глава 1
Габриэль проснулся в лесу.
Холодная земля под спиной, влажные листья, неловко давящие через одежду. Он резко сел, кашляя, хватая ртом воздух. Лёгкие жгло, будто он слишком долго не дышал.
Вокруг - туман.
Белый, густой, почти вязкий. Он полз между деревьев, ложился на ветки, прятал землю. Всё выглядело так же, как в тот день... но замка не было.
Там, где он должен был стоять, был лишь холм, поросший мхом и редкими корнями. Ни стен, ни башен, ни следа дерева или символа на камне.
Тишина давила сильнее, чем любой звук. Не было ни птиц, ни ветра, ни даже стрекота насекомых.
Габриэль поднялся на ноги, качаясь.
Голова кружилась, сердце всё ещё билось слишком быстро. Он потрогал шею - две тонкие царапины, почти зажившие, но он чувствовал, как от них исходит странное тепло.
Он не знал, сколько прошло времени. Минуты? Часы? Дни?
Только одно было ясно - что-то изменилось. И в нём самом, и в этом месте.
Собравшись с мыслями, он поспешил домой.
Дорога была знакомой, но казалась чужой. Каждый шаг отдавался в теле странной тяжестью, будто сам воздух сопротивлялся движению.
Когда Габриэль добрался до края деревни, его кольнуло в груди.
Что-то было не так. Всё выглядело привычно... и в то же время нет.
Словно мир сдвинулся - немного, но достаточно, чтобы он это почувствовал.
Он - и только он.
Он шагнул за старый изгородь, пересёк пустынную улицу. Люди были на своих местах - кто-то чинил крышу, кто-то выносил воду, кто-то возился с дровами.
Но никто не смотрел на него.
Словно его не было.
Словно он шёл по тени этого мира, чужой и незамеченный.
Габриэль подошёл к своему дому. Рука сама потянулась к двери - и в тот же миг она распахнулась.
- Габриэль! - голос матери разорвал тишину.
Она выскочила на порог, схватила его в объятия, прижимая так крепко, будто боялась снова потерять.
- Боже, слава небесам... Где ты был?! Мы обыскались! Мы думали... - её голос дрожал, а пальцы дрожали ещё сильнее, перебирая его лицо, плечи, волосы, словно она не верила, что он настоящий.
Габриэль хотел ответить, но не смог.
Потому что внутри него - всё ещё звучал шёпот.
И он знал: это ещё не конец. Это только начало.
Габриэль обнял мать, крепко, всем телом впитывая её тепло.
Он почувствовал её запах - любимый с детства: свежего молока и хлеба, только что вынутого из печи. Это было так реально, так знакомо, что сердце наконец отпустило.
Он дома.
Он в безопасности.
Это не сон. Не иллюзия. Просто всё... позади.
Спустя некоторое время он наполнил ванну и остался наедине со своими мыслями.
Он думал.
Слишком громко, как ему казалось - будто весь мир слышит его мысли.
> Почему мама обняла меня так, будто увидела призрака? Я ведь ушёл всего на пару часов... Или нет?
Куда делся отец? Наверное, на поле. Или опять с друзьями в пивной.
Почему друзья ушли без меня? Не разбудили? Я вообще не помню, чтобы засыпал.
Может, это и правда был сон... Жуть какая. Больше не буду слушать бабу Варвару перед сном - после её сказок только кошмары и снятся.
После ванны Габриэль подошёл к зеркалу и вдруг заметил на шее небольшой порез.
Тонкий, почти незаметный... но он там был.
> Странно. Не помню, чтобы я порезался. Или... чтобы кто-то меня укусил.
Он уже собирался переодеться, как вдруг услышал голос матери.
Сначала тихий. Потом - всё громче. К ней присоединился отец.
Они ссорились.
Это было почти невероятно. Родители Габриэля никогда не ругались при нём. А если и ссорились - то тихо, так, чтобы он не заметил. Сейчас же... всё было по-другому. Их голоса были резкими, наполненными тревогой и усталостью.
Он тихо, как мышь, прошёл мимо кухни, стараясь проскользнуть наверх, в свою комнату.
Но... скрипнула доска.
Громкий голос отца пронзил тишину:
- Габриэль. Иди сюда.
Он замер, потом неуверенно подошёл. Встал в дверях.
- Где ты был?
Габриэль, не подозревая ничего странного, пожал плечами:
- В лесу. С друзьями. Мы гуляли. Я... уснул. Они ушли и не разбудили меня.
Мать и отец переглянулись.
В её глазах выступили слёзы.
- Тебя не было месяц, Габриэль.
- Мы обыскали всё. Всю деревню, каждый холм, каждое дерево.
- Мы думали, ты... - мать не смогла договорить, прикрыла рот рукой.
Габриэль стоял, как вкопанный.
Месяц?
Это невозможно.
Он больше не чувствовал ног. В ушах гудело.
Он просто стоял... и слушал.
Они сидели на кухне.
Молча.
Никто не знал, что сказать - и слова казались лишними.
Было слышно только биение сердца.
Габриэль не понимал - своё ли. Или матери. Или отца. Или, может, вовсе не человеческое.
Время будто растянулось.
Каждая секунда длилась, как минута.
Молчание становилось мучительным, как давление под водой.
Он не поднимал глаз. Отец сидел, уставившись в стол. Мать теребила подол юбки, словно боялась отпустить мысли, которые рвались наружу.
И вдруг - звук.
Глухой, тяжёлый, как удар молота.
Колокол.
Старый церковный колокол на краю деревни зазвонил один раз...
Потом ещё.
И ещё.
Габриэль вздрогнул. Звук прошёл сквозь него, как волна.
Обычно колокол звонил только в двух случаях: когда кто-то умер...
...или когда собирали весь народ.
Мать встрепенулась.
Отец встал, глядя в окно.
- Что случилось? - тихо спросил Габриэль.
Отец не ответил сразу. Только бросил через плечо:
- Одевайся. Пойдём. Все должны быть там.
Габриэль резко оделся и выбежал из дома.
На улице уже сгущались сумерки, а туман снова начинал стелиться по земле, будто никогда и не уходил.
Люди - соседи, знакомые, друзья родителей - шли молча, все в одну сторону. К церкви.
Как будто звуки колокола притягивали их, как магнит.
Габриэль быстро догнал мать, взял её за руку.
- Мама... что происходит?
Она посмотрела на него с лёгкой улыбкой, но в глазах её было нечто другое. Усталость. И ещё что-то... странное.
- Это просто вечерняя служба, милый.
С тех пор как ты пропал, всё изменилось.
Габриэль нахмурился, глядя на людскую реку. Он знал этих людей с детства, но сейчас в них было что-то... чужое.
Слишком тихие. Слишком одинаково серьёзные.
Никто не разговаривал. Не смеялся. Даже дети шли с опущенными головами.
> Что случилось с моей деревней?..
Габриэль в ступоре смотрел, как вся деревня, словно по какому-то древнему обету, шла к церкви.
Толпа двигалась молча, размеренно, будто это было не служение, а ритуал, известный только им.
Он замедлил шаг, стараясь разглядеть лица - и вдруг увидел своих друзей.
Тех, с кем утром играл в лесу. Тех, кто... будто бы и не заметил его исчезновения.
Он подбежал ближе.
- Эй, ребята! Что с вами случилось? - спросил он, глядя в тусклые глаза.
У них был нездоровый вид: бледные лица, круги под глазами, движения вялые.
Один из них даже слегка вздрогнул, услышав голос Габриэля. Но никто не ответил.
Вдруг из-за их спин вышла девочка, сестра одного из друзей.
Она посмотрела на него холодно, сдержанно - как на чужака.
- Это не мы пропали на месяц, - резко бросила она.
И пошла дальше, даже не оглянувшись.
Габриэль остался стоять посреди улицы, в смятении.
Он теперь точно знал: что-то с деревней не так. Что-то с людьми.
Когда они приблизились к церкви, он увидел его.
У входа стоял священник - молодой, высокий, с телом, будто высеченным из камня.
Чёрные волосы, чёрные глаза и кожа - белее снега.
Он казался не священником... а стражем.
Когда взгляд Габриэля случайно встретился с его, тот не отвёл глаз.
Он словно изучал его. Не просто смотрел - впивался взглядом, как хищник, учуявший кровь.
Габриэль остановился.
Толпа проходила мимо него, скрываясь в храме, а священник всё смотрел.
Габриэль внезапно почувствовал чей-то взгляд.
Он обернулся и - словно на миг, словно вспышка света - увидел Её.
Ту самую девушку из снов.
С чёрными волосами, зелёными глазами. Она стояла в толпе... и исчезла, будто растворилась в тумане.
Он застыл.
Все уже зашли в церковь. Габриэль остался один на ступенях, глядя в пустоту, пытаясь понять - видел ли он её на самом деле.
Изнутри послышался тревожный голос матери:
- Ну что ты там встал, как вкопанный? Святой отец стоит и ждёт тебя - из-за тебя не могут начать вечернюю мессу!
Женщина вышла к нему, торопливо махнула рукой. В голосе её слышалась тревога, даже страх.
И тут за её спиной появился священник.
Он тихо положил руку на её плечо.
Голос был мягкий, бархатный... но за этой мягкостью чувствовалась холодная сила.
- Не ругай его, дочь моя. Лучше порадуемся.
Наши молитвы были услышаны.
Бог Аллект вернул тебе сына. Живого. Целого.
Мать Габриэля вздрогнула - и упала на колени.
Заплакала и прижала руки к груди, как будто держала там сердце.
- Благодарю... благодарю тебя, святой отец... и Аллекта... спасибо...
Габриэль не мог поверить своим глазам.
Он никогда не видел мать такой: сломленной, поклоняющейся. Это была не она... или уже не она?
Священник наклонился, помог ей подняться.
- Идите, дочь моя. Я поговорю с мальчиком.
Не беспокойся - Бог позаботится обо всех нас.
Она поцеловала руку священника... и ушла, скрывшись за тяжёлыми дверями церкви.
Габриэль остался один.
Лишь он и священник, стоящий слишком близко.
Тишина снова сгустилась, как и туман.
Габриэль чувствовал лёгкую тревожность.
Будто в воздухе витало что-то не то.
- Вы... хотели со мной поговорить? - наконец спросил он, стараясь звучать уверенно.
Священник улыбнулся - уголками губ, но не глазами.
Голос священника был мягкий, почти ласковый - и всё же в нём было что-то холодное, металлическое. Он положил руку Габриэлю на плечо - слишком уверенно, слишком крепко.
- Не бойся, - сказал он, - я лишь хотел... посмотреть на тебя.
Глаза его, как две тёмные бездны, не отпускали. В них не было ни сострадания, ни радости - лишь оценивающее внимание. Внимание того, кто ищет... соответствие.
Габриэль едва слышно сглотнул.
Священник чуть склонил голову:
- Интересно... Ты ведь должен был остаться там.
- Простите?.. - едва выдавил он.
- Ничего, - голос снова стал мягким. - Пойдём. Без нас не начнётся месса.
Они медленно двинулись к дверям храма. Священник не спешил, как будто смаковал каждый шаг.
- А... откуда вы узнали, что я вернулся? - спросил Габриэль.
Священник чуть приподнял бровь.
- Что?
- Вы сказали моей матери, что Бог Аллект вернул меня. Но... кто вам сообщил? Вы ведь не могли знать.
Священник на мгновение остановился.
- Ко мне пришло видение, - тихо сказал он. - Ночью.
Твоя тень стояла у самого порога.
Аллект указал мне путь - как он всегда указывает тем, кто служит.
Он заговорил громче - словно не для Габриэля, а для стен, для самого воздуха:
- Мы молились. Мы жертвовали. Мы смирились.
И вот - ты здесь.
Чудо. Или... знак.
Он вдруг снова обернулся к Габриэлю:
- А может быть... напоминание.
И всё это было сказано с такой улыбкой, что мороз пробежал по коже.
Габриэль не ответил. Он лишь кивнул, шагнул внутрь и сел рядом с матерью. Та сжимала чётки и, кажется, даже не дышала.
Священник поднялся к алтарю.
Толпа затаила дыхание.
Начиналась месса.