Глава 3. Добро пожаловать
Ужасающее падение в ледяную черноту внезапно прекратилось. Не было удара, лишь ощущение, что движение просто выключили. И сразу же вернулось то, чего не было в Пустоте – ощущение твердой поверхности под собой. Холодной, неровной, пахнущей пылью и чем-то неуловимо чуждым.
Алеон с трудом распахнул глаза. Первые мгновения зрение было мутным, искаженным. Словно он все еще смотрел сквозь ту вязкую субстанцию, что заполняла бездну. Затем картинка начала проясняться, фокусироваться...
Он лежал на склоне невысокого холма, покрытого жесткой, незнакомой травой. Вечернее, но неестественно яркое небо нависало над ним, окрашенное в странные, тревожные оттенки – смесь темно-фиолетового и тускло-оранжевого, которых не бывает на закате в Ден-Пирисе.
Перед ним раскинулся город.
И его сердце сжалось от шока и узнавания. Это был Ден-Пирис. Его город. Дома, улицы, очертания знакомых зданий, даже шпиль старой церкви на центральной площади – все было на своих местах. На мгновение в груди вспыхнула искра безумной надежды – он вернулся? Неужели это был просто кошмар, очень долгий, пугающий сон?
Но затем Алеон увидел отличия. Небольшие, тонкие, но от этого еще более пугающие. Город был как будто отражен в зеркале. Лево стало правым, право – левым. Знакомое кафе на углу теперь было на противоположной стороне. Река, которая всегда текла слева от центра, теперь была справа. Это было его отражение. И оно было реальным.
Рин-Пирис. Это был Рин-Пирис. Параллельный мир, о котором шептал голос в его голове и видения перед обмороком.
Алеон сел, скрестив ноги, оглядывая свое тело. Он был цел. Ни синяков от падения, ни головной боли. Одежда – та же рубашка, темные брюки, кроссовки – сидела как обычно. Он потрогал лицо, руки. Ощущения привычные, реальные. Он вернулся в физическое тело. Но то ужасное ощущение провала, холода и небытия в Пустоте... оно не прошло бесследно.
Внутри было странное чувство. Будто его тело наполнилось той самой ледяной пустотой. Не боль, а постоянное, фоновое ощущение холода в груди, которое распространялось по венам, делая кончики пальцев чуть онемевшими, а кожу – неестественно прохладной на ощупь. И вместе с этим холодом пришло ощущение... иной направленности. Как будто его сознание, его восприятие настроилось на другую волну, которая раньше была недоступна.
И в этот момент он снова услышал голос. Тот самый, что звучал в Пустоте. Он не исходил откуда-то снаружи, казалось, он звучал прямо у него в голове, но был чужим. Безликим. Как будто говорил не человек, а сама система.
«Добро пожаловать в Рин-Пирис.»
Алеон вздрогнул. Голос продолжал, с той же бесстрастной монотонностью.
«Ваше имя – Алеон.»
«Описание: скучный, унылый школьник, что помешан на рисовании.»
Эта последняя фраза ударила как пощечина. Вся его внутренняя борьба, все страхи, весь ужас перехода – и его "описание" звучало как приговор от невидимого, всезнающего наблюдателя. ("Скучный? Унылый? Кто ты такой, черт возьми, чтобы так говорить?!") – внутренняя ярость на мгновение перекрыла страх, но он не произнес ни слова вслух. Голос был неумолим.
«Процесс инициации завершен. Орудие не присвоено. Начните исследование мира.»
Орудие не присвоено? Исследование мира? Это что – игра? Безумный сон внутри безумного сна? Но ощущения были слишком реальными. Страх, холод, вид отраженного города перед глазами.
Голос замолчал, оставив Алеона одного с его мыслями и нарастающим ужасом. Он сидел на траве, пытаясь осмыслить обрушившуюся на него информацию. Он в Рин-Пирис. Его зовут Алеон (спасибо, капитан очевидность). Он "скучный школьник". И ему нужно "исследовать мир". У него нет оружия, зато есть внутренний холод и голос в голове.
Оставаться на холме было глупо. Прятаться – бессмысленно, если кто-то уже знает, где он. Неизвестность была невыносима.
Несмотря на животный страх, внутри проснулось странное, новое упрямство. Или, может, это была та самая "иная направленность", которую он почувствовал? Если он здесь, если этот мир связан с его миром, если вообще возможно попасть сюда... значит, ему нужно понять, что происходит. И единственный путь к пониманию лежал... туда. В город. В отраженный Ден-Пирис. В свой чужой дом.
Он медленно поднялся. Ноги слушались, хотя и ощущались непривычно легкими. Поправил рюкзак. Бросил последний взгляд на странное небо, на место, откуда, казалось, он только что появился. А затем повернулся к городу.
Территория между холмом и городом была пустынной. Ни деревьев, ни кустов, только та же жесткая трава и редкие, острые камни, торчащие из земли. Атмосфера была тихой, но не мирной. Тишина Рин-Пирис ощущалась как затаившаяся угроза, а не спокойствие. Ни птиц, ни насекомых. Только ветер, несущий запахи пыли и... чего-то еще. Тяжелого, металлического, как запах крови и ржавчины, но приглушенный.
Шаг за шагом, Алеон пошел вниз по склону, направляясь к городу, который был одновременно его домом и чужим кошмаром. Он добрался до его окраины, до первых домов, выглядевших точно так же, как он помнил, но расположенных зеркально. Улицы здесь казались слишком пустыми, слишком чистыми. Не было мусора, не было граффити (кроме тех, что были частью зеркального отражения его мира). Ни единой живой души. Только тишина и тени.
Он сделал шаг на мостовую, вступая под арку первого здания. И в этот момент из темного переулка, что должен был быть справа, но теперь был слева, раздался громкий, скрежещущий звук.
Алеон замер. Сердце, только успокоившееся, снова подскочило к горлу. Из переулка, словно выливаясь из самой тени, вышло это.