правду.

Это просто невероятно скучное место. Здесь ничего не было, ни книг, ни телевизора. Единственное развлечение — смотреть на воду. Из крана на кухне лилась вода, когда восьмая его включала. Она вроде как в другом измерении, откуда здесь рабочий водопровод? Может, в этом измерении есть свои четырехмерные сантехники? У нее в голове были совершенно глупые мысли, иначе она бы сошла с ума в этих четырех стенах.

Изучила квартиру: основная комната самая большая, здесь была кухня, выход из квартиры и маленькая гостиная с удобным бежевым диванчиком. Кухонной утвари не было, ни ножей, ни кастрюль, все полки и ящики абсолютно пусты. Рядом с диваном располагался небольшой журнальный столик, а напротив окно, из которого ничего не видно. Свет в комнату тоже не попадал, теплое освещение от торшера было единственным, а Катерина и не заметила раньше. Дальше была комната с кроватью, в ней много цветов, похожих на цианотисы и элетарии и прекрасное темно-фиолетовое одеяло, окутывающее ту самую кровать. Видимо, Морану мало одной подушки, поэтому их аж шесть. Из спальни можно попасть в ванную, совсем небольшую, смотреть там особо нечего, лишь одна зубная щетка на раковине. Судя по всему, юноша и вправду чистюля, ибо во всей квартире ни единой пылинки, даже не было грязной кружки в раковине. Такая любовь к чистоте напоминало Катерине ее саму, она же сбавляла уровень стресса уборкой, наверное, юноша делал так же.

Было гораздо проще пережить эту скуку, если бы не кашель. Он преследовал девушку, напоминая о себе каждую минуту. По ощущениям горло разрывало на части, словно кто-то расцарапал его изнутри, вдобавок еще и насморк, заставляющий дышать ртом и вызывающий ком в ее горле. Голова все еще нещадно болела, в висках отдавало пульсацией каждый раз, когда девушка резко двигалась. Помимо этого, заболели мышцы, передвигаться было тяжело, поэтому Катерина и сидела напротив крана, так бы она уже давно что-нибудь придумала и сбежала. Никак не могла сконцентрироваться на мыслях, они уплывали в далекие края за пределы ее сознания, а все, потому что нужно поскорее сбить температуру и не терпеть такие муки.

— Я принес еду и... — Моран вернулся с пакетами, решил рассказать о своих покупках, но, когда увидел, как Катерина прожигает взглядом водяную струю из-под крана, замолчал. — Что ты делаешь? — он усмехнулся, не ожидая застать девушку в таком положении.

— А ты? Зачем меня запер? — не оборачиваясь, со скучающим видом ответила она. Ей бы хотелось сейчас найти новых проблем на свою пятую точку, а не сидеть на кухне, сложив руки, это было бы намного лучше, чем прожигать время здесь, вдали от Пятого.

— Тебе скучно?

— Ты обещал ответить на все вопросы, — парень уходил от ответов, и восьмую это не устраивало.

Где-то в ее груди екнуло сердечко, когда она вспомнила, что неподалеку ее семья. Они для нее теперь как зависимость, совсем без них плохо. Наверное, еще не знали про апокалипсис, а он настигнет, и довольно скоро. В этот раз опять будет виновата Ваня, а Катерина не сможет помочь и предупредить. Сложно сказать, кто же на самом деле будет виновен, ведь в прошлый раз это была восьмерка, хотя она так старалась помочь Харгривзам предотвратить конец света: присылала всякие записки с предупреждениями, рассказала все Пятому. Но это не помогло, ведь в этот раз все было иначе. Ей не стоило прятаться от номера пять, избегать его, а сразу ему рассказать, тогда она бы не вернулась в комиссию и не отправилась на то задание, на котором познакомилась с Мораной. Это ее ошибка, во-первых, она там чуть не умерла, так бы и случилось, если бы не Харгривзы, во-вторых, надо было бежать, а не болтать с незнакомыми людьми вроде Изабеллы, мать ее, де Монете.

— Просто хочу помочь, — слишком короткий ответ Морана, который ничего не значил.

— С чего бы это? — не верилось, что у этого человека в голове могли быть добрые намерения, тем более, он парень Мораны, которая так добродушно вылечила восьмую от отравления неизвестным ядом. Теперь-то уже понятно зачем: хотела, чтобы девушка уничтожила мир, а она не смогла бы сделать это будучи мертвой.

— В знак благодарности. Ты мне помогла, и я, если честно, восхищен, — Катерина не понимала, о чем речь. Ей и не было так интересно, важнее выяснить все подробности, чтобы сбежать. В каком-то смысле ей было проще вырубить Морана, связать его и оставить в ванне, а затем по-тихому скрыться. Только выйти-то она не сможет.

— Как ты сделал, что я не могу выйти?

— Это не я, это мы, — юноша усмехнулся. Не желая развивать эту тему, он поставил пакет с едой рядом с восьмой. Она на него невольно взглянула, наконец-то отрывая внимание от крана. Очевидно, что ей не нравилась ситуация. — Любишь устраивать протесты? Тогда ставь условия.

— Я выпью лекарства, если ты нормально ответишь. Не на пять слов.

— Ты и вправду не знаешь? Без меня ты не выберешься. Это не ловушка, ведь ты добровольно решила себя здесь заточить. Могла бы спокойно уйти, но зачем-то решила показать свой характер, тем самым позволяя мне перенаправить твои силы в нужное мне русло. Вы с Пятым так никогда не делали? Или он просто не умеет? — Моран вроде и ответил, но почему-то захотелось посильнее его ударить. А еще бесило его вечное спокойное выражение лица, будто у него совершенно не было никаких эмоций. Вот только, когда он говорил о Пятом, каждый раз иронично усмехался и это странно. Похоже, что он невзлюбил Пятерку.

— Выпусти меня, — теперь ее свобода зависела лишь от Морана. Если он захочет, тогда выпустит.

— Нет, — он ответил так же коротко.

Нужно было как-то его задобрить, поэтому восьмая решила сделать все наоборот и разозлить. Взяла пакет с едой и кинула в сторону, не желая есть содержимое, даже не посмотрела, что внутри. А затем подарила Морану самый отвращенный взгляд в ее жизни. Пусть бесится и разражается, восьмой без разницы, не собиралась принимать подачки от своего похитителя.

— Жаль, останешься без еды, — похоже, что он совсем не повелся на ее истерику. — Ты обещала выпить лекарство.

— Выходит, обманула, — Катерина чувствовала себя просто прекрасно. Она смогла унизить Морана обманув. Сложно определить его эмоции, ведь по его каменному выражению лица ничего не понятно.

— Твоя очередь отвечать на вопросы, но мне не совсем нравится твой тон.

— Мне тоже много чего не нравится, только мое мнение почему-то никто не спрашивает.

— Твое мнение уже известно, нет смысла повторяться, — Моран подошел к пакету, который кинула восьмая, поднял его с пола и швырнул в мусорку. Не хотел, чтобы она ела еду, хоть раз лежавшую на полу. Ее поступок он не забудет, обязательно отыграется, ведь парень очень внимательно и долго выбирал, что купить Катерине в магазине. Проявил заботу, а она так отплатила.

Действительно, эта девчонка совершенно не похожа на Изабеллу, ее полная противоположность. И это не плохо, а наоборот хорошо. Катерине повезло, что у нее такой характер, иначе она бы уже была мертва.

— Я всего лишь проявляю заботу к тебе. Твой этот Пятый, он так и не пришел за тобой, зато я вытащил тебя из той дыры. Неужели тебе там так нравилось? Мог и не помогать. И вот такая у тебя благодарность, — Моран пытался надавить. По правде, он лишь удерживал восьмую у себя дома, но никак ей не вредил. Даже купил лекарства, чтобы девушка поскорее выздоровела.

Катерина почувствовала себя странно. Удерживать людей против их воли — ненормально. Но почему-то Моран не вызывал особых негативных эмоций. Стало неловко за то, что она бросила еду на пол. Судя по всему, он еще и не убивал Морану, а значит, не такой уж парень и грозный, как казалось до этого. Предупреждал, что восьмая могла в любой момент спокойно уйти, но она и вправду воспользовалась на нем своей силой. Это тоже ненормально: постоянно заставлять людей совершать действия, вопреки их желаниям. Моран просто сделал с ней то же самое, что и она с ним. Все честно.

То ли он хотел ее так проучить, то ли у него какая-то другая цель, но теперь девушка должна была отвечать за свой поступок. Такое впервые, что кто-то мог спокойно противостоять ее силе. Конечно, ведь этот парень знал намного больше, у него же была Изабелла. Видимо, узнавал все на ней, а она и не сопротивлялась. Не было сомнений, что Моран узнал о Катерине от Мораны, она все ему рассказала. Может, скучно ему, поэтому и решил наведаться в апокалипсис.

— Прости, я поступила неправильно, — виновато произнесла восьмая. На ней сработала его манипуляция. Взяла в руки упаковки лекарств: капли от насморка, жаропонижающее, что-то от простуды, сироп от кашля. Решила все же воспользоваться ими, ей ведь и вправду нужна помощь: кашель раздирал горло, терпеть просто невозможно.

Почему-то Моран никак не отреагировал, хотя он так хотел, чтобы она выпила эти лекарства. Просто прилег на диван и закрыл глаза, пряча за предплечьем. Он, наверное, обиделся или просто устал. Не особо волновало.

— Подай мне воды, пожалуйста, — устало попросил он. Ну раз уж попросил достаточно уважительно, тогда восьмая решила пойти навстречу и налить ему эту воду.

Текучий звук воды, льющейся из-под крана, приятно расслаблял Морана. Он чувствовал, что рядом с ним кто-то есть, и этот кто-то теперь жил вместе с ним. Для него это так странно ощущать подобные эмоции, поэтому он даже не мог их описать. Сколько же времени он ждал, пока девушка останется совсем одна? Рядом с ней постоянно маячили эти Харгривзы, от лиц которых уже становилось тошно. Знал, что Катерина уничтожит мир, поэтому и следил за ней. Ему так полегчало на душе, когда она это сделала.

Из размышлений парня вывели ее руки, протянувшие ему стакан с прохладной водичкой. Эти пальцы такие бледные, тонкие и изящные, прямо аристократические. Моран сам был бледным, но кожа Катерины просвечивалась, было видно каждую вену, а еще маленькие сосудики у ее носа и бровей. Ростом девушка намного ниже, вся такая маленькая и хрупкая. Казалось, коснешься ее, и у нее что-нибудь сломается. Наверное, она не так сильна в физическом плане, сложно представить, как она бы повалила на землю огромного бугая. Да даже его самого — Морана, не сможет. И неважно владеет ли она какими-либо боевыми искусствами, он сильнее.

— Спасибо, — безэмоционально произнес юноша и принял стакан из ее рук. Не стал принюхиваться, ибо знал, что Катерина не могла что-либо ему подмешать, она так никогда не делала. Он знал о ней почти все, благодаря своей слежке.

— Эй, Моран, — произнесла восьмая, присаживаясь рядом. — Расскажи о себе. Часто ты путешествуешь во времени?

Он не ожидал, что она будет интересоваться именно этой составляющей его жизни. Не допив воду, поставил стакан на пол рядом с диваном. Не было желания тянуться до столика, потому что у него болела каждая мышца в теле после того, как воспользовался своей силой. Прыжки во времени сильно выматывали.

— Часто. В основном прыгаю в будущее, а не прошлое. Ты уже знаешь, откуда я родом. Когда был ребенком, преследовал одну цель. И эта цель помогала мне выжить. Говорил, что не чувствую одиночества и это правда. Мне плевать на других людей. Хотел бы, чтобы они все умерли, именно поэтому так желал увидеть конец света, — он утаивал некоторые моменты, это заметно. Избегал рассказа о своей семье, а именно об отце. Моран на него ужасно зол, этот человек заставил парня ненавидеть весь мир.

— Тебе не жалко живых? Они же не все плохие.

— Нет, не существует плохих, — юноша незаметно усмехнулся и снова прикрыл глаза рукой. — Хороших тоже. Люди — это всего лишь люди. Не присваивай им нечто не существующее. В общем, у меня была детская мечта и она осуществилась. Когда был ребенком, прыгнул в будущее и понял, что наступил конец света. Все вокруг было уничтожено, и я смог узнать каким образом. Оказалось, что это сделала девушка с белыми волосами. Я искал ее, ту, что осуществила мою мечту. Как ты уже поняла, она была рядом, долго искать не пришлось. Понял, что это могла быть моя сестра Изабелла. Мы с ней родились в один день, двойняшки.

— Прости, я перебиваю, но почему же ты младше? — странно слышать такой вопрос от Катерины, она ведь тоже была младше Харгривзов, хотя они родились в один день и даже секунду.

— Потому что ты попала к Изабелле, когда она уже была старше меня. Я тоже периодически к ней наведываюсь. Еще не дорос до нее. Меня вообще рядом с ней практически нет, ибо я путешествую во времени.

— Какой твой любимый год? — восьмая не понимала зачем задавала все эти вопросы, в реальности ей просто хотелось знать больше о своем похитителе. К тому же интересно послушать кого-то с такой же способностью как у Пятого, они оба жили исключительной жизнью, недоступной для других.

— Тот, где есть ты, — почему Моран это сказал? Катерину немного смутил его ответ. Может, это был флирт, а может и нет. — Изабелла оказалась не той, кого я искал. Она не уничтожала мир, никогда. У нее не вышло, даже имея две силы: мою способность перемещаться во времени и ее возможность это время изменять. А вот у тебя вышло.

— Ты неправ. Это сделала Изабелла, она повлияла на меня. Ты должен благодарить ее, а не меня. Без этого я бы не стала уничтожать Луну.

— Нет, это ты ошибаешься. Я уверен, что это сделала именно ты, ведь Изабелла слаба и ее сила тебе не помеха. Ты могла противостоять галлюцинациям, не так ли? — Моран был прав, не хотелось признавать, но это так. Катерина сама внушила себе, что пора бы уже уничтожить мир. Это сделала она из будущего, но никак не Морана. — Жаль, что я узнал так поздно. Потратил слишком много времени на нее, это было напрасно. Ну теперь-то я точно знаю, кто мне нужен.

— Ты... что имеешь в виду? — восьмой снова стало неловко. Она понимала, что речь шла именно о ней, но боялась услышать правду, которую скрывал Моран.

— Ничего. Я устал, посплю немного, — юноша отвернулся в другую сторону, прячась от взгляда Катерины. Если он расскажет, то у нее начнется паника, снова будет бушевать и кричать. Пусть пока что не знает, что он запланировал на ее счет.

— Моран, я не буду снова уничтожать мир, — возмутилась девушка. Принялась трясти его за бок руками, расшатывая и нервируя. — Выпусти меня! Я хочу к Пятому! — юноша никак не реагировал. Неудивительно, что Катерина хотела уйти, ведь Моран для нее никто, а еще он не выпускал девушку, ограничил волю. — Ну... пожалуйста... — у нее уже не было сил возмущаться, болезнь сказалась. Хоть она и выпила лекарства, пока что не чувствовала себя лучше.

— Нет, — снова коротко ответил парень и помахал рукой в надежде, что Катерина от него отстанет. Но та не собиралась отступать.

— Слышишь ты, придурок. Этот... этот... — девушка взглянула на предметы в комнате, желая зацепиться хоть за один взглядом. — Этот торшер свидетель! Я хотела по-хорошему, а ты, видимо, не понимаешь родную речь! Немедленно меня отпусти, иначе я устрою тебе личный конец света! — после произнесенных слов возмущения Катерина приметила, что плечи Морана слегка вздрогнули. Неясно, он то ли усмехнулся, то ли захотел ее лично придушить. Понятно лишь одно: ее слова не возымели последствий.

Чувствовала себя просто ужасно, так беспомощно. Она действительно не могла повлиять на ситуацию, если убьет этого человека, застрянет здесь навсегда и уже никогда не увидит ни Пятого, ни семью, ни даже куратора, которую видеть-то и не хотелось. Ловушка не выпустит Катерину, Моран четко дал понять. А ей так хотелось своими тонкими пальчиками обхватить его шею и сжать, наблюдая, как он корчится от недостатка кислорода, а затем падает, лишаясь души и будущего. Почему-то в ее голову не приходила мысль, что у нее не получится это сделать, ведь юноша будет сопротивляться.

В то же время ее тело охватывало новым потоком недовольства, ведь Пятый, который обещал все время быть рядом и помогать, где-то там шлялся. Моран намекал, что ее возлюбленный жив, со стороны восьмой было бы глупо не понять такие намеки. Значит, номер пять мог переместиться в апокалипсис и спасти ее, мог уже выяснить ее новое местоположение, но какого-то хрена до сих пор этого не сделал. Катерина подумала, что она снова сама по себе, выходит, нужно спасаться самой, а не ждать некого рыцаря на белом коне. Она не принцесса, запертая в башне, она — натренированный убийца, который должен подстраиваться под любую ситуацию и проблему, выходить с испачканными руками, но все же выходить, а не сидеть смирно, ожидая участи.

Несмотря на боль в теле, болезнь, поразившую ее, Катерина решила попытаться обмануть Морана. Чего бы ей это ни стоило, выбраться из этого места, сбежать. Наконец-то ее ложь будет оправдана и действительно полезна.

— Ты когда-нибудь встречала кого-то особенного? — неожиданно спросил Моран, выводя девушку, размышляющую рядом с диваном, из мыслей.

— Да, — не хотелось отвечать как-то подробно. Выдавать все свои мысли, показывать слабость человеку, которому не доверяешь и которого хочешь убить — ошибка.

— Я тоже, но не знаю, как мне быть. Изабелла, она стала частью меня. Помню, как видел в глаза ее страх, глубокий, внутренний страх перед неизбежным. Так она любила меня, выполняла любое мое желание, лишь бы был рядом с ней, — Моран обернулся к Катерине и сел на диван. Девушка не понимала, чего он от нее хотел. — Твои томные глаза, они иные. Если Изабелла всегда подстраивалась под меня, ее желания не были важны, то ты бросаешь вызов. Как думаешь, стоит ли так вести себя со мной? Думаешь, я прощу тебе такое отношение?

— Это угроза? — возмутилась восьмая. Позволять Морану такие слова в свой адрес — приписать себе позицию жертвы, над которой можно измываться. Вообще-то, она не ожидала, что этот парень начнет угрожать, он, вроде как, вполне неплохо к ней относился.

— Это вопрос, — процедил он в ответ. Удивляло, как Моран выворачивал очевидный смысл наизнанку. Понятно же, что это ни черта не вопрос, а намек, что восьмой следует контролировать свои слова, иначе получит в ответ что-то пугающее. — Ты совсем не понимаешь происходящее в своей жизни, а я знаю ответы на все, за чем ты так долго гоняешься. Но нет, вместо того чтобы спокойно подождать, ты скандалишь, ведешь себя просто отвратительно. Сначала извиняешься, затем продолжаешь. У меня есть терпение, и оно нерезиновое.

— К сведенью... — девушке плевать, что там у Морана резиновое, а что нет. — Никто не смеет удерживать меня, как-либо угрожать мне или моей семье. Я не просто девчонка с невыносимым характером, а еще не какая-то там забитая замухрышка, не способная постоять за себя. Так что это тебе стоит подбирать слова. Тебе все ясно?

Сложно определить точную причину ее срыва. Казалось, Катерина доходчиво объяснила свою позицию, показала, что она не боится угроз, ей не страшно влияние других людей, но парень все еще воспринимал ее слова, как лепет беспомощного ребенка. А то, что она постоянно кашляла, подстегивало его уверенность, ведь сейчас девушка нуждалась в нем, в его помощи. Он мог отпустить ее, естественно, не собирался этого делать. Моран точно так же нуждался в ней, поэтому ее и искал, затем похитил. У него в голове была устойчивая мысль: они должны помочь друг другу.

— Что ты молчишь? Язык проглотил? Выпускай меня прямо сейчас! Мне неинтересна твоя компания, от которой уже тошнит! Возвращайся в свой мезозой к Моране, вы оба друг друга стоите! — продолжала свои возмущения восьмая, совсем не ожидая, что разозлит юношу. Он подскочил с места и ударил девушку по щеке, прикладывая значительное усилие. Ноги подкосились, и она упала на пол, приземляясь на пятую точку, затем прислонила руку к щеке, ощущая болезненную пульсацию и жжение.

Он и вправду ударил ее, причем ничуть не сомневаясь в данном действии. В этот раз Катерина получила ответную эмоцию, в его взгляде читалась открытая ненависть. Наверное, ему надоели возмущения, она не подбирала слов, в открытую говорила все, что думала. Не каждый способен выстоять такой натиск.

— Что я тебе говорил?! — юноша перешел на крик. Он более не собирался сдерживаться. — Не называть ее так!

— Плевать я хотела на ее имя! Ты допустил ошибку, раз привел меня сюда. Думал, я так просто смирюсь и стану тебя слушать? Гори в аду! — любая другая девушка бы испугалась такого удара по щеке, но точно не номер восемь, такой страх не в ее стиле. Уж лучше она обольет Морана грязью с ног до головы, чем будет его слушаться.

— Вставай! — грозно процедил он, хватая Катерину за руку и резко подтягивая вверх. Она не успела опомниться, как уже стояла на ногах. От этого боль в голове напомнила о себе, девушка коснулась пальцами до висков, пытаясь сдержать неприятные ощущения. — Что, голова заболела? — процедил Моран, смотря прямо в глаза восьмой. — Как жаль, — он повел Катерину за собой, уводя в сторону ванной.

Пыталась сопротивляться, но парень слишком крепко ухватил за предплечье. Логично ударить по ногам, но он так быстро ее тащил, что ее ноги подкашивались и путались. Со стороны Моран выглядел хило, но оказалось, у него хватало сил держать девушку, причем это явно не его предел.

Как только они зашли в ванную, парень тут же включил прохладную воду и надавил на шею восьмой, заставляя наклониться над ванной.

— Пора просить прощение, — он ухмыльнулся, а затем принялся поливать голову девушки водяной струей, отчего она начала кашлять, давясь подступившей водой, стекающей в ее нос и рот. Пыталась сопротивляться, из-за этого ее шея издала неприятный уху хруст позвонков. В ответ Моран сильнее ухватился, крепче сжимая пальцы и опуская Катерину еще ниже.

Это тот самый день, когда она поняла, как на самом деле слаба. Ее унизили, так еще и не могла сопротивляться. Ударилась коленями об холодную кафельную ванну и ощутила резкую боль, прошедшую через все тело. Ее ждут синяки и ссадины, ибо она не останавливалась, продолжая брыкаться. Ухватилась за руки парня, царапала, оставляя ссадины. Никакие крики не помогали освободиться от пытки Морана. Снова осознавая свою беспомощность, девушка звала Пятого, продолжая неосознанно набирать в рот воды.

— Он не придет, ты же знаешь, — спокойно напомнил юноша. — Просто скажи одно слово, тогда я остановлюсь, — Моран ждал, пока она сдастся, признает свою ошибку и извинится. Мысль о том, что же ей нужно произнести, раздражала, в то же время разочаровывала, ведь восьмой придется это сказать, иначе мучитель не перестанет.

— Прости, — тихо произнесла девушка. Ей повезло, этого хватило, чтобы успокоить Морана. Он отшвырнул Катерину в сторону, и она отлетела, ударяясь об жесткую плитку на стене. Парень подошел поближе и ухватился за ее шею, снова болезненно сжимая. Невозможно разглядеть его взгляд: челка юноши прикрывала глаза. Катерина снова ухватилась за его руки, стараясь ослабить хват. Дышать невозможно, она хватала ртом воздух, словно рыбка на суше, желающая поскорее вернуться в свою среду обитания.

— Спрашиваю в последний раз. Твои предпочтения в еде? — процедил Моран. Восьмая поняла, что не стоило его злить. Почему-то поначалу он показался ей спокойным и неплохим парнем, как же она ошиблась. А ведь такое уже не впервой.

— Ку... — пыталась ответить, но не могла произнести и слова. Поэтому юноша все же ослабил хватку. — Жареная курица с лимоном! — быстро протараторила Катерина, пугаясь, что Моран снова начнет ее душить. Он не отвечал, ожидал чего-то. Тогда девушка решила продолжить, пытаясь отдышаться и так же быстро, дрожащим голосом произнося: — Мармелад с тыквой, зеленый чай, горький шоколад, конфеты с лимоном, — на самом деле парень знал, что же она любила и даже, наоборот, что ей не нравилось. Проверял ее: соврет ли. Но восьмая говорила правду, что не могло не радовать.

Она бы воспользовалась своей способностью и прикончила парня, но понимала, что это бесполезно. В прошлый раз Моран даже не моргнул, и это обезнадеживало, ведь без своей силы, девушка не сможет противостоять человеку, способному телепортироваться.

— Не смей выходить из ванной, пока я не разрешу. Тебе ясно?! — прокричал последнюю фразу, отчего Катерина вздрогнула. Она нервно кивнула, переживая о продолжении ее пыток.

Парень отпустил девушку и вышел из ванной, захлопывая за собой дверь. В этот раз он сорвался, хоть и не хотел это делать. Нужно было показать Катерине, что она обязана его слушать, что это он здесь главный, иначе она могла делать все что хочет: унижать его, говорить то, о чем он просил помалкивать. Изабелла — его любовь, которую никто не смел называть таким оскорбительным прозвищем, включая Катерину. Он ведь просил ее, предупреждал, что ей стоит помалкивать, но та его не послушала, продолжала гнуть свою бунтарскую линию. Если она не понимала по-хорошему, тогда пришлось объяснить доходчиво.

Решил развеяться, поэтому отправился в магазин, купить этой девчонке еды. Если она выбросит снова, то он не будет ругаться, нет. Все будет гораздо хуже.

***

— Что это у тебя с рукой? — удивилась Ваня, аккуратно поглаживая руку Пятого. Он вернулся в квартиру Эллиотта, где находилась вся его семья.

— Пого укусил, когда я пытался отыскать нашего папашу, — ответил он. К сожалению, отца так и не нашел. Обыскал весь штаб, но от Реджинальда и след простыл. Зато был маленький шимпанзе, который и укусил юношу. Этого следовало ожидать, должно быть, малыш испугался, увидев тянущиеся к нему руки незнакомца и не поняв, что этому человеку нужно.

— Ты что ходил к отцу без меня?! — возмутился Диего, указывая на Пятого ножом, в то время, пока Ваня перевязывала повреждение на коже брата.

Второй наблюдал, как парень расстроенно смотрел куда-то вниз, не спеша отвечать на вопрос. Это немного злило, но, когда Диего вспомнил, почему же номеру пять так грустно, сдержал свои порывы. Не стал ссориться, как-либо кричать, повышать тон голоса, нет, ему жаль своего брата, который так любил свою девушку, а она в итоге умерла. Номер два еще ни разу в жизни не видел такой поникший взгляд Пятого, ведь тот постоянно считал себя лучше остальных и пытался всячески это доказать. А теперь он и позабыл о своем превосходстве, не до этого.

— Спасибо, Ваня, — произнес юноша, оценивая помощь сестры, которая уже завершила с перевязкой. — Пойду, прогуляюсь, — Пятый встал с кресла, норовя покинуть помещение, чтобы выйти на улицу и подышать свежим воздухом, помогающим привести мысли в порядок.

— Я с тобой, ты не против? — уточнила седьмая, желая пойти с братом. Совсем не хотелось оставлять его одного наедине с этой трагедией, случившейся с восьмой. Она все еще не помнила девушку, но была уверена, что та ей близка, что она член ее семьи, без которого они все не могли нормально жить.

Пятый лишь кивнул, соглашаясь поделиться своим обществом, и тогда они оба покинули квартиру, выходя на тихую улочку. Их основное направление — центральный парк. Именно там можно наконец-то уединиться со своими мыслями и обдумать произошедшее. Хотя обдумывать скорее будет Ваня, а Пятый просто пытаться успокоиться, вдохнуть побольше чистого воздуха и наблюдать за птицами, спрятанными среди ветвей.

Последнюю неделю Даллас преследовали дожди. Сыро, мокро, но так свежо, что не хотелось покидать улицу. Дождь смывал печали жителей городка, очищал и позволял им вновь почувствовать себя живыми. Так что никто не собирался прятаться под крышами домов, а гуляли вместе однотипными черными зонтиками. У каждого свои дела: кто-то шел на выставку, отдыхать в баре, смотреть фильмы в кинотеатре, а кто-то на вечерние рабочие смены. Студенты забились в кафе вместе с друзьями, занимая все столики, парочки сидели в ресторанах, творилась приятная атмосфера, дружелюбная.

— Хотела спросить... кем для нас была восьмая? — поинтересовалась Ваня, пока они вдвоем шли вдоль улицы, проходя мимо небольших, битком набитых людьми заведений. — Для нас-то понятно, а для тебя? Ясно, что вы любили друг друга, но мне интересно, как вы начали встречаться.

Юноша не знал, как ей объяснить случившееся, он и сам не понимал, как влюбился в девушку. Они с Катериной через много прошли, да и похоже, что это просто судьба, в которую Пятый, вообще-то, не верил до рассказа восьмой о ее прошлом, о том, какие между ними были отношения.

— Как бы нам вернуть тебе память, — Пятый усмехнулся, по привычке убирая руки в карманы своих шортов. Ему бы хотелось переодеться, шорты-то уже давно малы, но костюм испачкался. И почему он не догадался захватить одежду и отнести в прачечную?

— А может не стоит возвращать? Лютер рассказывал, что я натворила. А еще про нашего отца, который, видимо, не самый адекватный человек. Как-то не хочется знать всю правду.

— Ваня, память — важная часть жизни. Ты забыла многое плохое, но и хорошее тоже. Тебе может быть страшно, ведь придется столкнуться с этим вновь, но это гораздо лучше, чем продолжать бояться своих страхов до конца своего существования. Их нужно принять, а не сбегать.

— Ты прав, — она ненадолго призадумалась, ведь ее брат говорил правильные вещи. — Хочется запереть свое темное прошлое в подвале и никогда туда не ходить. Знаешь, у Эллисон в доме так хорошо, там царит иная атмосфера, которую я уже смогла испытать. Это такое чувство, нечто теплое и приятное, когда родные рядом. Хотелось бы, чтобы так оставалось всегда.

Чтобы так оставалось всегда. Пятый понимал ее, из-за этого чувства он и пытался остановить апокалипсис, старался защитить семью от неизбежного будущего. Перепрыгивал все препятствия на своем пути, чтобы они остались в живых и их ничего больше не тревожило. Был готов пойти на все ради них и восемь.

— Стоп, ты что опять влюбилась? — уточнил юноша, ехидно улыбаясь. Не сразу догадался, что речь шла далеко не о Харгривзах, а о ком-то другом.

Его сестра тут же раскраснелась и неловко улыбнулась, пряча взгляд, уводя его в сторону витрины какого-то продуктового магазина. Сочные фрукты на прилавках так и манили, словно эти яблоки только сорвали с ветвей дерева. Такие красные, спелые, сочные. Уже представила, как надкусывает одно из них, наслаждаясь этой свежестью и ароматом. Ваня не удержалась и попросила Пятого зайти в магазин, увиливая от ответа.

Полки заполнены разнообразными продуктами: свежеиспеченным, ароматным хлебом, баночками газировки, йогуртами с яркими зелеными этикетками, а еще упаковками колумбийского кофе, от которых парень бы не отказался. Завышенный ценник не позволял приобрести отборные зерна, пришлось забыть свое желание и пройти мимо.

Девушка схватила парочку яблок, и они прошли на кассу. Когда Ваня достала наличку из кармана, Пятый тут же распахнул глаза, вызывая у сестры вопрос. У нее все это время были деньги, причем так много: долларов сто, не меньше. Ваня наблюдала, как ее брат исчез, а через мгновение появился с тремя упаковками кофейных зерен. Он умоляюще глядел в ее глаза, прося купить ему эти зерна, словно ребенок, просящий у матери конфеты. Рассмеявшись, седьмая оплатила эту покупку, и тут же получила слова благодарности от юноши.

Когда они выходили из магазина, Ваня столкнулась с каким-то парнем, совершенно случайно и непреднамеренно. Когда Пятый это заметил, сразу напрягся и перекрыл путь к сестре, вставая впереди нее и поднимая руку, как бы защищая от опасности. Этот парень с черными волосами был до жути знаком. Номер пять уже видел его, наблюдая из окна квартиры Эллиотта, но поначалу подумал, что показалось. Как бы не так, перед ним стоял тот самый Моран. Пятый знал, что тот опасен, поэтому и заслонил сестру.

— Надо же, какая встреча, — удивился Моран. Он усмехнулся, приметив возлюбленного Катерины, которая сейчас сидела у него в ванной, боясь вылезать без его разрешения. — Признаться, удивлен встретить тебя здесь, да еще и такого беззаботного.

— Откуда ты меня знаешь? — процедил номер пять, оскаливая зубы. Можно было ожидать от того парня чего угодно, это настораживало.

— В смысле откуда? От Изабеллы, естественно. Интересно, почему это ты тут слоняешься, когда нужно спасать... Как вы ее там называете? Номер восемь? Видимо, не торопишься, так ей и передам, — после слов парня, Пятого, словно облили ледяной водой. Моран говорил о Катерине, что он знал ее и мог передать ей информацию. Это пугало, да так, что юноша потерял дар речи. — Удивлен? Не переживай, я позабочусь о ней вместо тебя. Можешь не возвращаться в апокалипсис, ее там уже нет. Кстати, она жива и здорова, если тебе, конечно, интересно.

— Где она?! — Пятый подлетел к Морану и ухватился за его руку, оттягивая черную ткань худи. Но тот даже не вздрогнул.

— Еще чего. Не в моем интересе тебе рассказывать, к тому же она не захочет тебя видеть. Ведь ты не пришел за ней, не спас, пока Катерина замерзала и звала тебя. Наверное, она разочарована и расстроена, — Моран продолжал выводить юношу из себя, наслаждался ответным гневом. Так приятно наблюдать за реакцией ненавистного парня, которого все время вспоминала белокурая девушка, поселившаяся в разуме, полностью вытесняя мысли о ком-либо другом. — А это кто? Твоя сестренка? — взглянул на Ваню, не понимающую, что вообще происходит. — И ее ты бы бросил умирать в одиночестве?

У Пятого не сходились предположения, ведь куратор говорила, как пристрелила восьмую, а этот парень рассказывал иначе. Неужто Катерина выжила после выстрела? Или Моран смог изменить будущее и спасти ее еще до выстрела? Тогда бы Пятый не смог вспомнить разговор с женщиной.

— Тебе стоит... — попыталась влезть Ваня, но Пятый остановил ее, мешая пройти, и посмотрел в глаза, мысленно намекая, что ей стоило оставаться в стороне. Понимал, что нужно защитить сестру, поэтому оттолкнул ее в сторону и снова ухватился за руку Морана. Они оба за мгновение исчезли в синей вспышке, ослепившей седьмую. Номер пять не подумал, что посетители магазина тоже могли это увидеть, поэтому люди, когда их глаза привыкли к естественному свету, налетели на Ваню с расспросами.

***

Катерина сидела, уткнувшись носом в свои колени. Она так и не сдвинулась с места. И вправду испугалась, причем настолько, что не могла никак отдышаться. Боялась многого: несуществующих чудовищ, корректоров, сумасшедших ученых из фильмов, даже призраков раньше боялась, в том числе Бена, от которого она поначалу шарахалась. Но это несравнимо с тем, что она испытала, когда оказалась беспомощной перед придурком, возомнившим себя невесть кем. Моран был непредсказуем, это и пугало без того нестабильную восьмую. Эмоции накрыли с головой, она хотела быть бесстрашной, взять ситуацию в свои руки, но вместо этого, оказалась той, кем боялась стать — жертвой обстоятельств.

Не представляла, что ей делать. Сейчас Катерина такая слабая: болезнь подкосила, а еще все ее усилия тщетны, не было смысла и пытаться, только усугубила свое положение. Кто знал, что Моран окажется таким гнусным человеком, способным по собственной прихоти взять и ударить девушку, а затем устроить ей самую настоящую пытку. Была уверена, что он ей ничего не сделает, да даже если бы и сделал, это не должно было вызвать страха, но она ошибалась. Ей действительно страшно, что он вернется и снова заставит захлебываться. Уже и не надеялась, что придет Пятый и спасет ее, ведь его нет рядом. Где бы он сейчас ни был, более не было смысла на него полагаться. Надежда угасла, оставляя лишь опустошение и сердечную боль. Нет, она в нем не разочаровалась, просто подумала, что ему и не следовало ее спасать, быть рядом все это время.

— Сколько еще мне нужно пережить, чтобы понять, какая же я никчемная? — прошептала восьмая.

Ее зеленые глаза на влажном месте, волна дрожи скопилась в теле, дыхание выходило плотными клубами. Холод. Такой же, как и тогда в апокалипсисе. Выйти бы наружу, но стены закрыты, не выпускали, заставляя девушку оставаться здесь и мучаться от тяготевших ее разум мыслей. Она теперь совсем одна, в этот раз по-настоящему. Придется слушаться Морана, ведь на нем не работали ее силы. Оставалась только мечта, что он выпустит ее, как только она выздоровеет. Катерина же ему не нужна, у него есть Морана, которую он безгранично любит, значит восьмая ему бесполезна. Хотелось надеяться, что это правда и все так и будет. Хотелось.

***

— Где она?! — снова возмущался Пятый. Они оба стояли на хлипкой крыше соседнего от магазина здания.

Как и полагалось, Моран ничуть не удивился внезапному перемещению. Его это даже слегка рассмешило.

— Для чего тебе знать? Если ты ее найдешь, то сильно удивишься, что ей на тебя плевать. Слишком долго тебя ждала, что потеряла веру, — в каком-то смысле парень был прав, Катерина действительно утратила надежду. Моран видел ее насквозь и знал, что происходило и даже произойдет у нее в голове, настолько хорошо он анализировал девушку. — Думаешь, она все еще тебя любит?

— Интересно, с чего ты взял, что нет? Может мне лучше знать свою девушку? — Пятый сначала не понял, к чему Моран сказал те слова, но осознание все же пришло. Катерина очень сильна, не могла позволить дурного обращения к себе, но, видимо, что-то все же случилось, раз этот парень так уверен в собственных высказываниях. — Что ты с ней сделал? — уже грозно уточнил номер пять.

— Всего лишь дал понять, где ее место. Мне вот интересно, как можно было так ее распустить? Совсем не следит за своим языком. Но не переживай, я решу эту проблему, раз уж ее не смог решить ты, — не желая выслушивать этот, по мнению Пятого, бред, Харгривз телепортировался за спину Морану, собираясь нанести удар.

Все бы ничего, но тот спокойно переместился Пятому за спину и ударил первым, тем самым вызывая у юноши удивление. Совсем позабыл, что Моран, вообще-то, тоже так умел.

— И что? Ты мне не ровня, — Моран усмехнулся, чувствуя свое превосходство. На самом деле Пятому плевать, кто там его сильнее, им двигала совсем другая эмоция: волнение за жизнь восьмой.

Номер пять снова телепортировался и снова, и снова, но удары никак не проходили. Огляделся по сторонам и приметил железную палку, отвалившуюся от чего-то. Конечно же, он переместился к ней, теперь у него было какое-никакое оружие. Пятый приготовился атаковать, на что Моран закатил глаза насмехаясь.

— Сделаем ставки? — снова усмехался неадекват. Ему нравилось ощущать себя сильнее, а еще он знал намного больше Пятого, что, несомненно, возвысило юношу над Харгривзом.

Не дождался ответа. Номер пять снова переместился к нему и замахнулся, тогда Моран схватил за руку. Монете — от этой фамилии становилось тошно, особенно после того, как парень похитил Катерину и напрямую рассказал, что издевался над ней. Вокруг Пятого и Морана засияло синее свечение, ведь Монете норовил переместить их в другое время. Все это время Моран мог обмануть парня, сказать, что знает, где восьмая и предложить юноше переместить его к ней. Не стал это делать только потому, что хотел подраться, хотя, вероятно, Харгривз бы ему не поверил.

Пятый смог избавиться от крепкого хвата, тут же переместился подальше.

— Испугался? Неужели не сможешь вернуться? — эту ухмылку Морана хотелось растоптать и уничтожить. Да, он угадал, Пятый боялся, что не сможет вновь оказать в том же времени, где они сейчас находились. — Ты не спасешь ее, пока рядом с ней я. Погляди, как ты шарахаешься от моей способности. Номер один, два, три... Вы — Харгривзы, слишком слабы, неровня моим братьям и сестрам, а ведь они и рядом со мной не стояли. Вызываете лишь жалость. Иди, что ли, потренируйся, перед тем как искать меня, — после своих слов Моран сразу исчез в синей вспышке.

Пятый подбежал к краю крыши, пытаясь выследить его, но от парня и след простыл. Его нигде не было, вероятно, телепортировался достаточно далеко, чего не умел Харгривз.

***

Номер восемь испуганно отползла в угол ванной комнаты, как только дверь распахнулась и через порог прошел Моран, явно чем-то недовольный. Швырнул в нее новый пакет с едой. По правде говоря, Катерине совсем не хотелось есть после произошедшего ранее, но, видимо, ей придется.

— Иди за стол, — спокойно произнес парень, освобождая проход. Он снова стал тем, кем был раньше, еще до того, как девушка его разозлила. Катерина неуверенно поднялась, ноги затекли и не хотели ее слушаться, — Ну, давай скорее, а то еда остынет, — ему нравилось ее послушание, ведь девушка не покинула ванную, выполняя его «просьбу». Похоже, что, по его мнению, это действительно было просьбой, а не приказом с угрозой.

Когда Катерина дошла до стола, присела на стул, ожидая следующего указа. Молчала, боясь новых последствий своих слов. Жаль, что в ящике не было ножа, она бы уже им давно воспользовалась. Моран указал на пакет в ее руках, намекая, что ей пора бы поесть, тогда девушка неуверенно достала содержимое.

Этот запах... ужасен. А все, потому что парень купил совсем не то, что она просила. Перед ее глазами предстали ненавистные кусочки печени, которую Катерина просто ненавидела, пакетик дешевого черного чая, салфетки и одноразовые пластиковые столовые приборы. Она расстроенно взглянула на Морана, надеясь получить ответ.

— Что-то не так? — поинтересовался он, ловя ее жалостливый взгляд. Еще бы, он специально купил то, что ей не нравилось. Ведь она отбросила такую желаемую курицу ранее, даже не посмотрев на нее. Не собирался снова ей угождать, желая отыграться. — Ешь.

Ей хотелось снова плакать, ведь печень лишь своим видом и запахом вызывала отторжение. Пытаясь сдержать слезы, произнесла:

— Я ненавижу печень...

— Что ж, тогда можешь съесть еду из мусорки, — Моран приблизился к ней и прошептал: — Может, после этого научишься благодарности.

Поморщившись, девушка поднесла мясо к губам, перед этим несколько раз тыкая в него вилкой. Неприятный запах ударил в нос, подступил рвотный рефлекс. Пытаясь сдержаться, восьмая прикрыла рот рукой. Преодолев неприятные ощущения, она откусила небольшой кусочек. Ее тело пробрало дрожью, к горлу подступил ком и тошнота, уши заложило, отвратительный запах усиливал отторжение. Она сразу выплюнула кусок обратно в бумажную упаковку и побежала в туалет, чтобы избавиться от тошноты.

Моран подошел к ванне и уселся на бортик, ехидно улыбаясь. Его явно доставляли страдания Катерины. Понятно, чего он добивался: мести. Девушка быстро сполоснула рот и озлобленно взглянула на самодовольного парня. Только сейчас она сконцентрировалась на его внешности. Знакомый типаж, напоминающий суслика, похожий на типаж Пятого. Ее бы рассмешила такая ассоциация, но не сейчас. Иссиня-черные короткие волосы парня уложены в своеобразный хаос, а челка достигала уровня ниже бровей, слегка прикрывая часть глаз. Миловидное лицо, даже немного приторно-миловидное вызывало отторжение, особенно учитывая характер Морана. Черты лица намного мягче, чем у Пятого, все же они не так уж и сильно похожи, как казалось раньше. Темно-синие глаза казались черными и бездонными. Во взгляде читалось, что парень не тот, кем кажется, восьмая успела себя отругать за то, что не поняла сразу.

— Ну что? Налюбовалась? — усмехнулся он.

Разозлившись, девушка подумала: «Может его отравить или ударить головой об стену?», но затем быстро одумалась, ведь она все равно без него не покинет эту квартиру. Она прожигала своего тюремщика взглядом, а он продолжал довольно улыбаться, позволяя рассматривать себя. «Нет, все-таки отравлю. Пусть напьется чаем с крысиным ядом!».

— Ну все хватит, — Моран снова усмехнулся и неожиданно притянул Катерину в свои объятия. Она с ним не флиртовала и не намекала на подобное, но он решил иначе.

— Отпусти меня! — восьмая пыталась вырваться, но Моран крепко ее схватил.

— Знаешь почему ты еще жива? Почему я не избавил тебя от твоей муки со способностью и не убил? — прошептал парень ей на ухо, обдавая теплым дыханием. — Ты мне интересна. С тобой не скучно. Но как только ты превратишься в обычную девочку, тогда сразу познакомишься с царством Аида. Так что не разочаровывай меня, — после этих слов, Моран жадно облизал ухо, в которое только что шептал, заставляя Катерину вздрогнуть и с отвращением попытаться отстраниться.

Парень отпустил ее, отчего девушка упала на холодный кафель. Приподнявшись, опираясь на руку, она схватилась за ухо и испуганно взглянула на Морана. Он осквернил ее своими касаниями, это пугало. На что еще он способен? В глазах скопились слезы, которые девушка еще до этого сдерживала как могла. Лучше не думать о том, что только что произошло. Стало понятно, чего он хотел: увидеть ее характер и уничтожить его. Когда Катерина слушалась, его такое разочаровывало, хотя он раньше говорил обратное.

Сейчас взгляд парня безумен. Он продолжал сидеть на бортике, на лице больше не было улыбки. Нельзя его злить, иначе начнет выдавать непредсказуемые действия. Да он псих, как можно предсказать его желания?! Пугало, но выбора не было, Катерина решила сыграть с ним в небольшую игру, переступая через свои страхи. Моран так желал этой игры, видимо, с Мораной ему было совсем скучно.

— Подойдешь ко мне — убью, — спокойно произнесла девушка, пытаясь не выдать свои истинные эмоции. — Это то, что я умею делать превосходно.

Моран провел языком по своим зубам, после натянуто улыбнулся и вышел из ванной. Для него это звучало, как вызов. Ему понравилось. Неизвестно, что он опять задумал, раз уж теперь она ему угрожала, так он придумает что-то новенькое, снова заставляя Катерину страдать. А по-другому никак, иначе он убьет ее. Выходит, снова обманул, говоря, как хочет помочь ей выздороветь. Да ни черта подобного! Он хотел поразвлечься с ней, поиздеваться и, видимо, подпитать какой-то тупой фетиш!

Через пару минут, когда девушка вышла из ванной, приметила Морана, лежавшего на кровати и читающего какую-то книгу с вызывающей красной обложкой. Стало интересно, откуда он ее взял, ведь в квартире было пусто, Катерина облазила все полки, желая отыскать нечто похожее на книги или хотя бы газеты.

— Что ты читаешь? — искренне поинтересовалась она. Это точно новая, то, что она еще не читала. С головой накрыло нестерпимое желание поскорее узнать неизведанный сюжет. И неважно, что перед ней лежал ее мучитель, с которым не хотелось разговаривать и как-либо пересекаться с ним в квартире.

— Да вот, прикупил тебе книгу. Но что-то теперь не хочется тебе ее отдавать, — он снова над ней издевался, а ведь прошло лишь пару минут! Вот только интерес сжигал изнутри, так хотелось почитать. Еще с детства у восьмой такая невероятная любовь к книгам, ведь благодаря им, она узнавала мир за пределами комиссии. — Может... я и отдам, в обмен на услугу.

— Какую еще услугу? — если он попросит что-то адекватное, то она согласится, а если нет, то пошел нахер. Главное — не произносить вслух прозвище Изабеллы, которую Катерина теперь ненавидела всей душой, в придачу к ее парню.

Юноша отложил яркий переплет, украшенный золотым тиснением, в сторону и подозвал девушку рукой, слегка прихлопывая по одеялу рядом с собой. Это сложно — понять, чего он от нее хотел. Ей нужно было покорно сесть рядом или отказаться возмущаясь? Поначалу казалось, что теперь будет проще с ним взаимодействовать, но теперь ясно: это не так уж и легко.

В итоге Катерина все же села на кровать, но как можно дальше от Морана, а еще показательно от него отвернулась. Прямо ощущала на спине его бесчувственный, холодный взгляд.

— Ближе, — спокойно произнес ей, не довольствуясь таким положением дел. Девушка, не поворачиваясь, подвинулась поближе. — Я буду разговаривать с твоей макушкой? — Моран разглядывал покрасневшее ухо Катерины.

На самом деле, пока она была в ванной, активно смывала слюни со своего уха. Терла до покраснения, желая очиститься от неприятных воспоминаний и мечтая отомстить и выместить всю накопившуюся злобу. Она так и не повернулась в его сторону, выражая протест. Совершенно не хотелось на него смотреть, ибо Моран ей противен.

— Значит номер пять и номер восемь. Какой прекрасный дуэт, — с усмешкой произнес парень, вызывая у девушки испуг. Она вмиг обернулась, одаривая ошеломленным взглядом Морана. — Удивил тебя, не так ли? Видел его, когда ходил за покупками. Знаешь, чем он занимался? Покупал кофе вместе со своей любимой сестрой. Когда ты уже поймешь, что ему все равно на тебя? Он не придет, не спасет тебя, а тебе стоит уже это принять и успокоиться. Катерина, ты ждешь того, что не случится. Хватит обманывать себя и надеется на него, ведь ему на тебя... плевать, — последнее слово болезненно отдалось в сердце девушки.

Не могло такого быть, чтобы Пятый просто взял и забыл о ее существовании. Но то, что он покупал кофе... звучало правдиво. Уже не знала, что ей и думать. Надежда угасала с каждым часом, проведенным в этой квартире все сильнее и сильнее. Не прошло и дня, а девушке казалось прошла вечность.

— Дам я тебе почитать эту книгу, куплю твою любимую курицу, вообще не хочу тебя мучать. Мне нужно лишь одно — чтобы ты признала правду, — юноша потянулся рукой, залезая ею под кровать, и достал... упаковку тыквенного мармелада. Поднес сладость к своим губам и с наслаждением начал пережевывать, чуть ли не вызывая у восьмой поток слюней от желания тоже попробовать мармелад на вкус. — Ты права, — он игриво усмехнулся. — Это невероятно вкусно.

— Ты говорил с Пятым? Он знает, где я? — немного нервно поинтересовалась Катерина. Моран тут же буквально пропихнул мармелад восьмой в рот, желая, чтобы она больше никогда не упоминала это имя вслух.

— Говорил. И да, он знает, что ты со мной рядом, полностью в безопасности. Как видишь, я еще жив, как думаешь, почему? Может, тебе повторить еще раз? Ему на тебя плевать, поэтому жуй свой мармелад и не задумывайся о нем, — мысленное желание восьмой убивать, перерастало в физическое. «Вкусно», — подумала девушка, тщательно прожевывая сладость и представляя, что вместо мармелада она в щепки крошит голову Морана.

Очевидно, что он пытался настроить Катерину против Пятого. Этот парень либо совсем идиот, либо задумал что-то намного сложнее, чем простая манипуляция. В реальности идиотом его сложно назвать, ибо он много раз обманул девушку, а она об этом и не подозревала. Это ее дело — лгать, не попадаясь, она в этом профессионал. Но тут появился Моран, который врет еще чаще ее самой.

— Ты меня недооцениваешь, — прожевывая мармелад, возмутилась Катерина. Ее не устраивало, что парень воспринимал ее не всерьез.

— Еще бы. Я точно уверен в тебе, можешь не сомневаться. Тебе удалось то, что не удавалось глупышке Изабелле. Мне повторить, что ты исполнила мою мечту? — Моран пододвинулся поближе, но Катерина не придала этому значение, ведь все ее внимание ушло на сладость в руках. Затем он принялся поглаживать девушку по голове, нежно касаясь ее мягких, приятно пахнувших волос.

— Не трогай меня! — ударила его по руке и отодвинулась подальше, насколько позволяла длина кровати, с испугом глядя на юношу.

— Больно же! — парень отскочил, прошипел и потряс кистью руки из стороны в сторону.

Ситуация не злила его. Похоже, ему вообще нравилось происходящее, то, как Катерина давала ему отпор, хотя раньше она бы уже получила пощечину. Что-то в нем переменилось. «Мерзость» — единственная мысль проскочила в голове восьмой. Он отвратителен. Не укладывалось, как влюбленный парень может так поступить по отношению к ждущей его девушке, к Изабелле. Какая-то странная у них любовь, раз Моран позволял такое, будучи в отношениях.

— Я уничтожила мир, какого черта тебе еще от меня нужно?

— Не совсем. Ты здесь вместе со своей семейкой. В этом и проблема. Они все испортят, и твои усилия окажутся напрасными. Хочу, чтобы ты избавилась от них. А если не сделаешь этого, будешь сидеть здесь, пока я сам не решу эту проблему. Иначе просто мне помешаешь, а я не могу такого позволить.

— Много хочешь. Иди нахер.

— Знаешь, ты мне солгала, а я не выношу ложь, — недовольно произнес Моран, снова демонстрируя свою негативную версию. В мыслях восьмой проскочило, что у него могло быть раздвоение личности, уж очень это походило на правду. Но это не так, она снова ошибалась. — Обещала, убьешь меня, если приближусь. Как опрометчиво, — теперь он усмехался своей самой ехидной улыбкой, которую еще ни разу не показывал. Когда они познакомились, юноша казался просто ангелом, а теперь он демон во плоти. Прямо как в той песне Элвиса Пресли, про девушку, притворяющуюся ангелочком. Наверное, именно это и играло в его голове, как только он переключался на Морана-злодея.

Стоило ли дожидаться его действий? Нет! Моран телепортировался восьмой за спину и перекрыл ее дыхание какой-то тряпочкой, пахнувшей неизвестным веществом, отчего Катерина упала на кровать и потеряла сознание, не успевая ничего сообразить.

***

Пытаясь прийти в себя, Пятый умылся ледяной водой. Они с Ваней вернулись обратно в квартиру. Пришлось отбивать ее у ошарашенной, заинтересованной толпы зевак. Ему не оставалось ничего, как попросить помощи у своей семьи. Эта идея была последней в его списке, но пункты закончились, доходя до белого пустого воображаемого листа. Моран сильнее его, знал больше, неоспоримо. Стоило потренироваться и развить свои способности, но на это не было времени. Один же не выстоит против шестерых?

Клаус решил не стучать, просто зашел в ванную к юноше. Его что-то беспокоило.

— Тебя стучаться не учили? — возмутился Пятый, вытирая лицо мягким полотенцем. — А, ну да... совсем позабыл, с кем живу.

— Мы же ищем Катерину, так? — четвертый задал вопрос, не отвечая брату. Дрожащими руками он протянул юноше вторую часть браслета, купленную, как подарок Катерине и Пятому. — Это... для тебя и восьмой. Она уже носит свой. Прости, я совсем забыл про это из-за... ну ты понял, большого бума, раздробленной Луны, уничтожающего луча Вани...

— Можешь не продолжать, — остановил его парень, принимая подарок. Принялся разглядывать маленький изящный браслетик с сердечком, внутри которого была надпись «Ничто не способно разорвать нашу связь». В груди тут же болезненно закололо, текст напомнил юноше о ситуации, как-то слова уж идеально подходили под происходящее.

— Я не хотел покупать тебе подарок, но ради нее... — неуверенно продолжил Клаус. Они с Пятым все еще не помирились, и четвертый об этом сожалел. Ведь его брат так заботился о восьмой, так хотел ее вернуть, что Клаус доверился ему, осознал, как ошибался на его счет. — Прости, думал, ты ей не пара. Ужасно злило, что она выбрала именно тебя, помешанного на апокалипсисе. Предполагал, будешь думать только о том, как спасти мир, напрочь забывая о ней самой, — он нервно усмехнулся, стараясь как-то сгладить неловкость.

— Да... ладно... — Пятый и не обращал внимания на их конфликт. Ему было как-то не до этого. Похоже, переживал только четвертый.

— Ну... давай, что ли... обнимемся, как братья, да? — Клаус распахнул руки в стороны, надеясь на взаимные объятия, но его брат лишь неловко улыбался, намекая, что он не собирался этого делать. Казалось, сейчас должны были послышаться звуки сверчков, но в реальной жизни не бывает такого звукового сопровождения.

— Я простил, — юноша похлопал брата по плечу, выходя из ванной. Не хотелось продолжать эту неловкую сцену. Семейные объятия — несвойственная Харгривзам привычка, тем более номеру пять. Только лишь Клаус постоянно норовил всех пообнимать, но Зонтики увиливали от него, сбегая от неожиданной близости.

Снова взглянув на браслет теперь уже на своей руке, Пятый поспешил к Эллисон. Она действительно могла помочь, как и Ваня. Именно его сестры способны хоть что-то сделать с Мораном в данной ситуации. Диего кинет нож — тот увернется, Лютер попытается ударить — Моран переместится, Клаус — что вообще сделает четвертый? Запихнет ему в рот бутылку рома? Не хотелось это говорить, но Клаус все еще ничего не умел, кроме как, кричать от страха каждый раз, как видел нового призрака. А вот Эллисон могла лишь пустить слух, как Моран тут же выполнит все, что она захочет. Эти они похожи с восьмой, но Катерина не влияла на разум напрямую через слова, а влияла, изменяя будущее.

Первым делом попросил Ваню воспользоваться своей силой, чтобы попытаться отыскать девушку в этом немаленьком городе. Но седьмая не смогла ее найти, оправдываясь тем, что совсем ее не слышит. Катерина не издает звуков, не двигается, иначе Ваня смогла бы ее выследить. Тогда Пятый попросил сконцентрироваться именно на Моране, парне, которого седьмая видела в магазине. Опять ничего, он тоже, словно не существовал в этом времени.

Все это плавно наводило на мысль, точнее сказать на воспоминание, когда Пятый и Катерина были в отеле и они попали в другое измерение. Он не был уверен, но, похоже, это могло быть правдой, восьмая могла снова попасть в другое пространство, а Моран на это повлиять и помочь такому произойти. Но как? А еще юноша вполне способен переместить девушку в другое время, тоже не исключено и больше походило на реальность. В какое время он мог прыгнуть? В апокалипсис? Пятый посчитал эту идею глупой, ведь Моран говорил, что восьмая больше не там, поздно ее спасать. Запомнил каждое его слово, чтобы построить логическую цепочку.

Если Пятый не сможет отыскать Морана, тогда стоило подстроить ловушку и заманить свою жертву, чтобы она сама пришла и все рассказала. Вот эта идея была более логична, ведь гадать, в каком же времени сейчас находилась восьмая — слишком долго, не факт, что его расчеты окажутся правильными. В последнее время номер пять плохо считал, а калькулятор, подаренный Катериной, остался там, в академии. Грустно, ее подарок пропал, но он сможет заказать себе копию, чтобы не расстраивать девушку.

Не стоило упускать из виду один момент: Моран мог просто обмануть и повести по ложному пути. Но цепляться больше не за что, поэтому пришлось ему поверить. Он действительно мог похитить восьмую, преследуя какие-то свои неизвестные цели. Вот только странно: Катерина не смогла ему противостоять? Нужно быть готовым ко всему, предположить все возможные исходы при их встрече, чтобы не попасть впросак.

— Пятый, — Клаус коснулся рукой до своего задумчивого брата. — Тут такое дело, я знаю, как тебе помочь, — удивляло, поэтому юноша тут же обернулся к четвертому, ожидая продолжения. — Бен, он все время был рядом со мной, еще с того момента, как умер. Он точно знает, где Катерина.

***

Очнувшись, сразу ухватилась за свои ноги, пытаясь хоть как-то удержаться на такой высоте. Под ней проезжали машины. Сигналя друг другу, водители совершенно не замечали девушку, привязанную к вершине моста. Она ничего не помнила, только как ругалась с Мораном, а затем все словно в тумане. Очевидно, это он привязал ее к вершине моста, желая снова поиздеваться.

Хорошо хоть были веревки, иначе Катерина уже бы сорвалась, падая вниз и просто разбиваясь о бетон или воду, смотря куда ее потянет. Стало дурно, такая высота непривычна любому, тем более девушке, которая даже на колесе обозрения не каталась. Лучше не смотреть вниз.

— Ну как тебе вид? Воодушевляюще? — поинтересовался Моран. Оказывается, он был рядом и ждал, пока девушка очнется. — Не смотри так на меня, от твоего взгляда у меня разрывается сердце, — он поймал испуганный взгляд Катерины, которая мечтала поскорее слезть отсюда. Уж лучше вернуться в ту квартиру, чем это... — В последнее время я часто прихожу сюда, мое любимое место. Подумал, что ты захочешь посмотреть, — виды и вправду впечатляющие, но сейчас почему-то не хотелось любоваться. Где-то позади виднелись другие города, огоньки которых так ярко сияли, разбавляя ночную темноту.

— Моран, пойдем домой? — неуверенно произнесла девушка, надеясь на пощаду.

— Только не говори, что тебе не нравится. Смотри, — он схватил Катерину за щеки, направляя ее лицо в нужную сторону, заставляя смотреть в нужную точку. — Это разве не прекрасно?

— Очень красиво, но здесь слишком высоко. Мы можем упасть.

— Неужели переживаешь за меня? — юноша усмехнулся. — Опять обманываешь. Только и делаешь, что трясешься за свою жизнь. Знаешь, что странно? — он повернул ее лицо в свою сторону, заставляя смотреть себе в глаза. — Ты бессмертна, но при этом так боишься умереть. На что же ты надеешься, что сможешь избавиться от своего проклятия и заживешь обычной жизнью?

— Я уже ни на что не надеюсь. То, о чем ты говоришь, лишь моя несбыточная мечта. Я бы хотела жить нормальной жизнью, как все. Некоторые пережитые ситуации уже сделали меня такой, кем я являюсь, так что это невозможно. Если бы я могла стереть все, включая себя... — Моран продолжал удерживать восьмую, размышляя о ее словах. А девушка не понимала, зачем все это говорила. Ей почему-то захотелось вывалить на юношу все свои мысли.

— Что тебя так сильно беспокоит? Твоя жизнь, дело ведь в другом, а не в ней?

— Да... ты прав. Было кое-что, и я не могу это признать. Убила... близкого человека, — было тяжело говорить эти слова, ведь Катерина просто боялась рассказать всю правду. Она от нее сбегала, недоговаривала остальным о своем прошлом. Но теперь предоставилась возможность рассказать все напрямую. — Я убила свою сестру. Ваню. Этому поступку нет никаких оправданий. Это произошло случайно, я не хотела!

Сложно оценить, случайность это или нет. Она целенаправленно убила седьмую, желая предотвратить конец света. Хотела рассказать Ване, но было невероятно страшно, что та от нее отвернется, да и не только она, в том числе все Харгривзы. Восьмая знала, как каждый из них заботится друг о друге, поэтому предполагала: они просто оградятся от нее, выгонят, избавятся каким-либо образом, но не позволят опасной их семье Катерине остаться с ними.

Теперь Моран знал ее темный секрет. Возможно, захочет им воспользоваться, рассказать все номеру пять, чтобы настроить его против девушки. Но восьмой уже все равно, она больше не могла держать это в себе. Воспоминания буквально вырывались из ее головы, разрывая изнутри каждый сосуд в мозге и в придачу сердце. Сожалела, что так вышло, она не хотела этого, пообещала себе больше никогда не ранить своих близких как физически, так и морально.

— Ну что ж, теперь понятно. Сложно судить, но уважаю твою искренность, — спокойно ответил юноша, отпуская ее щеки.

— Ты всем расскажешь? — решила спросить напрямую, может он и ответит, а может и умолчит.

— Нет, зачем? Только я знаю твой секрет, и это льстит, — юноша продолжил рассматривать ночной городской пейзаж.

Сегодня достаточно тепло, к вечеру дождь остановился, оставляя после себя свежий воздух, благодаря которому можно вдохнуть полной грудью. Волосы Морана развевались от небольшого теплого ветра. Кажется, он наслаждался компанией восьмой и прекрасной погодой. Она поначалу не заметила, как же здесь красиво: водная гладь искажалась, благодаря небольшим волнам, от домов сверкали огоньки, их было несчетное множество, безоблачное небо, демонстрирующие звезды и яркую луну. Почему-то Катерина почувствовала безмятежность, хоть и была связана, но знала: она не упадет и не разобьется.

— Лучше расскажи... — Моран хотел о чем-то спросить, но задумался. Через минуту все же продолжил: — Как так вышло, что ты стала профессиональным убийцей? — восьмая не понимала, как он узнал. Она же ему не рассказывала, только спрашивала о кураторе. Но в этот раз, вопрос подобного рода, ее не беспокоил. Ей уже все равно на все ее проблемы и страхи. Пусть она и сидела здесь со своим мучителем, это уже не важно. От нее ничего не осталось, ни души, ни сердца, ведь она убила столько ни в чем невиновных людей, уничтожив Луну.

— Что ты конкретно хочешь знать? Меня заставили работать киллером, поскольку я обязана выполнять договор. У меня не было выбора.

— Что ты чувствовала, когда убивала? Тебе это нравилось? — юноша усмехнулся. Катерина не могла понять, что же на него нашло, раз он задавал столько вопросов. Может быть, хотел узнать ее поближе, непонятно зачем ему это.

— Нет, не нравилось.

— Хватит лгать. Я видел, как ты убивала. С жестокостью и неудержимым желанием. Да ты будешь похлеще меня, не так ли? — осознание пришло не сразу, но теперь ясно, что Моран следил за ней. И он был прав, ведь Катерина убила Ча-чу далеко не самым гуманным способом.

Сложно представить, когда парень начал преследовать ее, вероятно, после того как узнал от Изабеллы о существовании девушки, но он ведь мог переместиться в любое время и любое место.

— Я иногда злюсь и не могу это контролировать.

— Не думаю, что дело в этом, — Моран обернулся и посмотрел прямо в глаза девушки, немного улыбаясь и, видимо, зная что-то, о чем Катерина не имела понятия. — Ты не рассказывала, но я и так все о тебе знаю. Знаю каждую твою мысль и желание. Ты называла это место комиссией, никогда там не был, но мне это и не нужно. Твое детство ответило на все мои вопросы. Хочу, чтобы ты признала: было плохо расти без семьи и их внимания, ощущала себя ненужной, ничтожной и отверженной, — он снова прав. Девушка для него, словно открытая книга. Восьмая лишь кивнула, не было смысла врать и отнекиваться. Получив положительный отклик, Моран продолжил: — Именно поэтому ты и стала идеальным убийцей. Компенсируешь эту боль, показывая свое превосходство над жертвой. Тебе это нравится, и ты не можешь это отрицать. В тебе воспитали это качество, и ты от него не сбежишь. Никогда. Ты охотница, которая не хочет меняться с жертвой местами. Такое уже было, решишь опровергнуть?

— Нет... не решу, — все это время казалось, что Катерина убила Ча-чу, чтобы защитить свою семью. Обманывала себя, ведь все было совсем иначе.

Защита — это когда убиваешь быстро, не заставляя свою жертву страдать. В тот раз она наслаждалась, потому что женщина унизила ее ранее, в тот день Катерина получила пулевые ранения от рук Ча-чи. Сила восьмой не выходила из-под контроля, девушка неосознанно желала этого, чтобы женщина страдала, умоляла и просила о помощи. Это ужасало. Когда Катерина стала такой невыносимой садисткой? Моран уже ответил на этот вопрос, но она не могла это принять.

— А что насчет тебя? Какой ты «тип убийцы»? — решила поинтересоваться восьмая, немного злясь то ли на Морана, то ли на саму себя.

— Рад, что ты спросила, — юноша вновь улыбнулся. Ему, похоже, нравились такие разговоры. А может, он чувствовал себя неким наставником, желающим объяснить девушке то, чего она совсем не понимала. — Вроде как уже рассказывал, но повторю подробнее. Я желаю избавить этот мир от людей. Неважно каких, все обязаны умереть. Мы с тобой в этом плане совсем разные. Ты отыгрываешься, а у меня миссия.

— Ну раз уж ты залез в мою голову, может, откроешься мне? — Моран скрывал изначальную причину своего убийственного желания, не спешил раскрывать правду, поэтому девушка решила попросить его поделиться секретом.

— Конечно, ты заслуживаешь знать. Каждый оправдывает свою жестокость, как только может. У нас есть свои потаенные страхи из прошлого, спрятанные в темной комнате, запертой на ключ. Мое первое убийство произошло достаточно рано, когда отец пригрозил убить меня, заставляя делать пугающие вещи. Он был абсолютно невменяемым человеком, издевался надо мной, как только мог. И когда я так говорю, имею в виду непростое насилие, все было намного хуже. Он боялся меня, моих братьев и сестер: наших способностей. В один ужасный день подозвал меня в свою комнату, а когда я пришел, тут же запер двери...