IX. ХАРАКТЕР Д'АРТАНЬЯНА ВЫРИСОВЫВАЕТСЯ
Спустя полчаса, как и предвидели Атос и Портос, д'Артаньян вернулсядомой. И на этот раз он снова упустил незнакомца, скрывшегося, словно поволшебству. Д'Артаньян со шпагой в руках обегал все ближайшие улицы, но ненашел никого, кто напоминал бы человека, которого он искал. В конце концовон пришел к тому, с чего ему, возможно, следовало начать: он постучал вдверь, к которой прислонялся незнакомец. Но напрасно он десять-двенадцатьраз подряд ударял молотком в дверь - никто не отзывался. Соседи,привлеченные шумом и появившиеся на пороге своих домов или выглянувшие вокна, уверяли, что здание это, все двери которого плотно закрыты, вот ужешесть месяцев стоит никем не обитаемое. Пока д'Артаньян бегал по улицам и колотил в двери, Арамис успелприсоединиться к обоим своим товарищам, так что д'Артаньян, вернувшись,застал всю компанию в полном сборе. - Ну что же? - спросили все три мушкетера в один голос, взглянув над'Артаньяна, который вошел весь в поту, с лицом, искаженным гневом. - Ну что же! - воскликнул юноша, швыряя шляпу на кровать. - Этотчеловек, должно быть, сущий дьявол. Он исчез, как тень, как призрак, какпривидение! - Вы верите в привидения? - спросил Атос Портоса. - Я верю только тому, что видел, и так как я никогда не виделпривидений, то не верю в них, - ответил Портос. - Библия, - произнес Арамис, - велит нам верить в них: тень Самуилаявлялась Саулу (), и это догмат веры, который я считаю невозможным братьпод сомнение. - Как бы там ни было, человек он или дьявол, телесное создание илитень, иллюзия или действительность, по человек этот рожден мне на погибель.Бегство его заставило меня упустить дело, на котором можно было заработатьсотню пистолей, а то и больше. - Каким образом? - в один голос воскликнули Портос и Арамис. Атос, как всегда избегая лишних слов, только вопросительно взглянул над'Артаньяна. - Планше, - сказал д'Артаньян, обращаясь к своему слуге, который,приоткрыв дверь, просунул в щель голову, надеясь уловить хоть отрывкиразговора, - спуститесь вниз к владельцу этого дома, господину Бонасье, ипопросите прислать нам полдюжины бутылок вина Божанси. Я предпочитаю еговсем другим. - Вот так штука! - воскликнул Портос. - Вы пользуетесь, по-видимому,неограниченным кредитом у вашего хозяина? - Да, - ответил д'Артаньян. - С нынешнего дня. И будьте спокойны: есливино его окажется скверным, мы пошлем к нему за другим. - Нужно потреблять, но не злоупотреблять, - поучительным тоном заметилАрамис. - Я всегда говорил, что д'Артаньян самый умный из нас четверых, -сказал Атос и, произнеся эти слова, на которые д'Артаньян ответил поклоном,погрузился в обычное для него молчание. - Но все-таки что произошло? - спросил Портос. - Да, посвятите нас в эту тайну, дорогой друг, - подхватил Арамис. -Если только в эту историю не замешана честь дамы: тогда вам лучше сохранитьвашу тайну при себе. - Будьте спокойны, - сказал д'Артаньян, - ничья честь не пострадает оттого, что я должен сообщить вам. И затем он во всех подробностях передал друзьям свой разговор схозяином дома, добавив, что похититель жену этого достойного горожанинаоказался тем самым незнакомцем, с которым у него произошло столкновение вгостинице "Вольный мельник". - Дело неплохое, - сказал Атос, с видом знатока отхлебнув вина и кивкомголовы подтвердив, что вино хорошее. - У этого доброго человека можно будетвытянуть пятьдесят - шестьдесят пистолей. Остается только рассудить, стоитли из-за шестидесяти пистолей рисковать четырьмя головами. - Не забывайте, - воскликнул д'Артаньян, - что здесь речь идет оженщине, о женщине, которую похитили, которая, несомненно, подвергаетсяугрозам... возможно, пыткам, и все это только потому, что она верна своейповелительнице! - Осторожней, д'Артаньян, осторожней! - сказал Арамис. - Вы чересчурблизко, по-моему, принимаете к сердцу судьбу госпожи Бонасье. Женщинасотворена нам на погибель, и она источник всех наших бед. Атос при этих словах Арамиса закусил губу и нахмурился. - Я тревожусь не о госпоже Бонасье, - воскликнул д'Артаньян, - а окоролеве, которую покинул король, преследует кардинал и которая видит, какпадают одна за другой головы всех ее приверженцев! - Почему она любит тех, кого мы ненавидим всего сильней, - испанцев иангличан? - Испания ее родина, - ответил д'Артаньян, - и вполне естественно, чтоона любит испанцев, детей ее родной земли. Что же касается вашего второгоупрека, то она, как мне говорили, любит не англичан, а одного англичанина. - Должен признаться, - заметил Атос, - что англичанин этот достоинлюбви. Никогда не встречал я человека с более благородной внешностью. - Не говоря уже о том, - добавил Портос, - что одевается он бесподобно.Я был в Лувре, когда он рассыпал свои жемчуга, и, клянусь богом, подобралдве жемчужины, которые продал затем по двести пистолей за штуку. А ты,Арамис, знаешь его? - Так же хорошо, как и вы, господа. Я был одним из тех, кто задержалего в амьенском саду, куда меня провел господин де Пютанж, конюший королевы.В те годы я был еще в семинарии. История эта, как мне казалось, былаоскорбительна для короля. И все-таки, - сказал д'Артаньян, - если б я знал, где находится герцогБекингэм, я готов был бы за руку привести его к королеве, хотя бы лишь назлокардиналу! Ведь наш самый жестокий враг - это кардинал, и, если б нампредставился случай сыграть с ним какую-нибудь злую шутку, я был бы готоврискнуть даже головой. - И галантерейщик, - спросил Атос, - дал вам понять, д'Артаньян, будтокоролева опасается, что Бекингэма сюда вызвали подложным письмом? - Она этого боится. - Погодите... - сказал Арамис. - В чем дело? - спросил Портос. - Ничего, продолжайте. Я стараюсь вспомнить кое-какие обстоятельства. - И сейчас я убежден... - продолжал д'Артаньян, - я убежден, чтопохищение этой женщины связано с событиями, о которых мы говорили, авозможно, и с прибытием герцога Бекингэма в Париж. - Этот гасконец необычайно сообразителен! - с восхищением воскликнулПортос. - Я очень люблю его слушать, - сказал Атос. - Меня забавляет егопроизношение. - Послушайте, милостивые государи! - заговорил Арамис. - Послушаем Арамиса! - воскликнули друзья. - Вчера я находился в пустынном квартале у одного ученого богослова, скоторым я изредка советуюсь, когда того требуют мои ученые труды... Атос улыбнулся. - Он живет в отдаленном квартале, - продолжал Арамис, - в соответствиисо своими наклонностями и родом занятий. И вот в тот миг, когда я выходил отнего... Тут Арамис остановился. - Ну и что же? В тот миг, когда вы выходили... Арамис словно сделал усилие, как человек, который, завравшись,натыкается на какое-то неожиданное препятствие. Но глаза слушателей впилисьв него, все напряженно ждали продолжения рассказа, и отступать было поздно. - У этого богослова есть племянница... - продолжал Арамис. - Вот как! У него есть племянница! - перебил его Портос. - Весьма почтенная дама, - пояснил Арамис. Трое друзей рассмеялись. - Если вы смеетесь и сомневаетесь в моих словах, - сказал Арамис, - выбольше ничего не узнаете. - Мы верим, как магометане, и немы, как катафалки, - сказал Атос. - Итак, я продолжаю, - снова заговорил Арамис. - Эта племянница изредканавещает своего дядю. Вчера она случайно оказалась там в одно время со мной,и мне пришлось проводить ее до кареты... - Ах, вот как! У нее есть карета, у племянницы богослова? - сноваперебил Портос, главным недостатком которого было неумение держать язык зазубами. - Прелестное знакомство, друг мой. - Портос, - сказал Арамис, - я уже однажды заметил вам: вы недостаточноскромны, и это вредит вам в глазах женщин. - Господа, господа, - воскликнул д'Артаньян, догадывавшийся о подоплекевсей истории, - дело серьезное! Постараемся не шутить, если это возможно.Продолжайте, Арамис, продолжайте! - Внезапно какой-то человек высокого роста, черноволосый, с манерамидворянина, напоминающий вашего незнакомца, д'Артаньян... - Может быть, это он самый, - заметил д'Артаньян. - ...в сопровождении пяти или шести человек, следовавших за ним вдесятке шагов, подошел ко мне и произнес: "Господин герцог", а затемпродолжал: "И вы, сударыня", уже обращаясь к даме, которая опиралась на моюруку... - К племяннице богослова? - Да замолчите же, Портос! - крикнул на него Атос. - Вы невыносимы. - "Благоволите сесть в карету и не пытайтесь оказать сопротивление илиподнять малейший шум" - так сказал этот человек. - Он принял вас за Бекингэма! - воскликнул д'Артаньян. - Я так полагаю, - ответил Арамис. - А даму? - спросил Портос. - Он принял ее за королеву! - сказал д'Артаньян. - Совершенно верно, - подтвердил Арамис. - Этот гасконец - сущий дьявол! - воскликнул Атос. - Ничто неускользнет от него. - В самом деле, - сказал Портос, - ростом и походкой Арамис напоминаеткрасавца герцога. Но мне кажется, что одежда мушкетера... - На мне был длинный плащ, - сказал Арамис. - В июле месяце! - воскликнул Портос. - Неужели твой ученый опасается,что ты будешь узнан? - Я допускаю, - сказал Атос, - что шпиона могла обмануть фигура, нолицо... - На мне была широкополая шляпа, - объяснил Арамис. - О, боже, - воскликнул Портос, - сколько предосторожностей радиизучения богословия!.. - Господа! Господа! - прервал их д'Артаньян. - Не будем тратить времяна шутки. Разойдемся в разные стороны и примемся за попеки женыгалантерейщика - тут кроется разгадка всей интриги. - Женщина такого низкого звания! Неужели вы так полагаете, д'Артаньян?- спросил Портос, презрительно выпятив нижнюю губу. - Она крестница де Ла Порта, доверенного камердинера королевы. Разве яне говорил вам этого, господа? И, кроме того, возможно, что в расчеты еевеличества и входило на этот раз искать поддержки столь низко. Головывысоких людей видны издалека, у кардинала хорошее зрение. - Что ж, - сказал Портос, - сговаривайтесь с галантерейщиком, и захорошую цену. - Этого не нужно, - сказал д'Артаньян. - Мне кажется, что, если незаплатит он, нам хорошо заплатят другие... В эту минуту послышались торопливые шаги на лестнице, дверь с шумомраспахнулась, и несчастный галантерейщик ворвался в комнату, где совещалисьдрузья. - Господа! - завопил он. - Ради всего святого, спасите меня! Внизучетверо солдат, они пришли арестовать меня! Спасите меня! Спасите! Портос и Арамис поднялись со своих мест. - Минутку! - воскликнул д'Артаньян, сделав им знак вложить обратно вножны полуобнаженные шпаги. - Здесь не храбрость нужна, а осторожность. - Не можем же мы допустить... - возразил Портос. - Предоставьте д'Артаньяну действовать по-своему, - сказал Атос. -Повторяю вам: он умнее нас всех. Я, по крайней мере, объявляю, чтоподчиняюсь ему... Поступай как хочешь, д'Артаньян. В эту минуту четверо солдат появились в дверях передней. Но, увидевчетырех мушкетеров при шпагах, они остановились, не решаясь двинутьсядальше. - Входите, господа, входите! - крикнул им д'Артаньян. - Вы здесь уменя, а все мы верные слуги короля и господина кардинала. - В таком случае, милостивые государи, вы не воспрепятствуете намвыполнить полученные приказания? - спросил один из них - по-видимому,начальник отряда. - Напротив, господа, мы даже готовы помочь вам, если это окажетсянеобходимым. - Да что же он такое говорит? - пробормотал Портос. - Ты глупец, - шепнул Атос, - молчи! - Но вы же мне обещали... - чуть слышно пролепетал несчастныйгалантерейщик. - Мы можем спасти вас, только оставаясь на свободе, - быстро шепнул емуд'Артаньян. - А если мы попытаемся за вас заступиться, нас арестуют вместе свами. - Но мне кажется... - Пожалуйте, господа, пожалуйте! - громко произнес д'Артаньян. - У менянет никаких оснований защищать этого человека. Я видел его сегодня впервые,да еще при каких обстоятельствах... он сам вам расскажет: он пришелтребовать с меня за квартиру!.. Правду я говорю, господин Бонасье?Отвечайте. - Чистейшая правда, - пролепетал галантерейщик. - Но господин мушкетерне сказал... - Ни слова обо мне, ни слова о моих друзьях и особенно ни слова окоролеве, или вы погубите всех! - прошептал д'Артаньян. - Действуйте,господа, действуйте! Забирайте этого человека. И д'Артаньян толкнул совершенно растерявшегося галантерейщика в рукистражников. - Вы невежа, дорогой мой. Приходите требовать денег... это у меня-то, умушкетера!.. В тюрьму! Повторяю вам, господа: забирайте его в тюрьму идержите под замком как можно дольше, пока я успею собрать деньги на платеж. Полицейские рассыпались в словах благодарности и увели свою жертву. Ониуже начали спускаться с лестницы, когда д'Артаньян вдруг хлопнул начальникапо плечу. - Не выпить ли мне за ваше здоровье, а вам за мое? - предложил он,наполняя два бокала божансийским вином, полученным от г-на Бонасье. - Слишком много чести для меня, - пробормотал начальник стражи. - Оченьблагодарен. - Итак, за ваше здоровье, господин... как ваше имя? - Буаренар. - Господин Буаренар! - За ваше, милостивый государь! Как ваше уважаемое имя, разрешитетеперь спросить? - Д'Артаньян. - За ваше здоровье, господин Д'Артаньян! - А главное - вот за чье здоровье! - крикнул д'Артаньян словно в порывевосторга. - За здоровье короля и за здоровье кардинала! Будь вино плохое, начальник стражи, быть может, усомнился бы вискренности д'Артаньяна, но вино было хорошее, и он поверил. - Что за гадость вы тут сделали? - сказал Портос, когда главаальгвазилов удалился вслед за своими подчиненными и четыре друга осталисьодни. - Как не стыдно! Четверо мушкетеров позволяют арестовать несчастного,прибегшего к их помощи! Дворянин пьет с сыщиком! - Портос, - заметил Арамис, - Атос уже сказал тебе, что ты глупец, имне приходится с ним согласиться... Д'Артаньян, ты великий человек, и, когдаты займешь место господина де Тревиля, я буду просить тебя оказатьпокровительство и помочь мне стать настоятелем монастыря. - Ничего не понимаю! - воскликнул Портос. - Вы одобряете поступокд'Артаньяна? - Еще бы, черт возьми! - сказал Арамис. - Не только одобряю то, что онсделал, но даже поздравляю его. - А теперь, господа, - произнес Д'Артаньян, не пытаясь даже объяснитьПортосу свое поведение, - один за всех, и все за одного - это отныне нашдевиз, не правда ли? - Но... - начал было Портос. - Протяни руку и клянись! - в один голос воскликнули Атос и Арамис.Сраженный их примером, все же бормоча что-то про себя, Портос протянул руку,и все четверо хором произнесли слова, подсказанные им д'Артаньяном: - Все за одного, один за всех! - Отлично. Теперь пусть каждый отправляется к себе домой, - сказалД'Артаньян, словно бы он всю жизнь только и делал, что командовал. - Ибудьте осторожны, ибо с этой минуты мы вступили в борьбу с кардиналом.