Слёзы Феникса

Шелковые занавески колыхал прохладный ветер, внезапно поднявшийся к полудню. Он поднимал их почти к потолку, отвлекая сидящего за столом в раздумьях Рэя. За окном конец мая, пение птиц создает атмосферу в городе такой умиротворенной и размеренной, какой она была за все время его правления. Шесть лет он находится у престола и ведет дела трагически погибших отца и старшего брата Августа. Жители не догадываются, сколько тел безвозвратно остались в лесу, не догадываются об эльфийке, заключенной в стенах темницы, не догадываются и о том, что их мирная и плавно текущая жизнь стоит вечного хаоса в голове их предводителя. Соловьи все так же насвистывают им по утрам дивную мелодию, теплое солнце пробирается в их затворенные ставни сквозь щели, а в мыслях лишь повседневные заботы о хозяйстве и о детях. Может он тоже хотел бы просыпаться под крики петухов и целовать любимую жену за семейным завтраком, но все решили за него. На плечах целое государство, не оставившее в сердце места для чего-то еще...

В кабинет врывается взволнованный Ануар и запальчиво извиняется за вторжение.

—Ваше Величество, вот сумка, которую вы просили принести, — главнокомандующий ставит на стол обещанную вещь и давно потухший фонарь, испачканный в засохшей земле. —А это нашли недалеко от ворот в овраге, там же по рассказам стражи валялся пустой бутыль.

—И где же он? — Рэй заинтересованно развернулся на стуле к Ануару, поднял на него вопросительный взгляд и тут же схватил эльфийскую сумку.

—Они утверждали, что как только взяли его в руки, он рассыпался в пыль...— неуверенно повествует мужчина, почесывая затылок.

—Неудивительно. Зелья заговорены, ты забыл? Ни в коем случае не прикасайтесь к ним.

—Я был совсем маленьким, когда была смута из-за эльфов, плохо помню это время.

—За то я все отлично помню...— сквозь размышление проговорил Рэй, с хмурым видом смотря на два торчащих из специально сшитых кармашков снадобья. —Эльфы заговорили стекло, из которого делаются бутыльки, чтобы люди не могли к ним прикасаться. Хочу кое-что проверить, дай мне платок.

Ануар растерянно захлопал по мундиру ладонями в поисках и развязал на своем плече алую повязку, незамедлительно протянув ее королю. Тот, не отводя пристальных глаз от сумки, взял ее в руки и потянулся к зельям, желая проверить возникшую теорию. Может через ткань заговор не действует и все же есть шанс людям добраться до чарующих могуществом зелий. Но даже сквозь платок синего цвета снадобье превратилось в горстку праха, отчего Рэй неудовлетворенно прошипел.

—Черт...никому не касаться сумки, пока она побудет у меня. Эльфийку мы оставим в живых, убивать ее категорически запрещено! — чеканит властным голосом он, метая искры по всему столу. —Она наш ключ, наше преимущество, но слишком упрямая и бойкая, так что придётся ее припугнуть. Передай, чтобы ее казнь отменили в самый последний момент, когда от страха смерти уже будут лопаться капилляры в глазах. Потом выведаем у нее всю информацию о чертовом лесе и ресурсах, вообще обо всем, что нам неизвестно, — у Рэя от предвкушения закипела в жилах кровь, спустя столько лет чувствовалось движение с мертвой точки. —Какая удача, что она самолично пришла к нам. Столько веков люди не могли даже в плен взять этих скользких существ, за решеткой оставались лишь какие-то левые предметы, а то и вообще пустота. Они ведь живут, как муравьи, друг другу помогают, а поодиночке довольно слабы. Девочка совсем юная, еще мало понимает, но нам это на руку.

—Но у нее ведь тоже скорее всего кто-то есть, кто может прийти на помощь. — рассуждает Ануар.

—Не похоже: ее родители умерли, если только муж...ну пусть попробует, — усмехается Рэй, водя пальцем по нижней губе. —Эйрен далеко не глупый, старый и мудрый эльф, такой фривольности им не простит. Она уже совершила огромнейшую ошибку, сунувшись сюда, мой друг...

~***~

Под дивный храп, уже такой привычный для Чары, перелистываются жесткие страницы книги. Нужно было себя чем-то развлечь, заодно и разобраться со своими недавно открывшимися способностями. Но вдруг на лестнице послышался едва различимый скрип двери, что заставило острые уши навостриться. Учащенное дыхание сопровождалось стенами коридора: кто-то умело крался и с каждым беззвучным шагом приближался к камере Чары, но волнение незнакомого посетителя чувствовалось сразу, как только он появился в темнице.

И вот в поле зрения попадает Ян, держащий руки за спиной и с большим подозрением глядящий на лежащую на жесткой деревянной койке эльфийку. Та убрала книгу от лица и посмотрела на серьезно настроенное личико мальчика с недоумением.

—Ты правда хотела убить отца? — не церемонится он, задав интересующий вопрос прямо в лоб, но шепотом, чтобы ненароком не разбудить сторожа. Чара увидела в его глазах скользящее разочарование.

—Что ты здесь делаешь? — она взволнованно поднялась с места, села на колени перед ним и поджала губы. Кошки на душе скребли от всей этой ситуации и обсуждать ее, мусолить из раза в раз уже не было сил. Да и правду произносить ей вовсе не хотелось.

—Фея...тебе лучше ответить, — Ян достает из-за спины нож для хлеба, который ему удалось стащить из кухни по пути сюда, и угрожающе вытягивает его так, словно это не нож вовсе, а длинный меч. Сделал все это он весьма артистично, отчего Чара чуть подрасслабилась: ребенок всего лишь играет во взрослого, так мило старается быть похожим на отца, что приходится стиснуть зубы от рвущейся наружу улыбки.

Вот только в голове Яна все выглядит совсем иначе — он пришел сюда, чтобы докопаться до истины и пригрозить врагу, если все таки окажется, что фея действительно хотела убить короля. А быть может даже проучить ее!...он не успел все детально продумать, но настоящий боец должен уметь импровизировать и быть готовым ко всему. Его так учили. Ну и конечно же, он скучал...только вот сказанное отцом не выходило у него из головы.

—Почему ты зовешь меня феей? — Чара сняла капюшон, чтобы лучше разглядеть мальчика, и в ожидании виновато смотрела на него с мягкой улыбкой, которой старалась сгладить острые углы. Тот тяжело вздохнул, плавно опустил оружие, надув губки, и начал бубнить, в неловкости потирая носком пол.

—Твои волосы...они напомнили мне рассказы тетушки Лиди про ангелов-хранителей...еще их называют феями...вот я и подумал, что ты моя фея...а на самом деле ты хотела убить моего папу...— закончив предложение, он поднял на неё взгляд, наполненный негодованием и несправедливостью.

Чара прикусила щеку изнутри, глаза ее нервно бегали по округе в попытках найти что-нибудь, на что можно было переключить внимание, пока не наткнулись на лежащую домиком книгу.

—А давай я тебе почитаю?...

Ян с предвкушением закусил губу и восторженно сжал кулачки. Подавляя в себе разные звуки радости, он уселся на корточки перед железными прутьями и закивал головой.

Когда Чара впервые встретилась с Феликсом, ей удалось прочесть на его лапке имя, написанное на человеческом языке. Она произнесла его вслух, но осознание пришло к ней только ночью того дня. Феникс постучался в окошко и с тех пор не покидал ее, а она, в свою очередь, сорвала эту бирку и сказала всем, что прозвала его так сама. Ей ломало голову это открытие, поэтому было принято решение забыть и больше не вспоминать. Тогда и знать не хотелось, почему удалось прочесть, и готова к такому она не была. Но готова ли сейчас?

Раз король недостаточно осведомлен о ней, то показывать все карты в рукаве было бы глупо. Трата времени на ее обучение — это показатель того, насколько важна ему эта эльфийка. У него есть на нее какие-то большие цели, а значит, казни не будет. Вот только Чаре нужно сделать все, чтобы она была.

И пока мальчик отвлекается на шевеления Власия, кухонный нож исчезает из его поля видения, прячась под эльфийским плащом. Они прочли совсем ничего, как сторож открыл глаза и заметил незваного гостя. Он грузно зашагал к нему с устрашающим видом, но Ян совсем не был напуган, лишь недоволен тем, что им опять помешали.

—Давай, малец, кыш отсюда, тебе запрещено здесь играть, — проворчал мужчина и махнул рукой в сторону выхода. Ребенок в ответ обиженно нахмурился и сердито потопал из темницы, проводив тяжелым взглядом высокую толстую фигуру. —Давай-давай, а то расскажу отцу, что ты тут шастаешь!

—Попробуйте, и я скажу, что вы тут спите! — тявкнул он и побежал по лестнице.

Чара прыснула в кулак от выражения лица стражника: брови его возмущенно поползли наверх, а глаза округлились, он то открывал, то закрывал рот, пытаясь подобрать слова, описывающие эту невероятную наглость и неуважение к старшим. В итоге с обреченным вздохом вырвалось лишь:

—Вот же засранец мелкий!

~***~

Шестой день.

Еще до обеда Рэй решил в последний раз сходить в темницу к эльфийке. Стоило закрепить некоторые слова и выражения, чтобы сформировать хоть какую-то базу их языка. Он сегодня проснулся в хорошем расположении духа, с ощущением, что в привычную, рутинную жизнь входит нечто новое и интересное. По угловатому коридору раздаются его широкие шаги, король поправляет кружевные манжеты своей белой рубашки и отряхивает от несуществующей пыли алый камзол. Навстречу ему, устало вздыхая и с вздернутым подбородком осматривая позолоченные подсвечники так, будто видит их впервые, направляется Мара. Но ее незаинтересованное и скучающее лицо тут же меняется на недовольное при виде мужа.

—Ты снова к ней? — с нескрываемым негодованием проговаривает она, положив руки на юбку своего вишневого платья.

—А в чем дело? — вздергивает бровью король и стискивает челюсти. Он уже и забыл, как выглядит его жена в хорошем настроении.

—Что ты с ней возишься? Все равно завтра умрет.

—Она может быть очень полезна нам, для этого следует обучить ее нашему языку. Это может быть последний потомок темных эльфов, серьезно думаешь, я так просто ее казню?

—Ты подзабыл, что Братство Василиска сделало с твоей семьей, Рэй? — с удивленной усмешкой спрашивает Мара. Она прекрасно понимает, что тема не из приятных и давно не поднимаемых в этом дворце, но уже не одергивает себя на полуслове, наслаждаясь играющими на чужом лице желваками. Рэй к этому отчасти привык, знает, что его жена любит питаться эмоциями других людей, поэтому ломает себе пальцы за спиной и выдавливает спокойную улыбку:

—Разговор окончен.

По лестнице в темницу он идет уже с пошатанным настроением, но немного приободряется, увидив Чару в позе лотоса на хлипкой скамье. Демонстративный кашель заставляет её распахнуть глаза и выстрелить ненавистным взглядом. Но как только Рэй открывает рот, чтобы приветствовать ее, она дерзко его перебивает:

—Я хочу в баню! — капризно вскрикивает эльфийка, громко обрушивает слегка затекшие ноги на пол и настойчиво смотрит на короля.

—Это что? — недоумение на мужском лице передалось Чаре, потому что как можно не знать, что такое баня?

—Ну..мыться...— вздергивает бровями она и подлетает к решетке. —Хочу помыться! Я чешусь уже вся!

Рэй умело скрыл, как его нос защекотал неприятный запах, но сделал небольшой шаг назад. Вести ее в купальню было слишком опасно, если в течение этой недели ей не удалось сбежать, значит, тут находится ее самое невыгодное положение.

—Мои люди омоют ваше тело перед захоронением.

—Как благородно, — процедила в ответ сквозь зубы и рухнула на пол, облокотившись о стену, легкую издевательскую ухмылку короля она решила проигнорировать. Прямо сейчас начиналась игра на гнев Рэя. А на деле, исполняя свою роль, Чара сама уже не на шутку завелась. Ей противно от самой себя, столько времени провести здесь в полном отсутствии гигиены и не свихнуться, было подвигом. Она удивлена своей же воле.

—Зачем вам мыться? Ещё не смирились со смертью? — мистер Гастингс действительно считал данное желание необычным, учитывая тон ее требовательного голоса, она как будто вовсе не собирается завтра умирать. И как только эта мысль пробежала в голове, эльфийка презрительно хмыкнула.

—Зачем-то же вы стали кормить меня лучше, — ирония на белоснежном лице подкрепилась очередной усмешкой, даже смотря снизу вверх на него, чувствуется ее победа в этой партии: Чара показывает, что она догадывается об отмене ее казни, из-за чего Рэй напрягается.

—Смертники имеют право на свое последнее желание. В основном, они просят королевской еды, — отмахивается он, имитируя спокойное выражения лица и интонацию.

—А мне вы только что отказали.

—Вы не заслужили, —на немые вопросы эльфийки Рэй старается ответить сразу: —Вы пытались меня убить.

—Только я? — со смешком вырывается у Чары, когда она округляет в неверии глаза. Он прямо сейчас стоит перед ней и бесцеремонно врет про своих смертников и последние желания, потому что не может признаться в том, что кормить стал лучше, чтобы она здесь не загнулась раньше времени от мерзких объедков, потому что нужна ему живой и желательно здоровой.

—Меня пытались убить только Вы, и то я до сих пор в недоумении от вашего мотива.

—Вы убили моих родителей! — с отвращением выплевывает Чара. Давно ей хотелось сказать ему это в лицо так четко, чтобы он понял каждую букву.

—Я никого не убивал, — уверенно, но под призмой равнодушия парирует король.

—А вы наклонитесь ко мне и скажите это в глаза, — эльфийка ловит его взгляд и разум ее словно застилается белесой пеленой, похожей на таинственный туман в лесу.

Рэй сурово смотрит в глубокие голубые омуты, ощущая в кончиках пальцев приятное покалывание, расползающиеся постепенно по всему телу. Оно делает его немного ватным и податливым, отчего он нехотя опускается на пол впритык к железной решетке. Чара, словно змея, подползает к нему плавно, за все время не прерывая зрительной связи. Король нервно сглатывает от осознания, что мыслит здраво, но делает то, что хочет на данный момент она, а захотеть можно что угодно. Между их лицами почти нет расстояния, только прутья мешают им сблизиться еще больше. Черные глаза эльфийку никак не трогают, а вот ее небесные очи заливают мистеру Гастингсу весь обзор своим пленительным цветом, отчего он даже не замечает шевелений пленницы.

Контакт резко прерывается и в голову Рэю ударяет яркий свет факела, горевшего некогда за спиной. Он ощущает лопатками жесткие ржавые железки, удивительно как легко его смогла перевернуть худенькая ослабшая за неделю в заточении девушка. Тело потихоньку освобождается от роя мурашек, но на его шее теперь ледяная рука, фиксирующая положение его головы так, чтобы нож в другой руке оставался на горле. Власий озабоченно подскакивает с места, чтобы защитить его Величество, но тот одним движением заставляет прибиться обратно к стулу. Помощь ему не нужна: он знает, что она не сможет.

Тем не менее грудь заходила ходуном от неожиданности и потери контроля, но Рэй чувствует макушкой такое же сбитое дыхание, прожигающее ему волосы. От резкости короля Чара дернулась, врезая лезвие ему в кожу, и алая струйка крови, побежавшая вниз, испачкала белоснежный воротник его накрахмаленной рубашки. Несмертельный и не слишком глубокий порез, но раненый шипит, шумно вбирая в легкие воздух.

—Не забывай: либо ты, либо я, Рэй...— полушепотом, но с наслаждением выговаривая каждое слово цедит ему на ухо эльфийка и отползает от него в середину своей клетки так, будто ничего и вовсе не произошло.

Рэй отшатывается назад и прижимается к стенке, моментально закрывая ладонью сочившуюся рану. Он озадаченно и осуждающе смотрит на нее и произносит ироническое:

—Как невежливо вы перешли на «ты».

В ответ на это Чара лишь брезгливо смахнула с лезвия багровые капли, хмурясь от мысли, что ощущение власти, только что приятно разлившееся в ее венах, заставило зрачки расшириться. И пока оно медленно отпускало, возникало желание получить его вновь. Поэтому, когда Рэй грубым голосом разрезал туман в чужой голове просьбой отдать ему нож, она с размаху метнула его прямо в него. Лезвие застряло в щели между кирпичами ровно над макушкой мужчины, который на удивление и глазом не повел от такой выходки.

—Промахнулись, юная леди. — недовольно хмыкнул он и со скрежетом достал оружие изо стены.

—Сбивала корону, Ваше Величество. — едко улыбнулась она, а Рэй подозрительно сощурил глаза, как бы осознавая, что, если бы хотела — ни за что бы не промахнулась.

«Ну теперь он точно обязан меня повесить» — с надеждой думает Чара, и взгляд ее блестит в свете факела остатками жестокости и отчаянием. Вот только выражение лица напротив сидящего в момент смутило ее своим замешательством. Его словно что-то сильно поразило, завело в тупик, но было очевидно, что причиной является не произошедшее сейчас: за спиной эльфийки будто стоял монстр из детских страшилок, пугало еще то, что смотрел он действительно не на нее. На самом деле он прищуренно разглядывал ее волосы и то хмурил, то расслаблял густые брови. Даже собственная кровь, бьющая в нос запахом железа, не могла забрать его внимание. Тогда то заключенная напряглась и стиснула челюсти, ожидая от короля чего-то опасного, но тот, несмотря на случившееся, без какого-либо страха приблизился к решетке, пронзая любопытством в зрачках. Чара не знала, куда себя деть, но внутри все кричало: «Что? Что?!»

—Ваши волосы...они...черные? — не веря собственному голосу, выдавливает из себя он и тянет к пленнице свободную руку, желая убедиться лично.

Эльфийка подавила испуганный вскрик и начала в спешке копаться в голове. Одна прядь длинных волнистых волос была абсолютно черная, словно ее опустили в смолу. Она резко контрастировала с от природы белыми, торчала среди передних у лица, лишая возможности скрыть себя. Пальцы от волнения начали трястись, тревога нахлынула на девушку волной и даже голос подвел, когда безответные вопросы все срывались с дрожащих губ:

—Что это?! Почему? Как?! — судорожно повторяла она на эльфийском.

—Успокойтесь, сейчас это не важно, потому что завтра ваша казнь. Наслаждайтесь последними часами своей жизни, — холодно откликнулся король и, отвернувшись от пленницы, направился в сторону выхода, бесчувственно оставляя ее в потерянном состоянии. Он обязательно потратит оставшийся день на поиски ответов в библиотеке, но сначала промоет рану.

Когда дверь над лестницей хлопнула и Власий, нервно покрутившись на стуле в поисках удобной позы, начал дремать, когтистые лапы заклацали по каменному полу и шепот разнесся по стенам эльфийской клетки:

—Феликс, у меня есть для тебя задание...