тени прошлого
Вечерний Фонтейн сверкал тысячами огней, отражаясь в каналах, словно рассыпанные драгоценности. Фурина сидела на балконе своего восстановленного особняка, босые ноги качались над пустотой, когда за её спиной раздался мягкий скрип двери.
— Я принёс вино, — голос Нёвилетта звучал непривычно мягко. — Не то, что ты любила пятьсот лет назад, но...
— Но ты помнишь, какое именно? — она обернулась, принимая бокал. Их пальцы соприкоснулись — на мгновение дольше, чем нужно.
Луна освещала его лицо, делая морщинки у глаз более заметными. *Сколько же их появилось за эти века?*
Нёвилетт прислонился к перилам, его плечо тёплое и твёрдое касалось её плеча.
— Почему ты никогда не рассказывала мне правду? — спросил он внезапно. — О том, что не была настоящей архонтшей.
Вино в бокале вдруг показалось слишком кислым.
— А ты никогда не рассказывал, откуда взялся этот шрам, — она коснулась тонкого белого следа у его ключицы.
Тишина. Где-то внизу плескалась вода.
— Это было в первый век после моего... превращения, — он говорил медленно, будто разматывая старый свиток. — Я ещё не умел контролировать свою человеческую форму. Однажды на берегу меня увидела девочка.
Фурина замерла.
— И?
— И она бросила в меня камень, — он усмехнулся, но в глазах не было смеха. — Потому что испугалась монстра.
Её пальцы сжали бокал так сильно, что хрусталь зазвенел.
— Глупая девчонка.
— Она была права. — Нёвилетт повернулся к ней, и в его глазах плавали лунные блики. — Я и был монстром. До тебя.
Фурина резко встала, поставив бокал с таким звоном, что он чуть не разбился.
— Ты никогда им не был. Даже когда... — её голос дрогнул, — ...даже когда я играла роль богини, а ты делал вид, что веришь в это.
Он потянулся и поймал её за руку, осторожно разжимая сжатые пальцы. Под подушечками его пальцев она почувствовала старые шрамы — следы от трона, который она носила как оковы.
— Мы оба были дураками, — прошептал он.
— И остаёмся ими, — она рассмеялась, но в горле стоял ком.
Где-то в городе пробили часы, отсчитывая полночь. Новый день. Новая эпоха.
И на этот раз — без масок.