Изабель

В Париже наступала весна. Первое потепление после холодной зимы было настоящим праздником для горожан. Солнце снова начало греть стены домов и дороги. Несмотря на войну, весна своей свежестью вносила новое дыхание в жизнь всего государства. Появлялись новые мечты, цели и большие надежды. Прошло полгода с момента последних событий, описанных нами ранее.

Насколько помнят наши читатели, Изабель дала согласие на брак с герцогом де Мармонтель. И теперь, обрадованный этой новостью герцог, обещал и старику Марсо, и самой Изабель ту самую беззаботную жизнь, о которой так мечтала эта небогатая, и привыкшая к трудностям семья.

Еще осенью прошлого года, под покровительством герцога, Огюсту Марсо удалось обустроить уже одиннадцатилетнего сына в кадетскую школу. Луи возвращался домой раз в три месяца, когда проходили каникулы в военной школе. С каждым его возвращением можно было заметить, как мальчик постепенно взрослел, как становился все более похожим на взрослого юношу. В силу особенностей обстоятельств и формы его воспитания, он и так повзрослел слишком рано, однако ничто не мешало ему развиваться, как настоящий мужчина.

Зимой, после нового года герцог де Мармонтель сделал официальное предложение руки и сердца самой девушке. Это было обычное утро обычного дня. Герцог, как все уже успели привыкнуть к этому поначалу странному и многзначительному жесту, зашел в лавку с утра. Насколько мы знаем, так он обычно провожал Изабель на площадь, выражая к ней большую симпатию. Но на этот раз визит герцога был совершенно другим. Он приехал на своей карете, запряженной четырьмя вороными. Изабель никогда раньше не видела эту карету. Она была похожа на экипаж очень богатых и знатных людей, достойная принца или даже самого короля.

Одет был герцог торжественно, утонченно, строго, но элегантно. В комплекте одежды даже имелась перевязь со шпагой. Белоснежные перчатки подчеркивали образ.

Герцог вошел в в лавку, вежливо поприветствовав отца девушки:

— Доброго вам дня, уважаемый господин Марсо! Сегодня чудесный солнечный день, несмотря на холод, погода прекрасна, не находите ли?

— И вам доброго дня, любезный герцог! Рад видеть вас.

Изабель спустилась к гостю и ко всем остальным, помня о своём долге перед семьей и о согласии перед герцогом. Теперь она не позволяла себе холодности с ним. Девушка из последних сил старалась натянуть хотя бы лёгкую улыбку на устах. Но давалось это тяжело. Тем не менее в этот день она сделала улыбку, которая украсила ее милое лицо и была ослепительной, словно солнце за окном.

Пока внимание всех присутствующих было приковано к молодой особе, слуги герцога занесли в помещение много коробок с подарками и гостинцами. Герцог прибыл не с пустыми руками. Все было оформлено богато, но не набрасывалось на глаза. Герцог был аккуратен и в этом вопросе. Слуги, как будто актеры немого театра действовали без лишних указаний.

Когда Изабель подошла к герцогу, чтобы поприветствовать его, он взял ее нежные руки в свои и произнёс:

—Прекрасная Изабель! Я был ослеплён вашей красотой, поражён вашим взглядом в самое сердце. И оно мне заявило: «тебе не будет жизни без неё». По требованию моего сердца я прибыл к вам сегодня, дабы совершить самый важный и самый большой поступок в моей жизни, — герцог сделал паузу, и вдохнув ещё немного воздуха, продолжил, — Дорогая Изабель! Согласитесь ли вы отныне подарить мне неземное счастье, стать самой прекрасной, ни в чем не нуждающейся, радующейся каждому дню, самой счастливой, бесподобной, которой не будет равных ни во Франции, ни в Европе, ни во всем мире, согласитесь ли вы, милая, прекрасная, нежная Изабель принять мое предложение и стать моей женой? — герцог опустился на одно колено, в этот момент к нему подошёл человек, одевшийся так же торжественно, видимо приближённый герцога, и протянул ему подушечку сшитую золотыми нитями по красному бархату. Нити складывались в красивые богатые узоры. А на подушке лежала такая же бархатная коробка по краям ювелирно оформленная драгоценными камнями. Герцог аккуратно взял коробку и открыл ее. На ладони появилось бриллиантовое кольцо. Герцог де Мармонтель замерев ждал ответа от девушки.

— Да, — коротко ответила девушка. Сухость и короткость ответа не получилось оправдать даже наплывающими эмоциями восторга, радости и удивления, которые были свойственны всем девушкам в этот момент. У Изабель их не было совсем. Ее не удивило ничто. Ни торжественность события, ни сам герцог, ни кольцо. Отсутствие эмоций девушка снова постаралась заменить натянутой улыбкой. Даже в такой ослепительности торжества девушка чувствовала от своего будущего жениха ноту корысти и скрытого замысла.

Услышав ответ, герцог тут же, словно не вытерпев и выдохнув про себя, надел кольцо и встал с колен. Дело сделано. Приближённый герцога, видимо уже тысячу раз отрепетировавший все эти действия, не растерялся и знал каждое своё действие, как в театральной постановке, взял из рук герцога коробку. Со стороны все это выглядело настолько плавно и организованно, что всем присутствующим не приходилось отвлекаться на такие маленькие заботы. Все видели только центрального героя этой театральной постановки.

Герцог взял руки Изабель в свои и наклонившись запечатлел на них поцелуй. В этот момент сердце девушки сжалось. Перед уходом на войну, в последнюю прощальную встречу, Рене точно так же прикоснулся губами к ее рукам. Но теперь все изменилось. Перед ней стоял герцог и она теперь его невеста. Она станет герцогиней де Мармонтель.

Изабель уже больше не торговала на площади. Главным ее занятием теперь была подготовка к помолвке. Она больше времени проводила дома. Занималась домохозяйством и больше времени посвящала себе, а также молитвам. Она не забывала о Рене, молилась за его здоровье и жизнь. Она понимала, что никогда не будет принадлежать тому, кто ей так дорог. Но несмотря ни на что она хотела, чтобы любимый был жив и счастлив. Герцог де Мармонтель часто навещал ее дома, приносил много подарков, старался всеми способами угодить своей будущей жене, чтобы ее ледяное сердце наконец растаяло и приняло его, как самого близкого человека. Изабель обращалась с ним вежливо, но не более того. Молодая девушка считала, что это ее долг перед семьей. Она обязана обеспечить семье светлое будущее.

Что касается самого герцога, то он уже грезил о том, как попасть в высшее общество, как получить место при дворе.

Таким образом шли дни и день помолвки был все ближе и ближе, пока наконец не настал. Обряд венчания должен был пройти в церкви святой Женевьевы в чудесный день апреля. И к этой церемонии все было готово. На Изабель было надето самое красивое платье во всем Париже, сшитое по специальному заказу. Одно только платье стоило неземных денег, что конечно же было так чуждо для небогатой семьи. И только при одной мысли о стоимости платья, Изабель начинало тошнить. Юная девушка чувствовала себя очень плохо. Все время ее преследовало ощущение, мысль, что она совершает роковую ошибку. Корсет сжимал ее грудь, не давая свободно дышать. Движения ее были очень резки и скованны. Но несмотря ни на что, она держалась.

В церкви собирались гости. Почти все они были знакомыми герцога де Мармонтель. Присутствовала и герцогиня де Бриенн. Интерьер помещения был красиво украшен лавандой и светло-сиреневыми лентами по последней парижской моде. День был подобран именно так, чтобы он совпадал с периодом цветения раннего сорта лаванды. И наконец, в этот торжественный день десятки букетов лаванды наполнили залу церкви нежным ароматом весны.

У входа в церковь Огюст Марсо встретил госпожу де Бриенн и поприветствовал ее. Герцогиня дала руку в ответ и добавила:

— Господин Марсо, искренне поздравляю вас с таким чудесным событием! Ваша дочь – настоящий ангел! Я уверена, она станет хорошей женой герцогу.

— Благодарю вас, сударыня.

И наконец, когда все гости были рассажены, святой отец встал в конце залы и торжеству было суждено начаться. После нескольких вводных слов святого отца, по его приглашению герцог де Мармонтель встал из своего места и подошел к деятелю церкви. Спустя некоторое время, Огюст Марсо, под торжественным хором и оркестром из сорока пяти музыкантов, собранных со всего города, за руку ввел свою дочь в залу церкви. Они шли медленно, рука об руку. Каждый шаг давался девушке все тяжелее и тяжелее. Ноги становились мягче, она думала, что в один момент перестанет их чувствовать вовсе и упадет на руки к отцу. В глаза как будто врезались ножи. Они жглись от боли, от сдержанных слез, которые так хотели вырваться наружу ключом.

— Ах, мадам, взгляните на это прелестное дитя, чистый ангел! — шепнула одна из присутствующих дам другой, сидевшей рядом.

— Вы правы, сударыня, прекрасная партия для герцога де Мармонтель. Герцогу правда повезло! Не поскупились, одели на невесту прелестное платье по последней парижской моде.

И вот, когда оставались считанные шаги к той двери, за которой начиналась замужняя жизнь, Изабель вдруг резко остановилась. Через секунду в ее голове промелькнула мысль о побеге с собственной помолвки. Сначала она старалась отогнать эту мысль, но бороться было трудно. Она знала, что это будет ужасным позором для нее и для всей ее семьи. Однако больше терпеть эту кошмарную муку она тоже не могла. И наконец, она решилась на это.

Изабель бежала изо всех сил, не оглядываясь назад. Это было очень неожиданно для всех присутствующих в зале. И пока кто-то понял, что только что произошло, Изабель уже пробежала мимо нескольких домов. Однако конец улицы все еще казался недосягаемым.

— Ах, дьявол! Что происходит!? Изабель, вернись немедленно! — завопил герцог, уже полностью вышедший из себя, разгневанный, что на висках пробились жилы, а по лбу стекал горячий пот.

— Доченька, куда ты? — крикнул ей вслед ее отец, застывший в удивлении посреди залы.

Тем временем Изабель бежала. Бежала без оглядки. Дыхание сбилось, вдыхать было трудно, но она бежала как можно дальше от своей злосчастной судьбы. Она не видела перед собой ни дороги, ни домов, ни людей.

Тем временем, пока юная леди бежала вдоль улицы Сент-Оноре, как раз на перекрестке, до которого оставались всего несколько шагов, с улицы Руа-де-Рояль появилась карета самой королевы Франции Анны Австрийской. Ее величество именно в этот самый момент возвращалась в Лувр из прогулки. Один миг, не успевшийся быть осознанным, увиденным и прочувствованным юной девушкой, заставляет случиться событию, которое изменит судьбу всей нашей истории.

— Что это было, ваше величество? — спросила королеву ее фрейлина мадам де Шеврез.

— Да, явно что-то произошло! Кучер, остановите карету немедленно! — приказала королева, повелительным тоном, на что кучер, управлявший арабскими лошадьми, сразу повиновался, и карета тут же остановилась.

И лакей, сообразивший, что нужно разобраться со случившимся, для чего, собственно, и была совершена остановка посреди дороги, быстро осмотрелся и, увидев без сознания лежавшую на дороге девушку в белом дорогом платье, сначала был обескуражен, но потом сообразил, что нужно подойти и, насколько это было возможным, оказать несчастной первую медицинскую помощь. Так он и поступил.

Девушка до сих пор лежала без сознания, но, когда лакей обратился к ней и попытался поднять, юная барышня пришла в себя.

— О, мадемуазель, вы живы, слава богу. Мы думали, что вас ушибло до смерти. Какое Счастье!

— Ну что там, любезный? — нетерпеливо крикнула королева и выглянула из окна кареты, — Ох, да это же девушка, еще в таком платье! — и обратившись снова к лакею, повелительным тоном добавила, — приведите ее сюда в карету!

Изабель чувствовала боль во всем теле. Еще не все осознавая до конца, она медленно, но довольно мужественно поднялась, однако мысли о побеге не покидали ее даже сейчас.

— Bonjour mademoiselle, подойдите сюда. Позвольте помочь вам, — сказала королева, увидев Изабель, медленно идущую, опираясь на руку лакея.

Пока Изабель шла, она успела полностью прийти в сознание, и забравшись в экипаж, смогла вежливо поздороваться с дамами.

— Итак, дорогая, позволь представиться: Анна Австрийская, королева Франции, — и королева протянула руку для поцелуя.

— О, вы – королева!? — вскрикнула Изабель, целуя руку высочайшей особе, — Ваше величество, примите мои тысячи извинений за то, что не узнала вас сразу и не оказала должного внимания к вашей высокой особе! О, королева, простите великодушно!

— Ну что вы, дитя мое, полно. Не стоит извиняться. Отныне, по воле случая, нам суждено было встретиться и теперь вы в полной мере можете считать, что мы с вами подруги. Зовите меня просто Анна, прелестное дитя. А это моя фрейлина – мадам де Шеврез, — фрейлина скромно кивнула, когда ее представили.

— Ваше величество, меня зовут Изабель де Марсо, я дочь кондитера Огюста Марсо, дом которого расположен на улице Феру.

— Очень рада знакомству с тобой, Изабель. Расскажи мне, куда ты направлялась в таком прелестном наряде?

Как только Изабель вспомнила, что было с ней до того, как она встретилась с королевой, она снова погрузилась в мысли о несчастной разорванной помолвке, мысли об отце, который остался там в церкви, окутанный полнейшим позором. Изабель не могла больше держать в себе все эти страдания. И начала свой рассказ.

— Ваше величество, простите меня за откровение. Но день сегодня у меня не такой чистый и свежий, как и мое испорченное платье. Сегодня я осмелилась совершить побег с собственной помолвки. Я осознаю, что совершила непростительный поступок, опозорила свою семью и мне нет прощения, но я не могла терпеть этого более.

— Как? Вы были обручены с кем-то? Но с кем? — поинтересовалась королева, искренне удивленная сказанным.

— Да. Герцог де Мармонтель хотел добиться моей руки. Ваше величество, он очень настойчивый человек. Нет, не так. Он страшный человек. Он уверял меня, что безумно влюблен, но в то же время предлагал моему отцу оплатить учебу моего брата Луи в кадетской школе, взамен на одобрение брака со мной. Он ни на один день не оставлял меня, куда бы я не уходила, он меня всегда находил.

— Да, я припоминаю его, он был одним из людей при дворе, — подметила королева.

— Но в коне концов, ваше величество, видит бог, что я нисколько не обманываю и честна с собой и со всеми насколько это возможно, и при всем этом мое сердце принадлежит другому.

— Позвольте узнать, кто же этот счастливчик?

— Его зовут Рене де Жюльен, он служит мушкетером у его величества.

— Мне знакомо твое положение, дитя мое. Брак не по любви – боль для сердца и души. Я сталкивалась с этим. О, несчастный Бекингэм, жертва запретной любви. Он был верен ей, но она увы не защитила его от злых людей.

Услышав рассказ юной и несчастной невесты, королева невольно предалась воспоминаниям своего прошлого, которые были такими прелестными и такими опасными одновременно. Это был век приключений, интриги, верных друзей, храбрых героев. Эту великолепную историю мы помним и по сей день.

— Понимаете, ваше величество, герцог – человек настойчивый, и он не отступит от своих намерений, пока не получит свое, я успела в этом убедиться. И по этой причине я не могу вернуться обратно, он меня найдет, из-под земли достанет. Поэтому я намерена продолжить свой побег. И в лучшем случае покинуть Париж. Но одна беда, я беспокоюсь за своего отца и брата. Я оставила их одних, и они по-прежнему в беде. Я не знаю никого, кого я бы могла попросить присмотреть за ними.

— Дитя мое, позволь принять участие в твоей судьбе, раз уж по воле случая нам суждено было так с тобой познакомиться. Я помогу тебе спрятаться от герцога в таком месте, куда он не сможет попасть, — и уже обратившись к извозчику, королева приказала, — Любезный, гони лошадей в Лувр!

Карета повернула за угол улицы Де-Сен-Жак и продолжила путь в сторону королевского двора. От осознания того, что Изабель впервые своими глазами увидит королевский двор, вдохнет эту атмосферу, ее будоражило и пугало одновременно. Она пыталась понять и осознать свои ощущения, но объяснений не находила. К тому же ей до сих пор не было известно ее будущее и будущее ее семьи. Однозначно можно было сказать, что чувство, которое находилось в душе юной леди, было некой смесью страха, тревоги и надежды, что вот-вот все наладится и встанет на свои места.

— Изабель, прошу, прими предложение стать моей второй фрейлиной в Лувре, — спокойно и с некой официальностью произнесла королева.

— Вашей фрейлиной?

— Да, я не сомневаюсь, что ты справишься со своими обязанностями.

— О, это большая честь, ваше величество, мне очень неловко, но вы понимаете, что у меня нет иного пути, и я не смела даже мечтать о такой судьбе. Святая Мария пощадила меня и послала вас во спасение моей души.

— Чтож, отныне ты будешь под моим покровительством, дитя мое. Отныне я буду наблюдать за твоей судьбой и... И я даю тебе королевское благословение на брак с королевским мушкетером, Рене де Жюльен. Теперь ты свободна, дитя мое. Живи, люби и будь счастливой!

Изабель не знала таких слов благодарности, которые смогли бы наиболее точно выразить ее чувства. Ей ничего не оставалось, кроме как молиться и в молитвах благодарить судьбу за такое снисхождение и такой щедрый подарок. Из ее глаз медленно текли капли слез. Однако девушка теперь была уверена в своей безопасности.

Пока девушка была погружена в свои молитвы, карета Анны Австрийской приближалась ко двору Лувра. Привратник, заметив издали королевскую карету и изумительных арабских верховых, дал команду открыть ворота, и карета без препятствий вступила во двор, где ее уже поджидали конюхи и пажи.

Как только Изабель спустилась с экипажа, перед ней предстала величественная королевская резиденция, которая когда-то была крепостью. Однако Франциск I первым из всех королей сделал Лувр своей основной парижской резиденцией в 1546 году. А дальше под управлением талантливого скульптора Пьера Леско в 1594 году она обрела совсем другой вид и стала местом для самых высокопоставленных особ со всего света. Величавые и массивные двойные колонны, разделявшие арочные окна друг от друга, создавали ощущение некой таинственной внутренней силы и в то же время невозмутимой холодной безмятежности. Возвышавшиеся декоративные скульптуры древнегреческих богов и различных существ, внушали особую тайну в эту каменную постройку. Каждая из них несла в себе определенный мифологический сюжет и это завораживало еще больше. Ведь в каждом из нас живет вера в нечто невозможное, тайное и волшебное. С противоположной стороны виднелся дворец Тюильри, любимое место Екатерины Медичи. Неподвижность огромных и возвышавшихся до небес каменных стен кружила голову юной девушке. Именно таковым было первое впечатление Изабель, впечатавшееся в ее память, когда она впервые увидела Лувр.

Изнутри дворец был не менее величественным, чем снаружи. Широкие коридоры и высокие потолки для девушки, привыкшей жить в своей скромной комнате вместе с братцем, казались просто огромными. Величественные массивные стены, украшенные дорогими скульптурными элементами, рамами разных размеров, молдингами разной ширины, высоты и узоров просто завораживали. По пути из одного просторного коридора к другому часто встречались картины и скульптуры. Все было наполнено и пропитано искусством. Кроме картин на стенах висели гобелены, вышитые золотом и серебром. Они были насыщены своими историями и пропитаны своим сюжетом. В каждом их них разворачивалась своя сцена, и каждая такая сцена была наполнена смыслом.

Теперь у Изабель начиналась совсем новая жизнь. И она была совершенно противоположной той, которой девушка жила раньше. Теперь она часто находилась рядом с королевой. В первый же день своего прибытия Изабель не забыла о своей семье, и как только появилось свободное время, она, попросив у служанки перо и бумаги, написала отцу письмо:

«Дорогой Отец,

Пишу сие письмо с желанием попросить у вас прощения. Я знаю, что предала вас и своего милого братца. Это самое последнее, на что я была бы способна, однако я не могла больше жить так. Человек, с которым я должна была обвенчаться, оказался не милым моему сердцу. Прошу вас не беспокоиться о моем здравии. Я более чем в безопасности. Однако вам может грозить опасность. Отец, если вы доверяете мне, то прошу, избегайте встреч с герцогом. По поводу учебы Луи не беспокойтесь. Один раз в месяц к вам будет приходить посыльный с деньгами. Этого должно вам хватить и на учебу, и на жизнь. Не сообщайте пока Луи о том, что со мной случилось, это может быть опасно. Я искренне надеюсь на скорую встречу с вами. И каждый божий день буду за вас молиться, мои дорогие. Верьте и молитесь, отец, и да пребудет с нами мир и благополучие. А теперь, когда вы прочли это письмо, сожгите его, умоляю вас.

С глубоким уважением,

Ваша любезная дочь, Изабель»