Остров, скрытый в тумане.

8 сентября, 2008 год

Понедельник

Время: 9:15 AM (09:15 утра)

Подсознание незнакомки

Коридор простирался перед девушкой, словно пасть огромного зверя, бесконечный путь, поглощённый тьмой и отчаянием. Блондинка осторожно ступала по холодному, влажному камню, и её босые ступни онемели от ледяного холода, который поднимался по ногам.

Шелковая ночная сорочка облегала её стройное тело, но тонкая ткань почти не защищала от холода, царящего в этом месте.

За ней следовала группа зловещих существ — рыцари-демоны, чье присутствие ощущалось в воздухе, словно тяжкий груз. Их доспехи были изготовлены из почерневшей стали и выбеленной кости, а на пластинах были выгравированы таинственные символы, которые, казалось, оживали и меняли форму, стоило только взглянуть на них.

Шлемы с витыми рогами скрывали их лица, но из-под затененных забрал сверкали глаза, напоминающие пламя. Эти глаза излучали жгучую злобу, неотрывно следя за каждым движением девушки. Потрепанные плащи из темной кожи волочились за ними, еле касаясь пола.

Тишина была гнетущей. Её нарушал лишь ритмичный лязг бронированных сапог и отдалённое журчание воды, просачивающейся сквозь древние камни. Сердце девушки бешено колотилось в груди, каждый удар отдавался эхом, словно барабан, возвещающий гибель.

Она боролась с желанием убежать, понимая, что это бессмысленно, но инстинкт заставлял её спасаться от преследующих её ужасов. Воздух был тяжёлым от запаха разложения и чего-то более резкого — металлического привкуса, который намекал на пролитую в больших количествах кровь.

С каждым шагом по коридору его архитектура становилась всё более зловещей. Стены были украшены гротескной резьбой, изображающей сцены мучений и отчаяния: фигуры, скрюченные в агонии; лица, искажённые беззвучными криками; кошмарные создания, пирующие на трупах. Пол слегка уходил вниз, уводя их всё глубже в недра этого забытого места.

Они проходили под арками, сплетёнными из костей, и черепа бесчисленных жертв, казалось, насмешливо ухмылялись им вслед. В поле её зрения появлялись и исчезали неясные силуэты, едва различимые в темноте. Казалось, что кто-то следит за ней из мрака.

Наконец, они оказались перед двумя массивными дверями — величественными плитами из обсидиана, источающими загадочную энергию. На их поверхности были выгравированы сложные руны, мерцающие тусклым, зловещим светом. Двери словно дышали, медленно и размеренно вдыхая и выдыхая.

Один из рыцарей сделал шаг вперед, вытянув руку в перчатке, чтобы коснуться руны, расположенной в центре левой двери. Двери начали медленно раскрываться внутрь с тяжелым стоном, словно сама земля протестовала против этого действия.

Лаборатория открылась перед ней во всей своей величественной красоте — огромное помещение, внушающее страх. Потолок, уходящий высоко ввысь, терялся в тенях, которые словно скрывали его истинные размеры. С потолка свисали цепи, чьи концы исчезали во мраке, а некоторые мягко покачивались, словно под воздействием невидимого ветерка.

Пол представлял собой мозаику из потрескавшихся плиток. Первоначальные узоры были омрачены темными липкими лужами крови, которые просачивались во все щели. Металлический запах стоял в воздухе, смешиваясь с едкими ароматами химикатов и гниения. Вдоль стен гротескно висели обнаженные трупы мужчин и женщин — некоторые были связаны колючей проволокой, другие насажены на шипы. Их безжизненные глаза отражали холодный свет ламп, заливавших комнату болезненным сиянием.

Полки и столы были заставлены пугающей коллекцией — банками различных размеров, в которых хранились человеческие органы и отсечённые конечности. Они были погружены в вязкие жидкости, цвет которых варьировался от мутно-коричневого до светящегося зелёного. Отрубленные головы безмолвно плавали в растворе, а на их лицах застыло выражение глубокого ужаса.

По углам комнаты располагались странные устройства: причудливые металлические приспособления, украшенные лезвиями, крючками и иглами. Их назначение оставалось загадкой, и при взгляде на них по коже пробегал холодок ужаса.

В центре этого мрачного помещения находился операционный стол — зловещий алтарь, выполненный из металла и камня. По обеим сторонам стола располагались крепления, кожаные ремни которых были в крайне плачевном состоянии: на них виднелись пятна, свидетельствующие о том, что они неоднократно подвергались использованию.

Из дальней части помещения, словно возникнув из тени, появился учёный. Его высокий и стройный силуэт двигался с удивительной грацией, а шаги по залитому кровью полу не издавали ни звука.

На учёном был лабораторный халат, который, возможно, когда-то был чистым, но теперь был потрёпан и испачкан следами его ужасных экспериментов. Под халатом виднелась одежда из неизвестного материала, которая, казалось, поглощала свет, делая его фигуру почти призрачной.

Его лицо было скрыто за маской, изготовленной из выбеленного черепа какого-то мистического существа. Вытянутая морда и зазубренные зубы придавали ему гротескный вид, а из глазниц выглядывали два бездонных черных омута, словно маска скрывала не лицо, а саму бездну. Длинные тонкие пальцы, торчащие из рваных перчаток, напоминали когти, испачканные чернилами и кровью.

Он рассматривал девушку с отстранённым любопытством, слегка наклонив голову, когда она приблизилась. «Какой прекрасный образец...», прохрипел он, и его голос эхом отозвался в пределах маски, создавая неестественный эффект.

Рыцари в унисон склонили головы, только увидев доктора.

— Подготовьте её к процедуре, — продолжил он, каждое слово сочилось холодным безразличием.

Блондинка сделала шаг назад, а её взгляд метался между безликими рыцарями и ужасной фигурой перед ней. "Боже...", — прошептала она, ее голос был едва слышен из-за шума в ушах.

Ученый поднял руку, и рыцари с молниеносной точностью пришли в движение. Двое схватили её за руки, а третий – за плечи. Она попыталась вырваться из их хватки, отчаяние придавало ей сил, но это было все равно что сражаться с железными статуями.

— Отпустите меня! — заорала она. Голос её сорвался на визг от страха. Она пнула кого-то ногой, но удар пришёлся в доспехи какого-то рыцаря, и тот даже не заметил.

Без единого слова они начали снимать с неё ночную сорочку. Тонкая ткань легко поддавалась их сильным рукам. Она пыталась сопротивляться, но рыцари держали её крепко. Холодный воздух обжигал девичью кожу, и глубокое чувство уязвимости наполняло её сердце.

Внезапно один из рыцарей наклонился и стянул с блондинки трусы, оставив её полностью обнаженной. Она закричала от ужаса и отчаяния, но всё это было бессмысленно. Она чувствовала себя беспомощной и беззащитной.

В этот момент её разум охватило отчаяние. Она больше не могла сопротивляться. Рыцари, казалось, не слышали её криков и мольбы. Она закрыла глаза, надеясь, что это всего лишь дурной сон, но вскоре поняла, что это была реальность.

Рыцари подняли девушку и положили её на операционный стол, чья холодная поверхность пронзила женское тело, словно шок. Грубо защелкнув ремни вокруг её запястий и лодыжек, они впились в ее нежную плоть. Блондинка дергалась, напрягая мышцы, но ремни сжимались с каждым движением, надежно удерживая ее на месте.

Ученый навис над ней, и пустые глаза его маски, казалось, пронзали душу. Он протянул руку, и его костлявый палец провел линию вдоль ее лица.

— Твой страх... — произнес он тихо, задумчиво. — Признаюсь, это возбуждает...

— Пожалуйста! — умоляла она, и слезы текли по её щекам. — Отпустите меня... Умоляю вас... Я просто хочу домой...

Учёный не обратил внимания на её мольбы и подошёл к подносу с инструментами. На нём зловеще поблескивали изящные предметы: скальпели из обсидиана, более острые, чем любая сталь, зазубренные ножи с ручками из кости и шприцы, наполненные бурлящей, переливающейся жидкостью, которая, казалось, была живой.

Пока учёный рассматривал инструменты, рыцари, считая свою работу выполненной, отступили к краям помещения. Они стояли словно часовые, а их горящие глаза были прикованы к происходящему.

Девушка пыталась сосредоточиться, но поток мыслей разбивался о грани здравого смысла. Она искала выход, но стены словно смыкались вокруг неё, а воздух сгущался от тяжести бесчисленных злодеяний, совершенных в этих стенах.

Ученый поднял тонкий клинок и поднёс его к свету, словно восхищаясь мастерством изготовления. Спустя некоторое время он взял в руку шприц и, не произнося ни слова, подошёл к операционному столу. Без лишних слов он вонзил иглу в вену девушки, и за резким уколом последовал холод, который разлился по всему её телу.

Она уставилась на него, в ней боролись смятение и страх:

— Что... Что ты со мной сделал, псих? — спросила она, чувствуя, как её тело немеет и слабеет. Ее зрение расплылось по краям, и комната, казалось, накренилась и закачалась.

Он задумчиво склонил голову.

— Безумие — это всего лишь вопрос перспективы, — размышлял он. — Я предпочитаю думать о себе как о провидце.

После этих слов врач положил руку на обнажённый живот девушки, чуть ниже пупка.

— Здесь хранится то, что поистине можно считать чудом... — задумчиво произнёс он, не отрывая взгляда от её лица.

Её глаза беспокойно бегали по комнате, пытаясь найти хоть малейший шанс на спасение.

— Что ты несёшь...? — спросила она, стараясь удержать дрожь в голосе.

— Я имею в виду, что у женщин есть дар, который им дала природа, — ответил он. После этих слов учёный начал вырисовать круги на животе девушки.

Она фыркнула, пытаясь скрыть нарастающий страх за сарказмом.

— Избавь меня от этой претенциозной чепухи...

Мужчина лишь тихо усмехнулся.

— Нет ничего глупого в том, чтобы ценить искусство, когда видишь его, — заметил он. — А ты, моя дорогая, лучшее полотно, созданное природой.

Девушка из последних сил дёрнула запястьями, но ремни не поддались.

— Если лесть должна была отвлечь меня, то она не работает, — резко ответила девушка, сжимая зубы от бессилия.

Он вздохнул, почти с сожалением, и слегка покачал головой.

— Подумайте вот о чём: внутри вас заключена сила, способная создавать полноценную жизнь, — произнёс он тихо. — Жизнь, которая способна развиваться, учиться, мыслить... Жизнь, которая способна сама принимать те или иные решения, имеет личность, чувства... Жизнь, которая способна созидать или разрушать... Разве это не истинное чудо?

Она почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Ты говоришь о жизни, пока держишь меня вот так прикованной? — сказала она, пытаясь подавить дрожь в голосе.

— На пути к просветлению приходится идти на жертвы, — прошептал он, и его голос эхом отразился от стен.

Она посмотрела ему прямо в глаза, в которых читалось что-то безумное.

— Просветление? Вы так это называете? — холодно бросила она.

— Вы осознаёте глубокую красоту того простого факта... — продолжил он. — Что каждый гений, каждый провидец, каждая душа, когда-либо оставлявшая след в этом мире, начинали именно здесь? — учёный осмелился опустить ладонь чуть ниже, нежно касаясь её лобка.

Она чувствовала, как её сердце бешено колотится о грудную клетку, каждый удар вызывающе протестовал против кошмара, разворачивающегося вокруг нее. Холод, который просочился в её вены, быстро превратился в чувство тошноты, бурлящую волну страха, угрожающую захлестнуть ее чувства. Она была в ловушке — физически, да, но также и в более глубоком, леденящем душу смысле. Казалось, что стены надвигаются, и в этот момент каждое произнесенное им слово ощущалось как зловещее объятие, все крепче сжимающее ее.

Блондинка не могла совладать с эмоциями, и поток слёз угрожал выплеснуться наружу. «Почему я?» — её разум лихорадочно перебирал воспоминания в поисках ответа, но это только усилило её чувство отчаяния. Она никогда не хотела быть чьим-либо полотном. Она хотела жить, дышать свободно, без сковывающих ее оков.

Мужчина нежно прикоснулся кончиками пальцев к её половым губам, медленно массируя их. Спустя несколько секунд он осторожно ввёл два пальца внутрь, сначала медленно и аккуратно, тем самым исследуя её внутренние складки. Постепенно он начал двигаться всё глубже, исследуя каждую деталь её анатомии, ощущая её влажность и тепло. Его движения становились более уверенными, но он всегда старался быть осторожным и внимательным к её реакции.

В какой-то момент доктор начал ритмично двигать пальцами, постепенно увеличивая давление и исследуя различные области. Вторая рука мужчины переместилась к её груди, нежно массируя и дразня сосок. Он ощущал, как тело девушки реагирует (сопротивляется) всё сильнее, дыхание становится тяжелее, а движения — более интенсивными.

Доктор продолжал ритмично двигать пальцами, глубоко проникая в девичье тело. С каждым движением она чувствовала, как нарастает острая боль, но девушка не могла сопротивляться. Её тело содрогалось в мучительных конвульсиях, и она издавала приглушённые стоны.

Мужчина усилил давление, чувствуя, как тело блондинки начинает поддаваться его напору. Её кожа покрылась каплями пота, а дыхание стало прерывистым. Доктор не останавливался, продолжая причинять ей боль. Он посмотрел ей в глаза, полные страха и боли, и ощутил удовлетворение от своего доминирования.

Давненько он не был в таком экстазе...

Однако, внезапно девушка закричала, и её тело начало биться в судорогах. Доктор испугался и остановился. Он посмотрел на неё, пытаясь понять, что произошло. Блондинка тяжело дышала, её глаза были закрыты, а лицо исказилось от боли.

Девушка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании и найти хоть каплю спокойствия в этом хаосе.

— Ты должна понять... Я не просто хочу изучить этот дар Матери природы, — вымолил Доктор. Заметив её закрытые глаза, доктор продолжил свои манипуляции. — Я стремлюсь воссоздать его с помощью магии и усовершенствовать. Создать нечто, что впоследствии назовут «величайшим волшебством».

Она почувствовала, как его пальцы скользят внутри неё, вызывая самые разные чувства. В какой-то момент девушка открыла глаза и посмотрела на него.

— Пожалуйста... Отпусти меня, — хриплым голосом прошептала она, чувствуя, что её голос дрожит.

Доктор улыбнулся, но его улыбка, холодная и расчётливой, была скрыта за маской.

— Возможно, когда-нибудь. Но не сейчас.

Доктор начал читать заклинание, и по телу девушки, начиная от лобка, начали проявляться узоры и руны. В этот момент её пронзила невыносимая боль, и она громко закричала, извиваясь в конвульсиях. Её крики эхом разносились по помещению, отражаясь от стен и потолка, словно пытаясь донести до окружающих её отчаяние и страх.

Доктор оставался невозмутимым, продолжая свои манипуляции. Узоры на её теле становились всё ярче и сложнее, сплетаясь в замысловатые рисунки, словно ожившие татуировки. Боль стала невыносимой, и девушка чувствовала, как её сознание начинает мутиться.

— Ты должна выжить, чтобы этот мир увидел шедевр...

Реальность

Хогвартс, Больничное крыло

Утро в Хогвартсе было тихим и спокойным. Лучи солнца осторожно пробивались сквозь витражные окна замка, окрашивая коридоры и залы мягким золотистым светом. Студенты давным-давно проснулись, провели все утренние процедуры и наслаждались завтраком.

В Больничном крыле царила особая атмосфера. Мадам Помфри, заботливая и неустанная хранительница здоровья учеников, сидела за столом, перебирая колбочки с зельями и настойками. Её опытные глаза внимательно осматривали каждую склянку, проверяя запасы на предстоящий день.

На одной из кроватей спокойно лежала девушка с длинными золотистыми волосами. Её бледное лицо выделялось на фоне белоснежной подушки, а густые ресницы отбрасывали тени на щеки. Она находилась в глубоком бессознательном состоянии, и никто не знал, что стало причиной этого странного недуга. Мадам Помфри регулярно проверяла её состояние, надеясь на скорое пробуждение.

Внезапно тишина была нарушена. Тело девушки едва заметно вздрогнуло. Сначала это было похоже на обычное движение во сне, но затем дрожь усилилась. Её руки, до этого лежавшие вдоль тела, начали судорожно сжиматься. Ноги дернулись, и всё её тело начало трястись в конвульсиях, словно под воздействием невидимой силы.

Мадам Помфри мгновенно подняла голову, почувствовав неладное. Бросив всё, она стремительно направилась к кровати девушки. По мере приближения, она заметила тонкую алую струйку, текущую из носа блондинки. Капли крови падали на простыню, оставляя пугающие пятна.

— О, Мерлин, только не это! — воскликнула мадам Помфри, доставая волшебную палочку. Её голос звучал одновременно решительно и обеспокоенно. Она быстро произнесла несколько заклинаний, пытаясь остановить приступ. Её движения были отточены годами практики, но в глазах читалась искренняя тревога.

Девушка продолжала трястись. Её губы посинели, а глаза под закрытыми веками быстро двигались. Мадам Помфри приложила прохладный компресс ко лбу пациентки, надеясь снизить жар, который, казалось, поднимался с каждой секундой. Она знала, что каждое мгновение на счету.

— Держись, дорогая, я с тобой! — прошептала она, осторожно придерживая голову девушки. Кровотечение из носа начало понемногу утихать, но конвульсии всё еще не прекращались. Мадам Помфри вновь взмахнула палочкой, произнося более сложное лечебное заклинание.

Спустя несколько напряженных минут дрожь начала спадать. Дыхание девушки стало ровнее, а цвет лица чуть улучшился. Мадам Помфри с облегчением выдохнула, чувствуя, как сердцебиение девушки постепенно замедляется. Но она не отводила взгляда от пациентки, оставалась настороже.

Внезапно пальцы на руках блондинки едва заметно пошевелились. Затем веки девушки задрожали, и она попыталась открыть глаза. Мадам Помфри наклонилась ближе, и её сердце забилось быстрее. "Ну же, открой глаза", — мягко сказала она, надеясь на чудо.

Глаза девушки приоткрылись, и на мгновение мадам Помфри встретилась с её взглядом. В них читалась бесконечная глубина и... Страх? Но момент был мимолётным. Веки снова опустились, и девушка вернулась в прежнее состояние.

Мадам Помфри вздохнула, чувствуя смесь облегчения и разочарования. Признаки улучшения были налицо, но девушка всё ещё не пришла в сознание. Что могло вызвать такой сильный приступ? Какие силы были вовлечены?

Она села на стул рядом с кроватью, задумчиво глядя на пациентку. Возможно, стоило сообщить об этом директору МакГонагалл. Но пока она решила не оставлять девушку одну.

***

Время: 10:00 AM (10:00 утра)

Чёрное озеро

Утро было свежим и прохладным. Сентябрьское солнце начинало подниматься над вершинами Запретного леса, окрашивая небо в мягкие розовые и золотистые тона. Лучи солнца игриво скользили по водной глади Чёрного озера, заставляя его поверхность сверкать словно тысячи крошечных алмазов.

Первокурсники Гриффиндора, ещё не до конца осознавшие все чудеса, которые им предстояло увидеть в мире магии, с любопытством и волнением собирались у берега озера. Многие впервые подходили так близко к этому загадочному месту, о котором ходило столько легенд.

— Сибил, ты слышала? Говорят, в этом озере водятся настоящие русалки! — взволнованно прошептала темноволосая девочка по имени Марта своей подруге.

— Да ладно тебе, Марта, это всё сказки, — отмахнулась Сибил, хотя по её глазам было видно, что она тоже не против увидеть что-нибудь необычное.

— Эх, увидеть бы их хоть одним глазком! — мечтательно вздохнула Марта.

Рыжеволосый мальчик с веснушками, Саймон, стоял рядом и, услышав разговор, решил поучаствовать:

— Да что там русалки... Я слышал, что в глубинах озера живёт гигантский кальмар. Он может утащить на дно целое судно!

— Саймон, перестань пугать девочек, — разговор вступила высокая блондинка Лили, выразительно покачав головой. — Ты же сам в это не веришь.

— А вот и верю! — не унимался Саймон. — Мой брат мне рассказывал. Он на третьем курсе, и он точно знает.

Ребята засмеялись, но каждый в душе всё же испытывал лёгкое беспокойство. Кто знает, какие тайны скрывает Чёрное озеро?

Вскоре перед ними появился высокий юноша. Он был одет в классическую рубашку и галстук (с горизонтальными полосами), который подчёркивал принадлежность к Гриффиндору. Поверх рубашки была надета уютная вязаная кофта с гербом факультета на груди. На брюках можно было заметить тонкую золотую полоску по бокам, что завершало образ ученика одного из самых уважаемых и доблестных факультетов Хогвартса. На правом бедре был закреплен набедренный держатель для волшебной палочки.

Он выглядел гораздо старше. Волосы слегка растрепал ветер, а в глазах весело блестели озорные искорки. Улыбка не покидала его лица, и казалось, что хорошее настроение он излучает вокруг себя.

— Доброе утро, ребята! — бодро начал он, остановившись перед группой. — Как настроение?

Ученики переглянулись. Некоторые смущённо кивали, а другие тихо поздоровались в ответ.

— Меня зовут Джонатан Фоксворт, — представился он. — И сегодня я проведу у вас занятие вместо профессора МакДугал.

— А что с профессором? — спросил кто-то из задних рядов.

— К сожалению, она приболела, — ответил Джонатан, поднимая брови. — Ничего серьёзного. Так что не волнуйтесь, она скоро поправится.

— Прошу прощения, но вы сами... Студент? — осторожно спросила Лили.

— Да, я на седьмом курсе, — подтвердил он. — Уверен, что мы отлично проведём время без взрослых. Верно?

Ребята снова переглянулись. Некоторые улыбнулись, почувствовав симпатию к этому открытом и весёлому парню.

— Итак, — продолжил Джонатан, потирая руки. — Сегодня у нас необычное занятие. Мы будем учиться... — он сделал драматическую паузу. — Ходить по воде!

В толпе послышались удивлённые возгласы.

— Ходить по воде? — переспросил Саймон, вытаращив глаза. — Это же невозможно!

Джонатан хитро прищурился.

— В мире магии, мой юный друг, нет ничего невозможного... Сейчас покажу.

Он повернулся к озеру и направился к воде. Ученики затаили дыхание, наблюдая за каждым его движением. Джонатан подошёл к самому краю, затем, не останавливаясь, сделал шаг вперёд. Его нога опустилась на поверхность воды, но не провалилась. Он сделал ещё шаг, затем ещё один и так далее. Он шёл по воде так же естественно, как по земле.

— Невероятно! — воскликнула Марта, прикрывая рот ладонью.

— Он действительно идёт по воде! — прошептал кто-то из мальчишек.

Джонатан, дойдя до середины небольшого залива, обернулся к ребятам и раскинул руки.

— Ну и как вам? — спросил он с широкой улыбкой. — Я прям как Иисус...

Ученики рассмеялись. С напряжением было покончено, а его легкомысленная шутка развеяла остатки сомнений.

— Вы должны нас этому научить! — выкрикнул Саймон, подпрыгивая на месте.

— Конечно, для этого мы здесь и собрались, — кивнул Джонатан, возвращаясь на берег. — Но, прежде чем мы начнём, давайте разберём теорию.

Он достал волшебную палочку и провёл ею в воздухе, рисуя сложные знаки.

— Заклинание называется "Аквастанция", — начал он объяснять. — Оно позволяет временно сделать поверхность воды твёрдой под вашими ногами. Однако будьте осторожны: успех зависит от вашей концентрации и правильного произношения.

— А что будет, если мы ошибёмся? — спросила Сибил, чуть нахмурившись.

— Ну, в лучшем случае вы немного намокнете, а в худшем... Ладно, не будем об этом, — ответил Джонатан. — Я уверен, что у вас есть запасные мантии, да и солнце сегодня тёплое.

Ребята захихикали, хотя некоторые всё же выглядели обеспокоенными.

— Итак, повторяйте за мной, — продолжил он. — "Аквастанция!"

— Ак-ва-стан-ци-я, — протянула Лили, стараясь запомнить.

— Правильно! А теперь движение палочкой, — Джонатан показал плавное движение, словно рисуя волнистую линию. — Попробуйте.

Ученики начали отрабатывать движение, некоторые едва ли не бились палочками друг с другом.

— Осторожнее, не выколи мне глаз, — возмущённо сказал один мальчик своему соседу.

— Прости, не заметил, — смутился тот.

Спустя некоторое время почти все научились уверенно выполнять заклинание, а их глаза светились гордостью за свои успехи.

— Отлично, — похвалил Джонатан. — Теперь, когда у вас получилось и произношение, и движение, попробуем объединить всё вместе.

Саймон первым поднял руку.

— Можно я попробую?

— Конечно! — улыбнулся Джонатан.

Саймон вышел вперёд, сосредоточился и крепко сжал палочку.

— Аквастанция! — произнёс он, совершив нужное движение.

— Молодец! А теперь попробуй сделать шаг на воду, — ободрил его Джонатан.

Саймон глубоко вдохнул и осторожно поставил ногу на поверхность озера. Его ботинок коснулся воды, но не погрузился. Он сделал шаг, затем другой.

— Не могу поверить! Я иду по воде! — радостно закричал он, оборачиваясь к остальным.

— Круто! — воскликнули ребята, аплодируя.

— Отличная работа, Саймон! — одобрительно кивнул Джонатан. — Кто следующий?

Марта и Сибил переглянулись.

— Давай вместе, — предложила Марта.

— Хорошо, — согласилась Сибил, хотя в её глазах читалась неуверенность.

Девочки одновременно произнесли заклинание и шагнули вперёд. Марта уверенно ступила на воду, а вот Сибил замешкалась, и её нога чуть было не провалилась.

— Ой! — вскрикнула она, хватаясь за подругу.

— Держись! — засмеялась Марта, поддерживая её.

— Всё хорошо? — спросил Джонатан, подойдя ближе.

— Да, просто немного страшно, — призналась Сибил, смущённо улыбаясь.

— Не волнуйся, это нормально. Главное — верь в себя, — мягко сказал Джонатан. — Попробуй ещё раз.

Сибил глубоко вдохнула, сосредоточилась и повторила заклинание. На этот раз её шаг был увереннее, и она вместе с Мартой пошла по воде.

— У меня получилось! — радостно заявила она.

— Великолепно! — обрадовался Джонатан. — Вы все молодцы.

Остальные ученики один за другим пробовали заклинание. Кому-то удавалось с первого раза, кто-то несколько раз промахивался и намочил ноги, но смех и веселье не покидали компанию. Джонатан подходил к каждому, подсказывал, поправлял движения, поощрял.

— Джонатан, а сколько времени действует заклинание? — спросил один из учеников.

— Примерно десять минут, но при должных тренировках вы сможете продлевать его действие, — ответил он. — Но всегда будьте бдительны и следите за временем.

— А можно бегать по воде? — заинтересовался Саймон.

— Можешь попробовать, но нужно быть осторожным, — засмеялся Джонатан.

Саймон тут же рванул вперёд, но, сделав несколько быстрых шагов, поскользнулся и плюхнулся в воду. Все разразились громким смехом.

— Я же предупреждал! — крикнул Джонатан, после чего подошёл к ученику и протянул руку.

— Ничего, освежился, — пошутил Саймон, вылезая на берег и отряхиваясь.

Занятие продолжалось, и время пролетело незаметно. Солнце поднялось выше, согревая детей и Джонатана своими лучами. Ученики наслаждались новым опытом и компанией друг друга.

***

Время: 11:15 AM (11:15)

Хогвартс, Дуэльный клуб

В понедельник, в Дуэльном клубе Хогвартса, который мерцал в утреннем свете, собрались студенты пятого курса Слизерина.

Каллум Макгрегор, известный своей суровостью и беспощадностью, стоял в центре арены. Его пронзительный взгляд заставлял всех молчать. Резкие черты лица старшекурсника были всегда нахмурены, а глаза — холодными и неумолимыми, когда он окидывал взором собравшихся.

Тем временем Фергюс Макдональд, известный шутник и человек, который любит нарушать правила, придумал коварный план. Он задумал рискованную шутку, которая могла бы внести разлад в и без того напряжённую атмосферу.

Когда сформировались пары и были подняты палочки, начались дуэли. Студенты напряжённо следили за каждым движением противника, быстро произнося заклинания. Воздух наполнился вспышками света и звуками колдовства: «Экспелиармус», «Протего!» и многое другое — звучали разные заклинания, демонстрируя мастерство и креативность дуэлянтов. Были также и ученики, которые ожидали своей очереди. Они наблюдали за поединками с замиранием сердца, поддерживая участников громкими аплодисментами и возгласами восхищения. Среди них был и Фергюс Макдональд.

Фергюс взглянул на Каллума с выражением вызова и раздражения. Он воспользовался тем, что внимание Каллума было на мгновение отвлечено, и приготовился произнести заклинание, которое должно было вызвать внезапную и неудержимую диарею у Каллума (таков, по крайней мере, был план)

Однако чувства Каллума были остры, как бритва, благодаря годам тренировок и множеству сражений. Каждое проявление магии он замечал в одно мгновение. Фергюс начал произносить заклинание, но, прежде чем оно успело подействовать, произошло нечто неожиданное.

Каллум мгновенно исчез из поля зрения Фергюса, словно растворившись в воздухе. Однако за долю секунды он вновь проявился прямо перед ним, как будто нарушив законы пространства. Без лишних слов он резко схватил Фергюса за шкирку, подняв его в воздух. В глазах Фергюса отразился испуг, смешанный с непониманием.

Фергюс попытался вырваться, но мощь Каллума была непреклонна. Он ощутил, как сердце его колотится учащённо, и понял, что недооценил противника.

— Фергюс Макдональд... — усмехнулся Каллум, чей голос сочился презрением. — Думал, что сможешь разыграть меня, не так ли? Долбоёб тупорылый, думаешь, что ты круче всех, а?

Бравада Фергюса испарилась под пронзительным взглядом Каллума. Лицо пятикурсника побледнело от охватившей его паники.

— Я... Я... Я просто... — начал Фергюс.

— Оставь эту херню при себе. Мне похуй на то, что ты скажешь, — прорычал Каллум, его голос был холоден и строг, как ледяной ветер. — Тебе пиздец!

Не говоря больше ни слова, Каллум усилил хватку и резким движением руки швырнул Фергюса вперёд. Студент отлетел на несколько метров и ударился о дальнюю каменную стену с тошнотворным стуком, удар эхом прокатился по коридору. Когда Фергюс рухнул на твёрдую поверхность, другой пятикурсник, Лахлан Стюарт, стоявший слишком близко к стене, был поражён силой столкновения.

Фергюс рухнул на землю, а его правая рука была гротескно согнута в локте, плечевая кость заметно смещена, а глубокое рваное ранение покрывало левое предплечье.

Удар эхом пронёсся по коридору, заставив окружающих замереть от ужаса. Несколько студентов поспешили подбежать к Фергюсу, пытаясь оценить тяжесть его травм. Фергюс застонал от боли. Его глаза встретились с глазами Каллума, заполненными ненавистью.

Каллум жестко и издевательски смеялся над Фергюсом. Его смех эхом распространялся по дуэльному клубу, добавляя ещё больше ужаса в и без того напряжённую атмосферу. Он наслаждался охватившей Фергюса агонией и тем, как студенты вокруг замерли, не в силах пошевелиться. Его лицо искривилось в неестественной усмешке:

— Перенесите этого дебила в Больничное крыло, — приказал он двум студентам, которые всё ещё находились в шоковом состоянии. В его голосе не было и тени сострадания. — И побыстрее!

Двое учеников, дрожащие от страха, с трудом подавили свой ужас и поспешили выполнить приказ. Они осторожно подняли пострадавшего, стараясь не причинить ему дополнительной боли. Однако их неловкие движения причинили Фергюсу ещё больше страданий, и каждый его стон отдавался эхом в сердце Пандоры Келлер, наблюдавшей за всем происходящим. Каллум, не теряя ни минуты, повернулся к остальным, как хищник, оценивающий стадо. Его глаза сверлили студентов, которые не решались даже вздохнуть.

В то же время Пандора Келлер, одна из самых тихих и застенчивых учениц, почувствовала, как её грудь сжимается от страха и жалости. К горлу подкатывал ком, но она старалась держать себя в руках, хотя глаза её предательски блестели от подступающих слез. Она не могла отвести взгляда от изуродованного Фергюса, мысленно коря себя за невозможность помочь и ненавидя беспомощность, охватившую её.

В голове Пандоры мелькнуло, что справедливость в этой школе, кажется, ушла на второй план, уступая место страху и жестокости. Она едва не расплакалась, чувствуя, как холодная атмосфера и беспощадность Каллума захватывают её и окружающих. Её молчаливая молитва была лишь о том, чтобы никто больше не оказался в такой же ситуации, но девушка видела, как жилистая рука Каллума вновь намеревается выбрать жертву, и сердце её сжалось от ужаса перед неизбежным продолжением кошмара.

***

Время: 11:15 AM (11:15)

В просторном лекционном зале царила атмосфера радостного ожидания. Когда пятикурсники факультета Когтевран заняли свои места, их мантии с мягким шелестом коснулись отполированного каменного пола. Высокие арочные окна наполняли комнату солнечным светом, который создавал на стенах удивительные узоры из теней и бликов. В центре аудитории стояла профессор Эванджелина Хартвелл — выдающийся учёный. Её каштановые волосы с серебристыми прядями ниспадали до плеч, а пронзительные изумрудные глаза, казалось, хранили мудрость веков. Сегодняшняя лекция обещала углубиться в революционные годы, последовавшие за поражением лорда Волан-де-Морта, — период глубоких перемен и потрясений в магическом мире.

— Уважаемые студенты, — начала профессор Хартвелл. — Сегодня мы приступаем к углубленному изучению ключевой эпохи в нашей истории: реструктуризации Министерства магии после падения Волан-де-Морта. Понимание этих изменений — это не просто часть академической программы; это важно для понимания основ, на которых стоит наше нынешнее общество.

Она грациозно направилась к своему гладкому дубовому столу, украшенному древними свитками и хрустальным шаром, который мерцал неземным светом. Уверенным взмахом волшебной палочки она вызвала над столом серию зачарованных проекций. Они окружили её, словно светящаяся экспозиция исторических изображений и документов. Студенты подались вперед. Их любопытство явно было возбуждено этим зрелищем.

— После трагических событий Второй магической войны, — продолжила профессор Хартвелл, обводя взглядом внимательные лица перед собой. — Старое Министерство магии было упразднено в принудительном порядке. Эта решительная мера была продиктована вопиющей некомпетентностью министерства, особенно ярко проявившейся в период прихода к власти Волан-де-Морта. Институт, созданный для защиты и управления нашим магическим обществом, превратился в рассадник коррупции, апатии и бездействия.

Проекция переключилась на изображения старого Министерства магии: обширные мраморные залы, ныне омраченные отчаянием, портреты высокопоставленных чиновников, выражения лиц которых казались опустошенными и побежденными, и сцены хаоса, отражающие суматоху тех мрачных лет.

— Многие высокопоставленные чиновники, включая тогдашнего министра магии, понесли ответственность за свои ошибки. Их неспособность вовремя распознать и противостоять растущей угрозе, исходящей от Волан-де-Морта и его последователей, позволила тьме распространиться по всем уголкам нашего общества. Нежелание министерства решать насущные проблемы, а также внутренняя борьба за власть создали атмосферу, которая была на грани катастрофы.

В классе раздался гул согласия и недовольства, когда студенты осознали, насколько серьёзными были проблемы со старым Министерством магии. Профессор Хартвелл сделала паузу, давая своим словам возможность уложиться в сознании молодых людей, прежде чем продолжить.

— Расформирование старого министерства было не просто символическим шагом, а необходимым процессом, направленным на устранение глубоко укоренившихся проблем коррупции и неэффективности, которые были характерны для этого учреждения. На его месте было тщательно сформировано новое Министерство магии, основанное на принципах компетентности, честности и жизнеспособности, что гарантирует, что подобные неудачи больше никогда не повторятся.

Проекции снова изменились, на этот раз иллюстрируя сложную структуру нового Министерства магии.

— В рамках реформы Министерства магии были внедрены ключевые элементы, направленные на совершенствование управления и повышение безопасности в волшебном мире...

Профессор ненадолго прервалась, чтобы дать студентам возможность записать информацию. Спустя некоторое время она продолжила свой рассказ:

— Министр магии: являясь высшим должностным лицом в Министерстве магии, министр магии отвечает за общее управление, принятие стратегических решений и представляет магическое сообщество как внутри страны, так и на международном уровне. Эта позиция требует не только политической проницательности, но и глубокого понимания магических законов и потребностей общества.

— Тайный магический совет: этот совещательный орган власти состоит из волшебников, известных своими знаниями и опытом в различных областях магии и обладающих великой мудростью. Совет предоставляет ценные рекомендации по разработке магических законов, реализации политики и внедрению инновационных магических практик. Благодаря их коллективной мудрости действия Министерства магии становятся более прогрессивными и основываются на глубоких знаниях.

— Исполнительный директорат: будучи органом исполнительной власти, Министерство магии отвечает за реализацию государственной политики и управление повседневной деятельностью. В его состав входят опытные волшебники и стратеги, которые стремятся обеспечить бесперебойную и эффективную работу Министерства магии, оперативно и точно реагируя на быстро меняющиеся потребности магического сообщества.

Профессор Хартвелл с изяществом взмахнула волшебной палочкой, и на проекциях перед аудиторией предстала сложная организационная структура нового Министерства магии, наглядно демонстрирующая взаимосвязь между различными его подразделениями.

— Люди, выбранные для руководства этими департаментами, не только могущественные волшебники и волшебницы с обширными магическими знаниями, но и обладают значительным боевым опытом и стратегическим мастерством. Это двойное мастерство имеет первостепенное значение для защиты нашего мира как от явных, так и от скрытых угроз.

Она слегка наклонилась вперёд, и её голос приобрел более напряженный тон.

— В ответ на уязвимости, выявленные во время Второй магической войны, новое Министерство магии разработало и внедрило систему обеспечения безопасности, направленную на поддержание порядка и защиту магического сообщества от различных угроз. Ключевым элементом этой системы является Департамент обеспечения правопорядка, который осуществляет контроль как за работой полиции, так и за специализированными подразделениями, созданными для противодействия конкретным угрозам.

Теперь на проекциях отображались изображения двух элитных подразделений Департамента обеспечения правопорядка: группа быстрого реагирования "Авроры" и загадочное подразделение "Могильный туман".

— Группа быстрого реагирования "Авроры" — это элитное спецподразделение, которой поручено действовать в чрезвычайных ситуациях, требующих немедленных и решительных действий. Их подготовка необычайно высока. В ней сочетаются передовые боевые техники, стратегическое планирование и глубокие знания темной магии. Это позволит им оперативно и результативно реагировать, а также справляться с любыми угрозами.

Профессор Хартвелл сделала паузу, позволяя своим студентам полностью осознать значение этих подразделений, прежде чем углубиться в самый секретный элемент аппарата безопасности Министерства.

— Пожалуй, наиболее загадочным и таинственным является карательный отряд, известный как «Могильный туман». Это подразделение находится под непосредственным руководством Министра магии и выполняет множество секретных миссий, направленных на предотвращение угроз до того, как они смогут проявиться в полной мере. Сама природа их операций окутана покровом тайны, что создаёт атмосферу секретности, которая порождает множество слухов и теорий заговора в магическом сообществе.

Студенты обменялись любопытными взглядами. Упоминание о карательном отряде вызвало шепот интриг и предположений. Профессор Хартвелл продолжила, слегка понизив голос, чтобы подчеркнуть серьезность темы.

— Могильный туман — это не просто силовое подразделение, это превентивная ударная сила, предназначенная для выявления и нейтрализации угроз, которые часто скрываются от глаз общественности. Их задачи варьируются от раскрытия скрытых практик тёмной магии до ликвидации тайных сетей, стремящихся подорвать стабильность нашего общества. Эффективность этого подразделения проявляется в минимальных, но важных вмешательствах, которые предотвратили потенциальные кризисы. Хотя полный масштаб их операций остаётся строго охраняемой тайной, результаты их деятельности говорят сами за себя.

Она обратила внимание на изображение клубящегося тумана в форме черепа, которое теперь висело над проекцией, словно олицетворяя загадочную сущность Могильного тумана.

— Тайные операции «Могильного тумана», безусловно, породили множество слухов и теорий заговора, — сказала она. — Некоторые предполагают, что это подразделение занимается деятельностью, которая стирает границы между правосудием и местью, в то время как другие выдвигают гипотезы о существовании отделов, действующих вне официального надзора, — профессор сделала небольшую паузу, после чего продолжила. — Хотя эти теории во многом не имеют под собой оснований, они отражают напряжённость, существующую в нашем Министерстве магии между стремлением к безопасности и желанием быть более открытыми. Тем не менее, нельзя недооценивать влияние Могильного тумана на поддержание хрупкого равновесия в нашем магическом обществе.

Глаза профессора Хартвелл заблестели от воодушевления, когда она углубилась в детали преобразования Министерства.

— Создание "Могильного тумана" демонстрирует стремление Министерства к проактивным механизмам защиты, — сказала она. — Предвосхищая и устраняя угрозы до того, как они достигнут критической точки, Министерство магии обеспечивает эффективное решение даже самых скрытых опасностей. Эта активная позиция стала прямым ответом на неудачи старого министерства, где запоздалая реакция и плохая разведка привели к катастрофическим последствиям...

Спустя некоторое время

Когда лекция дошла до самого интересного, профессор Хартвелл поняла, что студенты ещё не наелись этой темой про Министерство.

Аудитория была наэлектризована её словами, но ей казалось, что она не смогла передать всю глубину этой темы. Она решила копнуть ещё глубже, понимая, что студенты хотят знать больше.

— Прежде чем мы закончим, — сказала профессор Хартвелл, — Давайте поговорим о ключевых фигурах, которые помогли создать новое Министерство магии...

***

Обеденное время

Большой зал Хогвартса гудел от знакомого гула студентов, стекавшихся на обед. Солнечный свет струился сквозь витражи, отбрасывая яркие узоры красного, зеленого, синего и золотого цветов на длинные столы, уставленные множеством восхитительных блюд. Зачарованный потолок отражал чистое осеннее небо, периодически отражая щебетание пролетающих птиц. Воздух был наполнен ароматом разнообразных блюд: ростбифа, пирога с патокой, свежеиспечённого хлеба и многих других. Каждый из этих запахов манил проголодавшихся студентов занять свои места за столом.

В центре шумного зала студенты из разных факультетов оживлённо общались, обсуждая предстоящие экзамены, планы на выходные и последние слухи, которые ходили по замку. Группы друзей собирались вместе, смеясь и делясь историями, в то время как другие с аппетитом набрасывались на еду.

В гуще оживлённой атмосферы двое семикурсников нашли укромный уголок. Джонатан, представитель Гриффиндора, уютно устроился рядом со своим другом Каллумом, слизеринцем, чья суровость внушала страх окружающим. Их голоса, перекрывая общий шум, наполнились эмоциями, когда они заговорили о своём первом опыте преподавания.

— Каллум, прикинь, я даже не думал, что мне так зайдёт быть учителем. Ученики оказались внимательными и старательным. Было приятно видеть, что они всё понимают. Я даже похвалил их за успехи.

Каллум усмехнулся и покачал головой.

— Повезло тебе... А вот мне, блять, не повезло с классом. Сборище долбоёбов, причём один краше другого...

Джонатан удивлённо приподнял брови и наклонился ближе к Каллуму.

— Правда? А что случилось?

Каллум вздохнул, раздражённо откидывая чёлку с глаз.

— Ну что, с чего бы начать? Во-первых, у них вообще никаких боевых навыков. Да, они знают какие-то заклинания, но не могут с толком и расстановкой их использовать в дуэли. И ладно, если бы они были на втором или третьем курсе. Так нет же, они, сука, на пятом! Во-вторых, один из этих соевых «волшебников» решил надо мной подшутить. Хотел наслать на меня проклятие, чтобы у меня жопа от диареи взорвалась...

Джонатан с трудом сдержал смех.

— И чем всё закончилось? — спросил Джонатан.

— Чем-чем... Этот умственно отсталый в стену полетел!

Улыбающийся Джонатан покачал головой.

— Ох, старичок, ты всегда такой суровый... Может, они просто нервничают? Вспомни себя на пятом курсе.

Каллум прищурился, вспоминая прошлое.

— Я на пятом курсе уже мог с закрытыми глазами побеждать преподов в дуэли. А эти... Просто бесполезны.

Джонатан рассмеялся.

— Ну, не всем быть гениями, как ты. Может, им просто нужен хороший пример?

Каллум фыркнул.

— Пример? Да я им показывал каждое заклинание по десять раз! Чувствую себя попугаем. Один из них даже умудрился спросить, с какой стороны палочку держать. Серьёзно, блять?

Джонатан покачал головой, всё ещё улыбаясь.

— Может, стоит подойти к ним с другой стороны? Попробовать найти к ним подход.

Каллум вздохнул, рассматривая свой бокал с тыквенным соком.

— А может им нахуй пойти...?

Джонатан ухмыльнулся и сделал глоток своего тыквенного сока.

— Ну, если они все «пойдут нахуй», кого ты будешь терроризировать на занятиях?

Каллум слегка усмехнулся.

— Может быть, я наконец-то обрету немного тишины и покоя. Или, возможно, начну учить замковых призраков — они могут быть более обучаемыми.

Спустя некоторое время к ним подошёл парень Оливер и сел рядом с ними. Его волосы были слегка взъерошены, а на лице играла хитрая улыбка.

— Привет, пацаны, — начал он, наливая себе тыквенного сока. — О чём говорите?

Джонатан улыбнулся.

— Да вот, Каллум жалуется на своих учеников. Говорит, что они совсем безнадёжны.

Каллум закатил глаза.

— Не то, чтобы жалуюсь, просто высказываю очевидные факты.

Оливер рассмеялся.

— Ну, ты всегда был строгим критиком. Кстати, вы не видели директора МакГонагалл сегодня?

Джонатан посмотрел на него с лёгким подозрением.

— Она вроде бы искала тебя утром. Ты же был на занятиях, верно?

Оливер сделал невинное лицо.

— Эм... Ну, вообще-то... Нет...

Каллум усмехнулся и задал другу вопрос.

— Снова прогулял, Оливер? И на что же ты потратил своё драгоценное время?

Оливер наклонился ближе и понизил голос.

— Вы не поверите! На крепкий сон...

Джонатан и Оливер рассмеялись, услышав ответ Оливера.

— Ну ты даёшь, Оливер. И как ты собираешься оправдаться перед МакГонагалл? — спросил он с ухмылкой, скрестив руки на груди и пристально глядя на юношу.

Оливер усмехнулся. Он выглядел так, словно ничто в этом мире не могло нарушить его беззаботного настроения.

— А зачем оправдываться? — протянул он. — Пусть думает, что хочет.

Джонатан приподнял бровь, удивлённо глядя на Оливера.

 — Серьёзно? Ты ведь знаешь, что она не потерпит такого отношения, — заметил он с ноткой тревоги в голосе.

Оливер пожал плечами, бросив на Джонатана дерзкий взгляд. Уголки его губ изогнулись в вызывающей улыбке.

— Пусть попробует что-то сделать. Мне даже интересно, что она придумает на этот раз, — ответил он, подмигнув. В его голосе звучал вызов, смешанный с неприкрытым весельем.

Каллум покачал головой, но на лице его играла лёгкая улыбка. Он знал, что Оливер любит играть с огнём, но не мог не восхищаться его смелостью.

— Ты нарываешься на неприятности, Оливер, — предупредил он, прищурившись.

— Неприятности? — Оливер хмыкнул, подбрасывая монету в воздух и ловко ловя её. — Это моё второе имя.

Джонатан усмехнулся, хотя и попытался скрыть улыбку.

— И всё же, пропустить уроки профессора МакГонагалл — не самая мудрая идея, — сказал он, склонив голову набок. — Она может быть очень строгой.

Оливер наклонился вперёд, его глаза блеснули хитрым огоньком. Он понизил голос, словно собирался поделиться секретом.

— Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на скучные лекции, — произнёс он, загадочно улыбаясь. — Да, кстати, раз уж речь зашла о занятиях... Я тут слышал историю про «летающего» слизеринца. Ничего не хочешь рассказать, Каллум?

— А что тут рассказывать... Один пиздюк решил надо мной подшутить. Вот я и доходчиво объяснил ему, почему его идея — херня.

— «Доходчиво» — это когда в стену бросают? — спросил Оливер.

— Главное, что мелкий говнюк всё понял...

Оливер ухмыльнулся и, прищурив глаза, посмотрел на Каллума.

— Чётко сработано... А как ты объяснился перед директором МакГонагалл? — с любопытством спросил он.

Каллум усмехнулся, скрестив руки на груди.

— Она была не в восторге... — признался он без тени сожаления. — Мягко говоря.

Джонатан покачал головой, после чего вмешался в разговор.

— А как она отреагировала на такое оправдание?

— Я где-то час выслушивал лекцию о нормах поведения и правилах школы... Ещё сказала, что мои методы "слишком радикальны" и что я должен переосмыслить свой подход к преподаванию, — произнёс Каллум с едва заметной иронией в голосе.

Оливер рассмеялся.

— Переосмыслить подход? Звучит как типичная МакГонагалл. И ты, конечно же, принял её слова к сведению?

Каллум поднял бровь, глядя на Оливера с лёгкой усмешкой.

— Естественно, — ответил он. — Я всегда открыт для конструктивной критики. Теперь буду пробивать фанеру... Как в старые добрые времена.

Оливер хмыкнул, покачав головой.

— Ты неисправим, Каллум. Но признаюсь, твои методы впечатляют.

Джонатан поднял руку, словно пытаясь привлечь внимание друзей к чему-то важному.

— Слушайте, ребята, может, всё-таки стоит немного умерить свой пыл? Не хотелось бы, чтобы кто-то из вас имел проблемы с МакГонагалл.

Каллум пожал плечами, не скрывая своей беззаботности.

— Мне похуй, — ответил Каллум.

— А мне вдвойне, — поддержал Оливер.

Оливер усмехнулся, поднимая бокал с тыквенным соком.

— За это и выпьем.

Джонатан вздохнул, но улыбка всё же мелькнула на его лице.

Оливер поднял бокал с тыквенным соком, когда к ним подошёл их друг Гарри. Его обычно весёлое лицо было омрачено беспокойством.

— Привет, народ! — начал он, оглядев компанию. — Слышали про утреннее происшествие в Больничном крыле?

Джонатан насторожился, поставив свой бокал на стол.

— Нет, а что случилось? — спросил он, пытаясь уловить детали по выражению лица Гарри.

— Там это... Ваша блондинка. У неё какой-то приступ случился. Короче, её всю трясло, кровь из носа пошла, — продолжил Гарри, нахмурившись. — Мадам Помфри говорит, что это не обычный случай.

Джонатан побледнел, а его глаза расширились от неожиданности и беспокойства.

— В каком она сейчас состоянии? Нам нужно вмешаться? — быстро протараторил он.

— Сейчас её состояние стабильно. Она всё ещё без сознания, но здоровью ничего не угрожает. Спасибо мадам Помфри, — ответил Гарри.

Оливер и Каллум переглянулись, заметив перемену в настроении Джонатана.

— А откуда ты узнал о случившемся? — спросил Оливер.

Гарри пожал плечами.

— Проходил мимо Больничного крыла и услышал, как мадам Помфри с директором МакГонагалл обсуждали состояние той девчонки.

Джонатан встал со своего места, его лицо отражало беспокойство.

— Нужно навестить её, — решительно сказал он.

Оливер кивнул.

— Я с тобой. Всё равно делать нечего...

Каллум поднялся следом.

— Я тоже пойду. Хотя бы узнаем, что произошло.

Гарри лишь одарил их ободряющей улыбкой. Друзья стремительно покинули Большой зал и устремились к Больничному крылу.

***

Время: 02:30 PM (14:40)

Больничное крыло

Тихие голоса проникали сквозь пелену сна, смешиваясь в неразборчивый шум. Голова тяжело пульсировала, словно после долгого полёта на метле без защиты. Тело ныло, каждый мускул отзывался тупой болью, а руки и ноги казались свинцовыми. Блондинка попыталась пошевелиться, но пальцы лишь едва дрогнули под тонкой простынёй.

Собрав все силы, девушка приоткрыла глаза. Свет в больничном крыле был мягким, но всё же резанул по зрачкам, заставляя её сомкнуть веки вновь. Постепенно зрение прояснилось, и перед ней предстала фигура Мадам Помфри, мирно сидящая на стуле рядом с её койкой.

Не далеко от них, на соседних кроватях, расположились четверо парней. Они оживлённо беседовали, временами тихо смеясь. Воспоминания, происхождение которых оставалось для девушки загадкой, позволили ей узнать Джонатана и Оливера. Их лица пробуждали в ней тёплые чувства и ощущение безопасности.

Однако потом взгляд остановился на Каллуме. Сердце пропустило удар, а по спине пробежал холодок. Этот парень отличался от остальных, и его присутствие внушало необъяснимый страх. Он сидел немного в стороне, и в его молчаливой фигуре было что-то настораживающее. Девушка почувствовала, как дыхание участилось, а руки непроизвольно сжались в кулаки под одеялом.

«Кто это?» — подумала она, стараясь отвести взгляд, но не могла.

Мадам Помфри заметила, что её пациентка пришла в себя, и улыбнулась:

— О, ты проснулась! Как ты себя чувствуешь, дорогая?

Девушка попыталась ответить, но горло пересохло, и вместо слов вырвался слабый хрип. Она слегка кивнула, продолжая украдкой наблюдать за незнакомцем.

Остальные парни (за исключением Каллума) обернулись и, увидев, что она очнулась, заулыбались.

— Ну наконец-то! — воскликнул Джонатан.

Оливер и Гарри пододвинулись ближе, выражая поддержку и радость. Только тот, кто пугал её, оставался на месте, внимательно наблюдая издалека. Его молчание и пристальный взгляд заставляли девушку чувствовать себя неуютно.

— Не торопись, ты ещё слишком слаба, — мягко произнесла Мадам Помфри, поправляя подушку у неё под головой. — Ты долго была без сознания.

Девушка снова кивнула, пытаясь успокоиться. Она старалась сосредоточиться на знакомых лицах и голосах, но тревога не покидала её. Почему присутствие этого парня вызывало у неё такой страх? Она не могла понять этого.

Джонатан поднялся с кровати, взял стул, подошёл к девушке и сел рядом с ней. Его взгляд выражал заботу и что-то ещё, чего блондинка не могла сразу распознать. Тепло его глаз словно окутывало её, предлагая утешение среди хаоса, царившего в её сознании. Его голос был мягким и нежным, как успокаивающая мелодия.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, немного наклоняясь ближе.

Она попыталась улыбнуться, и её губы слегка дрогнули. Сердце её внезапно забилось быстрее под его пристальным взглядом.

— Немного лучше... Спасибо, — прошептала она, чей голос был едва слышен.

— Рад это слышать! — ответил он, и на мгновение их взгляды встретились. Она почувствовала странное ощущение, будто время замедлилось, а мир сузился до них двоих. — Меня зовут Джонатан. А тебя как?

В начале вопрос остался без ответа. Она пыталась отыскать ответ в своей памяти, но это было похоже на попытку разглядеть что-то сквозь туман. Однако, одно имя всё же всплыло из глубины её мыслей.

— Эмилия, — тихо произнесла она.

— Эмилия, — повторил он мягко, словно пробуя её имя на вкус. — Прекрасное имя у прекрасной девушки.

Её щеки залил румянец, и она, опустив взгляд, стала нервно теребить пальцами край простыни.

— Спасибо, — ответила она застенчиво.

— Ты помнишь, как оказалась здесь, Эмилия? — осторожно спросил Джонатан, не желая ее перегружать.

Она покачала головой, а тем временем понемногу накатывала тревога.

— Нет... Всё как в тумане. Я ничего не помню... Простите...

Джонатан на мгновение замялся, прежде чем протянуть руку. Его ладонь остановилась рядом с её рукой.

— Эй-эй, все в порядке, — мягко заверил он. — Самое главное, что ты в безопасности.

Она на мгновение засомневалась, ее взгляд остановился на его руке. Собравшись с духом, она протянула руку и нежно коснулась его тонких пальцев своими. В тот момент, когда их кожа соприкоснулась, между ними словно пробежал едва уловимый ток, посылая легкую дрожь по ее позвоночнику. Ее пульс участился, и каждый удар сердца отражал невысказанную связь, которую она ощущала.

Джонатан с ободряющей улыбкой посмотрел на неё, и в его глазах она увидела глубину, которая словно притягивала её.

 — Тут такое дело... В общем, нашел тебя на берегу Черного озера, — начал он. — Ты была без сознания и... — Джонатан остановился, и легкий румянец выступил на его щеках. — И без одежды.

Глаза Эмилии расширились, её дыхание стало прерывистым. Волнение и стыд моментально охватили её. Волна жара залила лицо, и она почувствовала, как сердце сжимается от смятения.

— Ох... — выдохнула она, её голос едва слышен.

Мысль о том, что он видел её в таком уязвимом состоянии, заставила её сердце биться ещё быстрее. Ей казалось, что земля уходит из-под ног. Эмилия инстинктивно подтянула простыню выше, стараясь укрыться, хотя понимала, что это не изменит прошлого.

— Боже... — прошептала она, избегая его взгляда. В голове роились мысли: как он отреагировал? Что подумал? Стыд и неловкость переполняли её, вызывая желание исчезнуть или повернуть время вспять.

Джонатан поспешил успокоить её, его голос был полон искренности:

— Но не беспокойся! Я постарался как можно скорее принести тебя сюда. Я... Я позаботился, чтобы с тобой было все в порядке, — в его голосе чувствовалась искренность, и она ощутила его заботу.

Она рискнула взглянуть на него и увидела, что его собственные щеки пылают. Однако в его глазах не было насмешки или осуждения, только забота и, возможно, лёгкая неловкость.

— Спасибо... Что помог мне, — сказала она, вновь встречаясь с его взглядом. В его глазах она увидела глубину, которая привлекала её, доброту, которую она не ожидала.

— Не стоит меня благодарить, — мягко ответил он. — Я просто рад, что оказался рядом.

Их окутала напряженная тишина, наполненная невысказанными словами и растущей близостью, которую ни один из них не осознавал в полной мере. Воздух, казалось, гудел вокруг них, и Эмилия остро ощутила близость, которую ощущала рядом с ним — его темные волосы, мягко падающие на лоб, едва уловимое движение его груди, тепло, исходящее от его тела.

На мгновение ее взгляд задержался на его губах, и, прежде чем она отвела взгляд, ее сердце затрепетало, как пойманная птица. В ее голове кружились вопросы, но было и что-то более глубокое — страстное желание, которому она не могла дать точного названия.

Прежде чем они успели сказать что-то еще, к ним подошли Оливер и Гарри, разрушив волшебный момент.

— Как наша новая подруга? — с дружеской улыбкой спросил Оливер.

Эмилия смогла улыбнуться.

— Я чувствую себя лучше, спасибо вам всем.

— Рад слышать это, — тепло сказал Гарри.

Мадам Помфри встала со стула, сложив руки на груди.

— Ну-ну, достаточно вопросов на сегодня. Эмилии нужен отдых... Вам уже пора по своим делам...

— Как скажете, мадам Помфри, — ответил Джонатан, нехотя поднимаясь.

Его взгляд задержался на Эмилии, и в глазах мелькнуло нежелание расставаться. Каждое его движение говорило о внутреннем протесте; он не хотел покидать этого потаенного уютного уголка, который ненадолго стал их маленьким миром.

Пока он двигался к выходу, Эмилия тоже с грустью наблюдала, как он уходит. Её сердце сжималось от мысли, что ему приходится уйти. Джонатан обернулся и встретился с её глазами; тёплая улыбка мелькнула на его губах, словно обещание того, что он ещё здесь появится.

Когда Оливер и Гарри уже вышли из помещения, Джонатан на мгновение задержался. Он оглянулся, и их взгляды снова встретились.

— Если тебе что-нибудь понадобится, — мягко сказал он. — Обращайся в любое время.

Она почувствовала тепло от его слов.

— Спасибо, — ответила она, и искренняя улыбка озарила ее лицо.

Он колебался, словно хотел сказать ещё что-то, но затем кивнул и последовал за друзьями. Эмилия смотрела ему вслед, а странная смесь эмоций бурлила внутри неё.

Когда они ушли, она вновь почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, она заметила Каллума, который смотрел на неё издалека. Его глаза были холодными, пронзительными, вызывая у неё дрожь. В отличие от Джонатана, в его взгляде не было тепла... Только звериная ярость.

Она поежилась и отвела взгляд. В её голове роились вопросы. Кто он такой? И почему он её так беспокоит?

— Кто это? — прошептала она.

Мадам Помфри взглянула в его сторону, а выражение её лица стало строгим.

— Это Каллум. Лучше держаться от него подальше. Он... Не самый легкий человек в общении.

Эмилия кивнула, но её мысли все еще были в смятении. Множество вопросов теснилось в её голове. Почему Каллум так пристально смотрел на неё? Встречались ли они раньше? Возможно, ему было известно что-то о её прошлом — о тех фрагментах воспоминаний, которые ускользали от неё?

Хотя его поведение вызывало у неё беспокойство, она не могла избавиться от мысли, что за его гневом скрывается что-то большее — невысказанная история, таящаяся в глубине его взволнованных глаз.

Отложив в сторону тревожную встречу, ее мысли вернулись к Джонатану. Воспоминания о его прикосновении, теплоте его улыбки и комфорте, который она ощущала в его присутствии, были настолько приятными, что ослабили ее беспокойство. В душе зародилась хрупкая, но настойчивая надежда.

Возможно, он мог бы помочь ей восстановить недостающие фрагменты её прошлого. С ним она могла бы найти ответы на свои вопросы — и, возможно, даже нечто большее.

Эмилия откинулась на подушки, позволяя себе минутную передышку. Тихий шепот лазарета отошел на задний план, когда она посмотрела в окно.

Её пальцы рассеянно выводили узоры на простыне, а когда она закрыла глаза, образ нежного взгляда Джонатана запечатлелся в ее сознании. Среди неуверенности и затаенного страха мелькнуло предвкушение — тихая тоска по возможностям, которые ждали впереди.

***

Время: 10:00 – 11:00 PM (22:00 – 23:00)

Остров Шапинсей (1)

Музыка для атмосферы: "Why So Serious?" из фильма "Темный рыцарь" (композитор Ханс Циммер)

Остров Шапинсей замер в тишине, освещённый лунным светом. Его воды нежно ласкали скалистые берега, а воздух был насыщен напряжением, ощутимой энергией, которая предвещала надвигающееся столкновение света и тьмы.

Группа мракоборцев осторожно пробиралась через туманную пустошь. Возглавлял их Аларик Торн — высокий мужчина с резкими чертами лица и пронзительными голубыми глазами, которые, казалось, видели всё. Его черные (с проседью) волосы были собраны в хвост, открывая суровое лицо, отмеченное годами неустанной борьбы с темными магами.

Позади следовала Марис Элдридж, чьи каштановые локоны выбивались из-под капюшона. В её изумрудных глазах светилась решимость, а рука, сжимающая волшебную палочку, была твёрдой, как у опытного дуэлянта. По обе стороны от неё шли Джонас Флетчер, дородный мужчина с коротко подстриженной бородой и шрамом, пересекающим линию подбородка, и Селена Кэррингтон, чьи иссиня-чёрные волосы сливались с тенью её плаща.

Они, словно охотники за призраками, выслеживали слухи о неизвестной тёмной магии и каждый шаг приближал их к цели. Мракоборцы, образовав полукруг на вершине холма, продуваемого всеми ветрами, с замиранием сердца вглядывались вдаль, где вырисовывался силуэт заброшенного замка. И вот, спустя некоторое время, перед ними предстал неизвестный тёмный волшебник.

Это был зловещий силуэт, укутанный в плащ, чёрный, как сама тьма. Ткань была изодрана и развевалась на ледяном ветру. Капюшон скрывал большую часть лица, но под ним виднелась демоническая маска — искажённая и гротескная, с пустыми глазами, которые, казалось, поглощали весь свет. Оскал маски обнажал острые зубы, а поверхность украшали замысловатые руны, выгравированные кроваво-красными чернилами. Он стоял неподвижно, словно само воплощение страха, источая ауру, от которой у мракоборцев волосы вставали дыбом.

Все на миг застыли, ощущая, как надвигается нечто зловещее, словно грозовая туча. Воздух был наэлектризован, а низкое гудение, казалось, доносилось из-под земли.

Аларик бросил взгляд на своих товарищей:

— Сейчас! — скомандовал он.

Мракоборцы мгновенно перешли в наступление, а их волшебные палочки засветился в воздухе, извергая одно заклинание за другим. Они рассредоточились по полю боя, тем самым окружая противника.

— Ступефай! — крикнула Марис, и из её палочки вырвался красный луч света.

— Экспульсо! — прорычал Джонас, посылая разрушительный взрыв в сторону врага.

— Конфинго! — добавила Селена. Её заклинание было направлено на то, чтобы разрушить землю под ногами тёмной фигуры.

Заклинания слились в одно и, словно огненная комета, и устремились к тёмному волшебнику. Но он оставался неподвижным, лишь приподнял свои рваные рукава, обнажая бледные тонкие руки. Одним плавным движением он развёл их в стороны, и невидимая сила вырвалась из его ладоней — ударная волна, которая столкнулась с заклинаниями мракоборцев.

Столкновение осветило ночное небо. Искры разлетелись, когда атаки мракоборцев разрушились, а энергия рассеялась в воздухе.

— Что? — выдохнула Марис, широко раскрыв глаза. — Он отразил их...?!

— Без палочки? — сплюнул Джонас, на чьём лице застыло недоверие.

Тёмный волшебник склонил голову, и руны на его маске начали светиться зловещим багровым светом. Казалось, пустые глазницы сосредоточились на каждом из присутствующих, и пронизывающий холод проник в самые глубины их сердец.

— Ещё раз! — приказал Аларик.

Они снова направили свои палочки.

— Инкарцерус!

— Диффиндо!

— Петрификус Тоталус!

Связывающее заклинание, мощные полумесяцы из магической энергии энергии и волна света устремились в сторону тёмного волшебника. Но всё это было бесполезно... Одним движением руки он отклонял заклинания. Они врезались в камни или растворялись в пустоте.

Тихий насмешливый смешок вырвался из-под маски тёмного волшебника.

— Он играет с нами, — прошептала Селена, крепче сжимая палочку.

Аларик стиснул зубы:

— Нам нужно объединить наши силы... Вперёд!

Мракоборцы быстро выстроились в ряд и направили свои волшебные палочки на противника. Они начали произносить заклинание в унисон, и воздух вокруг них загудел от напряжения.

Благодаря объединённой силе волшебных палочек, на свет появился огромный яркий шар энергии. С каждой секундой его яркость и интенсивность увеличивались.

— Ну, всё, в атаку! — крикнул Аларик.

Шар стремительно устремился вперёд, являя собой ослепительный луч чистейшей магической энергии, который был направлен прямо на тёмного волшебника.

Мракоборцам на мгновение показалось, что они могут одолеть его. Луч мчался к цели с неудержимой силой.

Тёмный волшебник оставался невозмутимым. Он соединил руки, и руны на его маске вспыхнули подобно расплавленной лаве. Когда его ладони соприкоснулись, вокруг него возник вихрь тьмы — пустота, поглощающая весь свет.

Атака мракоборцев столкнулась с этим вихрем и была полностью поглощена, не оставив даже намёка на своё присутствие.

— Невероятно... — вымолвила Марис, в чём голосе читался страх. — Он нейтрализовал нашу атаку.

Тёмный чародей опустил руки, и вихрь рассеялся. Он начал приближаться, и с каждым шагом земля под его ногами, казалось, отшатывалась от его присутствия.

— Отступаем... — приказал Аларик. — Сейчас нам не победить его... Нужно перегруппироваться!

— Поздно... — вымолвил тёмный волшебник.

Тёмный волшебник взмахнул рукой, и в его руке появилась палочка — гладкая и зловещая. Он с силой воткнул её в землю, и из-под маски послышалось зловещее заклинание. Слова повисли в воздухе, словно проклятие.

Когда ветер донёс его голос, земля задрожала и начала трескаться. Одна за другой из-под земли появились Железные Девы — ужасные устройства, напоминающие средневековые орудия пыток. Они злобно поблёскивали, выстраиваясь мрачным кругом вокруг мракоборцев. Железные Девы, чьи острые, угрожающие гвозди были направлены внутрь, стояли, словно безмолвные предвестники грядущей гибели.

Ужас вызывали не только сами Железные Девы, но и то, что последовало за ними. Когда они раскрылись, то из этих конструкций начали появляться фигуры — люди, чьи глаза и рты были зашиты грубыми нитками, а тела окровавлены. Их движения были скованными и неестественными, словно марионетки, управляемые нитями тьмы. Их бледная кожа блестела в призрачном лунном свете, и они заковыляли вперёд, окружая мракоборцев.

Затаившая дыхание тишина окутала вершину холма, когда авроры столкнулись с этим проявлением сил зла. Аларик, лицо которого было суровым и непреклонным, быстро оценил ужасные обстоятельства.

— Петрификус Тоталус! — произнёс он, и связывающее заклинание вырвалось из его палочки подобно ленте света, нацеленное обездвижить наступающие фигуры.

Однако тёмный маг, всё ещё находящийся в центре этой пугающей сцены, одним движением руки заклинание. Магия растворилась, поглощённая зловещей двойственностью ночи.

Из-под маски тёмного волшебника вырвался насмешливый смешок, усиливая леденящий ужас, который охватил остров.

Авроры были в отчаянии. Голос Селены, напряжённый шёпот, произнёс невысказанную истину: «Нам...Конец...».

Марионетки темного волшебника неотвратимо приближались. Мракоборцы стояли спиной к спине, и только их дыхание нарушало тишину холодной ночи, пока круг опасности сжимался вокруг них.

Аларик, решительно сжав челюсти, оглядел мрачную сцену.

— Другого выхода нет, — заявил он. — Будем биться до последней капли крови!

Музыка для атмосферы: "The Battle" из фильма "Гладиатор" (композитор Ханс Циммер и Лиза Джеррард)

С единым криком мракоборцы ринулись в бой. Марис, взмахнув палочкой, создала ослепительную вспышку света, которая на мгновение остановила продвижение марионеток.

— Люмос Максима!

Джонас, воспользовавшись возможностью, бросился вперёд, а его движения были точными и быстрыми.

— Конфринго! — выкрикнул он, отправляя взрывное проклятие в сторону группы марионеток. Заклинание разорвалось в воздухе, разбрасывая во все стороны фрагменты плоти и костей. Однако, когда рассеялся дым, из теней появилось ещё больше марионеток, словно не испугавшись разрушений.

Глаза сузились, когда она оценил безжалостную орду.

— Целься в головы! Может это поможет остановить их!

Селена подняла палочку, начертив в воздухе сложный знак.

— Incendio Circulus!

Пламя вырвалось из земли, окружив нескольких марионеток и поглотив их в обжигающем аду. Запах горящей плоти был густым, а потрескивание огня смешивалось с тревожными, нечеловеческими стонами марионеток.

Спустя некоторое время после начала сражения, несмотря на все свои усилия, мракоборцы чувствовали, как усталость берёт своё. Марионетки двигались с механической точностью, словно неумолимые часовые. Ни травмы, ни усталость не могли остановить их. Одна из них бросилась на Джонаса. Пальцы марионетки, увенчанные острыми костяными выступами, были направлены ему в горло. Джонас, осознав опасность, вовремя пригнулся, ощутив порыв воздуха, когда смертоносные когти пролетели над его головой.

Он ответил быстрым взмахом палочки вверх.

— Диффиндо!

Разделяющее заклинание точно рассекло туловище марионетки, разделив его на две части. Из раны хлынула черная жидкость, но существо продолжало ползти к нему, его верхняя половина двигалась с невероятной скоростью.

— Это не простые марионетки! — воскликнула Марис, отражая атаку одной из марионеток с помощью защитного заклинания. — Они наполнены какой-то зловещей некромантической энергией!

Аларик стиснул зубы.

— Попробуем уничтожить эти «саркофаги»! — он указал палочкой на землю под ближайшей Железной Девой. — Может что-то да выгорит...

— Terrae explosio!

В этот момент земля начала взрываться под действием могущественного заклинания, создавая хаос и разрушение вокруг. Серия взрывов обрушилась на одну из Железных Дев, расколов её на множество частей. Марионетка же скорчилась прежде, чем успела вступить в схватку.

Тёмный волшебник, заметив стратегию Аларика, поднял руку, произнося новое заклинание.

Одна из мерзостей атаковала Селену Кэррингтон с пугающей скоростью. Она едва успела создать защитный барьер, прежде чем рука-клинок марионетки врезалась в неё, посылая рябь по магическому щиту. Сила удара отбросила Селену Кэррингтон на несколько футов назад.

Сражение продолжалось. Марионетки всё прибывали, а сила и выдержка мракоборцев угасала...

Музыка для атмосферы: "The Battle of the Bastards" из сериала "Игра престолов" (композитор Рамин Джавади)

— Осторожно! — Селена закричала, но её голос потонул в шуме битвы. Её предупреждение было заглушено грохотом заклинаний и стонами марионеток.

Джонас был занят отражением атаки двух противников и не заметил третью марионетку, пока не стало слишком поздно. Она атаковала с невероятной скоростью, а её зазубренная конечность казалась размытым пятном, когда она описывала дугу в воздухе. Лезвие вонзилось ему в живот, безжалостно рассекая слои кожи, подкожный жир, мышцы и часть кишечника.

Резкий крик боли вырвался из уст Джонаса, когда он отошёл от шока. Тело парализовала жгучая агония, и он отшатнулся назад, схватившись за живот. Ярко-алая кровь хлынула между его пальцами. Артериальный поток указывал на перерезанные сосуды. Его дыхание стало учащённым и поверхностным, признак реакции организма на острую кровопотерю.

— Джонас! — воскликнула Марис, чьи глаза расширились от ужаса. Она бросилась к нему, но натиск со стороны противника не оставлял места для помощи.

Вокруг них марионетки продолжали атаковать с механической настойчивостью. В какой-то момент, внезапно, на поле боя воцарилась зловещая тишина. Марионетки замерли на середине движения, а их конечности скрючились в гротескных позах. Грубые чёрные нити, которыми были сшиты их глаза и рты, начали распутываться, извиваясь, как змеи, когда их разматывали. Веки марионеток резко открылись, обнажив пустые глазницы, из которых сочилась чёрная кровь, стекая по бледным щекам.

В центре этой зловещей сцены стоял тёмный маг, чьи глаза светились ненавистью. Он поднял руки, произнося новое заклинание.

Внезапно челюсти кукол начали растягиваться, а нижние челюсти раскачивались с силой, выходящей за пределы человеческих возможностей. Кожа в уголках их ртов треснула, разрывая плоть и обнажая необработанные мышечные волокна. Щеки были разодраны в клочья, а челюсти продолжали открываться, открывая зазубренные зубы и почерневшие языки, которые неестественно вываливались наружу.

Из глубины их глоток вырвалось обжигающее свечение. Воздух наполнился едким запахом серы и горящего озона. В мгновение ока, с пугающей скоростью, марионетки сформировали кольцо (вокруг мракоборцев) и испустили потоки пламени. Это было подобно дыханию дракона — адское пламя ревело, уничтожая всё на своём пути.

Музыка для атмосферы: "Requiem for a Dream" (Orchestral Version) из фильма "Реквием по мечте" (композитор Клинт Мэнселл)

— Протего Максима! — взревел Аларик, создавая защитный экран, который окутал их. Возник полупрозрачный барьер, отражая первый натиск огня. Жар был невыносимым, его волны проникали даже сквозь магическую защиту. На их лбах выступили капли пота, а сам воздух, казалось, воспламенился вокруг них.

Марионетки неумолимо приближались, извергая непрерывный поток огня из своих широко раскрытых пастей. Температура стремительно возросла, и защитный экран начал дрожать под яростной атакой. Барьер покрылся сетью трещин, его магическая целостность пошатнулась.

— Мы больше не можем его удерживать! — закричала Селена Кэррингтон, чей голос был напряжён, когда она направила свою энергию на поддержание щита.

Однако вскоре, с оглушительным треском, барьер рухнул, и пламя ворвалось внутрь, издавая свирепый рёв. Мракоборцы оказались в огненном плену, их одежда вспыхнула, а кожа начала обжигать.

Селена закричала, когда пламя коснулось её кожи. При контакте эпидермис покрылся волдырями, а тепло заставило коллагеновые волокна сокращаться и рваться. Волдыри появились мгновенно, и вскоре наполненные жидкостью мешочки лопнули, обнажив обнажённую дерму под ними. Подкожный жир начал плавиться, становясь жидким и вытекающим из ран, словно расплавленный воск.

Марис, упав на землю, отчаянно пыталась погасить пламя, которое охватило её, словно злобный дух. Огонь, созданный тёмной магией, прилипал к её коже, пожирая её с неистовым голодом. Её волосы вспыхнули в ослепительной вспышке, мгновенно превратившись в пепел, наполнив воздух резким запахом обугленного белка. Обжигающий жар проник в кожу головы, расплавив слои эпидермиса и дермы, достигнув надкостницы черепа — защитной мембраны, обволакивающей кости. Сама черепная кость начала тлеть, предвещая надвигающуюся гибель мозга.

Джонас, ослабевший после полученной ранее раны, корчился в агонии, когда огонь охватил его. Его одежда исчезла в облаке пепла, оставив тело беззащитным перед ненасытным пламенем, которое лизало его кожу с адской интенсивностью. Мышцы живота, уже ослабленные рваными ранами, претерпели ужасающую трансформацию. Когда температура резко повысилась, миофибриллы — белки, ответственные за сокращение мышц, — денатурировались. Это биохимическое разрушение вызвало спазмы, и волокна яростно сокращались до тех пор, пока не могли больше терпеть мучения. Плоть вокруг его живота пузырилась, обнажая внутренние органы и быстро поджаривающийся кишечник.

Кэррингтон попыталась произнести ещё одно заклинание, чтобы противостоять аду, но перегретый воздух обжёг её голосовые связки. Нежные слизистые оболочки дыхательных путей покрылись волдырями и разжижились, создав отёчные препятствия, которые перекрыли дыхательные пути, вызывая мучительное удушье. Когда она задыхалась и брызгала слюной, её лёгкие горели от отчаянной потребности в кислороде. Иссушенные ткани ослабели и начали отмирать, альвеолы разрушались под воздействием термического стресса.

Аларик, оторвав взгляд от ужасной картины, ощутил, как внутри него закаляется стальной стержень решимости... Решимости продолжить битву. Собрав все свои убывающие силы, он воспользовался заклинанием.

— Ventus Tempestas! — крикнул он, после чего штормовой ветер на разметал языки пламени, подняв вокруг вихрь тлеющих углей.

Однако эта передышка оказалась недолгой. С пренебрежительным взмахом руки тёмный волшебник усилил вихрь, и пламя превратилось в настоящий ад непреклонной злобы. Усилия Аларика начали ослабевать, а его элементальный щит рухнул. Усталость охватила мужчину, и огненный шторм поглотил его, словно безжалостный хищник, накинувшийся на свою жертву.

Его кожа, словно треснувший фарфор, не выдерживала огромной тепловой нагрузки. В считанные секунды верхние слои эпидермиса обуглились и некротизировались, обнажая обугленные и омертвевшие ткани. Мышцы и сухожилия, как будто в предсмертной агонии, корчились в причудливых судорогах, пытаясь сохранить остатки жизни. Влага в глазах испарилась, образовав столб пара, который вырвался наружу, оставляя за собой лишь пустые, дымящиеся провалы.

Крики умирающих, достигли кульминации, превратившись в скорбный гимн отчаяния, который эхом разносился над безмолвными холмами, пока их тела обращались в пепел. Их органы, подвергшиеся воздействию немыслимых температур, стали бесполезными углеродными останками.

Поле битвы стало безмолвным свидетелем чудовищной бойни. Обугленные останки безжизненно лежали на выжженной земле. В воздухе стоял запах гнили от сгоревшей плоти, смешиваясь с металлическим привкусом испаряющейся крови. Дым поднимался вверх тонкими спиралями, словно дыхание павших, печально уносимое в бездну, освещённую звёздным светом.

— Такова судьба тех, кто бросает мне вызов, — провозгласил темный волшебник.

Спустя некоторое время

Музыка для атмосферы: "Lacrimosa" — Immediate Music из трейлера к фильму "Человек-паук 2"

Тёмный волшебник остановился посреди опустошённого поля боя. В его глазах пылал холодный огонь удовлетворения. Он поднял руки к затянутому тучами небу, и мрачное заклинание слетело с его губ:

— Слуги теней, явитесь ко мне!

Из кромешной темноты появились вороны, чьи чёрные крылья беззвучно рассекали воздух. Они окружили волшебника, усаживаясь на обугленные ветви и камни, а в их глазах светился непостижимый разум.

— Найдите беглянку... — произнёс он повелительно. — Она скрывается от моего взора, но не скроется от ваших острых глаз! Вперёд!

Вороны каркнули в унисон и взмыли в небо, разлетаясь в разные стороны, а силуэты быстро исчезли в сумраке.

Тёмный волшебник опустил руки и окинул взглядом поле битвы. Тени танцевали вокруг него, словно отражая его зловещую триумфальность. Без лишних слов он начал медленно шагать между останками павших, его шаги были размеренными и свободными.

Каждое тело, мимо которого он проходил, поднималось в неестественной судороге. Обугленные конечности двигались под его волей, а безжизненные глаза открывались, наполняясь тьмой. Он собирал их души, превращая павших врагов в безмолвных марионеток, готовых служить ему.

— Встаньте! — проговорил он с ледяной усмешкой. — Ваша борьба окончена... Но служба только начинается...

Доп. информация:

1) Остров Шапинсей:

- Принадлежность: Шапинсей является частью Оркнейских островов, которые принадлежат Шотландии. Шотландия входит в состав Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии.

- Местоположение: Остров расположен в северной части залива Северного моря, на северо-востоке Шотландии. Шапинсей находится к северо-востоку от главного острова архипелага Оркнейских островов — Мейнленда.

- Координаты: Приблизительные координаты острова Шапинсей: 59°02′10″ северной широты, 2°51′12″ западной долготы.