Родство
— Что!? Какой ещё замуж!? — воскликнул де Тревиль и стукнул по столу так, что вино брызнуло из подскочившего от удара кубка.
После возвращения в Париж в кабинете капитана Дюваль получил для Луизы приглашение навестить брата за ужином.
— Моим супругом стал человек достойный и благородный, — издевательски спокойно ответила девушка, обмакивая клубнику в сахар.
— Лу, я совершенно тебя не понимаю! Ты же так бежала от брака! Я столько сделал, чтобы помочь тебе с этим. Я сделал тебя мушкетёром! Помог стать фрейлиной! Мне дорого это стоило и продолжает стоить! — де Тревиль встал из-за стола и начал ходить по комнате. — О, женщины! Да как же вас понять?
— Жанно, всё чертовски просто: я люблю его!
— Вот значит как! А Дюваль? Как твой "благородный" отреагирует на то, что жена его в мужских кюлотах со шпагой скачет?
— Так разве это проблема? — продолжала дразнить брата девушка.
— Луиза! — рявкнул тот.
— Он давно всё знает, и мне кажется, он не против, — с тем же спокойствием ответила девушка.
— Как? — де Тревиль застыл на месте. — Давно? Измена!?.. Атос?... Атос! Вот значит как! Атос! Графиня де Ла Фер, значит.
— Именно так, милый брат. Всё именно так.
— Но ответь мне, милая моя сестра, когда? Когда вы, чёрт бы вас побрал, успели?
— Сегодня ночью.
— Как?
— Мы встретились в Санлисе.
— И не могла дождаться Парижа? Нельзя было сделать всё по правилам? Никто же вам не запрещал.
— Мы не могли ждать. Жанно, ты сам дал мне шпагу и купил накладные усы. Вся моя жизнь идёт вопреки правилам — неужели ты серьёзно думал, что замуж я выйду по всем канонам?
— Я и помыслить о твоём браке не мог! Г-н Атос — человек, ничего общего не имеющий с женщинами, всегда с холодной головой, на стороне здравого смысла! Как он согласился-то на это?
— Не знаю, — улыбнулась Луиза и, подойдя к брату, взяла его за руку. Его гнев совсем утих.
— Граф действительно благородный человек. Возможно, он единственный во всём Париже, кому бы я мог доверить сестру. Возможно, он усмирит твоё безрассудство.
— Не надейся, — засмеялась Луиза.
Спустя пять дней Луиза в платье, одетая по всем правилам двора, зашла в кабинет капитана, заставляя приходивших к брату подчинённых смущаться. Ведь далеко не каждый день можно встретить такую девушку в таком месте.
— Они должны были вернуться вчера! — теперь уже из стороны в сторону металась Луиза.
— Тебе ли не знать, дорогая, — в дороге может случиться всякое.
— Ох, Жанно, именно потому, что я это знаю, я и волнуюсь. Я побыла женой так мало.
— Ты слишком драматизируешь.
— О, куда тебе понять!
— Не ты ли смеялась, дорогая сестра, над волнениями старшего брата?
— Значит, тогда я была молода и наивна!
Она не хотела идти домой и не могла пойти к королеве. Анна Австрийская искренне не понимала, как Луиза могла "жить мужчиной", но всё равно считала её верной подругой. Узнав о тайной свадьбе, королева хотела затаить обиду, но, услышав, как романтично это было, и видя, как горят глаза графини, она не смогла злиться. Радость Луизы на пару мгновений помогла заглушить собственную боль утраты, вспомнить, что любовь — это не только боль, но и великое счастье. Королева согласилась дать разрешение на тайную свадьбу своей фрейлины и королевского мушкетёра, которая якобы состоится сегодня ночью, дабы избежать ненужного шума. Теперь при дворе Луиза будет состоять в новом статусе.
Де Тревиль так и не смог выгнать её из кабинета. Дювалю он — капитан, а над крошкой Лу (она навсегда останется его маленькой сестрёнкой) власти было маловато. Она выходила во время конфиденциальных разговоров, но возвращалась, когда участники расходились. Здесь, среди мушкетёров, она была как белая ворона — казалась такой чуждой этому месту, но внутри обретала покой.
Время перешагнуло полдень. Де Тревиль разбирался в старых письмах и писал новые, чтобы немного успокоить Луизу. Ей подали вина. Она нашла какую-то книгу и, усевшись в кресло, принялась читать, дабы скоротать время. Скучная история и беседы с королевой до поздней ночи сделали своё дело — Луиза уснула, уронив книгу.
От бумаг капитана отвлёк стук в дверь. В кабинет зашли четверо друзей. Вечно подмечающий всё Атос сразу же заметил спящую в углу женщину — свою женщину.
— А вот и вы! Заждались мы вас, господа. Надеюсь, всё прошло успешно?
— Конечно, капитан! — в один голос ответили мушкетёры.
— Боже, капитан, что за ангел почтил своим визитом это место? — спросил Арамис, тоже заметивший девушку, которая не собиралась просыпаться — вино и усталость не выпускали её из плена.
— Господа, я совершенно забыл! Это моя сестра Луиза де Тре... — капитан осекся, — уже не де Тревиль. Тогда и не мне вам её представлять, господа.
— Капитан, я должен попросить у вас прощения. Полагаю, вы уже знаете о том, что произошло в Санлисе...
— Мне известно об этом, г-н Атос, но я уже высказался на этот счёт. Поэтому прошу вас — не разочаровывайте её. Тогда и я не разочаруюсь в вас. В противном случае ваше новое родство станет вашим проклятием! — Де Тревиль встал и стукнул по столу. — А теперь заберите её.
Атос поклонился капитану и под недоумённые взгляды друзей подошёл к спящей жене. Сняв перчатку, тыльной стороной указательного пальца он дважды провёл по её носику, заставив Луизу проснуться.
— С пробуждением, графиня, — улыбнулся Атос и протянул девушке обручальное кольцо, которое купил в Провене.
— Мой граф! — она хотела кинуться ему на шею, расцеловать его всего, но на них смотрело три пары удивлённых глаз, жаждущих объяснений, и один брат.
— Дорогие друзья, позвольте представить вам сестру капитана, а с недавних пор и мою жену — Луизу де Ла Фер.
Мушкетёры встретили новость недоумением и озадаченностью в глазах.
— Как жена!? Тысяча чертей! Откуда жена!? — воскликнул д’Артаньян.
— Атос, вы умеете удивлять, — протянул поражённый Арамис.
— Значит, капитанская сестра! — рассмеялся Портос.
— Уверяю вас, господа, я был удивлён не менее вашего, — сказал де Тревиль. — А теперь — вон из моего кабинета! Нашли место для любовных драм!
Разговор перенёсся из кабинета во двор.
— Милая графиня, теперь позвольте представить вам моих друзей — господ Портоса, Арамиса и д’Артаньяна, — начал вынужденный спектакль Атос.
— Рада знакомству, господа. Я так много слышала о вас от мужа, что может показаться, будто знакома с вами целую вечность, — Луиза подарила мужчинам свою искреннюю улыбку.
— И мы рады видеть вас, графиня, — не скрывая удивления в голосе, сказал Арамис.
— Да, Атос, ну удивили! — поддержал Портос.
Пока Арамис и Портос рассматривали графиню де Ла Фер с таким видом, будто перед ними не девушка, а лесная фея, д’Артаньян негромко обратился к другу:
— Я восхищён, Атос. Не вы ли учили меня, что победить в этой игре нельзя?
— Да, дорогой д’Артаньян. Я проиграл. Поэтому прошу дать мне насладиться поражением.
— Тогда я от всей души поздравляю вас, графиня! Лучшего мужчину вы не найдёте во всей Франции! — воскликнул д’Артаньян. — И вас я поздравляю, граф. Уж кто-кто, а вы точно заслужили этого счастья.
— Благодарю, господа, — поклонилась в реверансе Луиза. — А теперь позвольте мне украсть у вас мужа. Вы наслаждались его компанией непозволительно долго.
— Конечно! Но перед вашим уходом я хочу напомнить, что г-н Атос поступил не по-товарищески, лишив нас радости выпить на вашей свадьбе! — расхохотался Портос.
— Тогда позвольте исправить это завтра в "Красном голубе" в восемь часов! — обнимая жену за плечо, готовясь уходить, сказал Атос.
Супруги покидали мушкетёров с грузом на душе. Знакомить знакомых — дело не из приятных. Изображать первую встречу перед друзьями, с которыми дралась бок о бок, — чувство отвратительное. А что должен ответить честный Атос, когда мушкетёры спросят у него, не знает ли он, как дела у Дюваля? А он знает — ведь теперь на правах супруга будет просыпаться с "ним" в одной постели. Но хоть тяжесть этой тайны и лжи была велика, де Ла Феры несли её вместе. А имея возможность разделить переживания и находя поддержку друг в друге, они справятся.