[GL] Лицезреть дракона | 见龙

Переводчицы:
Байхэ завод
[тг канал]

Со вспышкой света из воздуха появилась Чжун Мичу.

Увидев ее, Гу Фую невольно дернулась.
Чжун Мичу стояла босиком, и ее белоснежные, словно нефрит, пальцы ног касались покрытой снегом земли. Пояс ее ханьфу был развязан, и она держала в руках белую ленту, завязывая волосы.

> [ Ханьфу — традиционный костюм ханьцев Китая. ]

Время для призыва оказалось неподходящим — вероятно, она собиралась помыться.

К счастью, Чжун Мичу не призвали, когда она была полностью голой. Если бы это произошло, она, вероятно, не спасла бы ее, а наоборот убила.

Однако когда Чжун Мичу повернула голову, выражение ее лица было далеко не радостным.

Она небрежно завязала волосы, черные волосы на висках оставались аккуратно уложенными, прикрывая половину ушей.

Гу Фую едва выкрикнула:
— Спаси меня!

Призыв в такой момент не был капризом, а необходимостью. Чжун Мичу взглянула на нее и, после некоторого молчания, спросила:
—Это Сянь Ло?

Гу Фую кивнула. Чжун Мичу, однако, повернулась, чтобы уйти, сказав:
— Путь в Сянь Ло предназначен для совершенствования. Все трудности – для тренировки духа, а все бури и громы – для закалки тела. Если ты каждый раз будешь искать постороннюю помощь при любой сложности, как ты сможешь развиваться? Ты должна искать возможности среди опасностей.

Про себя Гу Фую подумала:
«Я уже столкнулась с достаточным количеством опасностей. Если я не обращусь за помощью, это не закалит меня, а приведет к моей смерти!»

Гу Фую поспешно остановила ее:
— Ты обещала мне, что я смогу призвать тебя в трудных ситуациях.

Чжун Мичу ответила:
— Это при нормальных обстоятельствах. В нашей секте есть правила, запрещающие входить в Сянь Ло без предварительного разрешения. Более того, глава нашей секты прямо запретил мне входить в Сянь Ло. Ты должна знать об этом.

— Я...  – Гу Фую знала, что призыв Чжун Мичу заставит ее бросить вызов приказам ее учителя и правилам секты, поэтому она не делала этого раньше, в противном случае она сделала бы это при первой же встрече с Дэцан.

— Мне жаль...После того, как я выйду, я объясню главе секты и возьму на себя ответственность. Но ты уже пришла, так что можешь ли ты мне помочь сейчас? Мой гэгэ и Сы Мяо все еще в ловушке. Я...

В настоящее время она была отделена от Гу Хуайю и Сы Мяо, и она была истощена и одинока. Было трудно преодолеть текущее препятствие, не говоря уже о том, чтобы пойти и спасти их двоих.

Чжун Мичу молчала. Сделав глубокий вздох, Гу Фую воскликнула:
— Мне все равно! Ты не можешь уйти! Изначально в Сянь Ло разрешалось брать с собой духовных зверей, чтобы путешествовать вместе. Позволить своему собственному духовному зверю помочь не считается опорой на помощь других! Ты заняла место моего духовного зверя, поэтому ты должна нести за меня ответственность до конца!

Гу Фую не волновали последствия. Даже если это означало действовать неразумно и настойчиво, она не могла позволить Чжун Мичу уйти.

Если бы Чжун Мичу ушла, она бы наверняка здесь умерла. Когда Чжун Мичу обернулась, она заметила приближающегося рычащего снежного медведя, и выражение ее лица слегка изменилось.

Снежный медведь стремительно несся вперёд, поражая своей мощью, которая, казалось, достигла своего пика.

Гу Фую не лгала: ее жизнь действительно висела на волоске.

Чжун Мичу задумалась на мгновение, ее молчание выдавало сомнение.

Гу Фую пристально смотрела на затылок Чжун Мичу, ожидая ответа. Видя, что она молчит, и боясь, что она уйдет, она внезапно бросилась вперед и вцепилась в ноги Чжун Мичу.

Чжун Мичу застыла, ее лицо исказилось от удивления, она воскликнула:
— Что ты делаешь?!

Гу Фую возразила:
— Если ты не спасешь меня, то давай умрем вместе!

— Ты! Отпусти! – лицо Чжун Мичу вспыхнуло смущением.

Пока они разговаривали, снежный медведь уже приблизился и, казалось, готовился наброситься.

Чжун Мичу быстро схватила Гу Фую за руку и крикнула:
— Гэнчэнь!

Из ее рукава вырвалась вспышка света меча, подняв их обоих в воздух и унеся на несколько десятков ли.
Чжун Мичу сказала:
— Я помогу тебе. Теперь отпусти.

Гу Фую, думая, что она ослышалась, посмотрела на нее и спросила:
— Ты поможешь мне?

Увидев серьезность на лице Чжун Мичу, Гу Фую тихо ослабила хватку, встав позади Чжун Мичу и лишь высунув голову, чтобы понаблюдать за приближающимся снежным медведем.

Снежный медведь, все четыре конечности которого были на земле, стремительно бросился в атаку. Когда он приблизился, он внезапно выпрямился и подпрыгнул примерно на два бу в воздух с такой ловкостью, что Гу Фую воскликнула:
— Какая ловкость!

> [ Два бу — три метра. Бу – китайская мера длины. ]

Чжун Мичу взглянула на нее краем глаза. Подняв левую руку, она подняла ветер и снег, которые закружившись вверх, зажали снежного медведя в центре.

Одним быстрым движением пальцев мягкий, пушистый снег мгновенно превратился в прозрачный, твердый ледяной столб, зажав ноги снежного медведя и повесив его в воздухе.

Гу Фую была поражена. Разве Чжун Мичу не была с водным духовным корнем? Как она могла так искусно использовать ледяные техники?

Когда Гэнчэнь поднес Чжун Мичу ближе к снежному медведю, тот, заметив их приближение, начал яростно размахивать свободными руками.
Чжун Мичу вытянула правую руку, давая знак медведю остановиться.

Снежный медведь тут же затих, хотя его звериные глаза остались красными, и он тихо зарычал на Чжун Мичу.
Гу Фую подумала, что Чжун Мичу, должно быть, овладела искусством укрощения зверей.

Казалось, снежный медведь пытался что-то сказать Чжун Мичу, поэтому Гу Фую спросила:
— Шицзе Чжун, что он говорит?

Чжун Мичу повернулась, пристально посмотрела на нее и спросила:
— Ты убила ее детеныша?

Гу Фую не поняла смысла ее пристального взгляда. На самом деле, Чжун Мичу была поражена тем, что молодой снежный медведь, уже находящийся на начальном уровне возведения основания, был убит Гу Фую, которая была только на конденсации Ци, и сама не получила серьезных травм. Обычные посредственные таланты не могли достичь этого.

Гу Фую почувствовала, что Чжун Мичу, наверное, уже догадывалась, что ее беда это ее же вина, и с неловкой улыбкой пояснила:
— Я просто случайно упала в пещеру этого снежного медведя и случайно потревожила его сон. Он преследовал меня и не останавился бы, пока не убил бы меня. У меня не было выбора, кроме как дать отпор...

Снежный медведь проревел еще несколько раз. Гу Фую спросила:
— Что сказал этот снежный медведь?

Она всегда чувствовала, что духовные звери выказывают особое почтение Чжун Мичу, даже их яростный рев казался сдержанным. Она подозревала, что это какое-то заклинание по контролю зверей, и планировала попросить Чжун Мичу ее научить, когда представится возможность.

Чжун Мичу не ответила, когда Гу Фую высказала догадку:
— Неужели в этот раз она щадит меня ради тебя, но следующего раза не будет?

Как только она закончила говорить, снежный медведь громко взревел и с треском вырвался из ледяного столба, приземлившись на ровную поверхность битого льда, готовый наброситься снова.

На этот раз он был подготовлен. Его было нелегко сломить приемами Чжун Мичу.
Чжун Мичу спокойно сказала:
— Говорит: «месть за убийство моего ребенка непримирима, даже если это будет стоить мне жизни, я требую кровь за кровь».

Гу Фую не верила, что духовный зверь может произносить такие сложные слова. Она была убеждена, что Чжун Мичу просто приукрасила намерение зверя и сказала такие слова, чтобы напугать ее.

Как раз в тот момент, когда Гу Фую собиралась возразить, снежный медведь набросился, и меч Гэнчэнь внезапно поднялся прямо в небо.

Когда развеялся пыль, снежный медведь попытался преследовать их, но не смог сравняться в скорости и в отчаянии взревел.

Чжун Мичу могла бы победить медведя, но не видела смысла вступать с ним в схватку без необходимости. Более того, она жалела зверя, потерявшего своего медвежонка, поэтому она решила бежать, чтобы сберечь силы.

Чжун Мичу понесла Гу Фую на восток на своем мече. Гу Фую не имела ни малейшего представления, в какую часть Сянь Ло она была перенесена из-за телепортационной формации. Она только увидела, что снежный лес внизу резко закончивался утесом. Внизу бушующие волны разбивались о берег, а впереди вода сливалась с небом, образуя иллюзию бесконечного моря.

Чжун Мичу приземлилась на песчаном береге под скалой. Она убрала меч Гэнчэнь и ступила на мягкий, мелкий песок.

Гу Фую тоже спрыгнула на берег, нашла камень, чтобы сесть, и сделала глубокий вдох, в то время как в ее голове лихорадочно проносились мысли о том, как найти дорогу обратно в бесплодный лес.

Чжун Мичу взглянула на нее, сунула руку в рукав, вытащив платок и протянув ей со словами:
— Вытри.

Гу Фую взяла его обеими руками, тупо глядя на нее.

Чжун Мичу добавила:
— Лицо.

Только тогда Гу Фую поняла, что ранее ее ударил Ман Тянь Син и из-за этого у нее была рана на лбу, и кровь текла по ее лицу. Она коснулась лба, и кровь уже свернулась, а ее волосы слиплись.
— Спасибо, шицзе.

Когда Гу Фую увидела себя в воде, она не могла не пожалеть человека, который смотрел на нее.

Она окунула платок в воду, чтобы намочить его, затем вытерла кровь с лица, одним движением превратив белоснежную ткань в ярко-красную.

Гу Фую подумала, что каждый раз, когда она призывала Чжун Мичу, дела становились все хуже и хуже.

Чжун Мичу поправила подол своей одежды, который растрепался, когда Гу Фую всцепилась в ее ноги. Когда она провела по ткани, слабый, но соблазнительный запах тела Гу Фую остался на ее одежде.

Чжун Мичу, вспомнив, как Гу Фую отчаянно цеплялась за нее, тихо вздохнула:
— Как в этом мире может быть такая девушка, как ты?

Чжун Мичу подчеркнула «девушка, как ты». Однако уши Гу Фую услышали ударение на «девушка».

Ополоснув окровавленный платок в воде, Гу Фую повернулась и лукаво улыбнулась, выпячивая грудь, сказала:
— Ты думаешь, я не похожа на девушку, шицзе Чжун? Хочешь проверить?

Выражение лица Чжун Мичу потемнело:
— Как легкомысленно.

Гу Фую не могла не расхохотаться. Она предсказала ответ Чжун Мичу слово в слово. Облегчение от того, что она выжила, заставило ее почувствовать головокружение. Она смеялась так сильно, что навернулись слезы.

Пока она смеялась, краем глаза она заметила, как что-то движется в песке рядом с ней. Когда она посмотрела прямо на это, из песка появилось существо, размахивающее двумя большими клешнями и ползшее к ней — краб.

Она в ужасе подпрыгнула, потому что вместо обычного панциря на спине этого краба было человеческое лицо. Хотя и маленькое, но полностью сформированное со всеми чертами лица.

Это краб с человеческим лицом.

Волосы Гу Фую встали дыбом.
— А-а-а-а!

У этого человеческого лица были закрыты глаза и рот. Когда Гу Фую закричала, человеческое лицо внезапно открыло рот и последовало за ней:
— А-а-а-а!

Его резкий и пронзительный крик полностью затмил голос Гу Фую.
Окружающий песок начал смещаться, и один за другим появились еще больше  крабов с человеческими лицами, полностью окружив Гу Фую.

Гу Фую пронзительно закричала, и они закричали в ответ еще громче. Чем отчаяннее кричала Гу Фую, тем яростнее был их ответ.

Их навязчивых криков было достаточно, чтобы поколебать рассудок.
Чжун Мичу стояла в стороне, выглядя весьма раздраженной всей этой суматохой.

Гу Фую в отчаянии посмотрела на Чжун Мичу, ее голос дрожал от страха:
— Шицзе Чжун, спаси меня!

Чжун Мичу спокойно произнесла:
— Крабы с человеческими лицами не опасны для людей.

Гу Фую закричала в ответ:
— Но они такие отвратительные!

Почему к ней стекались всевозможные демоны и монстры?

От одного вида человеческих лиц на крабах у нее пробежали мурашки. От одного прикосновения к одному из них у нее побежали мурашки от ног до головы. Она хотела бы просто отрезать конечности, которые касались жутких крабов.

Однако Чжун Мичу не проявила никакого намерения помочь. Ее рукава развевались на ветру, волосы были переплетены лентой, когда она смотрела на голубое небо и море, выглядя так, будто она неторопливо наслаждалась пейзажем, не обращая внимания на Гу Фую.

Гу Фую чувствовала, что Чжун Мичу все еще таит обиду за то, что она призвала ее прямо перед купанием и вцепилась в ее ноги, отказываясь отпускать, поэтому теперь она равнодушно наблюдала за ней.

Поскольку крабы с человеческими лицами продолжали наступать, у Гу Фую не оставалось иного выбора, кроме как отступить в море.

Она была в ужасе от бесчисленных крабов, но она пыталась успокоить себя. Если бы она просто закрыла глаза и пробежала сквозь них, обращаясь с ними как с камнями, она могла бы достичь стороны Чжун Мичу.

Однако она обнаружила, что ее парализовал страх, и она была на грани срыва:
— Наньчжу Цзюнь!

Взгляд Чжун Мичу метнулся, выражение ее лица было недружелюбным. Гу Фую вспомнила свое обещание не заставлять Чжун Мичу что-либо делать, поэтому она быстро сменила тон и тихо сказала:
— Шицзе Чжун...

— Добрая шицзе...цзецзе! Добрая цзецзе!   Дорогая цзецзе!

> [ 姐姐 — цзецзе, старшая сестра, сестрица. ]

> [ На самом деле довольно интересный выбор прилагательного...
Иероглиф 《亲》, может иметь несколько значении:
1. Родственников, родных, родственное отношение (чувство).
2. "Своих", единомышленников.
3. Брак, женитьбу, семью 【уловили намек?】
4. Дружбу, близость, любовь, привязанность, интимность.
5. Целовать, ласкать.
《亲亲》 может использоваться как ласковое прозвище – поцелуйчик.《亲爱》 – уже как дорогая. Написано размыто, возможно и дорогая цзецзе или кровная, близкая, своя.]

Она умоляла Чжун Мичу несколько раз, и та удивилась.

Гу Фую продолжила:
— Используй свои божественные силы, пожалуйста...

Прежде чем она успела закончить, море позади нее внезапно зарябило. В следующее мгновение из воды вынырнула тонкая белая фигура, обвилась вокруг талии Гу Фую и стремительно утащила ее прочь.

Гу Фую подняли в воздух, она закричала:
— Чжун Мичу а-а-а-а! — ее голос в панике менял тон, то повышаясь, то понижаясь по мере того, как она становилась все дальше и дальше.