Три Укуса

Поезд отбыл вчера вечером. На нем уехала не одна Томэ. Еще несколько одиноких фигурок забрались в вагоны и заняли там свои скорбные места. Никто не хотел уезжать.

Томэ плакала, но не теряла достоинства, как тогда в парке. Она много оглядывалась по сторонам, видимо, надеясь увидеть Рэма, но он не пришел.
Его выход в сад к нам итак был небывалой странностью. Вампиры набирались сил и давали людям время для отдыха. В эти три дня общение было строго запрещено. Он приходил ради Томэ и ради Дюрана, которому потом явно рассказал обо мне и моем состоянии. Но получалось, что приходил он и ради меня.

Как в драматичной истории, я должен был идти на вокзал сначала с растущим сомнением, а затем с четким решением уехать, спастись, чтобы продолжить жить. И только там, у вагона, перед самым отправлением осознать, что самое важное для меня остаётся тут.
Как в книгах, выскочить из вагона, оставив в купе все вещи, упасть на перрон и увидеть, как исчезает последний островок привычной жизни в удаляющемся ппоезде.
Но дело в том, что я осознал давно, что не уеду.

Что бы не произошло: умру я или стану вампиром - в обоих случаях я отдаю свою жизнь. Отдаю ему, навсегда стирая себя прошлого. Либо я прах, либо вечное тело, вечный разум.
И сейчас мне кажется, что это хорошо, что у меня нет права выбирать, ведь от ужаса я бы, наверное, предпочел закончить это быстрее.
Жить, зная, что у тебя впереди много лет, а потом столкнуться с тем, что у тебя их не просто много, а беспредельно, невообразимо для человека много.
Или наоборот, узнать, что ты умрешь в двадцать пять.

Мне очень страшно. Страшно, но есть что-то более дорогое, чем моя жизнь. Это движение, поиск, близость, родство душ и то, что оно сохраняется в этом беспрестанном беге всего живого.
Пусть концом моего движения станет адская боль, которая уничтожит меня, - это будет хороший финал.
Если движение только мне предстоит, и продлится оно так долго, что я рухну в конце, стерев ноги до кости, это будет еще более желанный финал, ведь на этом пути я больше никогда не буду один.

В ужасе смерти я возможно захлебнусь естественным сожалением - ведь я мог увидеть еще так много. Но я больше ничего не хочу, не желаю, не жажду.
Только быть с ним. Утолить его голод, прекратить его пытку, избавить хотя бы на время от боли. Хочу видеть его в последний миг этой жизни, прекрасной и полной смысла жизни, ведь в конце ее я нашел что-то столь удивительное и полюбил кого-то так безвозвратно.

Я провожал мучительно-сиреневый, как растекшаяся под кожей кровь, закат, сидя на постели своей комнаты. Я не поднимался уже несколько часов, столько же не менял положения.
Небо приковало мой взгляд и внимание, беседуя со мной единственно ради моего же удовольствия. Оно рассказывало мне о жизни, с которой я прощался, и я был рад такой компании.

В коридоре уже какое-то время было слышно шаги. Кто-то взволнованно переговаривался, шептался. Вдруг шаги приблизились, и в мою дверь постучали. Я не сдвинулся с места.
По голосам я узнал юную троицу: Арам, Амала и Илай.
Они хотели узнать, тут ли я. Я не ответил, даже когда они позвали меня по имени.
К ним присоединился другой голос. Это был Сатир. Как из-за кулис я следил за сценой в коридоре. Оно не касалось меня. Пусть зовут, пусть ищут. Меня больше здесь нет.

Кто-то зашуршал, потом ойкнул. Послышались тяжелые шаги.

- Что вы тут делаете? - Рэм. Он сердился.
- Арам хотел поговорить с Джесси. Мы пришли... А Сатир хотел что-то у него узнать...и... - лепетала Амала.
- Джесси уехал! Идите по комнатам! Вам троим завтра утром на утоление!
- Уехал? Но поезд только через час. - удивленно произнес Сатир. - Я думал, он получил письмо.
- Дюран отправил ему послание с благодарностью и вежливой просьбой уехать. Джесси отбыл уже вчера.

Я слушал его с удивлением.

- Он поэтому мне отказал? - голос Арама.
- Я не знаю! - Рэм явно устал и был раздражен. - Идите по комнатам!

Шаги зашуршали по коридору. Когда все стихло, Рэм постучал. Медленно встав, разминая затекшие суставы, я подошел к двери и слегка ее приоткрыл.

- Ты им не отвечал?
- Нет.
- Хорошо. Не нужно, чтобы кто-то знал. Это опасно для Дюрана.
- Понимаю.
- Все в норме?

Я тихо вздохнул.

- Да. Спасибо, Рэм.
- Завтра утром начнется утоление младших. После полудня - средних. Вечером - наше с Ирдой. Вечером пришлют и за тобой.

Я вернулся на пост на своей постели, но не прошло и часа, как тяжелый сон опустился на меня вместе с прилетевшими кучевыми облаками за окном.
Я уснул под звук грозного ветра. Чтобы не произошло, всего, что я пережил, всего, что я чувствую сейчас, у меня нельзя отобрать.

...