Жажда

Ariel

Не понимаю сколько времени прошло. Будто в этом месте время теряет смысл. Оно либо тянется бесконечно долго, либо исчезает, оставляя меня в состоянии забвения. Я не могу сказать, сколько прошло минут, часов или дней. Может быть, только мгновение, а может, вечность. Здесь нет ничего, что могло бы дать мне опору. Никаких ориентиров. Уже долгое время блуждаю по коридору, будто бесконечный лабиринт со множеством поворотов и проходов. Но все, что я вижу перед глазами, это отрывки воспоминании. Они такие тёплые и уютные, но такие размытые и непонятные. Как только начинаю видеть их яснее и разборчиво, оно исчезает. Всё что я видела, в миг уходят в никуда. Опять темнота.
Иногда я слышу звуки. Они приходят издалека, будто кто-то зовёт меня сквозь толщу воды. Эти голоса приглушённые, словно в тумане, но они настойчивые. Я слышу своё имя: "Ариэль..." Оно звучит в этой пустоте, вибрирует где-то внутри меня, пробуждая чувства, которые я не могу объяснить. Это голос того - кого хочу больше всего увидеть. Кто он? Какой он? Но почему я начинаю думать о конкретном человеке? Эти вопросы разрывают мне мозг. Но это лучше, чем ничего. Со мной мои мысли. Они звучат громче, чем любая реальность. Крутятся, заполняя пустоту. Такое чувство, будто я плыву по бескрайнему океану, словно в густом тумане. Куда не плыви сплошная темнота.

Вместе с голосами приходят эмоции. Я слышу, как кто-то плачет, как кто-то шепчет мне что-то, умоляя вернуться. Эти голоса наполнены болью, и я чувствую эту боль так, словно она моя собственная. Она заполняет всё вокруг, делая пустоту невыносимо тяжёлой. Но в то же время в этих голосах есть тепло. Оно пробуждает во мне что-то, заставляет меня тянуться к ним.
Иногда я чувствую прикосновения. Это странное ощущение, потому что здесь, в этой пустоте, у меня нет тела. И всё же я знаю, что кто-то держит меня за руку. Эти прикосновения — как якорь, который связывает меня с чем-то реальным. Они удерживают меня здесь, не дают окончательно раствориться. Я не знаю, кто это, но я чувствую, что этот человек важен. Его тепло проникает в меня, как луч света в этой бесконечной тьме.

В начале мне было страшно, одиноко и тоскливо. Когда тишина окутала меня впервые, я пыталась вырваться, как человек, случайно попавший в глубокую воду. Кричала, звала на помощь, пыталась двигать руками, ногами, чем угодно, просто чтобы почувствовать свое тело. Но ничего не происходило. Никакого отклика. Абсолютно ничего. Тогда я поняла: моё тело не со мной, где-то там, далеко, в мире, которого я больше не касаюсь и не чувствую. Со мной моё сознание, воображение и воспоминания. Только я сама. Только моё собственное «Я». Где-то глубоко внутри меня остаются эмоции. Они приходят волнами. Иногда я ощущаю покой, такой глубокий и абсолютный, что он кажется почти умиротворением. Здесь нет боли, нет страха, нет разочарования. Всё, что когда-то тяготило меня, растворилось в этой тьме. Я думаю, что, может быть, я могу остаться здесь навсегда. Просто плыть в этой бесконечной тишине, где ничего не нужно чувствовать, ничего не нужно решать. Но этот покой обманчив. Он сменяется тревогой. Иногда меня охватывает странное беспокойство, словно я забыла что-то важное. Это чувство поднимается изнутри, как холодная волна, заставляя меня пытаться вспомнить. Но всё, что я пытаюсь удержать, ускользает. Воспоминания — это как осколки стекла, плавающие вокруг меня. Я пытаюсь собрать их, но они режут меня, исчезают, оставляя меня ещё более потерянной.

Я пытаюсь вспомнить, кто я. Пытаюсь понять, что со мной случилось. Но воспоминания рассыпаются, как пыль. Я знаю, что что-то произошло. Что-то важное. Но что? Образы вспыхивают передо мной, едва различимые, словно сквозь дым. Я вижу кафе. Чувствую запах кофе. Кто-то сидит напротив меня... Или я жду кого-то? Это ощущение ожидания пронизывает меня насквозь, и я не могу отделаться от чувства, что кто-то был важен для меня. Очень важен.

Иногда я вижу свет. Он далеко, едва заметный, как звезда на горизонте. Этот свет манит меня, зовёт. Он кажется таким тёплым, таким знакомым. Я тянусь к нему изо всех сил, надеясь, что он выведет меня отсюда. Но всякий раз, когда я почти достигаю его, он исчезает. Оставляет меня снова в этой пустоте, снова в одиночестве. Тогда приходит отчаяние. Мне кажется, что я застряла здесь навсегда. Что я никогда не выберусь. Но что-то внутри меня не даёт сдаться. Это слабый голос, едва различимый, но он шепчет: "Борись. Ты должна вернуться."

Я не знаю, кто этот голос. Может быть, он принадлежит мне. Может быть, это кто-то из тех, кто зовёт меня. Но он удерживает меня от того, чтобы просто сдаться, чтобы раствориться в этой тьме. Я чувствую, что там, по ту сторону пустоты, есть что-то важное. Кто-то ждёт меня. Кто-то держит меня за руку. И ради них я не могу сдаться. Ради них я должна найти путь обратно, даже если это кажется невозможным. Каждый раз, когда я тянусь к свету, я чувствую, что становлюсь чуть сильнее. Что-то изменяется внутри меня. Возможно, это займет ещё вечность, но я знаю, что не останусь здесь навсегда. Свет где-то там, и он ждёт меня.

Я борюсь. Я продолжаю. Потому что я чувствую, что этот свет — это моя жизнь. И я хочу вернуться.

Я думала, что путь к свету станет легче, когда я решусь идти. Что стоит сделать шаг вперёд, как тьма начнёт отступать, расползаться, исчезать. Но с каждым движением она становилась всё плотнее, тяжелее. Она больше не была просто пустотой. Теперь она была живым, давящим существом, которое не хотело отпускать меня. Первое, что я почувствовала, — это сопротивление. Оно пришло внезапно, как будто воздух вокруг стал густым, вязким. Каждый шаг вперёд давался мне с огромным трудом, будто я пыталась идти сквозь воду или густую грязь. Мои ноги не поднимались, а руки бессильно тонули в этом невидимом барьере.

Потом появились звуки. Сначала это был только тихий шёпот, похожий на шелест ветра. Но этот шёпот становился всё громче, пока не превратился в громкий, давящий рой голосов. Они перекрывали друг друга, сливались в хаос, который заполнял всё моё сознание.

— Ты не справишься, — сказал один голос.
— Ты слишком слаба, — подхватил другой.
— Зачем ты идёшь? Там тебя ждёт только боль, — прозвучал третий, низкий и холодный.

Я закрыла глаза, стараясь их не слышать, но эти слова пробивались прямо в мою голову, в моё сердце. Они били точно в цель, вскрывая мои самые глубокие страхи. Я почувствовала, как внутри меня начинает расти сомнение. А вдруг они правы? Что, если впереди меня действительно ждёт только боль? Что, если этот свет — всего лишь обман, иллюзия, которая исчезнет, как только я к нему приближусь?

Я остановилась. На мгновение мне показалось, что идти дальше просто нет смысла. Что, может быть, тьма права, и мне действительно лучше остаться здесь, где ничего не происходит, где я защищена от страха, от боли, от любых перемен.

Но в этот момент я почувствовала тепло. Оно пришло изнутри, как слабый луч света, пробивающийся сквозь толстую завесу. Этот огонёк был частью меня, и он говорил: "Не останавливайся. Иди."

Я вспомнила о том, что чувствовала раньше. Это тепло, эти прикосновения, эти голоса, которые звали меня. Они были реальными. Они были настоящими. И я знала: если я остановлюсь сейчас, я никогда больше их не услышу. Я сделала шаг вперёд. Тьма тут же сжалась вокруг меня ещё сильнее, словно пыталась задавить меня, сломить. Голоса стали громче, злее. Они больше не уговаривали меня остаться, они угрожали мне, обещали боль, страдания, потерю.

— Ты не дойдёшь. Ты слабая. Ты ничтожна.

С каждой секундой мне становилось всё труднее. Сомнения вернулись, теперь они были частью этой тьмы, её оружием.

Но я поняла одно: эта тьма была не внешним врагом. Она была мной. Моими страхами, моими слабостями, моими сомнениями. Это я создала её. Я дала ей силу. И я же могла её победить.

Я сделала ещё один шаг. И ещё. С каждым движением вперёд свет становился чуть ближе, а голоса чуть тише. Тьма пыталась цепляться за меня, обволакивать меня, но теперь я видела её такой, какой она была на самом деле.

Она была препятствием. Моим испытанием. Моей проверкой.

Каждый раз, когда я хотела остановиться, я вспоминала тепло чьих-то рук, образы, которые всплывали в моей памяти. Я знала, что там, впереди, есть что-то, ради чего стоит бороться. Может, я пока не понимала, что именно. Может, я не помнила, кто меня ждёт. Но я чувствовала связь. Чувствовала, что я нужна.

Я сделала ещё один шаг, и тьма вдруг дрогнула, словно её что-то потрясло. Голоса стали сбиваться, слова теряли силу, превращаясь в бессмысленный шёпот. Я поняла, что свет сильнее. И я сильнее. Каждый шаг вперёд делал меня увереннее. Тьма больше не могла удерживать меня. Она всё ещё была вокруг, всё ещё пыталась остановить, но я знала: она не сможет. Потому что внутри меня теперь горел свет. Мой собственный свет.

Я не остановлюсь. Я пройду. Потому что я не одна. Потому что там, впереди, меня ждут.

Сначала был свет. Такой яркий, что я испугалась. Он пронзал всё, что у меня было — глаза, сознание, память, тело. После бесконечного времени, проведённого в пустоте, этот свет казался мне слишком резким, почти невыносимым. Я хотела отвернуться от него, спрятаться, но тут осознала, что я могу видеть. Мои глаза существовали. Я существовала.
Свет расплывался, растекался пятнами, наполняя меня ощущениями, которых я не могла понять. Сначала было трудно осознать, где заканчивается этот свет и где начинаюсь я. Но постепенно, как будто кто-то крутил тугой переключатель, всё вокруг стало яснее. Белый потолок. Тени от ламп. Размытые очертания чего-то, что я ещё не могла определить.

А потом пришёл звук. Низкий, мягкий, но он показался мне таким громким, как будто кто-то нарушил полную, абсолютную тишину. Я не сразу поняла, что это голос.

— Ариэль... Ты меня слышишь?

Это имя пронзило меня. Имя казалось знакомым и чужим одновременно. Моё имя. Да, это я. Но кто я? Вопросы начали нарастать во мне, как волны на берегу, но я ещё не могла ни ответить на них, ни понять, почему они возникают. И вместе с этим я почувствовала что-то ещё. Тело. Оно вернулось ко мне. Но оно было странным, чужим, будто я одолжила его у кого-то другого. Каждое ощущение было слишком ярким, слишком болезненным. Я чувствовала холод простыни под собой, каждую ниточку ткани, которая касалась моей кожи. Воздух в лёгких был густым, тяжёлым, как будто я дышала впервые за очень долгое время.
Я попробовала пошевелить пальцами, но это было похоже на попытку сдвинуть гору. Боль пронзила каждую часть моего тела, но в этой боли было что-то утешительное. Она была доказательством того, что я жива.

А потом — слёзы. Они появились неожиданно, сами собой. Тёплые дорожки по щекам были такими реальными, такими настоящими, что я не могла не заплакать ещё сильнее. Это было непривычное чувство — ощущать. Я вспомнила, как долго я ничего не чувствовала. Ни боли, ни радости, ни тепла. Только пустоту. А теперь каждая эмоция накатывала на меня, как волна, одна за другой.

— Она очнулась!

Голос прорезал пространство, наполнил его смыслом. Я повернула голову, хотя казалось, что каждое движение — это подвиг. И тогда я увидела его. Лицо, которое сначала было размытым, как отражение в воде. Глаза, полные тревоги и надежды, изучали меня, словно искали ответ.

— Ариэль... Это я. Ты слышишь меня?

Кто он? Почему это лицо кажется мне таким важным? Оно не просто было знакомым — оно вызывало что-то внутри меня, что-то глубокое, едва уловимое. Как будто это лицо тянуло за собой цепочку воспоминаний, которые я ещё не могла до конца осознать. Я хотела ответить. Хотела сказать хоть что-то, но слова застряли где-то глубоко, не находя дороги наружу. Вместо этого я смотрела на него. И кажется, этого было достаточно. Его лицо осветилось слабой улыбкой, которая на мгновение казалась мне ярче всего света вокруг.

Тёплая рука коснулась моей. Это было так реально, так сильно, что я с трудом сдержала новый поток слёз. Это прикосновение казалось спасительным якорем, что-то такое простое и понятное, но в то же время невероятное. Я чувствовала эту руку. И я слабо сжала её в ответ. В этот момент всё, что я пережила, всё, что я чувствовала в пустоте, нахлынуло на меня с новой силой. Борьба, страх, одиночество, но главное — надежда. Надежда, которая привела меня сюда, в этот момент, к этому человеку. Я знала, что он ждал меня. Я знала, что он был тем, кто звал меня из тьмы, кто держал меня, когда я была готова сдаться.

Я снова посмотрела на него, на его глаза, наполненные слезами, и почувствовала, как в груди разливается тепло. Тепло, которое я искала всё это время. Теперь я знала, что вернулась. Но с теплом пришла и тяжесть. Я почувствовала, как моё сердце бьётся медленно, с трудом, но каждое его сокращение казалось победой. Боль в теле становилась сильнее, но теперь она была другой. Она была частью меня, частью жизни.

Вместе с этим пришли обрывки воспоминаний. Размытые картины, голоса, чувства. Я пыталась ухватиться за них, но они ускользали, оставляя за собой только слабый след. Что-то важное, что-то, что я должна вспомнить. Но я знала, что для этого у меня будет время. Мои слёзы не прекращались. Я плакала от радости, от боли, от облегчения. Всё смешалось в один бесконечный вихрь эмоций, но среди этого хаоса я чувствовала одно: я жива.

Я шепнула, едва слышно, слова, которые были первыми за долгое, слишком долгое время:

— Ты... Ты здесь...
— Конечно, здесь. Где же мне ещё быть?

Мой голос был слабым, едва слышимым, но для него это было громче всего, что он когда-либо слышал. Я открыла глаза. После месяцев ожидания, после всего пережитого — я здесь, смотрю на него.

— Сколько... времени прошло? — мой голос дрожал.

— Долго, — он улыбнулся едва заметно, но в его глазах блестели слёзы. — Очень долго.

Я попыталась приподняться, но не смогла. Он тут же наклонился ближе.

— Не торопись. Всё в порядке, ты только проснулась.

Сначала смотрела на него, пытаясь понять, кто он и почему он здесь.

— Мы... мы знакомы? — прошептала с болью в горле.

Он опустил взгляд на мою руку, которую осторожно держал в своей.

— Не совсем, — ответил он с горечью в голосе. — Но я был там... в тот день, когда всё изменилось.

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить.

— Взрыв... я помню только свет... и шум. А потом — ничего.

— Я был там, — его голос стал мягким. — Я вошёл в кафе буквально за секунды до этого. Увидел тебя первой. Ты сидела у окна, смотрела на дверь, словно ждала кого-то. Ты выглядела... я не знаю, как это объяснить. Будто светилась.

В миг, когда моргнула, в моих глазах мелькнули воспоминания.

— Ты... ты был там?

Он кивнул.

— Да. Я вошёл, и на секунду наши взгляды встретились. А потом всё вокруг взорвалось. Меня отбросило ударной волной, но я выжил. Меня нашли почти сразу, под обломками, и привезли сюда.

— А меня? — голос дрожал. — Меня нашли... позже?

Он кивнул, его взгляд был тяжёлым.

— Да. Я лежал здесь, ещё приходил в себя. В один момент ворвался мужчина в форме и сообщил о девушке, которую нашли через несколько часов под завалами. Он описал тебя. Я сразу понял, что это ты.

Я смотрела на него с недоверием и растерянностью.

— Но почему? Почему ты решил остаться? Ты ведь даже не знаешь, кто я.

Он вздохнул, провёл рукой по лицу, словно собирался с мыслями.

— Потому что я не мог просто уйти. Я видел тебя там, в том мгновении до взрыва, и это осталось со мной. Вся эта боль, страх, всё то, что происходило потом, — всё это стало неважным. Единственное, что я хотел, — знать, что ты жива.

— И ты ждал... всё это время? — мой голос был полон удивления.

— Каждый день, — он посмотрел в глаза. — Сначала я не мог даже встать с кровати, но как только смог, стал приходить сюда, в твою палату. Сидел рядом, рассказывал тебе обо всём, что происходило вокруг. Врачи говорили, что шансы малы, но я не мог уйти.

Я опустила глаза, а голос стал тише. Я волновалась.

— Ты... говорил со мной?

— Да, — он улыбнулся. — Рассказывал, как выглядел тот день, что я о тебе помнил, как надеялся, что ты проснёшься. Иногда даже шутил, чтобы ты знала, что не одна.

Я долго молчала, мой взгляд был наполнен слезами.

— Но ты не знал моего имени. Не знал ничего обо мне.

— Имя? Это было неважно. Я знал, что ты была там. Знал, как ты выглядела, знал, что ты боролась. И этого было достаточно, чтобы не уйти.

Я снова посмотрела на него, теперь уже не скрывая слёз.

— Ты... сумасшедший. Ты понимаешь это?

Он тихо засмеялся, но в его голосе была нежность.

— Возможно. Но если это то, что нужно, чтобы быть рядом с тобой, то я готов.

Я лежала в кровати, всё ещё не веря, что наконец-то вернулась. Мой взгляд блуждал по комнате, словно пытаясь понять, где я нахожусь, что со мной случилось, и что будет дальше. Он продолжал смотреть на меня, его глаза полны того, чего я не могла понять до конца, но что заставляло моё сердце биться быстрее. Я могла почувствовать его присутствие — оно было теплым, как рука, которая держит твою, когда ты боишься потерять всё.

Когда я наконец собрала силы, чтобы говорить, мои губы едва шевелились, но я всё же прошептала, ощущая, как каждое слово отдаётся в моей груди.

— Меня зовут Ариэль.

Это было странно. Сказать своё имя вслух после столь долгого молчания. Оно звучало чуждо, будто я впервые его произносила. Но в то же время — оно было моим якорем, возвращением. Моё имя, мой след в этом мире, который я не знала, но ощущала глубоко в себе.

Он смотрел на меня с таким вниманием, словно каждое моё слово было частью чего-то важного. Его лицо не менялось, но я чувствовала, как он воспринимает каждое мгновение, каждое движение. Когда я закончила, он кивнул. И это было не просто кивок. Это был жест признания. Он как будто сказал мне, что моё имя для него — не просто слово. Это было нечто гораздо более глубокое, чем просто звук, произнесённый вслух. Он как будто уже знал меня. Знал с самого начала.

— А меня... — его голос был тихим, но сильным, как обещание, которое не требует слов. Он говорил это как будто все эти слова уже были у него в сердце, как будто он всё это время хранил это для меня. — Пока просто тот, кто искал тебя всё это время.

Я ощутила лёгкое потрясение. Это было не просто признание, это было заявлением, полным смысла. Он искал меня. И не просто искал, а нашёл. Он не был каким-то случайным знакомым, не случайной фигурой в этом мире. Он был тем, кто знал, кто ожидал, кто чувствовал, что я вернусь. Это осознание заставило меня замереть. Мне хотелось спросить, почему он искал меня. Как он меня нашёл. Но в этом взгляде, в его тоне, было нечто такое, что удерживало меня от слов. Он был здесь. Он был рядом. И этого было достаточно, чтобы почувствовать, что всё, что я пережила, имеет значение. Всё, что случилось, не было случайным. Я была не одинока.

Он продолжил, и в его голосе я уловила что-то тёплое, почти родное.

— У нас будет ещё много времени, чтобы узнать друг друга.

Эти слова прозвучали как обещание, как нечто, что не нуждается в доказательствах. Они наполнили меня спокойствием, которое я так долго искала. В их простоте скрывалась огромная сила, что-то такое, что невозможно было измерить временем или словами. Это было просто ощущение — я поняла, что он здесь, что он не уйдёт. Тогда я почувствовала, как тяжесть в груди начала отступать, как будто из меня вытекал весь страх, оставшийся после тьмы. Теперь было ясно, что всё, что я пережила, привело меня сюда, к этому моменту. И этот момент, хоть и казался мимолётным, на самом деле был началом чего-то гораздо более глубокого.

Мы смотрели друг на друга. Я могла видеть в его глазах то, что он не говорил, то, что оставалось за пределами слов. И в этот момент я поняла, что для нас с ним это был только первый шаг. И впереди было ещё так много.

«Я не знаю, кем ты был для меня тогда, но сейчас ты стал чем-то большим, чем просто случайная встреча. Ты мой первый. И я не имею в виду первый поцелуй, или первые отношения, или первое 'я люблю тебя'. Ты первый человек, который заставил меня почувствовать, что я достаточно хороша, и первый, кто показал мне, что на самом деле значит 'я люблю тебя'.»

— Что ты планируешь делать дальше?

Его мягкий взгляд быстро сменился в серьезную и твёрдую решимость. По нему было видно, что он не хотел этого говорить. По крайней мере не хотел мне говорить. Будто это не та тема, на которую я должна зацикливаться. Но всё же, он решился рассказать.

— Можешь не говорить, если это что-то личное...

— Я планирую разыскать тех ублюдков, которые посмели навредить тебе. На это я решился ещё когда очнулся, — перебил меня, не дав закончить. — Ты можешь подумать, что этим занимаются специалисты, но за два месяца они так и не продвинулись в этом деле. И меня это сильно злит. — он сжал кулак от злости так сильно, что его ногти впились в ладонь, оставив красные полумесяцы на коже. Его гнев казался таким сильным, что он буквально исходил от него волнами. Я почувствовала, как внутри всё сжимается от этой энергии.

— Ты не должен это делать, — выдохнула я, стараясь держать голос ровным, хотя внутри всё кричало от тревоги. — Это опасно. Ты можешь пострадать.

— Ариэль, я уже пострадал. Ты думаешь, я могу просто сидеть сложа руки, зная, что они всё ещё на свободе? Зная, что ты могла... — он осёкся, взгляд на миг стал мягче, но это длилось всего секунду. — Ты могла погибнуть.

Сердце сильно стучало в груди. Его слова, полные боли и ярости, словно резонировали с моими собственными мыслями.

— Ты не понимаешь, каково это, — продолжил он, чуть тише, — быть беспомощным. Знать, что кто-то в одну секунду разрушил чью-то жизнь, а ты ничего не можешь сделать.

Я вздрогнула. Его эмоции были слишком знакомы. Но всё равно это было неправильно.

— Это не твоя ответственность, — попыталась возразить я. — Ты не можешь...

— Я могу, — перебил он снова, его голос стал твёрдым, как сталь. — Я уже решил, Ариэль. Я сделаю это, даже если мне придётся нарушить все правила.

В его глазах светилась решимость, от которой у меня по спине пробежал холодок. Я хотела что-то сказать, остановить его, но он вдруг подался вперёд, взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза.

— Я не прошу твоего одобрения, — сказал он, тише, почти шёпотом, но от этого его слова прозвучали ещё весомее. — Но я хочу, чтобы ты знала: я это делаю ради тебя.

Я замерла, чувствуя его пальцы на своей руке. Они были тёплыми, но хватка — твёрдой, почти болезненной.

— Ты не понимаешь, — тихо произнесла я, не отводя от него взгляда. — Месть никогда не приводит ни к чему хорошему. Это не вернёт то, что было...

— Но это даст мне спокойствие, — перебил он, ещё крепче сжав мою руку, будто боялся, что я вырвусь. — Ариэль, я не прошу тебя согласиться со мной. Но мне нужно это сделать. Для тебя. Для себя. Для нас обоих.

Его слова эхом звучали в голове. "Для нас обоих". Я не могла понять, что в этот момент сильнее — страх за него или какое-то странное чувство тепла от того, что он готов пойти на это ради меня.

— Ты даже не знаешь, с кем имеешь дело, — попыталась я возразить, чувствуя, как голос предательски дрожит. — Это опасно, это...

— Я знаю больше, чем ты думаешь, — резко оборвал он. В его глазах мелькнуло что-то тёмное, что-то, от чего я почувствовала холод. — У меня есть связи. Люди, которые готовы помочь.

— Люди? Какие ещё люди? — настороженно спросила я.

Он отпустил мою руку и встал, будто разговор был окончен. Но, подойдя к окну, обернулся и ответил:

— Те, кому тоже есть что терять.

Эти слова прозвучали как загадка, но я не успела расспросить его, потому что в дверь тихо постучали.

Мы оба замерли, как будто время остановилось. Стучали в дверь осторожно, словно не хотели привлекать лишнего внимания. Его лицо сразу изменилось: настороженность, напряжение, готовность к чему-то неожиданному.

— Жди здесь, — сказал он негромко, но так твёрдо, что мне даже в голову не пришло ослушаться.

Он посмотрел на меня ещё раз, как будто проверял, поняла ли я его. Затем, едва слышно ступая, направился к двери.

Я осталась на месте, но чувство тревоги захватило меня полностью. Мое дыхание участилось, а мысли метались, как птицы в клетке. Кто там? Что, если это угроза? Или тот самый человек, из-за которого всё это началось?

Он приоткрыл дверь совсем чуть-чуть, чтобы увидеть, кто снаружи. Я напряглась, пытаясь разглядеть хоть что-то, но его широкая спина закрывала обзор.

— Ты опаздываешь, — услышала я холодный голос незнакомца.

— У меня были дела, — ответил он резко, а его тон стал каким-то чужим, почти враждебным.

Я подавила желание подойти ближе, чтобы услышать их разговор, но в комнате стояла такая тишина, что некоторые фразы всё же долетали до меня.

— Мы договаривались быть незаметными...
— Это не обсуждается. Всё идёт по плану.
— А она? Ты уверен, что она ничего не знает?

В этот момент моё сердце чуть не остановилось. Они говорили обо мне.

— Она ни при чём, — твёрдо произнёс он. — Я разберусь.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Всё внутри кричало, что здесь что-то не так. Эти люди явно были опасны, и я не понимала, зачем он втянул себя, и возможно, меня.

Разговор длился ещё несколько секунд, но теперь они оба перешли на пониженные голоса. Я видела, как его рука крепче сжимает край двери, а мышцы на плечах напряжены, как натянутая струна.

Наконец дверь закрылась. Он постоял у неё несколько секунд, будто проверяя, что всё в порядке, а затем медленно обернулся ко мне.

Он отошёл от двери, а я всё ещё сидела на кровати, беспомощно сжимая тонкое покрывало. Моё тело казалось чужим, слабым и тяжёлым. Любая попытка подняться была сейчас невозможной.

— Кто это был? — спросила я тихо, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Он бросил взгляд на меня, его лицо оставалось напряжённым, будто он ещё не до конца вернулся из того разговора за дверью.

— Никто важный, — ответил он отрывисто.

— Ты врёшь, — я с трудом выдохнула эти слова.

Он чуть заметно вздрогнул, словно мои слова задели его, но быстро взял себя в руки.

— Ариэль, это не то, о чём тебе стоит беспокоиться, — сказал он, сделав несколько шагов ближе. — Ты только недавно пришла в себя, тебе нужно время, чтобы восстановиться.

— Ты не понимаешь... — я замолчала, почувствовав, как в груди снова сжалось. Он не понимал, что я не могу просто сидеть сложа руки, когда вокруг происходит что-то странное. — Это касается меня, правда?

Он посмотрел на меня пристально, его тёмные глаза изучали моё лицо.

— Это касается нас обоих, — произнёс он наконец.

— Тогда скажи мне правду! — я почувствовала, как слёзы начинают подступать к глазам, но старалась держаться. — Кто был за дверью? Что ты пытаешься скрыть?

Он закрыл глаза на мгновение, как будто собирался с мыслями. Затем, опустив плечи, шагнул ближе и сел на край кровати, его взгляд смягчился.

— Это человек, который помогает мне. Помогает разобраться с теми, кто устроил взрыв. — Его голос был тихим, но в нём звучала сталь.

— Но это работа полиции, — прошептала я. — Почему ты лезешь туда?

— Потому что полиция ничего не делает, — он резко поднял голову, и в его голосе зазвучал гнев. — Два месяца, Ариэль. Два. Месяца. И ничего. Никаких зацепок, никаких подозреваемых. Только пустые обещания.

Я молчала, не зная, что сказать. В его глазах я видела боль и что-то ещё — чувство вины, которое он, кажется, пытался скрыть.

— Я должен это сделать, — сказал он тише, его голос смягчился. — Я знаю, ты не одобряешь, но я просто не могу сидеть и ждать, пока они что-то найдут.

— Это опасно, — выдохнула я, опуская глаза.

— Знаю, — коротко ответил он.

Мы оба замолчали. В комнате повисла тяжёлая тишина.

Я молча смотрела на свои руки, пытаясь собрать мысли. Всё, что он говорил, звучало одновременно пугающе и... неизбежно. Я понимала, что остановить его будет почти невозможно, но внутри всё кричало: это неправильно.

— Ты не думаешь о последствиях, — наконец прошептала я, нарушая тишину. — Если ты втянул себя в это, что будет дальше? А если они... если они найдут тебя?

Он наклонился вперёд, опираясь локтями на колени, и посмотрел на меня так, будто искал правильные слова.

— Ты думаешь, я не осознаю рисков? — его голос был низким, почти приглушённым. — Я знаю, на что иду. Но я не могу позволить этим людям остаться безнаказанными.

— Это не принесёт тебе покоя, — тихо сказала я, подняв на него взгляд. — Даже если ты их найдёшь... даже если справедливость восторжествует, тебе от этого не станет легче.

Он долго смотрел на меня, а затем слегка улыбнулся — горько и немного устало.

— Ты, наверное, права, — признался он, выдыхая. — Но мне нужно хотя бы попробовать.

Его слова обжигали, но я чувствовала в них не только упрямство, но и отчаяние. Он боролся не только с внешними врагами, но и с чем-то внутри себя.

— Ты думаешь, это поможет мне? — наконец спросила я, пытаясь быть сильной. — Думаешь, я смогу жить спокойно, зная, что ты рисковал собой ради этой мести?

Его лицо напряглось, и он опустил глаза.

— Я просто хочу защитить тебя, Ариэль, — ответил он после долгой паузы.

Эти слова будто прошлись ножом по моему сердцу.

— Тогда начни с того, чтобы быть здесь. Со мной. Сейчас. — Я с трудом сдерживала слёзы, голос дрожал, но я смотрела ему прямо в глаза. — Мне не нужна твоя жертва. Мне нужен ты.

Он молчал, его взгляд метался, словно он пытался решить что-то в своей голове. Затем он снова опустил плечи, будто под тяжестью моего взгляда.

— Я не знаю, смогу ли остановиться, — тихо сказал он, не отрывая взгляда от пола. — Но я постараюсь. Ради тебя.

Эти слова были обещанием, которое казалось мне слишком хрупким, чтобы в него поверить. Но в этот момент мне оставалось только надеяться, что он сдержит своё слово. Его последние слова прозвучали как тихий шёпот, затерявшийся в воздухе между нами. Но в них было что-то глубокое, ранящее, как незаживающая рана. Я смотрела на него, пытаясь понять, искренен ли он или говорит это, чтобы успокоить меня.

— Постараешься? — мой голос дрожал, и я не могла это контролировать. — Ты даже не понимаешь, что говоришь.

Он поднял на меня взгляд, в котором смешались боль и вина. Я видела, как внутри него что-то ломается, как он хочет сказать больше, но не может.

— Ариэль, — он произнёс моё имя так мягко, как будто каждое его слово могло меня разбить. — Я не могу просто сидеть и смотреть, как всё разрушается. Я должен что-то делать.

Я почувствовала, как по щекам начинают течь слёзы.

— А я? — выдохнула я, мой голос почти утонул в собственной слабости. — Ты думаешь, мне легко просто сидеть здесь, зная, что ты бросаешь себя в это? Что с каждым шагом ты всё дальше от меня?

Он откинулся назад, провёл рукой по лицу, будто пытаясь стереть тяжесть этого разговора. Его дыхание стало неровным.

— Ты — единственное, что держит меня на плаву, — сказал он наконец, и его голос дрогнул. — Всё это я делаю ради тебя. Чтобы ты могла жить спокойно, чтобы никто и никогда больше не смог тебе навредить.

Я покачала головой, с трудом сдерживая всхлип.

— Мне не нужна эта жертва, — прошептала я. — Я уже потеряла слишком много. Я почти потеряла себя. И если теперь я потеряю тебя...

Он наклонился ближе, прервав меня. Его рука осторожно легла на мою ладонь, теплая, успокаивающая, но в то же время напряжённая.

— Ты не потеряешь меня, — сказал он твёрдо, но его голос был чуть хриплым. — Никогда.

Я хотела ему поверить, хотела убедить себя, что он говорит правду. Но как можно верить в слова, когда страх перед будущим такой осязаемый?

— Ты это говоришь сейчас, — ответила я, сжимая его руку чуть сильнее, чем могла. — Но если ты уйдёшь в эту тьму, если она поглотит тебя... тогда меня уже не будет рядом, чтобы вернуть тебя назад.

На секунду я увидела, как его лицо изменилось. Взгляд стал мягче, почти сломленный.

— Я не позволю этому случиться, — наконец прошептал он, наклоняясь ещё ближе. Его рука нежно коснулась моего лица, стирая слёзы с моей щеки. — Ты — единственная причина, почему я всё ещё держусь.

В эти слова было вложено так много, что я почувствовала, как комок в горле сдавливает ещё сильнее. Его ладонь на моём лице была тёплой, его взгляд — таким, каким я помнила его до всего этого ужаса. На секунду показалось, что всё могло быть иначе, что этот кошмар мог не случиться.

— Тогда не теряй себя, — прошептала я, с трудом находя слова. — Потому что я не переживу, если ты исчезнешь.

Он не ответил. Вместо этого он наклонился ещё ближе, и его лоб коснулся моего. Мы оба просто сидели так, в полной тишине, словно пытаясь передать друг другу то, что невозможно выразить словами. Тишина между нами была оглушающей, но в то же время наполненной чем-то почти осязаемым. Его лоб касался моего, и я чувствовала его дыхание — тёплое, неровное, будто он сдерживал что-то, что вот-вот готово было вырваться наружу.

Его пальцы мягко скользнули по моей щеке, чуть задержались, словно он боялся, что я исчезну, если отпустит. Моя ладонь, как будто по собственной воле, легла поверх его руки. Это прикосновение было простым, но от него защемило где-то внутри.
Я смотрела ему в глаза, пытаясь найти в них ответы. Но там было только одно — боль, страх, но и что-то ещё... тёплое, бережное, что заставляло моё сердце биться быстрее.

— Я не могу потерять тебя, — прошептала я, почти неосознанно.

Он молчал, но его взгляд стал глубже, тяжелее. На мгновение я почувствовала, как между нами растягивается невыносимая пауза, наполненная чем-то, что уже нельзя было остановить.

— Ты никогда не потеряешь меня, — тихо ответил он, его голос был чуть хриплым, но в нём звучала клятва.

И прежде чем я успела что-то сказать, он медленно наклонился ближе. Его губы коснулись моих — сначала осторожно, почти нерешительно, словно он боялся ранить меня этим жестом. Но в этом прикосновении было всё: боль, страх, отчаяние и... надежда. Я почувствовала, как его рука осторожно скользнула к моему затылку, удерживая меня так, будто я могла исчезнуть, если он отпустит.

Я не могла сопротивляться, да и не хотела. В этот момент всё остальное перестало существовать. Я закрыла глаза и ответила на его поцелуй, позволяя себе забыть обо всём хотя бы на миг. В его прикосновениях не было торопливости. Только осторожность и нежность, смешанная с тем, как сильно он пытался показать, что я для него значу.

Когда он наконец отстранился, я открыла глаза. Его взгляд был мягким, но в нём всё ещё горел тот же огонь, который заставил меня поверить, что он сделает всё, чтобы нас защитить.

— Я обещаю, — сказал он тихо, не отводя взгляда. — Ради тебя я буду держаться.

Я смотрела на него, чувствуя, как внутри всё постепенно затихает. Его обещание, пусть и сказанное в тишине этой комнаты, было сильнее всех страхов, которые окружали нас.

— Хорошо, — прошептала я, слабо кивая.

Он провёл большим пальцем по моей щеке, ещё раз задержав взгляд на моих глазах. Затем медленно поднялся, словно опасаясь нарушить хрупкий момент, который нас связывал.

— Тебе нужно отдыхать, — сказал он тихо, убирая волосы с моего лица.

Я кивнула, чувствуя, как усталость снова овладевает телом. Он осторожно поправил одеяло, словно его задача сейчас — просто убедиться, что я в безопасности.

Когда он сделал шаг назад, я поймала его за руку, едва касаясь.

— Ты не уйдёшь? — спросила я.

Его губы дрогнули в слабой улыбке.

— Нет, — ответил он. — Я останусь.

Эти слова стали точкой. Я отпустила его руку, позволив себе наконец закрыть глаза. В последний момент я услышала, как он сел рядом, и это знание принесло мне немного покоя.