Глава 9
Глава 9. Скелеты начинают свой парад
От странных, пугающих снов не скрыться. Увы, но человек так устроен, что не может не спать. Сон – залог крепкого здоровья. Но для некоторых сон является кошмарным явлением.
Он лежал на белой простыне, ворочался, что-то нервно и тихо бормотал. Он боялся, знал, что скоро начнется новый виток истории.
Секреты хранятся годами, скрываются в глубине нашего подсознания, дразнят нас и пытаются вырваться наружу.
Он громко закричал, и из носа потекла струйка красной жидкости.
Вечер еще никогда не приносил ему ничего хорошего.
***
Алиса Селезнева пришла на работу даже раньше Игоря, поэтому жутко раздражала его. Сейчас он испытывал дикую противоречивость. Он обожал пунктуальных людей и ненавидел выскочек. Так уж получилось, что Алиса впитала в себя два этих качества и стала для Громова красной тряпкой.
Николай благополучно перекочевал в соседний кабинет, который раньше служил, да и сейчас служит, кладовой.
Игорь был счастлив отделаться от никчемного подчиненного, но в то же время был не особо рад такой замене, тем более в роли начальника.
Селезнева переняла дела и теперь судорожно пыталась их изучить. Женщина листала бумаги, делали звонки в различные ведомства. Но толку было мало.
За окном была паршивая погода. Ниоткуда взялся снег. Он спускался с небо огромными белыми хлопьями и, ложась на землю, таял. Это вызывала в душе Игоря дикое отвращение.
Снег растает, превратиться в грязь. Придется надевать резиновые сапоги и практически каждый день мыть машину.
Но было в этом что-то особенное, редкое настроение, которое чем-то задевало Игоря, ведь не зря он любил снег, и ненавидел море, которое принесло столько бед.
– Игорь Александрович, – громко произнесла Селезнева, отвлекая Громова от вида из окна.
– Можно просто Игорь, – повернулся он к ней.
– Игорь Александрович, нам нужно поговорить с Лизой Самойловой, подругой убитой девушки.
– Да, я хотел это сделать раньше, но не мог, – одобрил заявление Селезневой Громов.
– Почему? – удивилась новая начальница.
– Лиза нашла тело Лианы, с места трагедии ее увезли в больницу, а там ее перевели в психоневрологическое отделение. Девочка очень сильно пострадала эмоционально. Больше недели пролежала в палате привязанная жгутами. Я не хотел причинять ей большую боль.
– Да, вы поступили правильно, – кивнула Алиса Эдуардовна. – Надо послать Николая, чтобы он незаметно узнал про ее здоровье и самочувствие, а потом мы решим, что делать с допросом.
Игорь был полностью согласен с начальницей, поэтому моментально вышел из кабинета, нашел Николая и дал поручение.
Подчиненный сразу отправился его выполнять.
Но никто из них еще не знал, что тайны прошлого уже подошли к двери и ждут, когда их запустят вовнутрь.
Итак, скелеты начинают свой парад...
***
Как любит говорить моя мама: « Все, что не делается – все к лучшему». Сгорел утюг – отлично, значит, не стоит примерять сегодня платье. Забыли кошелек дома – превосходно, небеса уберегли вас от лишних трат.
Иногда мне кажется, что мама просто так успокаивает себя. Но ей явно становиться лучше после такого самоутешения.
Я заболела. Где-то подхватила грипп или ангину, сама не понимала. Но родители строго настрого запретили мне посещать сегодня занятия. Мама позвонила в деканат и все объяснила, на что ей сказали, чтобы я оставалась дома, им не надо вспышки гриппа или других болезней в институте.
Это радовало. Могу спать хоть весь день.
Погода за окном заставляла что-то чуть пониже последнего ребра ныть. Наверное, там у меня сейчас душа.
Время тянулось очень медленно, мне хотелось дать пинка под зад часовой стрелки, чтобы она двигалась быстрее.
Одной дома было скучно и, если честно, немного страшно.
Мир существует, пока существуют люди, а люди существуют, пока существуют страхи. Такая вот нелогичная логическая цепочка.
Внутри что-то закололо, стало трудно дышать. Как я не люблю болеть, сразу превращаюсь в вареный овощ.
В дверь позвонили. Я нащупала домашние тапочки и пошла открывать.
На пороге, держа в одной руке пакет с тортом, а в другой рюкзак стоял Илья. Снежинки смешно запутались в его густых волосах, а на ресницах была настоящая гирлянда из них.
– Привет! – он весело улыбнулся. – Можно зайти.
Я смотрела на него, не понимая, зачем он пришел.
– Конечно, только ты не боишься заболеть?
– Ну, я же не целовать тебя собираюсь, – засмеялся он и снял куртку. – Я купил торт к чаю, ты же напоишь меня чаем?
Его брови творили чудеса. То они изгибались волной, то строились домиком.
День без улыбки друга похож на вечность без солнца.
– Что нового в институте? – спросила я, доставая из шкафчика стаканы.
– Ничего нового, да и что может произойти за полдня, – снова улыбнулся Илья.
Разговор явно не клеился. Мне было трудно общаться с ним, ему было немного неудобно, он стеснялся.
– Лиза, – обратился он ко мне, – тебя сегодня спрашивал парень с четвертого курса, у него имя еще интересное. Из головы вылетело совсем.
– Кай, – бросила я между делом.
– Вот точно. Он интересовался тобой. Что он от тебя хочет?
Этот вопрос вызвал улыбку на моем лице.
– Ничего, он просто друг. Он хороший, общительный. И да, назвав его другом, я сильно преувеличила. Мы знакомы недели три, из которых две я пролежала в больнице.
Торт был обильно украшен розочками из крема. Не люблю их.
– Как там Никита? – спросила я.
– Никита? Да с ним мало кто разговаривает. Он пал в глазах ребят.
Сначала от него отвернуться все, потом он станет разговаривать сам с собой. Стены будут казаться ему лучшими друзьями, а врагами все остальные. У него разовьется паранойя, он будет считать, что смерть рядом, что у него неизлечимая болезнь. Нужно будет лекарство. Станет ходить по врачам, но те все в один голос будут твердить, что он здоров. Он, конечно, им не поверит. Посчитает неучами.
Шизофрения – вот, от чего он умрет. Старый, немощный и немного сумасшедший. Мир в его глазах приобретет другие тона, а все из-за того, что он знал свой главный страх и молчал.
Именно, это произойдет с Никитой, если ему не помочь. Но мне не хочется в это ввязываться. Да и пошло оно все к черту!
***
Алиса Эдуардовна Селезнева – единственная дочь интеллигентных родителей. Мама – хирург, отец – кардиолог. А она простой следователь.
В этой семье, где традиции чтутся превыше всего, где все должны слепо следовать указаниям старших, появился, как говорится, «УРОД».
Девочка родилась спокойным майским вечером, но уже тогда на ней поставили клеймо, словно она была бракованный товар.
В семье ее отца всегда первыми рождались мальчиками, а тут сбой системы – родилась девочка.
Традиции нарушены, мир рухнул и во всем виновата крошечная Алиса, которая едва открыла глаза.
С детства девочка испытывала дефицит внимания со стороны родителей, родственников. С праздниками ее мало кто поздравлял, отец особенно не баловал, воспитывал в строгости. А мать так слепо следовала указаниям мужа, зависела от мнения родственников и тупых традиций, что потеряла единственную нить, которая связывала ее с Алисой, ее единственным ребенком.
Никто никогда б и не вспомнил про бедную девочку, которая с малых лет сама заплетала себе косички, разогревала еду, делала уроки в полном одиночестве. Никто б никогда не обратил внимания на ненужного ребенка, если б Алиса не нарушила семейные устои во второй раз. Она не пошла учиться на врача, она осмелилась ослушаться родных, за что сильно поплатилась. Они прокляли ее всеми возможными способами, разорвали с ней все связи, бросили на рейсы судьбы – маленькую, беззащитную девочку, которой просто хотелось привлечь внимания.
Вот так и рушатся последние надежды, вот так и ломается вера в жизнь.
Одна в незнакомом городе, без денег на еду и кров, Алиса поступила в юридическую академию, а позже окончив ее, стала работать следователем. Но этот путь от выпускницы академии до матерого сотрудника правоохранительных органов занял более пяти лет.
Ее студенческие годы были ужасны, она не любила их вспоминать. Отмахивалась, улыбалась, говорила, что все было, как у всех: весело, много алкоголя и парней.
Но на самом деле от студенческих воспоминаний шли мурашки по спине: денег не было, вечные подработки, не спала по несколько суток, не доедала, одевалась в самых дешевых секонд-хендах, разумеется, никакого веселья и тем более алкоголя и парней. Жизнь была похожа на ад, хотя почему похожа, она и была адом.
После института долго не могла устроиться на работу по специальности. Везде твердили, что нужен опыт работы, а на то, чтобы получить этот самый опыт, нужно устроиться на работу, никто и не задумывался.
Все пожимали плечами и желали удачи в поисках.
Так проходили недели, месяца, года. Время бежало, словно жертва от насильника. Как ни старайся, а спастись от него практически невозможно. Только некоторым удается убежать, но Алиса в это число точно не попадала.
Невезение стало для нее сродни слову жизнь
И все бы шло, как шло, если бы однажды ей не фортануло.
Люди обожают небеса за их чувство юмора. Закинув Алису в центральный район ада, небеса решили подшутить над ней, и отправили на этаж ниже – в преисподнею.
Его звали Олег. Он был старше ее на три года. Красивый, статный брюнет в форме. Мужчина сразу пленил сердце бедной Алисы, а вот она его сердце так и не смогла заполучить.
Он дарил ей цветы, носил на руках и говорил шикарные слова, от которых в горле пересыхало и хотелось одного, чтобы его губы всегда соприкасались с твоими. Алиса хотела, чтобы он любил ее вечно, вечно был ее. Но навсегда не бывает ничего.
Алиса любила Олега каждой клеточкой своего тела, а он любил ее также в ответ, по крайней мере, Селезневой так казалось.
Они познакомились случайно, словно сама судьба решила поиздеваться над ними.
В поисках очередной работы, девушка пришла на собеседование. В одно из отделений, тогда еще, милиции требовался следователь. Эту информацию ей предоставила ее университетская подруга, с которой она поддерживала связь.
Кабинет, в который ее отправил дежурный, был пуст. На столах целыми кипами лежали бумаги, везде были разбросаны фантики и остатки еды. В комнате пахло табачным дымом и сладкими духами. Из-за этого в носу засвербело.
Алиса присела на ободранный стул и стала ждать. Время бежало с сумасшедшей скоростью, забирая с собой остатки уверенности в себе и надежду на положительный результат.
Минут через сорок дверь распахнулась, и в кабинет, весело смеясь и гогоча, ввалилось трое мужчин. Двое из них были в годах, а один совсем юн. Возможно, даже сверстник Алисы.
Никто не обратил внимания на тихо сидевшую на стуле девушку, которая в одной руке сжимала папку с документами, а другой поправляла свое платье.
Седой мужчина кинул резкий взгляд на девушку и в его глазах заплясали огоньки.
– Тарасова, ну наконец-то, а я все думал, что мне придется ловить вас по городу с мигалками. Как хорошо, что вы сами пришли. Сейчас запишем ваши показания, и можете идти домой. – Он улыбнулся, с удовольствием почесывая за ухом. – Ничего тут страшного нет.
Алиса хотела возразить, но боялась. Спустя несколько секунд она хриплым голос произнесла.
– Я не Тарасова.
– Да? – вопросительно изогнул бровь седой мужчина. – А тогда кто?
– Алиса Эдуардовна Селезнева. Я пришла насчет работы, а дежурный отправил меня к вам.
– Григорьевич, – обратился седовласый к толстячку преклонных лет, – девчонка к тебе. Забирай ее. Эх, жаль, что вы не Тарасова!
Он грустно вздохнул. Затем достал из ящика стола кусочек печени и стал тщательно жевать.
– Все-таки придется посылать за Тарасовой мигалки, – пробормотал себе под нос седовласый мужчина.
Алиса посмотрела на толстячка. Тот жестом показал ей на стул рядом с ним.
Девушка аккуратно подошла к нему и присела.
– Вот мои документы, – Алиса протянула папку Григорьевичу.
Тот внимательно посмотрел на девушку, затем достал из ящика стола тарелку с дольками лимона.
– Угощайся, – подмигнул он ей.
Селезнева стащила с края кусочек лимона и проглотила его. Кислота наполнила рот. В глазах застыли слезы. Но Алиса была закалена с детства. За любую детскую шалость или провинность папа всегда заставлял маленькую девочку, есть лимон, причем целиком.
Толстячок улыбнулся и принялся листать документы. Алиса сидела, с замиранием сердца наблюдая, как мужчина внимательно вчитывался в каждую строчку. Она боялась, что в любую секунду он может ей отказать. Сказать, что она не подходит им, что у нее нет опыта работы.
Но толстячок пролистал бумаги, затем поднял глаза на девушку и сладко улыбнулся.
– Можете, завтра выходить на работу, правда, пока в качестве стажера. Зарплата небольшая, но если будете хорошо служить, быстро подниметесь в плане карьеры.
Алиса была счастлива до беспамятства. Наконец-то, после стольких тяжелых испытаний, поисков работы, она смогла устроиться. И коллектив, вроде, хороший. Правда, одни мужчины, но они же офицеры, не обидят, наоборот, защитят.
Всю дорогу до дома, а потом и сидя на продавленном диване в своей комнате в коммунальной квартире, которую она снимала на последние деньги, мечтала о работе, строила планы на будущее.
Но, как известно, мечты имеют нехорошее качество – они не всегда сбываются.
Селезнева приходила на работу за двадцать минут до начала смены, уходила немного позже всех. Ей нравилась ее служба, она горела на ней.
С коллективом она подружилась. Седовласого мужчину, который принял ее за некую Тарасову, звали Михаил Петрович. Веселый, добрый и хороший, он всегда что-то жевал. Не любил, когда кто-то ссориться или просто не улыбается. Пытался развеселить любого и у него это очень хорошо получалось.
Григорьевич был старшим среди них. По имени его мало кто называл, для всех он был просто Григорьевич. Немного сердитый, немного добрый, но человек широкой души. Толстячок обожал лимонные дольки, ел их целыми днями.
А вот с молодым сотрудником отношения не заладились сразу. Его звали Олег, и он был старше Алисы на три года.
Сначала Алиса пыталась не смотреть на него, чтобы не нарваться на сердитый взгляд. Олег мало разговаривал, практически молчал, по крайней мере, в присутствие Селезневой.
Мужчина пользовался уважением среди коллег и был хорошим следователем.
Так прошли где-то полгода. Алису давно уже перевели из стажера в полноправного работника внутренних органов. Девушка с радостью ныряла в работу, крутила уголовные дела, вела следствия.
Григорьевич говорил, что у Селезневой в крови профессиональное чутье. Это для девушки было высшей степенью похвалы.
Все изменилось к новому году, когда их маленькую комнатку в правом коридоре потрясла ужасная новость. Григорьевич умер от остановки сердца, врачи долго боролись за его жизнь, но, увы.
Алиса была шокирована такой ужасной новостью. Девушка очень расстроилась, ведь благодаря доброму Григорьевичу она нашла работу, которая так нравилась ей. Она ходила поникшая, из рук все валилось, а голова сильно болела.
Неожиданно для нее самой вечно молчаливый Олег присел рядом с ней. Посмотрел в ее глаза и хриплым голосом сказал.
– Мы не умеем воскрешать мертвых, но мы способны любить их вечно. Это и есть бессмертие.
Затем мужчина поднялся и ушел, оставив Алисе лишь отголоски его голоса.
Вечером, выходя из здания милиции, Алису снова окликнул Олег. Он предложил подвезти ее до дома. Селезнева не стала сопротивляться, ей было ужасно плохо и больно.
Наверное, именно в те минуты небеса сплетали ниточки судьб Олега и Алисы вместе. Потому что после этой поездки все изменилось. Но в какую сторону, даже спустя столько лет, Алиса понять так и не смогла.
На следующее утро Олег принес Алисе коробку конфет. Он положил ее на рабочий стол и не сказал ни слова. Девушка была крайне удивлена, но маленький лучик солнца смог согреть ее сердце, разогнав в нем грозовые тучи.
На следующий день на столе Алисы появился букет роз. В цветах была записка. На бумаге красивым, ровным почерком было написано «Если иногда поднимать голову к небесам, можно увидеть солнце». Алиса была просто счастлива, была готова лететь на край света, кричать о том, что ей хорошо.
Олег продолжал молчать. Но каждый день начинался с букета цветов, мягкой игрушки или коробки конфет. Алисы стала понимать, что в глубине души начинают зарождаться странные чувства к напарнику. Она их не боялась, но они ей были в дикость. Все-таки любовь – это странная штука, сначала она есть, а потом ее нет. И куда она пропала, никто никогда не поймет.
Спустя месяц таких ухаживаний Олег осмелился пригласить Алису на свидание. Девушка ужасно волновалась, но Олег волновался не меньше. Но все прошло хорошо. Они были созданы друг для друга. Уж небеса-то знали, иначе при потере одного другому не было б так невыносимо больно.
Все как-то быстро завертелось, закрутилось. Свадьба, собственная квартира, первая беременность и декрет. Алиса порхала от счастья. Но ее крылья кто-то резко сжег, заставив падать вниз.
Это случилось, когда Селезнева была на шестом месяце беременности. Девушка уже не работала, проводила дни напролет дома, собирая идеи для ремонта, читала женские романы и, совершенствуя свои кулинарные таланты. Что еще надо для счастья той, которая всегда была несчастна? Правильно – ничего! Но в жизни сказок не бывает, и рано или поздно все равно в распахнутое окно ворвется дракон и откусит вам голову. Так случилось и с Алисой.
Один телефонный звонок лишил ее самого главного в жизни – любви.
Ей сообщили, что Олега убили при выполнении должностях обязанностей. Выстрел пришелся прямо в сердце, шансов выжить не было.
Алиса плохо помнит, что было потом. Ей стало плохо. Слезы текли по щекам, а из горла вырывались животные крики, больше похожие на рык дикого зверя.
Селезнева проснулась в больнице, где врач с угрюмым лицом сказал, что ему очень жалко. А дальше Алиса не слышала, она стала биться в истерики, кричать, просить убить ее. Ведь мужа нет, ребенка теперь тоже. Зачем ей жить?
Следующие полгода прошли в полной тишине. Сначала долгое лечение в больнице, затем реабилитация, а потом просто пустота, от которой хоть лезь на стену, кусай пальцы и бейся головой о пол.
А потом Алиса поняла, что пустота и тишина убьют ее, если она не заполнил их чем-то. Вот так девушка снова вышла на работу, стала трудиться, не покладая рук, добилась уважения, авторитета, стала настоящим профессионалом.
И теперь спустя почти десять лет с той трагедии, когда она в одночасье потеряла любимых людей, она сидит на жестком кресле в провинциальном городе и перебирает бумаги непонятных ей дел.
И все бы хорошо, но на самом деле, внутри ее так и живет пустота, а вокруг навсегда останется тишина.
Алиса поднялась из-за стола, подошла к окну. Ее шепот заполнил комнату.
– Мы не умеем воскрешать мертвых, но мы способны любить их вечно. Это и есть бессмертие.