5-2
- Джейк, с вами все в порядке? Вы кричали.
- НАС ПОЦАРАПАЛИ!!! - не унимаясь верещит Око, словно стая чаек, кружащая над портово-городской свалкой. - Скажи ей, что нас оцарапали!
- Ничего страшного... - Джейк, прищурившись, пытается не терять самообладания, удерживая иллюзорную грань между хаосом и контролем. - Всего лишь поверхностное повреждение эпителия. Локальный инцидент. Не стоит паники.
- Вы посмотрите на него. Просто царапина?! Просто царапина!?
- О, возможно, у вас с мистером Лакмайстером произошёл пылкий спор. - добродушно замечает миссис Харпер. - На что вы спорили, если не секрет?
- Лакки оспаривает мои законные права на диван и, ко всему прочему, настаивает на просмотре «National Geographic». Мое объяснение может показаться абсурдным, но оно наиболее полно отражает действительность.
- Ярмарочный гусь! Колесовать предателя! - выкрикивает Око.
- Если ты не прекратишь этот бессмысленный монолог, я самостоятельно изобрету метод колесования для сущностей, лишенных физической формы. И да, я уже начинаю чертить схемы.
- Мистер Джейк, эта жалоба вполне обоснована. Я всегда включаю ему этот канал. Только не думайте, что я за него заступаюсь. - говорит миссис Харпер, пряча улыбку.
Джейк кивком прогоняет её слова, отмахивается от назойливой мухи. Его пальцы дрожат, и он быстро поднимает глаза, стараясь выглядеть уверенно.
- Все окей, это просто царапина. - Джейк всё-таки находит лазейку и быстро меняет тему. - Можно ещё кексов и чая с мятой. Сегодня я буду лежать тут.
Хорошо. Может, хотите что-нибудь на ужин? - спрашивает она, присматриваясь к нему чуть внимательнее, чем хотелось бы.
- Я бы съел пиццу, мою любимую: с пепперони, ветчиной и сыром.
- Прекрасно.
Джейк ждёт, пока она окончательно исчезнет из комнаты. Когда миссис Харпер наконец скрывается за дверью кухни, он позволяет себе облегчённо выдохнуть. Её шаги звучат всё тише, пока не растворяются. И только тогда Джейк осматривается по сторонам, проверяя, что остался один. Сердце дребезжит как после марафонской крысиной гонки. Все обошлось, но впритык. Он мастерски выпутывается из сложнейшей ситуации, где одно неправильно сказанное слово может разрушить всю идиллию. Это как ходить босыми ногами по стеклу или лежать на гвоздях - или ты йог, или ты труп. Он ложится на диван, но вместо покоя его накрывает странное оцепенение.
Он остаётся один. Желанный освежающий глоток свободы, и одиночества. Или нет? Миссис Харпер уходит на кухню, но незнакомец остаётся и поддерживает связь по неизученной всеми IT-специалистами в мире сети. Он молчит, но Джейк знает - он здесь. Этот голос, эта вещь внутри него поддерживает странное присутствие, будто наблюдает.
Джейк пролёживает остаток вечера на диване. Он глотает кексы, запивает мятным чаем, но они кажутся безвкусными. Каждый кусок тяжело опускается в желудок. Его мозг, измотанный, обессиленный, пытается рационализировать происходящее, но вместо ответов получает только нарастающий страх.
Время растворяется. Стрелки часов двигаются, но Джейк не замечает. Наконец, стряхнув с себя пыль забот рабочего дня, домработница уходит. Она не донимает парня расспросами, ей хватает нескольких фраз, чтобы понять - нервозность Джейка связана с тяжёлым бременем навалившихся экзаменов, которые оставили неизгладимый отпечаток усталости и измотанности. Она выполнила все дела по списку миссис Мэй, забивает едой блестящий хромом холодильник и уходит на заслуженный выходной.
И как только щёлкает замок входной двери, холод проходит по спине Джейка, будто открыли окно, и внутрь хлынул ледяной воздух. Он пытается встать, но ноги ватные. Он остаётся на диване, впившись в него, как якорь, который удерживает его от падения в пустоту. Его накрывает паника.
Время пролетает незаметно. В голове одна мысль: он больше не один. Он чувствует это. Голос молчит, но ощущение чужого присутствия становится невыносимым. «А если этот незнакомец захочет причинить вред? Или... взять контроль?»
«Может, он уже взял?»
Мальчик ёжится, втягивая голову в плечи. Хочется спрятаться под одеяло, как раньше, когда он боялся монстров под кроватью. Но сейчас монстр не под кроватью. Монстр внутри.
Джейк тщетно пытается успокоиться, уговаривая себя, что всё это - галлюцинация, вызванная стрессом и усталостью. Но пришелец в голове никак не реагирует на его мысленные призывы уйти. И заткнуться. Навсегда.Тишина в комнате давит. Джейк боится, что вот-вот сойдёт с ума от страха и неизвестности.
Джейк бросается в ванную, включает кран на полную мощность и начинает методично мыть руки. Пена забивается под ногти, скользит по пальцам, а он всё считает: «Раз, два, три. Раз, два, три.» Ему кажется, что это помогает. Или должно помогать. Но мыльная пена почему-то только усиливает ощущение грязи, словно пытается обнажить что-то под кожей. А голос... голос продолжает молчать. Это молчание хуже любых слов.
Вернувшись в гостиную, Джейк садится на диван. Сердце стучит, как маленький барабан. Ожидание делает страх почти невыносимым. Но он знает: это существо, кем бы оно ни было, не выдержит продолжительной тишины. Оно обязательно заговорит. Оно всегда говорит.
И оно говорит.
- Ну что у нас тут! - Око ломает молчание первым. - Чем займёмся? Нет, не отвечай, мой нетерпеливый друг. Я знаю - тебе невмоготу показать мне свою комнату.
- Нет!
- Нет? - в голосе звучит смесь удивления и притворного разочарования. - Ты сейчас серьёзно? «Нет»? Это всё, на что тебя хватило? Даже кот твой умеет выражать эмоции изысканнее.
- Сперва давай познакомимся. - парирует Джейк, цепляясь за каждое слово, как за спасательный круг. - Твоя явная приверженность провокационному поведению вводит в когнитивный диссонанс. Наслаждаться чьими-то страданиями - это, знаешь ли, довольно низкий уровень эмоциональной зрелости.
- Тебя зовут Джейк. Очень приятно. Хотя, если быть честным, я не особо впечатлён. Но раз ты такой любитель формальностей, спроси: «Как меня зовут?» Давай, я подыграю.
- Очень приятно. Восстановление недостающих данных - моя текущая интеллектуальная задача. А как, позволь спросить, тебя зовут?
- Имя, имя... зачем тебе имя? - голос словно бы задумчиво тянет. - Знаешь, какой-то умник, кажется, Шекспир, сказал: «Что значит имя? Хоть розой назови её, хоть нет...». И вот это всё. Но если тебе так важно, назови меня... ммм... «Превосходство». Или, знаешь, просто «Око». Так лаконичнее.
- Хайпово, как на уровне девятой туманности, незнакомец. - Джейк парирует, улыбаясь. Следующая фраза, как и реакция на неё, уже доставляет ему удовольствие. - Знаешь, это звучит как реплика из дешёвого фантастического сериала. Поскольку идентификация остаётся проблемной, я предоставлю тебе имя моего кота. Лакки. Да, это дань уважения. Не спорь.
- Да ты что, издеваешься?! Лакки?! - в голосе слышится не притворный, а настоящий шок. - Символично, говоришь? Да ты смеёшься надо мной! Пушистая тварь, которая царапала тебя три часа назад, теперь станет моим тезкой? Джейк, ты - ходячая комедия. Но ладно, пусть будет Лакки. Как говорится, беднякам остаётся довольствоваться малым.
Джейк не сдерживается и смеётся. Этот диалог странным образом снимает часть напряжения. Он всё ещё боится, но теперь страх кажется почти... управляемым. Экран мигает.
- Умные на пенни, глупые на фунт...
- Занятная фраза. Примитивная, конечно, но в контексте допустимая.
- Это точно про тебя, Джейк. - язвит голос, вкрадчивый, словно шёлк, скользящий по острию ножа. - считаешь себя самым умным, но не в курсе самых элементарных вещей! Дело не в имени. Имя - это лишь ярлык, который вешают на вещи. Если ты вешалка, тебя назовут вешалкой. Если ты торнадо, тебя назовут «Катрина». Но суть-то от этого не меняется. Ты можешь звать меня как угодно. Я всё равно останусь тем, кто смотрит глубже, чем ты сам можешь себе представить.
- Звучит как дурацкий слоган из рекламы, - парирует Джейк, но на душе становится чуть легче.
- Дурацкий? - Око делает вид, что шокировано. - А теперь представь, что ты читаешь его на плакате где-то в глубинах космоса. Сразу становится эпично, не находишь?
- Лучше скажи, кто ты на самом деле.
- О, Джейк... - голос становится мягче, почти дружелюбным, и от этого мальчику только страшнее. - У меня нет одного имени, я - как вода. У меня нет формы, но я заполняю любую пустоту. Но раз ты хочешь меня чем-то назвать, то я могу дать тебе имя, которым представился одной нашей общей знакомой. Я Джорджи, я Око. Я - наблюдатель, проводник, судья, число «семь». Тебе этого достаточно? Или ты хочешь услышать ещё больше пугающих слов, чтобы окончательно превратиться в дрожащий комок?
- О, нет, Джорджи мне нравится. А кто это наша общая знакомая? Неужели я забыл кого-то из своего крайне узкого социального круга? Сомневаюсь. Это точно не моя учительница математики, надеюсь?
- Ярмарочный гусь! Прекрасный выбор. Мне тоже нравится. Надеюсь знакомство, а точнее обменивание именами, закончено.
Знакомство оживляет Джейка. Он становится раскованнее, говорит вслух.
- Джейк и Джорджи - звучит, как титульная пара в каком-нибудь философском трактате. Всё по матрице!
- Конечно круто, не иначе! Четырехмерно и безупречно! - Джейк замечает, что Джорджи подстраивается под манер его речи. - А если копнуть глубже, то это ещё и метафора. Ты, Джейк, так заперт в своей голове, что, возможно, нуждаешься во мне, чтобы разломать стены. Если у тебя ещё есть вопросы, задавай, нет - пойдём бороздить просторы твоего дворца.
- Мне не даёт покоя вопрос: Кто ты? Как ты сюда попал? И, самое важное, какова твоя функциональная цель нахождения в моей голове? Что общего у нас с этой загадочной третьей стороной? Подчеркну: нужен конкретный, структурированный ответ.
- О ней я поведаю тебе позже, а сейчас буду говорить слащавыми фразами, от которых может затошнить, но ты сам напросился, мистер всезнайка, космос-математика. Так вот: на самом деле у меня нет имени, в то же время их много. Чем больше имён, тем больше слава и уважение.
- Позволь перебить. Если речь идёт о внутреннем чувстве достоинства и самоуважения, то, возможно, чем больше имён, тем меньше слава. Ведь человек или существо, будем говорить о человеке, который не может определиться со своей идентичностью, может быть неуверенным в себе и зависимым от мнения окружающих. Такой человек может потерять свой голос и свою индивидуальность, став лишь отражением того, что от него ожидают. Такой человек может не знать, кто он на самом деле, и не ценить свои уникальные качества и способности. Такой человек может не иметь своей славы, а только славу, которую ему дарят или отнимают другие. Поэтому это утверждение неоднозначно. Все зависит от того, как ты понимаешь понятие славы и какое значение придаёшь своему имени. Я думаю, что главное не количество имён, а качество жизни, которую ты ведёшь.
Существо пропускает всю эту болтовню и продолжает.
- Имена - это мои регалии. Я - Джорджи, для тебя я буду зваться так. Я - Око величайшего Космоса, один из Махатм нескончаемой Вселенной, точнее седьмой, Световая сущность, источник знаний, твой друг и наставник, спустившийся к тебе и одаривший способностью третьего глаза, коим я и являюсь для тебя. Я стану твоим проводником в новый лучший мир, новую эру. Рвотный рефлекс не проявляется?
- Немного. Ладно, перейдём к делу. Удиви меня чем-то, что я ещё не слышал.
- Не буду повторять этот бред. Только не приписывай меня к роду шарлатанов или пришельцам из комиксов. Со временем ты все поймёшь. Мы достаточно наговоримся на эту тему, но не спеши восторгаться. Моя задача - втолковать в твой череп, что быть великим учёным - это не пафосные фразы из твоих розовых мечтаний, - с этими словами сердце Джейка начинает биться чаще, - я помогу тебе в осуществлении мечты стать великим учёным, но для этого необходимо подготовить твой разум ко всему новому и необычному, разгрузить от всего этого розового детского мракобесия. Взрослые, понимаешь, живут не душой, а логикой. Мечты? Забудь. Им не до этого. А дети ...они не способны ещё осмысливать критически происходящее. Но ты... ты обещаешь быть исключением. Вот почему я тебя выбрал. Я собираюсь раскрошить твои представления, показать мир, где вожделеют не слабые детские умы, а крутые, способные взглянуть на всё новое и необычное без слюней на подбородке. Я влетел в твою голову, чтобы расчехлить возможности, спрятанные в тебе, твоей природе, в природе окружающего мира. И ты же хочешь это, не так ли?
- Кхм, кхм, - Джейк кашляет, - ты должен знать, что я: адепт рационального мышления. Все эти истории о сверхъестественном оставь для книжек Лавкрафта. Моя вера принадлежит науке. И только ей. Все эти разговоры о метафизическом и сверхъестественном - лишь красивые байки для научно необразованных масс.
- Умные на пенни, глупые на фунт. Что прикажете делать, мистер умник? Выметаться?
- Как ты вообще влез в мою голову? Нарушение когнитивного пространства. Определённо, неэтично.
- В стиле кривизны пространства! Дверь была не заперта, и я вошёл. Ты сам открыл её, когда просил о помощи. Ты же сам меня вызвал! Слушай первый урок...
- Это второй! Очевидно, твоё присутствие в моей жизни станет длинной образовательной серией. Замечу, против моей воли.
- Отлично! Теперь ты должен выработать навык наблюдения за этим захватывающим миром. Но давай признаем, что следить за всем этим в три глаза гораздо увлекательнее и интереснее, нежели в обычные два. Человек с двумя глазами, все равно, что одноглазый, видит все плоско и ограниченно, и смотрит только вперёд. Нам нужен ещё один глаз, сзади, чтобы видеть вещи так, как они есть в реальной жизни - ярче, объёмнее и всепоглощающе.
Джейк прилип к дивану, как воск к подсвечнику, стараясь впитать и осмыслить каждое слово. Он приоткрывает рот, стараясь не пропустить ни одной идеи, которую ему отправляют Око или Джордж. Ему впервые нравится все, что говорит Око - без лишних шуток и комментариев, серьёзно и в то же время таинственно и безобидно. Он был напряжён, но страх и беспокойство окончательно опускают свои щупальца, когда Джейк, вопреки внутреннему крику «Не верь ему!», отпускает завесу своего разума и впускает идеи нового знакомого.
А может это произошло раньше? Но когда и как? Кто смешал карты и стёр границы, которые должны предупреждать о потенциальной опасности? Из фильмов и сериалов Джейк знает, что часто дети попадают в леденящие кровь ситуации из-за любопытства или, ещё хуже, из-за доверия тем, кому доверять не стоит. Неужели и он поверил? Джейк не желает отвечать на этот вопрос, но в глубине души понимает, что это так. В конце концов: плохое обязательно должно случится или уже случилось. Так или иначе он взял леденец из рук незнакомца.
«Умные на пенни, глупые на фунт.»