Глава 3. Гостинница
Александр, наконец, вышел на поляну, где лес, казалось, становился немного реже, и на фоне ночного неба, среди густых деревьев, он увидел силуэт дома. Огромный, как тень из другого времени, дом стоял посреди поляны, окружённый темными силуэтами старых деревьев, которые казались живыми, как будто они охраняли это место. Его деревянные стены были покрыты толстым слоем мха и лишайников, а крышу венчали старинные черепицы, поблёскивающие под светом тусклого месяца.
Но что удивило больше всего - из окон дома горел свет. Александр чуть замедлил шаг и остановился, поразившись. "Электричество в этом богом забытом месте?" - подумал он с иронией. Ночь была полна тишины, только неумолимо тянущаяся влага и тень дремучего леса давали ощущение, что этот дом - часть самого леса, его немая, неподвижная душа.
Дом был величественным, но в то же время в его постройке чувствовалась заброшенность - окна с мутным стеклом, древние балки, перекошенные под тяжестью времени, изрезанные трещинами стены. Он был старым, но в то же время живым, каким-то живущим, словно хранил в себе что-то большее, чем просто стены и крыша.
Когда Александр подошел ближе, он заметил, что двери гостинницы были приоткрыты. Широкая деревянная дверь с облезлой краской скрипнула, когда он нажал на ручку, и под её тяжёлым звуком, казалось, весь дом вздохнул, словно ожив. Внутри царил тот же мрак, но уже не такой глубокий - свет из окон наполнял пространство неуверенным, тусклым светом.
Гостинница выглядела так, словно время здесь остановилось, но странным образом, как будто кто-то, наблюдавший за всеми этими годами, все равно не позволил этому месту поглотить себя целиком.
Когда Александр вошел в гостинницу, его сразу поразил порядок и неожиданная чистота. Несмотря на то, что место находилось в таком уединении, здесь явно следили за порядком. Прямо перед ним стоял длинный деревянный ресепшн, аккуратно вытертый, без пыли и пятен. На его поверхности стояли несколько книг и записок, а рядом был небольшой вазон с живыми цветами. Стены были окрашены в светлый, почти белоснежный цвет, а на потолке тускло светились несколько современных лампочек, давая мягкий, но достаточный свет для осмотра.
В центре коридора на полу лежал свежий ковёр с узорами, а рядом с ним стояли несколько старинных, но в хорошем состоянии стульев. Картины на стенах были яркими и хорошо освещенными, и не создавали мрачной атмосферы, как Александр ожидал. Они скорее выглядели как отражения какого-то далекого времени, поглощённого светом и заботой.
Справа от ресепшн находилась лестница, которая вела на второй этаж. Она была покрыта аккуратным ковролином и скрипела под каждым шагом, но не производила зловещего ощущения. Напротив лестницы несколько дверей вели в различные комнаты, но они все выглядели как новые, даже блестящие. Возможно, это были недавно отремонтированные комнаты, подготовленные для гостей.
Александр сразу почувствовал себя в относительном комфорте. Эта гостинница, несмотря на свою удаленность и атмосферу, была явно создана с уважением к своим посетителям. Всё было чисто и опрятно, а легкий запах свежести стоял в воздухе, не давая никакого ощущения запущенности.
Он замедлил шаг, осматривая интерьер, чувствуя, что в этом доме всё, несмотря на свою простоту, имеет своё место и порядок.
Александр, стоя перед стойкой, не спеша нажал на маленький колокольчик, который с тихим звоном отозвался по всему помещению. Небольшая тишина повисла в воздухе, а затем в этом молчании услышались скрипы деревянных ступеней и легкие шаги, поднимающиеся с лестницы. Александр повернул голову в сторону звука и увидел, как с верхнего этажа медленно спускается фигура.
Когда человек спустился достаточно близко, свет от лампочек, висевших на потолке, осветил его лицо, и Александр замер, с удивлением рассматривая его. Это был невысокий, очень худой человек с бледной кожей, как будто лишенной жизненной силы. Орлиный нос и острые черты лица придавали ему излишнюю резкость, а его зеленые глаза блескали, словно на них лежал какой-то скрытый взгляд, затмевший их обычное выражение. Он был одет в черную хлопковую рубаху, напоминающую тунику, на которой были узоры в виде драконов, изогнутых в сложные формы. Его длинные черные волосы спадали кудрявыми прядями, а черные усы, так же длинные и чуть подкрученные, придавали ему вид человека с необычным, почти театральным обликом. В возрасте этого человека можно было бы угадать около сорока лет, но его внешний вид с его худобой и строгим выражением лица добавлял ему какое-то старинное величие.
На ногах у него были длинные черные сапоги, которые, как и рубаха, по своей фактуре выглядели словно из другого времени. Поверх всего этого он носил темную, старую шубу, слегка потрепанную временем, но все равно внушающую уважение своим тяжелым, почти аристократическим видом. Он двигался с осторожностью, как будто каждый шаг был обдуман и важен.
Человек медленно подошел ближе, его шаги звучали как тихий эхо в этом безмолвном, почти запечатанном пространстве. Он слегка улыбнулся, и эта улыбка не была ни дружелюбной, ни теплой. Это была скорее ухмылка, скрывающая под собой что-то иное, темное и неуловимое. Он стоял перед Александром, и тот заметил, как его глаза внимательно изучают его с головы до ног, как если бы он пытался проанализировать каждую деталь.
- Добро пожаловать в гостинницу "Белый Клык", - произнес человек, и его голос был глубоким, спокойным, но с легким оттенком холодной угрозы, который не ускользнул от слуха Александра. Он не кричал, не выражал эмоций, но в его словах было что-то, что заставляло чувствовать себя не совсем комфортно. Это был голос человека, который привык, чтобы его слушались и подчинялись. - Я хозяин, Владислав, чем могу быть полезен?
Его интонация была почти величественной, словно он был господином на своем владении, и эти слова звучали не как предложение помощи, а как утверждение, что от этого предложения не стоит отказываться. Александр почувствовал, как напряжение в воздухе стало заметно более ощутимым, и даже несмотря на видимость вежливости, в его душе закралось странное чувство - словно здесь, в этом месте, не все так просто, как кажется на первый взгляд.
Александр выдохнул, наконец обрел немного уверенности, и представился, указывая на свою телеграмму:
- Мое имя Александр Рудо. Я отправлял телеграмму с просьбой забронировать комнату.
Владислав, стоя перед ним, внимательно изучал его лицо. В его взгляде была какая-то хищная настороженность, как будто он пытался заглянуть в саму душу Александра. Этот взгляд был холодным и проницательным, будто он оценивает каждое слово и каждое движение. Но внезапно Владислав снова улыбнулся - его улыбка была чуть шире, и в ней теперь не было ни тени напряжения, лишь спокойное удовлетворение.
- Ах, мистер Рудо, конечно, конечно, - сказал он с теплым, почти слишком любезным тоном, будто этот момент был всего лишь небольшой задержкой. - Прошу прощения. Ваша комната готова. Прошу следовать за мной.
Владислав развернулся и начал подниматься по лестнице, не торопясь. Его шаги были тихими и размеренными, словно он не спешил, да и не собирался торопить Александра. Это ощущение времени как бы растягивалось, и с каждым его шагом на ступенях становилось всё более тяжело.
По пути Владислав продолжал:
- Видимо, вы устали и голодны после долгого пути. Скоро будет ужин, - его голос звучал не столько как предложение, сколько как констатация. - Я буду рад, если вы присоединитесь ко мне и другим гостям этого места.
Александр почувствовал, как его глаза неуклонно следят за каждым движением Владислава. Что-то в его манере общения, в этом холодном, чуть властном тоне, заставляло Александра почувствовать себя не совсем уютно. Но, несмотря на это, предложение было вежливым и вполне логичным - он действительно чувствовал голод и усталость от долгой дороги.
Они продолжили подниматься по лестнице, и Александр понял, что здесь, в этом доме, каждый шаг, каждый взгляд Владислава словно ставил ещё одну деталь в какую-то загадочную картину, которая становилась всё более тревожной с каждым моментом.
Коридор второго этажа оказался куда мрачнее и тише, чем первый. Свет от лампочек был тусклым, словно сквозь запылённое стекло, и отбрасывал на стены длинные, дрожащие тени. Обои на стенах были старые, с выцветшим узором, где-то чуть отклеившиеся. Деревянный пол скрипел под ногами, а из-за сквозняка от неплотно закрытого окна время от времени раздавался лёгкий, зловещий шорох, будто кто-то крался в темноте.
Картины, развешанные вдоль стен, изображали сцены охоты, старые портреты вельмож и один особенно тревожный пейзаж с горой и полусгнившей крепостью, в которой угадывались очертания Поенари. Воздух был затхлым, с примесью старого дерева, пыли и чего-то ещё... то ли сырости, то ли чего-то металлического, неуловимого.
Они остановились у самой дальней двери - потемневшая, резная, с узором из переплетающихся лоз и символов, которые Александр не узнал.
Владислав повернулся к нему, достал из внутреннего кармана старинный ключ с витой ручкой и протянул Александру.
- Это ваша комната, мистер Рудо. Надеюсь, вам понравится, - произнёс он, снова с той спокойной, слегка ледяной вежливостью.
Александр, принимая ключ, на мгновение задержал взгляд на руке Владислава. Его пальцы были удивительно тонкими, почти костлявыми, как у высушенной статуи. А ногти - длинные, слегка изогнутые, и выглядели так, словно они вовсе не знали ножниц. Он вздрогнул, но тут же отогнал тревожную мысль: дорога утомила, всё кажется странным.
Владислав посмотрел на него, чуть склонив голову, и добавил:
- Если потребуется что-то ещё - просто позвоните. Я рядом. Ужин будет через полчаса.
С этими словами он развернулся и так же бесшумно исчез в конце коридора, словно растворился в тени.
Александр вставил ключ в замочную скважину, и с глухим щелчком старая дверь поддалась. Она скрипнула, открывая проход в полумрак комнаты. Он сделал шаг внутрь и на мгновение застыл, осматриваясь.
Комната была небольшой, но аккуратной, с высокими, слегка пожелтевшими от времени стенами. В самом углу стояла массивная деревянная кровать с резным изголовьем. На ней лежал тёмно-бордовый плед и одна подушка, аккуратно уложенная. Матрас выглядел жёстким, но новым. Напротив кровати возвышался высокий, узкий шкаф, потемневший от времени, с металлическими ручками в форме колец. Один из них чуть покачивался, будто недавно кто-то его трогал.
Возле стены у окна стоял простой деревянный стол с чернильными пятнами и следами от свечей, на нём же - пустая чернильница и полупокрытый пылью подсвечник. Рядом - стул с высокой спинкой. Окно находилось прямо у изголовья кровати. Оно было закрыто, и за стеклом виднелась лишь ночь - тёмная, глухая, словно кто-то снаружи смотрел в ответ.
В комнате пахло деревом, старыми книгами и чем-то неуловимо пряным - может быть, свечным воском. Всё здесь выглядело так, будто стояло веками... и, возможно, действительно стояло.
Александр поставил сумку на пол, прошёлся по комнате и сел на край кровати. Деревянный пол под ним чуть застонал. Комната была неуютной, но в ней ощущалось что-то странно притягательное - словно время здесь остановилось.
Александр сбросил куртку, положил её на спинку стула и принялся медленно распаковывать вещевой мешок. Из него он достал сложенные штаны, пару чистых рубашек, бритвенный набор, блокнот в кожаной обложке и увесистую папку с бумагами - распечатки, заметки, отрывки книг и газет, касающиеся Влада Цепеша. Аккуратно разложив всё на столе, он зажёг лампу, сел и достал чернильную ручку.
Первые строки лёгли легко:
«25 апреля 1980 года. Деревня Ахет, крепость Поенарь. Впечатления от дороги тревожные. Местные боятся этих мест. Гостиница "Белый Клык" выглядит странно, но чисто. Владислав - хозяин, необычный человек...»
Он на секунду поднял глаза, прислушался - тишина. Затем снова опустил голову и продолжил писать, но в какой-то момент ему словно почудилось, что в комнате стало холоднее, а где-то за спиной, из угла, откуда тени были особенно густыми, кто-то наблюдает. Его пальцы замерли.
Медленно, стараясь не дышать слишком громко, Александр повернул голову.
Пусто.
Лишь старый шкаф, с чёрной фурнитурой и затхлой тишиной внутри. Он подождал ещё секунду, затем тихо сказал себе:
- Показалось...
И вернулся к письму, стараясь не обращать внимания на странное чувство, будто за ним всё же продолжают следить.
Неожиданно тишину комнаты нарушил негромкий, но отчётливый стук в дверь - три равномерных удара, словно отмеренных с холодной точностью.
Александр вздрогнул, взял себя в руки и подошёл к двери. Осторожно повернув ключ, он открыл её.
На пороге стоял Владислав. Его фигура, высокая и худощавая, отбрасывала вытянутую тень на пол тускло освещённого коридора. Лицо хозяина всё так же сохраняло вежливое, почти маскоподобное выражение, но в уголках губ играла тень улыбки.
- Ужин готов, - произнёс он своим спокойным, слегка глухим, будто затянутым в туман голосом. - Надеюсь, вы не откажетесь присоединиться ко мне и другим постояльцам. После долгой дороги горячая пища - лучшее лекарство.
Он чуть отступил назад, жестом пригласив Александра выйти из комнаты.
- Прошу, мистер Рудо.