𝟏𝟑 𝐜𝐡𝐚𝐩𝐭𝐞𝐫.
🎵Порез на Собаке — Дичает Апрель.
— Куда собралась, Ева Моралес? Решила крылышки погреть?
В его голосе звенела насмешка, как осколки стекла.
— Не к хозяину ли путь держишь? — Вилсон прикрыл за собой дверь, с каждым словом, с каждым шагом вторгаясь в её личное пространство, словно хищник, загоняющий жертву в угол.
— У меня нет хозяина, — голос Сары прозвучал твердо, но внутри все дрожало.
— Правда? — нарочито удивился он, растягивая слова, словно пробуя их на вкус. — Кто-то же обогрел тебя, пташку, в своем гнезде.
Её кожу жгло под его взглядом. Каждый жест, каждое слово – попытка сломить, запугать. Сара отчаянно цеплялась за остатки хладнокровного спокойствия, беззвучно моля Тома: "Приди. Пожалуйста, приди".
"Не оставляй меня".
— Вы, наивные птенцы, — Кинг вздохнул с притворным сожалением, сокращая дистанцию. Бежать некуда. — Думаете, перехитрите всех, а мелочи упускаете. Зря.
— Я одна, — выдавила Сара.
Внезапно его губы тронула слабая, но от этого еще более зловещая улыбка.
— Я знаю, — он обвел её взглядом, остановился у стола. Провел ладонью по пыльной поверхности, словно оценивая её стоимость. — Именно поэтому у нас есть возможность для… беседы.
— У меня нет ни малейшего желания.
Вилсон пожал плечами.
— А меня это должно трогать? — помолчал, словно обдумывая ответ, и продолжил: — Ты умная девочка, птичка. Должна понимать, что из логова льва живой не улетают. Сожрет, даже перышка не останется.
Тяжелый ком застрял в горле, не давая дышать. Руки била мелкая дрожь. Обыденные слова, но в них плескалась такая густая волна угрозы, что ноги отказывались держать её.
— Вы льстите себе, мистер Кинг. Вы – всего лишь шакал, питающийся объедками со стола настоящего льва. И объедки эти, поверьте, не всегда съедобны.
Вилсон замер, его глаза сузились, словно прицеливаясь. Несколько секунд они сверлили её взглядом, и Сара едва сдержала дрожь. Наконец, он отступил, отвернулся к окну.
— Дерзко, птичка, дерзко, – пробормотал он, скорее себе, чем ей. – Но дерзость без ума – верный путь в клетку. А в клетке я не церемонюсь.
Он резко обернулся, и Сара вздрогнула. В его глазах плясал недобрый огонек.
— Ладно, поиграли и хватит. Где он? Где Том?
Том?
Он ищет Тома?
Вопросы обрушились на нее снежной лавиной, но она решила приберечь их – словно драгоценность, до поры до времени.
— Понятия не имею, — промурлыкала она, с нескрываемым удовольствием наблюдая, как желваки гневно заходили на его лице.
Он вскинул брови, словно его ударили. Она знала, что каждое ее слово, каждый жест, каждая полуулыбка – как укол для него. И ей это нравилось.
— Ты знаешь больше, чем говоришь, — процедил он сквозь зубы, делая шаг вперед. Его тень нависла над ней, угрожающая и темная.
Она откинула голову назад, наслаждаясь моментом. Страх? Нет, его не было. Только предвкушение.
— Возможно, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. — А может и нет. Зависит от того, что ты готов предложить взамен.
В воздухе повисла напряженная тишина, пропитанная невысказанными желаниями и скрытыми угрозами. Игра началась.
— Готова предать своего хозяина?
— Он мне не хозяин. Никто не держит меня на поводке.
Вилсон расхохотался, и этот смех, резкий и злой, полоснул Сару, словно лезвием. Непонимание и обида вскипели в груди. Какого черта?
— Птичка, ты, кажется, не улавливаешь суть, — протянул он, впиваясь взглядом в её лицо. — Или, может, не знаешь… Это твоя судьба. С первого дня, как ты увидела свет, ты была отдана ему. Так решил твой отец. Это твоё предначертание.
— Не хочу слышать о нём!
Ей не хотелось вновь погружаться в этот омут горьких мыслей об отце, что, словно ядовитый плющ, оплетали ее душу. Сара устала от этой вечной борьбы.
— Наивная, — прошипел Вилсон, приближаясь к ней вплотную. Его дыхание опалило её щеку. — Думаешь, слова что-то меняют? Твои желания — пыль. Ты — лишь пешка в чужой игре, и твой долг — подчиняться.
Сара отшатнулась, словно от удара. Его слова, словно ледяные иглы, пронзили её сердце. Она всегда чувствовала эту тень над собой, эту предопределённость, но отчаянно пыталась вырваться. Неужели все ее усилия были напрасны?
Сара подняла голову, смотря Вилсону прямо в глаза.
— Я не знаю, что мой отец обещал ему, но я ему ничего не должна. И если понадобится, я убью вас обоих.
— Силы покидают меня, — прошептал он, словно выдыхая последние крупицы воздуха. — Как Том справляется с тобой? На его месте я давно бы придушил тебя за одну такую дерзость.
Она лишь презрительно хмыкнула в ответ.
— А он подобных слов и не удостаивается.
— Тогда почему же я удостоен этой чести? Почему на меня изливается этот яд?
Слова сорвались с её губ, словно осколки стекла, прежде чем она успела их обдумать.
— Потому что ты и есть ходячий кусок дерьма.
Она отчетливо увидела, как в его глазах вспыхнул нездоровый огонь злобы, но он отчаянно пытался сохранить подобие самообладания.
— Я знаю о тебе многое, благодаря ему, — продолжала Сара, упиваясь его эмоциями. — И я знаю, за какие нити дернуть, чтобы ты сдох.
Мужская рука полоснула по лицу, и багряная вспышка боли взорвалась в глазах, опрокидывая девушку на пол. Слова Тома, что он еще та тварь, болезненно врезались в память, подтверждаясь с каждой секундой.
Она коснулась носа, чувствуя, как по пальцам стекает теплая, липкая жидкость. Кровь.
Отняла руку, рассматривая в тусклом свете кровавую россыпь на ладони. Густая, почти черная.
КАК У НАСТОЯЩИХ ПСИХОВ.
КАК У НАСТОЯЩИХ ПСИХОВ.
КАК У НАСТОЯЩИХ ПСИХОВ.
кто это?
кто это?
кто это?
ЭТО Я.
ЭТО Я.
ЭТО Я.
— Я не любитель убийств, но, видимо, сегодня придется сделать исключение, — прохрипел он, зарываясь пальцами в волосы на затылке. Тяжелое дыхание опаляло окровавленное лицо, словно отголоски внутреннего пожара. — Сегодня, на удивление, все вокруг невыносимо раздражают. Обычно я сама невозмутимость, но, кажется, что-то во мне сломалось, треснуло.
Кулак обрушился на лицо, словно молот, впечатывая его в мягкий ковер. Сара задохнулась от боли, острая волна пронзила все тело, заставляя мир померкнуть.
Звезды вспыхнули перед глазами, а потом наступила кромешная тьма. Она попыталась вдохнуть, но легкие словно сжались в комок. В голове гудело, пульсирующая боль терзала каждую клетку.
Она лежала неподвижно, не в силах пошевелиться. В ушах звенело, заглушая все остальные звуки. Медленно, словно сквозь толщу воды, до нее доносились обрывки разговора, приглушенные голоса, полные злобы и триумфа.
Сара попыталась открыть глаза, но веки были словно свинцовые. Она чувствовала, как ее тело слабеет, силы покидают ее. В голове мелькали обрывки воспоминаний, счастливые моменты, лица близких людей. Неужели это конец?
— Сука, ну ты же сама меня выводишь, — прорычал Вилсон, срываясь в клокочущую ярость, и пнул ее в живот.
Девушка лишь судорожно простонала, свернувшись калачиком от обжигающей боли, пронзившей ее насквозь.
— Именно здесь, в этом проклятом здании, и сдох твой отец, птичка, — прошипел Кинг, возникнув неожиданно близко, его лицо исказилось в злобной гримасе, забрызганное ее кровью. — У вас это в крови, да? Заставлять нас убивать вас.
ЧУВСТВУЕШЬ НЕНАВИСТЬ?
ЧУВСТВУЕШЬ НЕНАВИСТЬ?
ЧУВСТВУЕШЬ НЕНАВИСТЬ?
чувствую.
чувствую.
чувствую.
Не обращая внимания на привкус крови во рту, она с вызовом ответила ему.
— Ты ошибаешься, — прохрипела она, стараясь говорить как можно чётче, несмотря на боль, разрывающую её тело. — У нас в крови — выживать.
Кинг усмехнулся, его глаза сверкнули недобрым огнём. Он наклонился ниже, хватая её за волосы и заставляя смотреть в его лицо.
— Выживать? — переспросил он, издеваясь над каждым словом. — Ты, жалкая девчонка, думаешь, что смо...
Несмотря на изнеможение, она выплюнула сгусток крови ему в лицо. Кинг отшатнулся, пелена ярости застлала глаза.
— Ты сдохнешь сегодня, как и твой поганый отец, мразь, — прошипел он, уже занеся кулак для удара, но в последний момент передумал, медленно разжав пальцы. — О, нет… Сначала я кое-что тебе поведаю.
Не надо… пожалуйста, не надо.
— Интересно, как я узнал о тебе? — промурлыкал он, склонившись вплотную. Его рука, с деланной нежностью, заскользила по её волосам, словно лаская. — Твой хозяин помог мне.
Том?
— Не знаю, что ты о нём думаешь, — он запнулся, облизнул потрескавшиеся губы, словно смакуя момент. — Но я чувствую тебя. Чувствую все твои эмоции к нему. Я ведь не врал, когда говорил, что ты с самого начала принадлежала ему.
Она попыталась вырваться из его хватки, отстраниться, но он не позволил, лишь сильнее вцепился в её волосы.
— То досье, — начал Вилсон, — он мне отправил. По старой дружбе, как говорится, ведь я попросил, а друзьям не отказывают, правда?
"Какая же я идиотка…"
— Зачем тебе мое досье?
Кинг беспечно пожал плечами, чуть скривив тонкие губы в подобии улыбки.
— Чтобы разузнать, а потом убить.
— Я ничего не сделала, — отчаянно замотала она головой, понимая, что пути назад нет.
А ведь она была так близка к свободе.
— О нет, Сара, ты уже сделала, — прошипел он, приближаясь вплотную к её лицу. — Родилась. Вы, Леруа, ошибка природы. Таких, как вы, не должно быть на свете, вы сумасшедшие...
ВПРАВО.
ВПРАВО.
ВПРАВО.
— И вы не достойны жизни, что вам дали...
Голос Вилсона доносился приглушенно, будто сквозь толщу воды, накрывшую с головой.
Но вот прорезался другой голос. Звонкий, властный... Неотразимо манящий.
ПОСМОТРИ.
ПОСМОТРИ.
ПОСМОТРИ.
Взгляд Сары метнулся вправо, отчаянно ища хоть что-то полезное в этой ситуации: кресло, стол, одинокий стакан, пара туфель.
Туфли.
Острая, хищная шпилька, словно дразня, манила, обещая вонзиться в глазницу чудовища, застывшего в опасной близости.
Сара потянулась, стараясь дотянуться до них кончиками пальцев. Расстояние казалось непреодолимым, словно между ней и туфлями зияла пропасть.
Монстр, казалось, уловил ее намерение. Его пасть, и без того зловеще приоткрытая, раскрылась шире, обнажив ряды острых, как бритва, зубов.
— Куда,— он перехватил её руку, приложив к полу.
Перевернул её на пол, прижимаясь собственным телом и нанёс удар. Встряхнул, а после, словно невесомую куклу, откинул в сторону.
Сара знала: она не выживет.
И ещё она знала, что точно не желает, чтобы Том приходил.
Не после такого.
Какой-то предмет проехался вновь по её лицу. Кажется, это была книга.
Она безвольно упала на пол и почувствовала рукой вещь, а точнее туфлю. Шаги, бормотание.
Голос.
ВОНЗИ.
ВОНЗИ.
ВОНЗИ.
— Я глотку тебе перережу, чтобы мучалась,— бормотал Вилсон.
ТВАРИ.
ТВАРИ.
ТВАРИ.
куда?
куда?
куда?
В ГЛАЗ.
В ГЛАЗ.
В ГЛАЗ.
хорошо.
— Давай-ка сюда, — прохрипел он, рывком приподнимая её за волосы, наклоняя к себе. В полумраке зловеще блеснуло лезвие раскладного ножа. — Тише, куколка.
Сталь полоснула по шее, обжигая холодом. Сара, словно пробуждаясь от кошмара, дико отшатнулась, шаря рукой в поисках хоть чего-то. Пальцы сомкнулись на туфле, и она, не целясь, со всей яростью обрушила её на лицо парня.
Крик, полный боли и ярости.
Змеиное шипение вырвалось сквозь зубы.
— С-сука…! — Кровь хлынула из раны, заливая лицо. Сара не знала, попала ли туда, куда он просил, или нет. — Тварь!
Собрав остатки сил, она оттолкнула его, и он, обессиленный, рухнул на спину. Превозмогая боль, она поползла к окну, цепляясь за ускользающую надежду и сжимая в руке проклятую туфлю.
Собрав последние крупицы воли, она перевалилась через раму и, как сорвавшийся плод, рухнула вниз.
Мягкий ковер листвы не стал ей спасением, лишь приглушил удар, оставив второй этаж злой милостью, дарующей жизнь.
Теперь оставалось лишь гадать: чтобы выжить вопреки всему или познать боль, не ведомую до этого?
Удар выбил воздух из легких, оставив лишь обжигающую пустоту. Крик, полный боли и ярости.
— Сука!
Это Вилсон. Голос прозвучал как проклятие.
Господи, чтоб ты сдох.
Собрав остатки сил, Сара поднялась, отталкиваясь от земли, и побрела прочь. Ей было плевать, ждет ли Том, плевать на все. Единственное желание – бежать. Уйти, исчезнуть, неважно куда, неважно что потом.
Координация отказывала. Тело мотало из стороны в сторону, словно у пьяной марионетки, но она упорно двигалась вперед, пока не добралась до дороги.
Понимая, что в таком состоянии ни один водитель не остановится, Сара просто рухнула на обочину, обхватывая окровавленные колени руками.
Шмыгнула носом и тут же зашипела от боли.
Сара чувствовала, что отражение в осколках зеркала кричит о ее плачевном состоянии. Она словно отделилась от тела, наблюдая за искореженной оболочкой со стороны.
Лицо – кровавое месиво, сквозь багровые разводы кое-где проглядывала сырая плоть. Рваная рана над бровью извергала ручейки алой жидкости, смешиваясь с багровыми тенями синяков, расплывшихся по щекам и подбородку. Живот, спина, лицо – все покрыто цветами насилия.
Но физическая боль отступила перед другой, более жгучей. Предательство.
Том. Он, желающий её верность, как у преданного пса, сам же и вонзил нож в спину.
Неужели она была всего лишь пешкой в чужой игре? Приманкой?
Вилсон жаждал ее смерти – и Том услужливо подтолкнул ее в пасть зверю. Он знал, что Кинг ищет ее, знал о надвигающейся опасности, но предпочел молчать.
Приманка.
Теперь она в этом убедилась.
Свист шины. Щелчок замка. Хлопок дверцы.
Он опустился рядом, соблюдая зыбкую грань между близостью и вторжением. Плечи не соприкасались, но она кожей ощущала обжигающий взгляд его черных глаз.
Не отрывая взгляда от серого, исщербленного асфальта, прошептала, словно выплюнула:
— Я тебя ненавижу.
Он едва заметно кивнул, и в этом кивке было что-то принимающее, понимающее.
— Я знаю.
https://t.me/anuraq — тгк.
klochonn - tik tok.