Армоган | Академия Амбрелла

***

Когда Номер Пять добрался до завода, переместился сквозь двери. Успел без опоздания. Пройдя в центр здания, не приметил Куратора. Она, как всегда, задерживалась. Не удивляло, так что парень решил подождать. Переживать было нечего, был уверен, что женщина точно придет на их встречу.

Пугающие мысли все не давали продохнуть. Слишком переживал о Восьмой, никак не мог перестать о ней думать. Боязно на душе за ее жизнь. Шестое чувство подсказывало, что с ней что-то не так, что она попала в какую-то передрягу, из которой не сможет выбраться сама. Сердце пропускало болезненные удары каждый раз, когда перед глазами в памяти всплывало лицо Катерины. Хотелось снова коснуться ее мягких волос, напоминающих Пятому белоснежный снег. В носу заиграл их запах, которого так не хватало. Поскорее бы увидеть девушку, обнять ее, поцеловать и больше никогда не отпускать.

— Отдыхаешь? — за спиной послышался знакомый голос куратора. Обернувшись, юноша убедился в своих догадках.

— Ты опоздала.

— Так делают все женщины, у нас есть право, — Куратор подошла ближе. Портфеля в ее руке не оказалось. Вероятно, обманула. Но, скорее всего, просто хотела что-то взамен, поэтому спрятала его.

— И что за право? — язвительно усмехнулся Номер Пять, убирая руки в карманы. Надеялся разобраться с этим делом поскорее.

— Негласное, на мужчин не распространяются. Мне пришлось прервать свой еженедельный поход по магазинам, чтобы прийти на встречу, так что цени мое внимание, дорогой.

— Мне бы хотелось ответного уважения. Где портфель?

— Вот так сразу? А как же прелюдии? — Куратор недовольно взглянула и принялась проверять запыленность каких-то коробок, лежащих неподалеку.

Завод заброшен, а еще у него интересное предназначение. Позвав юношу именно сюда, женщина выразила свою нелюбовь к главе Совета, который совсем недавно понизил ее в должности, предоставляя возможность собрать вещи, чтобы покинуть кабинет, освобождая помещение для нового Куратора.

— Решил сгонять за Катериной? — продолжила она, так и не дождавшись ответа Пятого. — Как-то ты не торопишься. Знаешь, уже поздновато. Я лично убедилась в том, что она никогда не выберется из апокалипсиса.

— Что это значит?! — юноша оскалился, выражая свое недовольство. Он обозлено приблизился к женщине, намекая, что ей стоило бы немедленно ответить на его вопрос. И только сейчас он заметил синяки на ее щеке и подбородке. Успела с кем-то подраться.

— Это значит, что она мертва. Следовательно, и портфель тебе не пригодится. Или хочешь взглянуть на ее замерзшее тело?

В этот момент мир Пятого рухнул. Он не мог поверить в эти слова. Не могла Катерина умереть, только не это. Парень тяжело задышал, земля уходила из-под ног, поэтому он ухватился за ближайшую коробку, чтобы не свалиться на бетонный пол. Воспоминания накрыли с головой: улыбка Восьмой, ее последние слова.

Хочешь поругаться? То ты знаешь, то не знаешь. Напоминаю, мы оба в жопе! И ты сам вызвался мне помогать! Думал, что я шутки шучу, и все мои проблемы выдуманы? Нет! Это явно хуже, чем то, что ты выпьешь растворимый кофе или у твоей подружки Долорес сломается ноготок! Если ты такой нежный, тогда сиди дома, а не давай мне обещания! Я и без тебя разберусь!

Помнил каждое ее слово, как она расстроилась. Они поругались, и виноват в этом он. На такой ноте они разошлись, а потом он с какого-то хрена решил уделить внимание Долорес, вернуть ее в магазин. Нужно было оставаться с Катериной, быть с ней рядом, попросить прощения.

Куратор убила ее. Наверняка самым неприятным способом. Девушка точно страдала, испытывала ужасающие муки. Это выводило Пятого из себя еще сильнее. Он придушит женщину собственными руками. Нет, свяжет ее, обольет керосином и сожжет заживо. Только так он сможет отомстить за смерть своей любимой.

Не представлял, как теперь будет жить без Катерины. Она стала неотъемлемой частью его жизни и его самого. Из него, словно вырвали сердце. Невыносимая боль требовала отмщения, при этом парень понимал, что, убив Куратора, он не избавится от страданий. Ему теперь уже никогда не станет легче.

— Портфель... Мне нужен портфель! — рявкнул Пятый, требуя незамедлительно заполучить портфель, чтобы перенестись к Восьмой.

— Нет, никакого портфеля не будет. Даже не надейся. Я не позволю тебе спасти ее. Не переживай, она уже давно переродилась в другом мире, в том, где другой Пятый. Небось сейчас развлекается с ним, а не с тобой. Как жаль, — осознание пришло не сразу. Юноша удивленно взглянул на Куратора, взглядом прожигая дыру в ее глазах. — Не смотри так на меня. Конечно же, я все знала с самого начала. Неужели вы думали утаить от меня такой вкусный секрет? Знаешь, я надеялась, что это произойдет гораздо быстрее. Что вы поругаетесь и она решит себя убить, тем самым избавляя этот мир от своего существования.

— Для этого ты показала мне ту запись с ее задания? Чтобы я ревновал и поругался с ней?

— Ну конечно! Когда ты вернул ее в Комиссию, я добродушно подсунула ей поддельное задание. Такое, какое бы ее заинтересовало. К сожалению, она оказалась слишком крепкой, пришлось устроить небольшую шалость и ускорить процесс, предлагая работенку лучшему из лучших. Зная ее слабость, удалось придумать идеальный план. Бедняжка всегда так доверяла другим людям, какая же глупышка, — выслушивая рассказ Куратора, Пятый представлял, как жестоко расправится с ней.

Никто не догадался, что она все знала. Катерина предупреждала, что та им воспользуется. Он, как и всегда, не поверил ей. Его солнышко заслуживало это доверие, никогда его не обманывало. Из-за его недоверия больше не будет восходов, солнце потухло, восьмая умерла. Это слишком большая цена за его ошибки, он не мог смириться с этой мыслью.

— Как удачно, что вы разделились. Она лежала и умоляла о помощи. «Помоги мне... помоги». Кого же она так звала? Я помогла ей избавиться от страданий и обрести покой. Сам подумай, насколько же ей было тяжело с тобой. Сколько раз ей приходилось страдать и плакать? Признай уже, что вам не суждено быть вместе.

— Ну конечно, тебе же лучше знать, сука, — процедил Пятый, уже готовый сорваться и разорвать Куратора на куски.

— Следи за языком. Катерина была бы трупом в любом случае, — женщина не на шутку разозлилась. Вот только ее эмоции не волновали юношу. — Ты думаешь, это моя прихоть? Что это я так сильно ее ненавидела? Да я пыталась ей помочь, причем много раз! Я была только рада, если бы она приняла мою сторону, но она сама отказалась. Это я увидела на Коммутаторе. Еще не знаешь, что он теперь показывает ее прошлое? Нужно было лишь хорошо попросить инженеров внести небольшие улучшения, — это многое объясняло. Видимо, эта функция была доступна лишь Куратору.

— Это, по-твоему, помощь?! Ты влезла в ее личную жизнь, да еще и убила ее!

— Я убила ее быстро и безболезненно. Если бы не я, ты и представить себе не можешь, чтобы с ней сделали. Так уж и быть, расскажу тебе всю правду о твоей ненавистной Комиссии. Не стоит выставлять меня злодейкой всей твоей жизни. Ты обращаешь внимание не на тех людей, как и «номер восемь». Вы оба заблуждались. Я просто спасла ее от рук совета, у меня не было выбора. Ты не представляешь, какие же двуличные людишки там засели. Они способны на все, лишь бы удержать контроль. Катерина — их враг номер один. Лишь она была на их пути. А теперь представь, что они могли с ней сделать.

— Совет лишь кучка трусливых идиотов! Не морочь мне голову! Разве это не в твоих интересах избавиться от них?!

— Они обвели тебя вокруг пальца. Надо же, Пятый, сдаешь позиции, — Куратор иронично усмехнулась. Почему-то хотелось выслушать ее, снова поверить ее словам. — Не зря Эй-Джей трясется от каждого их слова. Вы ведь уже знакомы? Проблема Катерины лишь в одном — ее привели в Комиссию. Она была необычным ребенком. Конечно же, весь совет знал ее тайну. О ее необычных способностях, которые способны влиять на разумы и пространственно-временной континуум. Ее не должно было существовать. Она — ошибка. В этом ее проблема. Вы все — Харгривзы, не такие, как она. Она к вам никак не относится, не считайте Катерину похожей на себя.

— Хватит! Она никакая не ошибка! Ясно? — Пятому уже надоело выслушивать, как Куратор описывала девушку. Восьмая не могла быть ошибкой, она человек, способный чувствовать и любить. Ей было место в этом мире и это место рядом с его семьей.

— Ох, Пятый, дело не в том, что она лишняя в твоем сердце, — женщине стало жалко парня, и она одарила его расстроенным взглядом. — Дело в том, что ее способность постепенно уничтожала нашу Вселенную. Если бы она не умерла, то умерли бы все остальные, включая тебя, твоих близких и, конечно же, совет. Так уж вышло. Если ты так хотел остановить апокалипсис, так трясся, желая защитить свою семью, то теперь ты знаешь, кто твоя самая большая проблема. Катерина.

Этого не могло быть. Пятый не мог поверить, но похоже, что Куратор говорила правду. Это многое объясняло, все оказалось гораздо сложнее, чем он мог себе представить. Неужели восьмая не подозревала об этом? Она действительно уже устроила один конец света, значит, могла сделать это снова. Удивительно, ведь ей нужно было лишь произнести пару слов, и наступил конец всего.

— Мне жаль, что так вышло. Правда. Поэтому я помогу тебе. Но я хочу, чтобы ты запомнил лишь одну вещь: Совет — если ты хочешь зажить спокойно, нужно от них избавиться. Помимо этого, твой отец, он все знал. Думаю, он расскажет тебе больше, чем я. Не жду от тебя благодарности, поэтому лишь откланяюсь. Мне пора по своим важным делам, — Куратор помахала рукой и направилась к выходу из здания.

— Ты еще ждешь благодарности?! — возмутился Пятый, не понимая, за что он вообще должен ее благодарить. — Ты убила ее!

— Забудь, ее больше нет! — прокричала она вслед и исчезла за дверью.

Как он должен был забыть Восьмую? Этого никогда не случится.

***

Не помнил как, но он вернулся в квартиру Эллиотта. В руках была практически пустая бутылка виски. Странно, что не перепутал двери или даже дома, ведь был настолько пьян, что не стоял на ногах. Упал прямо у порога. К нему сразу же подлетела Ваня, пыталась помочь встать.

— Что случилось? — испуганно поинтересовалась она. Видимо, уже вернулась вместе с Диего. Они же уходили искать Лютера. — Ребят! Тут Пятый! — к юноше тут же подлетела практически вся семья Харгривзов. Первый, Второй, Третья, Четвертый, Шестой. Все, кроме Восьмой, были вместе. Ваня и Диего смогли отыскать всех, еще пока что неизвестно как.

Номер Пять удивился, увидев всех сразу. Но не ощутил особой радости.

— Ух ты! — произнес он, а еще икнул от излишков выпитого алкоголя. — Хар... харг... — парень не мог выговорить слова, язык путался. — Ивзы. Вме... с-сте.

— Это чо это он так нажрался? — удивился Диего, наблюдая, как юноша буравил взглядом пол и нервно улыбался. — Ты чо, дедуль, але, — второй поводил ладонью у глаз Пятого, пытаясь сконцентрировать его внимание на себе, но тот не отзывался.

— Я тебе не дедуля! А уважаемый Кор... р... р-р-ректор Комиссии, — ответил ему Пятый. Лютер подхватил его на руки и отнес на диван. — Я сейчас... сейчас... — руки юноши засверкали синим огоньком, он попытался воспользоваться способностью, но вместо этого от его рук лишь отлетели искры. Не вышло. — Бл... ять, — на него напал приступ безудержной икоты, а все из-за того, что он решил переместиться во времени в будущее к Номеру Восемь.

— Эй, Пятый. Что случилось? — сопереживала Эллисон, которая, кстати, уже могла говорить. Ее рана зажила, а голос вернулся и более не доставлял ей дискомфорта.

— Что случ... чилось? Пиз... здец, — ребята испуганно обменялись взглядами, пытаясь передать друг другу свои переживания. — Во-первых... — юноша ненадолго замолчал, а затем сглотнул подступивший рвотный позыв.

— Кто-нибудь, принесите ему воды, — попросил Ваня. Клаус тут же подбежал к раковине, а еще достал тазик, чтобы не испортить пол Эллиотта. Когда Пятый отпил освежающей холодной жидкости, продолжил говорить, что стало даваться немного легче.

— Скоро новый апокалипсис, — и он снова икнул. Ребята дружно воскликнули: «Что?!». Они еще не знали, что это не все. — Это не самая главная нов... вость. Номер Восемь... она... — не хватало сил, чтобы рассказать Харгривзам эту новость. Он не знал, какие слова подобрать.

Рука сама потянулась к поясу. Вытащив пистолет, он принялся его разглядывать. На глазах выступили слезы. Это был пистолет Катерины, который он забрал у нее. Единственное напоминание, оставшееся у него от девушки.

— Прости меня, прости, прости... — начал безостановочно повторять юноша, пугая своих родственников.

— Слушай, отдай-ка это мне, — Диего попытался вытащить пистолет из рук пьяного Пятого, чтобы он случайно им не воспользовался.

— Не смей трогать! — грозно прокричал юноша, отчего Номер Два мгновенно отошел в сторону. — Она умерла.

Не описать словами реакцию Харгривзов на такую новость. Они не сразу поняли, что же сказал Пятый, а когда осознали... Клаус упал на колени, обреченно смотря куда-то перед собой. Эллисон прикрыла ладонью рот, а Диего с Лютером продолжали обдумывать. Ваня вообще не поняла, кто такая Номер Восемь, не помнила ее.

— Ты чо совсем придурок так шутить?! — закричал второй, хватая юношу за плечи и начиная активно трясти.

Происходящее ужасало, а еще сильнее ужасала эта новость о смерти Катерины. Никто не мог поверить. Это же... невозможно, чтобы Восьмая позволила себе умереть, зная, как они ее любят. Лютер тут же почувствовал свою вину за то, что откинул ее тогда в академии, и она ударилась об стену спиной. Тогда он хотел защитить своих близких от опасности, но не думал, что нужно защищать саму Катерину.

— Что... что произошло? — попыталась уточнить Эллисон, боясь услышать ответ. У каждого проступили слезы, включая Диего, который понял: Пятый не шутил.

— Ее убили. Я... только узнал, — услышав обезнадеживающий ответ, третья подбежала к парню и обняла его, пряча слезы за его плечами. Он обнял ее, не зная, как им теперь быть.

— Кто убил?! Кто посмел тронуть нашу сестренку?! — продолжал кричать Диего. Он единственный кто хоть как-то держался. В отличие от него Лютер сидел где-то в углу, прислонив к себе колени. Его губы дрожали. Все знали, что он слишком чувствителен.

— Я убью их всех, убью... — шептал сам себе номер пять, игнорируя вопрос второго.

Наверное, тяжелее всего было именно Пятому и Клаусу. Если с юношей все понятно, то четвертый горевал, осознавая, что потерял свою подругу, которая и вправду стала ему сестрой. Учитывая рассказ Восьмой, тот самый из ее прошлого, Клаус тоже был ей другом. Близким другом.

***

Бродя по бескрайнему бриллиантовому снегу, чувствовала, как ее ноги замерзли настолько, что никакое пуховое одеяло не поможет их согреть. Не подозревала, что ее уже похоронили. Снова оказалась здесь, в ядерном апокалипсисе. Судьба занесла ее в это место второй раз, но в этот раз прогноз не такой хороший, как ранее: ее не спасут. Разве это важно? Катерина убила Хейзела! Это ужасная ошибка, ведь Пятый переместился как раз в самый разгар ядерных ударов! Его не спасут, не переместят в другое время. Эта мысль вызывала леденящий ужас в сознании Восьмой, неконтролируемый страх и отчаянье.

Куратор выстрелила в нее, но почему-то промазала, а затем вообще куда-то ушла, оставляя девушку замерзать на холодном снегу. Возмущению не было предела: какого черта эта женщина вытворяет? Удивляло скорее то, что она именно не добила Катерину. Возникло множество новых вопросов, которые хотелось поскорее задать этой нестабильной женщине. А еще она что-то говорила, но юная особа не смогла разобрать слов. Нужно срочно вернуться к Пятому и помочь ему. К черту куратора и ее тупые шутки, важна лишь жизнь парня.

Продолжая слоняться по ледяной пустыне, Катерина пыталась отыскать рабочую электрику. В голову пришла прекрасная идея: собрать портфель из подручных материалов. У нее уже хватало опыта, точно помнила, как они устроены и была уверена, что сможет сконструировать один. Правда, не факт, что он будет работать без каких-либо проблем, ведь это ее первый портфель. На испытания не было времени, поэтому пришлось рисковать.

Приятно осознавать, что ее мысли больше не одолевало сумасшествие. Никаких голосов, галлюцинаций. Ничего. Теперь все воспоминания казались странными. Зачем нужно было уничтожать Луну? Это же бред... Но сейчас не до размышлений и анализа.

Восьмая нашла парочку проводов и чей-то пустой чемодан, лежавший под обломками разрушенного дома. Радиация ее совсем не смущала. Нужен аккумулятор и... как-то напитать будущий портфель способностью Пятого. Теперь она понимала секретный «рецепт» чемоданчиков. Все оказалось так очевидно, они питались силой основателя комиссии. Инженеры тщательно скрывали эту информацию, но девушка все же догадалась. Один вопрос: как достать Пятого, если его тут нет?

Номер Восемь, учись анализировать!

В воспоминаниях возник образ Реджинальда, когда тот проводил тренировки в Академии. Что-то он там говорил про эмоции, концентрацию. Никак это сейчас не поможет, нужно действовать быстро, иначе ее обледеневшие пальчики просто отвалятся, вместе с красным носом и ушами. Собрав все детали воедино, девушка подсоединила провода трясущимися руками. Не было паяльника, конструкция в любой момент могла развалиться. Аккумулятор подпитался от первой попавшейся машины. Было бы прекрасно, если портфель мог подпитаться от первого попавшегося Пятого, но это лишь мечты.

Спустя полчаса активного анализа ситуации Катерина решила попробовать кое-что иное. Ждать нельзя, иначе она умрет. Поэтому выбора не было. Безумно, но что если заменить Пятого на саму себя? Их способности похожи, могло сработать. Последствия непредсказуемы, ведь это будет уже ее сила. Опять же, она обещала себе, что больше не будет трястись и бояться, значит, пойдет на такой риск.

— Была не была! — Катерина напряженно выдохнула, собираясь духом. Прикрыла глаза и попыталась вспомнить мягкий шум ручейка. В прошлый раз она сильно разозлилась, отчего и пострадала Ча-Ча, а в этот ей стоило бы успокоиться. Она же не хотела до конца уничтожить планету.

Всплыли приятные воспоминания, как она впервые попробовала мармелад, лет так в четырнадцать случайно разлила на одного из Кураторов невкусный, прокисший сок, собрала свою первую коллекцию купонов на бесплатный кофе и как ее впервые обнял Пятый. Еще тогда, когда она попала с ним в отель «Обливион» в первый раз. Ей было очень плохо после выпитого алкоголя, в тот день Катерина закрылась в номере и не вылезала. Только лишь Пятый заметил пропажу и решил наведаться к ней, а когда увидел в каком же девушка состоянии, обнял, поглаживая рукой по ее плечу, пытаясь поддержать.

Восьмая не связывала эту заботу с влюбленностью: не предполагала, что он мог чувствовать к ней нечто больше, чем ничего. Его тепло действительно помогло, Катерина почувствовала себя лучше как морально, так и физически. Ей этого так не хватало. Почему-то объятия Клауса не вызывали таких эмоций. Это было нечто иным, с Пятым сердце норовило вырваться из груди, ладони покрывались испариной, лицо, словно пылало.

Не знала, заметил ли парень ее румянец. Как ни странно, тогда они почти не ругались, лишь в первые дни. Он быстро усмирился и не докучал девушке, а еще пытался ее избегать. Теперь Катерина считала: он просто боялся. Своих чувств. Не ожидал, что будет испытывать к ней нечто похожее на любовь. Они были знакомы намного меньше, чем в любой другой временной линии, поэтому не удивляла скрытность юноши.

Девушка тоже испытывала к нему чувства, но боялась себе признаться. Ему же столько лет, слишком старый. Ничего не могла поделать со своими мыслями, пыталась выкинуть его из головы, но постоянно вспоминала его черты лица, волосы, глаза, вены на руках.

Забыть Пятого — было чем-то нереальным. Наверное, это, потому что он немного похож на Эй-Джея. Опекун не уделал восьмой много времени, а Пятый от нее бегал. По возрасту они тоже схожи. Видимо, мужчина заложил ей неосознанное будущее восприятие.

Катерина почувствовала невероятное облегчение, когда пьяный Номер Пять прижал ее в лифте и жадно поцеловал. Ведь это означало, что ее чувства взаимны и она такая не одна с одолевающими неприличными мыслями по поводу неравных отношений.

Его касания обжигали, губы настолько мягкие, хотелось их откусить, кислорода критически не хватало. Ее первый поцелуй, который сразу же перерос в первый секс. От парня ужасно воняло выпитым алкоголем, тогда была свадьба Слоун и Лютера. Катерина тоже знатно напилась, но точно не так сильно, как Номер Пять. Он, словно сорвался с цепи, не мог более себя контролировать. Его грубые поцелуи спустились к шее, в тот момент он ухватился за ее бедра, крепко сжал кожу недалеко от ее трусиков, а затем взглянул прямо в глаза, ожидая разрешения. Конечно же, она ему кивнула. Ответ и не был нужен: ее тело говорило за себя.

Грубо и больно. Процесс был неприятен, спасало лишь осознание, что она занималась этим именно с Пятым, который заполонил все ее мысли. Должно быть, он расстроился, когда она исчезла, но уверена, что не так сильно, как его остальные версии. Если бы они познакомились не в Далласе, а раньше, все было бы иначе. Их чувства могли быть крепче, и Пятый бы не бегал от девушки, как и она от него. «Познакомились», ведь впервые они увидели друг друга на собрании Совета. Когда он пытался убить ее.

Вспоминая юношу, Катерина почувствовала покалывание на руках. Распахнув глаза, приметила, что смогла вызвать свою способность. Сложно предположить, как работает эта сила. Пообещала себе: если сможет выбраться, неважно, куда она в итоге попадет, сделает все, чтобы найти Пятого.

Портфель засиял фиолетовым свечением, тогда Восьмерка захлопнула его и активировала. Секунда, минута... ничего не произошло, девушка осталась на месте. Похоже, что идея была провальной. Ну... стоило хотя бы попытаться. Катерина громко выругалась благим матом и бросила портфель на землю, заставляя его разлететься на несколько частей. Погорячилась. Идеи закончились, что теперь делать?

Свирепый холод не позволил придумать что-либо иное, девушка думала лишь о том, как ей согреться. Постоянно чихая, она искала хворост и что-то похожее на древесину. Бревен не было, зато под руку попадались раздробленные деревянные балки. В любом случае нельзя стоять на месте: слишком морозно. Казалось бы, вот сейчас она разожжет костер и станет теплее, но возникла новая проблема. Усилился ветер и начался снегопад. Видимость упала, нужно поскорее спрятаться. Но ноги восьмой отказывались слушаться.

Вспомнила прошлое, когда она чуть не умерла в этом апокалипсисе раньше. Ощущала это снова, как ее тело постепенно перестало откликаться на движения, чесалось и болело, а сознание затухало. Она заснула так же, как и в тот раз. В этой холодной безжизненной пустыне.

Очнувшись в темном помещении, Восьмая огляделась. Она помнила, как замерзла, но не помнила, что произошло дальше. Рядом с ней горел камин, а сама она лежала на диване рядом, укрытая плотным одеялом. Все еще было холодно, это не помогало.

— Очнулась? — послышался мягкий голос, принадлежавший неизвестному юноше. Катерина пыталась разглядеть силуэт, но приметила лишь, что у этого парня темные волосы, на которых играл теплый свет от камина. — Ты промерзла до костей, глупая.

Восьмая неожиданно закашляла, ее горло ужасно болело, а из носа текли сопли. Парень протянул ей салфетки, и девушка их приняла. Попытки высморкаться оказались безуспешны.

— Прости, лекарств нет. Поищу их позже, — прошептал он, стараясь не вызвать у девушки головную боль. Пытаясь проверить температуру, прислонил теплую руку ко лбу Катерины.

Девушка все еще не понимала, кто рядом с ней. Силуэт ужасно напоминал Пятого. Неужели он пришел за ней? Нашел способ? Эти мысли грели душу, жаль не тело. Она была невероятно рада вновь увидеть его, поэтому приподнялась и заключила юношу в крепкие объятия, удивляя того.

От него странно пахло, чем-то несвойственным. Раньше это был запах кофе, а теперь черники. Не припоминала, чтобы Пятому нравилась черника. Парень поглаживал ее по спине, абсолютно не сопротивляясь и вдыхал запах, исходящий от ее волос.

Что-то здесь было не так.

Быстро отстранившись и оттолкнув юношу от себя, Восьмая смогла разглядеть его лицо, когда парень упал ближе к камину. От неожиданности он ухватился за диван, удерживаясь, стараясь не упасть. Это не Пятый. Кто-то очень на него похожий. Катерине его лицо показалось знакомым. Пыталась вспомнить откуда, но совсем запамятовала.

На нем было черное худи, у него короткие волосы, уложенные в небрежную прическу, черные укороченные штаны и кроссовки. Он явно из двадцать первого века, ибо лишь в то время так одевались.

— Какого хера ты меня обнимаешь?! — возмутилась Восьмая и сразу закашляла. Не стоило так громко орать с больным горлом.

— Вообще-то... ты сама меня обняла, — возмутился он в ответ.

Чертовски прав, но зачем было нюхать волосы и гладить по спине? Это нечто личное, интимное. Катерина не могла позволить трогать ее незнакомым парням. Такие действия доступны лишь Пятому и... возможно, ее семье. Но уж точно не какому-то левому юноше.

— Ты кто такой? Где я?! — она продолжала кричать и кашлять. Подбежала к окну и попыталась разглядеть свое местоположение. Ничего не видно, темнота. Не удивительно, ведь на улице глубокая ночь. Было слышно лишь гул ветра.

— Ты не помнишь? Конец света, мы одни в апокалипсисе, — удивленно объяснил он. Неужели этот парень выжил после ядерных бомб? Тяжело верилось. — Меня зовут... э... — он почему-то замешкался. — Андрэ.

— Эандрэ? — переспросила Катерина, с подозрением приподнимая бровь.

— Андрэ. Вижу, чувствуешь себя не очень. Тебе лучше поспать, а я раздобуду лекарств, — ну и куда он собрался посреди ночи? На улице ничего не видно. А еще странно, что этот парень смог отыскать неразрушенный дом. Сам он какой-то подозрительный. — Оставайся в доме, здесь тепло и безопасно, а то опять окоченеешь и превратишься в ледяную статую.

— Так добродушно решил последовать той же участи? У меня есть много вопросов. Долго ждать ответы не собираюсь, так что жди утра, — девушка снова закашлялась. Какой-то дурацкий сухой кашель. Очевидно, что она простыла, причем довольно сильно.

Голова гудела и кружилась. Без одеяла морозило, а под ним стало слишком жарко. У восьмой была температура, которую стоило сбить. Она действительно нуждалась в лекарствах, но не хотела, чтобы Андрэ тоже заболел или его съели голодные, выжившие звери. Тогда она опять останется совсем одна в этом гиблом месте.

— Ладно... Как хочешь. Можешь спрашивать все, что захочешь.

— Как ты выжил, почем так одет и зачем меня спас? — эти вопросы интересовали Катерину больше всего. Она не была готова доверять человеку, который бы ускользнул от ответов.

Если так подумать, то зачем ему спасать девушку? Он остался совсем один и нашел последнюю живую душу, обрадовался? Неужели ему здесь совсем одиноко...

— Ну, видимо, мне повезло. Это мой дом, спрятался в подвале. А одежда... нашел в магазине, когда искал еду и выживших. Не знаю, что за стиль, мне понравилось. Все равно это уже никому не принадлежит, — спокойно ответил Андрэ. Опять не сходилось. Худи? В те времена в Далласе не продавали такие вещи. Их вообще нигде не было. Что этот парень скрывает? — У меня газовый бойлер внизу, хочешь помыться?

— Я только за, но у меня, вероятно, температура. С ней лучше не стоит.

— Да, точно. Не силен в медицине, — почесав свою голову, он осознал свою ошибку.

Подошел к камину и достал свечу, лежавшую сверху. Когда поднес ее к огню, свечка загорелась, одаривая дополнительным освещением. Юноша ушел с ней куда-то в другую комнату, ничего не говоря.

Катерина не стала кричать ему, чтобы уточнить. На самом деле ей стало страшновато находиться в полутьме. Камин приятно потрескивал, и этот звук должен был расслаблять, но девушка представляла, что там на улице за окнами живут ужасные существа, которые сейчас проберутся в дом, если уже не пробрались...

Лучше бы Андрэ вернуться поскорее, а то ее воображение доведет до истерики. Какой-то шорох, что-то упало. Восьмая испуганно вздрогнула и вскрикнула.

— Ты чего? — Андрэ быстро прибежал на крик. — Это всего лишь ручка, — он поднял упавший предмет и продемонстрировал Катерине.

— Ничего я не испугалась, тебе показалось! — возмутилась девушка, с головой укутываясь в одеяло.

— Я и не говорил, что ты испугалась. Лучше держи, нужно узнать точную температуру, — юноша протянул градусник, за которым, видимо, и отправлялся в другую комнату.

Почему-то она постоянно болеет, а за ней кто-то ухаживает. Это ей совсем не нравилось. Тем более это не Номер Пять, а какой-то подозрительный человек.

Когда Катерина измерила температуру, вернула градусник Андрэ. Тридцать восемь градусов, не так уж и много. Совсем недавно она болела еще хуже и было сорок. Тогда Пятый позаботился о ней. Пятый... Нужно поскорее что-нибудь придумать. Девушка не могла слишком долго здесь отлеживаться, и неважно, что она заболела.

— О чем ты думаешь? — поинтересовался парень, приметив задумчивый взгляд девушки. Не хотелось ему отвечать, но восьмая все же решила выговориться.

— Я хочу домой. К своей семье. Скучаю по ним.

— К семье? Не хочу тебя расстраивать, но ты же понимаешь, что они... скорее всего, мертвы?

Катерина представила, как же тяжело, должно быть, Андрэ. Он в одиночку бродил по мертвой заснеженной пустыне, усеянной горой человеческих трупов. Людей, которые совсем недавно были живы, о чем-то мечтали. Может, его семья тоже мертва? А еще он так и не ответил, почему спас ее.

— Тебе одиноко? — поинтересовалась девушка, расстроенно разглядывая парня, который присел на кресло рядом. Диван очень удобный, не хотелось с него слезать. Она заняла его целиком, возможно, Андрэ теперь негде спать, и он ютился на этом неудобном маленьком кресле.

— Нет. И никогда не было. К тому же здесь еще ты. Так почему должно? — в его взгляде читался искренний интерес, удививший восьмую.

— Что случилось... — хотела задать новый вопрос, но немного замешкалась. Не понимала, стоило ли спрашивать такие вещи. Но раз юноша так спокойно ответил про одиночество, то может и стоило спросить. — С твоей семьей?

— Лучше не говори о них ни слова! — возмутился Андрэ. Странно, что он так разбушевался, что Катерина аж попятилась назад и прикрылась одеялом. Стало неловко оттого, что он поднял на нее голос. — Прости, мне не стоило так... — извинился он, замечая небольшой страх девушки. — У нас были натянутые отношения с моим отцом. Последний ублюдок. Он уже давно мертв, еще до апокалипсиса. Ты только не пугайся, но там ему и место. На том свете.

— Ладно... — Катерина не знала, что и сказать. Андрэ выглядел иначе, не так, как раньше. На его лице читалась затаенная обида и злость.

По сути, они остались вдвоем, вокруг не одной живой души, и это напрягало. Этот парень мог оказаться кем угодно. Например, маньяком-насильником. Это не так пугало, как мысль, что он мог быть Корректором из Комиссии. Ведь против киллеров Восьмая ничего не сделает. Ей просто было бы страшно оказаться с одним из таких в одной комнате. С маньяком-то она могла спокойно справиться, но не с посланными по ее душу убийцами, идеально натренированными на обман.

Не хотелось и дальше нервничать, поэтому Катерина решила напрямую задать вопрос:

— Ты Корректор из Комиссии? — без понятия, чего она ожидала. Надеялась, что, если ее опасения правдивы, корректор испугается и выдаст свою настоящую натуру. Не было смысла скрывать, когда тебя раскусили. — Сколько тебе заплатила Куратор?

— Прости что? — Андрэ ничего не понял, ну или сделал вид. — Что еще за Корректор? Должность такая? Я нигде никогда не работал.

— Ой, да ладно тебе. Я уже все поняла. Тысяча, три? За сколько ты согласился? — девушка понимала: если это правда, то она не сможет ничего сделать. Поэтому даже не двинулась с места. Убьет ее — так тому и быть.

— За что мне должны заплатить? Я серьезно не понимаю... Принести тебе воды?

— Не нужна мне никакая вода! Каковы твои намерения?! — прокричала Восьмая и закашляла. В горле першило, вода бы не помешала, но ей было не до этого.

— Да не кричи ты так! Уши вянут. Я спас тебя. Дважды. Когда ты потеряла сознание. Мне не было одиноко, просто не хотел, чтобы ты умерла. А первый раз, когда тебя пыталась пристрелить какая-то женщина. Что ей вообще от тебя было нужно? — безусловно, речь шла о Кураторе. Это был он, только что признался. Он спас девушку от того выстрела.

Пугало то, что Андрэ встретился с Куратором один на один и как-то ушел живым, при этом спасая Катерину. Куда он потом-то делся? Когда девушка очнулась, была совсем одна. Парня рядом не было.

— Ты что думаешь, я такая дура?

— Хорошо, раз уж ты так хочешь знать, тогда я расскажу. Ты же хочешь вернуться из апокалипсиса? Тогда нам придется прогуляться, — Андрэ пугающе усмехнулся и схватил Катерину за руку. Она сразу же вырвала ее из его хвата и подскочила с дивана. — Ой, да брось. Ты же хочешь увидеть этого своего Пятого...

— Откуда ты про него знаешь? — бежать особо некуда. Да и смысла не было. Лучше было узнать, откуда этот парень знал про Пятого, какое имел к нему отношение.

— Видел его недавно. Такой он слабак, знала бы ты насколько. Даже тошно на него смотреть, — юноша скорчил недовольную гримасу. Он так быстро переменился. Сначала казался более-менее добродушным, а теперь от его прошлой личности ничего не осталось. — Все бегал по Далласу, искал тебя. Все это время мог за тобой прийти, но не стал. Неужто она про меня ничего не рассказывала? Мда... А я надеялся, что она это сделала. Как всегда, разочаровывает.

— Кто? О чем ты? — теперь понятно, что Андрэ не так прост. Видимо, он все же не Корректор. Иначе ситуация сложилась бы по-другому. Да и говорил бы он совсем другие слова.

— Жалко, что ты сразу все раскусила, нет смысла больше скрывать. Я уж думал, что побуду здесь какое-то время. Если ты хочешь все знать, то тебе стоит пойти со мной. Без этого не буду ничего рассказывать. Ну или можешь остаться здесь в апокалипсисе, бесконечно дожидаться спасения. Катерина, — парень произнес ее имя, учитывая, что она перед ним не представлялась. Это вызвало у самой Катерины еще больше напряжения. — Никто не придет за тобой. Он не придет. Я — твой единственный шанс выбраться, — юноша протянул руку вперед, надеясь, что девушка коснется ее. Она стояла и обдумывала сказанное. Он предоставил ей время подумать, если она не согласится, то разочаруется в ней. — Я знаю, ты сомневаешься. Прости, обманул тебя. Это вынужденная мера, иначе ты бы меня просто не послушала.

— Кто ты...

— Пообещал, что расскажу, значит, так и будет. Но не здесь. Тебе нужны лекарства и еда.

Сложно было поверить после лжи. Похоже, это не такой уж и плохой вариант. Она и вправду не сможет выбраться самостоятельно. Пятый все еще не пришел за ней, уже навряд ли придет. Этот парень предоставил шанс сбежать из апокалипсиса. Должно быть, он знал, как это сделать. Как же знакомо его лицо. Ну где же, где она его видела?

Обещала себе не рисковать, опять же, пора. Не должна упустить этот шанс. Катерина подошла к юноше и протянула свою ладонь в ответ, отчего тот улыбнулся. Эта улыбка не пугала, такая спокойная и чистая. Он действительно радовался, что девушка согласилась. Это было от всей души.

Как-то неожиданно их планы переменились. Минут десять назад Андрэ был обычным парнем, ожидающим утра, чтобы помочь ей. А теперь он резко стал не пойми кем. Опять ведь доверилась незнакомцу, это неисправимо. Она постоянно это делает, а потом жалеет. Непонятно почему, это у нее такая тяга к приключениям или что? Не могла просто полежать на диване и поспать?

Вмиг их окутало синим сиянием. Яркие волны охватили окружающую комнату и их тела. Волосы развевались, словно по ветру. Восьмая испуганно оглянулась по сторонам, сердце забилось с пугающей скоростью. Захотелось отпустить руку парня, но он сжал покрепче.

— Не бойся, — нежно произнес он, пытаясь успокоить девушку.

Такое она уже видела. Эта сила... Пятый. У Андрэ такая же способность, как и у Пятого. Не могло же такого быть? Она тут же вспомнила: никакой это не Андрэ, это Моран! Тот самый возлюбленный Мораны, который заставлял ее делать ужасные вещи, а затем просто убил! Лучше уж это был какой-нибудь Корректор, а не этот парень.

***

Очнувшись на кровати Эллиотта, Пятый сразу же схватился за голову. Возле него прямо на кровати лежала невообразимая куча пустых бутылок. На полу еще столько же, а еще там был Клаус, который украл одеяло. Юноша прекрасно помнил эту ночь, как они всей семьей дружно напились. Им больше ничего не оставалось, слишком тяжело восприняли смерть Катерины. Они, конечно же, не знали, что она еще жива. Уже успели выплакать все слезы.

Оказалось, что восьмая рассказывала Клаусу и Ване истории из своего прошлого. Четвертый объяснил все в подробностях. Сначала рассказала о том, как на них напала Куратор. Тогда девушка еще пыталась помириться с Пятым, а он ее отвергал. Потом она еще как-то рассказывала им о необычной аномалии, с которой они столкнулись и о парадоксе дедушки. Юношу возмущало, что они это скрывали и что она сама ему ничего не рассказала. А еще это шокировало: ну как они смогли вызвать гребаную аномалию?

Пытаясь обойти Клауса, Пятый наступил ему на руку, отчего тот недовольно промычал, но не проснулся. Удивительно, но никто до сих пор не знал о Бене, Четвертый так и не рассказал. Шестой решил проследовать за номером пять, но далеко за ним он все равно не сможет уйти. Все равно Клаус спит, и не побесишь его.

Не оставалось ничего, кроме как переодеться, ибо от его костюма ужасно воняло перегаром. Этот его черный костюм весел на вешалке, парень не понимал, как он вообще тут оказался. Это что еще за магия? Неужто Катерина постаралась? Другого объяснения и быть не могло. Это, очевидно, она. Но как?

На душе сразу же стало теплее. Позаботилась о нем, не пойми из какого времени. Интересно, переместила вещи, исказив пространство или... сама перенеслась с помощью портфеля? Возможно, она была здесь, пока он спал. Из прошлого или будущего? Так много вопросов возникло к этой ситуации, но он теперь он не сможет получить ответ.

В другой комнате спали Диего и Лютер, один на диване, а второй на полу. Первый просто не поместился на этот диванчик, он для него просто крошечный. Нога Диего свисала прямо на шею Лютера и это могло бы позабавить Пятого, но не сейчас. Юноша налил себе воды из графина и выпил несколько стаканов. К горлу подступила тошнота. От похмелья так просто не избавиться, поэтому он начал искать хоть какие-то таблетки.

Пятый помнил, что Ваня и Эллисон уехали домой к Третьей. Она же теперь замужем и их забрал ее муж Реймонд. Теперь она не Харгривз, а Честнат. Юноша был в шоке, когда узнал. Многое изменилось в их семье, теперь она снова стала больше. Не хотелось бы о грустном, но в то же время и меньше. Ведь Катерина больше не с ними, хотя она все еще являлась частью этой семьи.

Вспомнил, как готовился воспользоваться способностью и переместиться в апокалипсис. Все еще считал это хорошей идеей, но не был уверен, что они оба смогут вернуться. По сути, он мог переместиться немного раньше до того момента, как Куратор убьет Восьмую.

Это очень опасно, он снова закинет Катерину не туда. Но мысль, что он все же может ее спасти, грела сердце и душу. Апатия уже не нагнетала с такой силой, как раньше. Тогда он был на эмоциях, в крови играл адреналин. Ощущал полнейшую безысходность. Не мог хоть как-то размышлять, думал лишь о смерти девушки. А сейчас все иначе, в голову приходили идеи.

Правда, эта голова ужасно болела, но не стоит о грустном. То, что сказала Куратор, имело место быть. Их отец все знал, вероятно, именно это и узнала Катерина, когда он пытался стереть ей память. Или нет? Кто знает?

Воодушевившись, Пятый решительно настроился на спасение Восьмой. Он предотвратит ее смерть и никак иначе. Не мог позволить себе оставить все как есть. Это просто его бы убило. Уже успел понять, что сделал бы, если не было шанса на ее спасение. Сначала вырезал весь Совет, убил Куратора, затем сделал то же самое с собой. Тяжело признавать, но он не сможет жить без Восьмой. Никак и никаким образом. Не представлял рядом с собой другую девушку. Даже если бы продолжил жить, то остался бы один до конца своих дней.

Это противоречило реальности, ведь комиссия существует. Вероятно, он мог принять то же решение, что и все остальные версии Пятого: основать Комиссию и забрать Катерину в детском возрасте. Так он закрывал свою боль от ее потери. Она всегда была с ним рядом. Не мог позволить Реджинальду забрать ее в Академию, ведь отец бы издевался над ней так же, как и над остальными.

Это действительно сложный выбор, ведь Пятый позволил издеваться над ней в Комиссии. Палка о двух концах, ей в итоге везде плохо. Но да, лучше уж она будет под его защитой, чем в Академии. Это его личное мнение. Его детские страдания казались чем-то невыносимым, поэтому так правильней с его стороны.

— Воды... — простонал Номер Два, умоляя Пятого поделится столь драгоценным напитком. Тот его проигнорировал и поспешил к лестнице. — Куда это ты?

— Как и всегда, пытаться выяснить, кто устроил конец света, — ответил ему юноша, спускаясь по ступенькам. Диего в то время слез с кровати, буквально с нее падая, а затем недовольно пополз за водой.

Пятый знал, куда ему идти. Если у него нет портфеля, тогда стоило попросить совета у человека, который всегда знал, что нужно делать. У своего отца — Реджинальда Харгривза. Отыскал нужное здание, на котором красовался логотип с зонтиком. «Суперневероятноважныйсекретный» штаб Харгривза старшего.

Пробравшись внутрь, Пятый огляделся. Коридор со множеством дверей и никакого намека на Реджинальда. Может он и здесь, нужно поискать. Юноша решил начать с помещений по правую руку.

Некоторые двери закрыты, но не все. Зашел в одну из открытых и приметил странность этой комнаты. Что-то вроде кабинета, но с кучей манекенов. Окна, но вместо улиц какие-то детские наклейки нарисованного двора из голубых домиков и белых заборов. Красный диван с двумя манекенами, рядом с которым стояли столики с лампами белыми и красными. Это все так необычно. Для чего эта комната? Тут жили дети? Это какая-то имитация?

По центру стоял письменный стол, а на нем беспорядок из документов. Пятый решил взглянуть. Тяжело дышал, ведь вокруг все покрыто пылью. Какие-то счета, непонятные облигации, как и обычно, стол Реджинальда совсем не менялся с годами. Газеты, как ни странно, со старыми датами. Даллас — тысяча какой-то там год, не так важно. «Необычный свет в небе», «Женщина видела вспышки во дворе», — непонятные заголовки, никакой полезной информации. И вот под руку попалось то, что так подходило под описание Восьмой.

«Аномалия вызвана избытком энергии. Продолжать наблюдение и готовиться к худшему. При обнаружении немедленно изъять энергию из тела и изолировать. Иначе аномалия вызовет новые, подвергая весь мир уничтожению.»

Остальной текст был бесполезен, так казалось. Поэтому юноша зациклился именно на этом отрывке.

— Вот же... — произнес вслух Пятый. Все стало так просто, особенно если совместить этот текст со словами Куратора.

Аномалии тесно связаны с восьмой, она и есть аномалия. Точнее... ее способность. Вселенная отвергает ее, пытается уничтожить. Поэтому и возник тот кугельблиц, о котором рассказал Клаус. Это не Ваня уничтожила мир, это Восемь. Стоило бы догадаться раньше.

Поэтому силы Катерины так отличаются: аномалия пыталась избавиться не только от парадокса, но и от девушки, тем самым очищая мир от ошибки. Все вокруг не может существовать вместе с ней и ее силой. Но что такого в ее способности, кроме того, что это сама по себе аномалия? Не может же она так сильно влиять на все окружающее?

Одно ясно — временная петля тоже дело рук Восьмой. То, что с ней происходит из-за ее способности. В записке черным по белому указано: нужно избавить девушку от ее силы и как-то эту силу изолировать. Тогда она сможет покончить с петлей. Она сама создает эту аномалию. Сложно сказать, как она это делает. Вероятно, Реджинальд знает ответ.

— Истинная причина всегда была на поверхности, какой же я идиот! — понял, что не смотрел под другим углом. В Комиссии про это рассказывали на вводных лекциях, про аномалии и почему они появляются. Катерина искажала пространство, нет, она искажала пространственно-временной континуум. Этого достаточно, чтобы понять, что тут нечисто. Но Пятый же не догадался. Это оплошность.

Убрав листок себе в карман шортов, решил продолжить поиски своего отца. Дотронувшись до ручки, повернул ее в сторону, но дверь не открылась. Это же не ловушка? Реджинальд мог запереть парня в комнате. Решил повторно дернуть за ручку, но снова ничего. Дверь не поддавалась.

— Что за? — возмутился Пятый. Может, ее просто заело? Это ужасно раздражало, поэтому юноша не сдержался и долбанул по двери ногой, в надежде, что та распахнется, ну или хотя бы сломается. Ни одной царапины. Она что из металла? Да нет, вроде из дерева...

Позади послышалось шуршание, парень тут же обернулся. Манекены двигались. Реджинальд решил его напугать за вторжение в его личное пространство? Подошел поближе и проверил, на них не было механизмов. Здесь что-то не так. Они двигались сами по себе. Это все так напоминало то, о чем он только что читал. Пространство исказилось, значит, это... Восьмая.

Юноша резко обернулся обратно к двери. Восемь сделала с ней то же самое, не собиралась выпускать парня из комнаты. В воспоминании сразу всплыл их разговор, когда Пятый был еще ребенком. Катерина рассказывала, что на тренировке погрузилась в его будущие и видела комнату с манекенами, а еще сказала, что ему там понравится. Пошутила, отсылаясь к Долорес, теперь понятно. Неужели это и вправду Номер Восемь? Она здесь, совсем рядом?

— Ты здесь? — решил уточнить. Сомневался, что она ответит. Рядом с ним сдвинулся стул, издавая характерный звук. Ну не призрак же это. Правда, она, прямо здесь, живая и здоровая, из прошлого. Тогда еще не знала, что ее ждет. Нужно поскорее сообщить ей информацию, может, она сможет все исправить? — Понял. Я нашел эту бумагу. Сейчас секунду, — юноша нервно потянулся к карманам и достал смятую бумажку.

Как ей объяснить? Она вообще слышит, что он говорит? Совсем не понимал, как работала способность Восьмой, она не рассказывала в подробностях. Лучше показать, поэтому Пятый продемонстрировал бумажку невидимой девушке.

— Ты это видишь? — и зачем он только спросил? Никто не ответил, лишь мертвая тишина. — Надеюсь, что да. Я думаю, что это и есть причина твоей временной петли. Здесь целая сборка информации. Вот эта строчка, прочитай, — указал пальцем именно на ту строчку про аномалии, чтобы Восьмая знала, куда смотреть. — Кугельблиц. Он появился не просто так, понимаешь? Мы думали, что это из-за смертей наших матерей, но взгляни, — точно ли это Восьмая? Может, на нервной почве, скучая по девушке, он сошел с ума? — Черт, я даже не знаю, правда ли это ты или у меня просто крыша поехала, — так хотелось снова увидеть ее.

Чувства нахлынули новой волной. Рассказать бы ей всю правду, как он ее на самом деле любит и что ей стоило бы перестать от него убегать, ведь у них было так мало времени побыть вместе. Каждый раз их разделяли обстоятельства, а теперь она перед ним, совсем зеленая, еще ничего не знает. «Восемь, ну как же так? Зачем ты это делала?» — подумал Пятый, мечтая вернуть время вспять и повлиять на девушку.

— Ладно, я продолжу. В общем, это все очень сомнительно. Да, это точно была аномалия, парадокс дедушки. Но, парадокс дедушки мог проявиться совсем по-другому. Реджинальд вел все записи в своем ежедневнике, помнишь? — старался поскорее ей рассказать, мысли путались в голове. Этот парадокс, о том, что Восьмая с ним пересекалась, юноша узнал только вчера. Как объяснить связь, чтобы она все поняла? — Катерина, это не временная петля. Слышишь? Это не она! — вот бы девушка ответила, было бы гораздо проще. В ответ лишь тишина. Она же могла подвинуть мебель, но не делала этого. Может, она уже не с ним? — Я люблю тебя! Пожалуйста, вернись ко мне... — произнес он, все еще надеясь, что она его слышит. — Вернись!

Он и сам не понимал, почему разозлился. Ударил по столу и сшиб этот стул, который двигался недавно. Потом поднял и сел на него, облокачивая руки на стол и хватаясь за голову руками. Винил себя, ведь его слова звучали слишком сумбурно, и Катерина точно ничего не поняла. Нет смысла тут сидеть и жалеть. Да, он снова допустил ошибку, но нужно найти Реджинальда.

Из-за действий парня со стола улетела одна из бумаг. Он это заметил и поднял ее, а затем ошарашенно произнес:

— Не может быть... Что это здесь делает? — это была фотография, на которой запечатлено счастливое лицо миссис Миллер.

***

— Отпусти меня! — Восьмая кричала и вырывалась. Юноша перенес их в какую-то неизвестную комнату.

На улице пасмурно, проливной ливень, окно было распахнуто. Они точно не в апокалипсисе, что не могло не радовать. Но ситуация не позволяла вдоволь насладиться своим спасением. Компания не из приятных.

— Да успокойся ты! Что на тебя нашло? — парень отпустил девушку, как только закончил с их перемещением. Учитывая, как она его отталкивала, то и держать ее больше не было смысла.

— Что нашло?! Ты!.. Знаешь кто ты?! — в ответ юноша лишь отрицательно качнул головой. Непохож он на сумасшедшего маньяка, желающего уничтожить мир. Обычный парень, который помог сбежать из апокалипсиса. — Я знаю твое настоящее имя! Ты убил свою любимую, а еще обманул меня!

— Что ты несешь? Кого я убил?! — он удивился ее словам. Впервые слышал такую новость о себе.

— Морану! Ты убил ее! — Катерина хотела высказать Морану все, что о нем думала. В голове не было ни одной приятной мысли на его счет. По-хорошему прямо сейчас прибить бы его, чтобы знал, как нужно обращаться с девушками.

— Не смей ее так называть! Ее зовут Изабелла Де Монете! И я ее не убивал! — Моран не на шутку разозлился, по его разгневанному взгляду понятно, что ему не понравились слова Восьмой. Он попытался прийти в себя, глубоко дышал. Видимо, не хотел срываться на девушку.

— Как это не убил? Я все знаю! — Катерина сама не знала, зачем ей выяснять всю правду. Ей бы как-нибудь сбежать, вроде двери не заперты, да и окно открыто. Оставаться с этим сумасшедшим не вариант. Не знала, куда он ее переместил. Понятно, что пользовался своими способностями гораздо лучше, чем Пятый, ведь смог телепортировать их двоих в нужное место с первого раза.

— Как я мог ее убить? Я люблю ее! — их скандал походил на ссору двух хорошо знакомых. Будто он должен был оправдываться и что-то ей объяснять.

— Любишь? А что это за объятия у нас такие были? Тоже мне... Что будет, если твоя Изабелла узнает? Как думаешь, как она это воспримет?

— Заткнись! Тебя это не касается. А если не заткнешься... — парень не успел договорить, как Катерина тут же его перебила:

— А то что? — больше всего интересовало, почему Моран выглядел намного младше Мораны. Она же взрослая женщина, а он почему-то совсем юн, внешне лет на двадцать.

Наверное, не стоило его провоцировать и выводить на конфликт. Пятый утверждал, что Моран убил свою возлюбленную, он вообще точно был в этом уверен? Хотя, если вспомнить, что у Морана в голове, тут и сомневаться не нужно.

— Ничего, успокойся. Я погорячился, — ответил он, почти полностью успокаиваясь. Дыхание немного выдавало.

Зачем ему Катерина? Этот вопрос стал еще острее, чем был раньше. Если, будучи Андрэ, он хотел разбавить свое существование в апокалипсисе, то Моран точно имеет скрытую цель. Невозможно ему верить, учитывая, что он целенаправленно привел Восьмую в это место, а до этого обманул, притворяясь совсем другим человеком.

— Ты можешь устроиться здесь. И прости за то, что я устроил, — Моран указал рукой на помещение, намекая, что Катерина может здесь жить. — Схожу в магазин.

— Стой-стой! Что это все значит?

— Ты будешь жить здесь. Временно. Потом уйдешь. Но сначала тебе стоит выздороветь.

— Мне вот чисто ради интереса, в каком мы году и где находимся?

— В Далласе. Тысяча девятьсот шестьдесят третий. Не стал разлучать тебя с семьей, ты же по ним скучала, — спокойно ответил Моран. — Это моя квартира. Вправду моя, а не как тот дом. Постарайся не учинять беспорядок, не люблю делать уборку, — конечно же, Восьмая сбежит. Он был прав — она скучает по своей семье, и, судя по всему, ее здесь ничего не держит.

— Тогда я пошла. Пока, была рада познакомиться, — Катерина попыталась выйти из квартиры, но парень ее остановил, схватив за руку.

— Нет, не выйдет, — с усмешкой произнес юноша. Восьмую взбесило, что Моран препятствие на пути к Номеру Пять, поэтому она не стала церемониться и взглянула на юношу под призмой фиолетового, желая заставить его отпустить и отстать.

Но Моран лишь снова усмехнулся. Почему? Он должен был выполнить приказ, его будущее должно измениться. Он все стоял и смотрел, а затем довольно произнес:

— Я же сказал, не выйдет. Какую еду тебе купить? Что тебе нравится? — все ждал, пока Катерина ответит, но она просто пыталась понять, в чем подвох. Ее способность работала как часы, иногда барахлила, выдавая неожиданные повороты, а сейчас совсем не сработала. Может, он как-то ее заблокировал или он просто исключение из правил? — Ладно, куплю на свое усмотрение. Отдыхай. Там ванная, а там запретная комната, в которую тебе нельзя, — после его предупреждения, девушка специально направилась в ту комнату, желая пойти против правил Морана. Не станет ему подчиняться.

Когда она открыла дверь, парень довольно усмехнулся. Не этой реакции она ожидала. После этого он просто вышел из квартиры, отправляясь по своим делам. Было бы странно упустить такой момент, поэтому Катерина подошла к выходу из квартиры и открыла ту же дверь, из которой он только что выходил. То, что она увидела, привело в ужас.

Темнота. Та самая, которую она уже видела на собрании совета. За дверью ничего, лишь пустота, которая убьет ее, если та решит сбежать. Ну раз выход заблокирован, то можно через окно, оно же открыто. Не тут-то было, за окном тоже ничего. Когда это произошло? Там же только что был дождь и раскаты грома. А так бы хотелось хотя бы послушать шум от падающих капель дождя, но и этому не суждено сбыться.