Растопить Лёд

Трудно радоваться лучшему сексу в своей жизни, когда парень, с которым ты этим занимался, невероятно раздражает.
— Посмотри на мою шею, Чонгук ! — Я злюсь, ловя свое отражение в зеркале, когда мы выходим из душа. Прошлой ночью я даже не подумала посмотреть, но сегодня утром засосы выглядят невероятно яркими и выразительными, они выделяются у меня на шее.
– Это выглядит так, как будто на меня напали пиявки! Кто ты? Чертов Дракула?
— Я куплю тебе шарф, когда поеду в Target, — небрежно говорит он, рассматривая свою работу. Я смотрю на него в зеркало, на его лице безошибочное выражение гордости. — Хватит драматизировать.
— Хватит драматизировать? Если ты дашь мне шарф, я задушу тебя им, — парирую я, разворачивая полотенце, чтобы вытереться. — Сегодня утром я должна учить детей. Знаете, что замечают дети? Абсолютно все.
— Ты так же злишься на кого-то такого маленького и милого, — дразнит он, целуя уродливые следы на моей шее.
— Я ненавижу тебя.
— Нет, ты не ненавидишь. — Его рука скользит по моему голому животу, и он притягивает мое тело к себе. Полотенце, висящее на его бедрах, не скрывает того, как сильно он хочет, чтобы я не шла на работу. Его голос низкий и мрачный, когда он шепчет мне на ухо. — Я снова хочу тебя.
— Ммм. Я вижу.
— Бросай свою работу, чтобы мы могли вернуться в постель.
Почему я мокну от четырех слов?
Почему я на долю секунды подумала прогулять работу?
Это то, на что похоже быть членогипноз?
— Не у всех у нас есть трастовый фонд, Чон , — говорю я, вырываясь из его хватки и бормоча себе под нос ругательства.
Я все еще бормочу угрозы о том, чтобы замаскировать его засосы, когда он ведет меня в свою машину, и он все еще улыбается, как дурак.
Прошлой ночью было что-то еще. Я не знаю, было ли это все результатом накопившейся сексуальной неудовлетворенности или возбуждения от игры, но мужчина знает, как использовать свой член во благо.
Я не думаю, что я спала. Я могла бы потерять сознание от изнеможения от того, что меня так хорошо объездили? Этим утром, когда я упомянула о тупой боли между ног, когда мы вместе забрались в душ, он спросил меня, может ли он поцеловать место, которое у меня болит.
И он поцеловал. Дважды.
— Хочешь, я поднимусь? — спрашивает он, когда мы подъезжаем к моему многоквартирному дому, чтобы я могла переодеться перед работой.
Я качаю головой. — Ты будешь меня отвлекать. Я не задержусь.
Настоящая причина в том, что у меня нет сил разбираться с тем, как отреагирует Аарон, если я появлюсь с Чонгуком, и покрытой засосами шеей.
К счастью, Аарон все еще в постели, когда я захожу в квартиру. Оказавшись в своей спальне, я решаю, что единственный подходящий сегодня наряд — это водолазка. Как только мои чудовища на шее должным образом прикрыты, я возвращаюсь к Чонгуку.
— Я бы не смог сосредоточиться, будь ты моим учителем фигурного катания. Чонгук протягивает руку через центральную консоль и кладет ее мне на бедро, поглаживая пальцами всю дорогу до дома Симоны. Когда мы, наконец, подъезжаем к катку, он поворачивается ко мне с надеждой на лице. — Можно посмотреть, как ты преподаешь?
— Абсолютно нет, — говорю я, выпрыгивая и хватая свою сумку. – Спасибо, что подвез.
—Лиса , — кричит он, когда я начинаю закрывать дверь. — Могу я увидеть тебя позже?
Я лезу в сумку и достаю ежедневник, щелкая на 23 октября. Работа, учеба, спортзал, ужин. — Нет, извини, я занята. До свидания, Чонгук .
—Лиса ! — снова кричит он, останавливая меня. — Что насчет завтра?
Мои глаза сканируют 24 октября. — Нет, занято. Я должна идти, и если ты еще раз накричишь на меня, я пну твою машину. Я не могу опаздывать, пока!
Я не успела даже войти в дверь, как у меня в кармане зажужжал телефон.
ЧОНГУК
ЧОНГУК : В понедельник?
ЛИСА : Занята.
ЧОНГУК : Во вторник?
ЛИСА : Занята *смайлик с большим пальцем вниз*
ЧОНГУК : В среду? Ты убиваешь меня, Манобан
ЛИСА : У вас игра в Аризоне.
ЧОНГУК : Чёрт возьми.
ЧОНГУК : Откуда ты это знаешь?
ЛИСА : Брин — эксперт по хоккею — Аллами
ЧОНГУК : Четверг? У вас тренировка после нас. Я буду ждать тебя?
ЛИСА : Мне нужно пойти в торговый центр в четверг, чтобы купить костюм на Хэллоуин.
ЧОНГУК : То же самое.
ЧОНГУК : Странное совпадение.
ЧОНГУК : Пойдем вместе.
ЛИСА: *эмодзи закатывает глаза* Конечно.
Странное совпадение, черт возьми.
Кажется, дети сегодня полны энергии, поэтому к тому времени, когда я сижу на обеденном перерыве, я вымоталась. Я пытаюсь решить, что поесть, когда мой телефон на столе вибрирует, и всплывает имя Чонгук .
ЧОНГУК
ЧОНГУК : Могу я забрать тебя с работы?
ЛИСА : Не нужно, я возьму Uber
ЧОНГУК : Это не имеет смысла. Позволь мне забрать тебя.
ЛИСА : Ты не имеешь смысла.
ЧОНГУК : Только потому, что ты мне мозги выебала.
ЛИСА : Какого хрена???
ЧОНГУК : 3?
ЛИСА : Ага. Не опаздывай! Ты должен отвезти меня прямо домой.
ЧОНГУК : Никаких махинаций.
ЧОНГУК : Честь скаута.
ЛИСА : Ты никак не мог быть бойскаутом.
ЧОНГУК : Был, но меня выгнали.
СТАССИ: Почему?
ЧОНГУК : Я случайно поджег Робби, когда нам было 8 *огненный смайлик*
Как и обещал, он ждет меня на стоянке, когда я уйду с работы ровно в три часа дня.
— Привет, поджигатель, — дразню я, забираясь на пассажирское сиденье. Он наклоняется и обхватывает мое лицо рукой, приветствуя меня поцелуем, от которого загибаются пальцы ног, от которого мурашки проходят по всему моему телу.
Я стараюсь не переусердствовать в мысленном процессе. Я бы ничего не подумала, если бы Райан поцеловал меня, и этот человек делал грязные вещи с моим телом прошлой ночью... и сегодня утром. Наверное, мне не стоит беспокоиться о маленьком поцелуе.
— Привет, — чирикает он, заводя машину и трогаясь с парковки. — Кстати, о разжигании огня, Манобан , дай мне сейчас же свой ежедневник.
Я прижимаю сумку к груди и отбиваю его приближающуюся руку. — Нет. Ты  шутить?
— Эта штука портит мне неделю. Почему ты так занята? — Его рука ложится на мое бедро, на мгновение отвлекая меня. — Что ты можешь делать, что у тебя нет времени для меня?
С хваткой на бедре я могу справиться. Я не могу справиться с поглаживанием и случайным сжатием. Это дерьмо заставляет мою вагину кричать, и я не уверена, что она готова к последствиям того, чтобы быть похотливой маленькой шлюхой... снова.
— Не знаю, Чонгук . Может получить образование? Тренироваться, чтобы осуществить свою мечту попасть в олимпийскую сборную по фигурному катанию? Работа по дому? Приготовление еды? Работа? — Его пальцы игриво впиваются мне в бедро, и я ерзаю на сидении. — Ты увидишь меня до или после тренировки, и у меня есть свободный вечер четверга, когда я обычно зависа...у меня обычно есть время для друзей.
Не говори зависать,Лиса .
— Я полагаю, если это должно сопутствовать давним мечтам, я, вероятно, мог бы найти способ смириться с этим. Когда ты начала вести такой тщательно спланированный образ жизни?
— Когда мне было около девяти.
— Девять?! — бормочет он. — Ты была девятилетним ребенком с цветным ежедневником?
— Не совсем. Трудно понять, когда начать рассказывать подробности своей жизни, когда ты дружишь с кем-то. Это не секрет, и я не стыжусь этого, но все же. — Я могу объяснить, если хочешь, но это может быть немного слишко для субботнего дня.
Он снова сжимает мое бедро, оглядываясь, пока мы катимся к знаку «стоп». Он кивает, подбадривая меня. — Я хорошо знаком со слишком. — Его глаза закрываются. — Не таким образом.
Поверь мне, я знаю, но это совсем другой разговор.
Сосредоточьтесь, Лалиса .
— Хорошо, значит, я всегда знала, что меня усыновили. Мои родители очень любящие люди. Они всегда хотели для меня самого лучшего. — Хорошее начало. — Они привлекали меня ко всем внеклассным занятиям, потому что хотели дать мне лучшие возможности. Я начала кататься, и я была достаточно продвинутой в этом, и я продолжала совершенствоваться, пока кто-то бы не сказал: «Отлично, она хорошая фигуристка».
Я смотрю на свои руки, ковыряя кончики ногтей. — Они говорили мне, как они гордятся каждый божий день. Что я должна стать звездой, известной фигуристкой, олимпийской чемпионкой.
Рука Чонгука нежно гладит мое бедро вверх и вниз. — Звучит слишком для маленького ребенка.
— Я чувствовала это сокрушительное давление, которое теперь, как взрослая, я понимаю, было слишком сильным, но я так любила кататься на коньках, и я хотела быть лучшей для них. Его пальцы переплетаются между моими. — Я думала, что они больше не будут хотеть меня, если я потерплю неудачу.
— О,Лис. — Он вздыхает.
— Глядя на это со стороны взрослой, это смешно, потому что они так меня любят. Но я был так напугана, что они отвергнут меня, если я не сделаю для них ничего хорошего, что это переросло в эту сильную одержимость.
Он ничего не говорит, что я ценю.
— Я не могла объяснить, что я чувствую, я была расстроена и подавлена, поэтому меня отправили на терапию. Не без причины, я становилась каким-то кошмаром. Доктор Эндрюс научил меня выражать свои эмоции».
— А планер?
— Это началось как терапевтическая деятельность. Я чувствовала себя неуправляемой, что кажется невероятным для такого маленького ребенка. Мне пришлось сидеть с родителями в воскресенье вечером и писать, что я должна сделать на этой неделе.
— Умно.
— Есть три категории. То, что я должна сделать, что я хотела бы сделать, если бы у меня было время, и что я собиралась сделать для себя, что не имело ничего общего со школой и фигурным катанием.
Я ерзаю на своем месте, чувствуя себя некомфортно, потому что в этот момент я, несомненно, преувеличиваю, но он оглядывается и кивает, призывая меня продолжать.
— Когда я была моложе, это была блестящая диаграмма с наклейками. Это заставило меня почувствовать, что я могу делать все, не закручиваясь по спирали, и со временем, когда я стала старше, это превратилось в планер.
— Так т...
— Пожалуйста, не спрашивай меня, знаю ли я своих биологических родителей, — перебиваю я. — Я совершенно счастлива со своими родителями, и у меня нет никакого желания копаться в своем прошлом.
— Я не собирался спрашивать об этом, Лиса. — Он подносит тыльную сторону моей ладони ко рту, оставляя поцелуй прямо на костяшках пальцев. — Я собирался спросить, имеют ли эти смехотворно оптимистичные цитаты, которые ты публикуешь, какое-то отношение к терапии, или тебе просто нравится обманывать людей, заставляя их думать, что ты не самая темпераментная, властная и ужасная женщина, которую они когда-либо встречали?
— Извините. Я не темпераментная и не властная.
Смеясь над моим потрясенным лицом, он снова целует мои костяшки пальцев. — Я чувствую, что доказательства сильно влияют на мою пользу. — Наконец мы добираемся до моего дома, и он находит место вдали от обычной зоны высадки. — Спасибо, что поделилась.
— Спасибо что выслушал. Я знаю, что это было... слишком.
— Я могу справиться с этим. Кроме того, мне нравится слушать, что тебя волнует. Для меня важно иметь возможность быть рядом с моими друзьями, я думаю, это помогает мне. — Мой рот открывается, чтобы ответить, и тут же закрывается большой рукой. — Не говори мне, что мы не друзья. Мы — да.
Я прикусываю его ладонь, заставляя его отдернуть руку, смеясь. — Это не то, что я собиралась сказать. — Он смотрит меня скептическим взглядом. — Ладно, это было не единственное, что я собиралась сказать. Я собиралась сказать, что твои друзья потратили много времени, убеждая меня, что ты хороший человек, так что все, что ты делаешь, работает.
По его лицу расплывается дерьмовая ухмылка. — Ты только что призналась, что считаешь меня хорошим человеком? Ты... сделала мне комплимент?
— Боже мой. Я выхожу. Спасибо за то, что подвез.
Чонгук е дает мне уйти, вместо этого он наклоняется и целует меня до потери пульса.
Что я и позволила ему сделать. На двадцать минут.
Я провожу короткую поездку в лифте до своего этажа, пытаясь восстановить контроль над своим выражением лица, потому что я никогда не выгляжу такой счастливой после работы. Войдя в квартиру, Аарон и Сабрина оба дома, ссорятся из-за ерунды, как обычно.
Тревога вспыхивает в моем теле, когда Аарон замечает меня и тут же смотрит со странным выражением лица. Бросаю сумку на пол и тянусь за стаканом, чтобы немного  выпить. — Привет.
Не обращая внимания на мое приветствие, он подходит ко мне и пальцем слегка сдвигает ткань, покрывающую мою шею. Именно это маленькое действие заставляет меня понять, что она соскользнула вниз. Бля.
— Ты должна сказать Ротвеллу, чтобы он хорошо поел, прежде чем подпускать его к себе, Лиса. — Он усмехается. — Это выглядит чертовски дешево. Я не буду кататься с тобой на отборочных, если у тебя будут они.
— Слезь с ее члена, Ледяная Принцесса, — кричит ему Брин с дивана. — Не будь маленькой стервой, потому что ты не трахаешься, и Лиса, наконец, среди всей этой  хоккейной ажиотажа.
— Хоккейный ажиотаж? — Он отчаянно смотрит между нами, и мое сердце замирает. — Ты трахаешься с Чон Чонгуком, не так ли?
Глаза Брин расширяются, она понимает свою ошибку.
— Это не твое дело. — Это не его дело. Я взрослая женщина и могу делать все, что захочу, но это не мешает мне знать, что я вот-вот получу дерьмо от Аарона, и это наполняет меня ужасом. За эти годы я узнала, какие сражения я могу выиграть, а какие, как он уже решил, что я не та, кто выйдет победителем. — Брось это.
— Почему ты делаешь такой ужасный гребаный выбор? Иисус Христос. Как будто ты не уважаешь...
— Закончи это предложение. — рычит Брин, бросаясь к нам. — Я чертовски бросаю тебе вызов, Карлайл. Закончи это предложение и посмотри, какой выбор я сделаю.
Он фыркает и закатывает глаза, топая прочь от нас в направлении своей спальни, бормоча себе под нос что-то о жизни с женщинами.
Когда его дверь захлопывается, Сабрина бросается ко мне, задыхаясь в крепких объятиях. — Извини, извини, извини.
— Ммм. Ты будешь должна, Аллали.
     

В четверг, через пять дней после того, как Аарон начал дуться, я могу подтвердить, что он все еще дуется. Он почти не сказал мне и двух слов с тех пор, как я пришла домой с работы в субботу, что меня устраивает, но создает прохладную жизненную ситуацию.
Я была занята, и после того, что я называю волшебством планера, мне каким-то образом удалось опередить график и освободить время до воскресенья.
— Телефон прочь. Генри даже не поднимает глаз от своего альбома для рисования, когда рявкает на меня своим указанием. — Или я заберу его снова.
Я неохотно делаю, как он говорит, засовывая телефон обратно в карман. Генри всю неделю был моим приятелем по учебе, составлял мне компанию в библиотеке и конфисковывал мой телефон, когда я отвлекалась на сообщения от надоедливых хоккеистов. Во множественном числе, потому что Джей-Джей взрывает мой телефон больше, чем кто-либо другой.
До сих пор Генри не учился, утверждая, что предпочитает откладывать до последней минуты, а затем учиться под принуждением и чувством неминуемой гибели, но он нарисовал меня в виде жирафа, что было мило.
Я почти закончила свое задание, когда слышу, как Генри стучит карандашом по библиотечному столу, за которым мы работаем. — Ты же знаешь, что Чонгук не бросил бы тебя, верно?
— Хм?
— Вчерашний день. Ты сказала, что будешь счастлива влюбиться в меня, потому что я не брошу тебя. Чонгук тоже не стал бы.
Как и в большинстве разговоров с Генри, его слова застают меня врасплох, о чем свидетельствует искажённый смех, который немного похож на кашель, сорвавшийся с моих губ. — Это была просто шутка, Ген.
В обмен на горячий шоколад с зефиром вчера Генри дал мне очень подробный отчет о том, как он заставит меня влюбиться в него, если Нейт когда-либо разрушит шансы на то, что мы снова переспим. Естественно, моей немедленной реакцией было сказать ему, что я совершенно не против влюбиться в него, глупо добавив, что он ни за что не бросит меня, чтобы дать мне знать, если что. Он явно дал понять, что у него на уме.
— Не нужно мне врать, Лалиса. Такая милая девушка, как ты, не одинока без причины, тебе не нужно мне об этом говорить, но я хотел, чтобы ты знала, что он не бросит тебя. — Он выглядит таким искренним, когда говорит это, что мне хочется плакать. — Он никогда не бросал меня, и я всего лишь его друг. Он может видеть тебя голой, и это, в конечном счете, более привлекательнее, чем я. Прежде чем ты скажешь, что он этого не делает, моя спальня находится рядом с его спальней, и ты невероятно громкая, когда кончаешь.
Я чувствую, как кровь отливает от моего лица. — Это хорошо знать. И на этой поучительной ноте нам пора отправляться на каток.
Мы с Генри собираем вещи и направляемся через кампус к арене. Мы болтаем, к счастью, на темы, не связанные с тем, как я звучу, когда испытываю оргазм. Дружить с Генри легко; вы знаете, что он говорит правду, и в этом нет ни лукавства, ни двуличия. На этой неделе такая нефильтрованная честность была огромным утешением перед лицом напряженности с Аароном, и я более чем выпотрошена, когда мы прибываем на каток, и он немедленно бросает меня.
Почему Генри не может быть фигуристом?
Я пытаюсь сосредоточиться на разминке, а не на том, как горячо выглядит Чонгук, выкрикивая инструкции своей команде. К тому времени, когда я сама выхожу на лед, я уже более чем слегка покраснела, но Аарон тут же кладет этому конец, потому что его дерьмовое отношение похоже на то, как будто меня занесло метелью.
— Он отвлекает тебя, Лалиса. Ты ведешь себя небрежно. Хватит тратить мое время, если ты не собираешься прикладывать усилия, — жалуется Аарон, указывая на Чонгука, наблюдающего с трибун. Сегодня мы с Чонгуком идем в торговый центр, и я сказала, что он может посмотреть, как я катаюсь. Я знала, что это было ошибкой, когда я сказала «да», ожидая, что Аарон окажется придурком, но он спросил так любезно, что я не смогла сказать «нет».
      -  Я не отвлекаюсь!
Единственное, что сейчас отвлекает, это отношение Аарона. Его движения жесткие и резкие, мы чувствуемся не синхронно, и когда он пытается поднять меня, его руки сжимают меня чуть крепче, чем обычно. Это расстраивает и дезориентирует, и к тому времени, как мы закончим, я чувствую, что мне нужно просто запереться где-нибудь и поплакать.
Как только мы заканчиваем, он кидается к раздевалке, а Чонгук медленно подходит ко мне. Мне даже не нужно говорить ему; эта катастрофическая репетиция была очевидна для всех. Мы были ужасны.
— Я надеру ему задницу, если хочешь. — Его рука обхватывает мою щеку, и я прижимаюсь носом к ее теплу.
— Если ты причинишь ему боль, я не смогу участвовать в отборочных соревнованиях через две недели.
— Принято к сведению.
— Но если мы не пройдем квалификацию, и ты случайно сбьешь его своей машиной, я сделаю вид, что очень шокирована.
— Принято. — Он усмехается, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать меня в лоб. Я уверена, что Брэди тоже где-то прячется, осуждая меня, но когда я обнимаю его и позволяю его спокойствию омывать меня, я не могу найти в себе силы заботиться о том, что она может подумать.
Я копирую его глубокие вдохи, мгновенно чувствуя, что мне меньше хочется рыдать. — Спасибо, что подождал меня.
— Могу ли я сделать предложение для наших планов? — осторожно говорит он, наклоняя мое лицо к своему. — Я не хочу связываться с ежедневником, но я чувствую, что ты сейчас чувствуешь, и это оправдывает некоторые поправки.
Он так осторожен со мной, так нежен, будто я могу сломаться. Наклонившись вперед, он парит в дюйме от моего лица, ожидая, когда я сокращу расстояние. — Я не буду целовать тебя, пока не узнаю о предложении.
Его улыбка так прекрасна, что я почти кончаю, но я держусь, концентрируясь на вдохе и выдохе из легких, чтобы выглядеть как нормальный человек перед этим болезненно привлекательным мужчиной.
— Вместо того, чтобы идти в торговый центр, мы берем твою любимую еду на вынос и заказываем костюм онлайн. Ты можешь остаться у меня, потому что я купил кучу девчачьего дерьма в Target в субботу после того, как отвез тебя на работу, и я думаю, что немного места от Аарона может быть тем, что тебе сейчас нужно.
— Ты предполагал, что сможешь убедить другого человека переспать с тобой? — поддразниваю я, мгновенно чувствуя себя легче.
— Ты еще не видела, насколько хорошо то, что я купил. Это делает ящик Генри похожим на детский лепет. Ты будешь умолять меня позволить тебе остаться.
— Это хорошо продуманный план, Чон.
— Это отличный план. Я даже отвез тебя утром домой переодеться и отведу на занятия. Возможно, это мой лучший план.
Я сокращаю щель между нами, прижимаясь своими губами к его. Трудно помнить, что мы на публике, когда его язык касается моего. Он прерывает поцелуй. — Это да?
— Да.