"Проверка на вшивость"
1
Воскресенье – день, когда у Джимми нет тошнотворной работы на побегушках; день, когда Лиззи, внезапно возомнившая себя католичкой, начала посещать церковь Св. Августина. В этот день можно отдохнуть и подумать; наконец, подумать о тех неприятностях, которые свалились на его голову словно стая пираний на беззащитную добычу. Он сел на кровать и уперся локтями в колени. Итак, если по порядку: две недели назад во двор Маккинли пробралась девчонка лет четырнадцати, может пятнадцати и вынесла из гаража что-то ценное. То была их первая встреча. Джимми с радостью бы забыл о ней и больше не вспоминал, но зазнайка по имени Инит снова вторглась в его жизнь и на этот раз по-крупному облажалась. Вчера подросток понял, что всё, что было до этого – лишь маленькая вершина айсберга, которая скоро может перерасти в настоящий ледник проблем. То была их вторая встреча. И по всем канонам судьбы, Джим чувствовал, что не последняя.
На часах было без пяти одиннадцать, когда в дом Маккинли постучались. Парень настороженно спустился на первый этаж, чтобы открыть дверь. В голове успели мелькнуть две мысли: полиция или Инит. Какую же из двух зол выбрать?
– А, это ты, – облегченно выдохнул парень, отпуская дверную ручку. Никогда он так еще не радовался приходу друга, как сейчас. – Что-то случилось?
– Почему сразу случилось? – удивленно спросил Чарли. Высокий русый парень. Он был ровесником Джимми, но выглядел постарше. Тот самый тип мальчишек, которые рано взрослеют: голос уже ломается, появляется первая растительность на теле. – Я вообще по делу: велики пригнал. Пошли, опробуем?
Джимми наклонился немного в сторону и увидел за спиной друга два новеньких велосипеда.
– Ого, – присвистнул парень, – где ты их достал?
– Отец с работы привез. Правда – шикарные?
– Да это слабо сказано. Они офигенные, Чарли. – Джимми вышел на веранду и почувствовал руку Доусона на своём плече.
– Да-да, он также сказал. И знаешь, что?
– Что?
– Он сказал, что один велик для тебя.
– Нет! – воскликнул подросток, не веря своим ушам. Кажется, от неожиданности его даже качнуло в сторону. Хорошо, что рука друга по-прежнему находилась у него по левую сторону и помогла устоять на ногах. – Ты должно быть шутишь? Это какая-то шутка, да?
– Нисколько. Это подарок.
– Мой день рождения давно прошёл...
– Это не на день рождения, клоун, – ухмыльнулся друг, – а просто так. Кончай ты уже с этими разговорами и иди собирайся. Велики сами себя не опробуют.
Маккинли поломался ещё с минуту, а уже спустя полчаса они вдвоём бороздили пересечённые местности Ист-Виллигона.
2
Озеро Сокавиа – место, где редко можно встретить людей. Здесь ты либо ценитель природной красоты, либо ценитель её обитателей, то бишь рыбак. Джимми и Чарли не относили себя ни к одному из этих типов. Они – ценители свободы – места, где можно дышать свободой, ощущать её всеми клетками своего тела, чего не позволял им сделать город. Парни провели здесь долгих три часа, а после обеда остановились у большого дерева, где солнце их практически не доставало, и лёгкий ветер приятно обдувал лицо.
– Ты знал, что мой отец недавно выполнял заказ для твоего? – первым нарушил тишину Доусон. – Он тебе что-нибудь рассказывал?
Маккинли приподнялся на локти и вопросительно посмотрел на друга. Он понял, что впереди их ожидал трудный разговор.
– Если я лезу не в своё дело, – продолжил тот, – ты так и скажи. Я же чисто из-за любопытства спросил.
– Если бы я знал, я бы сказал. Но я правда не знаю, о чём ты, – соврал Джимми.
Чарли разочаровано вздохнул:
– Жалко... Если так подумать, то, наверное, это что-то серьёзное, раз твой отец попросил что-то у моего.
– Наверное...
– Так может ты всё-таки знаешь? Подумай, вдруг ты...
– Я ведь уже сказал – нет. Нет – значит нет, – ответил подросток.
Чарли словно окатили холодной водой, и он тут же отстал с расспросами, перевернувшись на правый бок.
«Чёрт. Чёрт. Чёрт. Ему действительно интересно или это товарищеская проверка, которую я не прошёл?» – нахмурился Джимми. Паршивое чувство, когда есть, что скрывать. Во всём видишь подвох, даже там, где его и быть-то не может.
– Хорошо. Есть кое-что, – начал подросток. – Нас тут недавно ограбили: залезли в отцовский гараж и утащили пару вещей. Может мой отец заказывал что-то из украденного?
– Может, – стараясь сохранять безразличие, ответил Доусон. – В полицию пробовали обращаться?
– Да, там сказали, что будут искать. Пока без результатов.
– В полиции, как всегда. Проще самому всё сделать.
– Я так и сделал.
– Ты? – уставился на него Чарли. – Хочешь сказать, что знаешь, кто это был?
– Я тебе больше скажу. Я даже видел, кто это был.
– Ну и? Небось какая-нибудь шайка за мостом. Я прав?
– Если бы, – засмеялся Джимми, радуясь тому, как ловко ему удалось переключить Чарли с темы на тему. – Девчонка из Беллтауна.
– Девчонка?
– Ага. Знаешь, та ещё оторва. Я почти поймал её. Запульнул бутылку прямо в голову, правда потом она прыснула в меня своей перцовой хренью и сбежала.
– Почему ты не рассказал об этом полиции?
– Зачем? Пусть сами её ловят. Это их работа. С этой девчонкой вообще всё не так просто.
– В каком смысле «не так просто»?
– В прямом. Вчера с отцом мы встретили её на трассе. Она ругалась с каким-то мужиком, а потом получила от него по лицу.
Чарли внимательно слушал друга, не упуская ни одной детали и даже не осознавая того, что многое из рассказала было намеренно опущено и приукрашено.
– Да уж, твой отец не промах. Это же надо – уложить с одного удара!
– Ага, а эта малолетка даже не оценила. Мало того, что ограбила, так она ещё и спасибо не сказала.
– Она и впрямь редкостная стерва, – фыркнул Доусон.
Перекинувшись ещё парочкой фраз, подростки, наконец, двинулись к дому вдоль озера в сторону оживлённой трассы. Дорога представляла собой извилистую узкую тропу, которую и тропой было назвать сложно. Рыхлая почва то и дело норовила сбросить бедолаг прямо в холодные воды Сокавии.
– Держись левее!
– А?
– Левее, говорю! – проорал во всё горло Джимми. Он ехал первым, объезжая опасные участки в виде больших ям и сломанных сучьев деревьев, и каждый раз, когда такие встречались, он осведомлял об этом друга. – Видишь впереди сломанное дерево? Как доедем до него, слезаем!
– Понял, – крикнул Доусон.
Проехав ещё метров десять, он внезапно решил окликнуть Джима:
– Слушай, а как ты думаешь, если бы отца не было рядом, ты бы остановился?
– Ты всё про ту девчонку?
– Ага!
– Не знаю. Наверное, нет, а что? – ответил он, трезво понимая, что перед тем амбалом у него не было шансов. Скорее всего он позвонил бы в полицию, но Чарли интересовало другое.
– А ты бы остановился, если бы на её месте был я?
– Что за допрос?
– Ответь: остановился или нет?
– Я газанул бы ещё сильнее! – отшутился Джимми. Потом он оглянулся назад, чтобы узнать, всё ли в порядке, но встретил глупую улыбку друга, предвещающую что-то неладное. Что он задумал? – Нет... – только и успел сказать Джимми, как Доусон резко свернул вправо и, судорожно вцепившись в руль, покатился по крутому склону прямо в озеро. – Чарли!
То, что происходило дальше, Джим осознавал с трудом. В тот же миг он бросил велосипед на узкой тропе и стал спускаться следом, скользя руками и ногами по чёрствой земле. Пыль клубилась над ним, летела сухая трава. Прерывистое дыхание, шум в ушах и ни одной хорошей мысли в голове. Что же Чарли наделал? Он ведь не умеет плавать.
До воды оставалось метров пять, когда Джим споткнулся и, потеряв ориентацию, покатился вниз, отбивая рёбра и копчик. Все внутренности крутились словно в бетономешалке, глазу было не за что зацепиться: небо, земля, небо, земля. А дальше секундный полёт с обрыва и громкий шлепок от встречи тела с водой.
Вынырнув на поверхность, он тут же осмотрелся.
– Чарли! – закричал Джимми, увидев тонущего друга. – Чарли, держись!
Их разделяло метра три-четыре, не больше.
– Дай мне руку! – снова позвал его Джим. – Дай руку! Я вытащу нас!
Чарли не слышал его, он продолжал беспомощно барахтаться в толще воды, вопя что-то невнятное, и не давая Маккинли подплыть ближе.
– Я сейчас! – Джимми нырнул под воду и, преодолев короткое расстояние между ними, обхватил друга за талию.
«Плыть и тащить, плыть и тащить».
Дополнительный груз в виде барахтающегося тела доставлял массу неудобств, и он из последних сил грёб руками к обрыву.
– Хватайся, Чарли, давай, – прохрипел парень, указывая на изогнутые коряги деревьев. Полдела было сделано. Им оставалось только выбраться из воды, и тогда все будут спасены. – Ещё чуть-чуть.
Мокрые, обессиленные, в куче ссадин и ушибов, они поползли к узкой тропе, с которой всё начиналось. Пара минут на то, чтобы прийти в себя, откашляться, привести мысли в порядок. А уже в следующую секунду Джимми с криками набросился на друга, крепко схватив его за ворот рубашки:
– Скажи мне, Чарли, что это было? Какого хрена ты устроил?
Чарли стоял слишком близко к Джиму и видел, с каким гневом эти слова вылетали из его рта. Сказать что-то поперёк было сродни самоубийству, поэтому он решил привести его в чувство:
– Тише, Джим. Успокойся. Я не...
– Зачем ты это сделал? – снова набросился Джимми. Его руки тряслись, и он боялся, что потеряет контроль и расплачется. – Зачем? Отвечай!
– Я пошутил. Это была шутка. Я хотел показать тебе, что ты остановишься!
Маккинли замер, и когда его мышцы полностью расслабились, он отпустил Чарли.
– Ты что... Проверял меня?
– Джим...
– Нет, Чарли. Скажи, ты серьёзно проверял меня?
Когда ответа не последовало, он развернулся и, игнорируя крики товарища: "Стой! Куда ты?", – побрёл к дороге.
3
Был уже поздний вечер. Маккинли возвращался домой своим ходом, оставив единственный велосипед Доусону. Витрины лавок были давно закрыты, улицы большей частью не освещены. Кварталы, в которых ещё три часа назад кипела жизнь, сейчас затихли; и эта тишина, как заметил Джимми, отлично контрастировала с бушующей стихией внутри него. Как жаль, она не в силах исцелить ту рану, засевшую где-то в груди, точно стрела, чётко поразившая цель. И нет сомнений в том, что Чарли был стрелком, а Джим – мишенью.
С этой мыслью парень свернул на Подземку, где все, как один, стояли ровные дома семей горняков. Лишь некоторые из них отличались цветом фасада и формой крыши: у одних она была плоская, а у других, как, например, у Маккинли, – двускатная. Мало кто с ним бы согласился, но сам Джим всегда хотел плоскую; чтобы выйти вот так прохладной ночью, подняться на крышу дома и забыться; чтобы одно только звёздное небо видело его боль, молча слушало и со всем соглашалось.
В этих раздумьях он не заметил, как подошёл к дому. На всех этажах горел свет, а это значило, что родители подняли всю Подземку и не только, обзванивая своих знакомых, знакомых знакомых, и первыми, кому они позвонили, конечно же, были Доусоны. Джим поморщился от этой мысли и с силой ударил калитку ногой.
– Привет.
Он повернулся на источник звука и увидел рядом с собой тёмную фигуру, которую едва смог различить.
– Привет, Инит.